Карфат ударил еще раз, увеличивая мощь атаки. Корни уходили глубоко, убивать землю приходилось до нутра и сразу с нескольких сторон.
Темный лекарь бросился вперед, понимая, что оставаться на месте ему никак не позволено. Костяные ветви превратились в колющие пики. Ивы били вслепую, пронзали земную твердь и врезались в собственные же корни, отчего летящих в сторону осколков становилось все больше.
Одну из ветвей Карфат отбил сразу в движении, совершил прыжок, перекатился и вновь вскочил на ноги, чтобы сразу же выставить неделимый кинжал перед собой. Другая ветвь со скрежетом проскользила по металлу, что невозможно было разрушить. Она не добралась до цели, не почувствовала кровь. Темный лекарь ощутил всю мощь костей, словно бы он вступил в схватку с тяжелым пехотинцем. Давление, что обрушилось на кинжал, потребовало от него всей физической силы в противовес.
Он успел увидеть, как корни сворачиваются, подобно гибким лозам, под самыми ногами, и вновь отскочил в сторону. Одна из ветвей сломала себя, чтобы тут же поднырнуть ему прямо под живот, но неделимый кинжал легко срезал ее, сведя на нет очередной удар.
Темный лекарь вновь стал ближе к стволу высокой ивы, и она загородилась костяными ветвями, подобно щитом. Вереск вырос вокруг него, схватил их в тиски и принялся сжимать. Округу наполнил характерный треск костей. Ивы тревожно дрогнули, вытащили корни из-под земли, словно бы вовсе решили сойти с этого места, и предприняли очередную попытку справиться с врагом, но Карфат ужом пробрался в образовавшийся между белесыми ветвями просвет и оказался у самого ствола.
Неделимый кинжал вошел по самую рукоять в позвоночник ивы. От места удара во все стороны пошли глубокие трещины. Дерево содрогнулось в агонии, кости-ветви задрожали с такой силой, что обрывались в своих суставах и падали на землю чудовищными ошметками.
Темный лекарь всматривался в предсмертную конвульсию вырождения взглядом… ученого, врача-практика. В нем был холодный интерес, отстранённое любопытство. И никакой жалости. И все еще никаких сомнений и тем более страха.
Ярсанта все это отчетливо заметила. Как заметила и то – только сейчас! – что Рун и Лун чуть ли не у нее под ногами впивались клыками в мелкие корни. Те все же дотянулись до именной, почувствовав, что противостоящий им человек здесь оказался вовсе не один.
Она медленно выдохнула, поняв, что была слишком заворожена боем лекаря и совсем не подумала о том, что даже на таком расстоянии ее могут достать. Благо Карфат об этом подумал.
– Спасибо, – выдавила она из себя с трудом. Запоздалый страх практически заставил ее онеметь.
Рун и Лун созвучно зашипели.
Ярсанта вдруг почувствовала себя глупо, до конца осознав ситуацию, по-настоящему увидев вырождения и наконец поняв, что это не тихие явления, а почти проклятия. Они могут атаковать. Все это знают, но видеть – это другое. Поэтому в Храмы не стремятся толпы людей. Потому что здесь существует риск. В обычном мире дерево не может вдруг обратиться костями и не может излучать такую зловещую ауру. Не может ощущаться почти как мыслящее существо, способное нести угрозу.
Карфат, тем временем избавившись от основной опасности, наносил удары по пространству. Каждый взмах неделимого кинжала посылал едва заметный острый взблеск в землю, убивая ее до глубоких недр. Земля замирала. Оборачивалась бездушным недвижимым пластом.
Именная тихо вздохнула.
И это ей, калечной, быть партнёром темного лекаря? Они же воины. Самые настоящие. Искусные, сильные, ловкие и опасные. Настолько, чтобы справляться с подобными явлениями. Быстро. Так быстро, что схватка не длилась дольше пары минут.
Карфат лишь слегка встряхнул руками. Кажется, напряжение все же скопилось в нем, но такое, что он еле обращал на него внимание.
Он тем же размеренным шагом, что пришел сюда, вернулся к напарнице. Ярсанта таращилась на него не моргая по мере приближения.
– Было страшно? – спросил у нее лекарь.
Именная сбросила с себя оцепенение.
– Было… впечатляюще. И как-то слишком уж невероятно. И кажется, я поняла, почему даже до первого посвящения дают время привыкнуть, а потом дают еще год. Я зря нарушила эти правила. И почему настоятель Эрмет пошел у меня на поводу? Он должен был меня остановить, объяснить, лучше всего показать… Хотя нет, видеть собственными глазами это слишком…
– Ярсанта! Ярсанта! – гаркнул темный лекарь у нее над самым ухом. Девушка вздрогнула и резко смолкла.
Карфат наклонился так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Именная даже попыталась отпрянуть, но он твердо придержал ее за локоток.
– Для тебя есть работа, – очень спокойно проговорил напарник, следя за ее эмоциями. – Ее нужно выполнить.
Он указал себе за плечо. Ярсанта проследила за направлением. Там всюду была мертвая земля и мертвые ивы.
– Да, прости…те.
– Уже давно можно на ты, – мягко улыбнулся ей лекарь.
Именная осторожно приблизилась к костяным ивам и принялась высекать имя серебра: оно отвечало за все растения. Кости принялись сыпаться на землю градом и тут же иссыхать, растворяться и исчезать. Ветер вернулся во всю силу, больше не боясь пролетать этой округой, и принялся разгонять останки вырождения.
Ивы стали ивами, распустили свои обвислые ветви до самой земли, теперь уже совсем голые. Если до вырождения на них еще оставалась листва, то теперь лишь чернели остовы. Но деревья были настоящими и живыми, они спокойно отдохнут зимой, чтобы вновь зацвести весной во всю силу.
Именная высекла имя земли, что тоже пострадала, и та вновь задышала и легко встряхнулась, как будто примериваясь вновь к месту.
Ярсанта испытала необычное чувство. Словно бы она помогла чему-то большему, чем сама могла понять.
– Неплохо, – кивнул лекарь, оценив скорость и силу, с которой работала его напарница.
Все-таки одно дело практика в зале, пускай и перед самим Патриархом, другое – реальное столкновение с последствиями настоящих ударов темного лекаря.
– На самом деле неплохо, – подчеркнул Карфат, – поэтому убери это выражение лица.
Ярсанта взглянула на него почти испуганно.
– Тебе все еще страшно?
– Я не знаю… я… Это все так странно и зачем я вам? Вы сражаетесь, а мне смотреть? Я не могу помочь. А если бы вас ранило, а если бы вас серьезно зацепило? Я не могу вас прикрыть. Как я могу считаться партнером?
– Опять на «вы», ох уж эта мирская вежливость… Сколько вопросов! Но по крайней мере я чувствую, что ты теперь готова по-настоящему со мной разговаривать, – отчего-то проявил довольство лекарь. – Давай еще немного прогуляемся. И тебе не нужно так нервничать. На все твои вопросы существуют ответы. Ты же не единственная именная здесь.
С этим Ярсанта не могла спорить. Действительно же не единственная. Темные лекари и именные обязаны работать в связке. Значит, большинство именно так и работает. Тысячелетиями существуют эти устои. Разве может она вдруг начать в них сомневаться?
– Простите, – произнесла девушка и тут же поправилась: – Прости.
Темный лекарь кивнул, и они пошли по одним лишь ему ведомым тропам.
Их путь лежал сквозь лес. Спокойный, шуршащий, шелестящий и словно бы шепчущий. Это отдавалось щекоткой во всем теле, но было вовсе не страшно и не странно. Приятно.
Вдруг Ярсанта увидела, как ветвь дикой яблони склонилась к ней.
– Бери, – произнес лекарь, когда она покосилась на него. – Никогда не стесняйся и не бойся благодарности сонума.
Она сорвала спелое яблоко и тут же его надкусила. Оно оказалось очень вкусным.
– Так что же? – вытаскивая платок из артефакта хранения, чтобы утереть сок с ладони, спросила Ярсанта. – Какая выгода работать с такой, как я?
Лекарь посмотрел на нее:
– Потому что ты и правда наилучший для меня вариант из имеющихся. А твой недуг… Сила порой беспощадна к каждому из нас, и мы это не выбираем.
Кажется, он действительно ее понимал. Это неожиданно обрадовало ее.
– По твоим вопросам. Именные и не должны сражаться. У вас же сила не в этом. Каждый должен быть на своем месте, тебе говорили об этом?
– Да.
– Постарайся это понять всем сердцем. Если из нас выйдет неплохой дуэт, то кое-какие навыки тебе все же придется развить. Элементарную выносливость и остроту реакции. В остальном же ты не обязана соответствовать мне. Да ты и не сможешь. Я учился этому много лет. Если бы темным лекарям в партнеры нужны были именные с навыками воинов, их бы тоже так воспитывали, но все происходит немного иначе. Ты лишь исправляешь ошибки, что я допустил в схватках, и избавляешь сонум от ударов вырождений. Не больше и не меньше.
– Странно это, – буркнула Ярсанта, выбрасывая огрызок от яблока.
– В обычном мире не так? – оглянулся на нее Карфат.
– Вроде бы так, а вроде как и нет.
– Все придет со временем. Я поэтому всегда против, чтобы посвящали настолько быстро. Ни к чему хорошему это не приводит. Лишь к растерянности. Но раз уже все случилось, то будем намного быстрее заставлять привыкать тебя к сонуму.
Она с трудом представляла, как именно это будет происходить, но отступать было некуда.
– А куда мы идем? – завертела головой по сторонам именная.
– Полозы кое-что нашли. И раз мы здесь, то воспользуемся моментом.
Через несколько десятков шагов густой лес словно бы расступился в стороны и пропустил людей на небольшую опушку. В этом сокрытом уголке росли особые травы. Они тянулись вверх тонкими гибкими стеблями темно-фиолетового цвета и покачивали широкими листьями того же оттенка в такт тихому ветру.
Карфат достал из артефакта хранения холщовый мешок, два небольших ножика с остро заточенным лезвием, уселся на землю и показал, что напарница может занять место напротив.
– Срезать можно только верхние парные листы, – произнес темный лекарь, одновременно демонстрируя сказанное.
– Что это за травы? – спросила Ярсанта, довольно ловко повторяя за ним. В этой работе точно не было ничего сложного. Трава росла густым ковром вокруг, оставалось только руку протянуть.
– Тмиас – отлично бодрит и помогает держать концентрацию. Студенты в дни экзаменов потребляют эликсиры с ним целыми бочонками, – пояснил Карфат.
Именная кивнула. Название травы она знала, но никогда не видела, как та произрастает.
Занятие – быстрое, легкое, не вызывающее никакого утомления – Ярсанте неожиданно понравилось. И ее пробрало веселье. Сначала она просто улыбалась, но затем начала смеяться, и смех стал до того безудержным и ярким, что она даже повалилась на землю.
Лекарь сначала посмотрел на нее с недоумением, а потом усмехнулся.
– Понятно.
Травы вдруг ласково, на сотни тихих голосов, зашуршали, ветер прилег где-то между ними и лишь лениво помахивал своими невидимыми хвостами. Цветы-колокольчики, что скромно притаились у лесной кромки, зазвенели, подхватывая счастливый смех именной.
Карфат оторвался от занятия, сорвал тонкую травинку и сунул ее между зубов, принявшись лениво жевать.
– Какое роскошное приветствие, – присвистнул лекарь, послушав природную симфонию.
– Такое странное чувство… Я не понимаю, – прошептала Ярсанта, не в силах перестать улыбаться. Вставать с земли не хотелось, отчего-то сейчас она казалась мягче любой перины.
Темный лекарь улыбнулся краешками губ.
– Ты прошла первое посвящение слишком быстро. Период до него дается именно затем, чтобы мирские потихоньку обжились здесь. Чтобы энергия сонума проникала в вас постепенно. А теперь твоя связь с природой усилилась за один день. Нужно было позволить тебе это яблоко позже съесть… Ты теперь обязана питаться только тем, что собрано с этой земли, но дары благодарности обладают слишком большой энергией. Вот ты… и опьянела, – Карфат небольно ткнул напарницу пальцем в лоб.
Ярсанта тряхнула головой, чтобы сбросить его руку.
– Прости, – проговорила она с улыбкой. Ей совершенно не было жаль, но часть ее сознания действительно не понимала происходящего.
– Ничего. Насладись. В наслаждении нет ничего дурного.
– Природа же не любит праздности…
– Так же, как она не любит усталости. Во всем нужен баланс. Поэтому я потружусь за тебя и создам его.
Последние слова долетели до нее уже эхом. Именную заворожило небо и плывущие по нему пушистые облака. Казалось, что до них она сможет дотянуться…
Ярсанта действительно просто лежала, дышала травами, смотрела за полетами птиц, а где-то там лекарь собирал травы. И было так спокойно, как никогда еще в жизни. Боль от клинка исчезла, отступила, отпустила и даже словно бы позабылась. Энергия сонума обнимала и уютно укачивала. Природа, пропитанная магией Богов Мира, всецело принимала новую служительницу и щедро дарила блаженство.
Сколько прошло времени, именная понятия не имела, но вдруг в нос ударил резкий горький запах. От него сразу же свело судорогой все нутро, и Ярсанта даже закашлялась. Пришлось сесть, чтобы справиться с приступом.
Темный лекарь отстранился от напарницы и быстро закрыл маленький непрозрачный бутылёк.
– Что это такое? – возмутилась она.
– Пора трезветь, – многозначительно поглядел на нее в ответ компаньон.
Она прислушалась к ощущениям. Голова прояснилась, эйфория схлынула. Ей на смену пришел стыд. За громкий смех и катания по земле. В самом деле, словно бы и правда пьяная…
– Извини…
– Я же сказал, все нормально. Ты напиталась силой сонума слишком быстро. Было бы странно, если бы на тебя это никак не подействовало.
Ярсанта поглядела по сторонам и увидела завязанный холщовый мешок.
– Я могу… чем-то помочь? – тревожно спросила она, поднимаясь на ноги.
– Я уже все сделал. Можем возвращаться, – легко отозвался лекарь, пряча собранные травы в артефакт хранения.
Именной оставалось лишь вздохнуть и понадеяться, что в следующей раз такой нелепости не случится. Иначе напарница из нее не выйдет.
Возвращались они столь же стремительно, как и прибыли сюда. Ярсанта в очередной раз подумала, что такой скорости ей достичь не удастся, а значит, придется целиком в этом полагаться на лекаря. Если он вообще будет готов долгие-долгие годы терпеть все ее «несовершенства». Это поначалу с чужой ущербностью легко мириться. А потом накапливается раздражение и усталость.
Но это все вопросы будущего. Пока что хватало забот и в настоящем.
Они сразу же прошли в канцелярию, чтобы обо всем отчитаться. Именная внимательно посмотрела за порядком, как сдавал травы лекарь, как он четко и быстро заполнял протокол о вырождении и прочем. Некоторые моменты он пояснял, на какие-то вопросы отвечал один из присутствующих за стойкой канцеляристов – сейчас была не смена Кеалин, и молодая женщина отсутствовала.
Карфат привычно потянулся к одной из карточек на стойке, чтобы отметить квадрант, где вырождения и он сам повредили природные основы, но тут же опомнился.
– Надо же, теперь мне это совсем не нужно, – пробормотал он.
Столько лет он неизменно бросал работу недоделанной и полагался на то, что последствия его действий кто-то исправит, но теперь рядом с ним была именная и необходимость в этом отпала.
Лекарь покосился на девушку.
Темный лекарь бросился вперед, понимая, что оставаться на месте ему никак не позволено. Костяные ветви превратились в колющие пики. Ивы били вслепую, пронзали земную твердь и врезались в собственные же корни, отчего летящих в сторону осколков становилось все больше.
Одну из ветвей Карфат отбил сразу в движении, совершил прыжок, перекатился и вновь вскочил на ноги, чтобы сразу же выставить неделимый кинжал перед собой. Другая ветвь со скрежетом проскользила по металлу, что невозможно было разрушить. Она не добралась до цели, не почувствовала кровь. Темный лекарь ощутил всю мощь костей, словно бы он вступил в схватку с тяжелым пехотинцем. Давление, что обрушилось на кинжал, потребовало от него всей физической силы в противовес.
Он успел увидеть, как корни сворачиваются, подобно гибким лозам, под самыми ногами, и вновь отскочил в сторону. Одна из ветвей сломала себя, чтобы тут же поднырнуть ему прямо под живот, но неделимый кинжал легко срезал ее, сведя на нет очередной удар.
Темный лекарь вновь стал ближе к стволу высокой ивы, и она загородилась костяными ветвями, подобно щитом. Вереск вырос вокруг него, схватил их в тиски и принялся сжимать. Округу наполнил характерный треск костей. Ивы тревожно дрогнули, вытащили корни из-под земли, словно бы вовсе решили сойти с этого места, и предприняли очередную попытку справиться с врагом, но Карфат ужом пробрался в образовавшийся между белесыми ветвями просвет и оказался у самого ствола.
Неделимый кинжал вошел по самую рукоять в позвоночник ивы. От места удара во все стороны пошли глубокие трещины. Дерево содрогнулось в агонии, кости-ветви задрожали с такой силой, что обрывались в своих суставах и падали на землю чудовищными ошметками.
Темный лекарь всматривался в предсмертную конвульсию вырождения взглядом… ученого, врача-практика. В нем был холодный интерес, отстранённое любопытство. И никакой жалости. И все еще никаких сомнений и тем более страха.
Ярсанта все это отчетливо заметила. Как заметила и то – только сейчас! – что Рун и Лун чуть ли не у нее под ногами впивались клыками в мелкие корни. Те все же дотянулись до именной, почувствовав, что противостоящий им человек здесь оказался вовсе не один.
Она медленно выдохнула, поняв, что была слишком заворожена боем лекаря и совсем не подумала о том, что даже на таком расстоянии ее могут достать. Благо Карфат об этом подумал.
– Спасибо, – выдавила она из себя с трудом. Запоздалый страх практически заставил ее онеметь.
Рун и Лун созвучно зашипели.
Ярсанта вдруг почувствовала себя глупо, до конца осознав ситуацию, по-настоящему увидев вырождения и наконец поняв, что это не тихие явления, а почти проклятия. Они могут атаковать. Все это знают, но видеть – это другое. Поэтому в Храмы не стремятся толпы людей. Потому что здесь существует риск. В обычном мире дерево не может вдруг обратиться костями и не может излучать такую зловещую ауру. Не может ощущаться почти как мыслящее существо, способное нести угрозу.
Карфат, тем временем избавившись от основной опасности, наносил удары по пространству. Каждый взмах неделимого кинжала посылал едва заметный острый взблеск в землю, убивая ее до глубоких недр. Земля замирала. Оборачивалась бездушным недвижимым пластом.
Именная тихо вздохнула.
И это ей, калечной, быть партнёром темного лекаря? Они же воины. Самые настоящие. Искусные, сильные, ловкие и опасные. Настолько, чтобы справляться с подобными явлениями. Быстро. Так быстро, что схватка не длилась дольше пары минут.
Карфат лишь слегка встряхнул руками. Кажется, напряжение все же скопилось в нем, но такое, что он еле обращал на него внимание.
Он тем же размеренным шагом, что пришел сюда, вернулся к напарнице. Ярсанта таращилась на него не моргая по мере приближения.
– Было страшно? – спросил у нее лекарь.
Именная сбросила с себя оцепенение.
– Было… впечатляюще. И как-то слишком уж невероятно. И кажется, я поняла, почему даже до первого посвящения дают время привыкнуть, а потом дают еще год. Я зря нарушила эти правила. И почему настоятель Эрмет пошел у меня на поводу? Он должен был меня остановить, объяснить, лучше всего показать… Хотя нет, видеть собственными глазами это слишком…
– Ярсанта! Ярсанта! – гаркнул темный лекарь у нее над самым ухом. Девушка вздрогнула и резко смолкла.
Карфат наклонился так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Именная даже попыталась отпрянуть, но он твердо придержал ее за локоток.
– Для тебя есть работа, – очень спокойно проговорил напарник, следя за ее эмоциями. – Ее нужно выполнить.
Он указал себе за плечо. Ярсанта проследила за направлением. Там всюду была мертвая земля и мертвые ивы.
– Да, прости…те.
– Уже давно можно на ты, – мягко улыбнулся ей лекарь.
Именная осторожно приблизилась к костяным ивам и принялась высекать имя серебра: оно отвечало за все растения. Кости принялись сыпаться на землю градом и тут же иссыхать, растворяться и исчезать. Ветер вернулся во всю силу, больше не боясь пролетать этой округой, и принялся разгонять останки вырождения.
Ивы стали ивами, распустили свои обвислые ветви до самой земли, теперь уже совсем голые. Если до вырождения на них еще оставалась листва, то теперь лишь чернели остовы. Но деревья были настоящими и живыми, они спокойно отдохнут зимой, чтобы вновь зацвести весной во всю силу.
Именная высекла имя земли, что тоже пострадала, и та вновь задышала и легко встряхнулась, как будто примериваясь вновь к месту.
Ярсанта испытала необычное чувство. Словно бы она помогла чему-то большему, чем сама могла понять.
– Неплохо, – кивнул лекарь, оценив скорость и силу, с которой работала его напарница.
Все-таки одно дело практика в зале, пускай и перед самим Патриархом, другое – реальное столкновение с последствиями настоящих ударов темного лекаря.
– На самом деле неплохо, – подчеркнул Карфат, – поэтому убери это выражение лица.
Ярсанта взглянула на него почти испуганно.
– Тебе все еще страшно?
– Я не знаю… я… Это все так странно и зачем я вам? Вы сражаетесь, а мне смотреть? Я не могу помочь. А если бы вас ранило, а если бы вас серьезно зацепило? Я не могу вас прикрыть. Как я могу считаться партнером?
– Опять на «вы», ох уж эта мирская вежливость… Сколько вопросов! Но по крайней мере я чувствую, что ты теперь готова по-настоящему со мной разговаривать, – отчего-то проявил довольство лекарь. – Давай еще немного прогуляемся. И тебе не нужно так нервничать. На все твои вопросы существуют ответы. Ты же не единственная именная здесь.
С этим Ярсанта не могла спорить. Действительно же не единственная. Темные лекари и именные обязаны работать в связке. Значит, большинство именно так и работает. Тысячелетиями существуют эти устои. Разве может она вдруг начать в них сомневаться?
– Простите, – произнесла девушка и тут же поправилась: – Прости.
Темный лекарь кивнул, и они пошли по одним лишь ему ведомым тропам.
Их путь лежал сквозь лес. Спокойный, шуршащий, шелестящий и словно бы шепчущий. Это отдавалось щекоткой во всем теле, но было вовсе не страшно и не странно. Приятно.
Вдруг Ярсанта увидела, как ветвь дикой яблони склонилась к ней.
– Бери, – произнес лекарь, когда она покосилась на него. – Никогда не стесняйся и не бойся благодарности сонума.
Она сорвала спелое яблоко и тут же его надкусила. Оно оказалось очень вкусным.
– Так что же? – вытаскивая платок из артефакта хранения, чтобы утереть сок с ладони, спросила Ярсанта. – Какая выгода работать с такой, как я?
Лекарь посмотрел на нее:
– Потому что ты и правда наилучший для меня вариант из имеющихся. А твой недуг… Сила порой беспощадна к каждому из нас, и мы это не выбираем.
Кажется, он действительно ее понимал. Это неожиданно обрадовало ее.
– По твоим вопросам. Именные и не должны сражаться. У вас же сила не в этом. Каждый должен быть на своем месте, тебе говорили об этом?
– Да.
– Постарайся это понять всем сердцем. Если из нас выйдет неплохой дуэт, то кое-какие навыки тебе все же придется развить. Элементарную выносливость и остроту реакции. В остальном же ты не обязана соответствовать мне. Да ты и не сможешь. Я учился этому много лет. Если бы темным лекарям в партнеры нужны были именные с навыками воинов, их бы тоже так воспитывали, но все происходит немного иначе. Ты лишь исправляешь ошибки, что я допустил в схватках, и избавляешь сонум от ударов вырождений. Не больше и не меньше.
– Странно это, – буркнула Ярсанта, выбрасывая огрызок от яблока.
– В обычном мире не так? – оглянулся на нее Карфат.
– Вроде бы так, а вроде как и нет.
– Все придет со временем. Я поэтому всегда против, чтобы посвящали настолько быстро. Ни к чему хорошему это не приводит. Лишь к растерянности. Но раз уже все случилось, то будем намного быстрее заставлять привыкать тебя к сонуму.
Она с трудом представляла, как именно это будет происходить, но отступать было некуда.
– А куда мы идем? – завертела головой по сторонам именная.
– Полозы кое-что нашли. И раз мы здесь, то воспользуемся моментом.
Через несколько десятков шагов густой лес словно бы расступился в стороны и пропустил людей на небольшую опушку. В этом сокрытом уголке росли особые травы. Они тянулись вверх тонкими гибкими стеблями темно-фиолетового цвета и покачивали широкими листьями того же оттенка в такт тихому ветру.
Карфат достал из артефакта хранения холщовый мешок, два небольших ножика с остро заточенным лезвием, уселся на землю и показал, что напарница может занять место напротив.
– Срезать можно только верхние парные листы, – произнес темный лекарь, одновременно демонстрируя сказанное.
– Что это за травы? – спросила Ярсанта, довольно ловко повторяя за ним. В этой работе точно не было ничего сложного. Трава росла густым ковром вокруг, оставалось только руку протянуть.
– Тмиас – отлично бодрит и помогает держать концентрацию. Студенты в дни экзаменов потребляют эликсиры с ним целыми бочонками, – пояснил Карфат.
Именная кивнула. Название травы она знала, но никогда не видела, как та произрастает.
Занятие – быстрое, легкое, не вызывающее никакого утомления – Ярсанте неожиданно понравилось. И ее пробрало веселье. Сначала она просто улыбалась, но затем начала смеяться, и смех стал до того безудержным и ярким, что она даже повалилась на землю.
Лекарь сначала посмотрел на нее с недоумением, а потом усмехнулся.
– Понятно.
Травы вдруг ласково, на сотни тихих голосов, зашуршали, ветер прилег где-то между ними и лишь лениво помахивал своими невидимыми хвостами. Цветы-колокольчики, что скромно притаились у лесной кромки, зазвенели, подхватывая счастливый смех именной.
Карфат оторвался от занятия, сорвал тонкую травинку и сунул ее между зубов, принявшись лениво жевать.
– Какое роскошное приветствие, – присвистнул лекарь, послушав природную симфонию.
– Такое странное чувство… Я не понимаю, – прошептала Ярсанта, не в силах перестать улыбаться. Вставать с земли не хотелось, отчего-то сейчас она казалась мягче любой перины.
Темный лекарь улыбнулся краешками губ.
– Ты прошла первое посвящение слишком быстро. Период до него дается именно затем, чтобы мирские потихоньку обжились здесь. Чтобы энергия сонума проникала в вас постепенно. А теперь твоя связь с природой усилилась за один день. Нужно было позволить тебе это яблоко позже съесть… Ты теперь обязана питаться только тем, что собрано с этой земли, но дары благодарности обладают слишком большой энергией. Вот ты… и опьянела, – Карфат небольно ткнул напарницу пальцем в лоб.
Ярсанта тряхнула головой, чтобы сбросить его руку.
– Прости, – проговорила она с улыбкой. Ей совершенно не было жаль, но часть ее сознания действительно не понимала происходящего.
– Ничего. Насладись. В наслаждении нет ничего дурного.
– Природа же не любит праздности…
– Так же, как она не любит усталости. Во всем нужен баланс. Поэтому я потружусь за тебя и создам его.
Последние слова долетели до нее уже эхом. Именную заворожило небо и плывущие по нему пушистые облака. Казалось, что до них она сможет дотянуться…
Ярсанта действительно просто лежала, дышала травами, смотрела за полетами птиц, а где-то там лекарь собирал травы. И было так спокойно, как никогда еще в жизни. Боль от клинка исчезла, отступила, отпустила и даже словно бы позабылась. Энергия сонума обнимала и уютно укачивала. Природа, пропитанная магией Богов Мира, всецело принимала новую служительницу и щедро дарила блаженство.
Сколько прошло времени, именная понятия не имела, но вдруг в нос ударил резкий горький запах. От него сразу же свело судорогой все нутро, и Ярсанта даже закашлялась. Пришлось сесть, чтобы справиться с приступом.
Темный лекарь отстранился от напарницы и быстро закрыл маленький непрозрачный бутылёк.
– Что это такое? – возмутилась она.
– Пора трезветь, – многозначительно поглядел на нее в ответ компаньон.
Она прислушалась к ощущениям. Голова прояснилась, эйфория схлынула. Ей на смену пришел стыд. За громкий смех и катания по земле. В самом деле, словно бы и правда пьяная…
– Извини…
– Я же сказал, все нормально. Ты напиталась силой сонума слишком быстро. Было бы странно, если бы на тебя это никак не подействовало.
Ярсанта поглядела по сторонам и увидела завязанный холщовый мешок.
– Я могу… чем-то помочь? – тревожно спросила она, поднимаясь на ноги.
– Я уже все сделал. Можем возвращаться, – легко отозвался лекарь, пряча собранные травы в артефакт хранения.
Именной оставалось лишь вздохнуть и понадеяться, что в следующей раз такой нелепости не случится. Иначе напарница из нее не выйдет.
Возвращались они столь же стремительно, как и прибыли сюда. Ярсанта в очередной раз подумала, что такой скорости ей достичь не удастся, а значит, придется целиком в этом полагаться на лекаря. Если он вообще будет готов долгие-долгие годы терпеть все ее «несовершенства». Это поначалу с чужой ущербностью легко мириться. А потом накапливается раздражение и усталость.
Но это все вопросы будущего. Пока что хватало забот и в настоящем.
Они сразу же прошли в канцелярию, чтобы обо всем отчитаться. Именная внимательно посмотрела за порядком, как сдавал травы лекарь, как он четко и быстро заполнял протокол о вырождении и прочем. Некоторые моменты он пояснял, на какие-то вопросы отвечал один из присутствующих за стойкой канцеляристов – сейчас была не смена Кеалин, и молодая женщина отсутствовала.
Карфат привычно потянулся к одной из карточек на стойке, чтобы отметить квадрант, где вырождения и он сам повредили природные основы, но тут же опомнился.
– Надо же, теперь мне это совсем не нужно, – пробормотал он.
Столько лет он неизменно бросал работу недоделанной и полагался на то, что последствия его действий кто-то исправит, но теперь рядом с ним была именная и необходимость в этом отпала.
Лекарь покосился на девушку.
