Дорогие читатели! Здесь выложена лишь ознакомительная часть текста, так как произведение находится в продаже на другом сайте.
- Дартен, спасибо тебе большое! Очень удобно, мне нравится!
Женщина медленно прохаживалась вперед и назад по обувной лавке, примеряя новые добротные башмаки из мягкой кожи. Ей очень нравился светло-коричневый тон обуви и элегантное украшение в виде маленького цветочка на носке.
- Я очень рад, – ответил со всей любезностью Дартен своей покупательнице, внимательно поглядывая на то, как она преступает с ноги на ногу. В силу опыта юноша мог сразу определить, не мучает ли новая пара обуви своего будущего обладателя. По тому, с какой осторожностью человек делает шаги, не все, но многое становилось ясным.
Женщину, бывшую соседкой его родителей, Дартен знал еще с детства. Сейчас эта милая дама уже была в очень зрелом возрасте, и ее начала беспокоить боль в ногах. Чтобы облегчить неприятные ощущения и как-то помочь старушке, так часто угощавшей печеными яблоками в детские годы, Дартен сам предложил ей заказ и умеренную цену. Юноша взялся мастерить новую пару, не позволяя вмешиваться отцу, хоть тот и был старшим в их работе и именно он передавал сыну все секреты ремесла.
Молодой мастер решил, что нужно сделать не что-то практичное и топорное, а элегантное, подходящее возрасту и внешнему облику давней знакомой. Соседка всегда следила за собой и хорошо одевалась, не позволяя себе превращаться в безобразную старуху, сдавшуюся на милость прожитым годам. В итоге Дартен остался очень доволен своей работой. И теперь, рассматривая, как пара башмаков сидит на ногах, улыбался самому себе, чувствуя, что не зря столько времени внимательно следил за работой отца и слушал его советы.
- Спасибо! – снова поблагодарила женщина и выложила на стойку несколько монеток. Она решила заплатить даже больше оговоренного, но Дартен принялся возмущаться и шутливо попрекать старушку, что она совсем не понимает порывов души молодых мастеров.
Соседка ласково улыбалась юноше в ответ, обнажая хорошо сохранившиеся зубы. Она не стала настаивать, понимая, что «порыв» вызван еще и тем, что Дартен прекрасно осознавал ее довольно скромное финансовое положение. Поэтому про себя женщина решила как-нибудь занести такому внимательному молодому человеку яблочное варенье, которое она варила каждый год. И его родителей она тоже обязательно угостит по-соседски.
Мастер и покупательница вышли из лавки на небольшую улицу, где женщина тоже немного потопталась по старой истертой дорожной плитке, окончательно убедившись, что новая обувная пара прекрасно ей подошла.
- Ох, уже стемнело, – обратила внимание женщина.
Уже всюду вспыхнули яркие уличные фонари. Районному смотрителю, отвечавшему за внешний порядок и освещение вверенной ему территории, было достаточно прикоснуться к имеющейся у него единой магической печати, чтобы разогнать мрак по углам переулков, улиц и проспектов. Языки пламени весело затанцевали за слегка припыленным стеклом фонарей. Длинные узкие тени легли им под ноги наслаивающимися друг на друга мазками. Прохожие спешили с работы домой, забегая по пути в торговые лавки, чтобы запастись припасами для сегодняшнего ужина. Негромкие голоса, звон колокольчиков на входных дверях, слившийся в единое целое шорох шагов – естественное ежедневное сопровождение жизни в обычном районе крупного города, где никогда не происходит ничего необычного.
- Если будет нужна помощь, приходите обязательно, – произнес Дартен, пряча руки в карманы своего темного рабочего фартука, на котором не было видно ни пылинки, ни пятнышка. Простой секрет состоял в том, что фартуков всегда имелось два. Точнее один «парадный», в котором совершенно не стыдно стоять за стойкой в торговом зале и появляться перед клиентами, и все остальные, остававшиеся всегда в рабочих помещениях, где уже никто не видит, а аккуратность не имеет смысла соблюдать.
- Хорошо, – пообещала старушка, явно желая добавить еще что-то, как вдруг осеклась и застыла с растерянным выражением лица. Потом ее глаза неестественно широко распахнулись, тонкие губы как-то странно скривились, уродуя женщину, и из ее горла исторгся тихий резкий вскрик.
Дартен сделал шаг в ее сторону, решив, что давней знакомой стало отчего-то дурно, но тут же ощутил чудовищный холод, скользнувший по всему телу тонким шелком и заставляющий дрожать. Юноша обернулся и увидел… призрака.
Тот выглядел как человек. Единственной отличительной особенностью служило то, что вокруг него едва заметно серебрилась проявленная магическая аура, несколько размывая всю фигуру, нарушая резкость телесных черт. Аура, всегда скрытая у живых людей, исторгала наружу холод, неспособный сравниться ни с одной зимней стужей. Он был гораздо, гораздо сильнее.
Призрак качнулся вперед. Было явственно видно, что ему тяжело дается следующий шаг, но он стремился его сделать, потому что единственной его целью оставалось движение вперед. Оно прервалось здесь, на этой улице, случайно: призрак начал терять свои силы. Ему не было дела до напуганных людей, спешащих разбежаться по сторонам и пытающихся призвать городских стражей. Полностью замерзшие и оттого напоминавшие два кубика льда, глаза призрака неотрывно таращились куда-то вдаль. Не стоило труда догадаться о его цели и о том, что имея ее – только ее! - монстр не станет нападать на окружающих, если те не вздумают путаться у него под ногами, но столкновение с подобным явлением буквально выбило из колеи Дартена и старушку, и они завороженно пялились на призрака, не имея возможности сдвинуться с места, парализованные страхом.
Вдруг за спиной призрака стремительно мелькнула фигура. Монстр не успел почувствовать опасность для себя, огненный серп вонзился в него со спины и прошелся вдоль всего туловища, разрубая пополам. Под гнетом неумолимого и всемогущего огня призрак истаял, растворившись на том же месте, где так резко оборвался его путь, не оставив о себе ни единого воспоминания. Ледяная энергия полностью исчезла, растворившись в прогретом за день вечернем воздухе.
- Испугались? Простите, немного не успела, – оправдалась бесшумная, ловко обращаясь с серпом в своей руке. Пламя на лезвии погасло, и девушка спрятала свое грозное оружие в специальные ножны на поясе. – Эй, вы в порядке?
- Да, простите, – первым очнулся Дартен, чувствуя, что сердце все еще выламывает ребра. – То есть, что вы! Не извиняйтесь! Спасибо вам, что защищаете!
Юноша коснулся локтя стоявшей рядом с ним женщины, и та удивленно заморгала. Она неловко покачнулась, никак иначе от пережитого сильного волнения, и Дартен ее поддержал. Старушка шепотом пробормотала слова благодарности бесшумной, выглядевшей совершенно беззаботно. До такой степени, что можно было подумать, будто она тоже явилась сюда за новой парой обуви, а не чтобы остановить это страшное существо. Однако от прохожих девушку отличала универсальная боевая форма бесшумных: рубашка особого кроя с серебряными пуговицами и вышивкой вокруг них – по левой стороне; со значком, имевшим личный шифр имени – на правой; штаны и удобные короткие сапожки. Все полностью черного цвета, достаточно свободного кроя, чтобы не стеснять движений, без всяких лишних деталей и украшений, которые этой когорте городской стражи просто не нужны. Еще имелся плотный широкий ремень на талии с прикреплёнными к нему ножнами для серпа. И абсолютное отсутствие страха и каких-то волнений в глазах и движениях самой бесшумной, как безупречное завершение образа. Бесшумные, или «бесправные» маги не боялись призраков, это призракам следовало бояться их. Но монстры ничего не чувствовали. Единственным исключением была их всепоглощающая инстинктивная ненависть к огню, который воплощался в этой когорте магов в своем идеальном облике.
- Такая служба! – бодро улыбнулась девушка, оценивая своих случайных собеседников. Они выглядели бледнее любых призраков. Она не стала им об этом говорить, боясь напугать подобным сравнением. В целом же они вполне справлялись со своим волнением и дрожью, хоть и не очень быстро. Впрочем, не существовало среди обычных людей столь хладнокровных личностей, которые смогли бы не воспринять встречу с монстром близко к сердцу. – Она, конечно, грозный противник, только вот победить ей не суждено.
Как по команде, оба собеседника подняли головы наверх, куда пальцем указала бесшумная.
Ледяная Луна, зависшая в нескольких сотнях ирсов над землей, выглядела могущественно, высокомерно и грозно. Безжалостно. Источаемый ею холод создавал вокруг фальшивого светила туманную дымку и медленные, тонко закручивающиеся вихри, словно Луна прикрывалась диковинной вуалью, как невинная дева.
Худшее явление агаммы. Ее ужасающая, но при этом совершенная форма, способная заставить трепетать любого.
Ледяная Луна получила свое имя благодаря схожести с настоящей луной. Агамма копирует все, до чего может дотянуться своими ледяными щупальцами. Назло магии, назло огню – изначальной энергии, воплощению жизни и основе всего в этом мире.
Настоящее ночное светило сегодня было слишком молодо и скромно скрывалось где-то за облаками. А Ледяная Луна лениво сверкала бледно-голубым панцирем и словно бы ворочалась в небе – ее движение оставалось редким и едва заметным, но абсолютно реальным. К ней со всего города взлетали яркие искры. Они погружались в огромное сферическое тело, навсегда становясь его частью, даруя явлению агаммы силу. Каждая искра – словно капля для моря, но их с каждым годом становилось все больше. При своем рождении пару лет назад Ледяная Луна имела белый цвет и выглядела слабой, маленькой, уязвимой и некрасивой. Теперь же она накопила силы и стала походить на явление, способное решить судьбу целого города. Или всего региона. Она будет копить их и дальше. Ее желание стать сильнее бесконечно, как и источаемый ею холод. Агамма всегда стремится одолеть магию. Холод желает победить огонь.
- Пусть она никогда не победит, – прижимая руки к груди и выдавая тем самым свое сильное волнение, произнесла женщина. – Пусть скорее исчезнет!
- Так и будет, уверяю вас! – все с тем же азартом заявила бесшумная, невольно касаясь рукояти своего серпа – неизменного оружия для всей ее когорты.
- Вы… Смерч? – решился уточнить Дартен. Он достаточно взял себя в руки, чтобы сосредоточиться на внешности девушки. И на том, что вышивка вокруг пуговиц на левой стороне ее формы отличалась от всей той, что была принята в рядах бесшумных, принадлежавших разным подразделениям города. Дартен восхищался бесшумными и знал все виды отличительных знаков. И те, что он сейчас видел, не совпадали ни с одним. А значит…
- Да! Знаете меня?! – по-детски восторженно воскликнула Смерч, увидев, что у случайного собеседника немного отпала челюсть.
- Трудно не знать одну из трех подопечных нашего эрайта, – смущенно почесал затылок Дартен. Ему было неловко признаваться, что узнал он ее далеко не сразу. Впрочем, во всем виноват призрак и его неожиданное появление. Обычные люди к такому не привыкли. Да и встретить бесшумную – подопечную эрайта – тоже не каждый способен. Это не городская стража, патрулирующая улицы на регулярной основе.
Стройная, небольшого роста, светловолосая, с коротким, высоко поднятым на макушке хвостом, яркой белозубой улыбкой и рассыпанными вокруг аккуратного носика весёлыми веснушками – такова была внешность Смерч. Не сильно выделяющая ее из толпы, если снять с девушки боевую форму и облачить в повседневное платье, и все же что-то в ней было… отличительное, особенное… Либо безупречная осанка, либо гибкость и грация, видневшиеся в каждом движении, даже в самом простом. Либо необычайное чувство уверенности. Ледяная Луна над головой – на нее боятся смотреть, а если и смотрят, то быстро, мельком, хмуро, недовольно, сыпя проклятиями и желая поскорее ей исчезнуть с отвоеванного места. Бесшумная же разве что пальчиком не манила фальшивое светило, желая с ним поиграть. Если бы то не представляло собой кусок замерзшего льда, сотворенного агаммой, оно бы точно разозлилось из-за такой беспечности.
Смерч тем временем, услышав слова незнакомого юноши, довольно покраснела до кончиков ушей.
- Надо рассказать старшим, что я тоже на хорошем счету, – принялась она быстро говорить скорее для самой себя, чем для окружающих, мягко похлопывая перед собой в ладошки. – А то они вечно надо мной смеются. Хорошего дня!
Смерч задорно хохотнула, махнула рукой людям: и тем, что стояли перед ней, и тем, кто не разбежался, а сейчас собрался в широкий круг вокруг них, возбужденно обсуждая случившееся и приветствуя бесшумную. Более не обращая внимания на толпу, Смерч нарисовала огнем печать перемещения у себя под ногами, сделала шаг в нее и исчезла. Сколь бы не была она быстра благодаря собственной магии и навыкам, большие расстояния куда удобнее преодолевать с помощью печатей. И бесшумная искренне радовалась тому, что имея статус подопечной эрайта, цветное кольцо на ее левой руке содержало в себе магическое условие, позволявшее перемещаться как угодно по территории города. Привилегия, доступная ограниченному числу людей в Имфиросе. Список насчитывал меньше двадцати человек.
Смерч вышла из портальной печати, оказавшись в другом районе города. Предыдущий отличался обыденностью, приземистыми рабочими зданиями с выгоревшими крышами; жилыми домами, рассчитанными чаще на нескольких жильцов сразу; улицами с простой прямой геометрией, не позволяющими разъехаться даже двум повозкам; отсутствием излишеств и изысков. Здешние кварталы выглядели куда богаче. Они выделялись плавными линиями широких проспектов, иногда совершавших неожиданные повороты, чтобы привести к тому или иному белоснежному каменному зданию богатея. Тут и там пестрели цветочные аллеи, и манили тенистой таинственностью небольшие парки и сады за резными чугунными оградами. Искусственные каналы восхищали чистотой воды и радовали глаз пестрыми рыбками, обретшими в них свой дом. Изящество и достаток отличал этот район, являвшийся одним из самых красивых во всем Имфиросе.
В городе существовали еще более богатые улицы, но здешние жители старались делать вид, что ни в чем не уступают тем, кто имеет капиталы больше их собственных. Хотя все это были игры абсолютно бессмысленные, когда речь заходила об агамме, проросшей по всем жилам Имфироса – богатым, бедным, закрытым, самым дальним и даже забытым,– чья великолепная устрашающая корона в виде Ледяной Луны висела над головой каждого. Сила, вечно противостоявшая магии, не выбирала, где ей появляться, понятия не имела, что заботит людей и каковы их статусы. Агамма безжалостно терзала бедняков, для которых кровом служили бараки, и богачей, обитавших в трехэтажных особняках с личными территориальными угодьями. Перед ледяным дыханием извечного врага магии все обретали равенство.
И всех нужно было спасти. Даже тех, кто замирает у кристально чистых окошек своего богатого дома, чтобы с испугом смотреть из нутра своей комнаты за действиями городских стражей, при этом порой позволяя себе шептать что-то вроде «Да когда вы уже разберетесь!».
Глава 1.
- Дартен, спасибо тебе большое! Очень удобно, мне нравится!
Женщина медленно прохаживалась вперед и назад по обувной лавке, примеряя новые добротные башмаки из мягкой кожи. Ей очень нравился светло-коричневый тон обуви и элегантное украшение в виде маленького цветочка на носке.
- Я очень рад, – ответил со всей любезностью Дартен своей покупательнице, внимательно поглядывая на то, как она преступает с ноги на ногу. В силу опыта юноша мог сразу определить, не мучает ли новая пара обуви своего будущего обладателя. По тому, с какой осторожностью человек делает шаги, не все, но многое становилось ясным.
Женщину, бывшую соседкой его родителей, Дартен знал еще с детства. Сейчас эта милая дама уже была в очень зрелом возрасте, и ее начала беспокоить боль в ногах. Чтобы облегчить неприятные ощущения и как-то помочь старушке, так часто угощавшей печеными яблоками в детские годы, Дартен сам предложил ей заказ и умеренную цену. Юноша взялся мастерить новую пару, не позволяя вмешиваться отцу, хоть тот и был старшим в их работе и именно он передавал сыну все секреты ремесла.
Молодой мастер решил, что нужно сделать не что-то практичное и топорное, а элегантное, подходящее возрасту и внешнему облику давней знакомой. Соседка всегда следила за собой и хорошо одевалась, не позволяя себе превращаться в безобразную старуху, сдавшуюся на милость прожитым годам. В итоге Дартен остался очень доволен своей работой. И теперь, рассматривая, как пара башмаков сидит на ногах, улыбался самому себе, чувствуя, что не зря столько времени внимательно следил за работой отца и слушал его советы.
- Спасибо! – снова поблагодарила женщина и выложила на стойку несколько монеток. Она решила заплатить даже больше оговоренного, но Дартен принялся возмущаться и шутливо попрекать старушку, что она совсем не понимает порывов души молодых мастеров.
Соседка ласково улыбалась юноше в ответ, обнажая хорошо сохранившиеся зубы. Она не стала настаивать, понимая, что «порыв» вызван еще и тем, что Дартен прекрасно осознавал ее довольно скромное финансовое положение. Поэтому про себя женщина решила как-нибудь занести такому внимательному молодому человеку яблочное варенье, которое она варила каждый год. И его родителей она тоже обязательно угостит по-соседски.
Мастер и покупательница вышли из лавки на небольшую улицу, где женщина тоже немного потопталась по старой истертой дорожной плитке, окончательно убедившись, что новая обувная пара прекрасно ей подошла.
- Ох, уже стемнело, – обратила внимание женщина.
Уже всюду вспыхнули яркие уличные фонари. Районному смотрителю, отвечавшему за внешний порядок и освещение вверенной ему территории, было достаточно прикоснуться к имеющейся у него единой магической печати, чтобы разогнать мрак по углам переулков, улиц и проспектов. Языки пламени весело затанцевали за слегка припыленным стеклом фонарей. Длинные узкие тени легли им под ноги наслаивающимися друг на друга мазками. Прохожие спешили с работы домой, забегая по пути в торговые лавки, чтобы запастись припасами для сегодняшнего ужина. Негромкие голоса, звон колокольчиков на входных дверях, слившийся в единое целое шорох шагов – естественное ежедневное сопровождение жизни в обычном районе крупного города, где никогда не происходит ничего необычного.
- Если будет нужна помощь, приходите обязательно, – произнес Дартен, пряча руки в карманы своего темного рабочего фартука, на котором не было видно ни пылинки, ни пятнышка. Простой секрет состоял в том, что фартуков всегда имелось два. Точнее один «парадный», в котором совершенно не стыдно стоять за стойкой в торговом зале и появляться перед клиентами, и все остальные, остававшиеся всегда в рабочих помещениях, где уже никто не видит, а аккуратность не имеет смысла соблюдать.
- Хорошо, – пообещала старушка, явно желая добавить еще что-то, как вдруг осеклась и застыла с растерянным выражением лица. Потом ее глаза неестественно широко распахнулись, тонкие губы как-то странно скривились, уродуя женщину, и из ее горла исторгся тихий резкий вскрик.
Дартен сделал шаг в ее сторону, решив, что давней знакомой стало отчего-то дурно, но тут же ощутил чудовищный холод, скользнувший по всему телу тонким шелком и заставляющий дрожать. Юноша обернулся и увидел… призрака.
Тот выглядел как человек. Единственной отличительной особенностью служило то, что вокруг него едва заметно серебрилась проявленная магическая аура, несколько размывая всю фигуру, нарушая резкость телесных черт. Аура, всегда скрытая у живых людей, исторгала наружу холод, неспособный сравниться ни с одной зимней стужей. Он был гораздо, гораздо сильнее.
Призрак качнулся вперед. Было явственно видно, что ему тяжело дается следующий шаг, но он стремился его сделать, потому что единственной его целью оставалось движение вперед. Оно прервалось здесь, на этой улице, случайно: призрак начал терять свои силы. Ему не было дела до напуганных людей, спешащих разбежаться по сторонам и пытающихся призвать городских стражей. Полностью замерзшие и оттого напоминавшие два кубика льда, глаза призрака неотрывно таращились куда-то вдаль. Не стоило труда догадаться о его цели и о том, что имея ее – только ее! - монстр не станет нападать на окружающих, если те не вздумают путаться у него под ногами, но столкновение с подобным явлением буквально выбило из колеи Дартена и старушку, и они завороженно пялились на призрака, не имея возможности сдвинуться с места, парализованные страхом.
Вдруг за спиной призрака стремительно мелькнула фигура. Монстр не успел почувствовать опасность для себя, огненный серп вонзился в него со спины и прошелся вдоль всего туловища, разрубая пополам. Под гнетом неумолимого и всемогущего огня призрак истаял, растворившись на том же месте, где так резко оборвался его путь, не оставив о себе ни единого воспоминания. Ледяная энергия полностью исчезла, растворившись в прогретом за день вечернем воздухе.
- Испугались? Простите, немного не успела, – оправдалась бесшумная, ловко обращаясь с серпом в своей руке. Пламя на лезвии погасло, и девушка спрятала свое грозное оружие в специальные ножны на поясе. – Эй, вы в порядке?
- Да, простите, – первым очнулся Дартен, чувствуя, что сердце все еще выламывает ребра. – То есть, что вы! Не извиняйтесь! Спасибо вам, что защищаете!
Юноша коснулся локтя стоявшей рядом с ним женщины, и та удивленно заморгала. Она неловко покачнулась, никак иначе от пережитого сильного волнения, и Дартен ее поддержал. Старушка шепотом пробормотала слова благодарности бесшумной, выглядевшей совершенно беззаботно. До такой степени, что можно было подумать, будто она тоже явилась сюда за новой парой обуви, а не чтобы остановить это страшное существо. Однако от прохожих девушку отличала универсальная боевая форма бесшумных: рубашка особого кроя с серебряными пуговицами и вышивкой вокруг них – по левой стороне; со значком, имевшим личный шифр имени – на правой; штаны и удобные короткие сапожки. Все полностью черного цвета, достаточно свободного кроя, чтобы не стеснять движений, без всяких лишних деталей и украшений, которые этой когорте городской стражи просто не нужны. Еще имелся плотный широкий ремень на талии с прикреплёнными к нему ножнами для серпа. И абсолютное отсутствие страха и каких-то волнений в глазах и движениях самой бесшумной, как безупречное завершение образа. Бесшумные, или «бесправные» маги не боялись призраков, это призракам следовало бояться их. Но монстры ничего не чувствовали. Единственным исключением была их всепоглощающая инстинктивная ненависть к огню, который воплощался в этой когорте магов в своем идеальном облике.
- Такая служба! – бодро улыбнулась девушка, оценивая своих случайных собеседников. Они выглядели бледнее любых призраков. Она не стала им об этом говорить, боясь напугать подобным сравнением. В целом же они вполне справлялись со своим волнением и дрожью, хоть и не очень быстро. Впрочем, не существовало среди обычных людей столь хладнокровных личностей, которые смогли бы не воспринять встречу с монстром близко к сердцу. – Она, конечно, грозный противник, только вот победить ей не суждено.
Как по команде, оба собеседника подняли головы наверх, куда пальцем указала бесшумная.
Ледяная Луна, зависшая в нескольких сотнях ирсов над землей, выглядела могущественно, высокомерно и грозно. Безжалостно. Источаемый ею холод создавал вокруг фальшивого светила туманную дымку и медленные, тонко закручивающиеся вихри, словно Луна прикрывалась диковинной вуалью, как невинная дева.
Худшее явление агаммы. Ее ужасающая, но при этом совершенная форма, способная заставить трепетать любого.
Ледяная Луна получила свое имя благодаря схожести с настоящей луной. Агамма копирует все, до чего может дотянуться своими ледяными щупальцами. Назло магии, назло огню – изначальной энергии, воплощению жизни и основе всего в этом мире.
Настоящее ночное светило сегодня было слишком молодо и скромно скрывалось где-то за облаками. А Ледяная Луна лениво сверкала бледно-голубым панцирем и словно бы ворочалась в небе – ее движение оставалось редким и едва заметным, но абсолютно реальным. К ней со всего города взлетали яркие искры. Они погружались в огромное сферическое тело, навсегда становясь его частью, даруя явлению агаммы силу. Каждая искра – словно капля для моря, но их с каждым годом становилось все больше. При своем рождении пару лет назад Ледяная Луна имела белый цвет и выглядела слабой, маленькой, уязвимой и некрасивой. Теперь же она накопила силы и стала походить на явление, способное решить судьбу целого города. Или всего региона. Она будет копить их и дальше. Ее желание стать сильнее бесконечно, как и источаемый ею холод. Агамма всегда стремится одолеть магию. Холод желает победить огонь.
- Пусть она никогда не победит, – прижимая руки к груди и выдавая тем самым свое сильное волнение, произнесла женщина. – Пусть скорее исчезнет!
- Так и будет, уверяю вас! – все с тем же азартом заявила бесшумная, невольно касаясь рукояти своего серпа – неизменного оружия для всей ее когорты.
- Вы… Смерч? – решился уточнить Дартен. Он достаточно взял себя в руки, чтобы сосредоточиться на внешности девушки. И на том, что вышивка вокруг пуговиц на левой стороне ее формы отличалась от всей той, что была принята в рядах бесшумных, принадлежавших разным подразделениям города. Дартен восхищался бесшумными и знал все виды отличительных знаков. И те, что он сейчас видел, не совпадали ни с одним. А значит…
- Да! Знаете меня?! – по-детски восторженно воскликнула Смерч, увидев, что у случайного собеседника немного отпала челюсть.
- Трудно не знать одну из трех подопечных нашего эрайта, – смущенно почесал затылок Дартен. Ему было неловко признаваться, что узнал он ее далеко не сразу. Впрочем, во всем виноват призрак и его неожиданное появление. Обычные люди к такому не привыкли. Да и встретить бесшумную – подопечную эрайта – тоже не каждый способен. Это не городская стража, патрулирующая улицы на регулярной основе.
Стройная, небольшого роста, светловолосая, с коротким, высоко поднятым на макушке хвостом, яркой белозубой улыбкой и рассыпанными вокруг аккуратного носика весёлыми веснушками – такова была внешность Смерч. Не сильно выделяющая ее из толпы, если снять с девушки боевую форму и облачить в повседневное платье, и все же что-то в ней было… отличительное, особенное… Либо безупречная осанка, либо гибкость и грация, видневшиеся в каждом движении, даже в самом простом. Либо необычайное чувство уверенности. Ледяная Луна над головой – на нее боятся смотреть, а если и смотрят, то быстро, мельком, хмуро, недовольно, сыпя проклятиями и желая поскорее ей исчезнуть с отвоеванного места. Бесшумная же разве что пальчиком не манила фальшивое светило, желая с ним поиграть. Если бы то не представляло собой кусок замерзшего льда, сотворенного агаммой, оно бы точно разозлилось из-за такой беспечности.
Смерч тем временем, услышав слова незнакомого юноши, довольно покраснела до кончиков ушей.
- Надо рассказать старшим, что я тоже на хорошем счету, – принялась она быстро говорить скорее для самой себя, чем для окружающих, мягко похлопывая перед собой в ладошки. – А то они вечно надо мной смеются. Хорошего дня!
Смерч задорно хохотнула, махнула рукой людям: и тем, что стояли перед ней, и тем, кто не разбежался, а сейчас собрался в широкий круг вокруг них, возбужденно обсуждая случившееся и приветствуя бесшумную. Более не обращая внимания на толпу, Смерч нарисовала огнем печать перемещения у себя под ногами, сделала шаг в нее и исчезла. Сколь бы не была она быстра благодаря собственной магии и навыкам, большие расстояния куда удобнее преодолевать с помощью печатей. И бесшумная искренне радовалась тому, что имея статус подопечной эрайта, цветное кольцо на ее левой руке содержало в себе магическое условие, позволявшее перемещаться как угодно по территории города. Привилегия, доступная ограниченному числу людей в Имфиросе. Список насчитывал меньше двадцати человек.
Смерч вышла из портальной печати, оказавшись в другом районе города. Предыдущий отличался обыденностью, приземистыми рабочими зданиями с выгоревшими крышами; жилыми домами, рассчитанными чаще на нескольких жильцов сразу; улицами с простой прямой геометрией, не позволяющими разъехаться даже двум повозкам; отсутствием излишеств и изысков. Здешние кварталы выглядели куда богаче. Они выделялись плавными линиями широких проспектов, иногда совершавших неожиданные повороты, чтобы привести к тому или иному белоснежному каменному зданию богатея. Тут и там пестрели цветочные аллеи, и манили тенистой таинственностью небольшие парки и сады за резными чугунными оградами. Искусственные каналы восхищали чистотой воды и радовали глаз пестрыми рыбками, обретшими в них свой дом. Изящество и достаток отличал этот район, являвшийся одним из самых красивых во всем Имфиросе.
В городе существовали еще более богатые улицы, но здешние жители старались делать вид, что ни в чем не уступают тем, кто имеет капиталы больше их собственных. Хотя все это были игры абсолютно бессмысленные, когда речь заходила об агамме, проросшей по всем жилам Имфироса – богатым, бедным, закрытым, самым дальним и даже забытым,– чья великолепная устрашающая корона в виде Ледяной Луны висела над головой каждого. Сила, вечно противостоявшая магии, не выбирала, где ей появляться, понятия не имела, что заботит людей и каковы их статусы. Агамма безжалостно терзала бедняков, для которых кровом служили бараки, и богачей, обитавших в трехэтажных особняках с личными территориальными угодьями. Перед ледяным дыханием извечного врага магии все обретали равенство.
И всех нужно было спасти. Даже тех, кто замирает у кристально чистых окошек своего богатого дома, чтобы с испугом смотреть из нутра своей комнаты за действиями городских стражей, при этом порой позволяя себе шептать что-то вроде «Да когда вы уже разберетесь!».
