– Мастер Форгаз, это совершенно ничего не позволяет понять…
– Поэтому численность нашей Гильдии тридцать тысяч человек, а Мастеров – всего шесть, и Главы, как отдельные единицы, – с этой же ступенью, – широко усмехнулся Дархад.
Ученики сникли и даже перестали перешептываться и обсуждать все то, что увидели.
Типичная реакция. У каждого нового потока такая.
– Теперь, когда вы испытали сильное разочарование, открывайте тетради, и я расскажу вам, что негативные эмоции делают вас уязвимыми для энергии Ночи и кошмаров, которые она порождает и которыми может атаковать вас в любой момент.
Ученики зашуршали листами и похватали в руки перья. Правильно. Каждый новый поток всегда с удовольствием внимал вводным лекциям, где преподаватели рассказывали о том, как бороться с ужасом и как со временем обратить его себе на пользу и, как следствие, стать сильнее.
По окончании урока молодые студенты уходили немного задумчивыми, но крайне сосредоточенными и вдохновленными, явно настроенными на то, чтобы бороться с собственными слабостями. Тем более что, оказывается, для этого существовали целые техники, начиная от дыхания, заканчивая особым ментальным состоянием.
Дархад поспешил покинуть аудиторию вслед за ними, желая разыскать собственную жену.
Он перешел в крыло, что было полностью посвящено фатрис, и, прежде чем у кого-либо спросить о ней, уже завидел Эрфарин.
С девушкой разговаривал какой-то незнакомец.
Стоило признаться, что Дархад почти не общался с обычными фатрис, только с сильнейшими из них, что работали в Старшем корпусе. А тех, кто приходил сюда лишь затем, чтобы сдать работу или отчет, не знал вовсе.
Именно поэтому они с Эрфарин вовсе не пересекались за эти годы. Хоть и работали в одном городе, представительница рода Рамхеа оставалась служащей лишь одного из подразделений Ангарет, а не его головной части.
Поэтому Дархад не мог определить собеседника своей жены. Но он ему категорически не нравился!
Почему этот тип улыбается? Нет, понятно почему. Но зачем Эрфарин отвечает ему искренней улыбкой? Он ей нравится? Они хорошо знакомы? Давние друзья?
Мастер Ночи выругался про себя за то, что совершенно ничего не знает про окружение своей супруги. Он знает про ее врагов, а вот про таких вот хлыщей, которые наверняка роем вокруг нее вьются при любой возможности, – совершенно ничего.
Может быть, стоит поручить Хото добыть сведения? Или это слишком?
Эрфарин звонко рассмеялась, прикрыв рот ладошкой. Незнакомый тип зачем-то закивал, как игрушечный болванчик – вылитый настоящий болван! – даже наклонился к девушке поближе, что-то продолжая ей рассказывать сквозь смех.
Дархада перекосило.
Все-таки Эрфарин слишком дружелюбная… Надо увозить ее в поместье и не выпускать оттуда. А если и приводить сюда, то в обществе Грасса. Грассу дать команду кусать за ногу (или сразу за горло?) всякого, кто посмеет приближаться к девушке, а лучше вовсе гнать до границы территорий Старшего корпуса…
Мастер Ночи понял, что его выдержка проходит еще одну стадию закалки. Все-таки он не имел права вмешиваться в этот разговор и отгонять всяких подозрительных согильдийцев (надо вообще этого неизвестного проверить на квалификацию!).
Эрфарин обернулась к кому-то, кто, мимо проходя, поздоровался с ней, и заметила мужа. И тоже ему улыбнулась.
Эта улыбка была другой. Дархад даже почувствовал, как внутри унимается раздражение.
Что ж, возможно, он не будет ни на кого натравливать Грасса…
Так она улыбается только ему. Теперь Мастер Ночи в этом уверился. Не вежливо, не дружески, а очень нежно и ярко.
Супруга быстро распрощалась со своим собеседником и поспешила приблизиться.
– Что этот тип от тебя хотел? – не смог удержаться от вопроса Дархад.
– Это не тип, – ответила Эрфарин. – Это мой бывший сокурсник. Мы просто поздоровались.
– Тогда он мог поздороваться и сразу уйти, а не стараться пригласить тебя на обед.
Она хохотнула, перехватила руку мужчины и положила свою кисть ему на локоть. Они двинулись по коридорам корпуса в сторону выхода.
– Ко мне подошел всего один мой бывший соученик, как же мне тогда реагировать, что тебя взглядами пожирает каждая студентка Гильдии?
Дархад даже осмотрелся по сторонам, чтобы приметить этих самых пожирательниц. И тут же их отыскал.
Столкнувшись с прямым взглядом черных глаз Мастера Ночи, несколько юных фатрис поспешили разбежаться по сторонам со смущенными смешками.
– Только пожирать и могут, больше ничего толкового не умеют, – пожал мужчина плечами.
– То есть ты проверял? – тут же прищурилась Эрфарин.
– Скорее, заранее интересовался.
– Неужели такие вопросы допустимы от лица преподавателя своим ученикам?
– Любые вопросы допустимы, если кто-то настойчиво пытается разлечься перед тобой на столе, – скривился Дархад, вспоминая «особые» случаи. – Поэтому я задаю им вопросы, от которых у них – молодых и дерзких – уши горят, и таким образом уберегаю от совершенно глупых ошибок юности.
Эрфарин расхохоталась.
Нет, все-таки вот так улыбается и вот так смеется она только ему и только с ним. Поэтому харды с тем типом, пусть живет непокусанный Грассом.
– Ничего себе методы воспитания, – вынесла свою оценку девушка.
– Гильдии – это весьма специфические места, – как само собой разумеющееся подтвердил Дархад.
– Да уж. И как это меня стороной обошло?
– А ты предлагала себя преподавателям?
– Мне это и в голову не приходило.
– Хорошим мальчикам и девочкам и не должно приходить. А остальные получают жизненные уроки.
Эрфарин в своей характерной манере покачала головой.
В этот момент Мастер Ночи услышал настойчивую трель артефакта связи. Но не стал активировать его полностью, чтобы не показывать никому из случайных свидетелей, с кем именно он говорит. Поэтому из магического предмета донесся лишь голос, без отображения.
– Айис, нам нужно увидеться, – коротко произнес Хото. – Это касается нашего особого вопроса.
– Хорошо. Что ж, готова посетить собственный дом? – обратился Дархад с неожиданным вопросом к супруге, погашая артефакт.
И, как следовало ожидать, она вся встрепенулась и дико разволновалась.
– А можно? Да, конечно!
– Остаться я тебе там не позволю, но какое-то время побыть да, можно.
– Тогда поехали быстрее.
Дорогу до родового особняка Эрфарин провела как на иголках.
За прошедшее время она смирилась с тем, что территория ее дома опасна. Ведь даже несмотря на то что они схватили тех, кто напал на нее, они так и не выяснили имя заказчика. Потому что посредника убили, ниточки оборвались, и все как бы застыло в подвешенном состоянии.
Она знала только то, что Дархад не оставляет попыток это выяснить и что Хото со своими «волками» продолжают охранять ее дом на тот случай, если какие-то недоброжелатели вновь попытаются сунуться. Хотя, конечно, за все это время таких глупцов не нашлось. Лучшие наемники в городе обладали достаточной репутацией, чтобы отваживать даже самых рьяных и безумных.
Эрфарин не решалась настаивать на еще каких-то требованиях, ведь стражи города, у которых были все сведения об инциденте, тоже вели расследование со своей стороны. То есть ее проблемами занималось очень большое количество людей. И требовать еще большего она не смела.
Поэтому то, что они вот так вдруг могли посетить ее дом, выбило из колеи. И неимоверно обрадовало. Резко покинутые всеми родные стены хотелось увидеть и хотя бы немного узнать, что там творится.
Хотя… разве что цветы завяли. Раз больше никто не решался на атаку, особняк должен быть цел.
Ах да, скорее всего, там пыль во всех углах, ведь у рода Рамхеа совершенно не осталось средств на то, чтобы обновить бытовые артефакты, помогающие поддерживать основной порядок. Ну что ж, ничего страшного, если придется побегать с мокрой тряпкой.
Эрфарин прикинула площадь дома и нервно закусила губу. Уборка может занять гораздо больше времени, чем она себе представляет. Интересно, Дархад согласится ее подождать?
А может быть, он согласится даже помочь?
Зрелище того, как Мастер Ночи наводит чистоту вместе с ней, заставило и вовсе заклокотать смех где-то в горле. И Эрфарин еле сдержалась. Она поймала на себе вопросительный взгляд мужа, но тут же покачала головой. Нет, такой нелепости она ему не расскажет.
И наконец они выехали на знакомую дорогу. Она вела в тот самый квартал, где располагались богатые особняки, скрытые друг от друга приличными придомовыми территориями. Так, чтобы не видеть и не слышать соседей.
И вскоре Эрфарин увидела родной дом. Несмотря на темноту, несмотря на то что особняк стал едва различим из-за расстояния, она уже все рассмотрела. Потому что она знала его наизусть, до последней детали.
Боги! Сколько времени прошло? Месяц… А ощущение такое, словно минуло десять лет.
Карета остановилась недалеко от главного входа.
Девушку заставили вздрогнуть воспоминания. Именно сюда осмелились подъехать Хатеон, Мариик и Адалан, потерявшие всякий стыд. Но теперь они остались далеко, теперь дом для них недоступен.
Дархад подал ей руку, и девушка выбралась из кареты. И тут же ощутила, как муж крепче сжимает ее пальцы. Потому что против воли, против всякой логики Эрфарин все равно задрожала.
Почему-то встреча с особняком оказалась для нее гораздо важнее, чем она могла себе вообразить. Кажется, она готова его обнимать, но это глупости, конечно… Точно не у всех на глазах.
– Айис, айиса, приветствую, – тут же обозначил свое появление Хото.
Дархад сдержанно кивнул наемнику. Девушка попыталась улыбнуться, но губы предательски дрожали.
Ее отвлекло то, что «волки» вдруг начали появляться буквально со всех сторон. Из-за ночного времени суток их приближение походило на приход живых теней. Они вынырнули откуда-то из самых темных уголков придомовой территории.
Ее дом охраняла целая стая.
Некоторых она узнавала. В ту ночь, когда Дархад так вовремя ее спас, так вовремя их всех привел, эти люди находились там, скручивали преступников и ломали им руки за то, что они посмели причинить ей зло. Но какие-то лица были совершенно незнакомыми.
«Волки» достаточно спокойно, без лишнего подобострастия, поздоровались со своим нанимателем и тут же разбрелись по сторонам, по всей видимости продолжая свою работу.
– Эрфарин, ты можешь заняться тем, что считаешь нужным. Нам нужно поговорить, – коротко поцеловав ее пальцы, произнес Дархад.
Девушка внимательно осмотрела супруга и продолжавшего оставаться подле него командира наемников. Хото по-доброму ей улыбнулся.
В этот момент она смогла рассмотреть его куда подробнее, чем в тот единственный раз. Глава «волков» не выделялся ростом, но был крепок и широкоплеч. Седина в волосах его не портила, а скорее придавала приятной харизмы, как и сосредоточенный взгляд синих глаз из-под низких бровей.
– Формальности, айиса, – ответил он, приметив ее беспокойство. – Скучные формальности, не более того.
– Хорошо, тогда я пойду, – произнесла Эрфарин и поспешила к главному входу в дом.
Ее немного беспокоили эти «формальности», но все-таки она не имела права подозревать в чем-то ни наёмников, ни Дархада. Мастер Ночи и вовсе ни разу не скрыл от нее правду. Поэтому стоило довериться ему и в этот раз.
Девушка пробежала по всему дому, словно разбаловавшийся ребенок, не стесняясь ни своей скорости, ни стука каблучков. Воспитательницы, конечно же, такого бы не одобрили, но их уроки в эти моменты Эрфарин позабыла.
Пыли она не нашла. Зато отыскала отлично работающие бытовые артефакты. То, о чем она уж точно никого не просила. Но, кажется, Дархад позаботился даже об этом.
Такой мелочи хватило, чтобы где-то под самым сердцем потеплело, даже, скорее, растаяло, и глаза отчего-то вновь увлажнились.
Обратно она шла уже куда медленнее, поглаживая перила лестниц и сами стены.
Она пришла в кабинет к дедушке, с особой радостью поприветствовав всю мебель, что стояла вдоль стен.
Окна здесь оставались открыты, и нежное тепло лета проникало сюда свободно.
Эрфарин отметила, что здесь остался тот же порядок. Даже растения не выглядели привядшими.
Боги Дня и Ночи! «Сумеречные волки» поливали ее цветы!
Стало смешно, и девушка рассмеялась. Нет, право слово, конечно, наемники выполняют работу, за которую им платят, но такое… Даже как-то захотелось перед ними извиниться.
Эрфарин села за рабочий стол дедушки. Обычно она себе такого не позволяла. Но не в этот раз. Пока что она здесь все еще единственная полноправная хозяйка. И ей можно и нужно почувствовать важность момента.
На столе аккуратными стопками высились письма.
Что ж, тоже логично.
Почта продолжала поступать в родовой особняк на всех членов семьи Рамхеа. Потому что других адресов никто не давал.
Эрфарин начала распечатывать письма. Часть из них – месячной давности – посвящалась долгам. И девушка с особым удовольствием рвала их и тут же выкидывала, потому что теперь кредиторы не имели никакой власти. И она им ничего не должна.
Чaсть писем содержала всяческие формальности о городских мероприятиях или обычные новости, что рассылались всем, кто платил за доставку сведений на дом.
Еще часть – от крохотного круга друзей, что не покинули ее семью. На них стоило бы ответить, поблагодарить людей за беспокойство.
И вдруг попалось письмо, что обожгло ей руки.
Эрфарин отбросила его, как ядовитую змею. Казалось, что пальцы действительно обожжены или испачканы, хотя никакой магии в бумаге не было. Кроме самовозгорания. Письмо вспыхнуло и превратилось в прах.
Угроза. Еще одна угроза. Одна из сотен, что она получала, пока не стала женой Дархада Форгаза.
Эрфарин тут же попала в ловушку собственных эмоций. Вся эта дрянь преследовала ее год. И лишь месяц она провела в спокойствии. Из-за того, что ее супруг проявлял себя лишь с самой лучшей стороны, загораживал от всех бед, девушка быстро привыкла к безопасности. И теперь воспоминания прошлого оказались ударом.
Она вернулась в те же ощущения, что душили ее так долго.
Какое-то время она тупо смотрела перед собой. Потом вновь протянула руки к письмам.
Нельзя бояться. Она перестала бояться даже кошмаров, что постоянно пытались атаковать ее на территории Фатеаса, а бояться бумаги и вовсе глупо.
Поэтому она сначала перебрала только те конверты, что содержали четкие подписи и адреса. А все невнятные, незнакомые или вовсе без маркировок отложила. И вернулась к ним позже всех.
Еще пара конвертов. Пара предложений. Тоже типично для недавней ее жизни.
Недвусмысленные предложения поступали ей регулярно.
Многие не видели разницы между подобным и серым браком. Эрфарин видела. В браке были гарантии, а в этих письмах – лишь игра в покровителя, желание обладать красивой игрушкой и выставлять ее потом напоказ. Хвастаться, гордиться, без конца подкармливать свое тщеславие.
Еще одно письмо с угрозами. Оно тоже сгорело через полминуты после распечатывания.
Эрфарин вздохнула.
Дверь в кабинет резко открылась, и Дархад решительно пересек его порог.
– Поэтому численность нашей Гильдии тридцать тысяч человек, а Мастеров – всего шесть, и Главы, как отдельные единицы, – с этой же ступенью, – широко усмехнулся Дархад.
Ученики сникли и даже перестали перешептываться и обсуждать все то, что увидели.
Типичная реакция. У каждого нового потока такая.
– Теперь, когда вы испытали сильное разочарование, открывайте тетради, и я расскажу вам, что негативные эмоции делают вас уязвимыми для энергии Ночи и кошмаров, которые она порождает и которыми может атаковать вас в любой момент.
Ученики зашуршали листами и похватали в руки перья. Правильно. Каждый новый поток всегда с удовольствием внимал вводным лекциям, где преподаватели рассказывали о том, как бороться с ужасом и как со временем обратить его себе на пользу и, как следствие, стать сильнее.
По окончании урока молодые студенты уходили немного задумчивыми, но крайне сосредоточенными и вдохновленными, явно настроенными на то, чтобы бороться с собственными слабостями. Тем более что, оказывается, для этого существовали целые техники, начиная от дыхания, заканчивая особым ментальным состоянием.
Дархад поспешил покинуть аудиторию вслед за ними, желая разыскать собственную жену.
Он перешел в крыло, что было полностью посвящено фатрис, и, прежде чем у кого-либо спросить о ней, уже завидел Эрфарин.
С девушкой разговаривал какой-то незнакомец.
Стоило признаться, что Дархад почти не общался с обычными фатрис, только с сильнейшими из них, что работали в Старшем корпусе. А тех, кто приходил сюда лишь затем, чтобы сдать работу или отчет, не знал вовсе.
Именно поэтому они с Эрфарин вовсе не пересекались за эти годы. Хоть и работали в одном городе, представительница рода Рамхеа оставалась служащей лишь одного из подразделений Ангарет, а не его головной части.
Поэтому Дархад не мог определить собеседника своей жены. Но он ему категорически не нравился!
Почему этот тип улыбается? Нет, понятно почему. Но зачем Эрфарин отвечает ему искренней улыбкой? Он ей нравится? Они хорошо знакомы? Давние друзья?
Мастер Ночи выругался про себя за то, что совершенно ничего не знает про окружение своей супруги. Он знает про ее врагов, а вот про таких вот хлыщей, которые наверняка роем вокруг нее вьются при любой возможности, – совершенно ничего.
Может быть, стоит поручить Хото добыть сведения? Или это слишком?
Эрфарин звонко рассмеялась, прикрыв рот ладошкой. Незнакомый тип зачем-то закивал, как игрушечный болванчик – вылитый настоящий болван! – даже наклонился к девушке поближе, что-то продолжая ей рассказывать сквозь смех.
Дархада перекосило.
Все-таки Эрфарин слишком дружелюбная… Надо увозить ее в поместье и не выпускать оттуда. А если и приводить сюда, то в обществе Грасса. Грассу дать команду кусать за ногу (или сразу за горло?) всякого, кто посмеет приближаться к девушке, а лучше вовсе гнать до границы территорий Старшего корпуса…
Мастер Ночи понял, что его выдержка проходит еще одну стадию закалки. Все-таки он не имел права вмешиваться в этот разговор и отгонять всяких подозрительных согильдийцев (надо вообще этого неизвестного проверить на квалификацию!).
Эрфарин обернулась к кому-то, кто, мимо проходя, поздоровался с ней, и заметила мужа. И тоже ему улыбнулась.
Эта улыбка была другой. Дархад даже почувствовал, как внутри унимается раздражение.
Что ж, возможно, он не будет ни на кого натравливать Грасса…
Так она улыбается только ему. Теперь Мастер Ночи в этом уверился. Не вежливо, не дружески, а очень нежно и ярко.
Супруга быстро распрощалась со своим собеседником и поспешила приблизиться.
– Что этот тип от тебя хотел? – не смог удержаться от вопроса Дархад.
– Это не тип, – ответила Эрфарин. – Это мой бывший сокурсник. Мы просто поздоровались.
– Тогда он мог поздороваться и сразу уйти, а не стараться пригласить тебя на обед.
Она хохотнула, перехватила руку мужчины и положила свою кисть ему на локоть. Они двинулись по коридорам корпуса в сторону выхода.
– Ко мне подошел всего один мой бывший соученик, как же мне тогда реагировать, что тебя взглядами пожирает каждая студентка Гильдии?
Дархад даже осмотрелся по сторонам, чтобы приметить этих самых пожирательниц. И тут же их отыскал.
Столкнувшись с прямым взглядом черных глаз Мастера Ночи, несколько юных фатрис поспешили разбежаться по сторонам со смущенными смешками.
– Только пожирать и могут, больше ничего толкового не умеют, – пожал мужчина плечами.
– То есть ты проверял? – тут же прищурилась Эрфарин.
– Скорее, заранее интересовался.
– Неужели такие вопросы допустимы от лица преподавателя своим ученикам?
– Любые вопросы допустимы, если кто-то настойчиво пытается разлечься перед тобой на столе, – скривился Дархад, вспоминая «особые» случаи. – Поэтому я задаю им вопросы, от которых у них – молодых и дерзких – уши горят, и таким образом уберегаю от совершенно глупых ошибок юности.
Эрфарин расхохоталась.
Нет, все-таки вот так улыбается и вот так смеется она только ему и только с ним. Поэтому харды с тем типом, пусть живет непокусанный Грассом.
– Ничего себе методы воспитания, – вынесла свою оценку девушка.
– Гильдии – это весьма специфические места, – как само собой разумеющееся подтвердил Дархад.
– Да уж. И как это меня стороной обошло?
– А ты предлагала себя преподавателям?
– Мне это и в голову не приходило.
– Хорошим мальчикам и девочкам и не должно приходить. А остальные получают жизненные уроки.
Эрфарин в своей характерной манере покачала головой.
В этот момент Мастер Ночи услышал настойчивую трель артефакта связи. Но не стал активировать его полностью, чтобы не показывать никому из случайных свидетелей, с кем именно он говорит. Поэтому из магического предмета донесся лишь голос, без отображения.
– Айис, нам нужно увидеться, – коротко произнес Хото. – Это касается нашего особого вопроса.
– Хорошо. Что ж, готова посетить собственный дом? – обратился Дархад с неожиданным вопросом к супруге, погашая артефакт.
И, как следовало ожидать, она вся встрепенулась и дико разволновалась.
– А можно? Да, конечно!
– Остаться я тебе там не позволю, но какое-то время побыть да, можно.
– Тогда поехали быстрее.
Дорогу до родового особняка Эрфарин провела как на иголках.
За прошедшее время она смирилась с тем, что территория ее дома опасна. Ведь даже несмотря на то что они схватили тех, кто напал на нее, они так и не выяснили имя заказчика. Потому что посредника убили, ниточки оборвались, и все как бы застыло в подвешенном состоянии.
Она знала только то, что Дархад не оставляет попыток это выяснить и что Хото со своими «волками» продолжают охранять ее дом на тот случай, если какие-то недоброжелатели вновь попытаются сунуться. Хотя, конечно, за все это время таких глупцов не нашлось. Лучшие наемники в городе обладали достаточной репутацией, чтобы отваживать даже самых рьяных и безумных.
Эрфарин не решалась настаивать на еще каких-то требованиях, ведь стражи города, у которых были все сведения об инциденте, тоже вели расследование со своей стороны. То есть ее проблемами занималось очень большое количество людей. И требовать еще большего она не смела.
Поэтому то, что они вот так вдруг могли посетить ее дом, выбило из колеи. И неимоверно обрадовало. Резко покинутые всеми родные стены хотелось увидеть и хотя бы немного узнать, что там творится.
Хотя… разве что цветы завяли. Раз больше никто не решался на атаку, особняк должен быть цел.
Ах да, скорее всего, там пыль во всех углах, ведь у рода Рамхеа совершенно не осталось средств на то, чтобы обновить бытовые артефакты, помогающие поддерживать основной порядок. Ну что ж, ничего страшного, если придется побегать с мокрой тряпкой.
Эрфарин прикинула площадь дома и нервно закусила губу. Уборка может занять гораздо больше времени, чем она себе представляет. Интересно, Дархад согласится ее подождать?
А может быть, он согласится даже помочь?
Зрелище того, как Мастер Ночи наводит чистоту вместе с ней, заставило и вовсе заклокотать смех где-то в горле. И Эрфарин еле сдержалась. Она поймала на себе вопросительный взгляд мужа, но тут же покачала головой. Нет, такой нелепости она ему не расскажет.
И наконец они выехали на знакомую дорогу. Она вела в тот самый квартал, где располагались богатые особняки, скрытые друг от друга приличными придомовыми территориями. Так, чтобы не видеть и не слышать соседей.
И вскоре Эрфарин увидела родной дом. Несмотря на темноту, несмотря на то что особняк стал едва различим из-за расстояния, она уже все рассмотрела. Потому что она знала его наизусть, до последней детали.
Боги! Сколько времени прошло? Месяц… А ощущение такое, словно минуло десять лет.
Карета остановилась недалеко от главного входа.
Девушку заставили вздрогнуть воспоминания. Именно сюда осмелились подъехать Хатеон, Мариик и Адалан, потерявшие всякий стыд. Но теперь они остались далеко, теперь дом для них недоступен.
Дархад подал ей руку, и девушка выбралась из кареты. И тут же ощутила, как муж крепче сжимает ее пальцы. Потому что против воли, против всякой логики Эрфарин все равно задрожала.
Почему-то встреча с особняком оказалась для нее гораздо важнее, чем она могла себе вообразить. Кажется, она готова его обнимать, но это глупости, конечно… Точно не у всех на глазах.
– Айис, айиса, приветствую, – тут же обозначил свое появление Хото.
Дархад сдержанно кивнул наемнику. Девушка попыталась улыбнуться, но губы предательски дрожали.
Ее отвлекло то, что «волки» вдруг начали появляться буквально со всех сторон. Из-за ночного времени суток их приближение походило на приход живых теней. Они вынырнули откуда-то из самых темных уголков придомовой территории.
Ее дом охраняла целая стая.
Некоторых она узнавала. В ту ночь, когда Дархад так вовремя ее спас, так вовремя их всех привел, эти люди находились там, скручивали преступников и ломали им руки за то, что они посмели причинить ей зло. Но какие-то лица были совершенно незнакомыми.
«Волки» достаточно спокойно, без лишнего подобострастия, поздоровались со своим нанимателем и тут же разбрелись по сторонам, по всей видимости продолжая свою работу.
– Эрфарин, ты можешь заняться тем, что считаешь нужным. Нам нужно поговорить, – коротко поцеловав ее пальцы, произнес Дархад.
Девушка внимательно осмотрела супруга и продолжавшего оставаться подле него командира наемников. Хото по-доброму ей улыбнулся.
В этот момент она смогла рассмотреть его куда подробнее, чем в тот единственный раз. Глава «волков» не выделялся ростом, но был крепок и широкоплеч. Седина в волосах его не портила, а скорее придавала приятной харизмы, как и сосредоточенный взгляд синих глаз из-под низких бровей.
– Формальности, айиса, – ответил он, приметив ее беспокойство. – Скучные формальности, не более того.
– Хорошо, тогда я пойду, – произнесла Эрфарин и поспешила к главному входу в дом.
Ее немного беспокоили эти «формальности», но все-таки она не имела права подозревать в чем-то ни наёмников, ни Дархада. Мастер Ночи и вовсе ни разу не скрыл от нее правду. Поэтому стоило довериться ему и в этот раз.
Девушка пробежала по всему дому, словно разбаловавшийся ребенок, не стесняясь ни своей скорости, ни стука каблучков. Воспитательницы, конечно же, такого бы не одобрили, но их уроки в эти моменты Эрфарин позабыла.
Пыли она не нашла. Зато отыскала отлично работающие бытовые артефакты. То, о чем она уж точно никого не просила. Но, кажется, Дархад позаботился даже об этом.
Такой мелочи хватило, чтобы где-то под самым сердцем потеплело, даже, скорее, растаяло, и глаза отчего-то вновь увлажнились.
Обратно она шла уже куда медленнее, поглаживая перила лестниц и сами стены.
Она пришла в кабинет к дедушке, с особой радостью поприветствовав всю мебель, что стояла вдоль стен.
Окна здесь оставались открыты, и нежное тепло лета проникало сюда свободно.
Эрфарин отметила, что здесь остался тот же порядок. Даже растения не выглядели привядшими.
Боги Дня и Ночи! «Сумеречные волки» поливали ее цветы!
Стало смешно, и девушка рассмеялась. Нет, право слово, конечно, наемники выполняют работу, за которую им платят, но такое… Даже как-то захотелось перед ними извиниться.
Эрфарин села за рабочий стол дедушки. Обычно она себе такого не позволяла. Но не в этот раз. Пока что она здесь все еще единственная полноправная хозяйка. И ей можно и нужно почувствовать важность момента.
На столе аккуратными стопками высились письма.
Что ж, тоже логично.
Почта продолжала поступать в родовой особняк на всех членов семьи Рамхеа. Потому что других адресов никто не давал.
Эрфарин начала распечатывать письма. Часть из них – месячной давности – посвящалась долгам. И девушка с особым удовольствием рвала их и тут же выкидывала, потому что теперь кредиторы не имели никакой власти. И она им ничего не должна.
Чaсть писем содержала всяческие формальности о городских мероприятиях или обычные новости, что рассылались всем, кто платил за доставку сведений на дом.
Еще часть – от крохотного круга друзей, что не покинули ее семью. На них стоило бы ответить, поблагодарить людей за беспокойство.
И вдруг попалось письмо, что обожгло ей руки.
Эрфарин отбросила его, как ядовитую змею. Казалось, что пальцы действительно обожжены или испачканы, хотя никакой магии в бумаге не было. Кроме самовозгорания. Письмо вспыхнуло и превратилось в прах.
Угроза. Еще одна угроза. Одна из сотен, что она получала, пока не стала женой Дархада Форгаза.
Эрфарин тут же попала в ловушку собственных эмоций. Вся эта дрянь преследовала ее год. И лишь месяц она провела в спокойствии. Из-за того, что ее супруг проявлял себя лишь с самой лучшей стороны, загораживал от всех бед, девушка быстро привыкла к безопасности. И теперь воспоминания прошлого оказались ударом.
Она вернулась в те же ощущения, что душили ее так долго.
Какое-то время она тупо смотрела перед собой. Потом вновь протянула руки к письмам.
Нельзя бояться. Она перестала бояться даже кошмаров, что постоянно пытались атаковать ее на территории Фатеаса, а бояться бумаги и вовсе глупо.
Поэтому она сначала перебрала только те конверты, что содержали четкие подписи и адреса. А все невнятные, незнакомые или вовсе без маркировок отложила. И вернулась к ним позже всех.
Еще пара конвертов. Пара предложений. Тоже типично для недавней ее жизни.
Недвусмысленные предложения поступали ей регулярно.
Многие не видели разницы между подобным и серым браком. Эрфарин видела. В браке были гарантии, а в этих письмах – лишь игра в покровителя, желание обладать красивой игрушкой и выставлять ее потом напоказ. Хвастаться, гордиться, без конца подкармливать свое тщеславие.
Еще одно письмо с угрозами. Оно тоже сгорело через полминуты после распечатывания.
Эрфарин вздохнула.
Дверь в кабинет резко открылась, и Дархад решительно пересек его порог.
