– У меня есть для тебя предложение, – блеснул глазами Эгран. – Сегодняшнее столкновение с ларсыгами показало, что из тебя может выйти толк. Не хочешь остаться с нами? Для академии комиссаров ты пока слишком молод – туда берут лет с девятнадцати, двадцати. Но ты мог бы пока поработать моим секретарём. Мне приходится заполнять массу бумаг, целую кучу отчётов. Из года в год их становится всё больше. Терпеть не могу это дело, но как-то раньше обходился без секретаря, а сейчас подумал, что с помощником будет гораздо проще. Умеешь писать на норанском?
– Конечно! – проговорила я, с трудом сдерживая восторженное возбуждение. – Я очень хорошо учился в школе.
– Прекрасно, – улыбнулся Эгран. – А потом, когда подрастёшь, может быть и поступишь в академию комиссаров. Постараюсь пока обучить тебя азам магии и боевого искусства, чтобы тебе там было проще. Первое время можешь пожить в моём доме. Он довольно большой, но никого, кроме домоправительницы и меня, там нет. Не думаю, что мы будем стеснять друг друга… Когда накопишь немного денег, сможешь снимать жильё. Согласен?
– От таких предложений не отказываются, – ответила с плохо скрываемым восторгом. – Но почему вы так добры ко мне?
Эгран задумался, глядя в огонь, некоторое время молчал.
– Не думаю, что моему отношению к тебе найдётся какое-то рациональное объяснение, – наконец, тихо проговорил он, не оборачиваясь ко мне.
В груди у меня что-то сжалось от его слов, сердце пропустило пару ударов. Что он имеет в виду?
Главный комиссар тем временем посмотрел на часы и поспешил сменить тему:
– Кажется, тебе пора ложиться спать и будить Кита, – проговорил он.
Спорить не стала. Всё ещё находясь под впечатлением от разговора и открывшихся передо мной перспектив, я подошла к лежащему спиной к костру молодому комиссару и легонько тронула его за плечо.
– Ваша смена, господин Кит. Просыпайтесь, – проговорила, мысленно готовясь получить от него какую-нибудь очередную колкость.
– Да, встаю, – почти сразу спокойно ответил он не поворачиваясь.
Мне показалось, Кит не спал и подслушивал наш разговор с главным комиссаром – слишком бодро ответил. Уточнять я не стала – какая разница, о предложении, который сделал мне Эгран, всё равно скоро все узнают.
Поспешила добраться до своего одеяла, улеглась лицом к костру и притворилась спящей. Слишком была возбуждена, чтобы на самом деле уснуть и, признаться, очень хотелось подслушать, о чём и как Кит будет беседовать со своим шефом.
Первое время комиссары молчали – из-под полуприкрытых век я видела, что они просто сидят и смотрят на костёр.
– Вы хотите сделать мальчишку своим секретарём? – наконец нарушил тишину молодой комиссар.
– Да. Ты что-то имеешь против? – спокойно спросил Эгран.
– Конечно! – возмущённым полушёпотом воскликнул Кит. – Я прекрасно помню, сколько раз богатые вельможи пытались пристроить к вам на эту должность своих сынков, а иногда даже дочек. Вы всегда гордо заявляли им – «свои дела веду только сам». С чего вдруг это изменилось?!
– Бюрократии становится всё больше, а моего терпения с годами – всё меньше, – усмехнулся Эгран. – К тому же зачем мне под боком чьи-то богатые сынки и дочки? Гораздо лучше, если рядом окажется будущий соратник.
– «Будущий соратник»?! – фыркнул Кит. – Вы только послушайте себя, шеф! Неделю назад мы знать не знали о существовании этого мальчишки, а теперь он ваш секретарь и «будущий соратник». Как это произошло?! Или вы забыли, как именно он с нами познакомился? За незаконное проникновение в наш поезд его следовало бы посадить в тюрьму!
– Помнится, кого-то следовало посадить в тюрьму за украденный у торговца на рынке кошелёк, – спокойно парировал Эгран.
Кит осёкся и даже как-то поник.
– Но я этого не сделал, – продолжил говорить господин Сорен. – Хотя все уверяли, что я совершаю ошибку, что оборванец Кит Дорго уже прожжённый воришка и толку из него точно не выйдет. Брать такого под свою опеку, говорили мне, просто безумие. Но я ни на секунду не пожалел о своём решении.
– Шеф, это подло, напоминать мне об этом, – обиженно пробурчал Кит. – И кстати, про меня вы знали всё, что только можно, а про Лирона вы не знаете ничего. Почему вдруг ему так доверяете? Почему не думаете, что он может быть подосланным к нам шпионом или, не знаю – диверсантом?
– Не стоит становиться параноиком и видеть преступников за каждым углом, Кит, – мягко проговорил Эгран. – Иногда всё именно так, как кажется на первый взгляд. Я привык доверять своей интуиции – и с тобой, и сейчас с Лироном тоже.
– Помяните мои слова, шеф, вы пожалеете, что взяли этого мальчишку к себе! – мрачно проговорил Кит. – Моя интуиция кричит о том, что ему нельзя доверять!
– Посмотрим, – задумчиво вздохнул главный комиссар.
На некоторое время повисла тишина.
– Быть вашим секретарём мне вы в своё время не предлагали, – произнёс Кит печально. – Просто устроили в школу-интернат и следили за тем, чтобы хорошо учился.
– А ещё, брал тебя с собой в каждое путешествие. Или ты забыл? – произнёс Эгран, по-отечески положив руку на плечо своего молодого подопечного. – Кит, ты ведь, когда я тебя нашёл, даже не умел писать! Как я мог взять тебя секретарём?
– А Лирон – иномирец – прямо умеет, – фыркнул Кит, явно смягчаясь.
– Он был жителем Леста. Там отличные школы. Порой мне кажется, что даже лучше, чем в наших провинциальных городах. И уж языку нашему там обучают прекрасно. Лирон говорит почти без акцента. До недавнего времени у него была семья. В него вкладывались, обучали, воспитывали.
– Я потерял родных, когда мне было пять лет! Не виноват, что в меня не вкладывались, – зло фыркнул Кит.
– А я и не говорю, что ты в чём-то виноват, – спокойно произнёс Эгран. – Обстоятельства так сложились.
– У этого мальчишки светлая кожа и волосы каштановые. Никто не усомнится, в том, что он с Хариона. Вас станут осуждать за то, что вы так приблизили к себе иномирца, – выдал Кит очень весомый, с его точки зрения, аргумент.
– Мне всё равно на мнение других людей, – жёстко произнёс Эгран, убрав руку с плеча Кита. – Пренебрежительное отношение к жителям Хариона – это предрассудки, которыми, к сожалению, страдают многие люди нашего мира. Большая их ошибка!.. Неужели ты тоже считаешь нас лучше народов остальных миров, особенно харионцев?
– Я не считаю, – стушевался Кит. – Но у нас с ними, правда, разные пути. Наши миры так отличаются! На мой взгляд, их мир даже лучше. Но зачем они так хотят попасть к нам? В нашу суровую обжигающую пустыню, где приходится бороться за место у источника воды, за возможность хоть сколько-то заработать, чтобы купить еду и прожить ещё один день. А они, харионцы, вообще могут не работать – просто сидеть на фермах у родников и выращивать себе пищу. Нам тесно в нашем мире, а к нам ещё и иномиряне лезут!
– Надо сказать, мы первыми залезли на их территорию, – сухо заметил Эгран. – И пытаемся устанавливать там свои порядки… Выращивать еду – это тоже тяжёлый труд, Кит. На твоё место комиссара в моей команде никто не претендует. Впрочем, если ты хочешь попробовать себя в роли харионского фермера, я держать не буду.
– Ну что вы, шеф, я не это имел в виду, – спохватился Кит. – Ну какой из меня фермер?!.. Да и люблю я нашу гадкую пустыню!
– Тогда просто прими, что в нашей команде появился ещё один человек, – произнёс господин Сорен примирительно. – Перестань его задирать. Судьба привела его к нам, доверимся ей.
– Хорошо, я постараюсь, – тяжело вздохнул Кит.
– Вот и молодец, – одобрительно кивнул Эгран, подкинув хворост в огонь.
Снова повисла тишина. Сквозь полуприкрытые веки я видела, что комиссары – бывший воришка и его опекун – просто сидят, погрузившись каждый в свои мысли. Было очевидно, что Эгран относится к Киту, как к сыну или, вернее, как к младшему брату, учитывая их не слишком большую разницу в возрасте. А какое же тогда его отношение ко мне, раз решил взять под свою опеку? Такое же, как к Киту? Или какое-то другое?.. Этот вопрос меня очень волновал и даже немного пугал. За что мне на голову свалилась такая благодать? И чем я буду за неё расплачиваться?
– Шеф, одолжите своё кольцо, – через некоторое время попросил молодой комиссар. – Хочу ещё раз попробовать освоить ваши фокусы.
– Держи, – весело сказал Эгран, снимая перстень с пальца. – Только никаких фокусов нет. Просто нужна вера в то, что олиорги – источник магической силы, а не топливо для замысловатых механизмов. А так – всё то же самое – та же концентрация, те же движения… Впрочем, допускаю, что и движения не нужны, но пока ещё сам не могу в это полностью поверить.
Кит надел кольцо на левую руку и стал совершать пассы. Олиорг и не думал загораться.
– Вот зараза! Ну почему у меня не выходит?! Верю же, что раз вы можете, то и я смогу.
– Значит, всё-таки недостаточно веришь, – вздохнул Эгран. – Практикуйся, Кит, и я уверен, через некоторое время у тебя получится. Закрой глаза и попробуй представить, что на руке перчатка, а не перстень.
Кит продолжал пробовать уже с закрытыми глазами, но олиорг не загорался.
– Мне пора будить Вельса, – заметил Сорен, посмотрев на часы. – Ты можешь пока оставить кольцо у себя.
– Спасибо, шеф! – светло улыбнулся Кит. – Надеюсь, ночь пройдёт спокойно.
– Уверен! Главное, не забывайте подбрасывать хворост в огонь.
Эгран разбудил своего сменщика и лёг на одеяло в отдалении от меня.
А я полностью закрыла глаза, погружаясь в свои мысли – подслушивать и подглядывать за Китом и Вельсом не хотелось.
Итак, меня берут в команду. Почему? Из-за «симпатии» шефа, которой нет рациональных объяснений. Это очень радовало, но и ужасно пугало. Передо мной открывались чудесные перспективы, у которых, правда, было весьма весомое НО. Все эти перспективы были уготованы для парня, которым я не являлась. Если останусь с комиссарами, рано или поздно они поймут, что я женщина. И тогда все мои перспективы рассеются, как дым. И уже точно меня отправят в Харион. Женщинам среди комиссаров не место. Но ведь Эгран Сорен вначале берёт меня секретарём, а на эту должность, как следовало из слов Кита, могли претендовать и представительницы моего пола. Может быть, если стану хорошо работать, и если комиссары ко мне привыкнут, узнав через некоторое время, что я девушка, всё-таки решат оставить при себе. В любом случае решила пока продолжать свой маскарад. А дальше, будь что будет.
Одна мысль никак не давала мне покоя – что за симпатия у Эграна ко мне? Вспомнилось из разговоров, которые слышала на поезде, что у всех старших комиссаров, кроме господина Сорена, были жёны. Интересно, почему он не женат? У Кита и Вельса тоже не было семей, но они ещё слишком молоды. А Эграну Сорену уже больше тридцати – вполне мог бы жениться. Слишком погружён в свою работу? Не встретил свою любовь? Или всё-таки что-то другое?
Беспокойная и даже шокирующая мысль, наконец, оформилась в слова, и сердце бешено забилось от охватившего меня внезапного озарения.
А вдруг его интерес ко мне вовсе не отеческий?! Вдруг его просто не привлекают женщины, а нравятся мужчины?! И тогда… его тянет ко мне... то есть, к Лирону? Нет, нет! Такого не может быть! Это было бы ужасно! Ведь Лирон, на самом деле я – девушка Лира.
Снова вспомнилось прикосновение Эграна, когда он показывал мне фехтовальное движение. Не было в нём ничего отеческого, оно было обжигающе интимным!
Радовало лишь то, что к Киту Эгран Сорен явно относился по-дружески и никак иначе. Это читалось и в их интонациях и в их движениях. Да и Кит, хоть проявлял ко мне ревность, но это была ревность воспитанника, а не влюблённого. С другими комиссарами Эграна тем более ничего, кроме дружбы, не связывало. Я была в этом уверена. А значит, можно надеяться, что я всё-таки надумала себе всякую ерунду. Главный комиссар просто увидел во мне потерявшегося, оставшегося без крова подростка и решил приютить из чувства сострадания. Надеюсь, что всё именно так. Потому что если нет, то как я буду жить с ним в одном доме? Как работать с ним в одной комнате?! Если я буду секретарём, придётся повсюду его сопровождать.
А самое ужасное, во всей этой ситуации было то, что мне, девушке Лире, Эгран Сорен, похоже, безумно нравился.
Запутавшись окончательно в своих мыслях и переживаниях, я уснула ещё до того, как Кит пошёл будить Салимана.
Утром Кит выглядел мрачно и на меня старался не смотреть. Выдал ли он то, что узнал ночью Салиману и Вельсу, я не знала, но их поведение в отношении меня совершенно не изменилось.
После завтрака мы собрались и снова отправились в путь. Пошли в том же порядке – двое комиссаров впереди, двое сзади. Я – рядом с Эграном и Салиманом вне зависимости от того, где они шли. По словам Эграна, до поселения Нанду оставалось уже совсем немного.
Второй день идти было легче. Я уже начала привыкать к этому необычному очень живому миру. Гигантские насекомые и огромные растения перестали пугать, и мне даже начало нравится в джунглях Эвадара.
Несомненным плюсом этого мира было отсутствие мелких летающих, жужжащих под ухом и кусающих насекомых. Для местных крупных «комаров», к счастью, мы были слишком мелкой добычей, ради которой и заморачиваться не стоило. К тому же наша кровь имела другой состав и совсем их не привлекала.
За спинами Эграна и Салимана я чувствовала себя абсолютно спокойно. Хищные звери в таком количестве, как встреченные нами вчера ларсыги, больше не нападали на нас. А для пресечения единичных атак каких-нибудь опасных рептилий или насекомых хватало обычно отталкивающего магического импульса олиорга, вспышки голубого света или меткого удара сабли.
Я шла за Эграном и наслаждалась природой, её яркими красками, звуками и запахами, как вдруг над нашими головами что-то стремительно пронеслось и врезалось в ствол ближайшего дерева. Это оказалась массивная стрела с длинным металлическим наконечником и синим оперением. Главный комиссар подал знак пригнуться и спрятаться под летающую платформу, что мы мгновенно и сделали.
Немного подождали, но других атак не последовало, и комиссары осторожно выбрались из укрытия, я последовала за ними.
– Стрела нанду, – проговорил Эгран, рассматривая торчащий из ствола снаряд.
– Ага, – буркнул Салиман. – Пришли, похоже.
– Очевидно, что стреляли не в нас, – заключил Эгран, оглядываясь. – Прислушайтесь. Слышите?
Я напрягла слух – сквозь шумы джунглей где-то довольно далеко впереди слышались едва различимые крики и звуки борьбы.
– Шальная стрела! – подтвердил Салиман, вглядываясь в чащу в направлении звука. – Далеко пролетела… Кошечки с крокодилами сражаются, похоже.
– Осторожно идём в сторону шума, – скомандовал Эгран.
Мы оставили летающую платформу и пригибаясь медленно пошли по направлению звуков битвы. Крики, лязг металла и шум борьбы по мере нашего приближения усиливались. Наконец, сквозь заросли гигантской травы мы увидели сражающихся. Они действительно очень походили на кошек и ящериц. И те и другие были ростом около трёх метров. Тела нанду покрывала короткая полосатая серая или коричнево-зелёная шерсть, а ха-аргасы имели тёмно-зелёную пупырчатую кожу. У тех и других имелись внушительные хвосты.
– Конечно! – проговорила я, с трудом сдерживая восторженное возбуждение. – Я очень хорошо учился в школе.
– Прекрасно, – улыбнулся Эгран. – А потом, когда подрастёшь, может быть и поступишь в академию комиссаров. Постараюсь пока обучить тебя азам магии и боевого искусства, чтобы тебе там было проще. Первое время можешь пожить в моём доме. Он довольно большой, но никого, кроме домоправительницы и меня, там нет. Не думаю, что мы будем стеснять друг друга… Когда накопишь немного денег, сможешь снимать жильё. Согласен?
– От таких предложений не отказываются, – ответила с плохо скрываемым восторгом. – Но почему вы так добры ко мне?
Эгран задумался, глядя в огонь, некоторое время молчал.
– Не думаю, что моему отношению к тебе найдётся какое-то рациональное объяснение, – наконец, тихо проговорил он, не оборачиваясь ко мне.
В груди у меня что-то сжалось от его слов, сердце пропустило пару ударов. Что он имеет в виду?
Главный комиссар тем временем посмотрел на часы и поспешил сменить тему:
– Кажется, тебе пора ложиться спать и будить Кита, – проговорил он.
Спорить не стала. Всё ещё находясь под впечатлением от разговора и открывшихся передо мной перспектив, я подошла к лежащему спиной к костру молодому комиссару и легонько тронула его за плечо.
– Ваша смена, господин Кит. Просыпайтесь, – проговорила, мысленно готовясь получить от него какую-нибудь очередную колкость.
– Да, встаю, – почти сразу спокойно ответил он не поворачиваясь.
Мне показалось, Кит не спал и подслушивал наш разговор с главным комиссаром – слишком бодро ответил. Уточнять я не стала – какая разница, о предложении, который сделал мне Эгран, всё равно скоро все узнают.
Поспешила добраться до своего одеяла, улеглась лицом к костру и притворилась спящей. Слишком была возбуждена, чтобы на самом деле уснуть и, признаться, очень хотелось подслушать, о чём и как Кит будет беседовать со своим шефом.
Первое время комиссары молчали – из-под полуприкрытых век я видела, что они просто сидят и смотрят на костёр.
– Вы хотите сделать мальчишку своим секретарём? – наконец нарушил тишину молодой комиссар.
– Да. Ты что-то имеешь против? – спокойно спросил Эгран.
– Конечно! – возмущённым полушёпотом воскликнул Кит. – Я прекрасно помню, сколько раз богатые вельможи пытались пристроить к вам на эту должность своих сынков, а иногда даже дочек. Вы всегда гордо заявляли им – «свои дела веду только сам». С чего вдруг это изменилось?!
– Бюрократии становится всё больше, а моего терпения с годами – всё меньше, – усмехнулся Эгран. – К тому же зачем мне под боком чьи-то богатые сынки и дочки? Гораздо лучше, если рядом окажется будущий соратник.
– «Будущий соратник»?! – фыркнул Кит. – Вы только послушайте себя, шеф! Неделю назад мы знать не знали о существовании этого мальчишки, а теперь он ваш секретарь и «будущий соратник». Как это произошло?! Или вы забыли, как именно он с нами познакомился? За незаконное проникновение в наш поезд его следовало бы посадить в тюрьму!
– Помнится, кого-то следовало посадить в тюрьму за украденный у торговца на рынке кошелёк, – спокойно парировал Эгран.
Кит осёкся и даже как-то поник.
– Но я этого не сделал, – продолжил говорить господин Сорен. – Хотя все уверяли, что я совершаю ошибку, что оборванец Кит Дорго уже прожжённый воришка и толку из него точно не выйдет. Брать такого под свою опеку, говорили мне, просто безумие. Но я ни на секунду не пожалел о своём решении.
– Шеф, это подло, напоминать мне об этом, – обиженно пробурчал Кит. – И кстати, про меня вы знали всё, что только можно, а про Лирона вы не знаете ничего. Почему вдруг ему так доверяете? Почему не думаете, что он может быть подосланным к нам шпионом или, не знаю – диверсантом?
– Не стоит становиться параноиком и видеть преступников за каждым углом, Кит, – мягко проговорил Эгран. – Иногда всё именно так, как кажется на первый взгляд. Я привык доверять своей интуиции – и с тобой, и сейчас с Лироном тоже.
– Помяните мои слова, шеф, вы пожалеете, что взяли этого мальчишку к себе! – мрачно проговорил Кит. – Моя интуиция кричит о том, что ему нельзя доверять!
– Посмотрим, – задумчиво вздохнул главный комиссар.
На некоторое время повисла тишина.
– Быть вашим секретарём мне вы в своё время не предлагали, – произнёс Кит печально. – Просто устроили в школу-интернат и следили за тем, чтобы хорошо учился.
– А ещё, брал тебя с собой в каждое путешествие. Или ты забыл? – произнёс Эгран, по-отечески положив руку на плечо своего молодого подопечного. – Кит, ты ведь, когда я тебя нашёл, даже не умел писать! Как я мог взять тебя секретарём?
– А Лирон – иномирец – прямо умеет, – фыркнул Кит, явно смягчаясь.
– Он был жителем Леста. Там отличные школы. Порой мне кажется, что даже лучше, чем в наших провинциальных городах. И уж языку нашему там обучают прекрасно. Лирон говорит почти без акцента. До недавнего времени у него была семья. В него вкладывались, обучали, воспитывали.
– Я потерял родных, когда мне было пять лет! Не виноват, что в меня не вкладывались, – зло фыркнул Кит.
– А я и не говорю, что ты в чём-то виноват, – спокойно произнёс Эгран. – Обстоятельства так сложились.
– У этого мальчишки светлая кожа и волосы каштановые. Никто не усомнится, в том, что он с Хариона. Вас станут осуждать за то, что вы так приблизили к себе иномирца, – выдал Кит очень весомый, с его точки зрения, аргумент.
– Мне всё равно на мнение других людей, – жёстко произнёс Эгран, убрав руку с плеча Кита. – Пренебрежительное отношение к жителям Хариона – это предрассудки, которыми, к сожалению, страдают многие люди нашего мира. Большая их ошибка!.. Неужели ты тоже считаешь нас лучше народов остальных миров, особенно харионцев?
– Я не считаю, – стушевался Кит. – Но у нас с ними, правда, разные пути. Наши миры так отличаются! На мой взгляд, их мир даже лучше. Но зачем они так хотят попасть к нам? В нашу суровую обжигающую пустыню, где приходится бороться за место у источника воды, за возможность хоть сколько-то заработать, чтобы купить еду и прожить ещё один день. А они, харионцы, вообще могут не работать – просто сидеть на фермах у родников и выращивать себе пищу. Нам тесно в нашем мире, а к нам ещё и иномиряне лезут!
– Надо сказать, мы первыми залезли на их территорию, – сухо заметил Эгран. – И пытаемся устанавливать там свои порядки… Выращивать еду – это тоже тяжёлый труд, Кит. На твоё место комиссара в моей команде никто не претендует. Впрочем, если ты хочешь попробовать себя в роли харионского фермера, я держать не буду.
– Ну что вы, шеф, я не это имел в виду, – спохватился Кит. – Ну какой из меня фермер?!.. Да и люблю я нашу гадкую пустыню!
– Тогда просто прими, что в нашей команде появился ещё один человек, – произнёс господин Сорен примирительно. – Перестань его задирать. Судьба привела его к нам, доверимся ей.
– Хорошо, я постараюсь, – тяжело вздохнул Кит.
– Вот и молодец, – одобрительно кивнул Эгран, подкинув хворост в огонь.
Снова повисла тишина. Сквозь полуприкрытые веки я видела, что комиссары – бывший воришка и его опекун – просто сидят, погрузившись каждый в свои мысли. Было очевидно, что Эгран относится к Киту, как к сыну или, вернее, как к младшему брату, учитывая их не слишком большую разницу в возрасте. А какое же тогда его отношение ко мне, раз решил взять под свою опеку? Такое же, как к Киту? Или какое-то другое?.. Этот вопрос меня очень волновал и даже немного пугал. За что мне на голову свалилась такая благодать? И чем я буду за неё расплачиваться?
– Шеф, одолжите своё кольцо, – через некоторое время попросил молодой комиссар. – Хочу ещё раз попробовать освоить ваши фокусы.
– Держи, – весело сказал Эгран, снимая перстень с пальца. – Только никаких фокусов нет. Просто нужна вера в то, что олиорги – источник магической силы, а не топливо для замысловатых механизмов. А так – всё то же самое – та же концентрация, те же движения… Впрочем, допускаю, что и движения не нужны, но пока ещё сам не могу в это полностью поверить.
Кит надел кольцо на левую руку и стал совершать пассы. Олиорг и не думал загораться.
– Вот зараза! Ну почему у меня не выходит?! Верю же, что раз вы можете, то и я смогу.
– Значит, всё-таки недостаточно веришь, – вздохнул Эгран. – Практикуйся, Кит, и я уверен, через некоторое время у тебя получится. Закрой глаза и попробуй представить, что на руке перчатка, а не перстень.
Кит продолжал пробовать уже с закрытыми глазами, но олиорг не загорался.
– Мне пора будить Вельса, – заметил Сорен, посмотрев на часы. – Ты можешь пока оставить кольцо у себя.
– Спасибо, шеф! – светло улыбнулся Кит. – Надеюсь, ночь пройдёт спокойно.
– Уверен! Главное, не забывайте подбрасывать хворост в огонь.
Эгран разбудил своего сменщика и лёг на одеяло в отдалении от меня.
А я полностью закрыла глаза, погружаясь в свои мысли – подслушивать и подглядывать за Китом и Вельсом не хотелось.
Итак, меня берут в команду. Почему? Из-за «симпатии» шефа, которой нет рациональных объяснений. Это очень радовало, но и ужасно пугало. Передо мной открывались чудесные перспективы, у которых, правда, было весьма весомое НО. Все эти перспективы были уготованы для парня, которым я не являлась. Если останусь с комиссарами, рано или поздно они поймут, что я женщина. И тогда все мои перспективы рассеются, как дым. И уже точно меня отправят в Харион. Женщинам среди комиссаров не место. Но ведь Эгран Сорен вначале берёт меня секретарём, а на эту должность, как следовало из слов Кита, могли претендовать и представительницы моего пола. Может быть, если стану хорошо работать, и если комиссары ко мне привыкнут, узнав через некоторое время, что я девушка, всё-таки решат оставить при себе. В любом случае решила пока продолжать свой маскарад. А дальше, будь что будет.
Одна мысль никак не давала мне покоя – что за симпатия у Эграна ко мне? Вспомнилось из разговоров, которые слышала на поезде, что у всех старших комиссаров, кроме господина Сорена, были жёны. Интересно, почему он не женат? У Кита и Вельса тоже не было семей, но они ещё слишком молоды. А Эграну Сорену уже больше тридцати – вполне мог бы жениться. Слишком погружён в свою работу? Не встретил свою любовь? Или всё-таки что-то другое?
Беспокойная и даже шокирующая мысль, наконец, оформилась в слова, и сердце бешено забилось от охватившего меня внезапного озарения.
А вдруг его интерес ко мне вовсе не отеческий?! Вдруг его просто не привлекают женщины, а нравятся мужчины?! И тогда… его тянет ко мне... то есть, к Лирону? Нет, нет! Такого не может быть! Это было бы ужасно! Ведь Лирон, на самом деле я – девушка Лира.
Снова вспомнилось прикосновение Эграна, когда он показывал мне фехтовальное движение. Не было в нём ничего отеческого, оно было обжигающе интимным!
Радовало лишь то, что к Киту Эгран Сорен явно относился по-дружески и никак иначе. Это читалось и в их интонациях и в их движениях. Да и Кит, хоть проявлял ко мне ревность, но это была ревность воспитанника, а не влюблённого. С другими комиссарами Эграна тем более ничего, кроме дружбы, не связывало. Я была в этом уверена. А значит, можно надеяться, что я всё-таки надумала себе всякую ерунду. Главный комиссар просто увидел во мне потерявшегося, оставшегося без крова подростка и решил приютить из чувства сострадания. Надеюсь, что всё именно так. Потому что если нет, то как я буду жить с ним в одном доме? Как работать с ним в одной комнате?! Если я буду секретарём, придётся повсюду его сопровождать.
А самое ужасное, во всей этой ситуации было то, что мне, девушке Лире, Эгран Сорен, похоже, безумно нравился.
Запутавшись окончательно в своих мыслях и переживаниях, я уснула ещё до того, как Кит пошёл будить Салимана.
Утром Кит выглядел мрачно и на меня старался не смотреть. Выдал ли он то, что узнал ночью Салиману и Вельсу, я не знала, но их поведение в отношении меня совершенно не изменилось.
После завтрака мы собрались и снова отправились в путь. Пошли в том же порядке – двое комиссаров впереди, двое сзади. Я – рядом с Эграном и Салиманом вне зависимости от того, где они шли. По словам Эграна, до поселения Нанду оставалось уже совсем немного.
Второй день идти было легче. Я уже начала привыкать к этому необычному очень живому миру. Гигантские насекомые и огромные растения перестали пугать, и мне даже начало нравится в джунглях Эвадара.
Несомненным плюсом этого мира было отсутствие мелких летающих, жужжащих под ухом и кусающих насекомых. Для местных крупных «комаров», к счастью, мы были слишком мелкой добычей, ради которой и заморачиваться не стоило. К тому же наша кровь имела другой состав и совсем их не привлекала.
За спинами Эграна и Салимана я чувствовала себя абсолютно спокойно. Хищные звери в таком количестве, как встреченные нами вчера ларсыги, больше не нападали на нас. А для пресечения единичных атак каких-нибудь опасных рептилий или насекомых хватало обычно отталкивающего магического импульса олиорга, вспышки голубого света или меткого удара сабли.
Я шла за Эграном и наслаждалась природой, её яркими красками, звуками и запахами, как вдруг над нашими головами что-то стремительно пронеслось и врезалось в ствол ближайшего дерева. Это оказалась массивная стрела с длинным металлическим наконечником и синим оперением. Главный комиссар подал знак пригнуться и спрятаться под летающую платформу, что мы мгновенно и сделали.
Немного подождали, но других атак не последовало, и комиссары осторожно выбрались из укрытия, я последовала за ними.
– Стрела нанду, – проговорил Эгран, рассматривая торчащий из ствола снаряд.
– Ага, – буркнул Салиман. – Пришли, похоже.
– Очевидно, что стреляли не в нас, – заключил Эгран, оглядываясь. – Прислушайтесь. Слышите?
Я напрягла слух – сквозь шумы джунглей где-то довольно далеко впереди слышались едва различимые крики и звуки борьбы.
– Шальная стрела! – подтвердил Салиман, вглядываясь в чащу в направлении звука. – Далеко пролетела… Кошечки с крокодилами сражаются, похоже.
– Осторожно идём в сторону шума, – скомандовал Эгран.
Мы оставили летающую платформу и пригибаясь медленно пошли по направлению звуков битвы. Крики, лязг металла и шум борьбы по мере нашего приближения усиливались. Наконец, сквозь заросли гигантской травы мы увидели сражающихся. Они действительно очень походили на кошек и ящериц. И те и другие были ростом около трёх метров. Тела нанду покрывала короткая полосатая серая или коричнево-зелёная шерсть, а ха-аргасы имели тёмно-зелёную пупырчатую кожу. У тех и других имелись внушительные хвосты.
