«Так тебе, Мироед! Знай свое место. Нечего в чужом доме бессовестно ржать над хозяином! - язвительно подумал Дамир и оглянулся на великого князя. – Некоторых это тоже касается! Бутылка. Пустая».
Мирка согнула ногу в колене и натянула колготки выше. На миг показав трусики целиком – ажурные, элегантно облегающие…
- Не угадал, Дамирчик! Есть вещи га-а-араздо страшнее! Список исходящих звонков, например.
На этих словах в глубине сознания что-то кольнуло – то ли предчувствие, то ли неясное воспоминание. Но Дамир мужественно взял со стола телефон.
- Я тебя вчера не набирал! – отозвался через минуту и с торжеством оглянулся на Мирку: - Зато ты звонила! Сама. Входящий вызов в двадцать один ноль три. Ладно-ладно, я ж не осуждаю! Качественный секс без сантиментов – это ко мне. Обращайся, всегда рад.
- Сорь, поправочка! – Мирка сунула в колготки вторую ногу, расправила носок на пальчиках, вызывая из глубин души... что-то: – Не только звонков, но и смс.
Дамир по-быстрому, стараясь не пропустить момент, когда Мирка снова сверкнет трусиками, заглянул в исходящие сообщения. Журнал был пуст.
- Не туда, в соцсети смотри!
При упоминании соцсетей опять царапнуло, но Дамир трусом не был.
- «Поздравляю со старым Новым годом!» - прочитал вслух. – Отправлено вчера, в двадцать сорок девять. И что тут такого?
- Ничего. Но, конечно, удивило, что ты ни с того, ни с сего, после шести лет молчания смс написал! Оттого и перезвонила, узнать - не случилось ли чего?
- Подумаешь, обычное поздравление! Наверное, рассылку по друзьям делал, и ты в нее попала.
- Тоже так решила, - кивнула Мирка и потянула колготки вверх. – А потом как понеслось!
- Что понеслось?
- Ты дальше, дальше смотри!
Мирка как раз подняла коленку, открывая трусики, и даже задержалась в этом положении, расправляя колготки на бедре. Но Дамиру было не до того.
Он читал вчерашние сообщения, отправленные с его аккаунта, и на каждом непроизвольно вздрагивал. В самых невинных из них он просил у Мирки прощения за все и клялся в вечной любви. И ладно бы только это!
«Ты разбила мне сердце», «разорвала душу в клочья», «жить без тебя не могу», «страдаю» и тому подобное чередовалось со слащавыми эпитетами и идиотскими смайликами. На втором десятке смс-ок начал дергаться глаз. А в горле запершило – будто туда всыпали килограмм сахара. Пополам с ванилью.
«Жесть! – оценил Дамир прочитанное. – Вообще на меня не похоже! Ни слова не мои, ни обороты. Слюни, сопли, нытье и скулеж! Будто баба экзальтированная писала».
Мелькнула робкая надежда, что соцсети взломали, но продержалась она недолго: пароль не менялся, выхода с незнакомых устройств не наблюдалось. На телефоне же стояла двухуровневая защита: отпечаток пальца и сложный код, содержащий буквы, цифры и символы – не подберешь.
А самое паршивое, из темных уровней памяти всплывало воспоминание – медленно, но неотвратимо, как труп со дна реки: Миркина страница из соцсетей на экране, полный бокал коньяка в руке. И мысль, что «сейчас еще один для храбрости и тогда…»
«Выходит, вчера специально надрался, чтобы написать Мирке… ЭТО?!!» - пришло тяжелое осознание.
- Впечатлило? – правильно оценила Мирка его состояние и широко улыбнулась. – Прикинь, меня вчера тоже. И соцсети – это так, легкая прелюдия! Рассказать, что ты в реале вытворял?
- Спасибо, не надо, - буркнул Дамир и чуть ли не бросил телефон на стол. – В целом, догадываюсь. А подробности… есть вещи, которые лучше не знать.
Мирка закончила надевать колготки и потянулась за юбкой.
«Даже не помню ее голенькую! - пришло на ум угрюмое. – В сознательном состоянии не видел. Обидно. И вообще – сплошное хрензнаетчто».
- Хоть понравилось-то? – осторожно спросил вслух. - Это… вчера. То, что вытворял?
Мирка замерла, недоуменно уставившись на него своими небесными глазами. А потом что-то мелькнуло в них – сожаление?.. раскаяние?
- Само собой! – быстро проговорила она, отведя взгляд. – Ты же, как всегда – брутальный, сексуальный, неудержимый…
Дамир глянул на телефон и недоверчиво ухмыльнулся.
- Правда, все супер! – еще горячей заверила Мирка.
Но он уловил что-то в ее голосе и ухмыльнулся еще более скептично.
- Дамирчик, не смотри так! Ладно, розовых соплей многовато, а так норм.
- Ну, извини, я не специально, - вздохнул Дамир и вытащил из-под стола пустые бутылки. – Сочувствую, короче. Кофе будешь?
Мирка опять вытаращилась на него и кивнула.
Дамир удалился на кухню. Нет, не трусливо бежал с поля боя – отступил организованным маршем, чтобы перевести дух и посчитать потери. По пути достал из шкафа спортивные штаны и фанатскую футболку с логотипом ФК «Зенит». Оделся.
Бутылку из-под минералки швырнул в мусорное ведро, а коньячную с портретом фельдмаршала зачем-то поставил на стол. На лице великого князя застыла высокая печаль.
- Не грусти, Илларионыч! – Дамир прогрел на огне турку, насыпал в нее молотого кофе. – Никого не виню. Оно ж и у тебя не гладко было: Бородино – ни победа, ни поражение, Аустерлиц вообще молчу. Но делать-то что, а? Куда ни кинь, везде клин.
Взгляд машинально скользнул по дверце холодильника, где горделиво красовалась коллекция магнитов – из каждой командировки на Севера привозил, заботливо собирал.
Отвернулся. Почему-то смотреть на любимую коллекцию сейчас было неприятно.
Вместо этого глянул за окно. Крупный январский снег неспешно, но целеустремленно засыпал кусты и дорожки, припорашивал замерзшую часть искусственного водоема, где в полыньях плавали утки-лентяйки, променявшие свою перелетную сущность на сытную московскую кормежку.
«Интересно, Мирка пруд видела? – подумалось зачем-то. – Вряд ли, окна кухни выходят на другую сторону от входа в подъезд».
И вдруг захотелось, чтобы непременно увидела! Поймать выражение ее глаз в этот момент… Глупое желание. Бессмысленное.
Дамир как раз наливал горячий кофе в чашки, когда в коридоре раздался цокот женских каблучков.
- Дамирчик, я побежала! – приоткрыв дверь, в кухню заглянула Мирка. На ней было ярко-голубое пальтишко с двумя рядами позолоченных пуговиц, вызывающее ассоциации с уланским мундиром.
«Тоже мне – кавалерист-девица! – улыбнулся Дамир и оглянулся на портрет фельдмаршала: - А ведь она у тебя адъютантом служила! Все-таки сговорились за моей спиной, да? Интриганы!»
- Мираж, ты куда? Собралась истаять в утренних лучах, как полагается миражам? - Он шутливо ухватил Мирку за рукав. - А кофе? И поговорить серьезно надо. Как жить дальше.
- А что тут говорить? Думаю, ты и сам все понял! – выпалила она и принюхалась. – Как вкусно пахнет! Божественно просто!
- Твой любимый кофе, с корицей, - Дамир, пользуясь ее замешательством, ловко расстегнул пуговицы на «уланском мундире» и повесил его на спинку стула. – И что я должен был понять?
- Что пьянство – зло! – Мирка прямо стоя отхлебнула кофе и так смешно причмокнула, что Дамир снова не сдержал улыбки:
- Мирок, гляжу, ты записалась в пропагандисты ЗОЖ? Или вам на работе доплачивают за просветительскую работу - «Минздрав в последний раз предупреждает»?
- Тебе было стыдно, я видела! Когда вчерашние смс-ки читал! – припечатала Мирка, не разделив его веселья. – Неудобно, некомфортно, неприятно!
- До сих пор в шоке, если честно.
- Вот видишь! Это первая стадия алкоголизма! Когда серьезный, успешный человек начинает распускать нюни, выдумывать несуществующие проблемы. Дальше будет хуже – поверь мне! Папа мой тоже любил выпить, если помнишь…
- Помню, Саныча, конечно, – Дамир опять улыбнулся – Мирка в своем пропагандистском запале была такой смешной! И красивой… очень: - А чего любил? Закодировался что ли, наконец-то?
- Закодировался, - Мирка поставила на стол чашку с кофе и отвела взгляд. – Радикально. В прошлом году похоронили.
- Ого… - Дамир быстро шагнул к ней, сгреб в охапку, гладил по голове, плечам. Мирка казалась хрупкой, нежной, растерянной. Мягкой и податливой. Своей: - Мирочек, маленькая моя... Прости, я не знал! Как же так – молодой мужик совсем?
Рука скользнула по спине, невольно зацепив под свитером застежку от бюстгальтера.
«А утром на стуле лифчика не было! – пришло в голову неожиданное. – И трусиков тоже. Под подушку прятала что ли?»
Но Дамиру стало не по себе за столь пошлые и неуместные мысли, и они были безжалостно вытолканы восвояси.
- Допился, - Мирка всхлипнула и осторожно выпуталась из объятий. - И ты туда же – бутылка крепкого алкоголя, в одиночку и без закуски! А потом пишешь то, за что на утро стыдно. Повезло, что на меня попал! Никому не расскажу. Но другие молчать не будут! Знаешь, какие стервы на свете бывают? Поиздеваются, еще и обдерут, как липку. Правда-правда, и вовсе не смешно!
Дамир, не выдержав, тихонько прыснул. Да, неуместно! Но как еще на эту воспитательницу и жизне-научательницу реагировать? Забавная такая.
- Расслабься, Мирняк! – он сделал честные глаза. – Больше так напиваться не буду, обещаю! И пишу подобное только тебе, исключительно.
- Сегодня мне. А завтра…
- Нет, - прервал он. Сердце вдруг ухнуло, как оторвавшийся лифт в пустую шахту: - Ты не поняла. То… вчера - это правда.
Мирка хлебнула кофе и воззрилась на него с искренним недоумением:
- Что – правда? Розовые сопли?!
Дамир и сам оторопел от того, что ляпнул – алкогольная интоксикация мозга, не иначе, но вилять и идти на попятную было не в его правилах. Поэтому попер дальше – напролом, куда кривая вывезет: взял свою чашку, посмотрел на пенку и широко улыбнулся:
- Форма подачи и впрямь излишне экспрессивна. Поразить тебя, наверное, хотел. И раз ты тут, значит, коварный замысел удался! А по сути все именно так и есть. Каждое слово. И то, что было после – тому подтверждение.
Мирка плюхнулась на кухонный диванчик. В небесно-голубых глазах читалось недоверие, непонимание, растерянность… как на полоумного смотрела, ей-богу!
- Издеваешься?! Ты же за шесть лет мне ни разу не позвонил и не написал!
За окном жирные утки, лениво переваливаясь и оставляя на снегу треугольные следы, шагали к специально для них сделанному деревянному домику – в кормушку как раз насыпали зерно.
- А должен был? – сел рядом и невозмутимо отхлебнул кофе.
Вкус был тот самый – ностальгический. Такой кофе они пили с Миркой… давно. Себе с корицей никогда не варил – лень заморачиваться было. Но почему-то покупая кофе, всегда покупал и корицу. И она постоянно лежала в кухонном шкафу. Ленка еще удивлялась – зачем?
Дамир поставил чашку на стол:
- После того, как бросила меня и вышла замуж за своего жирдяя?
- Ты мне гадостей наговорил! – обиженно фыркнула Мирка. – Жутких, мерзких, отвратительных! И как мог подумать, что я… Игорь наврал – лучший друг, называется, а кое-кто уши развесил! Как Иванушка-дурачок – такой большой, а в сказки веришь!
Игорян действительно был другом детства – закадычным и задушевным, проверенным «в боях»: когда вдвоем против толпы старшеклассников или у обоих по двойке за домашнее задание, потому что не признались, кто у кого списывал.
- Я не поверил. – Дамир примирительно положил ладонь на коленку – круглую такую. Родную: - Просто задал уточняющий вопрос. Может, слегка грубовато. Но ведь не хамил, не матерился, не… Могла бы сказать, что это бред. Или накричать. Или дождаться и дать в ухо! Но ты просто бросила трубку. Словно давно ждала удобный повод расстаться – и, наконец, дождалась. А потом узнал, что у тебя свадьба…
Длинная юбка была абсолютно некстати, подло скрывая Миркины ровные ножки. И пышные бедра, которых Мирка стеснялась. Дурочка! Дамир опять сглотнул слюну и подтянул подол вверх, открывая ее колени:
- Что Игорян врал – в курсе. Сам признался. Опухоль у него нашли, подозревали, что злокачественная. Перед операцией прибежал ко мне - рыдал, каялся. Говорил, что не со зла, переклинило просто. Но у тебя уже семья была, ребенок.
Мирка скосила взгляд на юбку, но промолчала. И Дамир, ободренный этим, поднял подол еще выше, превращая длину юбки в мини:
- И разозлился на тебя, если честно! Сильно. Что так запросто – наплевала и забыла. Гордый парень – Робин Гуд, то там нальют, то тут побьют. Решил, что баб на свете много, на мой век хватит.
- И что – хватило?
Миркина надутая губа вновь вызвала улыбку:
- Ты же знаешь. Вчера был предельно откровенен.
- Это не ты писал! – вздохнула Мирка и посмотрела на бутылку из-под коньяка.
Великий князь всем видом изображал нейтралитет – сами разбирайтесь. Или просто постановочные портреты, как и фото, такие и есть - неопределенные? И можно приписать им любую эмоцию, какую захочешь?
- А кто? Генерал-фельдмаршал и главнокомандующий русской армией образца 1812 года? – рассмеялся Дамир и подмигнул Кутузову. – Не понимаю людей, что все на алкоголь спирают: «это не я, это водка!» Или коньяк, без разницы.
Он обнял Мирку и притянул к себе:
- Мама учила, что за слова и поступки надо отвечать. В кусты не прячусь, хоть ситуация, конечно, врагу не пожелаешь… А ты что скажешь, Мирок?
Мирка одернула юбку, залпом допила кофе и вызывающе посмотрела в глаза:
- Скажу, что кое-кто не изменился – такой большой, а в сказки веришь! Все сопливые смс-ки написала я. Ты ни при чем.
Дамир отхлебнул кофе, подержал на языке, чтобы лучше прочувствовать вкус, исподтишка полюбовался на «боевую» Мирку – чудная такая, право слово! И Кутузов тот еще провокатор – сначала подначил, а теперь морозится: я не я, и лошадь не моя.
- А отчего бы и не поверить? Старый новый год же! Время невероятных святочных историй, – весело сообщил им обоим. Взгляд скользнул по обернутой мишурой хлебнице: - Когда можно запросто пообщаться с духом великого фельдмаршала, а утром обнаружить в постели прекрасную снегурочку. Все по законам жанра.
- С каким духом? – напряглась Мирка.
- Сейчас скажу… - Дамир с таинственным видом взял в руки пустую бутылку, повернул обратной стороной.
Словно нечаянно коснулся локтем Миркиной пышной груди – как в далекой юности, когда некоторые скромницы еще ничего не позволяли. Или сам не решался, кто его за давностью лет разберет?
- «Выдержанный в дубовых бочках коньячный дистиллят возраста не менее двадцати пяти лет», - прочитал вслух и пояснил: - Дистиллят – это спирт, если вдруг не знала. А слово «спирт» происходит от латинского «спиритус», что значит – «дух».
- В курсе! – в Миркиных глазах загорелись озорные искорки. – Препод по латыни так лютовал, что у него все выучили, без исключения.
- И не только студенты, посторонние люди тоже! – со смехом поддержал Дамир. – Помнишь, по ночам твои конспекты по-латыни писал? С этим духом и общался, имя ему «Кутузов» - вот написано, видишь?
Он демонстративно понюхал бутылку. Дух в ней еще оставался - шоколадно-древесный с ноткой свежего спила дубовой ветки, тонами ванили, гвоздики и Миркиной любимой корицы.
Мирка глянула на этикетку и улыбнулась - легонько приоткрыв пухлые губки.
Дамир вернул великого князя на стол и послушно потянулся к ее губам:
- Ты права, вчерашняя ночь – сплошной туман войны. Но что смс-ки тебе писал - помню. Отчетливо.
Мирка попыталась что-то сказать или уклониться, но он не позволил – заставил принять поцелуй. И насладился им – утонченно, как глотком дорогого коньяка. Хоть и не усердствовал особо, осторожничал:
- Не бойся, Мирок-сахарок! Я понимающий. И что ночью у нас ничего конкретного не произошло - тоже догадался. Ты не такая. Но при этом трогательно спасаешь мою репутацию.
Мирка согнула ногу в колене и натянула колготки выше. На миг показав трусики целиком – ажурные, элегантно облегающие…
- Не угадал, Дамирчик! Есть вещи га-а-араздо страшнее! Список исходящих звонков, например.
На этих словах в глубине сознания что-то кольнуло – то ли предчувствие, то ли неясное воспоминание. Но Дамир мужественно взял со стола телефон.
- Я тебя вчера не набирал! – отозвался через минуту и с торжеством оглянулся на Мирку: - Зато ты звонила! Сама. Входящий вызов в двадцать один ноль три. Ладно-ладно, я ж не осуждаю! Качественный секс без сантиментов – это ко мне. Обращайся, всегда рад.
- Сорь, поправочка! – Мирка сунула в колготки вторую ногу, расправила носок на пальчиках, вызывая из глубин души... что-то: – Не только звонков, но и смс.
Дамир по-быстрому, стараясь не пропустить момент, когда Мирка снова сверкнет трусиками, заглянул в исходящие сообщения. Журнал был пуст.
- Не туда, в соцсети смотри!
При упоминании соцсетей опять царапнуло, но Дамир трусом не был.
- «Поздравляю со старым Новым годом!» - прочитал вслух. – Отправлено вчера, в двадцать сорок девять. И что тут такого?
- Ничего. Но, конечно, удивило, что ты ни с того, ни с сего, после шести лет молчания смс написал! Оттого и перезвонила, узнать - не случилось ли чего?
- Подумаешь, обычное поздравление! Наверное, рассылку по друзьям делал, и ты в нее попала.
- Тоже так решила, - кивнула Мирка и потянула колготки вверх. – А потом как понеслось!
- Что понеслось?
- Ты дальше, дальше смотри!
Мирка как раз подняла коленку, открывая трусики, и даже задержалась в этом положении, расправляя колготки на бедре. Но Дамиру было не до того.
Он читал вчерашние сообщения, отправленные с его аккаунта, и на каждом непроизвольно вздрагивал. В самых невинных из них он просил у Мирки прощения за все и клялся в вечной любви. И ладно бы только это!
«Ты разбила мне сердце», «разорвала душу в клочья», «жить без тебя не могу», «страдаю» и тому подобное чередовалось со слащавыми эпитетами и идиотскими смайликами. На втором десятке смс-ок начал дергаться глаз. А в горле запершило – будто туда всыпали килограмм сахара. Пополам с ванилью.
«Жесть! – оценил Дамир прочитанное. – Вообще на меня не похоже! Ни слова не мои, ни обороты. Слюни, сопли, нытье и скулеж! Будто баба экзальтированная писала».
Мелькнула робкая надежда, что соцсети взломали, но продержалась она недолго: пароль не менялся, выхода с незнакомых устройств не наблюдалось. На телефоне же стояла двухуровневая защита: отпечаток пальца и сложный код, содержащий буквы, цифры и символы – не подберешь.
А самое паршивое, из темных уровней памяти всплывало воспоминание – медленно, но неотвратимо, как труп со дна реки: Миркина страница из соцсетей на экране, полный бокал коньяка в руке. И мысль, что «сейчас еще один для храбрости и тогда…»
«Выходит, вчера специально надрался, чтобы написать Мирке… ЭТО?!!» - пришло тяжелое осознание.
- Впечатлило? – правильно оценила Мирка его состояние и широко улыбнулась. – Прикинь, меня вчера тоже. И соцсети – это так, легкая прелюдия! Рассказать, что ты в реале вытворял?
- Спасибо, не надо, - буркнул Дамир и чуть ли не бросил телефон на стол. – В целом, догадываюсь. А подробности… есть вещи, которые лучше не знать.
Глава 2.
Мирка закончила надевать колготки и потянулась за юбкой.
«Даже не помню ее голенькую! - пришло на ум угрюмое. – В сознательном состоянии не видел. Обидно. И вообще – сплошное хрензнаетчто».
- Хоть понравилось-то? – осторожно спросил вслух. - Это… вчера. То, что вытворял?
Мирка замерла, недоуменно уставившись на него своими небесными глазами. А потом что-то мелькнуло в них – сожаление?.. раскаяние?
- Само собой! – быстро проговорила она, отведя взгляд. – Ты же, как всегда – брутальный, сексуальный, неудержимый…
Дамир глянул на телефон и недоверчиво ухмыльнулся.
- Правда, все супер! – еще горячей заверила Мирка.
Но он уловил что-то в ее голосе и ухмыльнулся еще более скептично.
- Дамирчик, не смотри так! Ладно, розовых соплей многовато, а так норм.
- Ну, извини, я не специально, - вздохнул Дамир и вытащил из-под стола пустые бутылки. – Сочувствую, короче. Кофе будешь?
Мирка опять вытаращилась на него и кивнула.
Дамир удалился на кухню. Нет, не трусливо бежал с поля боя – отступил организованным маршем, чтобы перевести дух и посчитать потери. По пути достал из шкафа спортивные штаны и фанатскую футболку с логотипом ФК «Зенит». Оделся.
Бутылку из-под минералки швырнул в мусорное ведро, а коньячную с портретом фельдмаршала зачем-то поставил на стол. На лице великого князя застыла высокая печаль.
- Не грусти, Илларионыч! – Дамир прогрел на огне турку, насыпал в нее молотого кофе. – Никого не виню. Оно ж и у тебя не гладко было: Бородино – ни победа, ни поражение, Аустерлиц вообще молчу. Но делать-то что, а? Куда ни кинь, везде клин.
Взгляд машинально скользнул по дверце холодильника, где горделиво красовалась коллекция магнитов – из каждой командировки на Севера привозил, заботливо собирал.
Отвернулся. Почему-то смотреть на любимую коллекцию сейчас было неприятно.
Вместо этого глянул за окно. Крупный январский снег неспешно, но целеустремленно засыпал кусты и дорожки, припорашивал замерзшую часть искусственного водоема, где в полыньях плавали утки-лентяйки, променявшие свою перелетную сущность на сытную московскую кормежку.
«Интересно, Мирка пруд видела? – подумалось зачем-то. – Вряд ли, окна кухни выходят на другую сторону от входа в подъезд».
И вдруг захотелось, чтобы непременно увидела! Поймать выражение ее глаз в этот момент… Глупое желание. Бессмысленное.
Дамир как раз наливал горячий кофе в чашки, когда в коридоре раздался цокот женских каблучков.
- Дамирчик, я побежала! – приоткрыв дверь, в кухню заглянула Мирка. На ней было ярко-голубое пальтишко с двумя рядами позолоченных пуговиц, вызывающее ассоциации с уланским мундиром.
«Тоже мне – кавалерист-девица! – улыбнулся Дамир и оглянулся на портрет фельдмаршала: - А ведь она у тебя адъютантом служила! Все-таки сговорились за моей спиной, да? Интриганы!»
- Мираж, ты куда? Собралась истаять в утренних лучах, как полагается миражам? - Он шутливо ухватил Мирку за рукав. - А кофе? И поговорить серьезно надо. Как жить дальше.
- А что тут говорить? Думаю, ты и сам все понял! – выпалила она и принюхалась. – Как вкусно пахнет! Божественно просто!
- Твой любимый кофе, с корицей, - Дамир, пользуясь ее замешательством, ловко расстегнул пуговицы на «уланском мундире» и повесил его на спинку стула. – И что я должен был понять?
- Что пьянство – зло! – Мирка прямо стоя отхлебнула кофе и так смешно причмокнула, что Дамир снова не сдержал улыбки:
- Мирок, гляжу, ты записалась в пропагандисты ЗОЖ? Или вам на работе доплачивают за просветительскую работу - «Минздрав в последний раз предупреждает»?
- Тебе было стыдно, я видела! Когда вчерашние смс-ки читал! – припечатала Мирка, не разделив его веселья. – Неудобно, некомфортно, неприятно!
- До сих пор в шоке, если честно.
- Вот видишь! Это первая стадия алкоголизма! Когда серьезный, успешный человек начинает распускать нюни, выдумывать несуществующие проблемы. Дальше будет хуже – поверь мне! Папа мой тоже любил выпить, если помнишь…
- Помню, Саныча, конечно, – Дамир опять улыбнулся – Мирка в своем пропагандистском запале была такой смешной! И красивой… очень: - А чего любил? Закодировался что ли, наконец-то?
- Закодировался, - Мирка поставила на стол чашку с кофе и отвела взгляд. – Радикально. В прошлом году похоронили.
- Ого… - Дамир быстро шагнул к ней, сгреб в охапку, гладил по голове, плечам. Мирка казалась хрупкой, нежной, растерянной. Мягкой и податливой. Своей: - Мирочек, маленькая моя... Прости, я не знал! Как же так – молодой мужик совсем?
Рука скользнула по спине, невольно зацепив под свитером застежку от бюстгальтера.
«А утром на стуле лифчика не было! – пришло в голову неожиданное. – И трусиков тоже. Под подушку прятала что ли?»
Но Дамиру стало не по себе за столь пошлые и неуместные мысли, и они были безжалостно вытолканы восвояси.
- Допился, - Мирка всхлипнула и осторожно выпуталась из объятий. - И ты туда же – бутылка крепкого алкоголя, в одиночку и без закуски! А потом пишешь то, за что на утро стыдно. Повезло, что на меня попал! Никому не расскажу. Но другие молчать не будут! Знаешь, какие стервы на свете бывают? Поиздеваются, еще и обдерут, как липку. Правда-правда, и вовсе не смешно!
Дамир, не выдержав, тихонько прыснул. Да, неуместно! Но как еще на эту воспитательницу и жизне-научательницу реагировать? Забавная такая.
- Расслабься, Мирняк! – он сделал честные глаза. – Больше так напиваться не буду, обещаю! И пишу подобное только тебе, исключительно.
- Сегодня мне. А завтра…
- Нет, - прервал он. Сердце вдруг ухнуло, как оторвавшийся лифт в пустую шахту: - Ты не поняла. То… вчера - это правда.
Мирка хлебнула кофе и воззрилась на него с искренним недоумением:
- Что – правда? Розовые сопли?!
Дамир и сам оторопел от того, что ляпнул – алкогольная интоксикация мозга, не иначе, но вилять и идти на попятную было не в его правилах. Поэтому попер дальше – напролом, куда кривая вывезет: взял свою чашку, посмотрел на пенку и широко улыбнулся:
- Форма подачи и впрямь излишне экспрессивна. Поразить тебя, наверное, хотел. И раз ты тут, значит, коварный замысел удался! А по сути все именно так и есть. Каждое слово. И то, что было после – тому подтверждение.
Мирка плюхнулась на кухонный диванчик. В небесно-голубых глазах читалось недоверие, непонимание, растерянность… как на полоумного смотрела, ей-богу!
- Издеваешься?! Ты же за шесть лет мне ни разу не позвонил и не написал!
За окном жирные утки, лениво переваливаясь и оставляя на снегу треугольные следы, шагали к специально для них сделанному деревянному домику – в кормушку как раз насыпали зерно.
- А должен был? – сел рядом и невозмутимо отхлебнул кофе.
Вкус был тот самый – ностальгический. Такой кофе они пили с Миркой… давно. Себе с корицей никогда не варил – лень заморачиваться было. Но почему-то покупая кофе, всегда покупал и корицу. И она постоянно лежала в кухонном шкафу. Ленка еще удивлялась – зачем?
Дамир поставил чашку на стол:
- После того, как бросила меня и вышла замуж за своего жирдяя?
- Ты мне гадостей наговорил! – обиженно фыркнула Мирка. – Жутких, мерзких, отвратительных! И как мог подумать, что я… Игорь наврал – лучший друг, называется, а кое-кто уши развесил! Как Иванушка-дурачок – такой большой, а в сказки веришь!
Игорян действительно был другом детства – закадычным и задушевным, проверенным «в боях»: когда вдвоем против толпы старшеклассников или у обоих по двойке за домашнее задание, потому что не признались, кто у кого списывал.
- Я не поверил. – Дамир примирительно положил ладонь на коленку – круглую такую. Родную: - Просто задал уточняющий вопрос. Может, слегка грубовато. Но ведь не хамил, не матерился, не… Могла бы сказать, что это бред. Или накричать. Или дождаться и дать в ухо! Но ты просто бросила трубку. Словно давно ждала удобный повод расстаться – и, наконец, дождалась. А потом узнал, что у тебя свадьба…
Длинная юбка была абсолютно некстати, подло скрывая Миркины ровные ножки. И пышные бедра, которых Мирка стеснялась. Дурочка! Дамир опять сглотнул слюну и подтянул подол вверх, открывая ее колени:
- Что Игорян врал – в курсе. Сам признался. Опухоль у него нашли, подозревали, что злокачественная. Перед операцией прибежал ко мне - рыдал, каялся. Говорил, что не со зла, переклинило просто. Но у тебя уже семья была, ребенок.
Мирка скосила взгляд на юбку, но промолчала. И Дамир, ободренный этим, поднял подол еще выше, превращая длину юбки в мини:
- И разозлился на тебя, если честно! Сильно. Что так запросто – наплевала и забыла. Гордый парень – Робин Гуд, то там нальют, то тут побьют. Решил, что баб на свете много, на мой век хватит.
- И что – хватило?
Миркина надутая губа вновь вызвала улыбку:
- Ты же знаешь. Вчера был предельно откровенен.
- Это не ты писал! – вздохнула Мирка и посмотрела на бутылку из-под коньяка.
Великий князь всем видом изображал нейтралитет – сами разбирайтесь. Или просто постановочные портреты, как и фото, такие и есть - неопределенные? И можно приписать им любую эмоцию, какую захочешь?
- А кто? Генерал-фельдмаршал и главнокомандующий русской армией образца 1812 года? – рассмеялся Дамир и подмигнул Кутузову. – Не понимаю людей, что все на алкоголь спирают: «это не я, это водка!» Или коньяк, без разницы.
Он обнял Мирку и притянул к себе:
- Мама учила, что за слова и поступки надо отвечать. В кусты не прячусь, хоть ситуация, конечно, врагу не пожелаешь… А ты что скажешь, Мирок?
Мирка одернула юбку, залпом допила кофе и вызывающе посмотрела в глаза:
- Скажу, что кое-кто не изменился – такой большой, а в сказки веришь! Все сопливые смс-ки написала я. Ты ни при чем.
Дамир отхлебнул кофе, подержал на языке, чтобы лучше прочувствовать вкус, исподтишка полюбовался на «боевую» Мирку – чудная такая, право слово! И Кутузов тот еще провокатор – сначала подначил, а теперь морозится: я не я, и лошадь не моя.
- А отчего бы и не поверить? Старый новый год же! Время невероятных святочных историй, – весело сообщил им обоим. Взгляд скользнул по обернутой мишурой хлебнице: - Когда можно запросто пообщаться с духом великого фельдмаршала, а утром обнаружить в постели прекрасную снегурочку. Все по законам жанра.
- С каким духом? – напряглась Мирка.
- Сейчас скажу… - Дамир с таинственным видом взял в руки пустую бутылку, повернул обратной стороной.
Словно нечаянно коснулся локтем Миркиной пышной груди – как в далекой юности, когда некоторые скромницы еще ничего не позволяли. Или сам не решался, кто его за давностью лет разберет?
- «Выдержанный в дубовых бочках коньячный дистиллят возраста не менее двадцати пяти лет», - прочитал вслух и пояснил: - Дистиллят – это спирт, если вдруг не знала. А слово «спирт» происходит от латинского «спиритус», что значит – «дух».
- В курсе! – в Миркиных глазах загорелись озорные искорки. – Препод по латыни так лютовал, что у него все выучили, без исключения.
- И не только студенты, посторонние люди тоже! – со смехом поддержал Дамир. – Помнишь, по ночам твои конспекты по-латыни писал? С этим духом и общался, имя ему «Кутузов» - вот написано, видишь?
Он демонстративно понюхал бутылку. Дух в ней еще оставался - шоколадно-древесный с ноткой свежего спила дубовой ветки, тонами ванили, гвоздики и Миркиной любимой корицы.
Мирка глянула на этикетку и улыбнулась - легонько приоткрыв пухлые губки.
Дамир вернул великого князя на стол и послушно потянулся к ее губам:
- Ты права, вчерашняя ночь – сплошной туман войны. Но что смс-ки тебе писал - помню. Отчетливо.
Мирка попыталась что-то сказать или уклониться, но он не позволил – заставил принять поцелуй. И насладился им – утонченно, как глотком дорогого коньяка. Хоть и не усердствовал особо, осторожничал:
- Не бойся, Мирок-сахарок! Я понимающий. И что ночью у нас ничего конкретного не произошло - тоже догадался. Ты не такая. Но при этом трогательно спасаешь мою репутацию.
