Блеснула тонкая, едва заметная линия — Матвей нахально залепил плазменным импульсом в самый высокий из кораблей, стоявших на посадочном поле.
Над космопортом немедленно взмыли веретенца боевых роботов. Отсюда они казались крохотными, смешными. Горуд крутнулся и свечой ушел вверх, уводя их за собой.
Издалека это выглядело каким-то несерьезным. Словно кто-то затеял в небе догонялки.
Но потом роботы выпустили вслед горуду тонкие шпаги импульсов, различимые даже отсюда. И это перестало походить на игру.
Матвей начал закладывать вираж за виражом. На верхушке одной из петель метнул молнию ответного импульса.
Одно из веретенец сразу утонуло в ослепительно-белой вспышке. Затем быстро пошло вниз, к башням звездолетов. С земли ударила молния.
Сияла она пару секунд, присосавшись к падавшему веретенцу. После чего потухла — не оставив в небе даже следа от сбитого робота. Испепелили свои же, чтобы не упал на звездолеты гостей?
Горуд Матвея по-прежнему метался в небе, импульсы роботов сплетались уже в сеть, пытаясь его поймать. Матвей отвечал редкими молниями. Несколько секунд — и ещё один робот полетел вниз. С земли снова ударил плазменный импульс, уничтожая сбитую машину.
Второй импульс с посадочного поля потянулся к Матвею.
А на панели перед моими глазами вспыхнули два нуля. Вспыхнули и погасли. Я дрогнувшим голосом скомандовала:
— Вперед. На запросы космопорта не отвечать.
— Движение в автоматическом режиме? — поинтересовался интеллект.
— Нет, управление на левую перчатку, — отозвалась я, чувствуя страх — и возбуждение. — А ты отражай чужие импульсы, Маша. Скорость на максимум!
В следующий миг я вскинула левую руку, развернув её ладонью вверх. Сжала пальцы, закованные в перчатку, активируя управление. И снова разжала ладонь, подавая сигнал к движению.
Скафандр метнулся вперед.
Маскировка, которую я так и не выключила, не обманула здешнюю автоматику. Искристые ленты над каемкой защитного поля забились, застелились над посадочным полем, пытаясь меня поймать.
Лицевую панель тут же выбелило светом, интеллект сообщил:
— Попытка гравизахвата отражена.
Покрытие посадочного поля уже неслось мне навстречу. Текло синеватым полотнищем. Башни звездолетов стремительно росли. Из-за корабля справа выскочили двое роботов — и сразу рванулись ко мне.
Я крутнула кистью, уводя скафандр влево. Лицевую панель снова залило светом, интеллект ровно объявил:
— Попадание отражено.
Потом было ещё одно попадание, и новые роботы присоединились к тем, кто мчался за мной. Я задергала ладонью, выписывая зигзаги.
На этот раз мне удалось увернуться от двух импульсов, выпущенных дуплетом. Молнии пролетели в сантиметре от меня.
Мои виражи были неуклюжими, но выручала защита скафандра, отражавшая энергию разрядов. Мутно-черный гриб блокирующего поля над «Быстрой», вздымавшийся за кораблями, быстро рос…
— Наташа, быстрей! — крикнул вдруг Матвей. — Скафандр в таком режиме долго не продержится!
Основание вытянутого колпака, закрывавшего «Быструю», уже не заслоняли колонны других кораблей. Над генератором, сверкавшим полированным металлом сбоку от колпака, зависли боевые роботы. Четыре штуки. Группа прикрытия?
— Маша, на тебе управление огнем, — сказала я срывающимся голосом. — Цель — генератор. Бей!
Боевые роботы слаженно скользнули ко мне. Выкинули слюдянисто блеснувшие пузыри полей, принимая молнию импульса, нацеленного в генератор. Тут же ответили — дружно, залпом из трех сходящихся молний.
Скафандр их отразил, но индикатор энергозапаса подмигнул мне оранжевым глазком.
Я нервно дернула левой ладонью, уводя скафандр вверх. Заложила петлю вокруг черного колпака над «Быстрой». Роботы метнулись следом.
— Не поднимайся над кораблями! — рявкнул в шлеме голос Матвея. — Внизу у импульсников космопорта слепая зона, держись в ней!
— Угу, — выдохнула я.
И сделала нисходящий виток вокруг колпака, закрывавшего «Быструю». Крутнула ладонью, едва успев разминуться с тройкой роботов, выскочивших по кривой траектории из-за мутно-черной завесы, навстречу мне…
Импульсы и разряды прошивали воздух частыми нитями. Белыми, иногда янтарными. Лицевую пластину шлема снова и снова заливало слепящим сиянием.
— Твой энергозапас близок к нулю! — внезапно заорал Матвей. — Уходи, Наташа! Уже ничего…
Его голос оборвался.
Конец, потерянно подумала я.
Внизу, из-за черной стены блокирующего поля, слепленного из гравитационного, магнитного и неведомого мне энергополя, снова вынырнул один из генераторов. Тот же, по которому я стреляла — или другой?
Роботов над ним не было. Наверно, слишком многих увел за собой Матвей. А остальных мои витки вокруг «Быстрой» согнали в стаю, несшуюся за мной…
Я шевельнула ладонью, нацеливая скафандр на крупную — не меньше горуда — коробку генератора. Крикнула:
— Цель — генератор!
— Энергозапас на исходе, — равнодушно ответил интеллект. — Ресурсов для импульса недостаточно.
Что там было в краткой методичке на тему энергозапаса…
— Используй запас для жизнедеятельности! И выведи управление огнем на правую перчатку! Цель генератор, на тебе коррекция наведения!
— Принято.
Я вильнула в воздухе, уходя вверх — напоказ, подальше от того места, где сверкал металлическими гранями генератор.
Слева от меня распустился веер чужих разрядов.
Я снова вильнула, чуть не кувыркнувшись в полете. В последний миг ткнула рукой в коробку из металла, стоявшую возле черной пелены блокирующего поля…
Два пальца сложились в указующий жест.
Белая молния импульса коснулась генератора, и рядом с ним траурная муть колпака сразу протаяла. Но в просвете что-то заискрилось.
Одно из полей блокирующей триады по-прежнему действует? Или сразу два?
— Связь с «Быстрой»! — завопила я.
И сжала в кулак левую ладонь, останавливая скафандр у появившейся щели.
Сверху замелькали тени роботов, рядом блеснули чужие импульсы — упали густым занавесом возле левого плеча. Я разжала кулак. Задвигала ладонью, затанцевав вокруг щели с искрящейся завесой. Влево-вправо, вверх-вниз и по кругу, не давая прицелиться в себя…
— Связи нет, — доложил интеллект.
Словно соглашаясь с ним, лицевая пластина шлема опять побелела от сияния.
Снова попадание.
Значит, активировать челнок не удастся?
Подорвем один из генераторов, сказал Матвей. Но это не помогло…
Скева не спасти?
Лента огоньков на лицевой панели стабильно мигала желтым и оранжевым. Крайний слева индикатор уже покраснел. Энергозапас почти на нуле, сейчас скафандр доедал остатки, предназначенные для поддержки жизнедеятельности.
Я судорожно дернула ладонью, взмывая выше.
Ещё выше.
А затем я швырнула свой скафандр в просвет щели, затягивавшейся на глазах. Пролетела тараном, выжимая все из двигателей скафандра. Сверху вниз — и чуть наискосок.
Чуть правее.
Ещё правее!
Ливанули дождем струи импульсов, раскаленных и двухцветных. Внутри скафандра жалобно пиликнул какой-то датчик.
— Сверхчастотное энер… — начал было интеллект.
Но резко смолк.
Скафандр пробил с размаху искристую завесу. И тут же окаменел, сразу перестав быть управляемым. Ещё несколько секунд он несся вниз. Потом с гулом грохнулся о посадочное поле возле «Быстрой».
Я взвыла внутри скорлупы скафандра, едва не потеряв сознание от боли. Следом заскулила, со свистом втягивая воздух — и с дрожью осознавая, что жива.
Выходит, ещё могу что-то сделать?
Я лежала ничком. Под лицевой панелью было темно-синее покрытие посадочного поля. Из всех огоньков на панели горели только два. Один оранжевый, другой красный.
Все, что осталось.
— Пароль на дезактивацию в аварийном режиме, — просипела я сквозь стоны. — Девять, бабочка, три!
Щелкнуло, и шлем перед глазами потемнел. Скафандр раскрылся, по спине дунуло свежим воздухом.
Я заставила себя приподняться, высунувшись из спинной прорези. Тело обожгла вспышка новой боли. Режуще-острой до предела, до крика, который у меня вырвался.
Нужна связь, стрельнуло в уме следом. И это хорошо, что болит. Значит, позвоночник цел!
На попытку повернуться в скорлупе скафандра ноги ответили такой болью, что в глазах потемнело.
— Интел-блоку, — выдавила я, вскидывая руку с черно-серебряной цепочкой, — свяжись с «Быстрой»…
Черное марево блокирующего поля, висевшее слева, уже зарастило щель. Генераторы, расставленные вокруг корабля, взвинтили мощность?
Справа, метрах в трех, серебрилось корабельное основание — залитое холодным, совсем не дневным светом.
— Вы в пределах прямой голосовой связи с интеллектом «Быстрой», — неожиданно ответил интел-блок. — Не вижу необходимости в дополнительном канале связи.
В черном мареве слева начало вдруг протаивать оконце, затянутое серыми разводами. На этот раз зейтульцы сами создают дыру в блокирующем поле? Чтобы их роботы могли до меня добраться?
— Маша! — прохрипела я. — Помоги!
Мой скафандр сразу дрогнул.
Затем он рванулся вверх. Выписал короткую дугу вдоль основания «Быстрой» — и нырнул в дыру, распахнувшуюся в серебристой обшивке.
А следом такой знакомый и родной голос Маши с «Быстрой» объявил:
— Наталья Калирис, прежде чем…
— Активируй мой челнок! — Я судорожно вздохнула. — Ты можешь доставить меня в отсек с челноками? Есть тут какие-то гравиполя?
В ответ ко мне подлетела панелька. Замерла под носом.
— Наталья Калирис, вы отсутствовали дольше заявленного времени, — непреклонно провозгласила Маша. — Вы должны пройти экспресс-тест на вирусы.
Я, выдохнув сквозь зубы, впечатала ладонь в панель.
Несколько секунд ожидания.
— Расконсервация челнока начата, — доложила Маша. — До полной активации осталось десять минут. Рекомендую срочно посетить медотсек.
Я ответила коротким стонущим вздохом.
Как там Матвей, сверкнуло в уме. Жив ли? Я должна была продержаться до активации челнока, он на минуту дольше...
Скафандр снова всплыл над полом. И в полной тишине полетел по коридорам «Быстрой».
Я лежала в скорлупе скафандровой брони, как в люльке. Потом гравиполя опустили меня на палубу — но уже в отсеке с челноками. Впритык к одному из них.
Входной люк на корме челнока, окруженный толстыми копьями боевых модулей, был открыт. Скафандр Маша припарковала мастерски. Затылочная панель шлема, отъехавшая вверх, легла вплотную к порожку люка.
— А сразу до ложемента нельзя было? — всхлипнула я. — И вытряхнуть меня из скафандра на пилотское кресло?
— Это может сделать только интеллект челнока, — спокойно просветила меня Маша. — До его активации осталось семь минут.
Я помолчала, глядя на порожек люка. Может, смогу сама заползти внутрь? Или лучше подождать, пока челнок затащит меня в рубку?
Но второй вариант означал напрасно потраченный энергозапас. Недавно я узнала, что даже капля энергозапаса может изменить исход боя…
— Маша, что творится снаружи?
— После того, как вас доставили на борт «Быстрой», в блокирующем поле возник разрыв с электромагнитной завесой. Через него «Быструю» атаковали зейтульские боевые роботы. Атака отражена, длительность боя составила девять секунд. После уничтожения зейтульских роботов разрыв закрылся. Целостность блокирующего поля восстановилась за четыре секунды. Сейчас разрывов в блокирующем поле нет.
Я глубоко вздохнула. Приподнялась, вытаскивая тело из брони, и уцепилась за порожек. Подтянулась и замерла, пережидая вспышку боли.
Я хоть жива, мелькнуло в уме. А вот Матвей…
— Маша, в небе над космопортом должен находиться горуд дальников. Его недавно атаковали боевые роботы. Пока в поле была дыра, ты случайно…
— Аппаратура, наблюдавшая за разрывом, не зарегистрировала снаружи ни одного горуда, — отозвался корабельный интеллект. — Отмечено присутствие в воздухе тридцати четырех боевых роботов. Все приписаны к службе безопасности Зейтула.
Я утерла тыльной стороной ладони навернувшиеся слезы.
Неужели Матвея сбили? В одном из атмосферных полетов, которые он так любил? В последнем из них…
Что Альянс обещал Содружеству за помощь? Стоило ли это смерти капитана Дмитриева?
Я втянула воздух. Затем поползла по узкому коридору челнока. Едва не потеряла сознание, перетаскивая ноги через порожек рубки. Перед глазами плясала метель из темных пятен, лоб и виски обметало холодным потом.
Сантиметр за сантиметром тянулось шершавое покрытие челночной палубы. И мне все казалось, будто ступни за что-то цепляются.
Забраться на ложемент я уже не смогла. Вместо этого замычала у его основания, сглатывая слезы…
— Активация завершена, — отчеканил вдруг сверху мужской голос. — Наталья Калирис, в вашей регистрационной форме указано, что у вас нет пилотского импланта. Вам доступна лишь визуально-голосовая форма управления. Челнок готов к работе. Ваши приказы?
Я мазнула пятерней по лицу, стирая слезы. Прохрипела:
— Подними меня на ложемент.
Захваты гравиполей дернули мое тело вверх — и я не удержалась от крика. Затем невидимые руки опустили меня на пилотское кресло. На этот раз вспышка боли оказалась не такой острой.
— Что теперь? — пробормотала я. — Задраить люки?
— Сканирование вашего тела показало структурные разрушения, — заметил интеллект. — Рекомендую…
— Нам надо взлетать! — буркнула я. — Сейчас, немедленно!
— Задайте детали взлета и дальность полета. Провести вам блокаду поврежденных нервных окончаний? Это улучшит вашу способность к анализу.
— Проводи!
Раздалось негромкое шипение, и боль тут же стихла.
— Задаю для тебя позывной, — сказала я, покосившись влево.
Пустой ложемент рядом сразу напомнил о Скевосе.
— Теперь ты Миша.
— Принято.
— Мне нужно выбраться за пределы блокирующего поля, которым накрыли «Быструю». И поскорей. Затем подняться над космопортом на пол… нет, на пару километров! Это возможно?
— Да, — лаконично ответил интеллект.
— Тогда вперед.
— Приступаю к выполнению задачи.
Я распласталась на ложементе, выжидая.
Перед носом челнока в борту «Быстрой» распахнулась дыра. Челнок скользнул наружу. И замер, почти упершись остриями боевых модулей в мутно-черную завесу блокирующего поля.
Потом с конца одного из модулей полилось ослепительно-белое сияние. Расплескалось по полотнищу поля. И тут же, за долю секунды, обернулось пятном вибрирующей черноты, казавшейся на фоне мутно-темного марева зрачком ожившего мрака.
А следом блокирующее поле моргнуло раз, два — и исчезло. Все, мгновенно.
Вместо темной завесы поля передо мной встал частокол кораблей. Над ними яростно метались черные точки — роботы зейтульцев. Как раз в это мгновенье где-то впереди стартовали два звездолета. Взмыли скользкими рыбками в небо и пропали…
— Взлет на ручном управлении? — предложил интеллект.
Над космопортом немедленно взмыли веретенца боевых роботов. Отсюда они казались крохотными, смешными. Горуд крутнулся и свечой ушел вверх, уводя их за собой.
Издалека это выглядело каким-то несерьезным. Словно кто-то затеял в небе догонялки.
Но потом роботы выпустили вслед горуду тонкие шпаги импульсов, различимые даже отсюда. И это перестало походить на игру.
Матвей начал закладывать вираж за виражом. На верхушке одной из петель метнул молнию ответного импульса.
Одно из веретенец сразу утонуло в ослепительно-белой вспышке. Затем быстро пошло вниз, к башням звездолетов. С земли ударила молния.
Сияла она пару секунд, присосавшись к падавшему веретенцу. После чего потухла — не оставив в небе даже следа от сбитого робота. Испепелили свои же, чтобы не упал на звездолеты гостей?
Горуд Матвея по-прежнему метался в небе, импульсы роботов сплетались уже в сеть, пытаясь его поймать. Матвей отвечал редкими молниями. Несколько секунд — и ещё один робот полетел вниз. С земли снова ударил плазменный импульс, уничтожая сбитую машину.
Второй импульс с посадочного поля потянулся к Матвею.
А на панели перед моими глазами вспыхнули два нуля. Вспыхнули и погасли. Я дрогнувшим голосом скомандовала:
— Вперед. На запросы космопорта не отвечать.
— Движение в автоматическом режиме? — поинтересовался интеллект.
— Нет, управление на левую перчатку, — отозвалась я, чувствуя страх — и возбуждение. — А ты отражай чужие импульсы, Маша. Скорость на максимум!
В следующий миг я вскинула левую руку, развернув её ладонью вверх. Сжала пальцы, закованные в перчатку, активируя управление. И снова разжала ладонь, подавая сигнал к движению.
Скафандр метнулся вперед.
Маскировка, которую я так и не выключила, не обманула здешнюю автоматику. Искристые ленты над каемкой защитного поля забились, застелились над посадочным полем, пытаясь меня поймать.
Лицевую панель тут же выбелило светом, интеллект сообщил:
— Попытка гравизахвата отражена.
Покрытие посадочного поля уже неслось мне навстречу. Текло синеватым полотнищем. Башни звездолетов стремительно росли. Из-за корабля справа выскочили двое роботов — и сразу рванулись ко мне.
Я крутнула кистью, уводя скафандр влево. Лицевую панель снова залило светом, интеллект ровно объявил:
— Попадание отражено.
Потом было ещё одно попадание, и новые роботы присоединились к тем, кто мчался за мной. Я задергала ладонью, выписывая зигзаги.
На этот раз мне удалось увернуться от двух импульсов, выпущенных дуплетом. Молнии пролетели в сантиметре от меня.
Мои виражи были неуклюжими, но выручала защита скафандра, отражавшая энергию разрядов. Мутно-черный гриб блокирующего поля над «Быстрой», вздымавшийся за кораблями, быстро рос…
Часть огоньков на лицевой панели уже сияла желтым — знак, что не все системы в порядке. Крайним слева, если я правильно помнила, был индикатор энергозапаса. Он тоже пожелтел.
— Наташа, быстрей! — крикнул вдруг Матвей. — Скафандр в таком режиме долго не продержится!
Основание вытянутого колпака, закрывавшего «Быструю», уже не заслоняли колонны других кораблей. Над генератором, сверкавшим полированным металлом сбоку от колпака, зависли боевые роботы. Четыре штуки. Группа прикрытия?
— Маша, на тебе управление огнем, — сказала я срывающимся голосом. — Цель — генератор. Бей!
Боевые роботы слаженно скользнули ко мне. Выкинули слюдянисто блеснувшие пузыри полей, принимая молнию импульса, нацеленного в генератор. Тут же ответили — дружно, залпом из трех сходящихся молний.
Скафандр их отразил, но индикатор энергозапаса подмигнул мне оранжевым глазком.
Я нервно дернула левой ладонью, уводя скафандр вверх. Заложила петлю вокруг черного колпака над «Быстрой». Роботы метнулись следом.
— Не поднимайся над кораблями! — рявкнул в шлеме голос Матвея. — Внизу у импульсников космопорта слепая зона, держись в ней!
— Угу, — выдохнула я.
И сделала нисходящий виток вокруг колпака, закрывавшего «Быструю». Крутнула ладонью, едва успев разминуться с тройкой роботов, выскочивших по кривой траектории из-за мутно-черной завесы, навстречу мне…
Импульсы и разряды прошивали воздух частыми нитями. Белыми, иногда янтарными. Лицевую пластину шлема снова и снова заливало слепящим сиянием.
— Твой энергозапас близок к нулю! — внезапно заорал Матвей. — Уходи, Наташа! Уже ничего…
Его голос оборвался.
Конец, потерянно подумала я.
Внизу, из-за черной стены блокирующего поля, слепленного из гравитационного, магнитного и неведомого мне энергополя, снова вынырнул один из генераторов. Тот же, по которому я стреляла — или другой?
Роботов над ним не было. Наверно, слишком многих увел за собой Матвей. А остальных мои витки вокруг «Быстрой» согнали в стаю, несшуюся за мной…
Я шевельнула ладонью, нацеливая скафандр на крупную — не меньше горуда — коробку генератора. Крикнула:
— Цель — генератор!
— Энергозапас на исходе, — равнодушно ответил интеллект. — Ресурсов для импульса недостаточно.
Что там было в краткой методичке на тему энергозапаса…
— Используй запас для жизнедеятельности! И выведи управление огнем на правую перчатку! Цель генератор, на тебе коррекция наведения!
— Принято.
Я вильнула в воздухе, уходя вверх — напоказ, подальше от того места, где сверкал металлическими гранями генератор.
Слева от меня распустился веер чужих разрядов.
Я снова вильнула, чуть не кувыркнувшись в полете. В последний миг ткнула рукой в коробку из металла, стоявшую возле черной пелены блокирующего поля…
Два пальца сложились в указующий жест.
Белая молния импульса коснулась генератора, и рядом с ним траурная муть колпака сразу протаяла. Но в просвете что-то заискрилось.
Одно из полей блокирующей триады по-прежнему действует? Или сразу два?
— Связь с «Быстрой»! — завопила я.
И сжала в кулак левую ладонь, останавливая скафандр у появившейся щели.
Сверху замелькали тени роботов, рядом блеснули чужие импульсы — упали густым занавесом возле левого плеча. Я разжала кулак. Задвигала ладонью, затанцевав вокруг щели с искрящейся завесой. Влево-вправо, вверх-вниз и по кругу, не давая прицелиться в себя…
— Связи нет, — доложил интеллект.
Словно соглашаясь с ним, лицевая пластина шлема опять побелела от сияния.
Снова попадание.
Значит, активировать челнок не удастся?
Подорвем один из генераторов, сказал Матвей. Но это не помогло…
Скева не спасти?
Лента огоньков на лицевой панели стабильно мигала желтым и оранжевым. Крайний слева индикатор уже покраснел. Энергозапас почти на нуле, сейчас скафандр доедал остатки, предназначенные для поддержки жизнедеятельности.
Я судорожно дернула ладонью, взмывая выше.
Ещё выше.
А затем я швырнула свой скафандр в просвет щели, затягивавшейся на глазах. Пролетела тараном, выжимая все из двигателей скафандра. Сверху вниз — и чуть наискосок.
Чуть правее.
Ещё правее!
Ливанули дождем струи импульсов, раскаленных и двухцветных. Внутри скафандра жалобно пиликнул какой-то датчик.
— Сверхчастотное энер… — начал было интеллект.
Но резко смолк.
Скафандр пробил с размаху искристую завесу. И тут же окаменел, сразу перестав быть управляемым. Ещё несколько секунд он несся вниз. Потом с гулом грохнулся о посадочное поле возле «Быстрой».
Я взвыла внутри скорлупы скафандра, едва не потеряв сознание от боли. Следом заскулила, со свистом втягивая воздух — и с дрожью осознавая, что жива.
Выходит, ещё могу что-то сделать?
Я лежала ничком. Под лицевой панелью было темно-синее покрытие посадочного поля. Из всех огоньков на панели горели только два. Один оранжевый, другой красный.
Все, что осталось.
— Пароль на дезактивацию в аварийном режиме, — просипела я сквозь стоны. — Девять, бабочка, три!
Щелкнуло, и шлем перед глазами потемнел. Скафандр раскрылся, по спине дунуло свежим воздухом.
Я заставила себя приподняться, высунувшись из спинной прорези. Тело обожгла вспышка новой боли. Режуще-острой до предела, до крика, который у меня вырвался.
Нужна связь, стрельнуло в уме следом. И это хорошо, что болит. Значит, позвоночник цел!
На попытку повернуться в скорлупе скафандра ноги ответили такой болью, что в глазах потемнело.
— Интел-блоку, — выдавила я, вскидывая руку с черно-серебряной цепочкой, — свяжись с «Быстрой»…
Черное марево блокирующего поля, висевшее слева, уже зарастило щель. Генераторы, расставленные вокруг корабля, взвинтили мощность?
Справа, метрах в трех, серебрилось корабельное основание — залитое холодным, совсем не дневным светом.
— Вы в пределах прямой голосовой связи с интеллектом «Быстрой», — неожиданно ответил интел-блок. — Не вижу необходимости в дополнительном канале связи.
В черном мареве слева начало вдруг протаивать оконце, затянутое серыми разводами. На этот раз зейтульцы сами создают дыру в блокирующем поле? Чтобы их роботы могли до меня добраться?
— Маша! — прохрипела я. — Помоги!
Мой скафандр сразу дрогнул.
Затем он рванулся вверх. Выписал короткую дугу вдоль основания «Быстрой» — и нырнул в дыру, распахнувшуюся в серебристой обшивке.
А следом такой знакомый и родной голос Маши с «Быстрой» объявил:
— Наталья Калирис, прежде чем…
— Активируй мой челнок! — Я судорожно вздохнула. — Ты можешь доставить меня в отсек с челноками? Есть тут какие-то гравиполя?
В ответ ко мне подлетела панелька. Замерла под носом.
— Наталья Калирис, вы отсутствовали дольше заявленного времени, — непреклонно провозгласила Маша. — Вы должны пройти экспресс-тест на вирусы.
Я, выдохнув сквозь зубы, впечатала ладонь в панель.
Несколько секунд ожидания.
— Расконсервация челнока начата, — доложила Маша. — До полной активации осталось десять минут. Рекомендую срочно посетить медотсек.
Я ответила коротким стонущим вздохом.
Как там Матвей, сверкнуло в уме. Жив ли? Я должна была продержаться до активации челнока, он на минуту дольше...
Скафандр снова всплыл над полом. И в полной тишине полетел по коридорам «Быстрой».
Я лежала в скорлупе скафандровой брони, как в люльке. Потом гравиполя опустили меня на палубу — но уже в отсеке с челноками. Впритык к одному из них.
Входной люк на корме челнока, окруженный толстыми копьями боевых модулей, был открыт. Скафандр Маша припарковала мастерски. Затылочная панель шлема, отъехавшая вверх, легла вплотную к порожку люка.
— А сразу до ложемента нельзя было? — всхлипнула я. — И вытряхнуть меня из скафандра на пилотское кресло?
— Это может сделать только интеллект челнока, — спокойно просветила меня Маша. — До его активации осталось семь минут.
Я помолчала, глядя на порожек люка. Может, смогу сама заползти внутрь? Или лучше подождать, пока челнок затащит меня в рубку?
Но второй вариант означал напрасно потраченный энергозапас. Недавно я узнала, что даже капля энергозапаса может изменить исход боя…
— Маша, что творится снаружи?
— После того, как вас доставили на борт «Быстрой», в блокирующем поле возник разрыв с электромагнитной завесой. Через него «Быструю» атаковали зейтульские боевые роботы. Атака отражена, длительность боя составила девять секунд. После уничтожения зейтульских роботов разрыв закрылся. Целостность блокирующего поля восстановилась за четыре секунды. Сейчас разрывов в блокирующем поле нет.
Я глубоко вздохнула. Приподнялась, вытаскивая тело из брони, и уцепилась за порожек. Подтянулась и замерла, пережидая вспышку боли.
Я хоть жива, мелькнуло в уме. А вот Матвей…
— Маша, в небе над космопортом должен находиться горуд дальников. Его недавно атаковали боевые роботы. Пока в поле была дыра, ты случайно…
— Аппаратура, наблюдавшая за разрывом, не зарегистрировала снаружи ни одного горуда, — отозвался корабельный интеллект. — Отмечено присутствие в воздухе тридцати четырех боевых роботов. Все приписаны к службе безопасности Зейтула.
Я утерла тыльной стороной ладони навернувшиеся слезы.
Неужели Матвея сбили? В одном из атмосферных полетов, которые он так любил? В последнем из них…
Что Альянс обещал Содружеству за помощь? Стоило ли это смерти капитана Дмитриева?
Я втянула воздух. Затем поползла по узкому коридору челнока. Едва не потеряла сознание, перетаскивая ноги через порожек рубки. Перед глазами плясала метель из темных пятен, лоб и виски обметало холодным потом.
Сантиметр за сантиметром тянулось шершавое покрытие челночной палубы. И мне все казалось, будто ступни за что-то цепляются.
Забраться на ложемент я уже не смогла. Вместо этого замычала у его основания, сглатывая слезы…
— Активация завершена, — отчеканил вдруг сверху мужской голос. — Наталья Калирис, в вашей регистрационной форме указано, что у вас нет пилотского импланта. Вам доступна лишь визуально-голосовая форма управления. Челнок готов к работе. Ваши приказы?
Я мазнула пятерней по лицу, стирая слезы. Прохрипела:
— Подними меня на ложемент.
Захваты гравиполей дернули мое тело вверх — и я не удержалась от крика. Затем невидимые руки опустили меня на пилотское кресло. На этот раз вспышка боли оказалась не такой острой.
— Что теперь? — пробормотала я. — Задраить люки?
— Сканирование вашего тела показало структурные разрушения, — заметил интеллект. — Рекомендую…
— Нам надо взлетать! — буркнула я. — Сейчас, немедленно!
— Задайте детали взлета и дальность полета. Провести вам блокаду поврежденных нервных окончаний? Это улучшит вашу способность к анализу.
— Проводи!
Раздалось негромкое шипение, и боль тут же стихла.
— Задаю для тебя позывной, — сказала я, покосившись влево.
Пустой ложемент рядом сразу напомнил о Скевосе.
— Теперь ты Миша.
— Принято.
— Мне нужно выбраться за пределы блокирующего поля, которым накрыли «Быструю». И поскорей. Затем подняться над космопортом на пол… нет, на пару километров! Это возможно?
— Да, — лаконично ответил интеллект.
— Тогда вперед.
— Приступаю к выполнению задачи.
Я распласталась на ложементе, выжидая.
Перед носом челнока в борту «Быстрой» распахнулась дыра. Челнок скользнул наружу. И замер, почти упершись остриями боевых модулей в мутно-черную завесу блокирующего поля.
Потом с конца одного из модулей полилось ослепительно-белое сияние. Расплескалось по полотнищу поля. И тут же, за долю секунды, обернулось пятном вибрирующей черноты, казавшейся на фоне мутно-темного марева зрачком ожившего мрака.
А следом блокирующее поле моргнуло раз, два — и исчезло. Все, мгновенно.
Вместо темной завесы поля передо мной встал частокол кораблей. Над ними яростно метались черные точки — роботы зейтульцев. Как раз в это мгновенье где-то впереди стартовали два звездолета. Взмыли скользкими рыбками в небо и пропали…
— Взлет на ручном управлении? — предложил интеллект.
