— Возражает, — подал голос Смит. — Против бабы. Что он, с ней и пойдёт?
— Предлагаю оставить этот вопрос тому, кто принимает решения. А мы сейчас говорим только о личности претендента, — спокойно возразил седой.
— Да ладно, сворачивай уже. Все знают, что это формальность. Корабль принял, остальное не наша забота, — оборвал его усатый. — Я жрать хочу, у меня прыжок вот-вот кончится.
— Разумно, — согласился бородатый.
А в следующую секунду пол ушёл из-под ног и я, взвизгнув, провалилась во тьму.
Глеб «Клякса» Жаров
Падение было недолгим и весьма мягким, нам заботливо подкорректировали гравитацию. Я бы и внимания на него не обратил, если бы не Алиса: её вопль сделал меня временно глухим на одно ухо и хорошо если не контузил.
Поморщившись, я поддержал под локоть пытающуюся упасть девушку. Насколько было бы проще, оставь я её на корабле под надёжным присмотром! Но увы, возможности такой мне не дали, да и Серый почему-то не догадался сплавить её в тихое место перед сходкой. Нет, за девчонку можно только порадоваться, что она не потерялась и не осталась среди капитанов: вряд ли её там ждало что-то хорошее. Но мне-то что делать с таким балластом?
Впрочем, судя по обмолвкам и удивлению Серого, он рассчитывал, что моя добыча отсеется естественным образом, как весь остальной экипаж. Однако этого по какой-то причине не произошло, и исправлять ситуацию капитаны — вроде бы хозяева станции и кораблей — не стали, потому что не имели права. Какие ещё нужны доказательства того, что здесь заправляют совсем не пираты? А кто — это мы сейчас, похоже, выясним.
Мы стояли посреди полупрозрачного куба с ребром в пару метров. За его пределами метались неясные тени и мутные цветные пятна. Появилось неприятное ощущение, что мы находимся внутри какой-то витрины или даже небольшой декоративной вещицы, стоящей на этой самой витрине.
Как и в остальных местах станции, воздух был стерильно-безвкусным, во всех смыслах. Зато чип в голове опять сбоил, неспособный определить моё положение в пространстве, и это раздражало: ощущение сродни головокружению, только противнее, потому что дезориентирован орган чувств, которого у тебя вроде бы и нет.
— Что, опять? — с тоской пробормотала Алиса и глухо стукнулась лбом о броню у меня на груди, да в такой позе и замерла. — Мол, отдохнули — и хватит?
Что именно «опять» и какой отдых имелся в виду, я спросить не успел.
— Два разумных объекта. Объект один распознан как человек, соискатель, наименование «Клякса». Объект два не опознан. Соперники? — прозвучал механический, безликий голос. Поначалу показалось, что звучал он у меня в голове, но Алиса его, судя по реакции, тоже слышала.
— Нет, — поспешил заверить я. — Партнёры.
— Недопустимое состояние. Уточните статус неопределённого разумного объекта, иначе он будет устранён.
— Устранён? — придушенно выдохнула Алиса.
— Собственность, — предупреждающе сжав её локоть, сообщил я в потолок. К счастью, добыча спорить не стала, напряжённо затихла под моей рукой.
Несколько мгновений мы тревожно прислушивались, ожидая вердикта: кажется, ответ получился нестандартный.
— Неопределённый разумный объект подтверждает статус собственности? — наконец отозвалось окружающее пространство.
— Подтверждает, — дрогнувшим, севшим голосом сообщила девчонка, не мешкая ни секунды.
Впрочем, я бы на её месте тоже не думал, когда единственная предложенная альтернатива — устранение.
— Принято, — ответил всё тот же голос. — Уточните цель испытания.
Я замешкался на мгновение, выстраивая ответ, а в это время Алиса тихонько пробормотала себе под нос со смесью интереса и опасения:
— А что, у них тут много вариантов?
— Любопытная мысль, — хмыкнул я и обратился уже к местной автоматике: — Прошу перечислить возможные варианты.
Занятная, кстати, деталь. При общем весьма высоком уровне развития технологий, управление у них тут голосовое. Специальная версия для отсталых чужаков, не способных освоить иные способы? Или просто — для чужаков, а для своих здесь имелось что-то ещё?
— Оператор исследовательского челнока, плановое тестирование. Обслуживающий персонал схрона, плановое тестирование, — принялся перечислять тот же электронный голос. «Схрон» сразу зацепил внимание: жаргонное словечко в речи примитивного искина царапало диссонансом. — Оператор схрона, внеплановое тестирование. Координатор схрона, внеплановое тестирование. Варианты заданий перечислены в порядке возрастания.
— Возрастания чего? — уточнил я озадаченно.
— Понятие не определено, — отозвался интерфейс.
— Почему-то меня это не удивляет. Ну что, Алиса, рисковать — так последним? — пробормотал я. Вопрос был риторический, и задать его я с тем же успехом мог собственному оружию, но девушка всё равно решительно кивнула. — Координатор схрона.
— Заявление принято, — прозвучало со всех сторон. — Первая фаза — стандартный пакет испытаний, вторая фаза — индивидуальные испытания координатора схрона.
За этим последовала короткая фраза на непонятном, но словно бы смутно знакомом языке, и мы опять провалились сквозь пол.
Девчонка снова испуганно вскрикнула, я — уже почти привычно поймал её, на этот раз подхватив под локти и удержав на весу. После мгновения темноты окружение вновь кардинально сменилось: теперь мы стояли на краю широкой ленты дороги или чего-то вроде. Над головой синело небо, отделённое сеткой — или, вероятнее, состоящий из шестигранников купол, отображавший нужный пейзаж. Внизу клубилась серая дымка. По бокам от нашей дороги, из дымки в синеву, тянулись неопределённые остроконечные конструкции — ледяные иглы, окутанные лентами тусклых огней. И всё это вместе напоминало странный город, созданный повёрнутым на киберпанке архитектором.
— Ура, земля! — Алиса, которую я поставил на ноги, вдруг мягко бухнулась на колени, впечатав ладони в гладкое серебристое покрытие.
— Ты чего? — я опустился рядом на корточки. Владевшее Алисой напряжение пополам со страхом схлынуло, оставив после себя громадное облегчение и почти эйфорию.
— А? — кажется, она смутилась. — Да ничего, просто я не представляю, как ты сохранял такую невозмутимость в той бездне.
— Какой бездне? — уточнил я.
— Ну, в этой синей, вроде неба. Никогда не думала, что обыкновенное чистое небо может так пугать... Ты ещё когда шёл, я этому удивлялась, а уж висеть там, в нигде, безо всяких ориентиров, да ещё слушать этот потусторонний голос — бррр!
— Бездна, значит? Интересно, с чем это связано... — повторил я медленно и, поднявшись, протянул девушке руку. — Пойдём, я не думаю, что нас сюда выкинули отдыхать.
— Логично, — кивнула она. От опоры не отказалась, машинально отряхнула комбинезон, хотя покрытие выглядело чистым, и спросила: — Что с чем связано?
— Мы с тобой видели разное, — пояснил я. — У меня сначала были широкие белые коридоры, потом белая же комната с круглым столом, потом какой-то стеклянный куб, внутри которого мы стояли.
— А у меня вот синяя бездна, потом круглый стол с комнатой и мужиками, и потом снова бездна. Сейчас вот этот город. Выходит, дальше опять бездна будет? — встревожилась Алиса и вцепилась в мой локоть.
— Если мы до этого «дальше» доберёмся, — пробормотал я, выбирая направление.
Лента в обе стороны тянулась совершенно одинаковая, вокруг царило безмолвие — никакого движения воздуха. Пресного, безвкусного, пустого. А впрочем...
— Ваниль или апельсин? — спросил я.
— Апельсин, — не раздумывая, отозвалась моя добыча. — А что?
— Да, я тоже ваниль не люблю, — кивнул я и двинулся в выбранном направлении.
Это был не запах, ощущение пульсировало в затылке. Слева — апельсин, соль-мажор, справа — ваниль, ля-минор. Кажется, очередные выверты изменённого восприятия. Знать бы ещё, что именно его подстегнуло?
Окружающая тишина — плотная, тяжёлая — напрягала и заставляла быть на взводе. В резком абрисе шипов-зданий читалась неясная угроза, её же привкус наполнял воздух и тревожной нотой звенел на фоне.
— Алиса, ты умеешь стрелять? — негромко спросил я через несколько секунд.
— Нет, откуда? — девушка глянула на меня ошеломлённо и тряхнула головой.
— Смотри. — Я вынул излучатель из кобуры. — Здесь под большим пальцем, предохранитель, нажимаешь — загорается красным. Здесь, под указательным, спуск. Нажимаешь — выстрел. Вот здесь, видишь, ползунок? Регулирует мощность импульса. Вот здесь — индикатор заряда. Прицельная дальность небольшая, метров двадцать, пучок — широкий, даже особенно целиться не надо.
— Что, никакого подвоха? А то есть ведь умное оружие, которое по генетическому коду владельца работает, — хмурясь, спросила она, а потом чуть смущённо добавила: — Я в кино видела.
— Есть, но это не тот случай.
— И ты не боишься доверять мне оружие? — недоверчиво уточнила Алиса.
— А что, ты хочешь пристрелить меня прямо здесь и сейчас? — со смешком уточнил я, возвращая оружие в кобуру, и добавил: — Кроме того, я пока просто инструктирую тебя, на случай каких-то непредвиденных обстоятельств, и ничего не даю.
— Не доверяешь? — противореча себе самой, с ноткой обиды проговорила она.
— Не доверяю, — кивнул, не сдержав ухмылки. — Ещё себя поджаришь по неосторожности. К тому же тебе его банально положить некуда, а кобура — часть брони. Нет, чисто теоретически я могу отдать броню целиком, она умеет подстраиваться, но не буду. Ты не умеешь двигаться в ней и бесполезна как боевая единица, гораздо проще мне будет тебя прикрыть, да и таскать в случае чего — тоже.
— Да я ничего такого не имела в виду, — стушевалась Алиса и поспешила перевести тему: — Как думаешь, что это будут за испытания?
— Пока они явно испытывают терпение или усыпляют бдительность, — отозвался я, имея в виду окружающее безмолвие. — А затем... Узнаем. Может, даже выживем.
Некоторое время мы шли молча, напряжённо вглядываясь в окружающий мир. Дорога изогнулась, постепенно приблизившись почти вплотную к строениям, и стало явственным то, что издалека только угадывалось или казалось задумкой архитектора. В этом «городе» царили запустение и разруха, причём раны эти нанесло не время: в стенах зияли кривые оплавленные дыры, некоторые очертания несли печать незавершённости — кажется, там исчезли целые здания или их части.
— Странно всё это, — пробормотала Алиса. — Неужели эта станция настолько огромна, что здесь поместился целый город? Или что, нас перенесли на какую-то планету?
— Я бы поставил на то, что это просто картинка, виртуальная реальность. Не знаю, как они нас в неё незаметно запихнули, но не удивлюсь: по части обмана разума здешние хозяева — профи.
— Ну ничего себе, — присвистнула девушка. — Погоди, но ведь если это всё понарошку, то и умереть здесь нельзя?
— Не думаю, вряд ли они столь гуманны, и в любом случае не собираюсь проверять. И вообще, гораздо интереснее, почему эта виртуальность пропустила тебя, да ещё срабатывала с тобой совершенно иначе, чем со всеми остальными. Эта твоя небесная бездна очень напоминает какой-то сбой.
— Лично меня это только радует, — проворчала она. — Я всё-таки лучше тут, с тобой, чем с этим твоим пауком...
— Это временно, пока самое интересное не началось, — срезал я её. — Сомневаюсь, что для получения высшего статуса в местной иерархии достаточно прогуляться по пустому городу.
— Наверное. А почему ты на него замахнулся? Почему не корабль?
— Жадность, — фыркнул я в ответ. — Терять мне нечего, так почему не рискнуть?
Девушка угрюмо покосилась на меня. Пахнуло горечью, но от замечаний о том, что ей-то как раз рисковать и умирать не хочется, Алиса удержалась. То ли спорить опасалась, то ли помнила, что формально она дала согласие на этот риск: кивнула же!
Дальше опять двигались молча, и это было очень кстати: я получил возможность сосредоточиться, настроиться и всё обдумать. Конечно, строить планы на будущее сейчас бесполезно, но вот оценить прошлое и настоящее — самое то.
По поводу своеобразного восприятия Алисой местных реалий у меня имелась пара предположений.
Во-первых, среди пиратов вообще большинство мужчин, и о присутствии в экипажах «невидимок» женщин я никогда ничего не слышал. Так что не исключено, что Алиса — первая. А что бы там ни говорили борцы за равные права, разница между нами есть, как минимум генетическая. И тот факт, что её не опознала местная автоматика, может быть результатом именно этого отличия, а не того, что её просто не занесли в память системы.
Ну и, во-вторых, не стоит исключать морально-психологический аспект: наивная и светлая девушка явно выделялась на нашем фоне. Если создатели станции — те же существа, что терроризировали в древности планету Югера, может, их оборудование даёт сбой при столкновении с совершенно иным психологическим портретом.
Ну и, конечно, всегда остаётся место для чего-то третьего, чего я не могу даже предположить.
Дорога нырнула в дыру между «домами» и разделилась на две, «апельсиновую» и имеющую странный сладковатый привкус. Последний был тоже достаточно приятен, но я, мгновение подумав, свернул за знакомым уже запахом.
Здесь угрюмая тишина, кажется, ещё уплотнилась. Стены сблизились и будто склонились, порой смыкаясь в вышине. Коридор превратился в ущелье, разве что прямые линии и голубоватый, полупрозрачный материал стен нарушали это подобие. Щель заполнял синеватый густой сумрак. Дорога начала ветвиться гораздо чаще, но дальше я не мешкал, уверенно двигаясь за апельсиновым запахом.
Алиса жалась ближе, хотя старалась держать себя в руках и не цепляться за меня. Она испуганно озиралась, норовила замереть перед каждым провалом и поворотом и вообще едва не тряслась от страха. Не панического, как при встрече с Югером, но сильного, резкого, который неприятно щекотал горло.
— Чего ты так боишься? — всё-таки не удержался я от вопроса.
— Ну ничего себе! А как тут можно не бояться? Такой постап, того и гляди, из щелей мутанты полезут...
— Вот когда и полезут, тогда можно и пугаться, — пожав плечами, ответил ей. — Какой смысл сейчас? С другой стороны, судя по тому, как этот антураж действует на тебя, это одно из испытаний на выдержку и хладнокровие, помимо собственно выбора пути в лабиринте. Я сразу как-то даже не сообразил. Интересно, местных просто не устраивает твой страх, нужен именно мой? Как думаешь, если я начну бояться, мутанты действительно полезут?
— Давай не будем проверять? — с надеждой покосилась на меня девушка. Кажется, объяснение повлияло на неё благотворно, страх несколько отступил. Или дело просто в разговоре, который её отвлекал? — И кстати о мутантах, а как тут вообще с радиацией?!
— Я не думаю, что у здешних хозяев есть цель с гарантией угробить всех кандидатов. Это не так трудно, и для этого совершенно не обязательно идти сложным путём с долгим облучением и лучевой болезнью.
— Глеб, а мне вот ещё что непонятно... Если эти существа так хорошо понимают устройство человеческого мозга, что способны создать столь совершенную виртуальную реальность без вспомогательных средств и играть на страхах, зачем вот это всё нужно? — Она широко повела рукой. — Ведь можно просканировать мозг, быстро проверить все необходимые реакции и понять, кто на что годится. Даже у нас, насколько я знаю, такие технологии разрабатывают, а здешние создатели явно выше уровнем развития!
— Предлагаю оставить этот вопрос тому, кто принимает решения. А мы сейчас говорим только о личности претендента, — спокойно возразил седой.
— Да ладно, сворачивай уже. Все знают, что это формальность. Корабль принял, остальное не наша забота, — оборвал его усатый. — Я жрать хочу, у меня прыжок вот-вот кончится.
— Разумно, — согласился бородатый.
А в следующую секунду пол ушёл из-под ног и я, взвизгнув, провалилась во тьму.
Глеб «Клякса» Жаров
Падение было недолгим и весьма мягким, нам заботливо подкорректировали гравитацию. Я бы и внимания на него не обратил, если бы не Алиса: её вопль сделал меня временно глухим на одно ухо и хорошо если не контузил.
Поморщившись, я поддержал под локоть пытающуюся упасть девушку. Насколько было бы проще, оставь я её на корабле под надёжным присмотром! Но увы, возможности такой мне не дали, да и Серый почему-то не догадался сплавить её в тихое место перед сходкой. Нет, за девчонку можно только порадоваться, что она не потерялась и не осталась среди капитанов: вряд ли её там ждало что-то хорошее. Но мне-то что делать с таким балластом?
Впрочем, судя по обмолвкам и удивлению Серого, он рассчитывал, что моя добыча отсеется естественным образом, как весь остальной экипаж. Однако этого по какой-то причине не произошло, и исправлять ситуацию капитаны — вроде бы хозяева станции и кораблей — не стали, потому что не имели права. Какие ещё нужны доказательства того, что здесь заправляют совсем не пираты? А кто — это мы сейчас, похоже, выясним.
Мы стояли посреди полупрозрачного куба с ребром в пару метров. За его пределами метались неясные тени и мутные цветные пятна. Появилось неприятное ощущение, что мы находимся внутри какой-то витрины или даже небольшой декоративной вещицы, стоящей на этой самой витрине.
Как и в остальных местах станции, воздух был стерильно-безвкусным, во всех смыслах. Зато чип в голове опять сбоил, неспособный определить моё положение в пространстве, и это раздражало: ощущение сродни головокружению, только противнее, потому что дезориентирован орган чувств, которого у тебя вроде бы и нет.
— Что, опять? — с тоской пробормотала Алиса и глухо стукнулась лбом о броню у меня на груди, да в такой позе и замерла. — Мол, отдохнули — и хватит?
Что именно «опять» и какой отдых имелся в виду, я спросить не успел.
— Два разумных объекта. Объект один распознан как человек, соискатель, наименование «Клякса». Объект два не опознан. Соперники? — прозвучал механический, безликий голос. Поначалу показалось, что звучал он у меня в голове, но Алиса его, судя по реакции, тоже слышала.
— Нет, — поспешил заверить я. — Партнёры.
— Недопустимое состояние. Уточните статус неопределённого разумного объекта, иначе он будет устранён.
— Устранён? — придушенно выдохнула Алиса.
— Собственность, — предупреждающе сжав её локоть, сообщил я в потолок. К счастью, добыча спорить не стала, напряжённо затихла под моей рукой.
Несколько мгновений мы тревожно прислушивались, ожидая вердикта: кажется, ответ получился нестандартный.
— Неопределённый разумный объект подтверждает статус собственности? — наконец отозвалось окружающее пространство.
— Подтверждает, — дрогнувшим, севшим голосом сообщила девчонка, не мешкая ни секунды.
Впрочем, я бы на её месте тоже не думал, когда единственная предложенная альтернатива — устранение.
— Принято, — ответил всё тот же голос. — Уточните цель испытания.
Я замешкался на мгновение, выстраивая ответ, а в это время Алиса тихонько пробормотала себе под нос со смесью интереса и опасения:
— А что, у них тут много вариантов?
— Любопытная мысль, — хмыкнул я и обратился уже к местной автоматике: — Прошу перечислить возможные варианты.
Занятная, кстати, деталь. При общем весьма высоком уровне развития технологий, управление у них тут голосовое. Специальная версия для отсталых чужаков, не способных освоить иные способы? Или просто — для чужаков, а для своих здесь имелось что-то ещё?
— Оператор исследовательского челнока, плановое тестирование. Обслуживающий персонал схрона, плановое тестирование, — принялся перечислять тот же электронный голос. «Схрон» сразу зацепил внимание: жаргонное словечко в речи примитивного искина царапало диссонансом. — Оператор схрона, внеплановое тестирование. Координатор схрона, внеплановое тестирование. Варианты заданий перечислены в порядке возрастания.
— Возрастания чего? — уточнил я озадаченно.
— Понятие не определено, — отозвался интерфейс.
— Почему-то меня это не удивляет. Ну что, Алиса, рисковать — так последним? — пробормотал я. Вопрос был риторический, и задать его я с тем же успехом мог собственному оружию, но девушка всё равно решительно кивнула. — Координатор схрона.
— Заявление принято, — прозвучало со всех сторон. — Первая фаза — стандартный пакет испытаний, вторая фаза — индивидуальные испытания координатора схрона.
За этим последовала короткая фраза на непонятном, но словно бы смутно знакомом языке, и мы опять провалились сквозь пол.
Девчонка снова испуганно вскрикнула, я — уже почти привычно поймал её, на этот раз подхватив под локти и удержав на весу. После мгновения темноты окружение вновь кардинально сменилось: теперь мы стояли на краю широкой ленты дороги или чего-то вроде. Над головой синело небо, отделённое сеткой — или, вероятнее, состоящий из шестигранников купол, отображавший нужный пейзаж. Внизу клубилась серая дымка. По бокам от нашей дороги, из дымки в синеву, тянулись неопределённые остроконечные конструкции — ледяные иглы, окутанные лентами тусклых огней. И всё это вместе напоминало странный город, созданный повёрнутым на киберпанке архитектором.
— Ура, земля! — Алиса, которую я поставил на ноги, вдруг мягко бухнулась на колени, впечатав ладони в гладкое серебристое покрытие.
— Ты чего? — я опустился рядом на корточки. Владевшее Алисой напряжение пополам со страхом схлынуло, оставив после себя громадное облегчение и почти эйфорию.
— А? — кажется, она смутилась. — Да ничего, просто я не представляю, как ты сохранял такую невозмутимость в той бездне.
— Какой бездне? — уточнил я.
— Ну, в этой синей, вроде неба. Никогда не думала, что обыкновенное чистое небо может так пугать... Ты ещё когда шёл, я этому удивлялась, а уж висеть там, в нигде, безо всяких ориентиров, да ещё слушать этот потусторонний голос — бррр!
— Бездна, значит? Интересно, с чем это связано... — повторил я медленно и, поднявшись, протянул девушке руку. — Пойдём, я не думаю, что нас сюда выкинули отдыхать.
— Логично, — кивнула она. От опоры не отказалась, машинально отряхнула комбинезон, хотя покрытие выглядело чистым, и спросила: — Что с чем связано?
— Мы с тобой видели разное, — пояснил я. — У меня сначала были широкие белые коридоры, потом белая же комната с круглым столом, потом какой-то стеклянный куб, внутри которого мы стояли.
— А у меня вот синяя бездна, потом круглый стол с комнатой и мужиками, и потом снова бездна. Сейчас вот этот город. Выходит, дальше опять бездна будет? — встревожилась Алиса и вцепилась в мой локоть.
— Если мы до этого «дальше» доберёмся, — пробормотал я, выбирая направление.
Лента в обе стороны тянулась совершенно одинаковая, вокруг царило безмолвие — никакого движения воздуха. Пресного, безвкусного, пустого. А впрочем...
— Ваниль или апельсин? — спросил я.
— Апельсин, — не раздумывая, отозвалась моя добыча. — А что?
— Да, я тоже ваниль не люблю, — кивнул я и двинулся в выбранном направлении.
Это был не запах, ощущение пульсировало в затылке. Слева — апельсин, соль-мажор, справа — ваниль, ля-минор. Кажется, очередные выверты изменённого восприятия. Знать бы ещё, что именно его подстегнуло?
Прода от 29.08.2018, 20:26
Окружающая тишина — плотная, тяжёлая — напрягала и заставляла быть на взводе. В резком абрисе шипов-зданий читалась неясная угроза, её же привкус наполнял воздух и тревожной нотой звенел на фоне.
— Алиса, ты умеешь стрелять? — негромко спросил я через несколько секунд.
— Нет, откуда? — девушка глянула на меня ошеломлённо и тряхнула головой.
— Смотри. — Я вынул излучатель из кобуры. — Здесь под большим пальцем, предохранитель, нажимаешь — загорается красным. Здесь, под указательным, спуск. Нажимаешь — выстрел. Вот здесь, видишь, ползунок? Регулирует мощность импульса. Вот здесь — индикатор заряда. Прицельная дальность небольшая, метров двадцать, пучок — широкий, даже особенно целиться не надо.
— Что, никакого подвоха? А то есть ведь умное оружие, которое по генетическому коду владельца работает, — хмурясь, спросила она, а потом чуть смущённо добавила: — Я в кино видела.
— Есть, но это не тот случай.
— И ты не боишься доверять мне оружие? — недоверчиво уточнила Алиса.
— А что, ты хочешь пристрелить меня прямо здесь и сейчас? — со смешком уточнил я, возвращая оружие в кобуру, и добавил: — Кроме того, я пока просто инструктирую тебя, на случай каких-то непредвиденных обстоятельств, и ничего не даю.
— Не доверяешь? — противореча себе самой, с ноткой обиды проговорила она.
— Не доверяю, — кивнул, не сдержав ухмылки. — Ещё себя поджаришь по неосторожности. К тому же тебе его банально положить некуда, а кобура — часть брони. Нет, чисто теоретически я могу отдать броню целиком, она умеет подстраиваться, но не буду. Ты не умеешь двигаться в ней и бесполезна как боевая единица, гораздо проще мне будет тебя прикрыть, да и таскать в случае чего — тоже.
— Да я ничего такого не имела в виду, — стушевалась Алиса и поспешила перевести тему: — Как думаешь, что это будут за испытания?
— Пока они явно испытывают терпение или усыпляют бдительность, — отозвался я, имея в виду окружающее безмолвие. — А затем... Узнаем. Может, даже выживем.
Некоторое время мы шли молча, напряжённо вглядываясь в окружающий мир. Дорога изогнулась, постепенно приблизившись почти вплотную к строениям, и стало явственным то, что издалека только угадывалось или казалось задумкой архитектора. В этом «городе» царили запустение и разруха, причём раны эти нанесло не время: в стенах зияли кривые оплавленные дыры, некоторые очертания несли печать незавершённости — кажется, там исчезли целые здания или их части.
— Странно всё это, — пробормотала Алиса. — Неужели эта станция настолько огромна, что здесь поместился целый город? Или что, нас перенесли на какую-то планету?
— Я бы поставил на то, что это просто картинка, виртуальная реальность. Не знаю, как они нас в неё незаметно запихнули, но не удивлюсь: по части обмана разума здешние хозяева — профи.
— Ну ничего себе, — присвистнула девушка. — Погоди, но ведь если это всё понарошку, то и умереть здесь нельзя?
— Не думаю, вряд ли они столь гуманны, и в любом случае не собираюсь проверять. И вообще, гораздо интереснее, почему эта виртуальность пропустила тебя, да ещё срабатывала с тобой совершенно иначе, чем со всеми остальными. Эта твоя небесная бездна очень напоминает какой-то сбой.
— Лично меня это только радует, — проворчала она. — Я всё-таки лучше тут, с тобой, чем с этим твоим пауком...
— Это временно, пока самое интересное не началось, — срезал я её. — Сомневаюсь, что для получения высшего статуса в местной иерархии достаточно прогуляться по пустому городу.
— Наверное. А почему ты на него замахнулся? Почему не корабль?
— Жадность, — фыркнул я в ответ. — Терять мне нечего, так почему не рискнуть?
Девушка угрюмо покосилась на меня. Пахнуло горечью, но от замечаний о том, что ей-то как раз рисковать и умирать не хочется, Алиса удержалась. То ли спорить опасалась, то ли помнила, что формально она дала согласие на этот риск: кивнула же!
Дальше опять двигались молча, и это было очень кстати: я получил возможность сосредоточиться, настроиться и всё обдумать. Конечно, строить планы на будущее сейчас бесполезно, но вот оценить прошлое и настоящее — самое то.
По поводу своеобразного восприятия Алисой местных реалий у меня имелась пара предположений.
Во-первых, среди пиратов вообще большинство мужчин, и о присутствии в экипажах «невидимок» женщин я никогда ничего не слышал. Так что не исключено, что Алиса — первая. А что бы там ни говорили борцы за равные права, разница между нами есть, как минимум генетическая. И тот факт, что её не опознала местная автоматика, может быть результатом именно этого отличия, а не того, что её просто не занесли в память системы.
Ну и, во-вторых, не стоит исключать морально-психологический аспект: наивная и светлая девушка явно выделялась на нашем фоне. Если создатели станции — те же существа, что терроризировали в древности планету Югера, может, их оборудование даёт сбой при столкновении с совершенно иным психологическим портретом.
Ну и, конечно, всегда остаётся место для чего-то третьего, чего я не могу даже предположить.
Дорога нырнула в дыру между «домами» и разделилась на две, «апельсиновую» и имеющую странный сладковатый привкус. Последний был тоже достаточно приятен, но я, мгновение подумав, свернул за знакомым уже запахом.
Здесь угрюмая тишина, кажется, ещё уплотнилась. Стены сблизились и будто склонились, порой смыкаясь в вышине. Коридор превратился в ущелье, разве что прямые линии и голубоватый, полупрозрачный материал стен нарушали это подобие. Щель заполнял синеватый густой сумрак. Дорога начала ветвиться гораздо чаще, но дальше я не мешкал, уверенно двигаясь за апельсиновым запахом.
Алиса жалась ближе, хотя старалась держать себя в руках и не цепляться за меня. Она испуганно озиралась, норовила замереть перед каждым провалом и поворотом и вообще едва не тряслась от страха. Не панического, как при встрече с Югером, но сильного, резкого, который неприятно щекотал горло.
— Чего ты так боишься? — всё-таки не удержался я от вопроса.
— Ну ничего себе! А как тут можно не бояться? Такой постап, того и гляди, из щелей мутанты полезут...
— Вот когда и полезут, тогда можно и пугаться, — пожав плечами, ответил ей. — Какой смысл сейчас? С другой стороны, судя по тому, как этот антураж действует на тебя, это одно из испытаний на выдержку и хладнокровие, помимо собственно выбора пути в лабиринте. Я сразу как-то даже не сообразил. Интересно, местных просто не устраивает твой страх, нужен именно мой? Как думаешь, если я начну бояться, мутанты действительно полезут?
— Давай не будем проверять? — с надеждой покосилась на меня девушка. Кажется, объяснение повлияло на неё благотворно, страх несколько отступил. Или дело просто в разговоре, который её отвлекал? — И кстати о мутантах, а как тут вообще с радиацией?!
— Я не думаю, что у здешних хозяев есть цель с гарантией угробить всех кандидатов. Это не так трудно, и для этого совершенно не обязательно идти сложным путём с долгим облучением и лучевой болезнью.
— Глеб, а мне вот ещё что непонятно... Если эти существа так хорошо понимают устройство человеческого мозга, что способны создать столь совершенную виртуальную реальность без вспомогательных средств и играть на страхах, зачем вот это всё нужно? — Она широко повела рукой. — Ведь можно просканировать мозг, быстро проверить все необходимые реакции и понять, кто на что годится. Даже у нас, насколько я знаю, такие технологии разрабатывают, а здешние создатели явно выше уровнем развития!
