Кривясь, Агата вновь зависла – это лицо надо видеть. Я хохотнул и, откашлявшись, пояснил:
— Он типа записи транслирует в её мозг, а там прикол в том, что пока она мыслями там, то не понимает, что делается с её телом в реальности. То есть, она чувствует прикосновения, но путает реальность с фантазией, ну и он тоже скачет туда-сюда, там вообще не описать, что происходит! — отмахнулся я.
— Так это ж изнасилование.
— Ооой! Он ведь не с первой встречной этим занимался! А со своей действующей девушкой с её согласия.
— Но получается, что он может выцепить любую девку в общественном месте и проделать с ней это даже без её согласия?
— Ну, может. Если при ней нет защиты от ментального воздействия.
— А также он может договориться с женщиной о ментальном сексе, но, пока она будет в отрубе, реально её трахнуть.
— Агата, очнись! — попросил я, посмеиваясь. — Рэйвен – дампир! Он может, кого бы то ни было на улице выцепить и заставить с крыши сброситься! То, что у него есть такие способности, не значит, что он их использует именно так.
— Ну, да. Так, выходит, что Мортимер ещё и герой-любовник с большим достоинством, способный довести женщину до оргазма силой мысли?
— Выходит… — проговорил я вдумчиво. — Блин, действительно какой-то идеальный. Может, ты и правда, выдумала его?
— Давай обсудим это, — предложила сестра. — Ты ведь его тоже видел?
— Да, но я и призраков вижу. С некоторыми даже бухаю.
Сестра закинулась, изумившись:
— Серьёзно?
— Ну, было пару раз. Придёт какая-то уставшая от бытия душа, и ничего ей не надо – просто поболтать, я и слушаю, подливая себе…
Агата покачала головой.
— В нашей семье ты определённо главный чудик, — резюмировала она. Я хмыкнул, пожав плечами. — И источник крайне ненадёжный! Может, Рэйвен всё же бабник?
— Да нет, насколько я знаю, — криво отозвался я. — В сравнении со мной он чуть ли не девственник. И это даже странно. В смысле, если он действительно такой… красивый, стильный, умный, богатый, популярный, с титулом, да ещё и рокер, то он просто обязан менять женщин, как перчатки. В моём представлении.
— Может, он импотент? — предположила Агата. Я хохотнул с закрытым ртом, даже не допуская этой мысли, но сестра всерьёз призадумалась. — И именно поэтому он занимается ментальным сексом с женщинами!
Я шлёпнулся лицом в свою ладонь, заржав туда. Когда-нибудь, я уверен, женская логика меня убьёт!
— А с той мадмуазель, что он затрахал, ну… принял что-то, вот его и понесло, — не унималась сестра.
Спустив руку по лицу вниз, я подпёр ею подбородок:
— По-твоему, выходит, что есть только повесы и импотенты? Третьего не дано?
— Ещё скорострелы есть.
— А. Точно. А нормальные мужики, так сказать, в балансе, существуют?
— Без понятия, я не встречала. Ты сказал, что у него проблемы с женщинами, вот я и…
— Не говорил я этого!!! — психанул я, всплеснув руками. — Я сказал, что он не меняет женщин, как перчатки, это не значит, что у него какие-то сексуальные проблемы! Просто для него не является нормой – переспать и забыть, он пытался выстроить отношения со всеми, с кем лёг в постель, насколько я знаю. Но я не хожу за ним хвостиком и не веду дневник его сексуальных побед, так что могу знать не обо всех эпизодах.
Агата задумчиво поугукала, казалось даже, что она расстроена. Ну, точно ебобошечка! А значит, и Рэйвен тоже на голову не совсем здоров, раз уж влюбился в это по уши. Два сапога – пара, блин!
— Значит, он определённо маньяк-убийца! — выдала сестра. Я хохотнул, моргнул и вытаращился на неё, попросту даже не зная, как реагировать на её высказывания. — Как ещё объяснить его идеальность я без понятия. Маньяки часто надевают маски, выглядят обычными или чересчур хорошими, а под покровом ночи творят зверства. Вот и Рэйвен на досуге ловит бесхозных женщин, насилует их – ментально, физически, по-всякому короче, выпивает и расчленяет. Варит всё это и съедает!
— Ты взрываешь мне мозг, — оповестил я сестру. Она поджала губы, смеясь про себя. — Ты всё это серьёзно, нашу мать?!
— Не знаю, — хмыкнула Агата. — Просто мысль.
— Завязывай ты с этим, — посоветовал я, — до добра не доведёт.
— Если вдуматься…
— Не надо! — попросил я, выставив ладонь перед собой. — Много думать в принципе вредно, особенно женщинам.
Агата хоть и не хотела этого признавать, но согласительно покивала. А затем встряхнулась:
— Иди-ка ты отсюда. Рэйвен ещё планировал написать, как будет дома, я хочу умыться и лечь в постель к этому времени.
— Ммм. Интересненько.
— Ничего интересного!
— Покажешь потом переписку?
— С ума сошёл?!
— А что такого? Там же ничего интересного, — подшутил я. Фыркнув, Агата схватила меня за рукав, протащила к краю бара и начала выталкивать на выход. Некоторое расстояние я так прошёл, но потом стал упорствовать и выкручиваться. — Ладно, давай так! — высвободившись, я встал напротив неё. — Если до интима не дойдёт, то покажешь?
Агата фыркнула, хмуро протянуть:
— Попахивает разводом.
— Каким разводом? — нарочито изумился я.
— Таким, что ты ко мне утром подойдёшь и спросишь переписку, если я откажу, то ты такой «Агаа, значит, был интим»!
— Бл*ть, раскусила! — выругался я, смеясь.
— Никаких я тебе переписок не покажу, иди отсюда!
— Ладно, — прыснул я, поплетясь на выход. — Неспокойной ночки!
Агата проворчала нечто невнятное, провожая меня. Как только я вышел в коридор, то она закрылась на замок. Я ещё немного постоял возле её двери, и как только понял, что она удалилась вглубь своих покоев, двинул к лифту. Вызвав его, поехал вниз, набрал номер Рэйвена.
— Мортимер, — принял он вызов. Был слышен сильный ветер, но фоном.
— Здравствуй, мистер совершенство, — брякнул я.
— Ээм… привет, завистливая змеюка.
Я хохотнул, затем откашлялся.
— Послушай, у меня к тебе очень серьёзный вопрос: ты умеешь воду в вино превращать?
— И молоко – в кровь, — саркастично отозвался Рэйвен. — Именно поэтому я всегда пью кофе с молоком!
Я зажмурился, тихо посмеиваясь.
— Между прочим, не я тебя совершенством считаю, а принцесса.
— Так. Хотел бы обрадоваться, но жопой чую, есть ложка дёгтя в этой бочке мёда…?
— Твоя жопа поражает своей интуицией. Агата считает тебя настолько идеальным, что себя чувствует неполноценной и недостойной такого сокровища, как ты! А чуть погодя, поразмыслив об этом, она записала тебя в серийные убийцы, которые промышляют также изнасилованиями и каннибализмом.
— Бля, серьёзно?
— Я б такое не выдумал!
— Твою-то мать. Слушай, ты ведь Агату дольше меня знаешь, она вообще нормальная?
— Вообще, она – ненормальная, но куда тебе уже деваться…
— И то верно. Она всерьёз считает меня маньяком?
— Да не то что бы… просто она не знает, как ещё объяснить твою идеальность.
— Да с хера ли я идеальный?!
— Мужик, я сам в ахере! Ты очень далёк от идеала, я-то уж знаю!
— Иди ты к чёрту, — смеясь, посоветовал Мортимер.
— То есть, тебя не устраивает быть идеальным, и неидеальным – тоже? Ну, тогда вы с Агатой стоите друг друга…
— А нельзя соблюдать золотую середину?
— Нет, нельзя! Пан или пропал!
— Что мне делать, блин?
— Ничего не делай, будь собой.
— Думаешь, сегодня я не был собой? Очевидно, что в случае с Агатой это не помогает!
— В её случае мало что помогает в принципе.
Рэйвен тяжело шумно выдохнул.
— Корвины, бл*ть, вы меня заколебали! — распсиховался он не всерьёз, я и засмеялся. — Все пятеро!
— А Дэмиен тебя, чем заколебал?
— Тем, что вечно пытается быть смешнее меня!
— Да ладно тебе, Рэйвен. Никого нет на свете смешнее тебя, — вроде как поддержал я его, но с подколом.
Мортимер тихо поржал:
— Свет мой зеркальце, скажи, я ль на свете всех смешнее?
— Ты смешнее, спору нет. Красивее и богаче большинства. Но вот беда – с душегубом путают тебя.
— Сссукааа, — сквозь смех прыснул Мортимер. — Нормальный такой рост от мудака с сочившимися из всех щелей недостатками к идеалу, пусть и с необычным кровавым хобби…
— Да это ведь шикарно, что Агата перестала замечать твои недостатки! Лёд тронулся, поздравляю!
— Спасибо, — угрюмо отозвался Рэйвен. — Жаль, что тронулся не только лёд, — брякнул он, снова заставив меня смеяться.
— Не всё коту масленица.
— Это да…
Мы проговорили ещё минут десять, за это время я спустился вниз и вышел на улицу, а Рэйвен добрался до дома. Мы распрощались, после чего я двинул заканчивать свои дела возле дворца…
Агата
19 сентября 2020 года…
Поздним утром я, крайне недовольная, растрёпанная и без макияжа, в спортивных штанах, в хлопковой футболке и тапочках, протопала по Гнезду к местной кухне. Многие на меня оборачивались, но никто из них не осмеливался гнаться следом с расспросами. Пройдя через соответствующую арку, я целенаправленно протопала к кофемашине, даже не обратив внимания на присутствующих. Лишь уловила краем глаза две или три фигуры, услышала, как прервался разговор и раздались недоумевающие звуки мужским голосом.
— Агата…
— Чего!? — рявкнула я, не оборачиваясь, тыкая по кнопкам кофемашины.
— Ч-что это с тобой? — непроизвольно заикнувшись, задался вопросом Алекс, я узнала его по голосу. — Чего ты в домашнем-то?
— Так я ведь дома! — продолжала лаять я, так и не оборачиваясь. — Моя кофемашина взорвалась, бл*ть!
— В смысле, взорвалась?
— Не знаю, вспыхнула, задымилась и перестала кофе делать, тварь такая!
— И правда, тварь, — прыснул Кларк. — Ты поэтому такая злая?
— И поэтому тоже! В холодильнике мышь повесилась, Сил меня игнорирует – ни поесть, ни кофе выпить! Мать разбудила долбёжкой в дверь, а как только я открыла, то стала донимать вопросами, когда мы с Рэйвеном объявим о помолвке! — на этой ноте, покончив с вводом данных, я обернулась и увидела не только Алекса, но и брата с Мортимером.
И мне стало неудобно – не только за сказанное, но и за свой внешний вид. Этот великий закон, кажется, всегда работает исправно – стоит только появиться на людях в неприглядном виде, как все твои одноклассники, коллеги, бывшие, нынешние и будущие вылезают! Будто поджидали за углом, в самом деле!
Но, по-моему, смутилась тут только я, Рэйвен, присосавшись к стакану с кофе, тихо в него заржал, а Алекс с Прайсом издевательски похихикали.
— Так, когда? — не смолчал брат. Я кинулась на него сердитым взглядом, а Рэйвен, смеясь, отвернул от всех нас лицо. — А что, уже и поинтересоваться нельзя? — уточнил брат задиристо.
— Нет, нельзя! Вы меня доведёте, я вырежу всю семью! — выдала я, развеселив и без того не скучающих парней.
Пока они смеялись, я ждала своего кофе, а как дождалась, так сразу сделала пару глотков. А затем подошла ближе к Алексу и брату, в то время как Рэйвен держался позади них, прислоняясь к столешнице. Алекс с Прайсом оделись сегодня очень просто – в джинсы и футболки, словно их выдернули с постели, и заставили сюда прийти. Но и в то же время, они будто сговорились, решив олицетворять сегодня свет и тьму. Алекс надел белые брюки-чинос и футболку, светло-коричневый пиджак и под его цвет обулся в высокие замшевые ботинки, а Прайс облачился во всё чёрное – джинсы футболка, обувь, кожаный многослойный браслет с защитой, в котором несколько теряется наладонник. Благодаря короткому рукаву была видна большая часть сюжетной татуировки Прайса. Точнее, это несколько татуировок, переплетающихся между собой, ими забита вся левая рука брата от плеча до запястья. Большую часть рисунков брат сам себе набивал, а другую часть били ему по его эскизу в течение полугода. Главными героями эскиза выступают змеи, черепа и могильные плиты, также там есть дракон, бабочки, мотоцикл, кинжалы с пистолетами, инициалы брата, значимые для него цифры и даже даты, близкие его духу фразы. В качестве фона выступают цветы, звёзды, луна и кое-где змеиная чешуя да языки пламени. В общем, на левой руке Прайса изображена почти вся его жизнь, и всё это не просто рисунки, а его империум. Возможно, он не единственный, кто додумался сделать своим империумом нательный рисунок, но все, кого я знаю, используют для этих целей физический предмет. С ними удобнее, по крайней мере, предмет проще активировать, но зато его можно забыть-потерять-сломать, с татуировкой такого уж точно не приключится. Разве что… тебе руку оторвут и с собой заберут, вдвойне обидно оттого, что в этом случае будет намного сложнее копию сделать.
— Ты, какими судьбами здесь? — спросила я Алекса, поскольку именно его присутствие в Гнезде в выходной день вызывало вопросы. Прайс тут живёт, а Рэйвен обещался приехать, правда, я думала, что это будет позже.
— А меня, мать вашу, ваша мать, — указал Кларк поочерёдно на нас с братом, — заставила притащиться. Работу какую-то делать, мол, всё должно быть в шоколаде к вечеру, а не в том, что на него похоже, но запаху совсем не то, — нарочито выкатив глаза, Алекс щёлкнул языком, да глотнул кофе из стакана в своей руке.
— Она тут всех с утра в страхе держит, — оповестил меня Прайс.
— Ясно, совсем с ума сошла, — резюмировала я, на что мужчины согласительно угрюмо покивали. А я снова заговорила с Кларком. — Раз уж ты всё равно здесь, так может, глянешь мою кофемашину?
— А вам с ней будет достаточно, если я просто гляну на неё? — парировал Алекс. Прайс с Рэйвеном тихо похихикали, а я закусила щеку, воззрившись сердито на Кларка. — У меня ещё куча поручений от твоих создателей! И ты уж прости, но их гнев меня больше твоего пугает.
Изогнув брови, я пригляделась к нему, а точнее – уколола острым, будто кинжал, взглядом. И Алексу сразу стало очень неуютно стоять на своём месте. Оценив мою реакцию, брат придвинулся к Кларку ближе и громким шёпотом посоветовал:
— Забери свои слова, срочно! Отмена операции!
Алекс не выдержал и хохотнул с закрытым ртом. Как и Рэйвен. Я же продолжала сверлить Кларка взглядом, водя языком по щеке.
— Я не говорил, что твой гнев меня совсем не пугает, — оправдался он передо мной, — просто королевский гнев априори страшнее.
— Ты в этом уверен? — уточнила я.
Алекс замялся, перетоптался с одной ноги на другую.
— Пошёл-ка я нахер, — объявил он, повалив с кухни!
Но далеко не ушёл – ему путь перегородила королева, не пойми, откуда взявшаяся. С порога обругала его, мол, чего ты тут лясы точишь, затем перекинулась на сына, а как только он нырнул к порогу, она попыталась проникнуть в кухню с вопросом «Кто там ещё есть?». Рэйвена ей не было видно за углом, и Прайс прикрыл не только его, но и меня, увлекая мать за собой. Оставшись наедине, мы с Рэйвеном переглянулись.
— Может, ты посмотришь, что с моей кофемашиной? — поинтересовалась я, изумив дампира, но, скорее всего, вовсе не самой просьбой… — Чашка кофе наедине с собой – часть моего обязательного утреннего ритуала, его нарушение просто… выводит меня из себя.
— Интересно, — улыбнулся Рэйвен. — Ты из тех, кто не любит общаться по утрам?
— Ни то что бы… не люблю, — протянула я. На самом деле, ненавижу! Может быть даже, эта моя особенность – одна из причин нежелания вступать в брак. Первый час после пробуждения я никого не хочу видеть, ни с кем не хочу говорить, мне надо походить в разобранном виде, побыть наедине со своими мыслями, а потом уже собраться и выйти в свет. Можно даже сказать, что утренняя, дневная и ночная Агата – разные личности. Конечно, пару раз парни оставались у меня до утра, и оно проходило по совершенно другому сценарию.
— Он типа записи транслирует в её мозг, а там прикол в том, что пока она мыслями там, то не понимает, что делается с её телом в реальности. То есть, она чувствует прикосновения, но путает реальность с фантазией, ну и он тоже скачет туда-сюда, там вообще не описать, что происходит! — отмахнулся я.
— Так это ж изнасилование.
— Ооой! Он ведь не с первой встречной этим занимался! А со своей действующей девушкой с её согласия.
— Но получается, что он может выцепить любую девку в общественном месте и проделать с ней это даже без её согласия?
— Ну, может. Если при ней нет защиты от ментального воздействия.
— А также он может договориться с женщиной о ментальном сексе, но, пока она будет в отрубе, реально её трахнуть.
— Агата, очнись! — попросил я, посмеиваясь. — Рэйвен – дампир! Он может, кого бы то ни было на улице выцепить и заставить с крыши сброситься! То, что у него есть такие способности, не значит, что он их использует именно так.
— Ну, да. Так, выходит, что Мортимер ещё и герой-любовник с большим достоинством, способный довести женщину до оргазма силой мысли?
— Выходит… — проговорил я вдумчиво. — Блин, действительно какой-то идеальный. Может, ты и правда, выдумала его?
— Давай обсудим это, — предложила сестра. — Ты ведь его тоже видел?
— Да, но я и призраков вижу. С некоторыми даже бухаю.
Сестра закинулась, изумившись:
— Серьёзно?
— Ну, было пару раз. Придёт какая-то уставшая от бытия душа, и ничего ей не надо – просто поболтать, я и слушаю, подливая себе…
Агата покачала головой.
— В нашей семье ты определённо главный чудик, — резюмировала она. Я хмыкнул, пожав плечами. — И источник крайне ненадёжный! Может, Рэйвен всё же бабник?
— Да нет, насколько я знаю, — криво отозвался я. — В сравнении со мной он чуть ли не девственник. И это даже странно. В смысле, если он действительно такой… красивый, стильный, умный, богатый, популярный, с титулом, да ещё и рокер, то он просто обязан менять женщин, как перчатки. В моём представлении.
— Может, он импотент? — предположила Агата. Я хохотнул с закрытым ртом, даже не допуская этой мысли, но сестра всерьёз призадумалась. — И именно поэтому он занимается ментальным сексом с женщинами!
Я шлёпнулся лицом в свою ладонь, заржав туда. Когда-нибудь, я уверен, женская логика меня убьёт!
— А с той мадмуазель, что он затрахал, ну… принял что-то, вот его и понесло, — не унималась сестра.
Спустив руку по лицу вниз, я подпёр ею подбородок:
— По-твоему, выходит, что есть только повесы и импотенты? Третьего не дано?
— Ещё скорострелы есть.
— А. Точно. А нормальные мужики, так сказать, в балансе, существуют?
— Без понятия, я не встречала. Ты сказал, что у него проблемы с женщинами, вот я и…
— Не говорил я этого!!! — психанул я, всплеснув руками. — Я сказал, что он не меняет женщин, как перчатки, это не значит, что у него какие-то сексуальные проблемы! Просто для него не является нормой – переспать и забыть, он пытался выстроить отношения со всеми, с кем лёг в постель, насколько я знаю. Но я не хожу за ним хвостиком и не веду дневник его сексуальных побед, так что могу знать не обо всех эпизодах.
Агата задумчиво поугукала, казалось даже, что она расстроена. Ну, точно ебобошечка! А значит, и Рэйвен тоже на голову не совсем здоров, раз уж влюбился в это по уши. Два сапога – пара, блин!
— Значит, он определённо маньяк-убийца! — выдала сестра. Я хохотнул, моргнул и вытаращился на неё, попросту даже не зная, как реагировать на её высказывания. — Как ещё объяснить его идеальность я без понятия. Маньяки часто надевают маски, выглядят обычными или чересчур хорошими, а под покровом ночи творят зверства. Вот и Рэйвен на досуге ловит бесхозных женщин, насилует их – ментально, физически, по-всякому короче, выпивает и расчленяет. Варит всё это и съедает!
— Ты взрываешь мне мозг, — оповестил я сестру. Она поджала губы, смеясь про себя. — Ты всё это серьёзно, нашу мать?!
— Не знаю, — хмыкнула Агата. — Просто мысль.
— Завязывай ты с этим, — посоветовал я, — до добра не доведёт.
— Если вдуматься…
— Не надо! — попросил я, выставив ладонь перед собой. — Много думать в принципе вредно, особенно женщинам.
Агата хоть и не хотела этого признавать, но согласительно покивала. А затем встряхнулась:
— Иди-ка ты отсюда. Рэйвен ещё планировал написать, как будет дома, я хочу умыться и лечь в постель к этому времени.
— Ммм. Интересненько.
— Ничего интересного!
— Покажешь потом переписку?
— С ума сошёл?!
— А что такого? Там же ничего интересного, — подшутил я. Фыркнув, Агата схватила меня за рукав, протащила к краю бара и начала выталкивать на выход. Некоторое расстояние я так прошёл, но потом стал упорствовать и выкручиваться. — Ладно, давай так! — высвободившись, я встал напротив неё. — Если до интима не дойдёт, то покажешь?
Агата фыркнула, хмуро протянуть:
— Попахивает разводом.
— Каким разводом? — нарочито изумился я.
— Таким, что ты ко мне утром подойдёшь и спросишь переписку, если я откажу, то ты такой «Агаа, значит, был интим»!
— Бл*ть, раскусила! — выругался я, смеясь.
— Никаких я тебе переписок не покажу, иди отсюда!
— Ладно, — прыснул я, поплетясь на выход. — Неспокойной ночки!
Агата проворчала нечто невнятное, провожая меня. Как только я вышел в коридор, то она закрылась на замок. Я ещё немного постоял возле её двери, и как только понял, что она удалилась вглубь своих покоев, двинул к лифту. Вызвав его, поехал вниз, набрал номер Рэйвена.
— Мортимер, — принял он вызов. Был слышен сильный ветер, но фоном.
— Здравствуй, мистер совершенство, — брякнул я.
— Ээм… привет, завистливая змеюка.
Я хохотнул, затем откашлялся.
— Послушай, у меня к тебе очень серьёзный вопрос: ты умеешь воду в вино превращать?
— И молоко – в кровь, — саркастично отозвался Рэйвен. — Именно поэтому я всегда пью кофе с молоком!
Я зажмурился, тихо посмеиваясь.
— Между прочим, не я тебя совершенством считаю, а принцесса.
— Так. Хотел бы обрадоваться, но жопой чую, есть ложка дёгтя в этой бочке мёда…?
— Твоя жопа поражает своей интуицией. Агата считает тебя настолько идеальным, что себя чувствует неполноценной и недостойной такого сокровища, как ты! А чуть погодя, поразмыслив об этом, она записала тебя в серийные убийцы, которые промышляют также изнасилованиями и каннибализмом.
— Бля, серьёзно?
— Я б такое не выдумал!
— Твою-то мать. Слушай, ты ведь Агату дольше меня знаешь, она вообще нормальная?
— Вообще, она – ненормальная, но куда тебе уже деваться…
— И то верно. Она всерьёз считает меня маньяком?
— Да не то что бы… просто она не знает, как ещё объяснить твою идеальность.
— Да с хера ли я идеальный?!
— Мужик, я сам в ахере! Ты очень далёк от идеала, я-то уж знаю!
— Иди ты к чёрту, — смеясь, посоветовал Мортимер.
— То есть, тебя не устраивает быть идеальным, и неидеальным – тоже? Ну, тогда вы с Агатой стоите друг друга…
— А нельзя соблюдать золотую середину?
— Нет, нельзя! Пан или пропал!
— Что мне делать, блин?
— Ничего не делай, будь собой.
— Думаешь, сегодня я не был собой? Очевидно, что в случае с Агатой это не помогает!
— В её случае мало что помогает в принципе.
Рэйвен тяжело шумно выдохнул.
— Корвины, бл*ть, вы меня заколебали! — распсиховался он не всерьёз, я и засмеялся. — Все пятеро!
— А Дэмиен тебя, чем заколебал?
— Тем, что вечно пытается быть смешнее меня!
— Да ладно тебе, Рэйвен. Никого нет на свете смешнее тебя, — вроде как поддержал я его, но с подколом.
Мортимер тихо поржал:
— Свет мой зеркальце, скажи, я ль на свете всех смешнее?
— Ты смешнее, спору нет. Красивее и богаче большинства. Но вот беда – с душегубом путают тебя.
— Сссукааа, — сквозь смех прыснул Мортимер. — Нормальный такой рост от мудака с сочившимися из всех щелей недостатками к идеалу, пусть и с необычным кровавым хобби…
— Да это ведь шикарно, что Агата перестала замечать твои недостатки! Лёд тронулся, поздравляю!
— Спасибо, — угрюмо отозвался Рэйвен. — Жаль, что тронулся не только лёд, — брякнул он, снова заставив меня смеяться.
— Не всё коту масленица.
— Это да…
Мы проговорили ещё минут десять, за это время я спустился вниз и вышел на улицу, а Рэйвен добрался до дома. Мы распрощались, после чего я двинул заканчивать свои дела возле дворца…
Глава 9: «Не твой день».
Агата
19 сентября 2020 года…
Поздним утром я, крайне недовольная, растрёпанная и без макияжа, в спортивных штанах, в хлопковой футболке и тапочках, протопала по Гнезду к местной кухне. Многие на меня оборачивались, но никто из них не осмеливался гнаться следом с расспросами. Пройдя через соответствующую арку, я целенаправленно протопала к кофемашине, даже не обратив внимания на присутствующих. Лишь уловила краем глаза две или три фигуры, услышала, как прервался разговор и раздались недоумевающие звуки мужским голосом.
— Агата…
— Чего!? — рявкнула я, не оборачиваясь, тыкая по кнопкам кофемашины.
— Ч-что это с тобой? — непроизвольно заикнувшись, задался вопросом Алекс, я узнала его по голосу. — Чего ты в домашнем-то?
— Так я ведь дома! — продолжала лаять я, так и не оборачиваясь. — Моя кофемашина взорвалась, бл*ть!
— В смысле, взорвалась?
— Не знаю, вспыхнула, задымилась и перестала кофе делать, тварь такая!
— И правда, тварь, — прыснул Кларк. — Ты поэтому такая злая?
— И поэтому тоже! В холодильнике мышь повесилась, Сил меня игнорирует – ни поесть, ни кофе выпить! Мать разбудила долбёжкой в дверь, а как только я открыла, то стала донимать вопросами, когда мы с Рэйвеном объявим о помолвке! — на этой ноте, покончив с вводом данных, я обернулась и увидела не только Алекса, но и брата с Мортимером.
И мне стало неудобно – не только за сказанное, но и за свой внешний вид. Этот великий закон, кажется, всегда работает исправно – стоит только появиться на людях в неприглядном виде, как все твои одноклассники, коллеги, бывшие, нынешние и будущие вылезают! Будто поджидали за углом, в самом деле!
Но, по-моему, смутилась тут только я, Рэйвен, присосавшись к стакану с кофе, тихо в него заржал, а Алекс с Прайсом издевательски похихикали.
— Так, когда? — не смолчал брат. Я кинулась на него сердитым взглядом, а Рэйвен, смеясь, отвернул от всех нас лицо. — А что, уже и поинтересоваться нельзя? — уточнил брат задиристо.
— Нет, нельзя! Вы меня доведёте, я вырежу всю семью! — выдала я, развеселив и без того не скучающих парней.
Пока они смеялись, я ждала своего кофе, а как дождалась, так сразу сделала пару глотков. А затем подошла ближе к Алексу и брату, в то время как Рэйвен держался позади них, прислоняясь к столешнице. Алекс с Прайсом оделись сегодня очень просто – в джинсы и футболки, словно их выдернули с постели, и заставили сюда прийти. Но и в то же время, они будто сговорились, решив олицетворять сегодня свет и тьму. Алекс надел белые брюки-чинос и футболку, светло-коричневый пиджак и под его цвет обулся в высокие замшевые ботинки, а Прайс облачился во всё чёрное – джинсы футболка, обувь, кожаный многослойный браслет с защитой, в котором несколько теряется наладонник. Благодаря короткому рукаву была видна большая часть сюжетной татуировки Прайса. Точнее, это несколько татуировок, переплетающихся между собой, ими забита вся левая рука брата от плеча до запястья. Большую часть рисунков брат сам себе набивал, а другую часть били ему по его эскизу в течение полугода. Главными героями эскиза выступают змеи, черепа и могильные плиты, также там есть дракон, бабочки, мотоцикл, кинжалы с пистолетами, инициалы брата, значимые для него цифры и даже даты, близкие его духу фразы. В качестве фона выступают цветы, звёзды, луна и кое-где змеиная чешуя да языки пламени. В общем, на левой руке Прайса изображена почти вся его жизнь, и всё это не просто рисунки, а его империум. Возможно, он не единственный, кто додумался сделать своим империумом нательный рисунок, но все, кого я знаю, используют для этих целей физический предмет. С ними удобнее, по крайней мере, предмет проще активировать, но зато его можно забыть-потерять-сломать, с татуировкой такого уж точно не приключится. Разве что… тебе руку оторвут и с собой заберут, вдвойне обидно оттого, что в этом случае будет намного сложнее копию сделать.
— Ты, какими судьбами здесь? — спросила я Алекса, поскольку именно его присутствие в Гнезде в выходной день вызывало вопросы. Прайс тут живёт, а Рэйвен обещался приехать, правда, я думала, что это будет позже.
— А меня, мать вашу, ваша мать, — указал Кларк поочерёдно на нас с братом, — заставила притащиться. Работу какую-то делать, мол, всё должно быть в шоколаде к вечеру, а не в том, что на него похоже, но запаху совсем не то, — нарочито выкатив глаза, Алекс щёлкнул языком, да глотнул кофе из стакана в своей руке.
— Она тут всех с утра в страхе держит, — оповестил меня Прайс.
— Ясно, совсем с ума сошла, — резюмировала я, на что мужчины согласительно угрюмо покивали. А я снова заговорила с Кларком. — Раз уж ты всё равно здесь, так может, глянешь мою кофемашину?
— А вам с ней будет достаточно, если я просто гляну на неё? — парировал Алекс. Прайс с Рэйвеном тихо похихикали, а я закусила щеку, воззрившись сердито на Кларка. — У меня ещё куча поручений от твоих создателей! И ты уж прости, но их гнев меня больше твоего пугает.
Изогнув брови, я пригляделась к нему, а точнее – уколола острым, будто кинжал, взглядом. И Алексу сразу стало очень неуютно стоять на своём месте. Оценив мою реакцию, брат придвинулся к Кларку ближе и громким шёпотом посоветовал:
— Забери свои слова, срочно! Отмена операции!
Алекс не выдержал и хохотнул с закрытым ртом. Как и Рэйвен. Я же продолжала сверлить Кларка взглядом, водя языком по щеке.
— Я не говорил, что твой гнев меня совсем не пугает, — оправдался он передо мной, — просто королевский гнев априори страшнее.
— Ты в этом уверен? — уточнила я.
Алекс замялся, перетоптался с одной ноги на другую.
— Пошёл-ка я нахер, — объявил он, повалив с кухни!
Но далеко не ушёл – ему путь перегородила королева, не пойми, откуда взявшаяся. С порога обругала его, мол, чего ты тут лясы точишь, затем перекинулась на сына, а как только он нырнул к порогу, она попыталась проникнуть в кухню с вопросом «Кто там ещё есть?». Рэйвена ей не было видно за углом, и Прайс прикрыл не только его, но и меня, увлекая мать за собой. Оставшись наедине, мы с Рэйвеном переглянулись.
— Может, ты посмотришь, что с моей кофемашиной? — поинтересовалась я, изумив дампира, но, скорее всего, вовсе не самой просьбой… — Чашка кофе наедине с собой – часть моего обязательного утреннего ритуала, его нарушение просто… выводит меня из себя.
— Интересно, — улыбнулся Рэйвен. — Ты из тех, кто не любит общаться по утрам?
— Ни то что бы… не люблю, — протянула я. На самом деле, ненавижу! Может быть даже, эта моя особенность – одна из причин нежелания вступать в брак. Первый час после пробуждения я никого не хочу видеть, ни с кем не хочу говорить, мне надо походить в разобранном виде, побыть наедине со своими мыслями, а потом уже собраться и выйти в свет. Можно даже сказать, что утренняя, дневная и ночная Агата – разные личности. Конечно, пару раз парни оставались у меня до утра, и оно проходило по совершенно другому сценарию.
