— Вставай, что ты сидишь? Сидеть скучно. А что это за блестящие штуки такие? И пещера какая необычная! А вот это мне не нравится, я домой пока не хочу, — она критически оглядела облако, в котором они вдвоём стояли, и небрежно взмахнула рукой: — Кыш!
То послушалось. Закрутилось, сжалось в маленький смерч и юркнуло куда-то за дверь, прошмыгнув между людьми.
— А оно не навредит?
— Нет, — уверенно отмахнулся Кощей и уже сам двинулся за пришелицей, которая потащила Елисея к ближайшему шкафу, восторженно щебеча про красивые блестяшки.
Одета она была во что-но невнятно туманное, струящееся, отчего казалась окутана не одеждой, а клочком плотного искристого облачка. Как вообще эта одежда на ней держалась!
Елисей шёл за девушкой как привязанный, то и дело касаясь волос, и незнакомке это явно нравилось, а все её вопросы — не требовали ответов.
Кощей нагнал их в тот момент, когда красноволосая остановилась и распахнула один из шкафов, и повёл себя странно. Вместо слов или страшного тёмного колдовства он звонко щёлкнул металлическими пальцами над ухом у пришелицы. Та осеклась на полуслове, замерла и резко перевела взгляд на хозяина.
— Сосредоточься, — велел тот ровно. — Имя, возраст, цель прибытия.
— Фиккaрика, сто двадцать четыре, а куда цель прибытия? Я вообще-то дома была, мы играли в прятки, а потом я повернулась — оп! — Но зато спряталась надёжно, никто не найдёт. Ой, а какая у тебя штука интересная, это что, железо? — Она ткнула пальцем в его руку. Ответа не дождалась, тут же потеряла к механической руке интерес и опять обернулась к шкафу. — А вот эту блестяшку я хочу, смотри! Синенькая…
Оборвал её новый щелчок.
— Следуй за мной. Здесь запрещено находиться. Покажу другие красивые штуки.
— Жа-алко! Ну ладно, идём… — неожиданно согласилась она и последовала за хозяином.
Кощей невозмутимо вывел всех наружу, там Фиккарика сразу забыла про «блестяшки» и заинтересовалась узором пола, потом стенами, потом снова Елисеем, который от неё не отходил… Хозяин уверенно зашагал по коридору и, неожиданно, эти двое не отстали. Девушки, озадаченно переглянувшись, тоже поспешили нагнать небольшую компанию.
— Почему она такая странная? — не выдержала Северина через несколько шагов, поравнявшись с Кощеем. — Эта Фиккарика.
— Типичный представитель Пятого колеса. Она взрослая и в своём уме, это главное.
— Я начинаю понимать, почему у тебя все помощницы по хозяйству с нашего колеса, — пробормотала девушка, тревожно поглядывая через плечо. — А она Елисея не угробит? А нас?
— Они беззлобны и не злопамятны, Елисей ей понравился.
Всё, что Северина знала о Пятом колесе, это наибольшая плотность времени и продиктованные этим огромные возможности тамошних обитателей. Они считались могущественными волшебниками, притом в самом сказочном смысле: могли сотворить своей волей всё что угодно.
Пока процессия дошла до цели, в правдивости последнего утверждения удалось убедиться: зелёные волосы Елисея вытянулись до талии и завились крупными локонами, а привычная одежда сменилась очень похожим на платье спутницы нарядом. На нём подобное летящее, дымчатое одеяние смотрелось до крайности странно, а тем более обувь, которая напоминала крупные листья, примотанные к ноге тонкими верёвочками. Но царевичу нравилось.
В новую для себя комнату эти двое шагнули, держась за руки.
Зал казался естественным природным гротом, для полной иллюзии не хватало только косых солнечных лучей, пробивающихся вдали сквозь листву. Небольшое озерцо с россыпью мелких камешков по берегу, замшелые валуны, самые настоящие деревья, травяные ковры, пестрящие всевозможными цветами...
Фиккарика тут же помчалась к озеру, увлекая за собой Елисея.
— Она там не убьётся? — спросила Северина с тщательно сдерживаемой завистью. — Не ядовитое?
— Жителей Пятого колеса не убить природными ядами. Но тут в целом безопасно, — заверил он.
Оказалось, что появление этой странной особы — не новость. На голову Кощею и без его на то желания порой сваливались обитатели разных Колёс, причём Пятое, ввиду особых сил и безалаберности обитателей, лидировало по количеству незваных гостей. Его любознательные и почти неуязвимые жители порой не просто попадали сюда, но могли причинить неудобства своей безудержной магией. Благо Кощей ещё со времени своего сотворения знал, как находить общий язык со всеми разумными и большинством неразумных существ, так что справиться с дивными созданиями не стоило труда.
Поведением они напоминали плохо воспитанных, но необидчивых и рассеянных детей. Легко отвлекались, обожали всё яркое и блестящее, грамоты не знали, но поболтать любили и обладали доступом к общей родовой памяти, которая помогала этим непутёвым существам не сгинуть. Некоторая ответственность и умение сосредоточиться включались в них при рождении потомства, и то ненадолго — уже к пяти годам дети становились совершенно самодостаточными, а родители теряли к ним интерес.
— Через семь дней она сама вернётся домой. При проходе через те двери, через которые она явилась, это правило работает.
— А ничего, что Елисей там какие-то бутылочки разбил?
— Они не влияют на ткань перехода, — заверил Кощей. — Это средства для лечения разных недугов из разных колёс, нейтрализации ядов и других вредных воздействий.
— То есть за Елисея можно было не бояться?
— Его гибель была вероятна, — возразил Кощей. — Противоядия зачастую не менее ядовитыядом.
— Может, всё-таки отправить его домой?.. — ещё раз безнадёжно попросила она.
Хозяин только отмахнулся, даже не стал запирать царевича. С одной стороны, понятно: Фиккарику явно непросто удержать на месте, а эти двое уже основательно спелись, и кто знает, как она отреагирует! А с другой… Он же Кощей! Да, Северина понимала, что его сказочный образ — надуманный и далёкий от правды, но привычка порой оказывалась сильнее.
Да и посещала порой мысль, всё ли дело в страхе людей перед равнодушным пришельцем, приносящим беды, или раньше он был другим? Жаль, этого никто точно не скажет.
— Ой, а что это ты тут делаешь? — сбил с мысли звонкий голосок.
— Привет, Кара. — На мгновение закатив глаза, Северина заставила себя повернуться к пришелице с улыбкой. Мысль всё равно убежала, что толку ругаться. — Мне надо придумать, как найти одну штуку. Здравствуй, Елисей.
Зря Кощей рассчитывал, что Фиккарика будет смирно сидеть в живописной пещере. Нет, она действительно полюбила то место, да и Северина прониклась и порой сбегала туда искупаться в приятно тёплой воде — так они и сошлись, — но мешали другие соблазны, а самое главное, Елисей. В отличии от Кары, тот не мог сидеть целыми днями, предаваясь фантазии в игре с разноцветными яркими камушками, и постоянно рвался исследовать окрестности.
Поначалу хозяин отнёсся к этому с равнодушием, заверив, что в опасные места парочка пройти больше не сможет, но несколько раз они всё-таки умудрились куда-то забраться, провалиться, а потом и заблудиться. Смерть от голода и жажды с Фиккарикой не грозила, она не задумываясь создавала все нужные мелочи, но за это вечное дитя очень волновалась Василиса. Перечить хозяину она не смела, зато Северина уже вполне освоилась с ним, так что продавливать более жёсткие ограничения пришлось ей.
Кощей, впрочем, прислушался быстро и решил проблему основательно: поднял стены и убрал двери там, куда решил не допускать неуёмную парочку. Причём вскоре стена такая отгородила и зеркальный зал: никакого страха перед легендарным существом Фиккарика не испытывала, поэтому из любопытства упрямо лезла и к нему под руку. Елисей робел, но за зазнобой своей — к облегчению Северины, о которой и думать забыл, — следовал неотступно.
Как объяснила сама Кара, не боялась она его вовсе не из незнания. Её народ помнил визиты Койшуна, как звали его на Пятом колесе, только относился к ним куда спокойнее. Всё это принималось как данность, как часть жизни со всеми её бедами — пожарами, землетрясениями и холодами. Да, Пятое колесо выглядело райским местечком, но там тоже существовала смерть. Просто местные люди её почти не боялись: родовая память позволяла относиться к ней легче. Если ничто не уходит бесследно и ты в любом случае останешься жить в памяти своего народа, чего бояться?
— А что ты хочешь найти? Давай, помогу! — загорелась Фиккарика.
— Да я не думаю, что… Ой! — сообразила она. — Слушай, а давай попробуем! Сейчас, подожди...
Она подскочила к ларцу, так и стоявшему в мастерской, вытащила яйцо и вернулась с ним к Каре, которая уже принялась с осторожным интересом тыкать пальчиками инструменты. Металлы не причиняли уроженцам Пятого колеса вреда, как рассказывали некоторые легенды, но были не знакомы и вызывали опаску.
— Смотри. Ты видела что-то похожее?
— Скучный камушек. — Кара обиженно поджала губы, покатала прозрачное яйцо по ладони. — Засунули в него ещё что-то… А как? А зачем?
— Да ещё бы я знала! — проворчала Северина. — Но, кажется, это часть какой-то сборной штуки. Должны быть другие части, правда, я не знаю, какие именно. Яйцо в утке, утка в зайце, заяц в ларце, ларец — на дереве, на далёком острове.
— Глупость какая! — рассмеялась Фиккарика. — Утка — в зайце!
— Точнее и не скажешь… Это наверняка что-то иносказательное, но что? Хотя бы одну часть ещё найти, уже бы стало понятнее! Кощей предполагает, что это всё должно собраться в подобие заводного ключа, но я пока не представляю, как именно. При чём тут вообще яйцо?!
— Утка, ключ… — Кара нахмурила тонкие красные брови и надула губы. — Что-то в этом яйце есть всё-таки. Что-то с его временем, и я такое видела где-то… Да ну, не хочу, скучно! — она небрежно бросила яйцо на стол, и Северина поспешно накрыла его рукой, протянула на ладони обратно.
— Кара, миленькая, я с тобой во что хочешь поиграю, только постарайся вспомнить! Это очень-очень важно!
— Ну ладно. Но ты обещала! Будем играть в прятки, обожаю прятки. И Василиса ещё!
— Я её уговорю. Но только после того, как ты вспомнишь.
Фиккарика с минуту бурно изображала раздумья, постоянно отвлекаясь, но потом оправдала надежды. Она смогла сформулировать, что ей показалось странным в яйце: его время было сжато и зациклено внутри. Как это работало, Северина не поняла, а гостья из Пятого колеса тем более не пыталась разобраться — ей было скучно. Зато она точно знала, что подобную штуку кто-то из её сородичей видел на Пятом колесе.
На просьбу нарисовать, хотя бы примерно, она ответила легкомысленным пожатием плеч и выложила на стол странного вида изящную вещицу, которая возникла в её руке изниоткуда.
— Вот так выглядит та штуковина, только время я не повторю, — сообщила она. — Ну ладно, почти так, может, немного и отличается… Всё, мы можем заняться чем-то интересным?!
— Что с тобой делать, идём, — отозвалась Северина. — А где она сейчас, эта штука, ты не знаешь?
— Лежит где-то, но я здесь не скажу, домой надо возвращаться. Не хочу. Ты обещала уговорить Василису!
Долг платежом красен, так что Горюнова честно пошла веселить Кару, хотя и думала всё это время о другом.
Даже если Фиккарика промахнулась с размерами и деталями, общее представление волшебная копия давала. Только, увы, не помогала пониманию, как всё это может работать.
Стилизованное изображение летящей утки размером с ладонь, вырезанной из тонкого листа золотистого материала — металла, наверное, который Кара не смогла повторить. Изящный клюв, длинная тонкая шея, крылья и лапы, а на месте туловища имелся вырез, напоминавший формой яйцо. Конечно, закрепить то в копии не получилось — оно даже по форме и размеру не подходило.
Но неужели это след?
С новостью к Кощею Северина пошла в волнении уже вечером, когда Фиккарика наобщалась с большой компанией и вернулась обратно к Елисею. Прятки ей быстро наскучили, зато давно интересовало рукоделие Василисы: в свободное время та занималась шитьём и вышивкой, готовила приданое. Материалов Кощей давал в избытке, хочешь — любые шелка, хочешь — золотые да серебряные нити с жемчугами, огромный простор для работы, а рукодельницей девушка была замечательной. Фиккарика такие вещи видела в первый раз, как и одежду девушек, так что вместо детских игр они втроём провели день среди вороха красивых тканей. Елисея в это общество, конечно, не пригласили.
Кощей выслушал восторженно-сбивчивый рассказ Северины внимательно, рассмотрел наглядное пособие и коротко постановил:
— Отдыхай. Завтра пойдём искать.
— Пойдём? — растерялась она. — Ты тоже?..
— Ты добилась существенного сдвига в работе, я не хочу по нелепой случайности потерять удачного механика.
Похвала показалась девушке несправедливой, всё же ничего она толком не сделала, но спорить не стала, пошла к себе в комнату — отдыхать. То, что её решили поберечь, скорее радовало, чем расстраивало.
Спалось, правда, плохо, всё мучил вопрос о странном времени, запертом в частях смерти Кощеевой. Как это сработает? На чём скажется? А ну как такая силища бабахнет, да ещё и всех вокруг заденет? А хватит ли её? Да и… надо ли его убивать?
Каким бы Кощей ни был, а он точно не тот жестокий злодей, которым рисовала его молва. Не добряк, но и не чудовище. Его было жалко и смерти ему не хотелось. А с другой стороны, и жизнь такая, какую он вёл, едва ли может радовать…
Одно смущало: девушка уже сейчас сомневалась, что, если удастся собрать эту смерть, она сумеет использовать её по назначению.
Северина не ждала никаких приключений, тем более в обществе Кощея и Фиккарики, которая согласилась выступить проводником. Да и место поисков они легко определили за завтраком: по такой примете зеркало без труда отыскало, где лежит нужный предмет. Лежал он, правда, в большом заброшенном гнезде на дереве, на берегу живописного озерца, и боги знают, как бы они справились, если бы не Кощей. Он просто скомандовал зеркалу «уменьшить», и то отдалило картинку, и отдаляло до тех пор, пока Фиккарика не признала приметное озерцо с розовой водой, расположенное поблизости.
Простую юбку привычной для работы длины, чуть ниже колена, Северине сшила Василиса. В мастерской не до красоты, лишь бы ни за что не цепляться, а портить красивые ткани, из которых хозяйственная Сорок седьмая шила, было жалко. Рассудив, что какой бы ни был в Пятом колесе лес, он всё равно — лес, идти Горюнова решила в той же самой юбке. Обуви не хватало, без прочных подмёток в лесу делать нечего, это не ровный пол бесконечного дворца, но тут оставалась надежда на Фиккарику, которая сможет сотворить свои волшебные листики.
На том сборы и закончились. Инструменты на Пятом колесе вряд ли понадобятся, а больше ей и брать нечего. Только копию утки прихватила, спрятала в карман.
Одетая и готовая к дороге, Северина вышла из своей комнаты и замерла на пороге, растерянно озираясь. Где-то рядом что-то яростно лязгало, доносились возгласы — как будто знакомые и тревожные. Двинувшись на звуки, девушка попала в один из пустующих обычно залов.
— Северьян, прекрати немедленно! — воскликнула через несколько мгновений, потраченных на попытки осознать увиденное.
От противника, на которого яростно наседал с мечом, брат отскочил от неожиданности, не иначе.
— Сенька! Сенька, беги, я его задержу!
То послушалось. Закрутилось, сжалось в маленький смерч и юркнуло куда-то за дверь, прошмыгнув между людьми.
— А оно не навредит?
— Нет, — уверенно отмахнулся Кощей и уже сам двинулся за пришелицей, которая потащила Елисея к ближайшему шкафу, восторженно щебеча про красивые блестяшки.
Одета она была во что-но невнятно туманное, струящееся, отчего казалась окутана не одеждой, а клочком плотного искристого облачка. Как вообще эта одежда на ней держалась!
Елисей шёл за девушкой как привязанный, то и дело касаясь волос, и незнакомке это явно нравилось, а все её вопросы — не требовали ответов.
Кощей нагнал их в тот момент, когда красноволосая остановилась и распахнула один из шкафов, и повёл себя странно. Вместо слов или страшного тёмного колдовства он звонко щёлкнул металлическими пальцами над ухом у пришелицы. Та осеклась на полуслове, замерла и резко перевела взгляд на хозяина.
— Сосредоточься, — велел тот ровно. — Имя, возраст, цель прибытия.
— Фиккaрика, сто двадцать четыре, а куда цель прибытия? Я вообще-то дома была, мы играли в прятки, а потом я повернулась — оп! — Но зато спряталась надёжно, никто не найдёт. Ой, а какая у тебя штука интересная, это что, железо? — Она ткнула пальцем в его руку. Ответа не дождалась, тут же потеряла к механической руке интерес и опять обернулась к шкафу. — А вот эту блестяшку я хочу, смотри! Синенькая…
Оборвал её новый щелчок.
— Следуй за мной. Здесь запрещено находиться. Покажу другие красивые штуки.
— Жа-алко! Ну ладно, идём… — неожиданно согласилась она и последовала за хозяином.
Кощей невозмутимо вывел всех наружу, там Фиккарика сразу забыла про «блестяшки» и заинтересовалась узором пола, потом стенами, потом снова Елисеем, который от неё не отходил… Хозяин уверенно зашагал по коридору и, неожиданно, эти двое не отстали. Девушки, озадаченно переглянувшись, тоже поспешили нагнать небольшую компанию.
— Почему она такая странная? — не выдержала Северина через несколько шагов, поравнявшись с Кощеем. — Эта Фиккарика.
— Типичный представитель Пятого колеса. Она взрослая и в своём уме, это главное.
— Я начинаю понимать, почему у тебя все помощницы по хозяйству с нашего колеса, — пробормотала девушка, тревожно поглядывая через плечо. — А она Елисея не угробит? А нас?
— Они беззлобны и не злопамятны, Елисей ей понравился.
Всё, что Северина знала о Пятом колесе, это наибольшая плотность времени и продиктованные этим огромные возможности тамошних обитателей. Они считались могущественными волшебниками, притом в самом сказочном смысле: могли сотворить своей волей всё что угодно.
Пока процессия дошла до цели, в правдивости последнего утверждения удалось убедиться: зелёные волосы Елисея вытянулись до талии и завились крупными локонами, а привычная одежда сменилась очень похожим на платье спутницы нарядом. На нём подобное летящее, дымчатое одеяние смотрелось до крайности странно, а тем более обувь, которая напоминала крупные листья, примотанные к ноге тонкими верёвочками. Но царевичу нравилось.
В новую для себя комнату эти двое шагнули, держась за руки.
Зал казался естественным природным гротом, для полной иллюзии не хватало только косых солнечных лучей, пробивающихся вдали сквозь листву. Небольшое озерцо с россыпью мелких камешков по берегу, замшелые валуны, самые настоящие деревья, травяные ковры, пестрящие всевозможными цветами...
Фиккарика тут же помчалась к озеру, увлекая за собой Елисея.
— Она там не убьётся? — спросила Северина с тщательно сдерживаемой завистью. — Не ядовитое?
— Жителей Пятого колеса не убить природными ядами. Но тут в целом безопасно, — заверил он.
Оказалось, что появление этой странной особы — не новость. На голову Кощею и без его на то желания порой сваливались обитатели разных Колёс, причём Пятое, ввиду особых сил и безалаберности обитателей, лидировало по количеству незваных гостей. Его любознательные и почти неуязвимые жители порой не просто попадали сюда, но могли причинить неудобства своей безудержной магией. Благо Кощей ещё со времени своего сотворения знал, как находить общий язык со всеми разумными и большинством неразумных существ, так что справиться с дивными созданиями не стоило труда.
Поведением они напоминали плохо воспитанных, но необидчивых и рассеянных детей. Легко отвлекались, обожали всё яркое и блестящее, грамоты не знали, но поболтать любили и обладали доступом к общей родовой памяти, которая помогала этим непутёвым существам не сгинуть. Некоторая ответственность и умение сосредоточиться включались в них при рождении потомства, и то ненадолго — уже к пяти годам дети становились совершенно самодостаточными, а родители теряли к ним интерес.
— Через семь дней она сама вернётся домой. При проходе через те двери, через которые она явилась, это правило работает.
— А ничего, что Елисей там какие-то бутылочки разбил?
— Они не влияют на ткань перехода, — заверил Кощей. — Это средства для лечения разных недугов из разных колёс, нейтрализации ядов и других вредных воздействий.
— То есть за Елисея можно было не бояться?
— Его гибель была вероятна, — возразил Кощей. — Противоядия зачастую не менее ядовитыядом.
— Может, всё-таки отправить его домой?.. — ещё раз безнадёжно попросила она.
Хозяин только отмахнулся, даже не стал запирать царевича. С одной стороны, понятно: Фиккарику явно непросто удержать на месте, а эти двое уже основательно спелись, и кто знает, как она отреагирует! А с другой… Он же Кощей! Да, Северина понимала, что его сказочный образ — надуманный и далёкий от правды, но привычка порой оказывалась сильнее.
Да и посещала порой мысль, всё ли дело в страхе людей перед равнодушным пришельцем, приносящим беды, или раньше он был другим? Жаль, этого никто точно не скажет.
Прода от 23.04.2025, 20:38
Глава 4. Пятое колесо
— Ой, а что это ты тут делаешь? — сбил с мысли звонкий голосок.
— Привет, Кара. — На мгновение закатив глаза, Северина заставила себя повернуться к пришелице с улыбкой. Мысль всё равно убежала, что толку ругаться. — Мне надо придумать, как найти одну штуку. Здравствуй, Елисей.
Зря Кощей рассчитывал, что Фиккарика будет смирно сидеть в живописной пещере. Нет, она действительно полюбила то место, да и Северина прониклась и порой сбегала туда искупаться в приятно тёплой воде — так они и сошлись, — но мешали другие соблазны, а самое главное, Елисей. В отличии от Кары, тот не мог сидеть целыми днями, предаваясь фантазии в игре с разноцветными яркими камушками, и постоянно рвался исследовать окрестности.
Поначалу хозяин отнёсся к этому с равнодушием, заверив, что в опасные места парочка пройти больше не сможет, но несколько раз они всё-таки умудрились куда-то забраться, провалиться, а потом и заблудиться. Смерть от голода и жажды с Фиккарикой не грозила, она не задумываясь создавала все нужные мелочи, но за это вечное дитя очень волновалась Василиса. Перечить хозяину она не смела, зато Северина уже вполне освоилась с ним, так что продавливать более жёсткие ограничения пришлось ей.
Кощей, впрочем, прислушался быстро и решил проблему основательно: поднял стены и убрал двери там, куда решил не допускать неуёмную парочку. Причём вскоре стена такая отгородила и зеркальный зал: никакого страха перед легендарным существом Фиккарика не испытывала, поэтому из любопытства упрямо лезла и к нему под руку. Елисей робел, но за зазнобой своей — к облегчению Северины, о которой и думать забыл, — следовал неотступно.
Как объяснила сама Кара, не боялась она его вовсе не из незнания. Её народ помнил визиты Койшуна, как звали его на Пятом колесе, только относился к ним куда спокойнее. Всё это принималось как данность, как часть жизни со всеми её бедами — пожарами, землетрясениями и холодами. Да, Пятое колесо выглядело райским местечком, но там тоже существовала смерть. Просто местные люди её почти не боялись: родовая память позволяла относиться к ней легче. Если ничто не уходит бесследно и ты в любом случае останешься жить в памяти своего народа, чего бояться?
— А что ты хочешь найти? Давай, помогу! — загорелась Фиккарика.
— Да я не думаю, что… Ой! — сообразила она. — Слушай, а давай попробуем! Сейчас, подожди...
Она подскочила к ларцу, так и стоявшему в мастерской, вытащила яйцо и вернулась с ним к Каре, которая уже принялась с осторожным интересом тыкать пальчиками инструменты. Металлы не причиняли уроженцам Пятого колеса вреда, как рассказывали некоторые легенды, но были не знакомы и вызывали опаску.
— Смотри. Ты видела что-то похожее?
— Скучный камушек. — Кара обиженно поджала губы, покатала прозрачное яйцо по ладони. — Засунули в него ещё что-то… А как? А зачем?
— Да ещё бы я знала! — проворчала Северина. — Но, кажется, это часть какой-то сборной штуки. Должны быть другие части, правда, я не знаю, какие именно. Яйцо в утке, утка в зайце, заяц в ларце, ларец — на дереве, на далёком острове.
— Глупость какая! — рассмеялась Фиккарика. — Утка — в зайце!
— Точнее и не скажешь… Это наверняка что-то иносказательное, но что? Хотя бы одну часть ещё найти, уже бы стало понятнее! Кощей предполагает, что это всё должно собраться в подобие заводного ключа, но я пока не представляю, как именно. При чём тут вообще яйцо?!
— Утка, ключ… — Кара нахмурила тонкие красные брови и надула губы. — Что-то в этом яйце есть всё-таки. Что-то с его временем, и я такое видела где-то… Да ну, не хочу, скучно! — она небрежно бросила яйцо на стол, и Северина поспешно накрыла его рукой, протянула на ладони обратно.
— Кара, миленькая, я с тобой во что хочешь поиграю, только постарайся вспомнить! Это очень-очень важно!
— Ну ладно. Но ты обещала! Будем играть в прятки, обожаю прятки. И Василиса ещё!
— Я её уговорю. Но только после того, как ты вспомнишь.
Фиккарика с минуту бурно изображала раздумья, постоянно отвлекаясь, но потом оправдала надежды. Она смогла сформулировать, что ей показалось странным в яйце: его время было сжато и зациклено внутри. Как это работало, Северина не поняла, а гостья из Пятого колеса тем более не пыталась разобраться — ей было скучно. Зато она точно знала, что подобную штуку кто-то из её сородичей видел на Пятом колесе.
На просьбу нарисовать, хотя бы примерно, она ответила легкомысленным пожатием плеч и выложила на стол странного вида изящную вещицу, которая возникла в её руке изниоткуда.
— Вот так выглядит та штуковина, только время я не повторю, — сообщила она. — Ну ладно, почти так, может, немного и отличается… Всё, мы можем заняться чем-то интересным?!
— Что с тобой делать, идём, — отозвалась Северина. — А где она сейчас, эта штука, ты не знаешь?
— Лежит где-то, но я здесь не скажу, домой надо возвращаться. Не хочу. Ты обещала уговорить Василису!
Долг платежом красен, так что Горюнова честно пошла веселить Кару, хотя и думала всё это время о другом.
Даже если Фиккарика промахнулась с размерами и деталями, общее представление волшебная копия давала. Только, увы, не помогала пониманию, как всё это может работать.
Стилизованное изображение летящей утки размером с ладонь, вырезанной из тонкого листа золотистого материала — металла, наверное, который Кара не смогла повторить. Изящный клюв, длинная тонкая шея, крылья и лапы, а на месте туловища имелся вырез, напоминавший формой яйцо. Конечно, закрепить то в копии не получилось — оно даже по форме и размеру не подходило.
Но неужели это след?
С новостью к Кощею Северина пошла в волнении уже вечером, когда Фиккарика наобщалась с большой компанией и вернулась обратно к Елисею. Прятки ей быстро наскучили, зато давно интересовало рукоделие Василисы: в свободное время та занималась шитьём и вышивкой, готовила приданое. Материалов Кощей давал в избытке, хочешь — любые шелка, хочешь — золотые да серебряные нити с жемчугами, огромный простор для работы, а рукодельницей девушка была замечательной. Фиккарика такие вещи видела в первый раз, как и одежду девушек, так что вместо детских игр они втроём провели день среди вороха красивых тканей. Елисея в это общество, конечно, не пригласили.
Кощей выслушал восторженно-сбивчивый рассказ Северины внимательно, рассмотрел наглядное пособие и коротко постановил:
— Отдыхай. Завтра пойдём искать.
— Пойдём? — растерялась она. — Ты тоже?..
— Ты добилась существенного сдвига в работе, я не хочу по нелепой случайности потерять удачного механика.
Похвала показалась девушке несправедливой, всё же ничего она толком не сделала, но спорить не стала, пошла к себе в комнату — отдыхать. То, что её решили поберечь, скорее радовало, чем расстраивало.
Спалось, правда, плохо, всё мучил вопрос о странном времени, запертом в частях смерти Кощеевой. Как это сработает? На чём скажется? А ну как такая силища бабахнет, да ещё и всех вокруг заденет? А хватит ли её? Да и… надо ли его убивать?
Каким бы Кощей ни был, а он точно не тот жестокий злодей, которым рисовала его молва. Не добряк, но и не чудовище. Его было жалко и смерти ему не хотелось. А с другой стороны, и жизнь такая, какую он вёл, едва ли может радовать…
Одно смущало: девушка уже сейчас сомневалась, что, если удастся собрать эту смерть, она сумеет использовать её по назначению.
Прода от 24.04.2025, 22:11
Северина не ждала никаких приключений, тем более в обществе Кощея и Фиккарики, которая согласилась выступить проводником. Да и место поисков они легко определили за завтраком: по такой примете зеркало без труда отыскало, где лежит нужный предмет. Лежал он, правда, в большом заброшенном гнезде на дереве, на берегу живописного озерца, и боги знают, как бы они справились, если бы не Кощей. Он просто скомандовал зеркалу «уменьшить», и то отдалило картинку, и отдаляло до тех пор, пока Фиккарика не признала приметное озерцо с розовой водой, расположенное поблизости.
Простую юбку привычной для работы длины, чуть ниже колена, Северине сшила Василиса. В мастерской не до красоты, лишь бы ни за что не цепляться, а портить красивые ткани, из которых хозяйственная Сорок седьмая шила, было жалко. Рассудив, что какой бы ни был в Пятом колесе лес, он всё равно — лес, идти Горюнова решила в той же самой юбке. Обуви не хватало, без прочных подмёток в лесу делать нечего, это не ровный пол бесконечного дворца, но тут оставалась надежда на Фиккарику, которая сможет сотворить свои волшебные листики.
На том сборы и закончились. Инструменты на Пятом колесе вряд ли понадобятся, а больше ей и брать нечего. Только копию утки прихватила, спрятала в карман.
Одетая и готовая к дороге, Северина вышла из своей комнаты и замерла на пороге, растерянно озираясь. Где-то рядом что-то яростно лязгало, доносились возгласы — как будто знакомые и тревожные. Двинувшись на звуки, девушка попала в один из пустующих обычно залов.
— Северьян, прекрати немедленно! — воскликнула через несколько мгновений, потраченных на попытки осознать увиденное.
От противника, на которого яростно наседал с мечом, брат отскочил от неожиданности, не иначе.
— Сенька! Сенька, беги, я его задержу!
