Всё же глупо отрицать очевидное, Вольнов был привлекателен, и, как бы Лета ни пыталась с этим бороться, оставаться совсем уж равнодушной к его обаянию не получалось. Его бесцеремонность раздражала, но у него была потрясающе заразительная улыбка и красивое тело. Да и бесцеремонность тоже…
Она отметила это ещё тогда, когда рассматривала его серёжки и татуировки, и всё больше укреплялась в прежнем мнении: Яроплет со всеми этими восхитительными и раздражающими чертами был очень яркой и цельной натурой, и это не могло не привлекать. Нахальство, татуировки, улыбка, веснушки, чёрная жилетка на голое тело среди зимы, выбритые виски и рыжее пламя на макушке, серёжки — ничего из этого не вышло бы убрать, при этом не испортив всю картину.
И Лета ни за что не призналась бы в этом самому Яру или кому-то ещё, но себя она старалась не обманывать: ей уже начали нравиться их пикировки. И нет-нет да и закрадывалась в голову предательская мысль: а каково это — быть с таким мужчиной? Несмотря на неприятные воспоминания от первого их знакомства, она легко верила, что сейчас с ним всё прошло бы иначе, и ей бы наверняка понравилось.
Пока они шагали через площадь, на высокое крыльцо офицерского корпуса вышло двое молодых мужчин в длинных куртках на меху — один высокий и почти лысый, с коротким тёмным ёжиком волос, второй — блондин с хорошей стрижкой. Они курили, что-то оживлённо обсуждали и наблюдали за приближающейся парой, и Лете отчаянно захотелось сбежать. Она не сомневалась: обсуждали их.
— Ты женился, что ли? — спросил брюнет насмешливо, когда Яр вместе с Летой поднимался по ступенькам.
— Сплюнь! — Вольнов возмущённо фыркнул, поставил чемодан, пожал протянутые крепкие ладони. К этому моменту оба успели докурить. — Это серьёзный учёный, между прочим, приехала Разлом изучать, а вы скалитесь!
И вот вроде бы он сказал комплимент, и без ехидной ухмылки, как будто всерьёз, но Лета поймала себя на недостойном желании стукнуть феникса чем-нибудь тяжёлым.
— Серьёзный учёный — это аргумент, — ехидно заметил блондин, переглянувшись с товарищем. — Серьёзный учёный тебя, придурка, долго не выдержит. Девушка, бросайте его сразу, оставайтесь с нами!
— Не обращай внимания, — велел Яр спутнице, — это они от зависти. Потому что им патрули и твари, а мне — прогулки на свежем воздухе с красивой девушкой. Знакомься, это Остан, — им оказался блондин, — а это Влад. Летана Горская.
— Очень приятно, — вежливо кивнула Лета.
— Взаимно! Хотя и несправедливо, почему это девушка — и Яру? Я тоже хочу девушку, прогулки и отпуск, — продолжил Остан с улыбкой. — Давай поменяемся, а? Будь человеком!
Этот тип не понравился Летане с первого взгляда, и очень сильно, настолько, что ей даже стало неловко перед совершенно незнакомым человеком. Но она ничего не могла с собой поделать, слишком этот Остан напоминал одного старого знакомого, которого Горская предпочла бы забыть как страшный сон. Тип лица, причёска, улыбка — не те же самые, не спутаешь, но очень хотелось отгородиться от него Вольновым. И она не могла понять, дело в этом сходстве и именно из-за него она предвзята, или в его улыбке, во взгляде и манере общения действительно ощущалась какая-то гнильца. Особенно это цепляло на контрасте с Вольновым. Вроде бы Остан нёс ту же самую чушь, что и феникс, но… Яр слегка раздражал, а под взглядом этого блондина хотелось помыться.
— Пойдёшь? — вдруг насмешливо уточнил Яроплет, кивнув на товарища.
— Коней на переправе не меняют, — удачно вспомнила она старую поговорку и едва поборола желание вцепиться в локоть капитана и второй рукой.
Мужчины грянули хохотом.
— Да уж, такого жеребца попробуй замени! — с ухмылкой заметил блондин.
Желание помыться ещё больше усилилось, и Лета сама не заметила, как всё же вцепилась в локоть Яра крепче. Зато заметил он.
— Кто сегодня дежурный? Шарин? — перескочил Яроплет на другую тему.
— Ну да, а что?
— Встретите — передайте, что Вольнов обещал вставить ему метлу… куда-нибудь, — закончил он с выразительной паузой, явно намекая на конкретное место, но проявляя вежливость и не поминая его при женщине. — Лёд на квадрате. К вечеру не исправит — я правда для него метлу найду.
— Эх, Вольнов! Ты с такой девушкой, а такой злой! Лучше бы на что другое силы тратил, а не на людей ругался, — опять ухмыльнулся блондин, поджигая новую папиросу.
— Бросай молоть языком и курить, всё это вредно, — назидательно сообщил Вольнов, ловко выхватил у него папиросу прямо изо рта и раздавил в кулаке, не ощутив никакого беспокойства от соприкосновения с огнём. Блондин ответил злым взглядом, но промолчал. — Идём, — сказал Лете.
Та с облегчением кивнула и быстро шмыгнула за открытую для неё спутником дверь. Даже попрощаться забыла, и не видела, как Яроплет за её спиной продемонстрировал блондину кулак, сопроводив это действие значительным взглядом.
— Что это за тип? — спросила всё-таки Летана, когда они прошли через пустой холл и начали подъём по лестнице.
— Который из?
— Белобрысый.
— Остан Крылов, наша местная знаменитость. А что, понравился? — со смешком уточнил феникс, хотя прекрасно видел, что скорее наоборот. Но было интересно, что ответит Горская.
— Нет. — Лета тряхнула головой и даже поёжилась. — Чего от него можно ждать?
— Не волнуйся, ничего серьёзнее болтовни, — отмахнулся Яр. — Он нормальный боевой маг, сильный и надёжный, да и в остальном… У нас особо неприятные личности не задерживаются. Тесный коллектив, все недостатки на виду.
— А можно как-нибудь устроить так, чтобы не попадать в патрули с ним? — после короткой паузы несмело проговорила Лета. Претензий к Крылову у неё не было и быть не могло, но она прекрасно понимала, что не сможет довериться ему даже в мелочах, не говоря уже о доверии собственной жизни.
— Чем он так тебя впечатлил? — удивился Вольнов и смерил спутницу задумчивым взглядом.
Показалось или правда в этой задумчивости мелькнуло уважение?
— Нехорошо обсуждать человека за глаза, — отозвалась она нехотя.
— А мы не его, мы твои впечатления, — легко рассмеялся Яр. — Просто это странно. Он пользуется популярностью у женщин. Говорю же, наша местная знаменитость, первый бабник на заставе.
— Что, даже первее тебя? — не поверила Лета.
Вольнов ещё больше развеселился.
— Конечно. У нас подход разный, я предпочитаю качество, а он — количество. Проходи, здесь мы будем жить, — он открыл одну из дверей в ряду таких же одинаковых, включил свет.
Квартира оказалась крошечной, меньше городской, но вполне уютной. Прихожая с большим шкафом, куда Яр повесил шубу, освободив из неё хозяйку, просторная ванная комната с большой чугунной ванной, небольшая уборная. На кухне тоже относительно много места, имелся удобный мягкий уголок и всё необходимое для жизни, но здесь кухня выглядела менее обжитой — кажется, на ней почти не готовили, что вполне объяснимо при наличии в шаговой доступности хорошей столовой.
Комната была всего одна. В углу широкая кровать, под окном — рабочий стол с парой стульев возле него. Пара кресел и низкий журнальный столик, несколько шкафов и книжных полок на стенах, а на одной — гитара. Лета уже хотела удивиться этому обстоятельству, но вспомнила: он же и раньше играл. На музыканта совсем не тянул, но кое-что умел, и для весёлой компании студентов этого было более чем достаточно. Сейчас его тогдашний репертуар и умения вызвали бы разве что улыбку, а тогда — восхищали.
— И где тут спать? — растерянно проговорила Лета. — Только, пожалуйста, давай без вот этого «кровать широкая, уместимся!»
— Ты скучная, — усмехнулся Яр. — И жестокая. Вместо того чтобы обнимать красивую женщину в собственной удобной постели, придётся спать на полу. Пойдём поужинаем, потом будем дальше обживаться. Так чем тебя настолько расстроил наш Остан, что ты шарахаешься от него даже сильнее, чем от меня? — вернулся он к прерванному разговору.
— Я от тебя не шарахаюсь, — едва заметно поморщилась Лета. Немного помолчала, раздумывая, как ответить на этот вопрос и невольно не оскорбить совершенно незнакомого человека. — Ты порой раздражаешь, но дурачишься от души, потому что вот такой балбес и есть, без всякой задней мысли.
— Я тебе сейчас страшную вещь скажу, но про отсутствие задних мыслей ты не угадала, — весело ответил феникс. — Поверь мне, их много.
— Значит, ты достаточно талантлив, чтобы этого не демонстрировать или хотя бы не обижать этим интересом. Ты кажешься искренним, — пожала плечами женщина, не придав признанию значения. Запнулась на мгновение, нахмурилась. — Я совсем не знаю твоего друга и не уверена, что могу так говорить, но мне кажется…
— А с чего ты взяла, что он мой друг? — со смешком перебил её Яр.
— А что, нет?
— Если честно, мы с ним терпеть друг друга не можем. Он считает меня хамлом и выскочкой, я его — дрянью и приспособленцем. И это не за глаза, не косись так укоризненно, мы регулярно обмениваемся мнениями прямо в лицо, — со смешком добавил он. — Пару раз поначалу «в лицо» было даже буквально, кулаком, но потом ничего, притёрлись.
— И кто побеждал? — невольно вырвалось у Летаны.
— На равных, — со смешком ответил Яроплет, не став приписывать себе лишнего. — Взаимной приязни это тоже не добавило.
В этот момент они дошли до столовой, и разговор опять прервался.
Столовая была самая обыкновенная, с подносами, но с совершенно смешными ценами и весьма солидными порциями, так что вопрос неиспользования Вольновым кухни окончательно отпал.
Здесь феникс повёл себя неожиданно. Лета привыкла к подобным столовым, в университете была похожая, поэтому взяла поднос — и растерялась, когда Яр невозмутимо её от него оттеснил. Болтая при этом с каким-то мужчиной, который оказался в очереди за ними, он невозмутимо отбирал у Леты тарелки и пристраивал их вместе со своими, благо на большом подносе всё это прекрасно помещалось, а потом отодвинул женщину от кассы, оплатил всё сам и понёс к столику.
Летана не представляла, как на это реагировать. С одной стороны, Яроплет проявил вежливость, причём так естественно и просто, что была видна привычность этого действия, а с другой стороны, сделал это со своей обычной бесцеремонностью, и очень хотелось выказать неодобрение. Но в конце концов Горская решила, что спорить — себе дороже и смолчала.
Народу в столовой было немного, основной поток то ли уже схлынул, то ли ещё не начался, но чуть ли не каждый из присутствующих находил нужным подойти, переброситься с фениксом парой фраз, поинтересоваться новым лицом и здоровьем раненого. По дороге к стойке, в очереди на раздаче, задерживая её, но не вызывая никакого возмущения у окружающих, потом на пути к столику… И Лета, наблюдая за этим, отметила, что Вольнова тут не только любят, но и уважают. Любовь была понятна: он весёлый и энергичный, явная душа компании, такие сразу вызывают либо отторжение, либо — искреннюю симпатию. Даже сама Летана, уж насколько ей был чужд такой тип людей, всё сильнее склонялась во вторую сторону, поэтому совсем не удивляло всеобщее искреннее беспокойство за него.
А вот уважение — это совсем другое, особенно для тех, кто ежедневно рискует жизнью в компании этого оболтуса. Это означало и доверие к нему, а значит — возможность положиться на него в экстремальной ситуации. Последнее, чего можно ожидать от горячего, порывистого и рискового феникса, и что никак не сочеталось с той картиной, которую она видела.
Или — он показывал?.. Она ведь уже ловила его на несоответствии, и командиры ценили Вольнова явно не потому, что он весёлый обаятельный парень.
— Так что? — сбил с мысли Яроплет, когда они вдвоём уселись за одним из многочисленных столиков.
— О чём ты? — не поняла она вопроса.
— Остан. Ты до чего-то додумалась, и мне интересно. Давай уж договаривай.
— А, он… Ерунда. Он просто напоминает мне одного очень неприятного знакомого, и это заставляет подозревать его во всяких гадостях.
— Например? Ты же понимаешь, что я не отстану! Так нечестно, заинтриговала — и замолчала. Честное слово, я никому не скажу, что ты плохо о нём отозвалась. Заодно сможешь проверить своё чутьё, — продолжил наседать любопытный феникс.
Лета смерила его взглядом и тяжело вздохнула, сетуя на себя за излишнюю разговорчивость. Вот почему она не смолчала и продемонстрировала своё отношение к Остану?
— Мне в нём мерещится какая-то расчётливость, — всё же сдалась она и неуверенно заговорила. — Очень заметно, если сравнивать с тобой. Ты, например, явно не против затащить меня в постель, чего совершенно не скрываешь, и это раздражает, но — не обижает. Наверное, в твоём интересе не чувствуется пренебрежения. Любопытство, может быть азарт, но ничего более подлого… Как-то так.
— Пожалуй, да, так, — с улыбкой подтвердил феникс. — А Остан?
— Ну… Ты сказал про количество, и очень легко поверить, что ему не конкретная женщина интересна, а возможность пополнить список. Коллекция.
— Что у него в голове — не знаю, но список точно есть, он как-то по пьяни хвастался, что третью сотню разменял. Хотя мог и сбрехать, — поделился Яроплет, глядя на собеседницу с новым, усилившимся интересом. В вопросе чувств и отношений она, как и следовало ожидать, тоже оказалась немного занудной и дотошной, но — проницательной, этого не отнять.
— Как-то это мерзко, — задумчиво проговорила Лета. — А больше непонятно зачем?
— Да Творец знает, я таким никогда не промышлял, — пожал плечами Яр и добавил со смешком: — А ты меня не ценишь и обижаешь!
— Это ж как тебя могла обидеть такая очаровательная девушка? — поинтересовались сбоку, и к их столу бесцеремонно подсел белобрысый здоровяк с очень приметной причёской: достаточно коротко подстриженные вихры умудрялись торчать настолько прихотливо, что у Горской буквально зачесались руки укоротить их ещё.
— Привет. — Этому знакомцу Яроплет улыбнулся очень тепло и искренне, явно радуясь встрече, хлопнул по протянутой ладони, пожал её. — Как — чем? Строгая, неласковая. Представляешь, она выгоняет меня спать на пол!
— Правильно, нечего тебя баловать, — рассмеялся тот. — А вы, как я понимаю, та самая Летана Горская, которую мы должны благодарить за радость и дальше лицезреть эту физиономию в наших рядах? — обратился он к Лете и протянул руку. Горская протянула свою в ответ с опасением, потому что лапа была что ковш, но пожал мужчина очень осторожно и даже бережно. — Белогор Лебедев. Если он начнёт совсем уж паршиво себя вести, вы жалуйтесь, мы ему быстро оборвём всю паршивость.
— Да я и сама справляюсь, — рассеянно ответила Летана, пытаясь вспомнить, где слышала это имя. — А не вы ли, случайно, спасли его светоч?
— Именно что случайно, — рассмеялся Лебедев. — Рефлекс сработал.
— Белогор, а вы тоже маг? — насторожилась Лета.
— Не так крут, как Плётка, — он кивнул на Вольнова, — но да, маг. А вам зачем?
— Скажите, вы не заметили ничего необычного там, откуда его забрали? — она так заинтересовалась, что даже подалась вперёд и не успела подумать, что проявлять такой навязчивый интерес на первой же минуте знакомства — невежливо.
— Вы сговорились, что ли? — Белогор растерянно покосился на феникса. — Ты её тоже обратил в свою веру?
— Какую веру? — не поняла Лета.
— Да он, как в себя пришёл, всё твердил, что там, на месте стычки, было нечто непонятное и странное. Хлыстоноги странно себя вели — как будто в засаде ждали, да ещё втроём сплелись в одно, — но я не думаю, что это на самом деле засада была.
Она отметила это ещё тогда, когда рассматривала его серёжки и татуировки, и всё больше укреплялась в прежнем мнении: Яроплет со всеми этими восхитительными и раздражающими чертами был очень яркой и цельной натурой, и это не могло не привлекать. Нахальство, татуировки, улыбка, веснушки, чёрная жилетка на голое тело среди зимы, выбритые виски и рыжее пламя на макушке, серёжки — ничего из этого не вышло бы убрать, при этом не испортив всю картину.
И Лета ни за что не призналась бы в этом самому Яру или кому-то ещё, но себя она старалась не обманывать: ей уже начали нравиться их пикировки. И нет-нет да и закрадывалась в голову предательская мысль: а каково это — быть с таким мужчиной? Несмотря на неприятные воспоминания от первого их знакомства, она легко верила, что сейчас с ним всё прошло бы иначе, и ей бы наверняка понравилось.
Пока они шагали через площадь, на высокое крыльцо офицерского корпуса вышло двое молодых мужчин в длинных куртках на меху — один высокий и почти лысый, с коротким тёмным ёжиком волос, второй — блондин с хорошей стрижкой. Они курили, что-то оживлённо обсуждали и наблюдали за приближающейся парой, и Лете отчаянно захотелось сбежать. Она не сомневалась: обсуждали их.
— Ты женился, что ли? — спросил брюнет насмешливо, когда Яр вместе с Летой поднимался по ступенькам.
— Сплюнь! — Вольнов возмущённо фыркнул, поставил чемодан, пожал протянутые крепкие ладони. К этому моменту оба успели докурить. — Это серьёзный учёный, между прочим, приехала Разлом изучать, а вы скалитесь!
И вот вроде бы он сказал комплимент, и без ехидной ухмылки, как будто всерьёз, но Лета поймала себя на недостойном желании стукнуть феникса чем-нибудь тяжёлым.
— Серьёзный учёный — это аргумент, — ехидно заметил блондин, переглянувшись с товарищем. — Серьёзный учёный тебя, придурка, долго не выдержит. Девушка, бросайте его сразу, оставайтесь с нами!
— Не обращай внимания, — велел Яр спутнице, — это они от зависти. Потому что им патрули и твари, а мне — прогулки на свежем воздухе с красивой девушкой. Знакомься, это Остан, — им оказался блондин, — а это Влад. Летана Горская.
— Очень приятно, — вежливо кивнула Лета.
— Взаимно! Хотя и несправедливо, почему это девушка — и Яру? Я тоже хочу девушку, прогулки и отпуск, — продолжил Остан с улыбкой. — Давай поменяемся, а? Будь человеком!
Этот тип не понравился Летане с первого взгляда, и очень сильно, настолько, что ей даже стало неловко перед совершенно незнакомым человеком. Но она ничего не могла с собой поделать, слишком этот Остан напоминал одного старого знакомого, которого Горская предпочла бы забыть как страшный сон. Тип лица, причёска, улыбка — не те же самые, не спутаешь, но очень хотелось отгородиться от него Вольновым. И она не могла понять, дело в этом сходстве и именно из-за него она предвзята, или в его улыбке, во взгляде и манере общения действительно ощущалась какая-то гнильца. Особенно это цепляло на контрасте с Вольновым. Вроде бы Остан нёс ту же самую чушь, что и феникс, но… Яр слегка раздражал, а под взглядом этого блондина хотелось помыться.
— Пойдёшь? — вдруг насмешливо уточнил Яроплет, кивнув на товарища.
— Коней на переправе не меняют, — удачно вспомнила она старую поговорку и едва поборола желание вцепиться в локоть капитана и второй рукой.
Мужчины грянули хохотом.
— Да уж, такого жеребца попробуй замени! — с ухмылкой заметил блондин.
Желание помыться ещё больше усилилось, и Лета сама не заметила, как всё же вцепилась в локоть Яра крепче. Зато заметил он.
— Кто сегодня дежурный? Шарин? — перескочил Яроплет на другую тему.
— Ну да, а что?
— Встретите — передайте, что Вольнов обещал вставить ему метлу… куда-нибудь, — закончил он с выразительной паузой, явно намекая на конкретное место, но проявляя вежливость и не поминая его при женщине. — Лёд на квадрате. К вечеру не исправит — я правда для него метлу найду.
— Эх, Вольнов! Ты с такой девушкой, а такой злой! Лучше бы на что другое силы тратил, а не на людей ругался, — опять ухмыльнулся блондин, поджигая новую папиросу.
— Бросай молоть языком и курить, всё это вредно, — назидательно сообщил Вольнов, ловко выхватил у него папиросу прямо изо рта и раздавил в кулаке, не ощутив никакого беспокойства от соприкосновения с огнём. Блондин ответил злым взглядом, но промолчал. — Идём, — сказал Лете.
Та с облегчением кивнула и быстро шмыгнула за открытую для неё спутником дверь. Даже попрощаться забыла, и не видела, как Яроплет за её спиной продемонстрировал блондину кулак, сопроводив это действие значительным взглядом.
— Что это за тип? — спросила всё-таки Летана, когда они прошли через пустой холл и начали подъём по лестнице.
— Который из?
— Белобрысый.
— Остан Крылов, наша местная знаменитость. А что, понравился? — со смешком уточнил феникс, хотя прекрасно видел, что скорее наоборот. Но было интересно, что ответит Горская.
— Нет. — Лета тряхнула головой и даже поёжилась. — Чего от него можно ждать?
— Не волнуйся, ничего серьёзнее болтовни, — отмахнулся Яр. — Он нормальный боевой маг, сильный и надёжный, да и в остальном… У нас особо неприятные личности не задерживаются. Тесный коллектив, все недостатки на виду.
— А можно как-нибудь устроить так, чтобы не попадать в патрули с ним? — после короткой паузы несмело проговорила Лета. Претензий к Крылову у неё не было и быть не могло, но она прекрасно понимала, что не сможет довериться ему даже в мелочах, не говоря уже о доверии собственной жизни.
— Чем он так тебя впечатлил? — удивился Вольнов и смерил спутницу задумчивым взглядом.
Показалось или правда в этой задумчивости мелькнуло уважение?
— Нехорошо обсуждать человека за глаза, — отозвалась она нехотя.
— А мы не его, мы твои впечатления, — легко рассмеялся Яр. — Просто это странно. Он пользуется популярностью у женщин. Говорю же, наша местная знаменитость, первый бабник на заставе.
— Что, даже первее тебя? — не поверила Лета.
Вольнов ещё больше развеселился.
— Конечно. У нас подход разный, я предпочитаю качество, а он — количество. Проходи, здесь мы будем жить, — он открыл одну из дверей в ряду таких же одинаковых, включил свет.
Квартира оказалась крошечной, меньше городской, но вполне уютной. Прихожая с большим шкафом, куда Яр повесил шубу, освободив из неё хозяйку, просторная ванная комната с большой чугунной ванной, небольшая уборная. На кухне тоже относительно много места, имелся удобный мягкий уголок и всё необходимое для жизни, но здесь кухня выглядела менее обжитой — кажется, на ней почти не готовили, что вполне объяснимо при наличии в шаговой доступности хорошей столовой.
Комната была всего одна. В углу широкая кровать, под окном — рабочий стол с парой стульев возле него. Пара кресел и низкий журнальный столик, несколько шкафов и книжных полок на стенах, а на одной — гитара. Лета уже хотела удивиться этому обстоятельству, но вспомнила: он же и раньше играл. На музыканта совсем не тянул, но кое-что умел, и для весёлой компании студентов этого было более чем достаточно. Сейчас его тогдашний репертуар и умения вызвали бы разве что улыбку, а тогда — восхищали.
— И где тут спать? — растерянно проговорила Лета. — Только, пожалуйста, давай без вот этого «кровать широкая, уместимся!»
— Ты скучная, — усмехнулся Яр. — И жестокая. Вместо того чтобы обнимать красивую женщину в собственной удобной постели, придётся спать на полу. Пойдём поужинаем, потом будем дальше обживаться. Так чем тебя настолько расстроил наш Остан, что ты шарахаешься от него даже сильнее, чем от меня? — вернулся он к прерванному разговору.
— Я от тебя не шарахаюсь, — едва заметно поморщилась Лета. Немного помолчала, раздумывая, как ответить на этот вопрос и невольно не оскорбить совершенно незнакомого человека. — Ты порой раздражаешь, но дурачишься от души, потому что вот такой балбес и есть, без всякой задней мысли.
— Я тебе сейчас страшную вещь скажу, но про отсутствие задних мыслей ты не угадала, — весело ответил феникс. — Поверь мне, их много.
— Значит, ты достаточно талантлив, чтобы этого не демонстрировать или хотя бы не обижать этим интересом. Ты кажешься искренним, — пожала плечами женщина, не придав признанию значения. Запнулась на мгновение, нахмурилась. — Я совсем не знаю твоего друга и не уверена, что могу так говорить, но мне кажется…
— А с чего ты взяла, что он мой друг? — со смешком перебил её Яр.
— А что, нет?
— Если честно, мы с ним терпеть друг друга не можем. Он считает меня хамлом и выскочкой, я его — дрянью и приспособленцем. И это не за глаза, не косись так укоризненно, мы регулярно обмениваемся мнениями прямо в лицо, — со смешком добавил он. — Пару раз поначалу «в лицо» было даже буквально, кулаком, но потом ничего, притёрлись.
— И кто побеждал? — невольно вырвалось у Летаны.
— На равных, — со смешком ответил Яроплет, не став приписывать себе лишнего. — Взаимной приязни это тоже не добавило.
В этот момент они дошли до столовой, и разговор опять прервался.
Столовая была самая обыкновенная, с подносами, но с совершенно смешными ценами и весьма солидными порциями, так что вопрос неиспользования Вольновым кухни окончательно отпал.
Здесь феникс повёл себя неожиданно. Лета привыкла к подобным столовым, в университете была похожая, поэтому взяла поднос — и растерялась, когда Яр невозмутимо её от него оттеснил. Болтая при этом с каким-то мужчиной, который оказался в очереди за ними, он невозмутимо отбирал у Леты тарелки и пристраивал их вместе со своими, благо на большом подносе всё это прекрасно помещалось, а потом отодвинул женщину от кассы, оплатил всё сам и понёс к столику.
Летана не представляла, как на это реагировать. С одной стороны, Яроплет проявил вежливость, причём так естественно и просто, что была видна привычность этого действия, а с другой стороны, сделал это со своей обычной бесцеремонностью, и очень хотелось выказать неодобрение. Но в конце концов Горская решила, что спорить — себе дороже и смолчала.
Народу в столовой было немного, основной поток то ли уже схлынул, то ли ещё не начался, но чуть ли не каждый из присутствующих находил нужным подойти, переброситься с фениксом парой фраз, поинтересоваться новым лицом и здоровьем раненого. По дороге к стойке, в очереди на раздаче, задерживая её, но не вызывая никакого возмущения у окружающих, потом на пути к столику… И Лета, наблюдая за этим, отметила, что Вольнова тут не только любят, но и уважают. Любовь была понятна: он весёлый и энергичный, явная душа компании, такие сразу вызывают либо отторжение, либо — искреннюю симпатию. Даже сама Летана, уж насколько ей был чужд такой тип людей, всё сильнее склонялась во вторую сторону, поэтому совсем не удивляло всеобщее искреннее беспокойство за него.
А вот уважение — это совсем другое, особенно для тех, кто ежедневно рискует жизнью в компании этого оболтуса. Это означало и доверие к нему, а значит — возможность положиться на него в экстремальной ситуации. Последнее, чего можно ожидать от горячего, порывистого и рискового феникса, и что никак не сочеталось с той картиной, которую она видела.
Или — он показывал?.. Она ведь уже ловила его на несоответствии, и командиры ценили Вольнова явно не потому, что он весёлый обаятельный парень.
— Так что? — сбил с мысли Яроплет, когда они вдвоём уселись за одним из многочисленных столиков.
— О чём ты? — не поняла она вопроса.
— Остан. Ты до чего-то додумалась, и мне интересно. Давай уж договаривай.
— А, он… Ерунда. Он просто напоминает мне одного очень неприятного знакомого, и это заставляет подозревать его во всяких гадостях.
— Например? Ты же понимаешь, что я не отстану! Так нечестно, заинтриговала — и замолчала. Честное слово, я никому не скажу, что ты плохо о нём отозвалась. Заодно сможешь проверить своё чутьё, — продолжил наседать любопытный феникс.
Лета смерила его взглядом и тяжело вздохнула, сетуя на себя за излишнюю разговорчивость. Вот почему она не смолчала и продемонстрировала своё отношение к Остану?
— Мне в нём мерещится какая-то расчётливость, — всё же сдалась она и неуверенно заговорила. — Очень заметно, если сравнивать с тобой. Ты, например, явно не против затащить меня в постель, чего совершенно не скрываешь, и это раздражает, но — не обижает. Наверное, в твоём интересе не чувствуется пренебрежения. Любопытство, может быть азарт, но ничего более подлого… Как-то так.
— Пожалуй, да, так, — с улыбкой подтвердил феникс. — А Остан?
— Ну… Ты сказал про количество, и очень легко поверить, что ему не конкретная женщина интересна, а возможность пополнить список. Коллекция.
— Что у него в голове — не знаю, но список точно есть, он как-то по пьяни хвастался, что третью сотню разменял. Хотя мог и сбрехать, — поделился Яроплет, глядя на собеседницу с новым, усилившимся интересом. В вопросе чувств и отношений она, как и следовало ожидать, тоже оказалась немного занудной и дотошной, но — проницательной, этого не отнять.
— Как-то это мерзко, — задумчиво проговорила Лета. — А больше непонятно зачем?
— Да Творец знает, я таким никогда не промышлял, — пожал плечами Яр и добавил со смешком: — А ты меня не ценишь и обижаешь!
— Это ж как тебя могла обидеть такая очаровательная девушка? — поинтересовались сбоку, и к их столу бесцеремонно подсел белобрысый здоровяк с очень приметной причёской: достаточно коротко подстриженные вихры умудрялись торчать настолько прихотливо, что у Горской буквально зачесались руки укоротить их ещё.
— Привет. — Этому знакомцу Яроплет улыбнулся очень тепло и искренне, явно радуясь встрече, хлопнул по протянутой ладони, пожал её. — Как — чем? Строгая, неласковая. Представляешь, она выгоняет меня спать на пол!
— Правильно, нечего тебя баловать, — рассмеялся тот. — А вы, как я понимаю, та самая Летана Горская, которую мы должны благодарить за радость и дальше лицезреть эту физиономию в наших рядах? — обратился он к Лете и протянул руку. Горская протянула свою в ответ с опасением, потому что лапа была что ковш, но пожал мужчина очень осторожно и даже бережно. — Белогор Лебедев. Если он начнёт совсем уж паршиво себя вести, вы жалуйтесь, мы ему быстро оборвём всю паршивость.
— Да я и сама справляюсь, — рассеянно ответила Летана, пытаясь вспомнить, где слышала это имя. — А не вы ли, случайно, спасли его светоч?
— Именно что случайно, — рассмеялся Лебедев. — Рефлекс сработал.
— Белогор, а вы тоже маг? — насторожилась Лета.
— Не так крут, как Плётка, — он кивнул на Вольнова, — но да, маг. А вам зачем?
— Скажите, вы не заметили ничего необычного там, откуда его забрали? — она так заинтересовалась, что даже подалась вперёд и не успела подумать, что проявлять такой навязчивый интерес на первой же минуте знакомства — невежливо.
— Вы сговорились, что ли? — Белогор растерянно покосился на феникса. — Ты её тоже обратил в свою веру?
— Какую веру? — не поняла Лета.
— Да он, как в себя пришёл, всё твердил, что там, на месте стычки, было нечто непонятное и странное. Хлыстоноги странно себя вели — как будто в засаде ждали, да ещё втроём сплелись в одно, — но я не думаю, что это на самом деле засада была.
