У феникса оказались изумительно чуткие и осторожные пальцы. Он умудрялся не только мягко массировать кожу, вспенивая шампунь, но ещё и придерживал затылок, отчего держать голову в запрокинутом положении оказывалось гораздо проще, чем она ожидала.
Лета собиралась воспользоваться случаем и заговорить о своих подозрениях, но не сумела: она разомлела почти мгновенно, мысли разбежались, и выстроить какую-либо стройную цепочку стало невозможно. Чуткие пальцы осторожно ласкали кожу, по шее сбегали мелкие приятные мурашки, а в голове появилась лёгкая звенящая пустота. Вяло думалось только о том, как же хорошо, что феникс пообещал не распускать руки, потому что её собственная воля к сопротивлению осталась где-то там, за порогом ванной комнаты, и прояви он чуточку настойчивости, она бы точно не удержалась. Слишком хорошо было сейчас и слишком очевидно, что всё остальное тоже будет прекрасно.
Попытка открыть глаза и немного отвлечься от ощущений сделала только хуже, потому что Яр и не подумал надеть что-то, кроме своих обрезанных штанов. И несколько мгновений Лета разглядывала плечо и торс склонившегося над ней мужчины, отчаянно борясь с желанием дотронуться и провести пальцами по гладкой коже, повторяя чёрный контрастный узор на ней. От этого желания даже заныли подушечки пальцев: ощущение, несомненно, должно было быть потрясающим.
Преодолев эту минутную слабость, Лета предпочла опять закрыть глаза. Лучше уж растекаться растаявшим мороженым в руках мужчины, чем начать приставать к нему под влиянием момента. Приятно тёплая вода, бережные прикосновения, травянистый запах шампуня… Пожалуй, ради такого можно было и с больной рукой походить. Подольше.
— Ты там не спишь ещё? — со смешком уточнил Яроплет, аккуратно отжимая её волосы.
— Близка, — с трудом разомкнула она губы. — А ты умеешь сделать женщине приятно…
Замечание вырвалось непроизвольно, но Лета даже не пожалела об этом. Пусть думает о ней что хочет, но это действительно было приятно. И это, и то, как аккуратно он оборачивал ей голову свежим полотенцем.
— Представляешь, что ещё я умею! — легко рассмеялся феникс. — И всегда к твоим услугам, напоминаю. Могу ещё и спинку потереть, и ещё что-нибудь.
— Потереть? — лениво уточнила она, пытаясь стряхнуть сладкое сонное оцепенение.
— Могу и не только, — с готовность отозвался феникс и протянул ей руку. — Вставай. Чего тебе на ужин принести?
— Рыбу, если есть. И салат. И десерт. А как же спинка? — спросила и уцепилась за протянутую ладонь.
Оцепенение прошло, а вот собраться пока не получилось, иначе объяснить собственный флирт с этим мужчиной Лета не могла.
— А ты согласна? — насмешливо вскинул он брови. Не выпуская её руки, второй уверенно приобнял за талию. На пару мгновений прижал к себе, разворачиваясь вместе с ней в тесной ванной. — Не скучай, дорогая, я скоро вернусь!
И вышел, великодушно оставив Лету приходить в себя в одиночестве. Но даже так это оказалось очень трудно, потому что думать о чём-то, кроме феникса, не получалось.
Если это была какая-то хитрая стратегия по увлечению и соблазнению гостьи, то Лета вынуждена была с прискорбием признать: она работает. И работает быстро. Сейчас вот, например, когда Яр её обнял, внутри не шевельнулось ни малейшего протеста, а наоборот, всколыхнулись вполне определённые желания, и Лета вновь усомнилась в своей моральной стойкости. Пожелай он, и она позволила бы ему зайти дальше настолько, насколько ему вообще пришло бы в голову.
Хорошо, в общем, что он хотя и дразнился, но слово своё держал.
Что у неё имелся ещё и поводок связи, она вообще вспомнила только теперь, когда даже теоретическая надобность в нём отпала.
После контрастного душа Летана сумела взбодриться и всё же вернуть себе самообладание вместе со способностью не пасть к ногам отвратительно обаятельного феникса по первому его требованию. Из влажного тепла ванной комнаты она буквально выпала в густой, крепкий запах кофе, который сработал как оплеуха, окончательно выгнав остатки сонливости. Кофе Летана не очень любила и обычно вечером не пила, но тут потянулась на запах как привязанная.
— Рыбу обещали завтра, я взял для тебя птицу, — через плечо бросил феникс, возившийся с ещё одной конгрой у плиты. — Не знаю, как ты относишься к тушёной в сливках, но я подумал — порезанную с одной рукой проще есть.
— Прекрасно отношусь, я вообще всеядная, — заверила Лета и плюхнулась к столу. Окинула задумчивым взглядом спину мужчины, прикидывая, сейчас поднять щекотливую тему или подождать до конца обеда.
И её даже не смущало понимание того, что она малодушно оттягивает неизбежное. Вряд ли Вольнов порадуется таким новостям и ещё, может, не поверит, а доказательств у неё не было.
— Так что такое секретное ты хотела обсудить? — Яр непринуждённо избавил гостью от терзаний. — Ты поняла, что это были за чары?
— Нет. Единственное, я вспомнила ещё один тип, к которому они могут относиться. Сложные слабые чары могут работать в импульсном режиме, выдавая очень короткий, но достаточно мощный всплеск энергии. Маяк, какая-то специфическая ловушка или что-то ещё в том же духе. Вряд ли атакующее, но и эту версию нельзя сбрасывать со счетов. Честно говоря, я сейчас почти не сомневаюсь, что там было нечто импульсное, это объясняет сложность плетения. Но что?..
— А их срабатывание могло сопровождаться звуком?
— Могло, и не только, — пожала плечами Лета. — Но я не про это хотела сказать. Только, прошу, выслушай до конца, я ни в коем случае не хочу никого голословно обвинять, но… — и она немного сбивчиво принялась пересказывать свои подозрения относительно лавины.
Феникс слушал молча и сосредоточенно жевал, слегка хмурился и смотрел в тарелку, а не на собеседницу, и от этого Лета терялась ещё больше: не понимала, как на него такого реагировать.
— Я понимаю, что в это сложно поверить, но…
— Что бы это ни было за заклинание, оставил его кто-то из своих, — оборвал её неуверенные оправдания Вольнов. — Хотя бы потому, что посторонний зачистил бы следы раньше. Да и контрабандисты с охотниками промышляют в других местах. Нет смысла надеяться на случайность и скакать за тварями по тамошним ущельям, если есть места вроде Чёрной глотки или Холодного лба.
— А что это такое? — спросила Лета.
— Пара самых злачных мест у нашего участка Разлома. Первое — это глубокая трещина, отходящая от Разлома под прямым углом, второе — ползущий в него ледник. Тут их называют иначе, но на карте отмечено именно так, — усмехнулся он, и Лета не стала уточнять, как именно обозвал их местный народ. Было бы что-то приличное — Вольнов бы сказал. — Там тварям как будто мёдом намазано, там постоянные посты и патруль два раза в день проходит, и на всяких чёрных добытчиков смотрят сквозь пальцы. Везде смотрят, но там особенно, потому что какая-никакая — а польза.
— Какой ужас, — поёжилась Лета.
— А что ужас? Ты туда с экскурсией собралась, так что готовься, — напомнил он. — Не сразу, но где-нибудь после Длинной ночи доберёмся. Надеюсь, к тому времени магия хоть частично восстановится.
— Да, кстати! Давай проверим, вытяни руки...
— И какой от этого прок? — усмехнулся феникс, но послушно протянул ладони над столом.
— Интересно, как быстро ты восстанавливаешься в сравнении с естественным ходом вещей, — пояснила Лета, сосредоточенно хмурясь. — Мне кажется, прогресс неплохой, я уже ощущаю отклик.
— А мы всё ещё про магию? — улыбка у него стала плутовской и многозначительной.
— Да, — не поддалась она на провокацию.
Убрала руки, вернулась к собственному ужину, и некоторое время на крошечной кухне висела тишина, нарушаемая только слабыми позвякиванием столовых приборов о тарелки.
— Я не думала, что ты так легко мне поверишь, — задумчиво проговорила Лета, когда перешли к кофе. — Ведь их ты знаешь гораздо лучше и дольше, чем меня…
— Во-первых, лавина прекрасно вписывается, — пожал плечами Вольнов. — Тот, кто её спустил, видел, что мы что-то нашли, и окончательно похоронить оставшиеся улики под снегом — самое логичное и простое решение. А во-вторых, непонятно, какие цели он преследует. Нас с тобой не пытались убить, это слишком сомнительный и ненадёжный способ, тем более снега на склоне было не так уж много, куда разумнее воспользоваться другой возможностью, их всегда очень много. Да и непонятно, что там за импульсные чары. Может, он, наоборот, пытался отпугивать тварей, но что-то пошло не так, а следы скрыл потому, что в его благие намерения никто бы не поверил. Да и вообще не факт, что чары связаны с тварями. Золотов правильно сказал, с самого появления Разлома ходят всякие легенды о слишком умных тварях, и они действительно порой выкидывают что-нибудь этакое, поэтому их странное поведение вполне могло быть естественным отклонением, а я вляпался, например, в следы шпионажа в пользу Белого лепестка. Непонятно, что там можно нашпионить, но мало ли!
— И у тебя есть идеи, что делать дальше? Или нам лучше в это не соваться?
— Шутишь? — насмешливо глянул он. — Как можно пропустить такое веселье? Тем более у нас есть всего несколько подозреваемых.
— Восемь человек? — вздохнула Летана.
— Трое, — возразил Яр. — Всю зелень можно сбросить со счетов, я их знаю. Они действительно только недавно из учебки, не шпионы какие-нибудь и настолько оборзеть не успели. Чадов только что вернулся из отпуска, буквально вчера, со всем семейством уезжал на три декады в Красный лепесток, так что он просто не мог что-то где-то организовать. Остаются Всеслав Мысик, Белогор Лебедев и Листан Слепов. Они все из одного отряда, но их командира потрепало вместе со мной, он сейчас восстанавливается, поэтому командовал Белогор, как его зам, а Чадова дали до комплекта, он опытный, — принялся перебирать он. — Пока самый подозрительный Всеслав: в прошлый раз я подменял именно его, и у него точно не было возможности зачистить следы. Белогор… Тоже мог спешить или не подумать о заметании следов, когда вытаскивал меня из-под хлыстонога. Больше всего времени было у Листана, он остался последним действующим опытным магом на месте драки и вполне мог прибраться за собой.
— И что ты предлагаешь?
— Для начала понаблюдать и подождать, пока я хоть что-то смогу им противопоставить, — ответил Вольнов. — Потому что насчёт выведения их на чистую воду у меня есть только одна версия: подойти и сказать, что я всё знаю, и посмотреть на реакцию.
— Ты так спокоен, — растерянно качнула головой Летана. — А если кто-то из них задумал что-то плохое, как тогда быть? Они же твои друзья…
— Вот тогда и посмотрим, — пожал плечами феникс.
Остаток вечера прошёл спокойно. Лета собиралась посвятить его расшифровке записей и бумажной работе, но рука подвела и тут, держать ручку тоже было больно. Пришлось просить у хозяина что-то из художественной литературы, но очень быстро Летана начала клевать носом — сказался долгий день на ногах и на свежем воздухе — и ушла в постель. Яроплет, привычный к таким броскам, проводил её понимающим взглядом, ответил на пожелание хороших снов и ушёл с книгой на кухню.
Только спала Лета всё равно беспокойно. После насыщенного приключениями дня никак не получалось толком успокоиться — терзали тревожные сумбурные мысли и страшные сны, а ещё в ночи разнылось запястье. Феникс уже лёг, и Летана некоторое время уговаривала себя потерпеть, чтобы не разбудить его ненароком, но в конце концов всё же не выдержала и отправилась на ощупь искать аптечку.
Конечно, её возня не осталась незамеченной, и пришлось объяснять хозяину своё поведение. Но от предложенной помощи она отказалась, тем более как раз к этому моменту уже нашла свою сумку быстрого реагирования. И то ли сработал побочный эффект лекарства, то ли просто она вымоталась окончательно, но после приёма зелья Лета наконец сумела крепко уснуть.
Утром гостья не услышала, как вставал и переодевался хозяин дома, как уходил — тоже, но зато отреагировала на звук закрывшейся двери, когда он уже вернулся.
— Доброе утро, — улыбнулся он. — Какая ты милая спросонья, пушистая. Я тебя разбудил?
Феникс глянул на севшую в постели гостью и прошёл к шкафу, чтобы достать оттуда очередные мешковатые штаны. Сейчас он был одет непривычно — узкие штаны из тонкого трикотажа, узкая чёрная водолазка, эффектно обтянувшая широкие плечи. Непонятно, почему Яроплет так любил чёрный цвет, но он ему определённо шёл. Может, поэтому и любил.
— Ты откуда настолько… одетый? — подобрала Лета нужное слово, выпутываясь из-под одеяла.
— Бегал, — не стал он дурачиться и просто ответил на вопрос. — Надеюсь, ты не станешь ворчать, что мне ещё нельзя?
— Судя по твоему бодрому и цветущему виду — можно, — отмахнулась Лета. — И мне тоже надо было с тобой…
— Поверь мне, не надо, — со смешком возразил феникс.
— Я понимаю, что твои нагрузки… — начала она с лёгкой обидой.
— Да при чём тут нагрузки? — перебил он. — Холодно там. Я не скажу, насколько мороз сильнее вчерашнего, но судя по снегу и воздуху — заметно.
— На этот случай есть магия, — проворчала она. — Но ты прав, сначала надо с рукой разобраться.
— Болит? — спросил участливо. — Ничего, сейчас поедим и пойдём тебя лечить.
Для завтрака на этот раз спустились в столовую. Яроплет предлагал сходить за подносом, он так делал почти всегда — предпочитал завтракать с кофе собственного приготовления, но Лете уже было неловко пользоваться его заботой, даже если заботился он о себе в том числе.
Про погоду на улице Яроплет не то что не соврал — приуменьшил из-за собственных особых отношений с холодом. Лета от души порадовалась, что кроме сгинувших в лавине рукавиц и шапки у неё есть другие — красивые, на меху, подходящие к шубе, потому что без них она рисковала отморозить уши даже за те несчастные пару сотен метров, которые они прошли по улице от офицерского корпуса к зданию командования, в котором находился целительский пункт. Вход у него был отдельный, с торца, и Лета с облегчением вдохнула тёплый, знакомо пахнущий больницей воздух тесного закутка с вешалкой и тремя стульями, предназначенного для ожидающих.
— Погода точно издевается, — вздохнула Лета, кивком поблагодарив спутника за помощь с шубой. — Не представляешь, как я завидую твоей морозоустойчивости!
— А как же магия? — насмешливо поддел Яроплет.
Но ответить она не успела: раздался слаженный, на два голоса, детский вопль:
— Дядя Яр пришёл! — и из-за прикрытой двери в медпункт выкатилась пара мальчишек лет семи.
Лета едва успела отскочить с дороги и вжаться в стену, когда эти двое промчались мимо и повисли на фениксе. Тот с довольной улыбкой подхватил обоих на плечи, вызвав восторженный визг.
— Вот что это такое, а? — раздался устало-насмешливый женский голос, и следом за мальчишками вышла, видимо, их мать — невысокая, плотного сложения шатенка с аккуратно убранными под шапочку волосами и в медицинском халате. — Хлет, Стан, что за поведение? Яр, ну и ты тоже хорош! — проворчала она, когда феникс ловко перевернул одного из мальчишек вверх ногами, а стоявшую рядом Лету чудом не контузил громкий радостно-возмущённый вопль.
— Да, я хорош и этого не отрицаю! — отозвался феникс с удовольствием. — Эй, банда, на горку пойдём? — Слаженное звонкое «Да!» заставило поморщиться даже мать мальчишек. — Тогда бегом одеваться, там холодно. Тепло одеваться, а то один уйду кататься. Я сегодня без магии.
Лета собиралась воспользоваться случаем и заговорить о своих подозрениях, но не сумела: она разомлела почти мгновенно, мысли разбежались, и выстроить какую-либо стройную цепочку стало невозможно. Чуткие пальцы осторожно ласкали кожу, по шее сбегали мелкие приятные мурашки, а в голове появилась лёгкая звенящая пустота. Вяло думалось только о том, как же хорошо, что феникс пообещал не распускать руки, потому что её собственная воля к сопротивлению осталась где-то там, за порогом ванной комнаты, и прояви он чуточку настойчивости, она бы точно не удержалась. Слишком хорошо было сейчас и слишком очевидно, что всё остальное тоже будет прекрасно.
Попытка открыть глаза и немного отвлечься от ощущений сделала только хуже, потому что Яр и не подумал надеть что-то, кроме своих обрезанных штанов. И несколько мгновений Лета разглядывала плечо и торс склонившегося над ней мужчины, отчаянно борясь с желанием дотронуться и провести пальцами по гладкой коже, повторяя чёрный контрастный узор на ней. От этого желания даже заныли подушечки пальцев: ощущение, несомненно, должно было быть потрясающим.
Преодолев эту минутную слабость, Лета предпочла опять закрыть глаза. Лучше уж растекаться растаявшим мороженым в руках мужчины, чем начать приставать к нему под влиянием момента. Приятно тёплая вода, бережные прикосновения, травянистый запах шампуня… Пожалуй, ради такого можно было и с больной рукой походить. Подольше.
— Ты там не спишь ещё? — со смешком уточнил Яроплет, аккуратно отжимая её волосы.
— Близка, — с трудом разомкнула она губы. — А ты умеешь сделать женщине приятно…
Замечание вырвалось непроизвольно, но Лета даже не пожалела об этом. Пусть думает о ней что хочет, но это действительно было приятно. И это, и то, как аккуратно он оборачивал ей голову свежим полотенцем.
— Представляешь, что ещё я умею! — легко рассмеялся феникс. — И всегда к твоим услугам, напоминаю. Могу ещё и спинку потереть, и ещё что-нибудь.
— Потереть? — лениво уточнила она, пытаясь стряхнуть сладкое сонное оцепенение.
— Могу и не только, — с готовность отозвался феникс и протянул ей руку. — Вставай. Чего тебе на ужин принести?
— Рыбу, если есть. И салат. И десерт. А как же спинка? — спросила и уцепилась за протянутую ладонь.
Оцепенение прошло, а вот собраться пока не получилось, иначе объяснить собственный флирт с этим мужчиной Лета не могла.
— А ты согласна? — насмешливо вскинул он брови. Не выпуская её руки, второй уверенно приобнял за талию. На пару мгновений прижал к себе, разворачиваясь вместе с ней в тесной ванной. — Не скучай, дорогая, я скоро вернусь!
И вышел, великодушно оставив Лету приходить в себя в одиночестве. Но даже так это оказалось очень трудно, потому что думать о чём-то, кроме феникса, не получалось.
Если это была какая-то хитрая стратегия по увлечению и соблазнению гостьи, то Лета вынуждена была с прискорбием признать: она работает. И работает быстро. Сейчас вот, например, когда Яр её обнял, внутри не шевельнулось ни малейшего протеста, а наоборот, всколыхнулись вполне определённые желания, и Лета вновь усомнилась в своей моральной стойкости. Пожелай он, и она позволила бы ему зайти дальше настолько, насколько ему вообще пришло бы в голову.
Хорошо, в общем, что он хотя и дразнился, но слово своё держал.
Что у неё имелся ещё и поводок связи, она вообще вспомнила только теперь, когда даже теоретическая надобность в нём отпала.
После контрастного душа Летана сумела взбодриться и всё же вернуть себе самообладание вместе со способностью не пасть к ногам отвратительно обаятельного феникса по первому его требованию. Из влажного тепла ванной комнаты она буквально выпала в густой, крепкий запах кофе, который сработал как оплеуха, окончательно выгнав остатки сонливости. Кофе Летана не очень любила и обычно вечером не пила, но тут потянулась на запах как привязанная.
— Рыбу обещали завтра, я взял для тебя птицу, — через плечо бросил феникс, возившийся с ещё одной конгрой у плиты. — Не знаю, как ты относишься к тушёной в сливках, но я подумал — порезанную с одной рукой проще есть.
— Прекрасно отношусь, я вообще всеядная, — заверила Лета и плюхнулась к столу. Окинула задумчивым взглядом спину мужчины, прикидывая, сейчас поднять щекотливую тему или подождать до конца обеда.
И её даже не смущало понимание того, что она малодушно оттягивает неизбежное. Вряд ли Вольнов порадуется таким новостям и ещё, может, не поверит, а доказательств у неё не было.
— Так что такое секретное ты хотела обсудить? — Яр непринуждённо избавил гостью от терзаний. — Ты поняла, что это были за чары?
— Нет. Единственное, я вспомнила ещё один тип, к которому они могут относиться. Сложные слабые чары могут работать в импульсном режиме, выдавая очень короткий, но достаточно мощный всплеск энергии. Маяк, какая-то специфическая ловушка или что-то ещё в том же духе. Вряд ли атакующее, но и эту версию нельзя сбрасывать со счетов. Честно говоря, я сейчас почти не сомневаюсь, что там было нечто импульсное, это объясняет сложность плетения. Но что?..
— А их срабатывание могло сопровождаться звуком?
— Могло, и не только, — пожала плечами Лета. — Но я не про это хотела сказать. Только, прошу, выслушай до конца, я ни в коем случае не хочу никого голословно обвинять, но… — и она немного сбивчиво принялась пересказывать свои подозрения относительно лавины.
Феникс слушал молча и сосредоточенно жевал, слегка хмурился и смотрел в тарелку, а не на собеседницу, и от этого Лета терялась ещё больше: не понимала, как на него такого реагировать.
— Я понимаю, что в это сложно поверить, но…
— Что бы это ни было за заклинание, оставил его кто-то из своих, — оборвал её неуверенные оправдания Вольнов. — Хотя бы потому, что посторонний зачистил бы следы раньше. Да и контрабандисты с охотниками промышляют в других местах. Нет смысла надеяться на случайность и скакать за тварями по тамошним ущельям, если есть места вроде Чёрной глотки или Холодного лба.
— А что это такое? — спросила Лета.
— Пара самых злачных мест у нашего участка Разлома. Первое — это глубокая трещина, отходящая от Разлома под прямым углом, второе — ползущий в него ледник. Тут их называют иначе, но на карте отмечено именно так, — усмехнулся он, и Лета не стала уточнять, как именно обозвал их местный народ. Было бы что-то приличное — Вольнов бы сказал. — Там тварям как будто мёдом намазано, там постоянные посты и патруль два раза в день проходит, и на всяких чёрных добытчиков смотрят сквозь пальцы. Везде смотрят, но там особенно, потому что какая-никакая — а польза.
— Какой ужас, — поёжилась Лета.
— А что ужас? Ты туда с экскурсией собралась, так что готовься, — напомнил он. — Не сразу, но где-нибудь после Длинной ночи доберёмся. Надеюсь, к тому времени магия хоть частично восстановится.
— Да, кстати! Давай проверим, вытяни руки...
— И какой от этого прок? — усмехнулся феникс, но послушно протянул ладони над столом.
— Интересно, как быстро ты восстанавливаешься в сравнении с естественным ходом вещей, — пояснила Лета, сосредоточенно хмурясь. — Мне кажется, прогресс неплохой, я уже ощущаю отклик.
— А мы всё ещё про магию? — улыбка у него стала плутовской и многозначительной.
— Да, — не поддалась она на провокацию.
Убрала руки, вернулась к собственному ужину, и некоторое время на крошечной кухне висела тишина, нарушаемая только слабыми позвякиванием столовых приборов о тарелки.
— Я не думала, что ты так легко мне поверишь, — задумчиво проговорила Лета, когда перешли к кофе. — Ведь их ты знаешь гораздо лучше и дольше, чем меня…
— Во-первых, лавина прекрасно вписывается, — пожал плечами Вольнов. — Тот, кто её спустил, видел, что мы что-то нашли, и окончательно похоронить оставшиеся улики под снегом — самое логичное и простое решение. А во-вторых, непонятно, какие цели он преследует. Нас с тобой не пытались убить, это слишком сомнительный и ненадёжный способ, тем более снега на склоне было не так уж много, куда разумнее воспользоваться другой возможностью, их всегда очень много. Да и непонятно, что там за импульсные чары. Может, он, наоборот, пытался отпугивать тварей, но что-то пошло не так, а следы скрыл потому, что в его благие намерения никто бы не поверил. Да и вообще не факт, что чары связаны с тварями. Золотов правильно сказал, с самого появления Разлома ходят всякие легенды о слишком умных тварях, и они действительно порой выкидывают что-нибудь этакое, поэтому их странное поведение вполне могло быть естественным отклонением, а я вляпался, например, в следы шпионажа в пользу Белого лепестка. Непонятно, что там можно нашпионить, но мало ли!
— И у тебя есть идеи, что делать дальше? Или нам лучше в это не соваться?
— Шутишь? — насмешливо глянул он. — Как можно пропустить такое веселье? Тем более у нас есть всего несколько подозреваемых.
— Восемь человек? — вздохнула Летана.
— Трое, — возразил Яр. — Всю зелень можно сбросить со счетов, я их знаю. Они действительно только недавно из учебки, не шпионы какие-нибудь и настолько оборзеть не успели. Чадов только что вернулся из отпуска, буквально вчера, со всем семейством уезжал на три декады в Красный лепесток, так что он просто не мог что-то где-то организовать. Остаются Всеслав Мысик, Белогор Лебедев и Листан Слепов. Они все из одного отряда, но их командира потрепало вместе со мной, он сейчас восстанавливается, поэтому командовал Белогор, как его зам, а Чадова дали до комплекта, он опытный, — принялся перебирать он. — Пока самый подозрительный Всеслав: в прошлый раз я подменял именно его, и у него точно не было возможности зачистить следы. Белогор… Тоже мог спешить или не подумать о заметании следов, когда вытаскивал меня из-под хлыстонога. Больше всего времени было у Листана, он остался последним действующим опытным магом на месте драки и вполне мог прибраться за собой.
— И что ты предлагаешь?
— Для начала понаблюдать и подождать, пока я хоть что-то смогу им противопоставить, — ответил Вольнов. — Потому что насчёт выведения их на чистую воду у меня есть только одна версия: подойти и сказать, что я всё знаю, и посмотреть на реакцию.
— Ты так спокоен, — растерянно качнула головой Летана. — А если кто-то из них задумал что-то плохое, как тогда быть? Они же твои друзья…
— Вот тогда и посмотрим, — пожал плечами феникс.
Остаток вечера прошёл спокойно. Лета собиралась посвятить его расшифровке записей и бумажной работе, но рука подвела и тут, держать ручку тоже было больно. Пришлось просить у хозяина что-то из художественной литературы, но очень быстро Летана начала клевать носом — сказался долгий день на ногах и на свежем воздухе — и ушла в постель. Яроплет, привычный к таким броскам, проводил её понимающим взглядом, ответил на пожелание хороших снов и ушёл с книгой на кухню.
Только спала Лета всё равно беспокойно. После насыщенного приключениями дня никак не получалось толком успокоиться — терзали тревожные сумбурные мысли и страшные сны, а ещё в ночи разнылось запястье. Феникс уже лёг, и Летана некоторое время уговаривала себя потерпеть, чтобы не разбудить его ненароком, но в конце концов всё же не выдержала и отправилась на ощупь искать аптечку.
Конечно, её возня не осталась незамеченной, и пришлось объяснять хозяину своё поведение. Но от предложенной помощи она отказалась, тем более как раз к этому моменту уже нашла свою сумку быстрого реагирования. И то ли сработал побочный эффект лекарства, то ли просто она вымоталась окончательно, но после приёма зелья Лета наконец сумела крепко уснуть.
Утром гостья не услышала, как вставал и переодевался хозяин дома, как уходил — тоже, но зато отреагировала на звук закрывшейся двери, когда он уже вернулся.
— Доброе утро, — улыбнулся он. — Какая ты милая спросонья, пушистая. Я тебя разбудил?
Феникс глянул на севшую в постели гостью и прошёл к шкафу, чтобы достать оттуда очередные мешковатые штаны. Сейчас он был одет непривычно — узкие штаны из тонкого трикотажа, узкая чёрная водолазка, эффектно обтянувшая широкие плечи. Непонятно, почему Яроплет так любил чёрный цвет, но он ему определённо шёл. Может, поэтому и любил.
— Ты откуда настолько… одетый? — подобрала Лета нужное слово, выпутываясь из-под одеяла.
— Бегал, — не стал он дурачиться и просто ответил на вопрос. — Надеюсь, ты не станешь ворчать, что мне ещё нельзя?
— Судя по твоему бодрому и цветущему виду — можно, — отмахнулась Лета. — И мне тоже надо было с тобой…
— Поверь мне, не надо, — со смешком возразил феникс.
— Я понимаю, что твои нагрузки… — начала она с лёгкой обидой.
— Да при чём тут нагрузки? — перебил он. — Холодно там. Я не скажу, насколько мороз сильнее вчерашнего, но судя по снегу и воздуху — заметно.
— На этот случай есть магия, — проворчала она. — Но ты прав, сначала надо с рукой разобраться.
— Болит? — спросил участливо. — Ничего, сейчас поедим и пойдём тебя лечить.
Для завтрака на этот раз спустились в столовую. Яроплет предлагал сходить за подносом, он так делал почти всегда — предпочитал завтракать с кофе собственного приготовления, но Лете уже было неловко пользоваться его заботой, даже если заботился он о себе в том числе.
Про погоду на улице Яроплет не то что не соврал — приуменьшил из-за собственных особых отношений с холодом. Лета от души порадовалась, что кроме сгинувших в лавине рукавиц и шапки у неё есть другие — красивые, на меху, подходящие к шубе, потому что без них она рисковала отморозить уши даже за те несчастные пару сотен метров, которые они прошли по улице от офицерского корпуса к зданию командования, в котором находился целительский пункт. Вход у него был отдельный, с торца, и Лета с облегчением вдохнула тёплый, знакомо пахнущий больницей воздух тесного закутка с вешалкой и тремя стульями, предназначенного для ожидающих.
— Погода точно издевается, — вздохнула Лета, кивком поблагодарив спутника за помощь с шубой. — Не представляешь, как я завидую твоей морозоустойчивости!
— А как же магия? — насмешливо поддел Яроплет.
Но ответить она не успела: раздался слаженный, на два голоса, детский вопль:
— Дядя Яр пришёл! — и из-за прикрытой двери в медпункт выкатилась пара мальчишек лет семи.
Лета едва успела отскочить с дороги и вжаться в стену, когда эти двое промчались мимо и повисли на фениксе. Тот с довольной улыбкой подхватил обоих на плечи, вызвав восторженный визг.
— Вот что это такое, а? — раздался устало-насмешливый женский голос, и следом за мальчишками вышла, видимо, их мать — невысокая, плотного сложения шатенка с аккуратно убранными под шапочку волосами и в медицинском халате. — Хлет, Стан, что за поведение? Яр, ну и ты тоже хорош! — проворчала она, когда феникс ловко перевернул одного из мальчишек вверх ногами, а стоявшую рядом Лету чудом не контузил громкий радостно-возмущённый вопль.
— Да, я хорош и этого не отрицаю! — отозвался феникс с удовольствием. — Эй, банда, на горку пойдём? — Слаженное звонкое «Да!» заставило поморщиться даже мать мальчишек. — Тогда бегом одеваться, там холодно. Тепло одеваться, а то один уйду кататься. Я сегодня без магии.
