Такого, как сейчас, Дамир еще никогда не делал. Даже в нестабильно-эмоциональном подростковом возрасте.
«Угу! И ноль семь коньяка в одиночку раньше ни-ни! – без труда отбил Жориков выпад. И пусть тот в школе на секцию бокса ходил – против лома нет приема: – И Мирку на столе… Любовь потому что! Настоящая! И сейчас именно она. А кое-кто еще сомневался… Миражка-дурашка!»
- Говорила, конечно! Даже два раза! - наконец-то расшифровал Миркины подсказки. – Только не понял, почему она до сих пор с тобой живет?
«Мирка, конечно, вредина, каких поискать! – додумал про себя. – Неужели нельзя было прямо сказать, что свободная? Обязательно было выворачивать душу наизнанку и заставлять страдать?»
Впрочем, обиды на Мирку не было. Наоборот, накрыла радость, что паршивая ситуация вовсе и не такая паршивая, и неразрешимые проблемы сами по себе исчезли. Староновогодние чудеса, не иначе!
Дамир уловил блеск в глазах противника и вовремя ушел в сторону. А потом опять ударил в плечо, в то же место. Жорик скривился.
«Тренер по исторической рукопашке на совесть учил! – пришло в голову уважительное. – Драл по-черному, будто не реконструкторы перед ним, а забритые в солдаты крепостные мужики. И надо же – пригодилось».
- Комнату в общаге ждет! Через неделю съедет.
Дамир еще приблизился, прижимая хозяина к стене рядом с вешалкой.
Бил быстро и технично – в голень, грудь, живот. Не давал перехватить инициативу, дразнил, делал ложные выпады. Но не в полную силу, конечно. Осторожничал. Во-первых, не на войне. А во-вторых Миркиной дочке отец нужен. Живой и, желательно, здоровый. Отчим родного отца не заменит, на собственной шкуре это прочувствовал.
Жорик защищался, даже пытался контратаковать, но неуверенно как-то. Тактика штыкового… или брусового?.. боя была ему явно незнакома. Или разжирел просто?
Вешалка позвякивала, куртки на ней тряслись в такт. Деревяшка терлась в ладони, впиваясь мелкими щепками-занозами. Гастарбайтеры- рукожопы попилили, как попало.
При ударе по ногам Дамир зацепил «прикладом» обувной шкаф. Из открывшейся дверцы высыпался ворох детской обуви. Стандартно розового цвета.
- Малая где?
- У бывшей тещи. Мирка на святки отвезла, - фыркнул Жорик и внезапно пнул в колено. Со всей дури.
Дамир застонал. В ответ ударил в бок. И плашмя добавил по уху. Вроде и сдерживал силу, но…
Хозяин, согнувшись в три погибели, осел на пол:
- Чего хочешь, придурок?!
- Миркины вещи забрать! - пришло внезапное решение.
- Забирай, мне они нах не нужны!
Дамир, отступив в сторону, вытащил из кармана телефон.
Абонент под номером «три» из быстрой панели ответил на звонок.
- Здоров, Игорян! – поприветствовал лучшего друга. – Не желаешь радикально почистить карму?
- Конечно, желаю! – хохотнула трубка.
- Тогда подъезжай на фургоне к Миркиному дому. Квартирный переезд, оплата по двойному тарифу.
Игорян с минуту промолчал и выдохнул:
- Хорошо. Скоро буду.
Дамир оглянулся на Жорика, недоуменно покрутил в пальцах телефон.
«Игорь не спросил адрес!» - понял он.
Мира сидела в своем кабинете и заполняла бесконечные карточки и формуляры – отчеты по списанию лекарств и расходников, заявки на получение новых, список питающихся для столовой с указанием диет, графики, табеля, внутреннюю документацию.
Слава Богу, большинство из этого велось в электронном виде – на компьютере.
Но взгляд все норовил от компьютера сбежать, куда-то за расписанное искусственным инеем окно, где в январской ночи шел старо-новогодний снег. Как тогда.
«Праздники закончились, надо бы стекла помыть», - Мира принудительно вернула себя в реальность и запорхала пальцами по клавиатуре, внося данные в очередную электронную таблицу.
В дверь постучали. И сразу в кабинет заскочила Даша – постовая медсестра, рыженькая-рыженькая, как солнышко:
- Мирослава Михайловна, еще двое новеньких поступили! По скорой.
- Ну и смена сегодня… ударная! - Взгляд невольно скользнул по циферблату настенных часов – двадцать три ноль семь: – Евгений Борисович смотрел?
- Да! Назначения сделал, – Даша потрясла в воздухе листочком, исписанным убористым почерком дежурного врача. – А в процедурке все лекарства, что на три дня получали, закончились. Наплыв больных – круче, чем на Новый год!
Мира поднялась из-за стола, выдала нужные препараты, оформила запись в журнале.
Подходящий к концу день и впрямь был абсолютно безумным – и в плане работы, и… Одноразовых приключений, подобных сегодняшнему, она себе еще никогда не позволяла! И не собиралась же ничем подобным заниматься, абсолютно. Помочь хотела, в рамках профессии и призвания. А на деле… скорая сексуальная помощь получилась. Мрак.
Подлая память, словно в издевку, подсунула самые сладкие и бесстыдные моменты, отчего дыхание участилось, и щеки запылали огнем. Спасибо, Даша убежала, ничего не заметив! А то нехорошо оно как-то: неудобно, неприлично.
- Мирослава Михайловна! – Дашин звонкий голосок заставил вынырнуть из воспоминаний: - Там еще один мужчина, из приемного покоя…
- Да что сегодня такое! Скорая везет и везет, без перерыва. Места в палатах закончились, придется в коридоре положить.
- Он вроде не по скорой, - Даша задумчиво наморщила лоб. - И не ложиться. Сказал, кардиограмму сделать надо.
- Ааааа… - облегченно выдохнула Мира. – Может, и ничего серьезного. Запишем, Борисыч глянет, сделаем укол и отправим лечиться амбулаторно. Скажи пациенту, чтобы возле кабинета ЭКГ подождал.
Она встала из-за стола, машинально подошла к зеркалу – поправила прическу, огладила на себе медицинский форменный костюм: приталенную блузку на кнопках и брюки, любимого бирюзового цвета – под глаза. Правда, сами глаза выглядели уставшими, и были «украшены» темными кругами от хронического недосыпания.
И вообще, собственное отражение Мирославе не понравилось: честные двадцать шесть, как в паспорте, ни годом меньше. Волосы непонятного цвета – ни золото, ни серебро, гнилая солома какая-то. Ноги толстые, отчего приходится все время каблуки носить, чтобы хоть немного стройнее выглядели, и живот уже не такой плоский, как в юности, и…
«А Дамир так смотрит, что чувствуешь себя невероятной красавицей!» - вдруг пришло на ум.
И сразу же раздражение накатило:
«Развлеклись и развлеклись, взрослые люди – отчего нет? Получили удовольствие и разбежались. Прошлое прошло. Не стоит вспоминать».
А оно вспоминалось почему-то.
Мира всегда себя считала девушкой рассудительной и по жизни все стремилась делать с умом: хорошо закончила школу, поступила в медицинский – в столицу из небольшого городка-райцентра. Жила в общежитии, днем сидела на парах, вечером подрабатывала в больнице медсестрой. Уставала ужасно, и на глупости тратить время не собиралась: не в меру озабоченных парней посылала сразу – по приличному адресу, но далеко.
Дамир же предложил дружбу. Приглашал в кино и в парк на качели, водил по музеям и выставкам. И, конечно же, на мероприятия военно-исторического клуба с собой брал.
Он увлекался историей, точнее реконструкцией знаменитых сражений прошлого. В хобби погружался всерьез, до мельчайших подробностей – тактика боя, доспехи, знамена. Но больше всего любил эпоху Наполеоновских войн – ни одного исторического фестиваля на эту тему не пропускал, заказал себе мундир – точную копию гренадерской формы, посещал занятия по старинному рукопашному бою.
С Дамиром было классно – весело, легко, интересно! Даже Мира, абсолютно равнодушная к военному делу, смотрела на парня с неприкрытым восхищением и слушала, раскрыв рот. А главное, дружил он по-честному – не приставал и даже намеков двусмысленных не делал. Пока нечаянно не проболтался, что придумал имена их будущим детям.
Мира отмахнулась от пустых мыслей и торопливо зацокала каблучками по коридору. Прошла через фойе, завернула за угол и вздрогнула от неожиданности: на диванчике возле кабинета ЭКГ сидел…
«И молодец, что решил кардиограмму записать, - спасительно включился в голове медработник, замещая никому ненужные вздохи и дрожи в коленях. – С сердцем шутки плохи».
Дамир был в свитере с вышитым на груди логотипом военно-исторического клуба, на плечах его небрежно лежал фанатский шарф ФК «Зенит».
«Гордится своими увлечениями, подчеркивает их, - автоматом отметила Мира. – Как обычно».
Впрочем, необычное в облике Дамира тоже присутствовало: половину лица закрывали массивные очки с темными стеклами.
Мира попробовала вспомнить, когда в последний раз видела его в солнцезащитных очках, но так и не вспомнила – Дамир их принципиально не носил, даже в яркие летние дни.
Он заметил Миру и широко улыбнулся:
- Привет, Мираж! Соскучилась?
И перевел взгляд на бейджик у нее на груди:
- А чего до сих пор простая медсестра? У тебя же высшее!
- Не простая, а старшая! – Мира с гордо поднятой головой отперла дверь ключом. – Начальство.
Но потом все-таки призналась, понимая, что Дамир не отстанет:
- Два года не доучилась. Не потянула одновременно ребенка, работу и учебу. А заочной формы на медицинском нет.
- Понятно… - он прошел в кабинет вслед за ней. – А сейчас восстановиться не хочешь?
- Хочу, - Мира включила аппарат и застелила кушетку одноразовой простыней. – Но нереально. Теперь только на платное отделение, если что. А там такие цены, что жуть. И кучу документов собрать нужно, и…
- Вопрос решаемый, - безапелляционно перебил Дамир и сел на подготовленную кушетку. – Займемся.
Она оценила его надменно-покровительственный вид и подавилась ехидным смешком:
- Дамирчик! Ты бы лучше собой занялся! Давно пора. Что – опять с перепоя? Перебрал, видать, и сердце прихватило. Еще и очки напялил, чтобы пьянющие глаза спрятать!
- Ты права – давно пора заняться собственной жизнью, навести в ней порядок, - осторожно улыбнулся он в ответ. – С самого утра это и делаю. Пьянствовать некогда. Не с перепоя я к тебе пришел, а после боя!
- Какого еще боя? – Мира вытащила из шкафа новенькие присоски для снятия ЭКГ. – Раздевайся, герой!
- «Изведал враг в тот день немало, что значит русский бой удалый, наш рукопашный бой!» - с чувством продекламировал Дамир и снял… очки.
Она глянула ему в лицо и похолодела – правый глаз полностью заплыл и сиял всеми цветами радуги – от желто-розового до иссини-фиолетового.
- Ой, мамочки… - подбежала, обнимала, рассматривала, гладила по голове. – Дамирчик, любимый, что это? Тебе к врачу надо! Срочно!!
Испугалась, конечно, не чужой человек, как ни крути. И нечаянно сболтнула лишнее. Но уже увидела, что сам глаз не пострадал – удар… или что это было?.. пришелся в верхнюю часть скулы.
А теперь следила за реакцией Дамира – заметил-не заметил и...?
Он заметил. Расцвел и с довольным видом притянул Миру к себе:
- Посмотрели уже, в приемном покое. Сказали, ничего страшного – до свадьбы заживет. А пока погуляю живой реинкарнацией Кутузова – почетно даже!
И, пользуясь ее замешательством, рванул в стороны полы форменной блузы.
Кнопки щелкнули, расстегиваясь. Мира ойкнула и попыталась прикрыться, но было уже поздно.
- Ох, ни хрена ж себе… - растерянно прокомментировал Дамир увиденное. – Предполагал, что тут что-то нечисто, но чтобы так... Животное твой Жорик, настоящее!
Мира отскочила и, скосив взгляд, принялась торопливо застегивать кнопки. На работе было жарко, поэтому майку под форму она не носила. Сейчас под блузой был лишь черный кружевной лифчик – из того же комплекта, что и трусики, и он, конечно, абсолютно не скрывал щедрую россыпь синяков, разбросанных по плечам, рукам, груди…
- Это тебя не касается! – гордо изогнула бровь и прищурилась. – И вообще, ты все неправильно понял! Никто меня не бил. Просто за руки хватал, когда мы эмоционально выясняли отношения. У меня кожа нежная – чуть тронь, сразу синяки появляются. А Жорик, в принципе, неплохой человек.
- Жорик парень неплохой… - язвительно подхватил Дамир. – Только ссытся и глухой.
- В смысле?!
- В смысле, в ухо ему дал и по почкам. Пусть вести себя по человечески учится, я по нормальному поговорить приехал.
Он встал с кушетки, подошел и примирительно обнял за плечи:
- А кое-кто мог бы и прямо сказать, что уже полгода в разводе! Вместо того чтобы делать туманные намеки и издеваться. Но да ладно, и сам догадался. Логика – это мое. Просто она тебя боится и, когда ты рядом, обычно отключается.
- Кто тебе разрешал драться с Жориком?!
Мира не была готова к такому резкому развитию ситуации, и не знала, как себя вести. Еще и здоровый глаз Дамира откровенно подсмеивался, и это раздражало. Очень.
Но одновременно из глубины души всплывало робкое «получается, у него это не совсем просто так?!» И хотелось верить, и страшно было, и… Как в этом ворохе чувств и эмоций разобраться?
- А что – на драку нынче надо официальное разрешение получать? Извини, не знал! – он со смехом уткнулся ей в плечо. - И вовсе мы не дрались – эмоционально выясняли отношения, как ты это называешь.
- Дамир, ты с ума сошел?! – Мира дрожащими руками обняла его за шею. – Жорик же боксер!
- А я – гренадер! У меня и форма есть – точная реплика русского гренадерского мундира образца 1812 года, - убежденно прошептал на ухо. -Просто хотел получить информацию – из первых рук, чего ходить вокруг да около? А она и впрямь – как посыплется на голову! Пришлось защищаться.
- И что тебе насыпалось? – Мира старательно придала голосу спокойствие. – Узнал что-нибудь?
- Все узнал. Подтвердилась моя догадка, что официально вы друг другу никто. Просто пока живешь у него на квартире – комнату снимаешь, как в коммуналке. Ждешь место в ведомственной общаге. А малая у твоей мамы в гостях – Святки, народные гулянья…
Он отодвинулся и посмотрел в глаза:
- Короче, Миражик, поехали домой, а? Отпросись с работы или что. Мы с Игоряном вещи уже забрали.
- Какие вещи?!
- Разные. Из квартиры. Какие нашли. Пока твой бывший на полу… отдыхал, позвонил Игорьку – мол, хочешь почистить карму? Он через полчаса уже со своим фургоном под подъездом стоял. Надо, чтобы ты глянула, что оставить, что выбросить. Шкафчик там один… плохо отодрался, но ничего – новый купим. И, боюсь, удочки вряд ли ваши с Агатой, но так уж получилось.
Мира сделала шаг в сторону и осторожно опустилась на кушетку. Происходящее казалось настолько нереальным, что она даже незаметно ущипнула себя за ногу. Вздрогнула от резкой боли – еще один синяк будет – и посмотрела на Дамира:
- Что с Жориком?!
- Норм, легкие телесные, - весело успокоил он и присел рядом. – Сейчас как раз в приемном покое побои снимает. Заявление в ментовку писать собирается. Чего так смотришь? Да, мы с Игоряном его и подвезли – в одно место всем надо было: мне к тебе, ему в травмпункт. Нам не трудно. И отец твоего ребенка все-таки.
- Значит, не все ты узнал… - Мира с трудом сдержала вздох облегчения и улыбнулась. – Ложись, гренадер, будем ЭКГ писать!
Дамир послушно снял свитер и устроился на кушетке.
Мира исподтишка полюбовалась его спортивным телом, с наслаждением коснулась пальцами кожи, устанавливая датчики-присоски. Но она давно была взрослой девочкой и привыкла смотреть на жизнь без розовых очков:
- Спасибо, что забрали вещи. Даже не представляешь, насколько рада, что больше не придется появляться на старой квартире! Пока забросим их подруге в гараж, а через недельку уже и комната в общаге освободится.
«Угу! И ноль семь коньяка в одиночку раньше ни-ни! – без труда отбил Жориков выпад. И пусть тот в школе на секцию бокса ходил – против лома нет приема: – И Мирку на столе… Любовь потому что! Настоящая! И сейчас именно она. А кое-кто еще сомневался… Миражка-дурашка!»
- Говорила, конечно! Даже два раза! - наконец-то расшифровал Миркины подсказки. – Только не понял, почему она до сих пор с тобой живет?
«Мирка, конечно, вредина, каких поискать! – додумал про себя. – Неужели нельзя было прямо сказать, что свободная? Обязательно было выворачивать душу наизнанку и заставлять страдать?»
Впрочем, обиды на Мирку не было. Наоборот, накрыла радость, что паршивая ситуация вовсе и не такая паршивая, и неразрешимые проблемы сами по себе исчезли. Староновогодние чудеса, не иначе!
Дамир уловил блеск в глазах противника и вовремя ушел в сторону. А потом опять ударил в плечо, в то же место. Жорик скривился.
«Тренер по исторической рукопашке на совесть учил! – пришло в голову уважительное. – Драл по-черному, будто не реконструкторы перед ним, а забритые в солдаты крепостные мужики. И надо же – пригодилось».
- Комнату в общаге ждет! Через неделю съедет.
Дамир еще приблизился, прижимая хозяина к стене рядом с вешалкой.
Бил быстро и технично – в голень, грудь, живот. Не давал перехватить инициативу, дразнил, делал ложные выпады. Но не в полную силу, конечно. Осторожничал. Во-первых, не на войне. А во-вторых Миркиной дочке отец нужен. Живой и, желательно, здоровый. Отчим родного отца не заменит, на собственной шкуре это прочувствовал.
Жорик защищался, даже пытался контратаковать, но неуверенно как-то. Тактика штыкового… или брусового?.. боя была ему явно незнакома. Или разжирел просто?
Вешалка позвякивала, куртки на ней тряслись в такт. Деревяшка терлась в ладони, впиваясь мелкими щепками-занозами. Гастарбайтеры- рукожопы попилили, как попало.
При ударе по ногам Дамир зацепил «прикладом» обувной шкаф. Из открывшейся дверцы высыпался ворох детской обуви. Стандартно розового цвета.
- Малая где?
- У бывшей тещи. Мирка на святки отвезла, - фыркнул Жорик и внезапно пнул в колено. Со всей дури.
Дамир застонал. В ответ ударил в бок. И плашмя добавил по уху. Вроде и сдерживал силу, но…
Хозяин, согнувшись в три погибели, осел на пол:
- Чего хочешь, придурок?!
- Миркины вещи забрать! - пришло внезапное решение.
- Забирай, мне они нах не нужны!
Дамир, отступив в сторону, вытащил из кармана телефон.
Абонент под номером «три» из быстрой панели ответил на звонок.
- Здоров, Игорян! – поприветствовал лучшего друга. – Не желаешь радикально почистить карму?
- Конечно, желаю! – хохотнула трубка.
- Тогда подъезжай на фургоне к Миркиному дому. Квартирный переезд, оплата по двойному тарифу.
Игорян с минуту промолчал и выдохнул:
- Хорошо. Скоро буду.
Дамир оглянулся на Жорика, недоуменно покрутил в пальцах телефон.
«Игорь не спросил адрес!» - понял он.
Глава 5.
Мира сидела в своем кабинете и заполняла бесконечные карточки и формуляры – отчеты по списанию лекарств и расходников, заявки на получение новых, список питающихся для столовой с указанием диет, графики, табеля, внутреннюю документацию.
Слава Богу, большинство из этого велось в электронном виде – на компьютере.
Но взгляд все норовил от компьютера сбежать, куда-то за расписанное искусственным инеем окно, где в январской ночи шел старо-новогодний снег. Как тогда.
«Праздники закончились, надо бы стекла помыть», - Мира принудительно вернула себя в реальность и запорхала пальцами по клавиатуре, внося данные в очередную электронную таблицу.
В дверь постучали. И сразу в кабинет заскочила Даша – постовая медсестра, рыженькая-рыженькая, как солнышко:
- Мирослава Михайловна, еще двое новеньких поступили! По скорой.
- Ну и смена сегодня… ударная! - Взгляд невольно скользнул по циферблату настенных часов – двадцать три ноль семь: – Евгений Борисович смотрел?
- Да! Назначения сделал, – Даша потрясла в воздухе листочком, исписанным убористым почерком дежурного врача. – А в процедурке все лекарства, что на три дня получали, закончились. Наплыв больных – круче, чем на Новый год!
Мира поднялась из-за стола, выдала нужные препараты, оформила запись в журнале.
Подходящий к концу день и впрямь был абсолютно безумным – и в плане работы, и… Одноразовых приключений, подобных сегодняшнему, она себе еще никогда не позволяла! И не собиралась же ничем подобным заниматься, абсолютно. Помочь хотела, в рамках профессии и призвания. А на деле… скорая сексуальная помощь получилась. Мрак.
Подлая память, словно в издевку, подсунула самые сладкие и бесстыдные моменты, отчего дыхание участилось, и щеки запылали огнем. Спасибо, Даша убежала, ничего не заметив! А то нехорошо оно как-то: неудобно, неприлично.
- Мирослава Михайловна! – Дашин звонкий голосок заставил вынырнуть из воспоминаний: - Там еще один мужчина, из приемного покоя…
- Да что сегодня такое! Скорая везет и везет, без перерыва. Места в палатах закончились, придется в коридоре положить.
- Он вроде не по скорой, - Даша задумчиво наморщила лоб. - И не ложиться. Сказал, кардиограмму сделать надо.
- Ааааа… - облегченно выдохнула Мира. – Может, и ничего серьезного. Запишем, Борисыч глянет, сделаем укол и отправим лечиться амбулаторно. Скажи пациенту, чтобы возле кабинета ЭКГ подождал.
Она встала из-за стола, машинально подошла к зеркалу – поправила прическу, огладила на себе медицинский форменный костюм: приталенную блузку на кнопках и брюки, любимого бирюзового цвета – под глаза. Правда, сами глаза выглядели уставшими, и были «украшены» темными кругами от хронического недосыпания.
И вообще, собственное отражение Мирославе не понравилось: честные двадцать шесть, как в паспорте, ни годом меньше. Волосы непонятного цвета – ни золото, ни серебро, гнилая солома какая-то. Ноги толстые, отчего приходится все время каблуки носить, чтобы хоть немного стройнее выглядели, и живот уже не такой плоский, как в юности, и…
«А Дамир так смотрит, что чувствуешь себя невероятной красавицей!» - вдруг пришло на ум.
И сразу же раздражение накатило:
«Развлеклись и развлеклись, взрослые люди – отчего нет? Получили удовольствие и разбежались. Прошлое прошло. Не стоит вспоминать».
А оно вспоминалось почему-то.
Мира всегда себя считала девушкой рассудительной и по жизни все стремилась делать с умом: хорошо закончила школу, поступила в медицинский – в столицу из небольшого городка-райцентра. Жила в общежитии, днем сидела на парах, вечером подрабатывала в больнице медсестрой. Уставала ужасно, и на глупости тратить время не собиралась: не в меру озабоченных парней посылала сразу – по приличному адресу, но далеко.
Дамир же предложил дружбу. Приглашал в кино и в парк на качели, водил по музеям и выставкам. И, конечно же, на мероприятия военно-исторического клуба с собой брал.
Он увлекался историей, точнее реконструкцией знаменитых сражений прошлого. В хобби погружался всерьез, до мельчайших подробностей – тактика боя, доспехи, знамена. Но больше всего любил эпоху Наполеоновских войн – ни одного исторического фестиваля на эту тему не пропускал, заказал себе мундир – точную копию гренадерской формы, посещал занятия по старинному рукопашному бою.
С Дамиром было классно – весело, легко, интересно! Даже Мира, абсолютно равнодушная к военному делу, смотрела на парня с неприкрытым восхищением и слушала, раскрыв рот. А главное, дружил он по-честному – не приставал и даже намеков двусмысленных не делал. Пока нечаянно не проболтался, что придумал имена их будущим детям.
Мира отмахнулась от пустых мыслей и торопливо зацокала каблучками по коридору. Прошла через фойе, завернула за угол и вздрогнула от неожиданности: на диванчике возле кабинета ЭКГ сидел…
«И молодец, что решил кардиограмму записать, - спасительно включился в голове медработник, замещая никому ненужные вздохи и дрожи в коленях. – С сердцем шутки плохи».
Дамир был в свитере с вышитым на груди логотипом военно-исторического клуба, на плечах его небрежно лежал фанатский шарф ФК «Зенит».
«Гордится своими увлечениями, подчеркивает их, - автоматом отметила Мира. – Как обычно».
Впрочем, необычное в облике Дамира тоже присутствовало: половину лица закрывали массивные очки с темными стеклами.
Мира попробовала вспомнить, когда в последний раз видела его в солнцезащитных очках, но так и не вспомнила – Дамир их принципиально не носил, даже в яркие летние дни.
Он заметил Миру и широко улыбнулся:
- Привет, Мираж! Соскучилась?
И перевел взгляд на бейджик у нее на груди:
- А чего до сих пор простая медсестра? У тебя же высшее!
- Не простая, а старшая! – Мира с гордо поднятой головой отперла дверь ключом. – Начальство.
Но потом все-таки призналась, понимая, что Дамир не отстанет:
- Два года не доучилась. Не потянула одновременно ребенка, работу и учебу. А заочной формы на медицинском нет.
- Понятно… - он прошел в кабинет вслед за ней. – А сейчас восстановиться не хочешь?
- Хочу, - Мира включила аппарат и застелила кушетку одноразовой простыней. – Но нереально. Теперь только на платное отделение, если что. А там такие цены, что жуть. И кучу документов собрать нужно, и…
- Вопрос решаемый, - безапелляционно перебил Дамир и сел на подготовленную кушетку. – Займемся.
Она оценила его надменно-покровительственный вид и подавилась ехидным смешком:
- Дамирчик! Ты бы лучше собой занялся! Давно пора. Что – опять с перепоя? Перебрал, видать, и сердце прихватило. Еще и очки напялил, чтобы пьянющие глаза спрятать!
- Ты права – давно пора заняться собственной жизнью, навести в ней порядок, - осторожно улыбнулся он в ответ. – С самого утра это и делаю. Пьянствовать некогда. Не с перепоя я к тебе пришел, а после боя!
- Какого еще боя? – Мира вытащила из шкафа новенькие присоски для снятия ЭКГ. – Раздевайся, герой!
- «Изведал враг в тот день немало, что значит русский бой удалый, наш рукопашный бой!» - с чувством продекламировал Дамир и снял… очки.
Она глянула ему в лицо и похолодела – правый глаз полностью заплыл и сиял всеми цветами радуги – от желто-розового до иссини-фиолетового.
- Ой, мамочки… - подбежала, обнимала, рассматривала, гладила по голове. – Дамирчик, любимый, что это? Тебе к врачу надо! Срочно!!
Испугалась, конечно, не чужой человек, как ни крути. И нечаянно сболтнула лишнее. Но уже увидела, что сам глаз не пострадал – удар… или что это было?.. пришелся в верхнюю часть скулы.
А теперь следила за реакцией Дамира – заметил-не заметил и...?
Он заметил. Расцвел и с довольным видом притянул Миру к себе:
- Посмотрели уже, в приемном покое. Сказали, ничего страшного – до свадьбы заживет. А пока погуляю живой реинкарнацией Кутузова – почетно даже!
И, пользуясь ее замешательством, рванул в стороны полы форменной блузы.
Кнопки щелкнули, расстегиваясь. Мира ойкнула и попыталась прикрыться, но было уже поздно.
- Ох, ни хрена ж себе… - растерянно прокомментировал Дамир увиденное. – Предполагал, что тут что-то нечисто, но чтобы так... Животное твой Жорик, настоящее!
Мира отскочила и, скосив взгляд, принялась торопливо застегивать кнопки. На работе было жарко, поэтому майку под форму она не носила. Сейчас под блузой был лишь черный кружевной лифчик – из того же комплекта, что и трусики, и он, конечно, абсолютно не скрывал щедрую россыпь синяков, разбросанных по плечам, рукам, груди…
- Это тебя не касается! – гордо изогнула бровь и прищурилась. – И вообще, ты все неправильно понял! Никто меня не бил. Просто за руки хватал, когда мы эмоционально выясняли отношения. У меня кожа нежная – чуть тронь, сразу синяки появляются. А Жорик, в принципе, неплохой человек.
- Жорик парень неплохой… - язвительно подхватил Дамир. – Только ссытся и глухой.
- В смысле?!
- В смысле, в ухо ему дал и по почкам. Пусть вести себя по человечески учится, я по нормальному поговорить приехал.
Он встал с кушетки, подошел и примирительно обнял за плечи:
- А кое-кто мог бы и прямо сказать, что уже полгода в разводе! Вместо того чтобы делать туманные намеки и издеваться. Но да ладно, и сам догадался. Логика – это мое. Просто она тебя боится и, когда ты рядом, обычно отключается.
- Кто тебе разрешал драться с Жориком?!
Мира не была готова к такому резкому развитию ситуации, и не знала, как себя вести. Еще и здоровый глаз Дамира откровенно подсмеивался, и это раздражало. Очень.
Но одновременно из глубины души всплывало робкое «получается, у него это не совсем просто так?!» И хотелось верить, и страшно было, и… Как в этом ворохе чувств и эмоций разобраться?
- А что – на драку нынче надо официальное разрешение получать? Извини, не знал! – он со смехом уткнулся ей в плечо. - И вовсе мы не дрались – эмоционально выясняли отношения, как ты это называешь.
- Дамир, ты с ума сошел?! – Мира дрожащими руками обняла его за шею. – Жорик же боксер!
- А я – гренадер! У меня и форма есть – точная реплика русского гренадерского мундира образца 1812 года, - убежденно прошептал на ухо. -Просто хотел получить информацию – из первых рук, чего ходить вокруг да около? А она и впрямь – как посыплется на голову! Пришлось защищаться.
- И что тебе насыпалось? – Мира старательно придала голосу спокойствие. – Узнал что-нибудь?
- Все узнал. Подтвердилась моя догадка, что официально вы друг другу никто. Просто пока живешь у него на квартире – комнату снимаешь, как в коммуналке. Ждешь место в ведомственной общаге. А малая у твоей мамы в гостях – Святки, народные гулянья…
Он отодвинулся и посмотрел в глаза:
- Короче, Миражик, поехали домой, а? Отпросись с работы или что. Мы с Игоряном вещи уже забрали.
- Какие вещи?!
- Разные. Из квартиры. Какие нашли. Пока твой бывший на полу… отдыхал, позвонил Игорьку – мол, хочешь почистить карму? Он через полчаса уже со своим фургоном под подъездом стоял. Надо, чтобы ты глянула, что оставить, что выбросить. Шкафчик там один… плохо отодрался, но ничего – новый купим. И, боюсь, удочки вряд ли ваши с Агатой, но так уж получилось.
Мира сделала шаг в сторону и осторожно опустилась на кушетку. Происходящее казалось настолько нереальным, что она даже незаметно ущипнула себя за ногу. Вздрогнула от резкой боли – еще один синяк будет – и посмотрела на Дамира:
- Что с Жориком?!
- Норм, легкие телесные, - весело успокоил он и присел рядом. – Сейчас как раз в приемном покое побои снимает. Заявление в ментовку писать собирается. Чего так смотришь? Да, мы с Игоряном его и подвезли – в одно место всем надо было: мне к тебе, ему в травмпункт. Нам не трудно. И отец твоего ребенка все-таки.
- Значит, не все ты узнал… - Мира с трудом сдержала вздох облегчения и улыбнулась. – Ложись, гренадер, будем ЭКГ писать!
Дамир послушно снял свитер и устроился на кушетке.
Мира исподтишка полюбовалась его спортивным телом, с наслаждением коснулась пальцами кожи, устанавливая датчики-присоски. Но она давно была взрослой девочкой и привыкла смотреть на жизнь без розовых очков:
- Спасибо, что забрали вещи. Даже не представляешь, насколько рада, что больше не придется появляться на старой квартире! Пока забросим их подруге в гараж, а через недельку уже и комната в общаге освободится.
