- Тише! Это я.
Матико была одета в одно белое нижнее кимоно. Волосы небрежно собраны в низкий хвост.
- Вставай, умывайся. Потом отец ждет нас с тобой к завтраку.
Оити хотела спросить, давно ли вернулся Ватанабэ-сан; но прикусила язык.
Воду для умывания в лакированном тазике ей уже принесли. Оити умылась, кое-как причесалась. Ей еще никогда не приходилось делать этого самой. Потом девочка со вздохом оделась - у нее с собой было всего два верхних кимоно и одна юката, которые выглядели беднее одежды здешних слуг. Но кто же мог знать, что ее судьба так круто переменится?..
Ватанабэ-сан ждал дочь и воспитанницу в гостиной, расположившись на диване. Они вошли и одновременно поклонились. Ватанабэ-сан с улыбкой кивнул девочкам: вид у хозяина был усталый, будто он плохо спал или слишком поздно вчера вернулся. Однако в черных выразительных глазах светилось удовлетворение.
- Оити, как тебе у нас понравилось?
- Очень понравилось, господин. Все такое удивительное, - честно сказала она.
Он усмехнулся.
- Пожалуй.
Ватанабэ-сан встал; что-то извлек из складок одежды.
- Подойди сюда!
Оити подошла. Она так и замерла, увидев, что Ватанабэ-сан держит в руках еще одни часы: маленькие дамские часики. Неужели это для нее?..
- Это подарок.
Оити с трепетом взяла миниатюрный серебряный прибор на цепочке, вгляделась в циферблат, по которому бежали крохотные стрелки. Такое сокровище! Значит, ее по-настоящему приняли в эту семью?..
В порыве благодарности Оити упала на колени, уткнулась лбом в пол. Пробормотала:
- Домо аригато! Большое спасибо, Ватанабэ-сама!
Он улыбнулся. Кивнул.
- Собственные часы - в моем доме не роскошь, а необходимость. Я и моя дочь подчиняемся твердому распорядку дня. Так живут все люди запада, и ты будешь следовать этому правилу.
Ватанабэ-сан показал, как прицеплять часики к поясу-оби.
Потом они сели за стол. На завтрак была рисовая каша, подслащенная чем-то необычным: Матико шепотом объяснила, что это виноградный сироп.
Затем Ватанабэ-сан сказал, что ему пора идти. На сей раз он объяснил, куда: на свою фарфоровую фабрику.
«Вот бы там побывать!» - подумала Оити.
- Я вернусь к обеду. В три часа придет учительница, и мы составим для тебя, Оити, план занятий. До этого времени вы обе можете располагать собой.
Ватанабэ-сан переоделся в свое гайдзинское платье и ушел. А Матико поманила Оити за собой.
- Уроки я сделала... и сейчас свободна. Мы могли бы выйти прогуляться.
Оити сразу подумала про порт с иноземными кораблями. Нет, так далеко Матико точно не отпустят! И отца нет дома, не у кого отпроситься!
Она мотнула головой.
- Спасибо, Матико-сан, но лучше не надо. Если вы не возражаете, может быть, выйдем в сад?
- Хорошо, - легко согласилась Матико. - Посидим на веранде.
Они направились в ее комнату. Там Матико подошла было к низкому шкафчику с плетеными дверцами - взять пару подушек для сидения. А потом вдруг девушка призадумалась. Окинула взглядом Оити.
- Послушай, ты не обидишься, если я предложу... У меня осталось много детской одежды - она почти новая, я быстро росла. А когда придет мисс Фордж...
- Я поняла, старшая сестрица. - Оити перебила ее и низко поклонилась, пряча вспыхнувшее лицо. - Вы очень добры. Конечно, я не могу позорить ваш дом! Как и свой дом!
Ей было не привыкать донашивать наряды за старшими. А одежда Матико - конечно, совсем не то, что обноски Отами!
Матико с облегчением кивнула.
- Отца я не спрашивала, но, думаю, он не будет против.
Она ушла куда-то; потом вернулась, таща увесистый сундучок. Пыхтя от натуги, Матико поставила его на пол.
- Сейчас подберем тебе одежду. Мужчины... о таком не думают, даже отоо-сан, - прибавила она с оттенком кокетства.
Глаз у Матико был верный: она быстро подыскала для Оити два верхних кимоно и два нижних. Все оказались впору.
Оити тут же переоделась в первый комплект, с восхищением и благодарностью. Нижнее кимоно было светло-желтым; верхнее - коричневым с бледным рисунком из листьев. Несмотря на их скромную расцветку, Оити сразу почувствовала, что эти вещи на несколько порядков дороже и качественнее, чем все, что ей доводилось носить.
Девочка снова низко поклонилась.
- Я ваша должница!
- Не моя, а отца, - серьезно ответила Матико. - Боги улыбнулись тебе, что ты попала к такому человеку. И мне тоже.
Она взяла из шкафчика пару плоских подушек; и девочки вышли на веранду. С этой стороны был ухоженный сад - дорожка, выложенная плоскими камнями, карликовые клены, кусты азалии. Оити уже бывала здесь, но видела всю эту красоту только мельком: бегала в отхожее место.
Матико грациозно опустилась на подушку, на колени и пятки. Она еще не разучилась сидеть как принято.
Оити тоже села. Некоторое время обе молча любовались садом. Потом Матико спросила младшую девочку, как та жила дома, - не из любопытства, просто из вежливости. Но, кажется, хозяйскую дочку увлек рассказ Оити. Особенно подробности про наложницу.
- Интересно, как это - когда господин живет сразу с несколькими женщинами, под одной крышей, - задумчиво сказала Матико. - В больших городах такое уже редкость. И госпожи не ревнуют друг к другу?
Оити смутилась. Она никогда об этом не думала.
Матико улыбнулась.
- Ты еще маленькая, я и забыла. Тебе это рано.
Оити покраснела. Не такая она и маленькая, чтобы ничего не смыслить в грязных взрослых делах! И ей сразу же вспомнилась живая Юмико, дочь отцовской наложницы. Оити уже прекрасно понимала, почему именно Юмико родители продали в чайный дом, чтобы рассчитаться с долгами: потому что она менее ценна, чем законные дети, и ее честь дешевле.
Потом Оити подумала, почему Ватанабэ-сан живет один; и давно ли.
- Скажите, а где ваша...
Оити спохватилась. Ну конечно, жена Ватанабэ-сана, должно быть, умерла! Однако Матико догадалась, что осталось недоговоренным.
- Ты хотела знать, где моя мать. - Юная Ватанабэ грустно усмехнулась. - Я никогда ее не видела. Отец сказал, что матушка умерла сразу после моего рождения. Я даже не знаю, были ли они женаты.
Оити быстро поклонилась, пряча лицо.
- Прошу прощения, Матико-сан!
Она почему-то давно заподозрила, что Матико незаконная дочь, как и Юмико...
- Простите мою грубость.
- Ничего. - Лицо Матико окаменело. - Я отца больше никогда не спрашивала, и ты тоже не задавай лишних вопросов.
Девочки помолчали, и напряжение постепенно рассеялось; однако желания наслаждаться прекрасным днем больше не было. Матико поднялась и ушла в дом, и Оити последовала за ней.
На сей раз Матико направилась в гостиную. Оити с каждым разом примечала в этой комнате все больше диковинных предметов. Молодая хозяйка подошла к высокому шкафу со стеклянными дверцами и открыла его; потом с улыбкой обернулась к Оити, видимо, смягчившись.
- Поди сюда!
Оити подошла, робко пряча руки в складках кимоно. Она чихнула, вдохнув запах бумаги и старой кожи.
- Это книжный шкаф. Здесь библиотека отца, то есть собрание книг... и мои две полки. Вот, возьми.
Матико проворно вытащила большую книгу в кожаном переплете. Оити подхватила фолиант из рук девушки, присев от тяжести и от изумления. Книга была с медными уголками и заклепками.
- Это гайдзинская книга рисунков, называется «альбом», - объяснила Матико. - Из Англии... страны Игирису. Книга очень ценная, так что обращайся бережно.
Еще бы! Оити благоговейно провела ладонью по корешку.
- А что это за рисунки, старшая сестрица?
- Виды города Рондон. Лондон. И его жители. - Матико еще неуверенно выговаривала звук «л», которого не было в их родном языке. - Это столица страны гайдзинов. Там есть пояснения к картинкам - ты пока просто полистай, потом я переведу.
Оити поблагодарила. Она увидела, что себе Матико достала другую толстую книгу. Потом молодая хозяйка подошла к дивану и уселась с одного края, подобрав ноги. Оити после некоторого колебания последовала примеру Матико.
Оити покосилась на ее книгу и успела разглядеть, что та без рисунков, сплошной текст на варварском языке. Потом открыла свой «альбом».
Оити уже видела печатные книги - братья как-то привозили и хвастались. Но таких роскошных, да еще иностранных, Оити не брала в руки никогда. Бумага была плотная и очень гладкая; а рисунки цветные и выполненные с большим мастерством. Подписи к картинкам, конечно, оказались гайдзинской тарабарщиной. Но многое Оити понимала и без пояснений. Гигантские дворцы, мосты, какие-то длинные колесные машины, из которых выходили толпы людей... Мужчины были одеты в черные костюмы, похоже на Ватанабэ-сана; а женские наряды заставили Оити открыть рот от изумления. Пышные юбки, перетянутые талии и почему-то у многих женщин голые плечи. Какая непристойность! Шляпы, похожие на морские раковины и цветочные корзины, высоко взбитые прически... По рисункам было трудно понять, какие у варваров лица, - больше внимания уделялось нарядам и обстановке. Но Оити уже видела, что цвет волос и глаз у чужеземцев нечеловеческий - волосы красные, желтые, глаза водянистые. И круглые как у рыб.
Оити не выдержала.
- Матико-сан!
Матико сразу же отложила свою книгу.
- Что?
- Скажите, пожалуйста... - Девочка придвинулась, показывая на рисунок, на голые плечи женщин. - Неужели у гайдзинских женщин платья и правда такие... ну, такие...
- Открытые? - помогла ей Матико. - Нет, совсем не всегда. И это старый альбом, здесь указана дата... По гайдзинскому летоисчислению - 1863 год.
- Какой-какой год?..
- Пятнадцать лет назад. Отцу подарили эту книгу рисунков в самом начале войны Мэйдзи. Тогда иноземцев повсюду убивали; и тех, кто их поддерживал, тоже...
Матико вздрогнула. Потом улыбнулась, взяв себя в руки.
- Я хотела сказать, что мода у гайдзинов все время меняется. У них постоянно появляются новые изобретения и новые одежды. Вот увидишь, мисс Фордж одевается совсем не так, как эти дамы.
Оити беспомощно потрясла головой.
- Сколько суеты! Зачем нам это все?
- Все нам и не нужно, конечно. - Матико назидательно подняла палец. - Господин отец говорит, что мы заимствуем у гайдзинов только самое полезное. Отец смелый и очень мудрый человек...
Оити кивнула. Она закрыла альбом и аккуратно положила на диван.
- Спасибо большое, Матико-сан. Можно я теперь пойду поиграю?
Ванатабэ-сан вернулся к обеду, без четверти два.
- Твои родители и сестра уехали сегодня, - сказал он Оити. - Через три дня они будут дома. Ты сможешь сама им написать.
Оити поблагодарила за новости. Она опять подумала о своей сестре. Увидит ли Отами хоть малую толику того, что она узнала за эти дни, и узнает в будущем? А Юмико? Что ждет обеих ее старших сестер?..
Они пообедали за общим столом - суп из водорослей, рисовые колобки с соленой рыбой, маринованная редька, печеный картофель. Оити уже пробовала бататы, но у этих вкус был совсем другой.
Когда убрали со стола, Матико ушла в свою комнату. Оити тоже. Но спустя полчаса девочек позвали: прибыла учительница.
Мисс Фордж, ожидавшая их в гостиной, оказалась похожей на женщин с картинок - и совсем другой. Прежде всего, Оити она показалась очень уродливой.
Она была здоровенного роста - почти с Ватанабэ-сана, с длинным носом и круглыми светлыми глазами. Волосы такие же бесцветные, точно она смолоду поседела. Хотя по этой женщине-игирису вообще было не понять, сколько ей лет.
Ее платье напоминало альбомные наряды; но оказалось темным и совсем закрытым, до шеи.
Впрочем, Оити недолго разглядывала гайдзинку. Вспомнив о вежливости, она поклонилась и поздоровалась.
Англичанка кивнула и улыбнулась в ответ. Оити она рассматривала с таким же жадным любопытством, как и девочка ее.
- Бедное дитя! Мне о тебе рассказывали!
И тут Оити почувствовала страшное возмущение. Уродливый облик варваров, их речь, дикие наряды, чудовищные огнеплюйные машины - все завертелось у девочки перед глазами... И эта высокомерная варварская учительница еще смела жалеть ее!
- Прошу прощения, госпожа игирису! - Оити снова поклонилась, с большим достоинством. - Я не бедное дитя! Я дочь Такамацу Юки, самурая... мы потомки самого Оды Нобунаги!
Мисс Фордж прижала руку к груди, пораженная этой отповедью. Однако англичанка быстро справилась с собой. В конце концов, она занималась просвещением туземцев почти десять лет; а эта маленькая азиатка из глухой деревни, несомненно, никогда не видела цивилизованных людей!
- Очень хорошо, мисс. Я вижу, что вы девочка с характером, - сказала англичанка по-японски. - И я знаю, разумеется, кто ваши почтенные родители.
Учительница сухо улыбнулась. Потом посмотрела на свою первую ученицу.
- Мисс Матико, давайте теперь проверим ваше домашнее задание. А вы останьтесь и послушайте, это будет полезно, - мисс Фордж снова взглянула на Оити. - Потом мы займемся вами.
Поздно вечером Оити сидела в своей комнате, за чайным столиком. Перед ней возвышалась стопка бумажных листов - ей дали много хорошей чистой бумаги; а рядом лежала тетрадь с образцами, которые назывались «прописи». Первым делом Оити начала учиться английскому языку: проверив способности девочки, учительница и господин Ватанабэ сошлись на этом. Язык игирису был важнее всего, остальное потом.
Оити уже сделала свое первое домашнее задание - писала прописи, пока рука не занемела. И вот теперь девочка пыталась сочинить послание домой. Хирагана* после гайдзинского языка никак не давалась ей, вертикальные строчки не желали складываться во что-то осмысленное.
Наконец Оити бросила это занятие. Да и что она могла бы рассказать? Какими словами можно передать все то, что она испытала в новом доме, да и кого из Такамацу это заинтересует?
Отами?.. Сестра только пуще исполнится зависти и обиды. С родителями Оити тем более никогда не могла говорить по душам: отца и мать следовало чтить, а не откровенничать с ними. И вообще, удастся ли ее семье благополучно добраться до дома? Какие уж там письма!
Оити снова вспомнила слова Ватанабэ-сана о «бандитах, которых полно в горах».
- Доверяюсь Будде Амида, доверяюсь Будде Амида, - пробормотала она слова, затверженные с пеленок. - Пусть все Такамацу останутся живы и целы!
Девочка вздохнула.
- И пусть Отами не слишком мне завидует! Пусть сестре тоже как-нибудь повезет, господа боги и боддхисатвы... если вам не трудно!
Прошло целых пятнадцать дней, прежде чем Оити смогла написать домой. Не только по причине собственного неумения, но и из соображений безопасности и экономии: Ватанабэ-сан сказал, что он и Такамацу обмениваются посланиями через рекан, гостиницу на полпути в Кагосиму. Когда сам хозяин отправит письмо в деревню, с надежными людьми, тогда передадут и весточку от Оити.
Правда, письмо младшей «первой дочери» оказалось недлинным. Слов Оити по-прежнему очень не хватало. Она ограничилась выражениями преданности, пожеланиями счастья и благословениями родителям и сестре.
Со старшими братьями Оити до сих пор не виделась. Хотя Нобу и Тэнго стало известно, что Оити теперь живет и воспитывается в Кагосиме, в передовой семье, заносчивые наследники Такамацу не горели желанием с ней встречаться. Может, юноши не только по привычке пренебрегали девчонкой, но и завидовали?..
За эти две гайдзинские недели произошло ужасно много всего. Воспитанница Ватанабэ-сана столько всего увидела и узнала, что сама теперь жалела прежнюю маленькую Оити как дикарку.
Матико была одета в одно белое нижнее кимоно. Волосы небрежно собраны в низкий хвост.
- Вставай, умывайся. Потом отец ждет нас с тобой к завтраку.
Оити хотела спросить, давно ли вернулся Ватанабэ-сан; но прикусила язык.
Воду для умывания в лакированном тазике ей уже принесли. Оити умылась, кое-как причесалась. Ей еще никогда не приходилось делать этого самой. Потом девочка со вздохом оделась - у нее с собой было всего два верхних кимоно и одна юката, которые выглядели беднее одежды здешних слуг. Но кто же мог знать, что ее судьба так круто переменится?..
Ватанабэ-сан ждал дочь и воспитанницу в гостиной, расположившись на диване. Они вошли и одновременно поклонились. Ватанабэ-сан с улыбкой кивнул девочкам: вид у хозяина был усталый, будто он плохо спал или слишком поздно вчера вернулся. Однако в черных выразительных глазах светилось удовлетворение.
- Оити, как тебе у нас понравилось?
- Очень понравилось, господин. Все такое удивительное, - честно сказала она.
Он усмехнулся.
- Пожалуй.
Ватанабэ-сан встал; что-то извлек из складок одежды.
- Подойди сюда!
Оити подошла. Она так и замерла, увидев, что Ватанабэ-сан держит в руках еще одни часы: маленькие дамские часики. Неужели это для нее?..
- Это подарок.
Оити с трепетом взяла миниатюрный серебряный прибор на цепочке, вгляделась в циферблат, по которому бежали крохотные стрелки. Такое сокровище! Значит, ее по-настоящему приняли в эту семью?..
В порыве благодарности Оити упала на колени, уткнулась лбом в пол. Пробормотала:
- Домо аригато! Большое спасибо, Ватанабэ-сама!
Он улыбнулся. Кивнул.
- Собственные часы - в моем доме не роскошь, а необходимость. Я и моя дочь подчиняемся твердому распорядку дня. Так живут все люди запада, и ты будешь следовать этому правилу.
Ватанабэ-сан показал, как прицеплять часики к поясу-оби.
Потом они сели за стол. На завтрак была рисовая каша, подслащенная чем-то необычным: Матико шепотом объяснила, что это виноградный сироп.
Затем Ватанабэ-сан сказал, что ему пора идти. На сей раз он объяснил, куда: на свою фарфоровую фабрику.
«Вот бы там побывать!» - подумала Оити.
- Я вернусь к обеду. В три часа придет учительница, и мы составим для тебя, Оити, план занятий. До этого времени вы обе можете располагать собой.
Ватанабэ-сан переоделся в свое гайдзинское платье и ушел. А Матико поманила Оити за собой.
- Уроки я сделала... и сейчас свободна. Мы могли бы выйти прогуляться.
Оити сразу подумала про порт с иноземными кораблями. Нет, так далеко Матико точно не отпустят! И отца нет дома, не у кого отпроситься!
Она мотнула головой.
- Спасибо, Матико-сан, но лучше не надо. Если вы не возражаете, может быть, выйдем в сад?
- Хорошо, - легко согласилась Матико. - Посидим на веранде.
Они направились в ее комнату. Там Матико подошла было к низкому шкафчику с плетеными дверцами - взять пару подушек для сидения. А потом вдруг девушка призадумалась. Окинула взглядом Оити.
- Послушай, ты не обидишься, если я предложу... У меня осталось много детской одежды - она почти новая, я быстро росла. А когда придет мисс Фордж...
- Я поняла, старшая сестрица. - Оити перебила ее и низко поклонилась, пряча вспыхнувшее лицо. - Вы очень добры. Конечно, я не могу позорить ваш дом! Как и свой дом!
Ей было не привыкать донашивать наряды за старшими. А одежда Матико - конечно, совсем не то, что обноски Отами!
Матико с облегчением кивнула.
- Отца я не спрашивала, но, думаю, он не будет против.
Она ушла куда-то; потом вернулась, таща увесистый сундучок. Пыхтя от натуги, Матико поставила его на пол.
- Сейчас подберем тебе одежду. Мужчины... о таком не думают, даже отоо-сан, - прибавила она с оттенком кокетства.
Глаз у Матико был верный: она быстро подыскала для Оити два верхних кимоно и два нижних. Все оказались впору.
Оити тут же переоделась в первый комплект, с восхищением и благодарностью. Нижнее кимоно было светло-желтым; верхнее - коричневым с бледным рисунком из листьев. Несмотря на их скромную расцветку, Оити сразу почувствовала, что эти вещи на несколько порядков дороже и качественнее, чем все, что ей доводилось носить.
Девочка снова низко поклонилась.
- Я ваша должница!
- Не моя, а отца, - серьезно ответила Матико. - Боги улыбнулись тебе, что ты попала к такому человеку. И мне тоже.
Она взяла из шкафчика пару плоских подушек; и девочки вышли на веранду. С этой стороны был ухоженный сад - дорожка, выложенная плоскими камнями, карликовые клены, кусты азалии. Оити уже бывала здесь, но видела всю эту красоту только мельком: бегала в отхожее место.
Матико грациозно опустилась на подушку, на колени и пятки. Она еще не разучилась сидеть как принято.
Оити тоже села. Некоторое время обе молча любовались садом. Потом Матико спросила младшую девочку, как та жила дома, - не из любопытства, просто из вежливости. Но, кажется, хозяйскую дочку увлек рассказ Оити. Особенно подробности про наложницу.
- Интересно, как это - когда господин живет сразу с несколькими женщинами, под одной крышей, - задумчиво сказала Матико. - В больших городах такое уже редкость. И госпожи не ревнуют друг к другу?
Оити смутилась. Она никогда об этом не думала.
Матико улыбнулась.
- Ты еще маленькая, я и забыла. Тебе это рано.
Оити покраснела. Не такая она и маленькая, чтобы ничего не смыслить в грязных взрослых делах! И ей сразу же вспомнилась живая Юмико, дочь отцовской наложницы. Оити уже прекрасно понимала, почему именно Юмико родители продали в чайный дом, чтобы рассчитаться с долгами: потому что она менее ценна, чем законные дети, и ее честь дешевле.
Потом Оити подумала, почему Ватанабэ-сан живет один; и давно ли.
- Скажите, а где ваша...
Оити спохватилась. Ну конечно, жена Ватанабэ-сана, должно быть, умерла! Однако Матико догадалась, что осталось недоговоренным.
- Ты хотела знать, где моя мать. - Юная Ватанабэ грустно усмехнулась. - Я никогда ее не видела. Отец сказал, что матушка умерла сразу после моего рождения. Я даже не знаю, были ли они женаты.
Оити быстро поклонилась, пряча лицо.
- Прошу прощения, Матико-сан!
Она почему-то давно заподозрила, что Матико незаконная дочь, как и Юмико...
- Простите мою грубость.
- Ничего. - Лицо Матико окаменело. - Я отца больше никогда не спрашивала, и ты тоже не задавай лишних вопросов.
Девочки помолчали, и напряжение постепенно рассеялось; однако желания наслаждаться прекрасным днем больше не было. Матико поднялась и ушла в дом, и Оити последовала за ней.
На сей раз Матико направилась в гостиную. Оити с каждым разом примечала в этой комнате все больше диковинных предметов. Молодая хозяйка подошла к высокому шкафу со стеклянными дверцами и открыла его; потом с улыбкой обернулась к Оити, видимо, смягчившись.
- Поди сюда!
Оити подошла, робко пряча руки в складках кимоно. Она чихнула, вдохнув запах бумаги и старой кожи.
- Это книжный шкаф. Здесь библиотека отца, то есть собрание книг... и мои две полки. Вот, возьми.
Матико проворно вытащила большую книгу в кожаном переплете. Оити подхватила фолиант из рук девушки, присев от тяжести и от изумления. Книга была с медными уголками и заклепками.
- Это гайдзинская книга рисунков, называется «альбом», - объяснила Матико. - Из Англии... страны Игирису. Книга очень ценная, так что обращайся бережно.
Еще бы! Оити благоговейно провела ладонью по корешку.
- А что это за рисунки, старшая сестрица?
- Виды города Рондон. Лондон. И его жители. - Матико еще неуверенно выговаривала звук «л», которого не было в их родном языке. - Это столица страны гайдзинов. Там есть пояснения к картинкам - ты пока просто полистай, потом я переведу.
Оити поблагодарила. Она увидела, что себе Матико достала другую толстую книгу. Потом молодая хозяйка подошла к дивану и уселась с одного края, подобрав ноги. Оити после некоторого колебания последовала примеру Матико.
Оити покосилась на ее книгу и успела разглядеть, что та без рисунков, сплошной текст на варварском языке. Потом открыла свой «альбом».
Оити уже видела печатные книги - братья как-то привозили и хвастались. Но таких роскошных, да еще иностранных, Оити не брала в руки никогда. Бумага была плотная и очень гладкая; а рисунки цветные и выполненные с большим мастерством. Подписи к картинкам, конечно, оказались гайдзинской тарабарщиной. Но многое Оити понимала и без пояснений. Гигантские дворцы, мосты, какие-то длинные колесные машины, из которых выходили толпы людей... Мужчины были одеты в черные костюмы, похоже на Ватанабэ-сана; а женские наряды заставили Оити открыть рот от изумления. Пышные юбки, перетянутые талии и почему-то у многих женщин голые плечи. Какая непристойность! Шляпы, похожие на морские раковины и цветочные корзины, высоко взбитые прически... По рисункам было трудно понять, какие у варваров лица, - больше внимания уделялось нарядам и обстановке. Но Оити уже видела, что цвет волос и глаз у чужеземцев нечеловеческий - волосы красные, желтые, глаза водянистые. И круглые как у рыб.
Оити не выдержала.
- Матико-сан!
Матико сразу же отложила свою книгу.
- Что?
- Скажите, пожалуйста... - Девочка придвинулась, показывая на рисунок, на голые плечи женщин. - Неужели у гайдзинских женщин платья и правда такие... ну, такие...
- Открытые? - помогла ей Матико. - Нет, совсем не всегда. И это старый альбом, здесь указана дата... По гайдзинскому летоисчислению - 1863 год.
- Какой-какой год?..
- Пятнадцать лет назад. Отцу подарили эту книгу рисунков в самом начале войны Мэйдзи. Тогда иноземцев повсюду убивали; и тех, кто их поддерживал, тоже...
Матико вздрогнула. Потом улыбнулась, взяв себя в руки.
- Я хотела сказать, что мода у гайдзинов все время меняется. У них постоянно появляются новые изобретения и новые одежды. Вот увидишь, мисс Фордж одевается совсем не так, как эти дамы.
Оити беспомощно потрясла головой.
- Сколько суеты! Зачем нам это все?
- Все нам и не нужно, конечно. - Матико назидательно подняла палец. - Господин отец говорит, что мы заимствуем у гайдзинов только самое полезное. Отец смелый и очень мудрый человек...
Оити кивнула. Она закрыла альбом и аккуратно положила на диван.
- Спасибо большое, Матико-сан. Можно я теперь пойду поиграю?
Ванатабэ-сан вернулся к обеду, без четверти два.
- Твои родители и сестра уехали сегодня, - сказал он Оити. - Через три дня они будут дома. Ты сможешь сама им написать.
Оити поблагодарила за новости. Она опять подумала о своей сестре. Увидит ли Отами хоть малую толику того, что она узнала за эти дни, и узнает в будущем? А Юмико? Что ждет обеих ее старших сестер?..
Они пообедали за общим столом - суп из водорослей, рисовые колобки с соленой рыбой, маринованная редька, печеный картофель. Оити уже пробовала бататы, но у этих вкус был совсем другой.
Когда убрали со стола, Матико ушла в свою комнату. Оити тоже. Но спустя полчаса девочек позвали: прибыла учительница.
Мисс Фордж, ожидавшая их в гостиной, оказалась похожей на женщин с картинок - и совсем другой. Прежде всего, Оити она показалась очень уродливой.
Она была здоровенного роста - почти с Ватанабэ-сана, с длинным носом и круглыми светлыми глазами. Волосы такие же бесцветные, точно она смолоду поседела. Хотя по этой женщине-игирису вообще было не понять, сколько ей лет.
Ее платье напоминало альбомные наряды; но оказалось темным и совсем закрытым, до шеи.
Впрочем, Оити недолго разглядывала гайдзинку. Вспомнив о вежливости, она поклонилась и поздоровалась.
Англичанка кивнула и улыбнулась в ответ. Оити она рассматривала с таким же жадным любопытством, как и девочка ее.
- Бедное дитя! Мне о тебе рассказывали!
И тут Оити почувствовала страшное возмущение. Уродливый облик варваров, их речь, дикие наряды, чудовищные огнеплюйные машины - все завертелось у девочки перед глазами... И эта высокомерная варварская учительница еще смела жалеть ее!
- Прошу прощения, госпожа игирису! - Оити снова поклонилась, с большим достоинством. - Я не бедное дитя! Я дочь Такамацу Юки, самурая... мы потомки самого Оды Нобунаги!
Мисс Фордж прижала руку к груди, пораженная этой отповедью. Однако англичанка быстро справилась с собой. В конце концов, она занималась просвещением туземцев почти десять лет; а эта маленькая азиатка из глухой деревни, несомненно, никогда не видела цивилизованных людей!
- Очень хорошо, мисс. Я вижу, что вы девочка с характером, - сказала англичанка по-японски. - И я знаю, разумеется, кто ваши почтенные родители.
Учительница сухо улыбнулась. Потом посмотрела на свою первую ученицу.
- Мисс Матико, давайте теперь проверим ваше домашнее задание. А вы останьтесь и послушайте, это будет полезно, - мисс Фордж снова взглянула на Оити. - Потом мы займемся вами.
Глава 7
Поздно вечером Оити сидела в своей комнате, за чайным столиком. Перед ней возвышалась стопка бумажных листов - ей дали много хорошей чистой бумаги; а рядом лежала тетрадь с образцами, которые назывались «прописи». Первым делом Оити начала учиться английскому языку: проверив способности девочки, учительница и господин Ватанабэ сошлись на этом. Язык игирису был важнее всего, остальное потом.
Оити уже сделала свое первое домашнее задание - писала прописи, пока рука не занемела. И вот теперь девочка пыталась сочинить послание домой. Хирагана* после гайдзинского языка никак не давалась ей, вертикальные строчки не желали складываться во что-то осмысленное.
Наконец Оити бросила это занятие. Да и что она могла бы рассказать? Какими словами можно передать все то, что она испытала в новом доме, да и кого из Такамацу это заинтересует?
Отами?.. Сестра только пуще исполнится зависти и обиды. С родителями Оити тем более никогда не могла говорить по душам: отца и мать следовало чтить, а не откровенничать с ними. И вообще, удастся ли ее семье благополучно добраться до дома? Какие уж там письма!
Оити снова вспомнила слова Ватанабэ-сана о «бандитах, которых полно в горах».
- Доверяюсь Будде Амида, доверяюсь Будде Амида, - пробормотала она слова, затверженные с пеленок. - Пусть все Такамацу останутся живы и целы!
Девочка вздохнула.
- И пусть Отами не слишком мне завидует! Пусть сестре тоже как-нибудь повезет, господа боги и боддхисатвы... если вам не трудно!
Прошло целых пятнадцать дней, прежде чем Оити смогла написать домой. Не только по причине собственного неумения, но и из соображений безопасности и экономии: Ватанабэ-сан сказал, что он и Такамацу обмениваются посланиями через рекан, гостиницу на полпути в Кагосиму. Когда сам хозяин отправит письмо в деревню, с надежными людьми, тогда передадут и весточку от Оити.
Правда, письмо младшей «первой дочери» оказалось недлинным. Слов Оити по-прежнему очень не хватало. Она ограничилась выражениями преданности, пожеланиями счастья и благословениями родителям и сестре.
Со старшими братьями Оити до сих пор не виделась. Хотя Нобу и Тэнго стало известно, что Оити теперь живет и воспитывается в Кагосиме, в передовой семье, заносчивые наследники Такамацу не горели желанием с ней встречаться. Может, юноши не только по привычке пренебрегали девчонкой, но и завидовали?..
За эти две гайдзинские недели произошло ужасно много всего. Воспитанница Ватанабэ-сана столько всего увидела и узнала, что сама теперь жалела прежнюю маленькую Оити как дикарку.
