Огненную магию человека грифоны признали не опасной, а светлой. Духи очень хорошо чувствовали энергии, и от силы мистика веяло теплотой, хотя скрытой мощи тоже ощущалось предостаточно.
К Асарту вернулся второй шакал, ничего нового своему хозяину он не передал. До этого мистик направил его прямиком в священную рощу грифонов, которой они так дорожили и путь в которую для человека оставался закрыт. В представлении грифонов враг не посмел бы осквернить ни рощу, ни алтари. Асарт же привык не предполагать, а проверять, поэтому шакал там все излазил. Речь ведь никогда не велась о том, что туда нельзя сотканным из магии зверям, поэтому мистик позволил себе хитрость.
Почти у каждого клана есть место или земля, символизирующие объект поклонения. Роща грифонов зовется священной землей не для красивого слова. В ней заложена немалая часть силы клана. Раз за разом, год за годом, они отдают ей частичку себя. Асарт попытался вспомнить нечто подобное, связанное с фениксами. На ум ничего так и не пришло. Единственное, что подсказывала память, - фениксы во многом отступают от традиций, присущих таким, как у грифонов, кланам. Фениксы живут в каком-то человеческом городе. Больше ничего мистик не помнил. Можно будет Эйзалур при случае спросить.
«Все-таки, что за имя такое необычное? Скачущее какое-то».
Маг шел по улицам, разглядывая сложенные из добротного камня дома. Их яркие крыши вторили безмятежному небу. Все хозяйственные постройки духи предпочли спрятать с глаз, не желая портить внешний облик улиц. Поэтому во все стороны ветвились маленькие тропинки. Их Асарт решил оставить на потом. Грифоны суетились вокруг, занимались повседневными делами и готовились к церемонии. Почему-то на глаза снова попалась стайка тех самых ребят, они все еще увлеченно возились с яркими «зайчиками». Дети оказались сообразительней, чем мистик полагал. Догадались, что к магии хоть и нельзя прикоснуться, однако играть с ней можно. Тот самый «главный» мальчишка размахивал палкой, отдавая команды, и «зайчики» то выстраивались в ряд, то расходились или прыгали в разные стороны. Такое искреннее детское веселье прервал неожиданный грохот, заставивший вздрогнуть весь квартал.
Один из домов ремонтировался, стоял окутанный строительными лесами. Деревянная конструкция под ногами грифонов громко затрещала, покачнулась и принялась стремительно разрушаться, падать карточным домиком. Духи, что стояли на настилах, полетели вниз с высоты, грозящей им переломанными шеями. Их собственные крики и возгласы свидетелей беды слились в единую какофонию ровно на одну секунду, в следующую - звук словно перерубили. Развалившаяся конструкция осыпалась пеплом, им же стала земля под ней. Грифоны свалились вниз и утонули в прахе по самые пояса.
- Простите, материал сооружать вам придется новый, - произнес Асарт, приближаясь. Лишь все уничтожив, он мог их спасти.
Грифоны очумело смотрели на яму, в которой оказались, задирали головы и переглядывались между собой. Они даже испугаться как следует не успели, как произошло это странное спасение. Человек стоял перед ними, слегка опершись на посох и не выражал ровным счетом никаких эмоций. Подобное «чудо» не потребовало от него особых усилий.
Подоспевшие сородичи помогли упавшим выбраться из груды пепла на твердую почву.
- Кстати, это я тоже исправить не смогу, - пояснил Асарт, указывая на образовавшуюся яму.
Спасенные открыли-закрыли рты.
- Что вы, спасибо вам, - проговорили все трое нестройным хором, немного дрожащими голосами.
Асарт почесал бровь: благодарность духов – последнее, что его сейчас интересовало. Сначала провал под телегой, теперь вот это, а карой и близко не пахнет. Обычные случайности, происходящие в жизни каждого? Простая череда совпадений? Совпадения в судьбе случались, и самые невероятные тоже, Асарт это знал, видел и слышал. Однако…
Грифоны сгрудились вокруг спасенных сородичей, заговорили между собой. Странное событие на какое-то время перебило даже размышления о сегодняшнем вечере. Созданные магией Асарта солнечные звери разбрелись по округе. Детей ни рядом с ними, ни среди собравшейся толпы мистик не нашел. Испугались и убежали? Или матери развели по домам?
Асарт развеял свою магию.
- Вы найдете его? – раздался незнакомый голос за спиной.
Маг обернулся. В него пристально всматривался мужчина средних лет.
- Кого? – мистик сделал вид, что не понял вопроса. Его голос звучал холодно.
- Врага, - грифон выплюнул слово с ненавистью.
Асарт немигающим взглядом уставился на него, тот почувствовал себя неуютно. Человек поскреб ногтем по посоху, о чем-то глубоко задумавшись.
- Я дам вам ответ, - произнес мистик после молчания, - и вы узнаете причину кары.
- Ваши слова значат, что вы подозреваете погибшую? – неизвестный грифон произнес это достаточно громко, чтобы и другие услышали. Вокруг мистика образовался купол тишины. Все ждали.
- Кара не всегда несправедлива, - Асарт сказал совсем не то, на что рассчитывала толпа.
- Это лишние слова в такой день, - тут же обозлились духи.
Ох и рано он решил, что к нему здесь будут относиться с пониманием.
- Тогда мне лучше уйти, - произнес мистик с полным почтением.
Грифоны не первые и не последние, кто не желает мириться с подобной мыслью. Погибшие часто кажутся живым чуть ли не праведниками. Заблуждение в большинстве случаев. Кара – это не проклятие. Последнее может родиться от чьего-то жестокого желания, из-за дурной воли, и своей жертвой оно может сделать невиновного. Кара избирательней, так или иначе она имеет под собой основы. Тот, кто ниспослал ее на головы грифонов, в чем-то подозревает духов или обвиняет. Может статься, что обвинения неправильны и несправедливы, а, может, заслужены. Мистики призывались, чтобы разгадать тайну и открыть ее всем. Что делать с последствиями, каждый сам решает.
День устремился к своему завершению, и с первыми сумерками, спустившимися на улицы, началась Дань памяти. Пришел вечерний холод, и в воздухе повисла морось, неспособная стать нормальным дождем. Она быстро пропитывала одежду и заставляла ежиться от неприятных ощущений. Мистик не стал бороться с собой и тратить магию на борьбу с погодой, направился к особняку Глaвы. За сегодня он выполнил много работы.
Как маг узнал ранее, Дань памяти проводилась в доме племянника Огаста. Его особняк был одним из тех, что стояли на центральной улице. Сейчас в тех окнах горел свет. Остальные дома погрузились во тьму, так как их покинули хозяева. Все пройдет очень тихо, у грифонов громкие страдания не в правилах.
Асарт пересек порог особняка и спрятался в его уютном тепле. Снаружи становилось все мрачнее и тише. Дом тоже звенел тишиной. Большинство слуг перевели на вечер в дом племянника, а те, что остались здесь, тоже заняты поминанием. Асарт решил, что прогулка по чужим коридорам ему больше не интересна.
Свет в доме по традиции приглушили, и полумрак предал обстановке мрачную торжественность. Поднявшись на второй этаж, мистик собирался направиться в свои комнаты, когда его ушей достигли чьи-то приглушенные голоса. Это кто же такой возбужденный в подобный-то час?
Асарт отстранил от себя посох и оставил его стоять возле стены, а сам бесшумно направился в противоположную часть коридора.
Приблизившись, он различил стук и резкие щелчки. Кто-то пытался выломать изнутри дверь. Сил в удары вкладывал немало. Благо коридор здесь резко изгибался, и мистик получил хорошее прикрытие, чтобы наблюдать за всем незаметно. Привычки играть в шпиона Асарт не имел, однако любопытство ловко заткнуло голос разума. Маг подглядывал и подслушивал из-за угла.
Сдала его громко мяукнувшая кошка, взявшаяся не пойми откуда. Животина принялась тереться головой о ногу мистика и поглядывать на него блестящими в полумраке глазами. Асарт вздохнул, наклонился и поднял предательницу на руки. Он почесал кошку по холке, та довольно замурчала и принялась жмурить глаза от удовольствия.
Сбоку от мага возникла феникс, негодование и подозрение полноводной рекой плескались во взгляде черных глаз. Асарт улыбнулся Эйзалур. На возмущенного до крайности духа это никак не подействовало.
- Что вы здесь делаете? – зашипела она на человека.
Мистик на полсекунды опередил девушку, ловко ее обогнув, поэтому вопрос оказался адресован его спине. Асарт подошел к плотно запертой двери, возле которой феникс крутилась, пока ее не увидели, и внимательно посмотрел на нее. Створки немного содрогнулись, и маг сделал шаг назад. Изнутри доносилась брань. Голос заключенной звучал очень глухо. Особняк строили добротно, камень и дерево почти не пропускали звуков. Как же громко кричит дочь Глaвы, если ее голос вполне различим? Связки так сорвет.
- Что вы здесь делаете?! – повторила свой вопрос феникс, почти вплотную притиснувшись к боку мистика. Ей очень не нравилось, что он ее игнорирует и вновь демонстрирует поведение, непозволительное в чужом доме.
Асарт покосился на возмущенного духа вместе с кошкой. Хвостатая, не найдя ничего интересного в фениксе, снова прикрыла глаза и продолжила блаженствовать в крепких мужских руках. Мистик поводил пальцами по шелковистой шерстке.
- Вы у нее в сторожах до утра будете? – задал Асарт вопрос, поглядывая на то, как бешено поднимаются и опускаются ручки комнатных дверей. Будто там демона закрыли. Замки, запертые снаружи, мешали Гатале выбраться, грифон ярилась в своей клетке.
- Вам какое дело?! – не отступала от него Эйзалур. На ее щеках разгорался румянец.
Вряд ли девушка готовилась быть застигнутой на своем нынешнем месте. Ей оно не очень-то приходилось по душе, если судить по тому, как она металась. Вон даже туфли сбросила, и те сиротливо валяются рядом с дверным косяком. Асарт оценил высоту каблука. В домашней обстановке такие не носят, неудобно же. Или носят? Молодым красивым женщинам вообще ничего не страшно, лишь бы внешний вид всех вокруг очаровывал. Феникс на кокетку не походила, но следила за собой самым тщательным образом. С утра на ней было платье, красивое, чуть более откровенное, чем принято, например, у тех же грифонов. А сейчас дух облачилась в темно-синий костюм, сшитый ровно по ее фигуре. Тонкую талию перехватывал аккуратный поясок. Туфли подходили к наряду прекрасно, а каблук, видимо, нужен был за тем, что того требовала длина штанов, иначе те волочились по земле. Асарт припомнил еще кое-что о фениксах. Эти духи были склонны к самолюбованию. Им нравилось быть красивыми для себя и окружающих. Черта, присущая всему клану, не отличалась крайностью. Фениксы не были нарциссами и не считали себя эталонами всемирной красоты, просто определенная черта в них проявлялась заметнее, чем в других.
- Мне? – Асарт вскинул брови. - Никакого. Но у нее ведь тоже есть право проститься.
- Проститься можно в своей комнате, гранатовый сок ей принесли, - буркнула феникс, будто человек лично упрекнул ее в посадке грифона под замок.
В двери влетело что-то тяжелое, послышался характерный звон.
- Разбила, - констатировал мистик.
Феникс сжала губы в тонкую нитку. Ей явно нелегко приходилось. Почему она выполняет эту работу? Сама вызвалась? Глaва на нее понадеялся? В любом случае неразумно.
- Открой дверь, Эйзалур, или я себе осколками вены порежу! – донеслась угроза из-за двери. Голос звучал чуть четче, не иначе как Гатала говорила прямо в замочную скважину.
Феникс побледнела и нервно сглотнула. Кошка недовольно махнула хвостом, попав мистику по носу. Он ее за это щелкнул по уху.
- Она когда-нибудь вредила себе? – спросил Асарт. Настроение мага переменилось. То, что сначала показалось забавным, теперь заставило его сосредоточиться. Его профессия предполагала узнавать как подноготные кар и проклятий, так и личные, семейные тайны. Их против воли приходилось выталкивать наружу. Все, чтобы разобраться, все для того, чтобы спасти.
- Нет, - резко качнула головой Эйзалур, - ее губит только вино.
- Как долго?
Феникс стушевалась. Она не считала вправе раскрывать эту тему постороннему. Хотя именно посторонний обо всем сразу и узнал.
- Больше года.
Асарт присвистнул. Внушительный стаж. У родных вполне могло закончиться терпение. Настолько, что они уже не желают нести ответственность за собственную кровь и приставляют к Гатале кого другого.
Эйзалур сказала, что это нормальная практика – пребывать в чужом доме долгий срок. Мистик точно не мог ответить, согласен ли он с подобной традицией. Кланы старались быть друг перед другом честными. И вот результат. Феникс мучилась и не знала, как ей следует поступить.
- Что ж, давайте понадеемся, что капля разума в ней еще осталась и угроза дальше слов не сдвинется. Может, не захочет упрямиться до конца… Откройте дверь! - потребовал мистик, сделав весьма пафосный жест.
Эйзалур воспротивилась его словам всем своим существом.
- Нет!
Асарт закатил глаза.
- Я же не опасного заключенного прошу на свободу выпустить. Давайте составим бедняжке компанию.
- Зачем это вам? – с нескрываем подозрением спросила феникс. Действиям мага они не могла найти объяснения.
- А вам? – ввернул ей вопрос мистик. – Вы – почетная гостья, а приставлены сторожем к хозяйке дома. Абсурдная ситуация.
Эйзалур нервно провела по волосам рукой. Из-за неловкого движения головной покров сбился. Феникс принялась его поправлять. Асарт следил за движениями тонких пальцев.
- Я сама хочу ей помочь, - решительно заявила дух. - Нельзя же, чтобы все от нее отвернулись.
- Какая преданность. Я растроган. А теперь открывайте дверь, или я ее испепелю, - сухо проговорил Асарт.
За свои слова он удостоился презрительного взгляда черных глаз. Мистика это не особо расстроило.
Эйзалур покосилась на дверь с опасением. Какие-либо звуки из комнат больше не доносились. Это заставило ее встать перед выбором: проявить упрямство или поддаться опасениям, закравшимся в разум.
Она вставила ключ в замок и повернула его. Асарт быстро и бесцеремонно отодвинул феникса в сторону. Створки дверей рывком распахнулись вовнутрь, грозя вовсе сорваться с петель. Гатала была полна решимости вырваться из ненавистной клетки. Даже пальцы рук в когти превратила. Однако перед ее носом вспыхнули язычки пламени, и наступление, которое она даже не успела начать, оказалось сломлено. Грифон заслонила руками лицо и попятилась назад.
- Вы добились от нас внимания, вам достаточно? – торжественным тоном объявил о себе мистик.
Он смело вошел в чужие комнаты. Кошка вместе с ним посмотрела по сторонам. Животина недовольно мявкнула. Асарт кивнул ей в ответ. Маг пересек гостиную, подошел к окну на противоположной стороне и, стряхнув с подоконника какие-то тряпки вместе с вазой, полной засушенных цветов, распахнул его настежь. Дышать тем воздухом, что наполнял комнаты, не представлялось возможным.
- Эй! – яростно окрикнула его Гатала. – Человек, ты!..
- Что вы какую-то мелочь выбрали? – продолжал говорить Асарт, совершая свой обход по гостиной. Разбросанные повсюду вещи, грязная посуда среди них, подгнившие фрукты и ягоды на небольшом столике возле стены, о которых даже не вспоминали.
К Асарту вернулся второй шакал, ничего нового своему хозяину он не передал. До этого мистик направил его прямиком в священную рощу грифонов, которой они так дорожили и путь в которую для человека оставался закрыт. В представлении грифонов враг не посмел бы осквернить ни рощу, ни алтари. Асарт же привык не предполагать, а проверять, поэтому шакал там все излазил. Речь ведь никогда не велась о том, что туда нельзя сотканным из магии зверям, поэтому мистик позволил себе хитрость.
Почти у каждого клана есть место или земля, символизирующие объект поклонения. Роща грифонов зовется священной землей не для красивого слова. В ней заложена немалая часть силы клана. Раз за разом, год за годом, они отдают ей частичку себя. Асарт попытался вспомнить нечто подобное, связанное с фениксами. На ум ничего так и не пришло. Единственное, что подсказывала память, - фениксы во многом отступают от традиций, присущих таким, как у грифонов, кланам. Фениксы живут в каком-то человеческом городе. Больше ничего мистик не помнил. Можно будет Эйзалур при случае спросить.
«Все-таки, что за имя такое необычное? Скачущее какое-то».
Маг шел по улицам, разглядывая сложенные из добротного камня дома. Их яркие крыши вторили безмятежному небу. Все хозяйственные постройки духи предпочли спрятать с глаз, не желая портить внешний облик улиц. Поэтому во все стороны ветвились маленькие тропинки. Их Асарт решил оставить на потом. Грифоны суетились вокруг, занимались повседневными делами и готовились к церемонии. Почему-то на глаза снова попалась стайка тех самых ребят, они все еще увлеченно возились с яркими «зайчиками». Дети оказались сообразительней, чем мистик полагал. Догадались, что к магии хоть и нельзя прикоснуться, однако играть с ней можно. Тот самый «главный» мальчишка размахивал палкой, отдавая команды, и «зайчики» то выстраивались в ряд, то расходились или прыгали в разные стороны. Такое искреннее детское веселье прервал неожиданный грохот, заставивший вздрогнуть весь квартал.
Один из домов ремонтировался, стоял окутанный строительными лесами. Деревянная конструкция под ногами грифонов громко затрещала, покачнулась и принялась стремительно разрушаться, падать карточным домиком. Духи, что стояли на настилах, полетели вниз с высоты, грозящей им переломанными шеями. Их собственные крики и возгласы свидетелей беды слились в единую какофонию ровно на одну секунду, в следующую - звук словно перерубили. Развалившаяся конструкция осыпалась пеплом, им же стала земля под ней. Грифоны свалились вниз и утонули в прахе по самые пояса.
- Простите, материал сооружать вам придется новый, - произнес Асарт, приближаясь. Лишь все уничтожив, он мог их спасти.
Грифоны очумело смотрели на яму, в которой оказались, задирали головы и переглядывались между собой. Они даже испугаться как следует не успели, как произошло это странное спасение. Человек стоял перед ними, слегка опершись на посох и не выражал ровным счетом никаких эмоций. Подобное «чудо» не потребовало от него особых усилий.
Подоспевшие сородичи помогли упавшим выбраться из груды пепла на твердую почву.
- Кстати, это я тоже исправить не смогу, - пояснил Асарт, указывая на образовавшуюся яму.
Спасенные открыли-закрыли рты.
- Что вы, спасибо вам, - проговорили все трое нестройным хором, немного дрожащими голосами.
Асарт почесал бровь: благодарность духов – последнее, что его сейчас интересовало. Сначала провал под телегой, теперь вот это, а карой и близко не пахнет. Обычные случайности, происходящие в жизни каждого? Простая череда совпадений? Совпадения в судьбе случались, и самые невероятные тоже, Асарт это знал, видел и слышал. Однако…
Грифоны сгрудились вокруг спасенных сородичей, заговорили между собой. Странное событие на какое-то время перебило даже размышления о сегодняшнем вечере. Созданные магией Асарта солнечные звери разбрелись по округе. Детей ни рядом с ними, ни среди собравшейся толпы мистик не нашел. Испугались и убежали? Или матери развели по домам?
Асарт развеял свою магию.
- Вы найдете его? – раздался незнакомый голос за спиной.
Маг обернулся. В него пристально всматривался мужчина средних лет.
- Кого? – мистик сделал вид, что не понял вопроса. Его голос звучал холодно.
- Врага, - грифон выплюнул слово с ненавистью.
Асарт немигающим взглядом уставился на него, тот почувствовал себя неуютно. Человек поскреб ногтем по посоху, о чем-то глубоко задумавшись.
- Я дам вам ответ, - произнес мистик после молчания, - и вы узнаете причину кары.
- Ваши слова значат, что вы подозреваете погибшую? – неизвестный грифон произнес это достаточно громко, чтобы и другие услышали. Вокруг мистика образовался купол тишины. Все ждали.
- Кара не всегда несправедлива, - Асарт сказал совсем не то, на что рассчитывала толпа.
- Это лишние слова в такой день, - тут же обозлились духи.
Ох и рано он решил, что к нему здесь будут относиться с пониманием.
- Тогда мне лучше уйти, - произнес мистик с полным почтением.
Грифоны не первые и не последние, кто не желает мириться с подобной мыслью. Погибшие часто кажутся живым чуть ли не праведниками. Заблуждение в большинстве случаев. Кара – это не проклятие. Последнее может родиться от чьего-то жестокого желания, из-за дурной воли, и своей жертвой оно может сделать невиновного. Кара избирательней, так или иначе она имеет под собой основы. Тот, кто ниспослал ее на головы грифонов, в чем-то подозревает духов или обвиняет. Может статься, что обвинения неправильны и несправедливы, а, может, заслужены. Мистики призывались, чтобы разгадать тайну и открыть ее всем. Что делать с последствиями, каждый сам решает.
День устремился к своему завершению, и с первыми сумерками, спустившимися на улицы, началась Дань памяти. Пришел вечерний холод, и в воздухе повисла морось, неспособная стать нормальным дождем. Она быстро пропитывала одежду и заставляла ежиться от неприятных ощущений. Мистик не стал бороться с собой и тратить магию на борьбу с погодой, направился к особняку Глaвы. За сегодня он выполнил много работы.
Как маг узнал ранее, Дань памяти проводилась в доме племянника Огаста. Его особняк был одним из тех, что стояли на центральной улице. Сейчас в тех окнах горел свет. Остальные дома погрузились во тьму, так как их покинули хозяева. Все пройдет очень тихо, у грифонов громкие страдания не в правилах.
Асарт пересек порог особняка и спрятался в его уютном тепле. Снаружи становилось все мрачнее и тише. Дом тоже звенел тишиной. Большинство слуг перевели на вечер в дом племянника, а те, что остались здесь, тоже заняты поминанием. Асарт решил, что прогулка по чужим коридорам ему больше не интересна.
Свет в доме по традиции приглушили, и полумрак предал обстановке мрачную торжественность. Поднявшись на второй этаж, мистик собирался направиться в свои комнаты, когда его ушей достигли чьи-то приглушенные голоса. Это кто же такой возбужденный в подобный-то час?
Асарт отстранил от себя посох и оставил его стоять возле стены, а сам бесшумно направился в противоположную часть коридора.
Приблизившись, он различил стук и резкие щелчки. Кто-то пытался выломать изнутри дверь. Сил в удары вкладывал немало. Благо коридор здесь резко изгибался, и мистик получил хорошее прикрытие, чтобы наблюдать за всем незаметно. Привычки играть в шпиона Асарт не имел, однако любопытство ловко заткнуло голос разума. Маг подглядывал и подслушивал из-за угла.
Сдала его громко мяукнувшая кошка, взявшаяся не пойми откуда. Животина принялась тереться головой о ногу мистика и поглядывать на него блестящими в полумраке глазами. Асарт вздохнул, наклонился и поднял предательницу на руки. Он почесал кошку по холке, та довольно замурчала и принялась жмурить глаза от удовольствия.
Сбоку от мага возникла феникс, негодование и подозрение полноводной рекой плескались во взгляде черных глаз. Асарт улыбнулся Эйзалур. На возмущенного до крайности духа это никак не подействовало.
- Что вы здесь делаете? – зашипела она на человека.
Мистик на полсекунды опередил девушку, ловко ее обогнув, поэтому вопрос оказался адресован его спине. Асарт подошел к плотно запертой двери, возле которой феникс крутилась, пока ее не увидели, и внимательно посмотрел на нее. Створки немного содрогнулись, и маг сделал шаг назад. Изнутри доносилась брань. Голос заключенной звучал очень глухо. Особняк строили добротно, камень и дерево почти не пропускали звуков. Как же громко кричит дочь Глaвы, если ее голос вполне различим? Связки так сорвет.
- Что вы здесь делаете?! – повторила свой вопрос феникс, почти вплотную притиснувшись к боку мистика. Ей очень не нравилось, что он ее игнорирует и вновь демонстрирует поведение, непозволительное в чужом доме.
Асарт покосился на возмущенного духа вместе с кошкой. Хвостатая, не найдя ничего интересного в фениксе, снова прикрыла глаза и продолжила блаженствовать в крепких мужских руках. Мистик поводил пальцами по шелковистой шерстке.
- Вы у нее в сторожах до утра будете? – задал Асарт вопрос, поглядывая на то, как бешено поднимаются и опускаются ручки комнатных дверей. Будто там демона закрыли. Замки, запертые снаружи, мешали Гатале выбраться, грифон ярилась в своей клетке.
- Вам какое дело?! – не отступала от него Эйзалур. На ее щеках разгорался румянец.
Вряд ли девушка готовилась быть застигнутой на своем нынешнем месте. Ей оно не очень-то приходилось по душе, если судить по тому, как она металась. Вон даже туфли сбросила, и те сиротливо валяются рядом с дверным косяком. Асарт оценил высоту каблука. В домашней обстановке такие не носят, неудобно же. Или носят? Молодым красивым женщинам вообще ничего не страшно, лишь бы внешний вид всех вокруг очаровывал. Феникс на кокетку не походила, но следила за собой самым тщательным образом. С утра на ней было платье, красивое, чуть более откровенное, чем принято, например, у тех же грифонов. А сейчас дух облачилась в темно-синий костюм, сшитый ровно по ее фигуре. Тонкую талию перехватывал аккуратный поясок. Туфли подходили к наряду прекрасно, а каблук, видимо, нужен был за тем, что того требовала длина штанов, иначе те волочились по земле. Асарт припомнил еще кое-что о фениксах. Эти духи были склонны к самолюбованию. Им нравилось быть красивыми для себя и окружающих. Черта, присущая всему клану, не отличалась крайностью. Фениксы не были нарциссами и не считали себя эталонами всемирной красоты, просто определенная черта в них проявлялась заметнее, чем в других.
- Мне? – Асарт вскинул брови. - Никакого. Но у нее ведь тоже есть право проститься.
- Проститься можно в своей комнате, гранатовый сок ей принесли, - буркнула феникс, будто человек лично упрекнул ее в посадке грифона под замок.
В двери влетело что-то тяжелое, послышался характерный звон.
- Разбила, - констатировал мистик.
Феникс сжала губы в тонкую нитку. Ей явно нелегко приходилось. Почему она выполняет эту работу? Сама вызвалась? Глaва на нее понадеялся? В любом случае неразумно.
- Открой дверь, Эйзалур, или я себе осколками вены порежу! – донеслась угроза из-за двери. Голос звучал чуть четче, не иначе как Гатала говорила прямо в замочную скважину.
Феникс побледнела и нервно сглотнула. Кошка недовольно махнула хвостом, попав мистику по носу. Он ее за это щелкнул по уху.
- Она когда-нибудь вредила себе? – спросил Асарт. Настроение мага переменилось. То, что сначала показалось забавным, теперь заставило его сосредоточиться. Его профессия предполагала узнавать как подноготные кар и проклятий, так и личные, семейные тайны. Их против воли приходилось выталкивать наружу. Все, чтобы разобраться, все для того, чтобы спасти.
- Нет, - резко качнула головой Эйзалур, - ее губит только вино.
- Как долго?
Феникс стушевалась. Она не считала вправе раскрывать эту тему постороннему. Хотя именно посторонний обо всем сразу и узнал.
- Больше года.
Асарт присвистнул. Внушительный стаж. У родных вполне могло закончиться терпение. Настолько, что они уже не желают нести ответственность за собственную кровь и приставляют к Гатале кого другого.
Эйзалур сказала, что это нормальная практика – пребывать в чужом доме долгий срок. Мистик точно не мог ответить, согласен ли он с подобной традицией. Кланы старались быть друг перед другом честными. И вот результат. Феникс мучилась и не знала, как ей следует поступить.
- Что ж, давайте понадеемся, что капля разума в ней еще осталась и угроза дальше слов не сдвинется. Может, не захочет упрямиться до конца… Откройте дверь! - потребовал мистик, сделав весьма пафосный жест.
Эйзалур воспротивилась его словам всем своим существом.
- Нет!
Асарт закатил глаза.
- Я же не опасного заключенного прошу на свободу выпустить. Давайте составим бедняжке компанию.
- Зачем это вам? – с нескрываем подозрением спросила феникс. Действиям мага они не могла найти объяснения.
- А вам? – ввернул ей вопрос мистик. – Вы – почетная гостья, а приставлены сторожем к хозяйке дома. Абсурдная ситуация.
Эйзалур нервно провела по волосам рукой. Из-за неловкого движения головной покров сбился. Феникс принялась его поправлять. Асарт следил за движениями тонких пальцев.
- Я сама хочу ей помочь, - решительно заявила дух. - Нельзя же, чтобы все от нее отвернулись.
- Какая преданность. Я растроган. А теперь открывайте дверь, или я ее испепелю, - сухо проговорил Асарт.
За свои слова он удостоился презрительного взгляда черных глаз. Мистика это не особо расстроило.
Эйзалур покосилась на дверь с опасением. Какие-либо звуки из комнат больше не доносились. Это заставило ее встать перед выбором: проявить упрямство или поддаться опасениям, закравшимся в разум.
Она вставила ключ в замок и повернула его. Асарт быстро и бесцеремонно отодвинул феникса в сторону. Створки дверей рывком распахнулись вовнутрь, грозя вовсе сорваться с петель. Гатала была полна решимости вырваться из ненавистной клетки. Даже пальцы рук в когти превратила. Однако перед ее носом вспыхнули язычки пламени, и наступление, которое она даже не успела начать, оказалось сломлено. Грифон заслонила руками лицо и попятилась назад.
- Вы добились от нас внимания, вам достаточно? – торжественным тоном объявил о себе мистик.
Он смело вошел в чужие комнаты. Кошка вместе с ним посмотрела по сторонам. Животина недовольно мявкнула. Асарт кивнул ей в ответ. Маг пересек гостиную, подошел к окну на противоположной стороне и, стряхнув с подоконника какие-то тряпки вместе с вазой, полной засушенных цветов, распахнул его настежь. Дышать тем воздухом, что наполнял комнаты, не представлялось возможным.
- Эй! – яростно окрикнула его Гатала. – Человек, ты!..
- Что вы какую-то мелочь выбрали? – продолжал говорить Асарт, совершая свой обход по гостиной. Разбросанные повсюду вещи, грязная посуда среди них, подгнившие фрукты и ягоды на небольшом столике возле стены, о которых даже не вспоминали.
