Снизу доносились голоса и хохот. Затем на лестнице послышались шаги. Они приближались, становясь все громче и громче. Тот же бандит наклонился к узкойой дыре в основании двери и сунул в нее какую-то тряпку.
– Надень это и отдай нам свое платье, – приказным тоном сказал он.
– Чего это вдруг, – начала протестовать Элизабет, – я должна отдать свое свадебное платье и надеть эти лохмотья?
– А того, что если ты не сделаешь, что тебе велено, не получишь от нас свой ужин!
– Хм. Больно нужен он мне!
– Рано или поздно тебе придется это сделать.
Помолчав немного и не дождавшись ответа, он спросил:
– Ну что?
В ответ – тишина. Он ушел.
Сейчас все маллингемцы ужинали и из крайних домов, возможно, видели замок на холме. Как же они удивятся, заметив дым над его крышей! Они испугаются такой чертовщины, не зная, чем ее объяснить, разведут руками, а кто-то, возможно, скажет, что злые духи тоже ужинают. Дети поверят ему и будут трястись от страха. Но неведомое влечет к себе, поэтому дети иногда бегают к крепости, проверяя друг друга на смелость. Кто же решится пойти туда теперь, с наступлением темноты?
Вот и вечер настал, а Элизабет с самого утра ничего не ела.
«Зачем мне это платье? Мне нужны два платья. Как мне заполучить их оба?» – думала она, чувствуя запах жареного мяса, идущий снизу, слыша треск горящих дров и бормотание бандитов.
– Я согласна! Я согласна! – закричала девушка в отверстие.
– Ха-ха, недолго ждать пришлось, – сказал похититель с писклявым голосом уже несколько громче.
Он снова кинул тряпье под дверь.
– Не уж-то вы будете подглядывать, как я переодеваюсь? – спросила Бетти.
– Нет, – ответил Саймон и спустился вниз.
Только он ушел, Элизабет стала рвать платья на длинные широкие полосы и связывать их между собой. Когда спасительная веревка была готова, она сделала на конце петлю и набросила ее на камень, выступавший из стены перед окном, а другой конец бросила вниз – он не доставал до земли на десять футов. Собравшись с духом, превозмогая страх перед высотой, девушка начала спускаться.
В это время Саймон вернулся за платьем: посмотрел в окошко под дверью и увидел, что в комнате пусто.
– Рон! Она исчезла! – крикнул он другу.
Тот, быстро сообразив в чем дело, выбежал на улицу и увидел Элизабет в одной ночной рубашке, спускающуюся по раскачивающейся самодельной тряпичной веревке. Девушка преодолела уже больше половины пути, когда была встречена вторым похитителем, лицо которого сразу запомнила. К несчастью ее снова схватили и вернули обратно, но к счастью одели в новые лохмотья и накормили.
План преступников
Ночью изорванное свадебное платье Элизабет, а точнее то, что от него осталось, было испачкано кровью овцы, украденной и заколотой преступниками на ужин, и брошено у реки. То есть на самом деле никакого убийства не было, и виновница паники, не подозревавшая об этом, была заперта в башне старой крепости на севере Маллингема.
Настало десятое июля. До церемонии похорон оставался всего день. Преступники все так же находились в своем логове и, как показалось Элизабет, что-то обсуждали. Но она не могла расслышать их беседу.
– Мне еще вчера в голову пришла такая мысль, что из похищения можно извлечь дополнительную выгоду, – начал рассуждать главарь. – Потребовать выкуп, например.
– Хорошая идея, – согласился Саймон.
– Но уже слишком поздно: Сандерс мертв, а больше никому она не нужна.
– Почему?
– Думаешь, его родители вернут назад девушку, из-за которой погиб их сын, поверят, что она жива, после всего случившегося? Да они скорее поверят, что это – уловка мошенников, у которых нет девки, и они просто хотят заработать обманом. Да к тому же нас пригласили на похороны.
– М…да! Ничего не поделаешь.
Сообщнику показались странными рассуждения друга.
– И долго она у нас на шее висеть будет? Надо что-то делать! – сказал Саймон Чаллингтон.
– Не ной! Не отпустим же мы ее теперь.
«Не уж-то он влюбился в эту бунтарку? – подумал Чаллингтон. – Ну, в общем, дело это не мое».
– Кто знал, что негодяй вздумает умереть, – пренебрежительно говоря о Джо, сердился Роученсон. – Теперь мы в глазах народа «особо опасные преступники, безжалостные убийцы».
– Но мы никого не убивали, – возмутился Чаллингтон.
– В том-то и дело.
– Я никого не убивал, – поправил себя Чаллингтон, припомнив за что отсидел его друг.
С минуту помолчав в задумчивости, Роученсон продолжал:
– А ты знаешь, зачем мы идем на похороны?
– Твоя задумка…
– Чтобы обеспечить себе алиби.
– То есть, ты снова нашел легкий способ озолотиться? – веселым голосом, полным энтузиазма и с горящими глазами произнес Чаллингтон, потирая при этом руки.
– Да. Ты знаешь, кто живет по адресу Сноуи-стрит 32?
– Понятия не имею.
– Так вот по этому адресу проживает некий мистер Стюарт, очень богатый чиновник, почти миллионер.
Саймон Чаллингтон смутился: это имя ему было знакомо. Но он мастерски скрыл свое удивление.
– Значит, мы скоро разбогатеем?! – взвизгнул от радости Чаллингтон.
– Не спеши с выводами. Не все так просто. Мы не будем брать все его состояние, а точнее и не можем, так как половина его находится в обороте, а другая половина где хранится, да и хранится ли вообще, никто не знает. Зато я знаю, где находится то, что нам нужно и что принадлежит его жене. Это – бриллиант, весом в тридцать четыре карата, именуемый «Полярной звездой» – подарок ее мужа.
– И он станет нашим? – не унимался Саймон.
– Возможно. Вещь не так дорога, чтобы охранять ее день и ночь. Вчера я узнал, что Мортимер Стюарт со своей женой уезжают на торжественный прием в Лондон, причем как раз в тот день, когда состоятся похороны Джозефа. Но есть одна проблема: в доме будет прислуга.
– Что ты намерен делать?
– Пока не знаю. Предстоит выяснить.
Пока грабители планировали очередное преступление, их пленница планировала очередной побег. Она ходила из угла в угол, металась как зверь в клетке, смотрела на крутые обрывистые берега реки, что далеко внизу, и снова понимала безвыходность своего положения. Ах, если б она только знала, что ее любимого больше нет, она б не раздумывая, бросилась в эту пропасть. Но как раз это «незнание» ее и спасало. Отверстие в нижней части двери было не большим и не маленьким, так что Элизабет удалось просунуть в него голову. Там, за дверью, она увидела темный узкий проход, с винтовой лестницей в нем, по которой ее вели, возвращая после побега. Казалось, сбежать не было никаких шансов.
– Вот ваш обед! – сказал Саймон, когда пришло время, и толкнул тарелку в окошко.
– Подождите! А можно мне хоть какие-нибудь столовые приборы? – попросила пленница.
– Зачем?
– Я хочу есть, как все нормальные люди. К тому же тут негде руки мыть.
– Не думаешь ли ты, что мы дадим тебе нож или поведем на реку руки мыть?
– Зачем мне нож? Лучше ложку или вилку дайте.
– Еще чего! Ишь ты, какая хитрая, – ответил он и ушел.
Пленница уже расстроилась в неудачности своего замысла, как вдруг услышала, что по лестнице кто-то снова поднялся. Из окошка вылетели небрежно брошенные вилка и ложка.
Когда Саймон спустился и рассказал Рональду о требовании заключенной, Рональд сказал:
– Так отнеси их ей.
– Ты с ума сошел? Ты же сам говорил, что ей нельзя ничего оставлять. А если она с собой что-нибудь сделает или с нами?
– Но это же не нож. Не хочешь? Сам отнесу.
Он встал, достал из походного мешка ложку и вилку, отнес наверх и бросил под дверь.
Через некоторое время, когда Элизабет уже не надеялась услышать голоса своих похитителей, дверь комнаты в башне резко отворилась, напугав ее. Вошел Рональд Роученсон приятно чем-то взволнованный. Судя по запаху спиртного, он только что выпил. Он запер дверь, посмотрел на девушку как на дорогую вещь, принадлежащую ему одному, и сказал:
– У меня есть для тебя хорошее известие, Лиззи.
Преступник протянул ей листовку от девятого июля, в которой говорилось о ее смерти. Она прочитала.
– Как?! Почему?! Зачем вы все это подстроили? Все теперь думают, что я…, – она прикрыла рот рукой, не решаясь сказать страшное слово.
– Но мы-то знаем, что ты жива. Так?
Она молчала.
– Поэтому, – продолжал Рональд, – я предлагаю тебе стать моей женой и уехать вдвоем куда пожелаешь. Тем более, что я скоро стану несметно богат.
– У меня есть жених.
– Какой жених? Джозеф Сандерс?! – со смехом спросил Роученсон.
– Именно.
– Ах! Так ты не знаешь?! Я и забыл. Его ведь больше нет. Он мертв!
– Что? Ты лжешь!
– Хочешь, Саймон подтвердит.
– Почему я должна верить твоему сообщнику?
– Не хочешь – не верь. Но подумай: почему тебя никто не спасает? – сказал Рональд, а затем, не дождавшись ответа, резко выпалил. – Да потому, что ты никому, кроме меня и Джо, не нужна. А он мертв!
– Неправда!
– Его родителям ты – нахлебница, разрушившая семью, а мать для тебя самой как ярмо на шее. Да и после известия она, небось, слегла уже.
– Негодяй!
Она влепила ему пощечину и заплакала. Реакция девушки на издевательства лишь раззадорила Рональда.
– Я найду священника. Как только надумаешь, он нас обвенчает, и мы уедем, – продолжал Рональд медленно приближаясь к девушке. Она попятилась.
– Не бывать этому НИКОГДА! – выкрикнула пленница, разъяренная насмешками и попыталась оттолкнуть его от себя.
Рональд лишь смеялся над ее бешенством. Оно его возбуждало. Как ему казалось, он пытался ее успокоить, сжимая в своих объятиях. А она безуспешно пыталась бить его в грудь. Тогда он стал ее целовать. Элизабет схватила вилку, лежавшую на подоконнике, и со всей силы вонзила в бедро домогателя. Тот взревел от боли, вынул ее и со злостью бросил в успевшую отбежать девушку. Вилка ударилась о ее плечо и отскочила. Затем, стиснув зубы от боли, мужчина так ударил обидчицу с размаху по лицу, что она упала на пол. Из носа потекла кровь, смешиваясь со слезами. Затем он вышел, хлопнув дверью, и запер ее, проговаривая проклятия.
Сделка
Утром одиннадцатого июля воры выбрались на разведку. Они подошли к дому № 32 на Сноуи-стрит и смотрели на него так, что внимательному прохожему это могло показаться странным.
– Видишь вон то окно на втором этаже? – обратился Рональд Роученсон к другу.
– Ага, – ответил Саймон Чаллингтон.
– Это окно в комнату миссис Стюарт. Ту самую, где хранится наш алмаз.
Он так легко сказал «наш», будто он уже их или Стюарты украли его у них, а он хочет вернуть бриллиант обратно. Так они болтали, разглядывая здание, до тех пор, пока не увидели, что из него вышла женщина и, заметив их интерес, направилась к ним. Это была рыжеволосая девушка в фартуке и колпачке, из чего можно было сделать вывод, что она работает прислугой в этом доме.
– Она нас заметила! Бежим! – запаниковал Саймон и дернулся, но его твердо остановила рука Рональда. Можно было подумать, что Саймон Чаллингтон такой трус, но нет – он испугался чего-то другого.
– Стой! Ты хочешь быть пойманным сразу? Или навести на себя подозрение? – прошептал Роученсон и добавил. – Говорить буду я.
Он обернулся лицом к девушке, доброжелательно улыбаясь.
– Что вам угодно, джентльмены? – спросила молодая женщина. – Могу я вам помочь?
– Вы знаете, нас так заинтересовал фасад вашего… – он осекся, не договорив предложения, затем сделал удивленное лицо и спросил: – Кэтрин?
– Да…м, Рональд, – уже догадалась она.
– Вот так встреча! Какими судьбами?!
– Вы знакомы!? – удивился Саймон.
– Знакомься, Кейт – это Саймон. Саймон – это Кейт.
Они пожали друг другу руки. Кейт посмотрела на Саймона, немного прищурившись.
– Мне кажется, я вас где-то видела, – обратилась она к Чаллингтону.
– Да нет, что вы. Это вряд ли, – растерялся он.
– Странно… – протянула в задумчивости Кейт, переводя взгляд на старого знакомого. – Я здесь, как видишь, горничной работаю.
– Ты? Здесь? И горничной? – наиграно показывая удивление, говорил Рональд Роученсон.
– Да. А ты чем живешь?
– Нуу… как сказать. Чем придется.
– И чем же в данный момент?
– …
– Не дури меня. Я все о тебе слышала. И, думаю, сейчас ты сюда неспроста пришел. Таких людей я насквозь вижу.
– Ну что ты слышала? Эти поганые сплетни?
– Послушай. Не надо считать меня за дуру.
– Ладно. Только прошу: не рассказывай никому, что я тут был, – взмолился разоблаченный.
– Хорошо. И какова будет цена моего молчания?
Роученсон не знал, что ответить.
– Расскажи, зачем сюда пришел, – предложила Кейт.
– Пойдем, – сказал другу Чаллинтон.
– Послушай… – хотел было начать выкручиваться из затруднительного положения Роученсон.
– Ах так?! – прервала его возмущенная собеседница. – Тогда я обязана рассказать своему господину о моих подозрениях, – нагло заявила она и развернулась в сторону дома, чтобы идти, но была схвачена Рональдом за воротник и повернута обратно.
Он притянул ее лицо к своему и, злобно оскалившись, медленно сказал:
– Не заставляй меня делать тебе больно! Зачем тебе это знать?!
– Чистый интерес, – спокойно ответила хитрая женщина.
– …или личная выгода?
– Может быть.
– Если это так, надеюсь, ты не разболтаешь?
– Я что похожа на сумасшедшую?!
– Мы хотим ограбить жену Стюарта, – прошептал он, немного подождав и оглядевшись по сторонам. – Ты знаешь, что у нее есть алмаз?
– Конечно, я даже знаю, где он лежит. Но мне кажется все, что вы задумали, – очень опасно.
– Где?
– В шкатулке, в комоде, запертом на ключ, который она носит на шее. Вот где вся сложность.
– Она его постоянно на шее носит?
– Да. Как ни погляжу – он на ней, она даже спит с ним.
– Если что, я вам ничего не говорила. Понятно?
– …и мы не встречались. Как же быть? Что же делать?
– Я так поняла, что вы собрались грабить жадных жирдяев завтра?
– Почему ты так решила?
– Они же завтра уезжают, а вы, наверное, это уже вынюхали. Я права?
– Права.
– Если что, завтра вся прислуга в доме, но в комнату леди может входить только дворецкий. Обычно он запирает все комнаты и проверяет их только утром и вечером. Рано утром я буду помогать ее сиятельству собираться в дорогу.
– Почему ты нам помогаешь? Ведь если обнаружат пропажу, в первую очередь будут винить тебя.
– Не будут. Я не вхожу в комнату без присмотра.
– Ты же сама сказала, что будешь помогать хозяйке собираться в дорогу.
– После меня дворецкий проверит комнату. Но у меня есть идея.
– Какая? – спросили хором заинтересовавшиеся воры.
– А вы возьмете меня в долю?
– Ах ты хитрая какая!
– На третью часть согласны?
– Учитывая наше безвыходное положение, придется согласиться.
– Я вам не гарантирую. С ключом трудно будет. Но я попробую.
– Что попробуешь?
– Отопру комод, а дальше – сами.
Рональд вопрошающим взглядом посмотрел на Саймона. Тот вздохнул, покачал головой и затем кивнул, из чего было понятно, что он согласен.
– По рукам значит? – спросил Рональд и протянул руку Кейт.
– Договорились, – ответила Кейт, пожав его руку.
– Смотри не подведи, подруга. И никому…
– Какой мне прок отказываться от доли? Да и разбалтывать зачем? Вы ведь можете рассказать, что я ваша сообщница.
– Ладно, до встречи!
Шантаж удался. Горничная ушла довольной.
– Видишь, – обратился Рональд уже к Саймону, молчавшему почти все это время, – как важно иметь везде своих людей. А ты хотел бежать.
– А все-таки странная она, рискованная. Согласилась, а потом же ее обвинят, – заподозрил неладное Саймон.
– Надень это и отдай нам свое платье, – приказным тоном сказал он.
– Чего это вдруг, – начала протестовать Элизабет, – я должна отдать свое свадебное платье и надеть эти лохмотья?
– А того, что если ты не сделаешь, что тебе велено, не получишь от нас свой ужин!
– Хм. Больно нужен он мне!
– Рано или поздно тебе придется это сделать.
Помолчав немного и не дождавшись ответа, он спросил:
– Ну что?
В ответ – тишина. Он ушел.
Сейчас все маллингемцы ужинали и из крайних домов, возможно, видели замок на холме. Как же они удивятся, заметив дым над его крышей! Они испугаются такой чертовщины, не зная, чем ее объяснить, разведут руками, а кто-то, возможно, скажет, что злые духи тоже ужинают. Дети поверят ему и будут трястись от страха. Но неведомое влечет к себе, поэтому дети иногда бегают к крепости, проверяя друг друга на смелость. Кто же решится пойти туда теперь, с наступлением темноты?
Вот и вечер настал, а Элизабет с самого утра ничего не ела.
«Зачем мне это платье? Мне нужны два платья. Как мне заполучить их оба?» – думала она, чувствуя запах жареного мяса, идущий снизу, слыша треск горящих дров и бормотание бандитов.
– Я согласна! Я согласна! – закричала девушка в отверстие.
– Ха-ха, недолго ждать пришлось, – сказал похититель с писклявым голосом уже несколько громче.
Он снова кинул тряпье под дверь.
– Не уж-то вы будете подглядывать, как я переодеваюсь? – спросила Бетти.
– Нет, – ответил Саймон и спустился вниз.
Только он ушел, Элизабет стала рвать платья на длинные широкие полосы и связывать их между собой. Когда спасительная веревка была готова, она сделала на конце петлю и набросила ее на камень, выступавший из стены перед окном, а другой конец бросила вниз – он не доставал до земли на десять футов. Собравшись с духом, превозмогая страх перед высотой, девушка начала спускаться.
В это время Саймон вернулся за платьем: посмотрел в окошко под дверью и увидел, что в комнате пусто.
– Рон! Она исчезла! – крикнул он другу.
Тот, быстро сообразив в чем дело, выбежал на улицу и увидел Элизабет в одной ночной рубашке, спускающуюся по раскачивающейся самодельной тряпичной веревке. Девушка преодолела уже больше половины пути, когда была встречена вторым похитителем, лицо которого сразу запомнила. К несчастью ее снова схватили и вернули обратно, но к счастью одели в новые лохмотья и накормили.
Глава 4
План преступников
Ночью изорванное свадебное платье Элизабет, а точнее то, что от него осталось, было испачкано кровью овцы, украденной и заколотой преступниками на ужин, и брошено у реки. То есть на самом деле никакого убийства не было, и виновница паники, не подозревавшая об этом, была заперта в башне старой крепости на севере Маллингема.
Настало десятое июля. До церемонии похорон оставался всего день. Преступники все так же находились в своем логове и, как показалось Элизабет, что-то обсуждали. Но она не могла расслышать их беседу.
– Мне еще вчера в голову пришла такая мысль, что из похищения можно извлечь дополнительную выгоду, – начал рассуждать главарь. – Потребовать выкуп, например.
– Хорошая идея, – согласился Саймон.
– Но уже слишком поздно: Сандерс мертв, а больше никому она не нужна.
– Почему?
– Думаешь, его родители вернут назад девушку, из-за которой погиб их сын, поверят, что она жива, после всего случившегося? Да они скорее поверят, что это – уловка мошенников, у которых нет девки, и они просто хотят заработать обманом. Да к тому же нас пригласили на похороны.
– М…да! Ничего не поделаешь.
Сообщнику показались странными рассуждения друга.
– И долго она у нас на шее висеть будет? Надо что-то делать! – сказал Саймон Чаллингтон.
– Не ной! Не отпустим же мы ее теперь.
«Не уж-то он влюбился в эту бунтарку? – подумал Чаллингтон. – Ну, в общем, дело это не мое».
– Кто знал, что негодяй вздумает умереть, – пренебрежительно говоря о Джо, сердился Роученсон. – Теперь мы в глазах народа «особо опасные преступники, безжалостные убийцы».
– Но мы никого не убивали, – возмутился Чаллингтон.
– В том-то и дело.
– Я никого не убивал, – поправил себя Чаллингтон, припомнив за что отсидел его друг.
С минуту помолчав в задумчивости, Роученсон продолжал:
– А ты знаешь, зачем мы идем на похороны?
– Твоя задумка…
– Чтобы обеспечить себе алиби.
– То есть, ты снова нашел легкий способ озолотиться? – веселым голосом, полным энтузиазма и с горящими глазами произнес Чаллингтон, потирая при этом руки.
– Да. Ты знаешь, кто живет по адресу Сноуи-стрит 32?
– Понятия не имею.
– Так вот по этому адресу проживает некий мистер Стюарт, очень богатый чиновник, почти миллионер.
Саймон Чаллингтон смутился: это имя ему было знакомо. Но он мастерски скрыл свое удивление.
– Значит, мы скоро разбогатеем?! – взвизгнул от радости Чаллингтон.
– Не спеши с выводами. Не все так просто. Мы не будем брать все его состояние, а точнее и не можем, так как половина его находится в обороте, а другая половина где хранится, да и хранится ли вообще, никто не знает. Зато я знаю, где находится то, что нам нужно и что принадлежит его жене. Это – бриллиант, весом в тридцать четыре карата, именуемый «Полярной звездой» – подарок ее мужа.
– И он станет нашим? – не унимался Саймон.
– Возможно. Вещь не так дорога, чтобы охранять ее день и ночь. Вчера я узнал, что Мортимер Стюарт со своей женой уезжают на торжественный прием в Лондон, причем как раз в тот день, когда состоятся похороны Джозефа. Но есть одна проблема: в доме будет прислуга.
– Что ты намерен делать?
– Пока не знаю. Предстоит выяснить.
Пока грабители планировали очередное преступление, их пленница планировала очередной побег. Она ходила из угла в угол, металась как зверь в клетке, смотрела на крутые обрывистые берега реки, что далеко внизу, и снова понимала безвыходность своего положения. Ах, если б она только знала, что ее любимого больше нет, она б не раздумывая, бросилась в эту пропасть. Но как раз это «незнание» ее и спасало. Отверстие в нижней части двери было не большим и не маленьким, так что Элизабет удалось просунуть в него голову. Там, за дверью, она увидела темный узкий проход, с винтовой лестницей в нем, по которой ее вели, возвращая после побега. Казалось, сбежать не было никаких шансов.
– Вот ваш обед! – сказал Саймон, когда пришло время, и толкнул тарелку в окошко.
– Подождите! А можно мне хоть какие-нибудь столовые приборы? – попросила пленница.
– Зачем?
– Я хочу есть, как все нормальные люди. К тому же тут негде руки мыть.
– Не думаешь ли ты, что мы дадим тебе нож или поведем на реку руки мыть?
– Зачем мне нож? Лучше ложку или вилку дайте.
– Еще чего! Ишь ты, какая хитрая, – ответил он и ушел.
Пленница уже расстроилась в неудачности своего замысла, как вдруг услышала, что по лестнице кто-то снова поднялся. Из окошка вылетели небрежно брошенные вилка и ложка.
Когда Саймон спустился и рассказал Рональду о требовании заключенной, Рональд сказал:
– Так отнеси их ей.
– Ты с ума сошел? Ты же сам говорил, что ей нельзя ничего оставлять. А если она с собой что-нибудь сделает или с нами?
– Но это же не нож. Не хочешь? Сам отнесу.
Он встал, достал из походного мешка ложку и вилку, отнес наверх и бросил под дверь.
Через некоторое время, когда Элизабет уже не надеялась услышать голоса своих похитителей, дверь комнаты в башне резко отворилась, напугав ее. Вошел Рональд Роученсон приятно чем-то взволнованный. Судя по запаху спиртного, он только что выпил. Он запер дверь, посмотрел на девушку как на дорогую вещь, принадлежащую ему одному, и сказал:
– У меня есть для тебя хорошее известие, Лиззи.
Преступник протянул ей листовку от девятого июля, в которой говорилось о ее смерти. Она прочитала.
– Как?! Почему?! Зачем вы все это подстроили? Все теперь думают, что я…, – она прикрыла рот рукой, не решаясь сказать страшное слово.
– Но мы-то знаем, что ты жива. Так?
Она молчала.
– Поэтому, – продолжал Рональд, – я предлагаю тебе стать моей женой и уехать вдвоем куда пожелаешь. Тем более, что я скоро стану несметно богат.
– У меня есть жених.
– Какой жених? Джозеф Сандерс?! – со смехом спросил Роученсон.
– Именно.
– Ах! Так ты не знаешь?! Я и забыл. Его ведь больше нет. Он мертв!
– Что? Ты лжешь!
– Хочешь, Саймон подтвердит.
– Почему я должна верить твоему сообщнику?
– Не хочешь – не верь. Но подумай: почему тебя никто не спасает? – сказал Рональд, а затем, не дождавшись ответа, резко выпалил. – Да потому, что ты никому, кроме меня и Джо, не нужна. А он мертв!
– Неправда!
– Его родителям ты – нахлебница, разрушившая семью, а мать для тебя самой как ярмо на шее. Да и после известия она, небось, слегла уже.
– Негодяй!
Она влепила ему пощечину и заплакала. Реакция девушки на издевательства лишь раззадорила Рональда.
– Я найду священника. Как только надумаешь, он нас обвенчает, и мы уедем, – продолжал Рональд медленно приближаясь к девушке. Она попятилась.
– Не бывать этому НИКОГДА! – выкрикнула пленница, разъяренная насмешками и попыталась оттолкнуть его от себя.
Рональд лишь смеялся над ее бешенством. Оно его возбуждало. Как ему казалось, он пытался ее успокоить, сжимая в своих объятиях. А она безуспешно пыталась бить его в грудь. Тогда он стал ее целовать. Элизабет схватила вилку, лежавшую на подоконнике, и со всей силы вонзила в бедро домогателя. Тот взревел от боли, вынул ее и со злостью бросил в успевшую отбежать девушку. Вилка ударилась о ее плечо и отскочила. Затем, стиснув зубы от боли, мужчина так ударил обидчицу с размаху по лицу, что она упала на пол. Из носа потекла кровь, смешиваясь со слезами. Затем он вышел, хлопнув дверью, и запер ее, проговаривая проклятия.
Глава 5
Сделка
Утром одиннадцатого июля воры выбрались на разведку. Они подошли к дому № 32 на Сноуи-стрит и смотрели на него так, что внимательному прохожему это могло показаться странным.
– Видишь вон то окно на втором этаже? – обратился Рональд Роученсон к другу.
– Ага, – ответил Саймон Чаллингтон.
– Это окно в комнату миссис Стюарт. Ту самую, где хранится наш алмаз.
Он так легко сказал «наш», будто он уже их или Стюарты украли его у них, а он хочет вернуть бриллиант обратно. Так они болтали, разглядывая здание, до тех пор, пока не увидели, что из него вышла женщина и, заметив их интерес, направилась к ним. Это была рыжеволосая девушка в фартуке и колпачке, из чего можно было сделать вывод, что она работает прислугой в этом доме.
– Она нас заметила! Бежим! – запаниковал Саймон и дернулся, но его твердо остановила рука Рональда. Можно было подумать, что Саймон Чаллингтон такой трус, но нет – он испугался чего-то другого.
– Стой! Ты хочешь быть пойманным сразу? Или навести на себя подозрение? – прошептал Роученсон и добавил. – Говорить буду я.
Он обернулся лицом к девушке, доброжелательно улыбаясь.
– Что вам угодно, джентльмены? – спросила молодая женщина. – Могу я вам помочь?
– Вы знаете, нас так заинтересовал фасад вашего… – он осекся, не договорив предложения, затем сделал удивленное лицо и спросил: – Кэтрин?
– Да…м, Рональд, – уже догадалась она.
– Вот так встреча! Какими судьбами?!
– Вы знакомы!? – удивился Саймон.
– Знакомься, Кейт – это Саймон. Саймон – это Кейт.
Они пожали друг другу руки. Кейт посмотрела на Саймона, немного прищурившись.
– Мне кажется, я вас где-то видела, – обратилась она к Чаллингтону.
– Да нет, что вы. Это вряд ли, – растерялся он.
– Странно… – протянула в задумчивости Кейт, переводя взгляд на старого знакомого. – Я здесь, как видишь, горничной работаю.
– Ты? Здесь? И горничной? – наиграно показывая удивление, говорил Рональд Роученсон.
– Да. А ты чем живешь?
– Нуу… как сказать. Чем придется.
– И чем же в данный момент?
– …
– Не дури меня. Я все о тебе слышала. И, думаю, сейчас ты сюда неспроста пришел. Таких людей я насквозь вижу.
– Ну что ты слышала? Эти поганые сплетни?
– Послушай. Не надо считать меня за дуру.
– Ладно. Только прошу: не рассказывай никому, что я тут был, – взмолился разоблаченный.
– Хорошо. И какова будет цена моего молчания?
Роученсон не знал, что ответить.
– Расскажи, зачем сюда пришел, – предложила Кейт.
– Пойдем, – сказал другу Чаллинтон.
– Послушай… – хотел было начать выкручиваться из затруднительного положения Роученсон.
– Ах так?! – прервала его возмущенная собеседница. – Тогда я обязана рассказать своему господину о моих подозрениях, – нагло заявила она и развернулась в сторону дома, чтобы идти, но была схвачена Рональдом за воротник и повернута обратно.
Он притянул ее лицо к своему и, злобно оскалившись, медленно сказал:
– Не заставляй меня делать тебе больно! Зачем тебе это знать?!
– Чистый интерес, – спокойно ответила хитрая женщина.
– …или личная выгода?
– Может быть.
– Если это так, надеюсь, ты не разболтаешь?
– Я что похожа на сумасшедшую?!
– Мы хотим ограбить жену Стюарта, – прошептал он, немного подождав и оглядевшись по сторонам. – Ты знаешь, что у нее есть алмаз?
– Конечно, я даже знаю, где он лежит. Но мне кажется все, что вы задумали, – очень опасно.
– Где?
– В шкатулке, в комоде, запертом на ключ, который она носит на шее. Вот где вся сложность.
– Она его постоянно на шее носит?
– Да. Как ни погляжу – он на ней, она даже спит с ним.
– Если что, я вам ничего не говорила. Понятно?
– …и мы не встречались. Как же быть? Что же делать?
– Я так поняла, что вы собрались грабить жадных жирдяев завтра?
– Почему ты так решила?
– Они же завтра уезжают, а вы, наверное, это уже вынюхали. Я права?
– Права.
– Если что, завтра вся прислуга в доме, но в комнату леди может входить только дворецкий. Обычно он запирает все комнаты и проверяет их только утром и вечером. Рано утром я буду помогать ее сиятельству собираться в дорогу.
– Почему ты нам помогаешь? Ведь если обнаружат пропажу, в первую очередь будут винить тебя.
– Не будут. Я не вхожу в комнату без присмотра.
– Ты же сама сказала, что будешь помогать хозяйке собираться в дорогу.
– После меня дворецкий проверит комнату. Но у меня есть идея.
– Какая? – спросили хором заинтересовавшиеся воры.
– А вы возьмете меня в долю?
– Ах ты хитрая какая!
– На третью часть согласны?
– Учитывая наше безвыходное положение, придется согласиться.
– Я вам не гарантирую. С ключом трудно будет. Но я попробую.
– Что попробуешь?
– Отопру комод, а дальше – сами.
Рональд вопрошающим взглядом посмотрел на Саймона. Тот вздохнул, покачал головой и затем кивнул, из чего было понятно, что он согласен.
– По рукам значит? – спросил Рональд и протянул руку Кейт.
– Договорились, – ответила Кейт, пожав его руку.
– Смотри не подведи, подруга. И никому…
– Какой мне прок отказываться от доли? Да и разбалтывать зачем? Вы ведь можете рассказать, что я ваша сообщница.
– Ладно, до встречи!
Шантаж удался. Горничная ушла довольной.
– Видишь, – обратился Рональд уже к Саймону, молчавшему почти все это время, – как важно иметь везде своих людей. А ты хотел бежать.
– А все-таки странная она, рискованная. Согласилась, а потом же ее обвинят, – заподозрил неладное Саймон.
