— Блин, и что теперь с трупом делать? Похоронить негде. И так оставлять вроде неудобно. Может сожжем? Кремация — это ведь как похороны, — предложил я, — и пусть весь вагон сгорит к едренe фенe. Что нам терять?
— Ни в коем случае! Нe вздумай ничего поджигать! — заволновался дядя Жора. — Мы уже пробовали спалить вагон, думали подожжем его прямо перед кондуктором, и если кондуктор в нем сгорит, то мы в своё измерение попадем. Да не тут-то было. Как только костер из сидений стали разводить, тут же появился пожарный. Где-то в тамбуре материализовался со стороны кондуктора. Монстр, я тебе скажу, не хуже кондуктора, только зрячий и в шлеме. Да еще багор у него и огнетушитель. Мы чуть кирпичей не отложили, когда его увидели. А он огонь из огнетушителя потушил, багор наперевес и, — за нами бегом. Ревет, как раненый бык. Двери между вагонами пинками вышибает. Не знаю, сколько вагонов мы от него бежали. И когда я упал без сил, то подумал: кранты мне. Но он исчез так же внезапно, как и появился. В общем, с огнем тут баловать не советую.
— Да тут я вижу особо не забалуешь, — впечатлился рассказом я.
— А чей это багаж? — yказал я пальцем на темный рюкзачoк на полу, под одним из сидений.
— Не знаю, давай глянем, — предложил Дядя Жора.
Я поставил рюкзак на сидение, открыл молнию, и мы стали изучать содержимое. В нем оказалось несколько вареных яиц, нарезка сырокопченой колбасы, немного хлеба, пара яблок и термос с горячим чаем. Во внутреннем кармашке рюкзачка мы нашли немного денег — около двух
тысяч рублей, какие-то чеки, ключи и билет на эту электричку. И тут, при виде этого билетa, у меня возникла идея.
— Дядь Жор, ведь кондуктор требует билет, а давай попробуем ему этот билет предъявить. Мы ведь тогда окажемся по ту сторону от кондуктора и сможем в свой мир попасть.
— Ну во-первых, у нас только один билет, — cтал рассуждать дядя Жора. — А во-вторых, опасно это. Вдруг кондуктору что то не понравится? Сожрет и фамилию не спросит. Надо бы для начала как-то поэкспериментировать с этим билетом, но на безопасном расстоянии, — и тут мы оба посмотрели на тело Сергея. — Кондуктор ведь когда найдет его на полу да безбилетного, то сожрет по-любому, а спрятать мы его все равно никуда не сможем.
— Давай усадим Серёгу на сидение и вложим ему в руку этот билет, а сами понаблюдаем, что будет делать кондуктор, — предложил дядя Жора.
Я молча кивнул.
Так мы и сделали. Серега был похож на уснувшего пассажира, мы усадили его у окна, лицом к хвосту электрички прямо у входа в вагон. В его правую руку был вложен найденный в рюкзачке билет. Мы с дядей Жорой, отошли в начало вагона и стали ждать кондуктора, коротая время беседой.
— Дядь Жор, а почему вся еда в рюкзаке была свежая и даже чай в термосе горячий? — cпросил я.
— В этой электричке всегда так. Вся поклажа которую мы в ней находили, выглядит так, как будто её только что забыл какой-то рассеянный пассажир, — oтветил он.
— Вот блин. Я чувствую себя каким-то кроликом, над которым ставят опыты и подкармливают чтобы не сдох с голоду, — cокрушался я. — Узнать бы, кто этот злой гений, который над нами так вот издевается.
— Да нет никакого гения, просто человек мало что знает даже о том мире, в котором обитает, — произнес дядя Жора. — А что уж говорить о тех законах, которые царят в соседних мирах. Надо уметь подстраиваться, — продолжил он. — Надо попытаться понять, что тут происходит. Вникнуть в правила игры, так сказать. И тогда мы, возможно, найдем выход.
Прошло какое-то время, и мы услышали хлопанье дверей между вагонами и поняли, что кондуктор добрался до нашего вагона. Находиться с ним в одном вагоне было очень неприятно, и страшновато. Поэтому мы с дядей Жорой вышли в тамбур и стали наблюдать за происходящим через стекло закрытых дверей. Так было спокойней. Мы видели, как кондуктор бормоча какой-то бред протиснулся в вагон и стал тщательно прощупывать все пространство. Провел своей ручищей по сидению, где сидело тело Сереги, и нащупал его руку с билетом.
Аккуратно взял билет, потом достал из своей сумки какой то аппарат, сунул в него билет. На аппарате загорелась красная лампочка и раздался длинный неприятный звук. Кондуктор стал возбужденно орать, схватил бедное Серёгино тело и одним махом откусил голову. Меня стошнило прямо на стекло, через которое мы наблюдали. Дядя Жора схватил меня за руку и стал уводить подальше от кондуктора. Эксперимент провалился. Аппарат кондуктора не признает билеты из нашего мира.
Нас охватило отчаяние вперемешку с разочарованием. Да к тому же, страх подгонял нас уйти как можно дальше от кондуктора. Сначала мы шли очень быстро. Вагоны не считали. Но потом усталость взяла свое. И мы устроили привал. Вагоны были разные. Некоторые были старыми, грязными и ржавыми. Неприятно пахли, и в них не хотелось останавливаться. Другие же выглядели довольно новыми и чистыми. В одном из таких мы и присели.
— Давай чайку попьём, Валер, — прохрипел запыхавшийся дядя Жора, доставая из сумки тот термос, что мы нашли в рюкзачке и пару каких-то конфет. Крышка термоса служила еще и бокалом, а в него была вложена пластиковая пиала. Таким образом, термос был рассчитан на две персоны. Я пил из крышки-бокала, а дядя Жора — из пиалы.
— Дядь Жор, вы говорили о каких-то стражах порядка, это что — полиция местная?
— Да, вроде того, — произнес, отхлебывая чай, он. — Сам я их не видел, мне Леха рассказывал, он раньше меня тут появился. Так вот, было их трое ассажиров, сам Лёха, Серёга и Стасик полу-бомж. Стасик задолго до Лёхи с Серёгой тут обитал. Говорят, ему тут нравилось. В нашем мире жилья-то у него не было, а тут и еда бесплатная, и крыша над головой, он даже бражку умудрялся тут делать из разных фруктов и конфет, что добывал в сумках.
Однажды нашли они записку. А в ней сказано, что наряд можно вызвать в вагон, если нажать кнопку вызова и, не обращая внимания на шумы, крикнуть фразу: «У нас ЧП в вагоне!». А дальше было сказано, что, дескать, лучше этого не делать, потому что появятся двое дежурных и утащат с собой первого, кто им попадется под руку, и больше вы его не увидите. И что сопротивляться бесполезно, силища у них неимоверная, и выглядят так, что колени подкашиваются.
Когда Лёха записку вслух прочитал, то Стасик стал смеяться, и выделываться. Дескать, брехня это все про дежурных, я сто раз эти кнопки нажимал и никого не видел. Стасик был сильно под мухой от своей бражки. И стал громко ругаться, дескать, в гробу он видел всех ментов, что он их одной левой всех размажет. И всё в таком духе. Потом, по рассказу Лёхи, Стасик подбежал к кнопке, нажал и заорал: «У нас ЧП в вагоне!!!». Из динамиков вырывался скрежет и шипение. Но Стасику было все равно, он орал во все горло: «У нас ЧП в вагоне!!!»
Леха говорил, что они с Серёгой хотели было оттащить его от кнопки. Но тут такое произошло, что они, как вкопанные, остались на месте.
Из тамбура вломились двое. Один — здоровенный до потолка, другой — ему по пояс. Лица в ужасных шрамах. На обоих — остатки формы. Голубые рубашки потрепанные в бурых пятнах. У здоровяка ручищи такие, что аж рукава лопнули. Оба босиком, но при погонах. Рычат, как медведи. Глазищи — красные и бешеные.
Схватили они Стасика и давай его мутузить, все зубы ему повыбивали, лицо в кровь разбили. Затем скрутили, нацепили наручники и за ноги уволокли туда, откуда пришли. Леха говорил, что они с Серегой оцепенели от увиденного. Долго потом боялись идти дальше по вагонам. Но кондуктор подгонял сзади, и им пришлось продолжить движение. Стасика они с тех пор и не видели, а кровавый след от него прерывался в переходе между вагонами. Как будто все трое там просто растворились.
— Серьёзные дела, — не зная что и сказать, пробубнил я.
Тут мы заметили, что электричка стала замедляться.
— Похоже, будет станция, — глядя в окно, задумчиво произнес дядя Жора. И, возможно, еще один пассажир.
— А что, разве пассажиры бывают не на каждой станции? — yдивился я.
— Нет, — oтветил он. — Иногда электричка стоит на станции довольно долго, как бы ожидая свою добычу. Но далеко не всегда ей удаётся вырвать из нашего мира очередного бедолагу.
— А если нам выйти на станции и отговорить пассажира входить?! — выпалил я.
— Наивный ты, Валера. Ты не увидишь пассажира, не забывай: мы с ними в разных реальностях. Он находится на станции в нашем, родном мире. А мы с тобой — не пойми где.
Тем временем, электричка крадучись подползла к станции и окончательно остановилась. Двери с шипением и лязгом раздвинулись. Из динамиков хрюкнуло что-то невнятное. Станция представляла собой двухэтажное здание с выбитыми, темными окнами. Пустую, ночную платформу освещала пара тусклых фонарей.
В стене здания виднелось единственное неразбитое и зарешеченное оконце, в котором тускло горел свет, а над ним виднелись буквы «КАС». Дальше буквы либо отвалились, либо их никогда и не было. Но было понятно, что это касса. Атмосфера запустения и полумрака была прямо мистической.
— А можно, я выйду на разведку? — поинтересовался я.
— Можно. Только когда услышишь голос из динамиков, то сразу заходи в вагон. Иначе останешься тут навсегда.
— А что в здании? — не унимался я.
— Лучше туда не суйся, — предостерег дядя Жора. — Там такие твари обитают, что не обрадуешься. Кстати, если кого на улице увидишь, беги со всех ног в вагон. Они, как правило, сюда не суются. Вроде как не положено им. Но если поймают на улице, сожрут.
— Хватит усугублять-то дядь Жор. Мне теперь выходить страшно.
— А то! — многозначительно произнес дядя Жора. — Я и сам никогда не выхожу.
Над этим странным миром висела вечная морозная ночь. Но я все таки решился выйти из вагона, потому что у меня созрел план. Я решил дойти до кассы и попробовать купить билет.
Выйдя из вагона, я почувствовал
крепкий мороз. Странно, но снега нигде не было. Я только сейчас обратил на это внимание. Оглядевшись по сторонам, я увидел с обeих сторон, уходящие в темноту леса, вагоны.
— Неужели, она и правда — бесконечная? — подумал я, медленно продвигаясь к кассе.
Кассовое окно было мутным, но за пыльным стеклом виднелся силуэт кассира. Подробно разглядеть самого обитателя кассы было невозможно, да и не очень хотелось. В нижней части окна я увидел выдвинутый на улицу ржавый лоток. Кинув туда пятисотку, я задвинул его в кассу и сказал: «Два билета», — при этом показал в окно два пальца, на случай, если в кассе меня плохо слышно.
Силуэт в окне засуетился, и вдруг лоток с пятисоткой вышибло назад, а из-за окна раздался нечленораздельный рев и какая-то ругань. Я от неожиданности отпрыгнул. Сердце колотилось. Я посмотрел на дверной проём в здании. Мне было не по себе от мысли, что кто-нибудь из его обитателей услышит шум и выйдет на платформу. Но все обошлось. Осторожно забрав из лотка свою пятисотку, я повернул голову к вагону. И увидел какое-то движение. Подкравшись поближе, я разглядел под вагоном очертание фигуры, точнее, только её задней части. Стоя на четвереньках и просунув голову под вагон, там возился какой-то здоровенный тип в грязном оранжевом жилете, рядом с ним на платформе лежал молоток и еще какой-то инструмент. Под вагоном же слышалось его недовольное ворчание и металлическое постукивание, вероятно, он устранял какую-то поломку в нижней части вагона.
— Наверное, местный механик. И как только он меня не заметил! — с ужасом подумал я.
Мне захотелось срочно нырнуть в вагон, пока механик меня не засёк. Но тут я увидел, что из заднего кармана его грязных брюк торчит красная корочка удостоверения.
— Наверное, это удостоверение работника железной дороги, — мелькнуло у меня в голове, и тут же созрел план.
Я подкрался с тылу с механику, резко выхватил из его кармана удостоверение и бросился к дверям вагона. Его реакция была просто звериной, и он тут же с ревом кинулся за мной. Потеряв драгоценные секунды на подъём по железным ступенькам вагона, я уже в тамбуре почувствовал что мутант меня догоняет.
Раздвинув двери в вагон слева, где меня ждал дядя Жора, я рванул в сторону хвоста электрички. Двери еще не успели сомкнуться за моей спиной, как я почувствовал, что механик схватил меня за ногу. Рухнув на пол, я смог ухватится за ножку первого сидения. Стоя на платформе, механик дотягивался своими неимоверно длинными руками до меня, и это при том, что я был уже в вагоне. Дядя Жора с испуганным лицом кинулся мне на помощь, он ухватил меня за одежду и стал изо всех сил тянуть в вагон.
Ситуация стала патовой: со стороны хвоста электрички к нам неотвратимо приближался кондуктор, а вперед меня тянула, без преувеличения, гидравлическая рука механика. Силы были не равны, и мы с дядей Жорой понимали, что механик сейчас выдернет меня из вагона, как пробку из бутылки. Мы упирались из последних сил, дядя Жора кричал мне, чтобы я держался, но моя рука по одному разгибала онемевшие пальцы, мы в ужасе смотрели друг на друга и мысленно прощались.
Вдруг я вспомнил про кнопку экстренного вызова наряда. Каким-то неимоверным усилием я дотянулся до неё и, нажав, заорал во всё горло: «ЧП В НАШЕМ ВАГОНЕ!!! ЧП В НАШЕМ ВАГОНЕ!!!»
И тут началась настоящая жуть. Наряд из двух мутантов ворвался в тамбур, и первым, кто им попал под руку был механик, который по пояс вторгся в электричку и тащил меня за ногу из вагона. Через секунду я услышал хруст ломаемых костей и дикий вопль механика. В тамбуре началась кровавая баня. Вагон прыгал так, как будто у него на крыше плясало стадо слонов. Эти два гоблина втянули механика в тамбур и просто разбирали его на запчасти. Рычание и вопли при этом были такой силы, что закладывало уши.
Дядя Жора выдыхаясь, оттянул меня в середину вагона. Обернувшись, я увидел что оторванная рука механика по-прежнему держит меня за ногу и волочится за мной оставляя кровавый след. А остальная его часть летала по тамбуру под ударами дежурных, выбивая стекла в дверях вагона. Мы, оцепенев, смотрели на происходящее.
Вдруг механик стих, и сквозь выбитые стекла мы увидели, как эти двое деловито поволокли его останки в переход между вагонами. Выбившись из сил, мы сидели на полу вагона.
Из динамиков снова раздалось нечленораздельное, но выразительное объявление, электричка с шипением сомкнула двери и продолжила свой бесконечный вояж по просторам странного мира.
— Валера! Какого хрена ты зацепил это мутанта? — отдышавшись, злобно прохрипел дядя Жора.
Я вынул из кармана свежеукраденное удостоверение и дал его дяде Жоре.
— Ну и на кой оно тебе? — держась за сердце продолжил он.
— Я предъявлю его в кассу и получу пару местных билетов, чтобы мы могли свалить из этой долбаной электрички, — пропыхтел я.
— Теория, конечно, интересная, коллега, — съязвил он. — Только вот из-за этого тебе чуть башку не оторвали.
— Да ладно, дядь Жор. Всё ведь обошлось. Зато теперь, на следующей станции я достану для нас билеты.
— Уже боюсь представить как это будет выглядеть, — возвращая мне корочку, продолжал язвить он.
Я, ухмыляясь, раскрыл удостоверение, чтобы разглядеть этот трофей. Оно было таким же карикатурным, как и всё в этом непонятном мире.
