***
Я люблю ночь. Свои плюсы, конечно, есть в любом времени суток, но ночь — особенная. У неё очень необычная музыка.
Звук — это самая простая из гармоний струн, он затрагивает лишь форму материи и недолговечен, не оставаясь в её памяти. Гармония звука очень часто возникает случайно, сопутствуя любым изменениям. У ветра есть своя музыка, у воды, даже налитой в стакан и, казалось бы, неподвижной, у любого времени суток и явления природы. Вещества состоят из молекул, молекулы — из пребывающих в постоянном движении атомов. И всё это состоит из струн, каждая из которых колеблется по-своему. Огромная и бесконечно прекрасная симфония — наш мир.
Музыка ночи самая чистая, загадочная и вкрадчивая, и её плавный ненавязчивый темп лично мне гораздо ближе, чем задорная жажда жизни дня. Мне обычно не хватает решимости или банально времени, чтобы просто выйти прогуляться, послушать ночь. Но когда случается задержаться на работе, а потом затемно возвращаться домой, я всегда искренне радуюсь этому событию. Бреду, вслушиваясь и вглядываясь в ночь; не то что не спешу — даже неосознанно стараюсь замедлять шаг.
Многие не замечают этой музыки: для того, чтобы её услышать, нужно привыкнуть работать со струнами часто и подолгу. А для некоторых она выглядит… совсем иначе, потому что не все воспринимают биение струн именно как звуки. Вот мой наставник, например, чувствует запахи, а один приятель — видит цветные ореолы. Я порой пытаюсь представить, каким им видится этот мир, но каждый раз фантазия пасует.
Сегодня я задержалась по той же причине, по какой задерживалась сотню раз до этого: появился новый заказ и мы ходили слушать дом. Наставник занимается настройкой жилья на новых хозяев; на первый взгляд глупая, но на деле — филигранная, кропотливая, очень интересная работа. Такой дом всегда разбудит своих обитателей в случае опасности, дети не будут ударяться об острые углы и случайно ронять на пол посуду, вероятность несчастного случая с теми, на кого дом настроен, в его стенах стремится к нулю.
Наставник — уникальный специалист, таких во всём городе только трое. Он говорит, что у меня большое будущее и я смогу достичь больших успехов, если только научусь контролировать своё восприятие, а не полагаться на милость капризного вдохновения. Пока это получается плоховато, но я не оставляю надежды.
Но сегодня мне было чем гордиться: я сама, без подсказки, обнаружила, что одна из картин в гостиной находится в диссонансе с новой хозяйкой. По признанию скупо похвалившего меня наставника, после устранения этой картины дело гораздо лучше пошло на лад.
Очень хотелось выяснить, почему милая молодая женщина настолько сильно конфликтует с пасторальным лесным пейзажем, тем более что ещё один, принадлежащий кисти того же автора, вполне ей подходил. Но причина могла быть зарыта сколь угодно глубоко. Например, дело могло быть в красках или даже в одной краске: скажем, тот, кто её готовил, недолюбливал кого-нибудь из дальних родственников женщины. Или просто кого-то, на неё похожего. В общем, бесконечный полёт фантазии без малейшей надежды докопаться до истины.
Улыбаясь от гордости за свои успехи, фантазируя и слушая ночь, я брела по сонному городу и чувствовала себя невероятно счастливой.
А потом тишину ночи разорвал чудовищный грохот, похожий на взрыв, пошатнувший даже мостовую под ногами. Взрыв оглушил, полностью дезориентировал в пространстве. Я испуганно вжалась в ближайшую стену, между которыми была втиснута узкая улочка, до боли в глазах вгляделась в зыбкую темноту, нарушаемую только неяркими огнями ночных светильников, парящих высоко над улицей. Только спустя прошедшую с этого взрыва вечность я потихоньку начала приходить в себя и удивляться, почему никто не высовывается из окон. Не было слышно взволнованных голосов, да вообще ничего не было слышно, только всё та же музыка ночи, сменившая свою тональность: теперь она была очень тревожной, нервной.
И тут до меня наконец дошло, что это был не взрыв, а звук слышала только я. Звук, с которым обрывается струна.
В следующее мгновение, собравшись с духом, я нырнула в хитросплетение улиц, которое знала как свою собственную комнату. Нервное напряжение нарастало, будто намеревалась быть гроза, а я почти бежала по мостовой, шестым чувством зная, куда нужно двигаться.
Правда, задать себе вопрос, а с какой целью я так спешу к месту этого страшного — я уверена, страшного! — события, я отчего-то не потрудилась.
— Саена4? — окликнула я, тяжело дыша; в конце концов я всё-таки сорвалась на бег. Незнакомка сидела в одном из переулков прямо на брусчатке, привалившись спиной к стене дома. — Саена! — я подошла ближе и опустилась рядом с ней на корточки. Тело действовало как заведённое, а разум лишь недоумевал над бесполезностью всех этих жестов: он знал, что женщина мертва и что она уже не откликнется.
На лице незнакомки навечно застыла печать ужаса, а из уголка губ сбегала тонкая струйка крови. Светлые волосы разметались по плечам, а на клетчатой ткани платья на её груди что-то темнело, и от взгляда на это пятно меня неожиданно замутило.
— Саена? — раздался незнакомый мужской голос. Я вздрогнула и вскочила, испугано озираясь — в конце переулка стояли двое патрульных. — Что-то случилось, саена? — оба мужчины бегом кинулись ко мне. Я только кивнула, беспомощно переводя взгляд с мёртвой женщины на приближающихся гармоников и обратно.
— Она мертва! — воскликнул один, опустившийся, точно как я мгновение назад, рядом с незнакомкой на корточки.
— Что здесь произошло? Саена, вы меня слышите? — второй патрульный аккуратно потряс меня за плечо. Я вновь кивнула, не в силах оторвать взгляд от неизвестной женщины.
Лопнувшей струной была её жизнь. Её разорвавшееся сердце.
Этого знания моё оглушённое сознание уже не выдержало, растворяясь в блаженной темноте.
***
Карт убежал, растворившись в темноте подобно призраку. Аккуратный Астор потратил всего несколько секунд на сбор тонких листков обратно в папку и организацию из папок небольшой ровной стопки, а в коридоре уже и след Аля простыл. Только минут через десять блужданий по зданию, освоиться в котором молодой человек ещё не успел, он наткнулся на одного из дежурных охранников. Скучающий бородач охотно пояснил, что патруль обнаружил труп и Карт Аль побежал допрашивать подозреваемую, которая находится в восьмой комнате для допросов. А чтобы попасть в ту комнату, юному тару5 нужно пройти по коридору до лестницы, спуститься на этаж и повернуть направо. И там будет искомая дверь, помеченная табличной. То ли третья, то ли четвёртая по правую руку.
Нужную дверь молодой человек отыскал без труда и, чтобы не мешать, проскользнул внутрь тихонько, без стука. Происходящее внутри меньше всего напоминало допрос подозреваемой, как это представлял себе юный следователь. Да не только представлял; ему и раньше приходилось участвовать в допросах, даже пару раз их вести.
Синеглазый демон, как мечтательно называла Аля одна безнадёжно влюблённая в него экстравагантная сотрудница судмедэкспертизы, сидел на столе. Он вообще, кажется, принципиально игнорировал стулья в любых их проявлениях; во всяком случае, сам Астор ещё ни разу не застал его в столь привычной всем нормальным людям позе. Подле него на мягком стуле для посетителей сидела девушка в простом повседневном клетчатом платье, из-под которого выглядывали лишь аккуратные полусапожки. Сложив руки на коленях следователя и уткнувшись в них лицом, она безнадёжно, навзрыд ревела, а он осторожно, с почти отеческой заботой гладил её по голове.
На мгновение подняв взгляд на вошедшего, Карт едва заметно кивнул, взглядом же указал на ещё один стул, стоявший в углу, и сразу потерял всякий интерес к младшему коллеге.
— Ну, будет вам, саена, — в голосе следователя звучали неожиданные для его грубого, резкого, каркающего тембра воркующие ноты, и сейчас этот голос звучал мягко, как кошачье мурлыканье. — Вы даже не знаете, как эту женщину звали, стоит ли так убиваться! — Девушка в ответ что-то сквозь слёзы проговорила, а Аль вздохнул, качнув головой: — Редкий в наши дни талант — так близко к сердцу принимать чужое горе!
Следователь вновь поднял взгляд на помощника и кивнул куда-то в сторону. Проследив направление начальственного кивка, Астор обнаружил тумбочку и кувшин с водой на ней. Сообразив, что от него требуется, парень налил стакан воды и вручил его коллеге, после чего очередным жестом был отправлен на прежнее место.
— Вот, выпейте воды, станет легче.
Саена подняла голову, согласно кивнула и дрожащими руками вцепилась в стакан. Тор даже слышал, как стучат по стеклу зубы подозреваемой (впрочем, подозреваемой ли?). Сделав несколько глотков, она с благодарным кивком вернула стакан.
— Спасибо, — тихо и смущённо проговорила девушка. Астор на своём стуле, узнав голос, окаменел. И хорошо, потому что иначе он бы точно вскочил и наверняка бы всё испортил, прервав явно тщательно продуманную процедуру допроса. — Извините меня за такой срыв, — она виновато шмыгнула носом, возвращая следователю платок. — Первый раз со мной такое, никогда раньше не видела чужой смерти. Не думала, что это настолько страшно.
— Оставьте себе на память, — подмигнул Аль. — И не тревожьтесь, во имя Ветра, всё будет хорошо.
***
— Оставьте себе на память, — заговорщически подмигнул мне этот странный человек, и я почему-то вновь ужасно смутилась, сжимая спасительный платок обеими руками. Действительно, зачем ему эта мокрая тряпочка? — И не тревожьтесь, во имя Ветра, всё будет хорошо.
— Я постараюсь, — вздохнула я и кивнула. — Но я всё равно не понимаю, она же была далеко, а я услышала так, будто всё случилось перед моим носом. Люди же часто умирают, я бы давно оглохла, если бы слышала каждую смерть! — растерянно проговорила девушка.
— Мы постараемся найти объяснение и этому факту, — мягко улыбнулся он.
Следователь представился как Карт Аль. Это был крепкий и жилистый мужчина среднего роста, лет сорока на вид, с каштановыми волосами до плеч. Он совсем не походил на типичного уроженца наших краёв ни внешностью — у нас более распространена светлая масть, — ни странным именем. О нездешнем происхождении говорила и бледная кожа сероватого оттенка. Лицо его производило приятное впечатление, но не относилось к числу примечательных и запоминающихся; самое обыкновенное лицо, и только жёсткая складка в уголке губ и мимические морщинки вокруг глаз позволяли немного судить о его характере, предполагая человека волевого, но не лишённого чувства юмора.
Отдельного описания заслуживали только его глаза. Они были того глубокого синего цвета, какого бывает ясное небо осенним вечером. Чуть раскосые, выразительные, с очень цепким и неожиданно холодным взглядом, чего трудно ожидать от тёмных глаз. Наверное, такой взгляд можно считать профессиональной привычкой.
Но куда необычней была его мелодия. Я отчего-то поймала её в первое же мгновение, когда он только вошёл в эту комнату, хотя обычно для такого мне необходимо долго настраиваться и сосредотачиваться. Нечто бравурное, бешеное, стремительное… не человек — штормовой ветер, запертый в двуногую телесную оболочку.
А самое странное, раз почувствовав, я никак не могла отвлечься от этой вибрации струн. Карт Аль заполнял всё вокруг, подавлял, поглощал, не давал задуматься и успокоиться, лишал самообладания и отчего-то непрерывно вгонял в краску.
Если бы не эта оглушающая личность рядом, я бы, наверное, и не подумала вот так разрыдаться.
— Спасибо, — я снова кивнула, уткнувшись взглядом в свои коленки. — Вы очень необычный человек, тар, — вдруг заявила упрямо, по-прежнему не решаясь взглянуть ему в лицо.
— Почему? — искренне удивился он.
Решимость пооткровенничать как внезапно появилась, так столь же внезапно и исчезла, оставив меня с носом и в крайнем смущении.
— Да так, неважно, — отмахнулась я.
Мужчина некоторое время помолчал, видимо, задумчиво разглядывая меня.
— Ну, как хотите, — хмыкнул в конце концов следователь. — Потом расскажете, если захотите. Но теперь, коль скоро вы взяли себя в руки, может быть, поговорим о причине нашей сегодняшней встречи?
— Да, конечно, — я кивнула, пожав плечами. — Правда, я совершенно не понимаю, чем могу помочь.
— Но всё же. А, чудесно, вот и ещё одно действующее лицо… Не стоит так подкрадываться, вы нам не помешали, — обратился Карт куда-то за мою спину. Я заинтересованно обернулась и не поверила своим глазам. — Разрешите представить, мой коллега и помощник, Астор Виал. Очень талантливый и перспективный парень.
— Мы знакомы, — понуро кивнула я.
Вдруг возникло ощущение, что я — воздушный шарик, из которого выпустили почти весь воздух. Силы разом оставили, появилась вялость и непонятное безразличие ко всему, включая свою собственную судьбу. Казалось бы, самое время радоваться, моим делом занимается знакомый и близкий человек, но его присутствие меня совсем не поддержало. Напротив, я отчего-то почувствовала себя обманутой и вновь уткнулась взглядом в колени, а Тор с непонятным выражением лица уставился на своего старшего товарища.
— Вот как? — Аль удивлённо хмыкнул. — Тем лучше. Итак, приступим. Саена, как вы нашли тело покойной?
Я со всеми возможными подробностями пересказала, как и откуда шла, по каким улицам, что почувствовала и как повела себя. Согласилась, что поступила странно и нелогично, и объяснить своё стремление увидеть место происшествие никак не сумела. Но тут уже следователь проявил великодушие и заверил меня, что в состоянии аффекта, в котором я находилась в тот момент, люди творят и не такое.
Карт Аль даже почти ничего не спрашивал, я и сама рассказала вообще всё, что знаю. Где-то я слышала, что в подобных ситуациях лучше просто коротко отвечать на вопросы, чтобы не выболтать лишнего и не привлечь к себе подозрения, но мне совсем нечего было скрывать. Погибшая была мне незнакома, и по сути ничего, кроме собственных ощущений, я описать не могла. А ещё очень хотелось спать, и здесь расчёт был простым: чем меньше ко мне будет вопросов, тем быстрее меня отпустят домой.
Со всеми вопросами мы управились минут за двадцать, и я покинула кабинет. Снаружи дожидался молчаливый пожилой мужчина в форме, который бесконечными коридорами и переходами проводил меня к пристани. На пристани уже стоял заблаговременно вызванный катер-такси, так что домой я добралась очень быстро. Уже засыпая в своей кровати, мысленно поблагодарила Ветер за то, что отец на месяц укатил с очередными гастролями, и того необычного следователя за предусмотрительность. Надо думать, именно он позаботился, чтобы меня быстро и без проволочек доставили домой.
***
— Какая очаровательная девушка, — с задумчивой улыбкой прокомментировал Аль, когда дверь за спиной оной закрылась. О том, чтобы свидетельницу доставили домой, он распорядился заранее, поэтому за неё можно было не волноваться. — И повезёт же кому-то!
— Какая же вы сволочь! — выдохнул Астор. Всё время своего присутствия молодой человек действовал как марионетка, бездумно выполняя распоряжения Карта, отчаянно пытаясь переварить происходящее, а теперь наконец-то обрёл дар речи и поспешил им воспользоваться.
— Вот это номер! — выражение лица следователя стало озадаченным. — Аргументируй?
