– Действительно. Но это уже не наше дело.
Сделка состоялась. Воры довольные возвращались к крепости.
«Неужели меня никто не спасет? Джозеф. Где мой любимый Джозеф? – плача от мук одиночества и неопределенности дальнейшей судьбы вопрошала Элизабет, не зная, что ее жених мертв. – Он, наверное, так же мучается без меня. Зачем я им нужна? Если они меня держат за выкуп, то почему же Джо меня еще не выкупил? Может быть, они слишком много попросили?»
Она смотрела вниз, на каменное русло Лелинга. «Вот так бы броситься на эти камни и не будет тревог, слез, никаких проблем, ничего не будет, – думала она. – Но зачем тогда я жила все это время? Как же без меня будет мой любимый? Нет, я сильная. Я буду жить, несмотря ни на что, и обязательно увижу Джозефа».
Ведьма
В последнее время Рональду стало казаться странным поведение своего друга. Саймон Чаллингтон всегда такой падкий на деньги, а следовательно и их воровство, на стремление выделиться, быть первым, неожиданно отказался от участия в ограблении, даже согласившись урезать свою долю вознаграждения. Притом он стал каким-то задумчивым и непредсказуемым. То молчал как рыба, то без умолку болтал глупости. Казавшийся со стороны пустым дурнем, на самом деле он был осторожным и расчетливым хитрецом. Правда его осторожность больше походила на трусость, а хитрость скрывалась под болтливостью и ложной глупостью. Но все это было ему только на руку. Видимо, это качество обманчивого впечатления в нем и привлекло Рональда. Но теперь Роученсон чувствовал, что это качество может обернуться против него. Пока он сидел в тюрьме, Саймон Чаллингтон, можно сказать, занял его место. Он стал самым главным и уважаемым в преступной среде. А теперь все его инициативы отвергаются властолюбивым другом. Разумеется, роль второго плана ему не нравилась, и он сопротивлялся.
Три года назад Саймон Чаллингтон узнал о наделенном некоторой властью виконте Стюарте. Да-да, именно о том Мортимере Стюарте, которого они сейчас решили ограбить. Познакомился с нм и намекнул, что может выполнять все грязные делишки по его поручениям, сохраняя таким образом репутацию мистера Стюарта чистой. Чиновник согласился. Ему как раз не хватало такого человека. С помощью Саймона он провернул немало всяческих афер, принесших ему хороший доход.
Мортимер Стюарт происходил из знатного рода. Жену его звали Ирэн. У них был двадцатипятилетний сын – Джон, а так же маленькая дочь, Беатрис, любимица семьи.
Вместе Мортимер Стюарт и Саймон Чаллингтон совершили много злодеяний, так и оставшихся в тайне. Но одно из них я опишу подробно, так как оно наилучшим образом характеризует безжалостность этих героев. Ради денег они готовы на все. При одном только звоне монет у них пропадает совесть, не говоря уже о сочувствии, которого у них отродясь не было.
Тогда Саймон разузнал о некой вдове Марии Толлер. Одинокая женщина лет сорока жила в большом доме, доставшемся ей от мужа. Детей и родственников у нее не было – идеальная жертва для злоумышленников. Чаллингтон захотел побольше узнать о ней. Для этого он заглянул к ее соседям. Завистливая соседка рассказала ему, что миссис Толлер занимается чародейством, поэтому бог ее наказал, сделав бездетной. Другие поговаривали, что она самая настоящая ведьма, наславшая порчу на своего мужа, после чего тот скончался в муках. Собрав эти сплетни, Саймон рассказал их мистеру Стюарту.
Королевский чиновник и в этом деле нашел способ обогатиться. Он обвинил женщину в колдовстве. Хоть представленных доказательств и смелых свидетелей, таких как соседка-злопыхательница, было мало – их все-таки хватило, чтобы осудить Марию Толлер. А как говорят англичане, a good beginning makes a good ending.
Охота на ведьм началась еще в 1645 году, когда Елизавета I издала «Акт против заклинаний, колдовства и ворожбы». По этому акту колдуны и ведьмы объявлялись преступниками, заслуживающими смертной казни. Закон разрешал Лордам и дворянам лично расправляться с ними. В те времена не только в Англии, но и во всей Европе преследовали «слуг дьявола». Примерно сто десять тысяч человек подверглись суду инквизиции. Из них сорок тысяч были казнены. В Англии казнили около полутысячи человек. В основном их вешали, потому что повешение обходилось дешевле (фунт стерлингов), чем сожжение (три фунта), деньги на которые выделялись из королевской казны, хоть и считалось, что по-настоящему избавиться от злого духа можно только огнем. Большинство казней пришлось на 1590-е годы, когда в стране наступил острый экономический кризис, а затем во времена правления Якова I, снискавшего славу «охотника на ведьм». Разгорались религиозные войны между католиками и протестантами, позже названными пуританскими (от лат. «пурус» – чистый). Казнили всех мятежников и еретиков, не говоря уже о приверженцах «веры антихриста».
Все титулованные и влиятельные люди старались извлечь из этого выгоду. Яков I Стюарт создал трактат «Демонология», в котором содержалось так называемое «испытание водой». Если подозреваемый, брошенный в глубокое озеро, тонул, он считался невиновным, если нет, значит, ему помогал дьявол. Естественно после такого испытания живым не оставался никто, исключая тот редкий случай, когда утопающего успевали спасти. Как раз такой случай подробно описан в одной исторической хронике, хранящейся в Британской библиотеке. «Испытанию водой» был подвергнут викарий Джон Ловз, заподозренный в колдовстве. Тонущего во рву, окружавшем замок Фремлингхэм, удалось спасти. Его оправдали, но позже снова арестовали и сожгли на костре. Он лично отслужил свою заупокойную мессу. Этот случай вдвойне исключителен, так как чаще жертвами такого «правосудия» становились женщины, как более уязвимые и бесправные.
Так в 1645 году в городе Мэннингтри графства Суффолк Джон Стерн донес на одноногую женщину Элизабет Кларк. Расследование было поручено известному охотнику на ведьм, Мэтью Хопкинсу. Он, проследив за подозреваемой, якобы заметил, как она вызывала чертей. Старую женщину схватили и привели к судье. На допросе она призналась, что черти – это ее дети, которых она родила от дьявола. Ее заставили назвать имена других ведьм, живущих в Мэннингтри. По показаниям Элизабет Кларк были взяты под стражу еще несколько ведьм: Анна Лич, Ребекка Вест, Маргарет Мун и другие. Все они признались в связи с сатаной и бесами. Летом того же года в подземелье замка Колчестер томились уже тридцать четыре женщины. Всех их кроме одной казнили, отправив на виселицу.
После массовых истреблений ведьм последовало затишье. Но и тогда их находили приблизительно по одной в год. Женщины стали более осторожны. Но их продолжали арестовывать и ныне, хоть и не так часто.
Этот случай был новым. Вот уже двадцать лет как в Маллингеме ничего не слышали о колдуньях. На следующий день после доноса Саймона Чаллингтона Марию Толлер арестовали и отправили на суд. Там дело отложили на неопределенный срок, пока не будет предъявлено новых доказательств. Все это время женщину держали в тюрьме и истязали жестокими пытками. Не выдержав мук, она призналась, что заключила договор с дьяволом, чтобы ее поскорее казнили. Таким же образом заставляли признать себя ведьмами женщин из Мэннингтри в 1645 году. Теперь-то мы знаем, что никаких ведьм не существовало. А были лишь одинокие, беззащитные женщины с наследством и обвинители, стремящиеся его присвоить. Но все же церковные каратели старались действовать по религиозным убеждениям.
Никто не подозревал, что сын виконта Джон Стюарт тайно встречался с вдовой Толлер. А узнал он о случившемся только, когда женщина призналась в том, чего не совершала. Известие, что инициатором обвинения выступал его ни о чем не подозревающий отец, повергло его в шок. Он надеялся, что сможет оказать влияние на процесс и спасти возлюбленную. Джон умолял отца отпустить Марию.
– Почему ты ее защищаешь?! – вскричал тогда еще ничего не знавший отец.
– Потому что я ее люблю! – неожиданно ответил Джон.
– Ты с ума сошел! Она же ведьма! Самая настоящая колдунья! – отговаривал его отец.
– Неправда! Я знаю ее и встречаюсь с ней давно!
Мортимер Стюарт потерял дар речи.
– Если ты ее не освободишь, я покончу с собой!
– Ты сошел с ума! Она тебя приворожила!
Стюарт старший колебался, думая, что сын преувеличивает, угрожая самоубийством, но затем, убедившись в его намерениях, согласился отпустить жертву. Однако было слишком поздно. Мария больше не хотела жить даже ради любимого Джона. Так тяжело сказались на ней пытки.
Марию Толлер отвезли на городскую площадь, подняли на эшафот и приковали к столбу, под которым уже были уложены паленья и хворост. На несколько часов ее оставили так перед собравшейся разъяренной толпой, из которой кидали в нее камнями, смеялись и злобно выкрикивали: «Гори в аду, ведьма!» В этот момент ей казалось, что она уже в аду. Даже палач, облаченный в красное одеяние и черный колпак с прорезями для глаз, казался кровавым демоном, смотрящим на нее из глазниц черепа. Равнодушный убийца, выполняющий приказ, зажег факел и поднес его к дровам. Мария сложила руки как при молитве и что-то шептала. В этот момент ее объяло пламя. Тогда она, прежде молчавшая, сказала: «Настанет миг расплаты! Бог знает, что я невиновна!»
Тем временем в доме Стюартов, в комнате на втором этаже, окна которой выходят на площадь раздался грохот. Джон Стюарт упал замертво сраженный ударом клинка в сердце, нанесенным собственноручно.
После этого случая взбешенный Мортимер Стюарт хотел убить Саймона Чаллингтона. На него он сорвал всю свою злость и считал виновником произошедшего. «Если бы ты тогда не донес о ведьме, ничего бы не случилось – кричал он в свое оправдание». Чаллингтону удалось вырваться из лап этого разъяренного «медведя», грозившего прикончить его при первом же удачном случае. Преступник сбежал от хозяина, так и не получив своей доли за ведьму и долго скрывался. Вот почему он дрожал при одном только виде дома на Сноуи-стрит. Ну а виконт стал жить припеваючи, заполучив дом и наследство вдовы Толлер, включая долю Чаллингтона как компенсацию за смерть сына.
Похороны 12 июля
Такая прекрасная пора – середина лета и такое печальное событие – похороны. Всё в доме Сандерсов было погружено в траурное молчание. Только миссис Морган, Эдуард и Роберт сновали тут и там, готовя дом к приходу гостей. Тишина. Для родителей Джозефа пребывающих в апатии время тянулось невыносимо медленно. Иной раз казалось, что им не хотелось жить. С уходом детей жизнь теряет всякий смысл. Ведь ребенок – это единственный способ продлить свою жизнь, перенести частичку себя в будущее. Многие люди только в этом и видят смысл своей жизни.
Время подходило к обеденному, именуемому ланчем, а вместе с ним подходили и первые гости. Вот миссис Фрейзер, лучшая подруга Хелены (тут же начала утешать бедняжку). Затем появилась уже знакомая нам чета Спенсеров, семейство Гаррисонов, другие гости и, конечно, лицемерные злоумышленники. Потом гостей становилось все больше и больше. Роученсон и его друг дождались того момента, когда новые гости стали появляться реже и их стало так много, что о преступниках забыли. Шепнув Чаллингтону что-то на ухо, Роученсон вышел из залы на улицу и направился к Сноуи-стрит. Саймон Чаллингтон остался с гостями. Всякий раз как только беспокойная хозяйка интересовалась у него все ли в порядке, не хочет ли он чего или где его друг, Саймон отвечал, что все нормально, а его друг вышел подышать свежим воздухом.
На самом же деле к тому моменту друг его уже подошел к дому виконта, расположенному в центре города. Одна из створок окна комнаты миссис Стюарт на втором этаже была распахнута. Это могло означать только одно: Кэтрин все приготовила. Улица была малолюдна, поэтому пробраться незамеченным в дом не составляло труда. Преступник быстро взобрался по водосточной трубе, дотянулся до оконной рамы, держась за нее, перелез на подоконник и скрылся в проеме окна. В помещении пахло падалью. При таком богатстве, чистоте и порядке это казалось странным. Осторожно шагая по комнате, следуя описаниям горничной, он нашел резной дубовый комод. К его радости выдвижной ящик с замочной скважиной оказался не заперт. Но к еще большему удивлению – пуст!
«Неужели она решила меня подставить?! – подумал вор. – Сама забрала камень, а меня решила сдать?»
Ему показалось это маловероятным. Немного подумав, он все-таки догадался, что ящик имеет второе дно. Под доской дна скрывались шкатулка полная драгоценностей и конверт с различными бумагами. В шкатулке вор нашел желанный бриллиант. Каково было его искушение забрать и все остальное! Но ему было совершенно некуда сложить все это. К тому же он не относился к тем «жадным» ворам, которые на его месте, сверкая глазами, начали бы грести все подряд, не думая о последствиях. Пропажу всех драгоценностей заметят сразу, тогда как исчезновение одного бриллианта может много дней оставаться незамеченным.
«Вот это да! Не думал, что он так красив, – восхищался блистающим сокровищем вор. – Подумать только: у меня в руках «Полярная звезда», алмаз весом в тридцать четыре карата! И теперь я его обладатель!»
Пока Рональд Роученсон находился в предвкушении своего будущего богатства, Элизабет пыталась придумать как организовать новый побег. Синяк еще не сошел с ее лица. Она, молча, сидела на куче сена и смотрела в одну точку на стене. Вдруг ее измученное лицо расплылось в улыбке.
«И как я раньше не догадалась?! – подумала она. – Это же так просто. Но смогу ли я?»
Для того, чтобы понять, что выход рядом, ей стоило не погружаться в себя, а только задуматься о том, куда она смотрела. Когда мы о чем-то упорно думаем, наше сознание не желает воспринимать того, что мы видим. Она смотрела на каменный прямоугольный выступ на стене – трубу каминной печи, поднимающуюся с первого этажа замка через ее комнату по северной стене. Бетти, до этого сидевшая сложа руки, вдруг схватила вилку и с яростью стала ею колупать раствор между камнями. Но даже к вечеру ей не удалось расшатать и одного камня. Настолько крепко был сложен дымоход замка.
Погоня
Приготовления к похоронам шли к концу. Саймон стал опасаться, что его друг не успеет вернуться. Но не только он нервничал сильнее других гостей. Возбужденно вел себя доктор Спенсер.
– Роберт, что-то случилось? – поинтересовалась Хелена, заметив его беспокойство.
– Нет, ничего страшного, – отвечал он. – Просто я до сих пор никак не могу найти объяснения смерти вашего сына.
– Что вы! Не надо себя в этом упрекать! В смерти Джозефа никто не виноват.
– Но все же я – доктор, и это – моя обязанность. Какой же я врач, если я не могу, не могу … Извините, что напоминаю вам об этом.
– Ничего. Я уже не плачу. Возможно, это произошло от потери Элизабет? Бывает, человек так привязывается к своему возлюбленному, что просто не может без него жить. Так и наш Джо не смог без Бетти.
– Возможно, – ответил доктор, но слова миссис Сандерс не успокоили его.
Тем временем Роученсон, налюбовавшись алмазом и положив его в карман, спускался по трубе. Только он спрыгнул на землю, как услышал шаги за спиной: из-за угла дома вышел дворецкий Спенсеров. Он посмотрел на спрыгнувшего человека, затем – на распахнутое окно и все понял. Рональд Роученсон испугался и рванулся бежать.
Сделка состоялась. Воры довольные возвращались к крепости.
«Неужели меня никто не спасет? Джозеф. Где мой любимый Джозеф? – плача от мук одиночества и неопределенности дальнейшей судьбы вопрошала Элизабет, не зная, что ее жених мертв. – Он, наверное, так же мучается без меня. Зачем я им нужна? Если они меня держат за выкуп, то почему же Джо меня еще не выкупил? Может быть, они слишком много попросили?»
Она смотрела вниз, на каменное русло Лелинга. «Вот так бы броситься на эти камни и не будет тревог, слез, никаких проблем, ничего не будет, – думала она. – Но зачем тогда я жила все это время? Как же без меня будет мой любимый? Нет, я сильная. Я буду жить, несмотря ни на что, и обязательно увижу Джозефа».
Глава 6
Ведьма
В последнее время Рональду стало казаться странным поведение своего друга. Саймон Чаллингтон всегда такой падкий на деньги, а следовательно и их воровство, на стремление выделиться, быть первым, неожиданно отказался от участия в ограблении, даже согласившись урезать свою долю вознаграждения. Притом он стал каким-то задумчивым и непредсказуемым. То молчал как рыба, то без умолку болтал глупости. Казавшийся со стороны пустым дурнем, на самом деле он был осторожным и расчетливым хитрецом. Правда его осторожность больше походила на трусость, а хитрость скрывалась под болтливостью и ложной глупостью. Но все это было ему только на руку. Видимо, это качество обманчивого впечатления в нем и привлекло Рональда. Но теперь Роученсон чувствовал, что это качество может обернуться против него. Пока он сидел в тюрьме, Саймон Чаллингтон, можно сказать, занял его место. Он стал самым главным и уважаемым в преступной среде. А теперь все его инициативы отвергаются властолюбивым другом. Разумеется, роль второго плана ему не нравилась, и он сопротивлялся.
Три года назад Саймон Чаллингтон узнал о наделенном некоторой властью виконте Стюарте. Да-да, именно о том Мортимере Стюарте, которого они сейчас решили ограбить. Познакомился с нм и намекнул, что может выполнять все грязные делишки по его поручениям, сохраняя таким образом репутацию мистера Стюарта чистой. Чиновник согласился. Ему как раз не хватало такого человека. С помощью Саймона он провернул немало всяческих афер, принесших ему хороший доход.
Мортимер Стюарт происходил из знатного рода. Жену его звали Ирэн. У них был двадцатипятилетний сын – Джон, а так же маленькая дочь, Беатрис, любимица семьи.
Вместе Мортимер Стюарт и Саймон Чаллингтон совершили много злодеяний, так и оставшихся в тайне. Но одно из них я опишу подробно, так как оно наилучшим образом характеризует безжалостность этих героев. Ради денег они готовы на все. При одном только звоне монет у них пропадает совесть, не говоря уже о сочувствии, которого у них отродясь не было.
Тогда Саймон разузнал о некой вдове Марии Толлер. Одинокая женщина лет сорока жила в большом доме, доставшемся ей от мужа. Детей и родственников у нее не было – идеальная жертва для злоумышленников. Чаллингтон захотел побольше узнать о ней. Для этого он заглянул к ее соседям. Завистливая соседка рассказала ему, что миссис Толлер занимается чародейством, поэтому бог ее наказал, сделав бездетной. Другие поговаривали, что она самая настоящая ведьма, наславшая порчу на своего мужа, после чего тот скончался в муках. Собрав эти сплетни, Саймон рассказал их мистеру Стюарту.
Королевский чиновник и в этом деле нашел способ обогатиться. Он обвинил женщину в колдовстве. Хоть представленных доказательств и смелых свидетелей, таких как соседка-злопыхательница, было мало – их все-таки хватило, чтобы осудить Марию Толлер. А как говорят англичане, a good beginning makes a good ending.
Охота на ведьм началась еще в 1645 году, когда Елизавета I издала «Акт против заклинаний, колдовства и ворожбы». По этому акту колдуны и ведьмы объявлялись преступниками, заслуживающими смертной казни. Закон разрешал Лордам и дворянам лично расправляться с ними. В те времена не только в Англии, но и во всей Европе преследовали «слуг дьявола». Примерно сто десять тысяч человек подверглись суду инквизиции. Из них сорок тысяч были казнены. В Англии казнили около полутысячи человек. В основном их вешали, потому что повешение обходилось дешевле (фунт стерлингов), чем сожжение (три фунта), деньги на которые выделялись из королевской казны, хоть и считалось, что по-настоящему избавиться от злого духа можно только огнем. Большинство казней пришлось на 1590-е годы, когда в стране наступил острый экономический кризис, а затем во времена правления Якова I, снискавшего славу «охотника на ведьм». Разгорались религиозные войны между католиками и протестантами, позже названными пуританскими (от лат. «пурус» – чистый). Казнили всех мятежников и еретиков, не говоря уже о приверженцах «веры антихриста».
Все титулованные и влиятельные люди старались извлечь из этого выгоду. Яков I Стюарт создал трактат «Демонология», в котором содержалось так называемое «испытание водой». Если подозреваемый, брошенный в глубокое озеро, тонул, он считался невиновным, если нет, значит, ему помогал дьявол. Естественно после такого испытания живым не оставался никто, исключая тот редкий случай, когда утопающего успевали спасти. Как раз такой случай подробно описан в одной исторической хронике, хранящейся в Британской библиотеке. «Испытанию водой» был подвергнут викарий Джон Ловз, заподозренный в колдовстве. Тонущего во рву, окружавшем замок Фремлингхэм, удалось спасти. Его оправдали, но позже снова арестовали и сожгли на костре. Он лично отслужил свою заупокойную мессу. Этот случай вдвойне исключителен, так как чаще жертвами такого «правосудия» становились женщины, как более уязвимые и бесправные.
Так в 1645 году в городе Мэннингтри графства Суффолк Джон Стерн донес на одноногую женщину Элизабет Кларк. Расследование было поручено известному охотнику на ведьм, Мэтью Хопкинсу. Он, проследив за подозреваемой, якобы заметил, как она вызывала чертей. Старую женщину схватили и привели к судье. На допросе она призналась, что черти – это ее дети, которых она родила от дьявола. Ее заставили назвать имена других ведьм, живущих в Мэннингтри. По показаниям Элизабет Кларк были взяты под стражу еще несколько ведьм: Анна Лич, Ребекка Вест, Маргарет Мун и другие. Все они признались в связи с сатаной и бесами. Летом того же года в подземелье замка Колчестер томились уже тридцать четыре женщины. Всех их кроме одной казнили, отправив на виселицу.
После массовых истреблений ведьм последовало затишье. Но и тогда их находили приблизительно по одной в год. Женщины стали более осторожны. Но их продолжали арестовывать и ныне, хоть и не так часто.
Этот случай был новым. Вот уже двадцать лет как в Маллингеме ничего не слышали о колдуньях. На следующий день после доноса Саймона Чаллингтона Марию Толлер арестовали и отправили на суд. Там дело отложили на неопределенный срок, пока не будет предъявлено новых доказательств. Все это время женщину держали в тюрьме и истязали жестокими пытками. Не выдержав мук, она призналась, что заключила договор с дьяволом, чтобы ее поскорее казнили. Таким же образом заставляли признать себя ведьмами женщин из Мэннингтри в 1645 году. Теперь-то мы знаем, что никаких ведьм не существовало. А были лишь одинокие, беззащитные женщины с наследством и обвинители, стремящиеся его присвоить. Но все же церковные каратели старались действовать по религиозным убеждениям.
Никто не подозревал, что сын виконта Джон Стюарт тайно встречался с вдовой Толлер. А узнал он о случившемся только, когда женщина призналась в том, чего не совершала. Известие, что инициатором обвинения выступал его ни о чем не подозревающий отец, повергло его в шок. Он надеялся, что сможет оказать влияние на процесс и спасти возлюбленную. Джон умолял отца отпустить Марию.
– Почему ты ее защищаешь?! – вскричал тогда еще ничего не знавший отец.
– Потому что я ее люблю! – неожиданно ответил Джон.
– Ты с ума сошел! Она же ведьма! Самая настоящая колдунья! – отговаривал его отец.
– Неправда! Я знаю ее и встречаюсь с ней давно!
Мортимер Стюарт потерял дар речи.
– Если ты ее не освободишь, я покончу с собой!
– Ты сошел с ума! Она тебя приворожила!
Стюарт старший колебался, думая, что сын преувеличивает, угрожая самоубийством, но затем, убедившись в его намерениях, согласился отпустить жертву. Однако было слишком поздно. Мария больше не хотела жить даже ради любимого Джона. Так тяжело сказались на ней пытки.
Марию Толлер отвезли на городскую площадь, подняли на эшафот и приковали к столбу, под которым уже были уложены паленья и хворост. На несколько часов ее оставили так перед собравшейся разъяренной толпой, из которой кидали в нее камнями, смеялись и злобно выкрикивали: «Гори в аду, ведьма!» В этот момент ей казалось, что она уже в аду. Даже палач, облаченный в красное одеяние и черный колпак с прорезями для глаз, казался кровавым демоном, смотрящим на нее из глазниц черепа. Равнодушный убийца, выполняющий приказ, зажег факел и поднес его к дровам. Мария сложила руки как при молитве и что-то шептала. В этот момент ее объяло пламя. Тогда она, прежде молчавшая, сказала: «Настанет миг расплаты! Бог знает, что я невиновна!»
Тем временем в доме Стюартов, в комнате на втором этаже, окна которой выходят на площадь раздался грохот. Джон Стюарт упал замертво сраженный ударом клинка в сердце, нанесенным собственноручно.
После этого случая взбешенный Мортимер Стюарт хотел убить Саймона Чаллингтона. На него он сорвал всю свою злость и считал виновником произошедшего. «Если бы ты тогда не донес о ведьме, ничего бы не случилось – кричал он в свое оправдание». Чаллингтону удалось вырваться из лап этого разъяренного «медведя», грозившего прикончить его при первом же удачном случае. Преступник сбежал от хозяина, так и не получив своей доли за ведьму и долго скрывался. Вот почему он дрожал при одном только виде дома на Сноуи-стрит. Ну а виконт стал жить припеваючи, заполучив дом и наследство вдовы Толлер, включая долю Чаллингтона как компенсацию за смерть сына.
Глава 7
Похороны 12 июля
Такая прекрасная пора – середина лета и такое печальное событие – похороны. Всё в доме Сандерсов было погружено в траурное молчание. Только миссис Морган, Эдуард и Роберт сновали тут и там, готовя дом к приходу гостей. Тишина. Для родителей Джозефа пребывающих в апатии время тянулось невыносимо медленно. Иной раз казалось, что им не хотелось жить. С уходом детей жизнь теряет всякий смысл. Ведь ребенок – это единственный способ продлить свою жизнь, перенести частичку себя в будущее. Многие люди только в этом и видят смысл своей жизни.
Время подходило к обеденному, именуемому ланчем, а вместе с ним подходили и первые гости. Вот миссис Фрейзер, лучшая подруга Хелены (тут же начала утешать бедняжку). Затем появилась уже знакомая нам чета Спенсеров, семейство Гаррисонов, другие гости и, конечно, лицемерные злоумышленники. Потом гостей становилось все больше и больше. Роученсон и его друг дождались того момента, когда новые гости стали появляться реже и их стало так много, что о преступниках забыли. Шепнув Чаллингтону что-то на ухо, Роученсон вышел из залы на улицу и направился к Сноуи-стрит. Саймон Чаллингтон остался с гостями. Всякий раз как только беспокойная хозяйка интересовалась у него все ли в порядке, не хочет ли он чего или где его друг, Саймон отвечал, что все нормально, а его друг вышел подышать свежим воздухом.
На самом же деле к тому моменту друг его уже подошел к дому виконта, расположенному в центре города. Одна из створок окна комнаты миссис Стюарт на втором этаже была распахнута. Это могло означать только одно: Кэтрин все приготовила. Улица была малолюдна, поэтому пробраться незамеченным в дом не составляло труда. Преступник быстро взобрался по водосточной трубе, дотянулся до оконной рамы, держась за нее, перелез на подоконник и скрылся в проеме окна. В помещении пахло падалью. При таком богатстве, чистоте и порядке это казалось странным. Осторожно шагая по комнате, следуя описаниям горничной, он нашел резной дубовый комод. К его радости выдвижной ящик с замочной скважиной оказался не заперт. Но к еще большему удивлению – пуст!
«Неужели она решила меня подставить?! – подумал вор. – Сама забрала камень, а меня решила сдать?»
Ему показалось это маловероятным. Немного подумав, он все-таки догадался, что ящик имеет второе дно. Под доской дна скрывались шкатулка полная драгоценностей и конверт с различными бумагами. В шкатулке вор нашел желанный бриллиант. Каково было его искушение забрать и все остальное! Но ему было совершенно некуда сложить все это. К тому же он не относился к тем «жадным» ворам, которые на его месте, сверкая глазами, начали бы грести все подряд, не думая о последствиях. Пропажу всех драгоценностей заметят сразу, тогда как исчезновение одного бриллианта может много дней оставаться незамеченным.
«Вот это да! Не думал, что он так красив, – восхищался блистающим сокровищем вор. – Подумать только: у меня в руках «Полярная звезда», алмаз весом в тридцать четыре карата! И теперь я его обладатель!»
Пока Рональд Роученсон находился в предвкушении своего будущего богатства, Элизабет пыталась придумать как организовать новый побег. Синяк еще не сошел с ее лица. Она, молча, сидела на куче сена и смотрела в одну точку на стене. Вдруг ее измученное лицо расплылось в улыбке.
«И как я раньше не догадалась?! – подумала она. – Это же так просто. Но смогу ли я?»
Для того, чтобы понять, что выход рядом, ей стоило не погружаться в себя, а только задуматься о том, куда она смотрела. Когда мы о чем-то упорно думаем, наше сознание не желает воспринимать того, что мы видим. Она смотрела на каменный прямоугольный выступ на стене – трубу каминной печи, поднимающуюся с первого этажа замка через ее комнату по северной стене. Бетти, до этого сидевшая сложа руки, вдруг схватила вилку и с яростью стала ею колупать раствор между камнями. Но даже к вечеру ей не удалось расшатать и одного камня. Настолько крепко был сложен дымоход замка.
Глава 8
Погоня
Приготовления к похоронам шли к концу. Саймон стал опасаться, что его друг не успеет вернуться. Но не только он нервничал сильнее других гостей. Возбужденно вел себя доктор Спенсер.
– Роберт, что-то случилось? – поинтересовалась Хелена, заметив его беспокойство.
– Нет, ничего страшного, – отвечал он. – Просто я до сих пор никак не могу найти объяснения смерти вашего сына.
– Что вы! Не надо себя в этом упрекать! В смерти Джозефа никто не виноват.
– Но все же я – доктор, и это – моя обязанность. Какой же я врач, если я не могу, не могу … Извините, что напоминаю вам об этом.
– Ничего. Я уже не плачу. Возможно, это произошло от потери Элизабет? Бывает, человек так привязывается к своему возлюбленному, что просто не может без него жить. Так и наш Джо не смог без Бетти.
– Возможно, – ответил доктор, но слова миссис Сандерс не успокоили его.
Тем временем Роученсон, налюбовавшись алмазом и положив его в карман, спускался по трубе. Только он спрыгнул на землю, как услышал шаги за спиной: из-за угла дома вышел дворецкий Спенсеров. Он посмотрел на спрыгнувшего человека, затем – на распахнутое окно и все понял. Рональд Роученсон испугался и рванулся бежать.
