Внезапно перед ним появился совершенно незнакомый мужик: полноватый, с одутловатым лицом и большими, чуть на выкате, глазами.
- Жабин Родион? – поинтересовался незнакомец.
- Ну, я… - лениво согласился Родя. Руки его замерзли, зубы выбивали барабанную дробь. – А ты кто будешь?
- Я, в некотором роде, твой дядя! – улыбнулся мужик, растягивая тонкие губы. – Пятиюродный.
- А, может, дядя, у тебя и пузырь есть? – воодушевился Родя. Чекушка, полученная от Севы, давным-давно была выпита: - Отметим воссоединение семьи?
- Пузырей у меня, сколько хошь! Со дна болота поднимаются, бульк! – и лопаются. Красота!
- Болот насмотрелся в свое время, - вздохнул Родя и отвернулся. - Чего только не повидал – электросети везде есть. Неплохим ведь энергетиком был! А теперь…
Он обреченно махнул рукой.
- А енто мысль! – внезапно обрадовался «дядя». – У нас Василиса Премудрая затейница: хочет на реке плотину строить, лектричество вырабатывать. Чем ты ей не жаних? Оберну-ка тебя жабой! Посидишь в болоте – водичка там зеленая, целебная, от хмельной тяги враз избавит. А после Василиса поцалует… Там и дети пойдут, мать заберем: чем по тебе непутевому слезы лить, пущай лучше внуков нянчит!
Родя хоть и был в подпитии, но от таких слов натурально обалдел. И заржал во весь голос:
- Ох ты, дядя, приколист! Сказочник! Где видано, чтобы человека в жабу превращали?!
- Человека в жабу – запросто! – вздохнул «дядя». – А вот горького пьяницу в человека превратить нелегко. Но в Новый год и такие чудеса случаются. Идем, племяш!
Незнакомец взял Родю за руку, и оба растаяли в воздухе.
- Не плачь, тетя Дуся! – прошептал Сева. – Все будет хорошо! За добро плачу добром – как учат сказки.
И ледяной кристалл, что показывал Родю и Водяного, исчез.
- Только сызнову это не твой подарок, крестник! – развел руками Мороз Иваныч. – Может, жену твою попросим желание загадать? Глядишь, у нее лучше выйдет.
Сева ласково посмотрел на свою Снегурку и кивнул.
Аля ресницами взмахнула, глазищи голубые распахнула:
- Желаю для мужа хорошую работу!
- Гляди-ка, достойную хозяйку взял! – рассмеялся в бороду Владыка. – О семейном достатке печется.
- Не токмо о достатке! Хочу, чтобы Севе занятие его нравилось, по душе было!
- Добро, внученька! – изрек Мороз и посохом об пол стукнул. – Да будет так: и для души, и для достатка и людям на пользу. А теперь пора молодым нас покинуть. В добрый путь!
И повел Сева Алю в избушку волшебную: ледяную, но с печкой. И с кроватью широкой, мягкой периной застеленной.
За окном мела метель – тихо шелестела, бормотала, будто рассказывала старую сказку. А Сева жене шептал слова заветные, что для нее одной всю жизнь берег, поцелуи дарил сладкие, и ласки бережные, но горячие.
И растаяла Снегурочка. Но не водою стала, а счастливою заснула под утро на его плече.
«Мне этот вариант сказки больше нравится! – нежно думал Сева, перебирая ее светло-русые локоны. – А, может, оно так изначально и было? Это потом пересказчики переврали-перепутали?»
А утром в дверь поскреблись.
Сева тихонько оделся, чтобы жену не разбудить, и вышел во двор.
У порога сидел Пристав – весь из себя: уши торчком, нос кверху, шерсть лоснится. Рядом на снегу расположилась белая волчица, а вокруг ее шеи был кокетливо обернут черно-белый шарф-зебра.
- Привет, Зимин! – радостно гавкнул Пристав. – Я по делу. С Морозом договорились, что два раза в год могу в человеческом облике гулять. Завтра смотаюсь домой: родителям скажу, что новую работу нашел – вахтовым методом. И на старую работу заскочу – по твоим долгам отсрочку оформлю. А потом и вовсе спишем.
- Спасибо! – выдохнул Сева.
- Не за что! – рассмеялся Пристав и почесал лапой нос. - Ты же меня от Лешего спас! Долг платежом красен – это любой пристав подтвердит. Благодарен тебе даже, что сюда попал. В детстве мечтал биологом быть, повадки диких зверей изучать. Но родители настояли, чтобы поступал в юридический. Не мое оно! Здесь все мое – лес, свобода…
И посмотрел на белую волчицу:
- Знакомься, подружка моя! Почти невеста. Зовут Приста, что означает жрица. Здесь просто повальная мода на заграничные имена!
- Я заметил! – улыбнулся Сева.
- А нежно я ее называю Приставкой! – признался Пристав и махнул хвостом.
«Все-таки Пристав получил свою Приставку! - весело заключил Сева. – Все по законам… но не зоологии! По древним сказочным законам, где добро побеждает зло, милосердие выше злопамятства, а любовь сильнее смерти».
И хотелось верить, что в жизни тоже так. По крайней мере, раз в году – в волшебную новогоднюю ночь.
Конец
- Жабин Родион? – поинтересовался незнакомец.
- Ну, я… - лениво согласился Родя. Руки его замерзли, зубы выбивали барабанную дробь. – А ты кто будешь?
- Я, в некотором роде, твой дядя! – улыбнулся мужик, растягивая тонкие губы. – Пятиюродный.
- А, может, дядя, у тебя и пузырь есть? – воодушевился Родя. Чекушка, полученная от Севы, давным-давно была выпита: - Отметим воссоединение семьи?
- Пузырей у меня, сколько хошь! Со дна болота поднимаются, бульк! – и лопаются. Красота!
- Болот насмотрелся в свое время, - вздохнул Родя и отвернулся. - Чего только не повидал – электросети везде есть. Неплохим ведь энергетиком был! А теперь…
Он обреченно махнул рукой.
- А енто мысль! – внезапно обрадовался «дядя». – У нас Василиса Премудрая затейница: хочет на реке плотину строить, лектричество вырабатывать. Чем ты ей не жаних? Оберну-ка тебя жабой! Посидишь в болоте – водичка там зеленая, целебная, от хмельной тяги враз избавит. А после Василиса поцалует… Там и дети пойдут, мать заберем: чем по тебе непутевому слезы лить, пущай лучше внуков нянчит!
Родя хоть и был в подпитии, но от таких слов натурально обалдел. И заржал во весь голос:
- Ох ты, дядя, приколист! Сказочник! Где видано, чтобы человека в жабу превращали?!
- Человека в жабу – запросто! – вздохнул «дядя». – А вот горького пьяницу в человека превратить нелегко. Но в Новый год и такие чудеса случаются. Идем, племяш!
Незнакомец взял Родю за руку, и оба растаяли в воздухе.
- Не плачь, тетя Дуся! – прошептал Сева. – Все будет хорошо! За добро плачу добром – как учат сказки.
И ледяной кристалл, что показывал Родю и Водяного, исчез.
- Только сызнову это не твой подарок, крестник! – развел руками Мороз Иваныч. – Может, жену твою попросим желание загадать? Глядишь, у нее лучше выйдет.
Сева ласково посмотрел на свою Снегурку и кивнул.
Аля ресницами взмахнула, глазищи голубые распахнула:
- Желаю для мужа хорошую работу!
- Гляди-ка, достойную хозяйку взял! – рассмеялся в бороду Владыка. – О семейном достатке печется.
- Не токмо о достатке! Хочу, чтобы Севе занятие его нравилось, по душе было!
- Добро, внученька! – изрек Мороз и посохом об пол стукнул. – Да будет так: и для души, и для достатка и людям на пользу. А теперь пора молодым нас покинуть. В добрый путь!
И повел Сева Алю в избушку волшебную: ледяную, но с печкой. И с кроватью широкой, мягкой периной застеленной.
За окном мела метель – тихо шелестела, бормотала, будто рассказывала старую сказку. А Сева жене шептал слова заветные, что для нее одной всю жизнь берег, поцелуи дарил сладкие, и ласки бережные, но горячие.
И растаяла Снегурочка. Но не водою стала, а счастливою заснула под утро на его плече.
«Мне этот вариант сказки больше нравится! – нежно думал Сева, перебирая ее светло-русые локоны. – А, может, оно так изначально и было? Это потом пересказчики переврали-перепутали?»
А утром в дверь поскреблись.
Сева тихонько оделся, чтобы жену не разбудить, и вышел во двор.
У порога сидел Пристав – весь из себя: уши торчком, нос кверху, шерсть лоснится. Рядом на снегу расположилась белая волчица, а вокруг ее шеи был кокетливо обернут черно-белый шарф-зебра.
- Привет, Зимин! – радостно гавкнул Пристав. – Я по делу. С Морозом договорились, что два раза в год могу в человеческом облике гулять. Завтра смотаюсь домой: родителям скажу, что новую работу нашел – вахтовым методом. И на старую работу заскочу – по твоим долгам отсрочку оформлю. А потом и вовсе спишем.
- Спасибо! – выдохнул Сева.
- Не за что! – рассмеялся Пристав и почесал лапой нос. - Ты же меня от Лешего спас! Долг платежом красен – это любой пристав подтвердит. Благодарен тебе даже, что сюда попал. В детстве мечтал биологом быть, повадки диких зверей изучать. Но родители настояли, чтобы поступал в юридический. Не мое оно! Здесь все мое – лес, свобода…
И посмотрел на белую волчицу:
- Знакомься, подружка моя! Почти невеста. Зовут Приста, что означает жрица. Здесь просто повальная мода на заграничные имена!
- Я заметил! – улыбнулся Сева.
- А нежно я ее называю Приставкой! – признался Пристав и махнул хвостом.
«Все-таки Пристав получил свою Приставку! - весело заключил Сева. – Все по законам… но не зоологии! По древним сказочным законам, где добро побеждает зло, милосердие выше злопамятства, а любовь сильнее смерти».
И хотелось верить, что в жизни тоже так. По крайней мере, раз в году – в волшебную новогоднюю ночь.
Конец
