ГЛАВА 1. Зейтул
Это была та часть галактических суток, когда Скевос уже пришел из рубки — но спать ещё не лег.
Я по его просьбе устроилась на кровати в капитанской каюте. Скевос заявил, что хочет проверить кое-какие данные, и желает, чтобы под боком у него сидел раздражающий фактор. Чтобы не терять, как он выразился, остроту восприятия.
Сейчас Скевос развалился на белом шезлонге, который завис над полом напротив кровати. Перед ним знакомо сияли красно-зеленые отсветы — очерчивая в воздухе пустую рамку. Скевос смотрел в неё отсутствующим взглядом…
А передо мной висел зеленоватый экран, сотканный из полей. По нему медленно текли данные по истории Великого Исхода.
Эпоха вирусных войн на Земле стала концом прежнего мира. Волны вирусных атак прокатились по всем странам — по секторам, как их называли в истории Исхода. И вылилось все в хаос. В записях были очень нехорошие подробности…
Время от времени я, ужаснувшись очередной записи, отводила взгляд от экрана. Посматривала на Скевоса — а куда ещё? В капитанской каюте даже картин на стенах не было.
— Спрашивай, — уронил вдруг Скевос.
И потянулся на своем лежбище, не сводя с меня глаз. Шезлонг под ним мелко завибрировал. Массировал спину и ноги повелителя?
Рамка из красно-зеленых сполохов, сверкавшая перед ним, погасла.
— Скев. — Я на секунду задумалась. Загадочного в этом мире было много, с чего начать? С того, что поближе? — Рамка, которая горела перед тобой, это что?
— Такой же экран, как у тебя, — ответил Скевос. — Только для меня пакеты волн поляризованы так, что увидеть картинку могу лишь я.
— Как это?
Он вздохнул и провел пальцем линию в воздухе — от своего глаза к тому месту, где прежде сияла рамка.
— Световые волны складываются в распознаваемое изображение только тут. По этой прямой.
— А-а, — умненько сказала я, решив держаться в рамках легкого раздражающего фактора. Не становясь чем-то большим. Иначе Скевос снова заявит, что для понимания его ответов надо слишком много знать…
На целых полминуты воцарилась тишина. Затем Скевос едва заметно ухмыльнулся, разглядывая меня. И я не выдержала:
— Иногда я вижу у тебя на макушке зеленые отсветы. Что это?
— Капитан всегда на связи с интеллектом корабля. Время от времени я молча задаю вопрос, и мне выставляют картинку с ответом. Именно картинку — чтобы я не жил в мире эфемерных голосов, звучащих у меня в голове. Это слишком опасно для психики. Но если картинка-ответ одна, и смены изображения нет, то поразивших тебя эффектов… — Скевос указательным пальцем очертил в воздухе квадрат. — Тоже нет. Только легкий отсвет на мне самом. Что-нибудь ещё?
— А как ты связан с корабельным интеллектом? В смысле, это телепатическая связь, или что-то другое…
Скевос слегка улыбнулся. Смотрел он на меня отстраненно, словно размышлял о чем-то своем, пока разговаривал.
— С интеллектом корабля меня связывает маленькое устройство в голове. Благодаря ему я постоянно на связи с интеллектом. Принимаю информацию, запрашиваю сведения — когда вслух, а когда мысленно. И благодаря этому блоку в голове я всегда чувствую «Быструю». В любую секунду могу осмотреть её всю. Сверху донизу, от первого до последнего яруса.
— Трудно, наверно, — посочувствовала я, — одним глазом смотреть на меня, другим на «Быструю». Так и до раздвоения личности недалеко!
Улыбка Скевоса вдруг стала широкой. Блеснули безукоризненно отформованные зубы, и взгляд перестал быть отстраненным. Словно он принял какое-то решение.
Следом Скевос уверенно объявил:
— Исключено. Я психологически устойчив. Эмбрион, из которого я развился, когда-то проверили на любые отклонения. В том числе и психические. А к постоянному слиянию с кораблем со временем привыкаешь. Вижу, ты готова сделать перерыв?
Развертка передо мной мгновенно погасла. Затем меня приподняли невидимые руки, я всплыла над кроватью…
— Хватит баловаться! Гравитация тебе не игрушка! — возмутилась я, дернувшись в хватке силовых полей.
— Но человечество играет с ней давно, — мягким голосом просветил меня Скевос. — Если бы ты знала, что вытворяют некоторые дамы с помощью фигурно модулированных гравитационных полей… я даже не знаю, что ты почувствовала бы. Шок? Изумление? Праведное возмущение, принесенное из глубин твоего уютного, древнего времени?
— Стыд за далеких потомков! — отрезала я.
И снова дернулась. Но поля надежно прихватывали мое тело под грудью и ягодицами, позволяя лишь барахтаться в воздухе. Не давая развернуться в вертикальное положение.
Скевос удобно закинул руки за голову. И продолжил насмешливо меня разглядывать.
— Скев, — сказала я, решив зайти с другой стороны. — Скев, будь человеком. Отпусти. Хватит!
— Знаешь, — протянул он, — у тебя сейчас такое возмущенное лицо…
Я ответила холодным взглядом. Произнесла, вскидывая подбородок:
— Ладно, побеседую отсюда. Помнишь, что ты сказал про генмодифицирование? Якобы ты не хочешь, чтобы нечто подобное входило в твою жизнь. А как ты объяснишь Ранду? Только не говори, что лишь помог ей отомстить, и ничего больше!
Уголки губ Скевоса раздраженно дернулись.
— Мне не нравится эта тема.
— Я тоже просила меня отпустить, Скев. Ты прислушался к моей просьбе?
Секунду он смотрел на меня — а потом коротко хохотнул. Гравитационные захваты, державшие мое тело, внезапно исчезли, и я шлепнулась на кровать с метровой высоты. Возмутилась:
— Ещё раз так уронишь, начну спрашивать про Огиен!
И тут Скевоса проняло. Он как-то нехорошо прищурился.
— Про Огиен, Наташа, тебе соврали, чтобы выманить в зону, где стоят капитанские спутницы. Туда, где твой телесный контакт с Рандой был прикрыт толпой женщин и выглядел встречей двух подружек. А ты поверила и пошла в ловушку. Хотя должна была сразу понять, кто такая Ранда. Хотя бы заподозрить, что она лжет. Знаешь, я сейчас наблюдаю, с каким упорством ты идешь к своей свободе — копишь знания, подмечаешь детали, говоришь о Дали, чтобы не дать себе расслабиться… чтобы не забыть о цели, которую поставила перед собой. Но при этом ты не хочешь мыслить, как человек нашего времени. Не пытаешься вести себя разумно. Так, чтобы выжить в нашем обществе! И мне даже интересно, как долго ты пробудешь свободной, когда я с тобой расстанусь. Продержишься ли ты хоть день, учитывая твою доверчивость?
— Проверь это, — быстро посоветовала я. — Но сначала довези до Зейтула.
— Я ещё не готов, — отмел Скевос мое предложение.
И встал.
— Раз ты не любишь изыски нашего времени…
— Это ты про игры с полями? — пробормотала я. — Красиво сказано. Да ты поэт, Скев. А в душе, наверное, ещё и романтик?
— Так меня ещё не обзывали. — Он улыбнулся, подходя ближе. — Но ты меня отвлекла. Так вот, Наташа, раз тебе не нравятся изыски, придется все делать старым дедовским способом.
Я проворно откатилась к другому краю кровати. Ехидно объявила, вскакивая:
— Ох, видели бы тебя твои деды! Отходили бы ремнем!
А следом я отступила к двери.
Интересно, как Скевос отреагирует, пролетело в уме. Рабского вируса в моей крови уже нет. Он не сможет пригрозить тем, что отдаст приказ…
Скевос спокойно улегся на кровать. Обронил:
— Из любопытства я недавно запросил информацию на тему — сектор Россия, добрые и хорошие мужчины. Корабельный интеллект добыл мне из какого-то архива описание князя Мышкина…
— Мышкин не был реальным человеком! — жарко заявила я. — Это выдумка. Образ!
Скевос сложил ладони на животе, переплел длинные пальцы.
— Ты меня успокоила. А то мне начало казаться, что ты в моем времени ищешь князей Мышкиных. На сияющих звездолетах добра… кстати, Наташа, когда набегаешься по каюте — приходи и ложись.
Он расплел пальцы, похлопал по простыне рядом с собой. Снова сложил ладони, небрежно улыбнулся.
И я, помедлив, легла. Скевос тут же перекатился на бок. Произнес, коснувшись рукой моего плеча:
— Прежде чем я возьмусь за дедовские способы, надо кое-что обсудить. Завтра мы прибудем на Зейтул. Тебя не затруднит надеть на прием одежду, в которой ты была на Алидануме?
— Нет.
— Это ещё не все, — заявил Скевос. — Честно говоря, мне не хочется везти тебя на Зейтул. Но приглашение, предназначенное тебе, отправлено из личного кабинета кер-лидера Брегансы Кволера. Не будь тут замешаны интересы Альянса, я бы оставил тебя на «Ислэре». И полетел бы на Зейтул один, налегке.
Я не осталась бы с твоим отцом, мелькнуло у меня. Не с этим властным монстром, скучающим среди звезд.
— Там будет опасно? — поинтересовалась я следом.
— Я постараюсь минимизировать риски, — пообещал Скевос. — Но всегда может случиться что-то непредвиденное. Кстати, ты выйдешь из корабля только один раз. Только со мной и только ради этого приема.
— Скев, ты чего-то боишься?
Его рука переместилась на мою шею — но оттуда двинулась не к застежке комбинезона, а к моей щеке.
— Нет, на этот раз никаких похищений, Наташа. Не тот уровень. Фогенс-Лул и Архелау по сравнению с Зейтулом — отсталые мирки на задворках Галактики. Однако на Зейтуле может случиться другое. Там разрабатывают очень интересное направление вирусологии — психокодирующие вирусы. И по слухам, зейтульцы добились положительного результата. Они уже используют новые вирусы в щекотливых ситуациях. Тайно, не болтая об этом. У зейтульской новинки сложный механизм действия, объяснять его не буду…
— А если рассказать простыми словами? — пропела я.
И сама потянулась к застежке его комбинезона. Скевос вскинул брови.
— Тебя так возбуждает опасность? Надо учесть это на будущее.
— Не сказала бы, — пробормотала я.
Черная ткань разошлась, открыв его грудь. Я прошлась по ней рукой. Твердо. Кожа Скевоса не была гладкой, шероховатость её немного тревожила подушечки пальцев.
— Но мне нравится, что ты разговариваешь со мной, как со взрослым человеком. Не восклицая — наивным девочкам, таким, как ты...
Скевос вдруг накрыл рукой мою ладонь. Придавил её к своей груди, сообщил:
— Меня пригласили на Зейтул, чтобы посмотреть на меня. И прощупать, насколько опасны для цивилизованных миров вчерашние торговцы рабскими вирусами. Это, я бы сказал, щекотливый интерес. Ещё не щекотливая ситуация… но близко к ней.
— А ещё на Зейтуле хотят понять, насколько опасен для них Альянс, создающий свою маленькую звездную империю? — Я посмотрела ему в глаза. — Это и мне интересно. Так насколько вы опасны, Скев?
— Их миры нам не по зубам, если ты об этом. Великие империи могут спать спокойно. Чем они, собственно, и занимаются. Но наивным девочкам о таких вещах лучше не спрашивать!
— Опять? — возмутилась я. — Кстати, где простой рассказ о том, что такое вирусное психокодирование?
— Это отвратительная вещь, — сказал Скевос. И голос его сразу стал строже, резче. — Наши вирусы, которые ты так ненавидишь, на самом деле мелочь по сравнению с психокодированием. У всех вирусов, и рабских, и психокорректирующих, вроде Цейрена — строго определенный срок жизни. Это сделано намеренно, чтобы продажи не останавливались. И для них всегда можно изготовить ретровирус, который вернет все назад. Как это было сделано для тебя. Учти, Наташа — наши вирусы влияют на личность, пока обитают в теле. Но когда их цикл воспроизводства обрывается, все заканчивается. А психокодирование меняет человека навсегда. Личность, устремления, характер… прежнее гибнет, приходит новое. Психокодирующий вирус, попадая в тело, перестраивает железы внутренней секреции. Следом уничтожает группы нейронов в отдельных участках мозга. После этого вирус погибает, не оставив следов. И ретровирус уже не изготовить. Генного материала для исследования нет.
Я помедлила, обдумывая услышанное. Спросила:
— Скев, а тебе самому не страшно? Что будет, если тебя обработают на Зейтуле одним из таких вирусов?
— Это буду уже не я, — спокойно ответил он. — Может, это проявится в мелочах. А может, я превращусь в злобного, истеричного труса. Однако за мной стоит Альянс. Корабельный интеллект получил все нужные инструкции, и наши вирусологи обязательно мной займутся. Правда, главным образом как подопытной крысой. Но как только они создадут вирус, хотя бы частично обращающий изменения вспять, я его получу. Тебя это вряд ли коснется. Ты не из тех, кто голосует на собраниях Альянса.
Я помолчала. Спросила жалобно:
— А тебя обязательно обработают?
Скевос чуть откинул голову, разглядывая меня.
— Вероятность этого мала. У зейтульцев пока нет причины кардинально менять мой характер и привычки. Конечно, по ходу нашего визита ситуация может измениться. Тебе страшно, Наташа? Но ты сама хотела, чтобы я разговаривал с тобой, как с взрослым человеком. И я честно рассказал тебе о возможных опасностях.
Я стиснула зубы. Потом со вздохом поинтересовалась:
— Скажи, Скев… то, что затеял ты и твой Альянс, хотя бы стоит этого?
Он усмехнулся.
— Альянс скоро будет получать громадные дивиденды с пяти миров…
— Я не об этом, — обронила я.
Повисла тишина. После долгой паузы Скевос сказал:
— На пяти мирах рабство будет загнано в цивилизованные рамки. На Архелау — полностью, на других частично. Проблема в том, что это не твоя война, но тебя на неё позвали. Не тот человек спас тебя на Алидануме, увы. И звездолет мой не сияет, и находиться рядом со мной опасно... я пойму, если ты откажешься появиться на приеме у кер-лидера Зейтула.
— Ты уже везешь меня туда, — заметила я. — Какая восхитительная манера, Скев. Ты сначала взял меня с собой, потом напугал, а сейчас предлагаешь выбор — идти или не идти. Обычно это делают в обратном порядке.
— Сиди на «Быстрой», — вдруг предложил Скевос. — Не ходи никуда. И в вакуум все — Альянс, Брегансу Кволера, меня самого!
Я в ответ улыбнулась. Свободной рукой коснулась живота Скевоса, теплого, твердого, в легких неровностях. Возразила:
— Никакого вакуума. Особенно для тебя. Ты мне нравишься здесь, на корабле. Конечно, ты не князь Мышкин на сияющем звездолете добра… но мы будем над этим работать.
— И не надейся, — категорично заявил Скевос. — Если ты согласна, тогда поговорим о предстоящем приеме. Я снова нацеплю тебе на руку интел-блок. Меня, скорей всего, пригласят на личную беседу с Брегансой Кволером. Если ты, оставшись одна, вдруг почувствуешь то, что чувствовать не должна…
— Что именно?
Темные брови Скевоса сошлись на переносице.
— Что угодно. Неожиданное желание пооткровенничать с кем-то. Тоску по чему-то. Злость. Вдруг нахлынувшие воспоминания. Внезапное желание. Как только почувствуешь что-то подобное, скажи вслух — какой прекрасный дворец. И все. Интел-блок донесет эту фразу до меня, и я пойму, что с тобой что-то случилось.
— Есть, капитан. А что потом?
— Потом будет мой выход, — ровно сказал Скевос.
И отпустил мою ладонь.
— А теперь покажи мне, насколько ты взрослая, Наташа. Докажи, что я не ошибся, откровенничая с тобой!
Я расстегнула его комбинезон до конца. Погладила Скевоса от груди до живота. Скользнула кончиками пальцев по плоским соскам, следом по выступам мышц на боках.
