- Где то был… Ой, мамочки, больно как!
Схватки, конечно, вещь малоприятная. Но многое зависит от болевого порога. У Насти он оказался не просто низким, а практически нулевым.
- Я рожаю! – кричала Настя. – Врача! Позовите врача, скорее!
В палату вошла Алла Ивановна, пощупала Настин живот, послушала сердцебиение ребенка, замеряла промежуток между схватками.
- Ну что ты так орешь, голуба моя? – вздохнула она. – Это у тебя еще даже не роды, а так, прелюдия. Схватки короткие, нерегулярные, промежуток большой. Погоди часик хотя бы, если будет хватать регулярно, подойдешь ко мне в смотровой кабинет.
- Ча-а-ас?! – взвыла Настя. – Да я за час точно умру!
И, ухватив врача за халат, умоляюще заглянула в глаза:
- Аллочка Ивановна, миленькая, ну сделайте что-нибудь! Разрежьте меня, четвертуйте, я больше не могу терпеть!
- Я попрошу Лилю, чтобы сделала тебе массаж поясницы, - Алла Ивановна осторожно высвободила халат из Настиных рук. – Заодно запишите КТГ.
- Какая же она все-таки бесчувственная! – обиженно прошептала Настя и уткнулась носом в подушку.
Мы пытались отвлечь ее разговорами, предлагали чай, воду, печение, но Настя не обращала на нас внимания.
Не помог и массаж поясницы.
- Схваточки есть, но слабенькие – прокомментировала Лиля результаты мониторинга. – Так что лучше всего тебе поспать.
- Ну да, - прошипела Настя. – Это как палач предлагал бы висящему на дыбе: «А ты пока поспи, дорогой, отдохни».
Она сползла с кровати на пол, встала на четвереньки и начала раскачиваться из стороны в сторону, поскуливая, как побитая собачонка.
В палату заходила Маринка, заглядывала буфетчица, предупреждая, что через полчаса обед. Неожиданно ввалились два мужика в строительной робе, измерили рулеткой высоту панелей и ушли.
Настя не реагировала ни на что. Она все также раскачивалась с закрытыми глазами и скулила.
И вдруг послышался характерный звук вибрации Настиного телефона.
- Кто? – еле слышно прошептала роженица.
- Дамир! – сообщила Дашка, взглянув на экран.
- Дай, пожалуйста.
Настя села на пол, глубоко вздохнула и нажала кнопку ответа.
- Да, Дамир! – неожиданно бодрым и даже веселым голосом произнесла она. – Нет, конечно, вы меня не отвлекаете! Какой именно проект вам понравился, с арочкой? Мне он тоже больше всего приглянулся. По ценам… по ценам сейчас скажу.
Настя легко поднялась с пола и чуть ли не вприпрыжку понеслась к тумбочке, схватила блокнот.
- Да-да-да, - ворковала она в трубку. – Все ваши пожелания учтем, и в гостиной, и на террасе! Сейчас приедет мастер, уточнит размеры.
Нажав кнопку отбоя, Настя обвела нас счастливыми глазами:
- Девочки, у меня получилось! Дамир заказал самый дорогой проект, у меня еще никогда такого большого заказа не было! Но не это главное, главное – ему понравился мой дизайн! А он такой привереда!
Настя подхватила юбку и закружилась по палате, как девочка-снежинка на детсадовском утреннике.
- Настюха, а ты что уже не рожаешь? – удивилась Дашка. – Схватки прекратились?
- Схватки? – Настя перестала кружиться и, положив руку на живот, прислушалась к себе. И тут же с воплем плюхнулась на колени:
- У-у-у! Я умираю!
Через час Алла Ивановна позвала Настю на осмотр. Мы с Дашей под руки волокли Настюху в смотровой кабинет, она с трудом перебирала ногами и орала на все отделение.
- Переводим в родзал! - вынесла вердикт Алла Ивановна, выглядывая из смотрового. – Соберите ее вещи, пожалуйста.
- А Настя?
- На каталке повезем, - хмуро пояснила врач. – Ее ноги не держат, изоралась, дуреха. Где силы на потуги возьмет – непонятно.
- А что – нельзя было ей эпидуралку сделать? – удивилась я. – Ну если у человека такая сверхчувствительность?
- Ей – нельзя, - вздохнула Алла Ивановна. – В крайнем случае, только общий наркоз.
Мы быстро сложили Настюхины вещи.
Две пожилые санитарки катили по коридору каталку. Настя лежала на ней с закрытыми глазами и лишь негромко стонала. Следом шла Алла Ивановна.
- Телефон… - еле слышно пролепетала Настя, когда каталка поравнялась с нами.
- Куда тебе тот телефон! – хмыкнула Дашка. – В сумке он.
- Дайте девочке телефон! – напустились на нас санитарки. – Может, она маме позвонить хочет! Или мужу!
Я вытянула телефон и вложила в Настину руку.
- Але, Дамир? – немного усталым, но твердым голосом произнесла она. – Скажите, а мастер уже был? Прямо сейчас у вас? Замечательно!
Настя привстала на локте и широко улыбнулась:
- Отдайте ему рекламный флайер, пожалуйста! Будет дополнительная скидка от завода-изготовителя!
- Хм…- Алла Ивановна, почесала переносицу и вытянула из кармана сотовый: - Павел Олегович, здравствуй дорогой! Ты сегодня во втором родзале дежуришь? Скажи мне, дом-то свой ты уже достроил или как? Начинаешь отделку? Отлично, значит, мы едем к вам!
Санитарки вкатили Настю в грузовой лифт, двери закрылись.
После ужина мы встретили Аллу Ивановну в коридоре.
- Ну что, девчонки! – загадочно улыбнулась она. – Родила ваша подруга! Девочка, почти четыре килограмма!
- Ох! – сочувственно выдохнула Дашка. – Измучалась, наверное, бедная. У нее хоть сил на потуги хватило?
- Да у нее сил хоть отбавляй! – подмигнула врач. – Пока с Павлом Олеговичем контракт подписывала, ребенок сам собой незаметно выскочил. Вот уж бизнесменша! Или бизнесвуменша?
- Какой контракт? – обалдела я. – В родзале?!
- Нормальный контракт на установку окон в доме. У нее все с собой было: и бланки, и печать, и даже ручка с логотипом. Кстати, Танюху-акушерку тоже на два окна соблазнила.
- А вас? – хихикнула Дашка. – Не получилось?
- Я большая умная тетя! – Алла Ивановна хлопнула себя по карманам. – И меня какими-то там окнами не возьмешь! Разве что – пара межкомнатных дверей. И то, я еще не подписала. Подожду, глядишь, скидку выторгую.
Утром в палату ввалились Маринка и Оля с сумками и пакетами.
- Нас Алла Ивановна перевела! Теперь все вместе будем! – радостно сообщила Маринка.
- Мы подошли, попросились, - пояснила Оля, выкладывая вещи в свободную тумбочку. – И она не отказала.
- Конечно! – убежденно согласилась Дашка. – Куда бы она делась, беременным нельзя отказывать!
- Да ладно! – рассмеялась я. – По твоей логике она вчера должна была Настюху четвертовать, как та просила! Беременным же нельзя отказывать!
- Мне кажется, Настя вчера просто на публику работала! – покачала головой Оля. – Как будто обязательно орать на все отделение, потерпеть нельзя!
- У тебя какие роды по счету? – уточнила я.
- Первые.
Мы с Маринкой переглянулись и расхохотались в голос:
- Вот родишь, тогда и будешь рассказывать!
- Девочки! – Оля поправила съехавшие на переносицу очки. – Я допускаю, что это больно. Но мне не надо объяснять, что такое боль! Я с четырех лет профессионально занимаюсь гимнастикой, было две серьезные травмы, а мелких – не счесть. Вот!
Оля подняла халат и показала длинный шрам на ноге:
- Неудачно упала с брусьев. Зашивали по живому, а на следующий день я выступала на соревнованиях безо всяких обезболивающих. И заняла первое место! Поэтому, простите, но всех этих воплей я не понимаю. А когда еще и матюки загибают… это просто отсутствие культуры!
Мы с Маринкой промолчали. Спорить с такими яркими аргументами совершенно не хотелось.
- Девочки! Давайте лучше про приметы поговорим! – предложила Дашка. – Вот зря вы смеялись, что беременным нельзя отказывать. Настюха не в счет, она ж не по-настоящему просила. А вот если реальная просьба и не выполнят – просто так это с рук не сойдет!
- Мыши съедят весь урожай! – со смехом продемонстрировала я знание народного фольклора. – Обожаю фэнтези, но это ж не значит, что во все это надо верить.
- А я верю! – призналась Дашка. – На собственном опыте убедилась. Вот послушай.
Дашка поудобнее устроилась на кровати и начала рассказ:
- Была я месяце на четвертом где-то, должны были к нам электрики прийти проводку чинить. А мне в ЖК на прием как раз надо было. Зашла я к соседке, теть Зое, и прошу: «Можно, я вам ключ оставлю? Электрики придут, вы их пустите, они там сделают, что надо, и ключ обратно отдадут». А она уперлась: «Нет, это большая ответственность, вдруг они украдут что или поломают, я потом виновата буду!». Пришлось звонить врачу, прием переносить.
Дашка обвела нас взглядом и продолжила:
- А потом через месяц где-то мы столкнулись у лифта. И давай она мне сразу каяться: «Дашенька, прости дуру старую! Я ж со слепых глаз не разглядела, что ты в положении. Знала бы, ни за что б не отказала! Теперь понятно, откуда на меня напасти посыпались!»
Дашка сделала эффектную паузу и закончила:
- У нее мыши съели персидский ковер. Мыши, Карл! В новостройке! На четырнадцатом этаже! Так что я теперь во все «беременные» приметы верю.
- У соседки дача есть? – уточнила я.
- Есть, муж ее - дядя Гриша постоянно туда ездит.
- Так он и привез мышей! Они к нему в сумку незаметно забрались и попали в квартиру. Никакой мистики!
- Да какая разница, как эти мыши там оказалась! – отмахнулась Дашка. – Главное, что примета сбылась в точности!
- А я слышала, - вступила в разговор Марина, – что раньше, когда женщина рожала, в избе открывали все лари и сундуки, чтобы роды прошли легко.
- И рожали с распущенными волосами! – добавила Оля.
- Дашка, будешь рожать – мы тебя расплетем и откроем все тумбочки! – пошутила я.
- А про роды я тоже верную примету знаю, - загадочно поведала Дашка. – Бабушка моя рассказала. Она восьмерых родила, так что информация точная. Нужно перед родами, когда уже самые схватки и вот-вот потуги пойдут, переступить через мужские портки! Тогда родишь легко и без разрывов.
- Ну что девочки, - весело предложила я. – Айда в торговый центр, семейные труселя покупать! Разложим по родзалу и будем через них прыгать!
Все рассмеялись.
- Не, ты не поняла! - ничуть не смутилась Дашка. – Новые не подойдут! Нужно именно ношенные, вот прямо с мужика снятые, чтоб свежий дух был! Необязательно трусы, можно и брюки.
- А-а-а! – вся палата покатилась со смеху.
Больше всех заливалась Оля:
– Я поняла! Как только схватки начнутся, нужно бежать на улицу, ловить мужиков и стягивать с них штаны! Ы-ы-ы!
Оля вытерла слезы:
- Да ну тебя, Дашка, у меня уже от смеха живот болит!
Потом прислушалась к себе и добавила неуверенно:
- А, может, и не от смеха.
Алла Ивановна с утра укатила на министерское совещание, по отделению дежурил Павел Олегович – невысокий дородный мужчина в очках. У него было прозвище - «брильянтовые ручки».
Павел Олегович посмотрел Олю на кресле, сделал УЗИ, записал сердцебиение ребенка.
- Да, ты в родах! – улыбаясь, подтвердил он. - Ориентировочно к завтрашнему утру родишь.
- Как к утру? – изумилась Оля. – Я спортсменка, думала, за час отстреляюсь!
– Схваточки идут, но шейка еще туговата, - пояснил врач. – Не торопись, всему свое время.
Оля с недовольным видом вернулась в палату.
- Да что он понимает в родах! – она забрасывала в пакет косметику и зубные щетки. – Говорю: «Живот болит!» А он уточняет: «Как именно – как при месячных?» Так и хотелось уточнить, когда у него последние месячные были?
- Павел Олегович – профессионал! – встала на защиту доктора Дашка. – Подруга у него рожала – очень довольна. И на форуме о нем отзывы хорошие, лучше только у Аллы Ивановны.
- Не знаю, - фыркнула Оля. – Меня он не впечатлил.
Она легла на кровать и уткнулась в телефон.
- На обед пойдешь? – спросили мы у Оли.
- Какой обед, я рожаю! – отмахнулась она. – Сейчас схожу, чтоб меня еще раз посмотрели – и в родзал.
Мы сходили на обед, поболтали в столовой с соседками, выслушали от медсестры Лили, кто за сутки по отделению родил и с каким весом.
Ольга стояла в палате у окна, и вид у нее был хмурый.
- Представляете, этот жирный боров отказался меня смотреть! Сказал – рано еще, только час прошел!
Она положила руку на живот:
- Объясняю, что меня изнутри разрывает, а он – пойди поспи!
- Слушай, Оль… - загадочно улыбнулась Маринка. – А не ты ли утром гнала на Настюху и рассказывала, что любую боль терпеть можешь?
- А я и терплю! – обиделась Ольга. – Я что – хоть раз пискнула, что мне больно? Вот у меня сейчас идет жесточайшая схватка… Смотри!
Оля легким движением опустилась на мостик. И так же легко вернулась в горизонтальное положение:
- На физическую боль плевать, меня ситуация морально убивает! Вдруг там полное раскрытие уже? И голова торчит? А этому козлу лень лишний раз осмотр провести! Контрацептив очкатый! Но я все-таки его достану! – мстительно пообещала Оля и выскользнула из палаты.
Однако ни в смотровом кабинете, ни в ординаторской Павла Олеговича не оказалось.
Ольга подергала ручки закрытых кабинетов, для верности пару раз пнула двери ногой, и не солоно хлебавши вернулась в палату.
- С**бался куда-то, м*дило! – прокомментировала Ольга свой неудачный поход. – Надо к заведующей идти, поднимать кипеш. Я рожаю, а ему пох!
Я хотела было напомнить Ольге утренние слова про нецензурщину и культуру, но встретившись с ней взглядом, промолчала.
Вдруг открылась дверь, и в палату заглянул приснопамятный Павел Олегович:
- Красавицы, у вас, случайно, не найдется иголки с ниткой?
- У меня была! – отозвалась Маринка. – Но где-то на самом дне сумки, сейчас поищу.
- Ой, спасибо! Ты меня очень выручишь! – Павел Олегович направился к Маринкиной кровати.
Но внезапно прямо перед ним возникла Ольга.
- А я вас везде ищу! – плотоядно усмехнулась она. – Вы должны меня посмотреть!
- Радость моя! – тяжело вздохнул врач. – Но что там смотреть? Живот высоко, воды на месте, в таком состоянии ты еще сутки гулять можешь…
Он быстро-быстро попятился к двери:
- Нет, ну если так волнуешься – подходи через полчасика.
- Нет, сейчас! – рявкнула Ольга. – Не отпущу!
В два прыжка она догнала убегающего врача у двери и схватила за штаны.
Хрясь! Раздался противный треск, и зеленые брюки врачебного костюма упали на пол.
Под ними неожиданно обнаружились ярко-красные трусы с серпом и молотом и надписью «Сделано в СССР».
Павел Олегович смутился, покраснел и, съежившись, потянул куртку от костюма вниз, закрывая исподнее. Он напоминал волка из «Ну, погоди!», точно также прикрывавшегося тельняшкой, после того, как трусы остались на удочке.
- Доработался, блин! – вздохнул он, осторожно выступая из порванных брюк. – Давно говорю, что с нашими зарплатами скоро без штанов останемся! Но чтобы так буквально…
– Простите, пожалуйста, я не хотела! – повинилась Ольга.
- Да причем тут ты! – отмахнулся врач. – На диету садиться нужно! Они еще утром по шву лопнули, я, как мог, стянул канцелярскими скрепками. Собирался зашить, но не успел…
- Павел Олегович, - Маринка держала в руке наконец-то найденную катушку ниток. – Посмотрите Олю уже. А то она в неадеквате, не дай Бог, что-нибудь еще порвет. А я пока ваши штаны зашью.
- Вы предлагаете мне в таком виде гулять по коридору? – печально усмехнулся доктор.
- На кровати посмотрите! Ну или живот ей пощупайте хотя бы! - Марина ловко вдела нитку в иголку. – Мы отвернемся.
- Да-да, пожалуйста! – воодушевилась Оля. И, перешагнув лежащие на полу докторские штаны, плюхнулась на кровать.
Павел Олегович вздохнул и достал из кармана пакет со стерильными перчатками.
- А ты молодец, спортсменка! – похвалил он Олю. – На два пальца раскрытие уже! Так, глядишь, и впрямь до нулей родишь!
Схватки, конечно, вещь малоприятная. Но многое зависит от болевого порога. У Насти он оказался не просто низким, а практически нулевым.
- Я рожаю! – кричала Настя. – Врача! Позовите врача, скорее!
В палату вошла Алла Ивановна, пощупала Настин живот, послушала сердцебиение ребенка, замеряла промежуток между схватками.
- Ну что ты так орешь, голуба моя? – вздохнула она. – Это у тебя еще даже не роды, а так, прелюдия. Схватки короткие, нерегулярные, промежуток большой. Погоди часик хотя бы, если будет хватать регулярно, подойдешь ко мне в смотровой кабинет.
- Ча-а-ас?! – взвыла Настя. – Да я за час точно умру!
И, ухватив врача за халат, умоляюще заглянула в глаза:
- Аллочка Ивановна, миленькая, ну сделайте что-нибудь! Разрежьте меня, четвертуйте, я больше не могу терпеть!
- Я попрошу Лилю, чтобы сделала тебе массаж поясницы, - Алла Ивановна осторожно высвободила халат из Настиных рук. – Заодно запишите КТГ.
- Какая же она все-таки бесчувственная! – обиженно прошептала Настя и уткнулась носом в подушку.
Мы пытались отвлечь ее разговорами, предлагали чай, воду, печение, но Настя не обращала на нас внимания.
Не помог и массаж поясницы.
- Схваточки есть, но слабенькие – прокомментировала Лиля результаты мониторинга. – Так что лучше всего тебе поспать.
- Ну да, - прошипела Настя. – Это как палач предлагал бы висящему на дыбе: «А ты пока поспи, дорогой, отдохни».
Она сползла с кровати на пол, встала на четвереньки и начала раскачиваться из стороны в сторону, поскуливая, как побитая собачонка.
В палату заходила Маринка, заглядывала буфетчица, предупреждая, что через полчаса обед. Неожиданно ввалились два мужика в строительной робе, измерили рулеткой высоту панелей и ушли.
Настя не реагировала ни на что. Она все также раскачивалась с закрытыми глазами и скулила.
И вдруг послышался характерный звук вибрации Настиного телефона.
- Кто? – еле слышно прошептала роженица.
- Дамир! – сообщила Дашка, взглянув на экран.
- Дай, пожалуйста.
Настя села на пол, глубоко вздохнула и нажала кнопку ответа.
- Да, Дамир! – неожиданно бодрым и даже веселым голосом произнесла она. – Нет, конечно, вы меня не отвлекаете! Какой именно проект вам понравился, с арочкой? Мне он тоже больше всего приглянулся. По ценам… по ценам сейчас скажу.
Настя легко поднялась с пола и чуть ли не вприпрыжку понеслась к тумбочке, схватила блокнот.
- Да-да-да, - ворковала она в трубку. – Все ваши пожелания учтем, и в гостиной, и на террасе! Сейчас приедет мастер, уточнит размеры.
Нажав кнопку отбоя, Настя обвела нас счастливыми глазами:
- Девочки, у меня получилось! Дамир заказал самый дорогой проект, у меня еще никогда такого большого заказа не было! Но не это главное, главное – ему понравился мой дизайн! А он такой привереда!
Настя подхватила юбку и закружилась по палате, как девочка-снежинка на детсадовском утреннике.
- Настюха, а ты что уже не рожаешь? – удивилась Дашка. – Схватки прекратились?
- Схватки? – Настя перестала кружиться и, положив руку на живот, прислушалась к себе. И тут же с воплем плюхнулась на колени:
- У-у-у! Я умираю!
Через час Алла Ивановна позвала Настю на осмотр. Мы с Дашей под руки волокли Настюху в смотровой кабинет, она с трудом перебирала ногами и орала на все отделение.
- Переводим в родзал! - вынесла вердикт Алла Ивановна, выглядывая из смотрового. – Соберите ее вещи, пожалуйста.
- А Настя?
- На каталке повезем, - хмуро пояснила врач. – Ее ноги не держат, изоралась, дуреха. Где силы на потуги возьмет – непонятно.
- А что – нельзя было ей эпидуралку сделать? – удивилась я. – Ну если у человека такая сверхчувствительность?
- Ей – нельзя, - вздохнула Алла Ивановна. – В крайнем случае, только общий наркоз.
Мы быстро сложили Настюхины вещи.
Две пожилые санитарки катили по коридору каталку. Настя лежала на ней с закрытыми глазами и лишь негромко стонала. Следом шла Алла Ивановна.
- Телефон… - еле слышно пролепетала Настя, когда каталка поравнялась с нами.
- Куда тебе тот телефон! – хмыкнула Дашка. – В сумке он.
- Дайте девочке телефон! – напустились на нас санитарки. – Может, она маме позвонить хочет! Или мужу!
Я вытянула телефон и вложила в Настину руку.
- Але, Дамир? – немного усталым, но твердым голосом произнесла она. – Скажите, а мастер уже был? Прямо сейчас у вас? Замечательно!
Настя привстала на локте и широко улыбнулась:
- Отдайте ему рекламный флайер, пожалуйста! Будет дополнительная скидка от завода-изготовителя!
- Хм…- Алла Ивановна, почесала переносицу и вытянула из кармана сотовый: - Павел Олегович, здравствуй дорогой! Ты сегодня во втором родзале дежуришь? Скажи мне, дом-то свой ты уже достроил или как? Начинаешь отделку? Отлично, значит, мы едем к вам!
Санитарки вкатили Настю в грузовой лифт, двери закрылись.
После ужина мы встретили Аллу Ивановну в коридоре.
- Ну что, девчонки! – загадочно улыбнулась она. – Родила ваша подруга! Девочка, почти четыре килограмма!
- Ох! – сочувственно выдохнула Дашка. – Измучалась, наверное, бедная. У нее хоть сил на потуги хватило?
- Да у нее сил хоть отбавляй! – подмигнула врач. – Пока с Павлом Олеговичем контракт подписывала, ребенок сам собой незаметно выскочил. Вот уж бизнесменша! Или бизнесвуменша?
- Какой контракт? – обалдела я. – В родзале?!
- Нормальный контракт на установку окон в доме. У нее все с собой было: и бланки, и печать, и даже ручка с логотипом. Кстати, Танюху-акушерку тоже на два окна соблазнила.
- А вас? – хихикнула Дашка. – Не получилось?
- Я большая умная тетя! – Алла Ивановна хлопнула себя по карманам. – И меня какими-то там окнами не возьмешь! Разве что – пара межкомнатных дверей. И то, я еще не подписала. Подожду, глядишь, скидку выторгую.
Глава 17. Народные приметы
Утром в палату ввалились Маринка и Оля с сумками и пакетами.
- Нас Алла Ивановна перевела! Теперь все вместе будем! – радостно сообщила Маринка.
- Мы подошли, попросились, - пояснила Оля, выкладывая вещи в свободную тумбочку. – И она не отказала.
- Конечно! – убежденно согласилась Дашка. – Куда бы она делась, беременным нельзя отказывать!
- Да ладно! – рассмеялась я. – По твоей логике она вчера должна была Настюху четвертовать, как та просила! Беременным же нельзя отказывать!
- Мне кажется, Настя вчера просто на публику работала! – покачала головой Оля. – Как будто обязательно орать на все отделение, потерпеть нельзя!
- У тебя какие роды по счету? – уточнила я.
- Первые.
Мы с Маринкой переглянулись и расхохотались в голос:
- Вот родишь, тогда и будешь рассказывать!
- Девочки! – Оля поправила съехавшие на переносицу очки. – Я допускаю, что это больно. Но мне не надо объяснять, что такое боль! Я с четырех лет профессионально занимаюсь гимнастикой, было две серьезные травмы, а мелких – не счесть. Вот!
Оля подняла халат и показала длинный шрам на ноге:
- Неудачно упала с брусьев. Зашивали по живому, а на следующий день я выступала на соревнованиях безо всяких обезболивающих. И заняла первое место! Поэтому, простите, но всех этих воплей я не понимаю. А когда еще и матюки загибают… это просто отсутствие культуры!
Мы с Маринкой промолчали. Спорить с такими яркими аргументами совершенно не хотелось.
- Девочки! Давайте лучше про приметы поговорим! – предложила Дашка. – Вот зря вы смеялись, что беременным нельзя отказывать. Настюха не в счет, она ж не по-настоящему просила. А вот если реальная просьба и не выполнят – просто так это с рук не сойдет!
- Мыши съедят весь урожай! – со смехом продемонстрировала я знание народного фольклора. – Обожаю фэнтези, но это ж не значит, что во все это надо верить.
- А я верю! – призналась Дашка. – На собственном опыте убедилась. Вот послушай.
Дашка поудобнее устроилась на кровати и начала рассказ:
- Была я месяце на четвертом где-то, должны были к нам электрики прийти проводку чинить. А мне в ЖК на прием как раз надо было. Зашла я к соседке, теть Зое, и прошу: «Можно, я вам ключ оставлю? Электрики придут, вы их пустите, они там сделают, что надо, и ключ обратно отдадут». А она уперлась: «Нет, это большая ответственность, вдруг они украдут что или поломают, я потом виновата буду!». Пришлось звонить врачу, прием переносить.
Дашка обвела нас взглядом и продолжила:
- А потом через месяц где-то мы столкнулись у лифта. И давай она мне сразу каяться: «Дашенька, прости дуру старую! Я ж со слепых глаз не разглядела, что ты в положении. Знала бы, ни за что б не отказала! Теперь понятно, откуда на меня напасти посыпались!»
Дашка сделала эффектную паузу и закончила:
- У нее мыши съели персидский ковер. Мыши, Карл! В новостройке! На четырнадцатом этаже! Так что я теперь во все «беременные» приметы верю.
- У соседки дача есть? – уточнила я.
- Есть, муж ее - дядя Гриша постоянно туда ездит.
- Так он и привез мышей! Они к нему в сумку незаметно забрались и попали в квартиру. Никакой мистики!
- Да какая разница, как эти мыши там оказалась! – отмахнулась Дашка. – Главное, что примета сбылась в точности!
- А я слышала, - вступила в разговор Марина, – что раньше, когда женщина рожала, в избе открывали все лари и сундуки, чтобы роды прошли легко.
- И рожали с распущенными волосами! – добавила Оля.
- Дашка, будешь рожать – мы тебя расплетем и откроем все тумбочки! – пошутила я.
- А про роды я тоже верную примету знаю, - загадочно поведала Дашка. – Бабушка моя рассказала. Она восьмерых родила, так что информация точная. Нужно перед родами, когда уже самые схватки и вот-вот потуги пойдут, переступить через мужские портки! Тогда родишь легко и без разрывов.
- Ну что девочки, - весело предложила я. – Айда в торговый центр, семейные труселя покупать! Разложим по родзалу и будем через них прыгать!
Все рассмеялись.
- Не, ты не поняла! - ничуть не смутилась Дашка. – Новые не подойдут! Нужно именно ношенные, вот прямо с мужика снятые, чтоб свежий дух был! Необязательно трусы, можно и брюки.
- А-а-а! – вся палата покатилась со смеху.
Больше всех заливалась Оля:
– Я поняла! Как только схватки начнутся, нужно бежать на улицу, ловить мужиков и стягивать с них штаны! Ы-ы-ы!
Оля вытерла слезы:
- Да ну тебя, Дашка, у меня уже от смеха живот болит!
Потом прислушалась к себе и добавила неуверенно:
- А, может, и не от смеха.
Алла Ивановна с утра укатила на министерское совещание, по отделению дежурил Павел Олегович – невысокий дородный мужчина в очках. У него было прозвище - «брильянтовые ручки».
Павел Олегович посмотрел Олю на кресле, сделал УЗИ, записал сердцебиение ребенка.
- Да, ты в родах! – улыбаясь, подтвердил он. - Ориентировочно к завтрашнему утру родишь.
- Как к утру? – изумилась Оля. – Я спортсменка, думала, за час отстреляюсь!
– Схваточки идут, но шейка еще туговата, - пояснил врач. – Не торопись, всему свое время.
Оля с недовольным видом вернулась в палату.
- Да что он понимает в родах! – она забрасывала в пакет косметику и зубные щетки. – Говорю: «Живот болит!» А он уточняет: «Как именно – как при месячных?» Так и хотелось уточнить, когда у него последние месячные были?
- Павел Олегович – профессионал! – встала на защиту доктора Дашка. – Подруга у него рожала – очень довольна. И на форуме о нем отзывы хорошие, лучше только у Аллы Ивановны.
- Не знаю, - фыркнула Оля. – Меня он не впечатлил.
Она легла на кровать и уткнулась в телефон.
- На обед пойдешь? – спросили мы у Оли.
- Какой обед, я рожаю! – отмахнулась она. – Сейчас схожу, чтоб меня еще раз посмотрели – и в родзал.
Мы сходили на обед, поболтали в столовой с соседками, выслушали от медсестры Лили, кто за сутки по отделению родил и с каким весом.
Ольга стояла в палате у окна, и вид у нее был хмурый.
- Представляете, этот жирный боров отказался меня смотреть! Сказал – рано еще, только час прошел!
Она положила руку на живот:
- Объясняю, что меня изнутри разрывает, а он – пойди поспи!
- Слушай, Оль… - загадочно улыбнулась Маринка. – А не ты ли утром гнала на Настюху и рассказывала, что любую боль терпеть можешь?
- А я и терплю! – обиделась Ольга. – Я что – хоть раз пискнула, что мне больно? Вот у меня сейчас идет жесточайшая схватка… Смотри!
Оля легким движением опустилась на мостик. И так же легко вернулась в горизонтальное положение:
- На физическую боль плевать, меня ситуация морально убивает! Вдруг там полное раскрытие уже? И голова торчит? А этому козлу лень лишний раз осмотр провести! Контрацептив очкатый! Но я все-таки его достану! – мстительно пообещала Оля и выскользнула из палаты.
Однако ни в смотровом кабинете, ни в ординаторской Павла Олеговича не оказалось.
Ольга подергала ручки закрытых кабинетов, для верности пару раз пнула двери ногой, и не солоно хлебавши вернулась в палату.
- С**бался куда-то, м*дило! – прокомментировала Ольга свой неудачный поход. – Надо к заведующей идти, поднимать кипеш. Я рожаю, а ему пох!
Я хотела было напомнить Ольге утренние слова про нецензурщину и культуру, но встретившись с ней взглядом, промолчала.
Вдруг открылась дверь, и в палату заглянул приснопамятный Павел Олегович:
- Красавицы, у вас, случайно, не найдется иголки с ниткой?
- У меня была! – отозвалась Маринка. – Но где-то на самом дне сумки, сейчас поищу.
- Ой, спасибо! Ты меня очень выручишь! – Павел Олегович направился к Маринкиной кровати.
Но внезапно прямо перед ним возникла Ольга.
- А я вас везде ищу! – плотоядно усмехнулась она. – Вы должны меня посмотреть!
- Радость моя! – тяжело вздохнул врач. – Но что там смотреть? Живот высоко, воды на месте, в таком состоянии ты еще сутки гулять можешь…
Он быстро-быстро попятился к двери:
- Нет, ну если так волнуешься – подходи через полчасика.
- Нет, сейчас! – рявкнула Ольга. – Не отпущу!
В два прыжка она догнала убегающего врача у двери и схватила за штаны.
Хрясь! Раздался противный треск, и зеленые брюки врачебного костюма упали на пол.
Под ними неожиданно обнаружились ярко-красные трусы с серпом и молотом и надписью «Сделано в СССР».
Павел Олегович смутился, покраснел и, съежившись, потянул куртку от костюма вниз, закрывая исподнее. Он напоминал волка из «Ну, погоди!», точно также прикрывавшегося тельняшкой, после того, как трусы остались на удочке.
- Доработался, блин! – вздохнул он, осторожно выступая из порванных брюк. – Давно говорю, что с нашими зарплатами скоро без штанов останемся! Но чтобы так буквально…
– Простите, пожалуйста, я не хотела! – повинилась Ольга.
- Да причем тут ты! – отмахнулся врач. – На диету садиться нужно! Они еще утром по шву лопнули, я, как мог, стянул канцелярскими скрепками. Собирался зашить, но не успел…
- Павел Олегович, - Маринка держала в руке наконец-то найденную катушку ниток. – Посмотрите Олю уже. А то она в неадеквате, не дай Бог, что-нибудь еще порвет. А я пока ваши штаны зашью.
- Вы предлагаете мне в таком виде гулять по коридору? – печально усмехнулся доктор.
- На кровати посмотрите! Ну или живот ей пощупайте хотя бы! - Марина ловко вдела нитку в иголку. – Мы отвернемся.
- Да-да, пожалуйста! – воодушевилась Оля. И, перешагнув лежащие на полу докторские штаны, плюхнулась на кровать.
Павел Олегович вздохнул и достал из кармана пакет со стерильными перчатками.
- А ты молодец, спортсменка! – похвалил он Олю. – На два пальца раскрытие уже! Так, глядишь, и впрямь до нулей родишь!
