Когда я поднялась, Волла приказал мне замереть. Всё так же глядя в глаза, он с размаху хлестнул меня по одной щеке, затем по другой. Равнодушно и сильно.
– За что? – отрывисто спросил он меня. – Ответишь?
– Я решила, что тебе нужно моё тело, – сказала я и поняла, что этого недостаточно, и поправилась, – Осмелилась думать, что Великую Тень можно удивить женским телом. Я была самонадеянна.
– Ты была глупа. А глупости я не терплю. Идя сюда, ты должна была иметь цель. А у тебя её не было. Ты позволила случаю управлять твоей жизнью. Я рассчитываю, что этого больше не повторится.
– Не повторится, кан-ир.
– Свободна, – Волла отвернулся.
Я наскоро подхватила свою одежду и торопливо оделась, словно боялась, что меня выставят за дверь. Но, разумеется, этот страх был всего лишь очередной глупостью в числе тех, что я уже допустила сегодня.
А выходя, я столкнулась нос к носу с Молотом. Рыжий раб растянул губы в ухмылке и перегородил мне дорогу. Я почти упиралась лицом в его грудь, слышала его ровное и глубокое дыхание и даже стук его сердца. Такой же размеренный и ровный.
– Волла знает тебя лучше чем ты сама, – вдруг сказал Молот, и я вздрогнула от неожиданности.
Раб заговорил со мной первым? Честь ли это или оскорбление предстояло ещё выяснить.
– Тебе что за дело? – я попыталась обойти эту гору плоти, но Молот ловко оказывался передо мной снова и снова.
– Осторожнее, щенок. Не играй с ним никогда.
Я усмехнулась.
– Ты заботишься обо мне? С чего бы?
Раб покачал головой и ничего не ответил. Только коснулся рукой моего плеча и отступил, наконец, в сторону, позволяя мне пройти.
Вот ещё напасть. Молот явно неравнодушен ко мне. И в самом гнусном смысле – он чует во мне врага. Ревнует к возможному сближению с Великой Тенью? Ненавидит женщин? Или же попросту опасается моего влияния, которое я приобрету у ног Воллы? Но причины не важны. Его внезапная забота говорит лишь об одном – Молот следит за мной. Не стоит недооценивать силы избранных рабов, они порой могут больше, чем любой свободный. А то, что избранный Великой Тени назван его ир-шадом, возносит раба на такой уровень, что редкий дахака осмелится показать ему зубы. И я поняла ещё одно из опыта этой унизительной, но полезной ночи – Молота надо сделать своим союзником. Вот ещё одно испытание, которое я дала сама себе. Заставить это рыжее чудовище плясать по щелчку пальцев – что может быть интереснее?
С той ночи Волла, казалось, позабыл обо мне. Но, судя по тому, что Клинок Тангай заставлял меня сливать по ведру пота на тренировочной площадке, требуя чуть не вдвое больше чем от любого из учеников, мой наставник дал ему распоряжения на мой счёт. Я надеялась только на то, что они не сводились к желанию Воллы, чтобы я сдохла от неустанных тренировок с мечом, кинжалами и кручёной однохвостой плетью-змеёй – излюбленным оружием диких магов. Когда я спросила Тангая, зачем мне владение этим непростым орудием, командир только ухмыльнулся и заявил: “Ухажёров пороть будешь”. Он думал, что это смешно. А я пообещала опробовать при случае плеть на нём самом.
И именно Тангай первым стал обучать меня боевой магии дахака, хотя я ждала уроков Воллы. Но, памятуя об испытании Великой Тени, я понимала, что до момента, когда Волла сочтёт возможным обучать меня лично, мне следует брать от Тангая всё, на что он способен. И даже больше.
– Не трать Силу на удары, – внушал мне Тангай, в очередной раз возвышаясь надо мной, когда я заходилась кашлем от его стремительных атак, всякий раз бросающих меня глотать пыль у его ног. – Тебе следует использовать её для уклонения и скорости. Не сражайся с другими их методами, изобретай свои. В Потаре ты легко била щенков, но лишь потому, что они щенки, и ещё потому, что там ты не гнушалась подлых приёмов. Против обученного дахака женщине не выстоять в прямом поединке. Управляй иллюзиями, обманывай противника. Почему ты вдруг решила, что попав в ир-кабар, должна стать такой же как другие дахака? Я научу тебя убивать, но не смогу научить быть собой. И ты будешь проигрывать.
– Я не могу применять жало, не могу использовать себя в тренировочных боях, – я действительно не могла понять чего хочет от меня командир.
Он не ставил меня в пару с равными мне учениками, он заставлял сражаться с собой – опытным и искусным воином, которому повалять меня по земле было пустячной забавой. И что тем самым хотел показать мне Волла? А то, что сложившийся порядок установил он сам, я не сомневалась. Учил. Но вот чему?
– Думай, – бросил мне напоследок Тангай и развернулся, чтобы уйти.
Я напала на него со спины, презрев все немногочисленные правила учебных боёв. Собрала Силу только лишь для скорости и почти сшибла в прыжке Тангая с ног. Он наказал меня тут же, невероятно ловко превратив моё нападение в ловушку для меня же. Перебросил через бедро, крутанул и уложил на землю, оказавшись сверху, придавив всем телом и сжав горло в тиски захвата замком.
– Решила послушаться сразу? – рассмеялся он, глядя как я безуспешно пытаюсь вырваться, давлюсь и хриплю. – Хорошо, но слишком очевидно. И это тоже ошибка.
Он ослабил захват, позволяя мне ответить.
– Наклонись ниже, – сказала я.
Его лицо с безупречными линиями скул и подбородка оказалось совсем рядом.
А вот с Тангаем мы целовались жадно. Долго. Лёжа прямо на тренировочной площадке и не обращая внимания на одобрительные возгласы зрителей. Думаю, что и не остановились бы на этом, если бы не путались непослушными пальцами в ремешках доспехов и не смеялись от этого.
Той же ночью Тангай пришёл ко мне. И в последующие ночи тоже. И я знала, что скоро научусь давать ему отпор в бою. Теперь точно смогу.
Аш-моар – дикие маги. Основная головная боль Магистратума. Те, кто бежал от власти Высокого Магистра по самым разным причинам, но в итоге оказывался выброшенным в сточную канаву тангатской жизни. Аш-моар, точно шакалы – так в общем-то и означает их название на языке древних – сбивались в стаи, формировали общины и в общем-то хотели лишь одного – покоя и безопасности. Но мир суров, в мире надо есть, носить одежду и защищаться от хищников. Будучи вне закона, дикие маги не могли торговать, не могли выполнять работу для добропорядочных тангаров. И аш-моар прочно вставали на шаткие подмостки разбоя.
А разбойников нигде не жалуют. И когда общины диких магов разрастаются и начинают вызывать массовое недовольство людей, Магистратум нанимает Дахака Кабар для очистки земель от мусора. Мы зачищаем лагеря аш-моар до последнего шакала, наши алтари наполняются их кровью – ценной кровью магов. И все довольны. Магистратум – потому что избавился от очередной проблемы и жалоб народа, Дахака Кабар – потому что получает щедрую плату и радует ритуалами Руна. Все. Кроме, разумеется, самих аш-моар.
Но не стоит недооценивать диких магов. Среди них попадаются и весьма искусные. Сильные. В этот раз Волла отправил свой ир-кабар по следу шакалов не просто так. Не по чину Клинкам Великой Тени за разбойниками гоняться. Но этот заказ Волла принял. Я не задавала вопросов, да мне бы на них никто и не ответил. Просто приготовилась выполнять свою работу и наблюдать. Искать то, что вызвало интерес главы Дахака Кабар в самом, казалось бы, обычном рейде. Самое дорогое в этом мире – знание. Информация.
Тангай только посмеивался, когда бросал на меня искоса любопытные взгляды.
– Щенок чует добычу, да?
В этих взглядах я легко читала и снисходительную насмешку, и чувство превосходства и желание. Мой командир был ненасытен, и мне это нравилось в нём. Однако, на его месте я не была бы столь самонадеянна и… глупа. Разве оттого, что мы делили с ним постель, я стала наивнее и беспомощнее? Мужчины. От мальчишки-раба на руднике до Клинка кабара одинаковы. И только Волла…
– Мы приближаемся, – сказал Тангай. – Держись рядом.
– С чего бы? – я усмехнулась.
– С того, что я приказал, – Тангай улыбнулся, но глаза его остались холодными. – Твой первый рейд. Будешь под моим присмотром.
– Как скажешь, – я безразлично пожала плечами.
Я всё равно найду момент и исчезну, чтобы без помех проследить за сопровождающим отряд тинктаром, отправленным с нами по личному приказу Воллы. Если кто-то и знает о настоящей цели этого рейда – так это молчаливый, как все тинктары, маленький тощий человечек с лицом, будто смятым рукой великана – следы неудачного эксперимента. Хотелось бы мне знать какого.
А Тангай, похоже, всерьёз считает, что нужно держать меня теперь под своим крылом. Раньше я может и порадовалась бы этому, но нынче смутное раздражение поднималось из глубины. Постель постелью, но я бы предпочла днём видеть своего командира, а не заботливую наседку.
В лагерь диких магов мы ворвались в густеющих сумерках. Лагерь был временным, поставленным лишь для того, чтобы удобнее было трясти ближайшие поселения. Поэтому в нём ни старцев, ни детей. Только готовые подохнуть прямо тут маги. И подохнуть в бою. Потому что выжить и попасть в руки ир-кабара – участь, которой не позавидуешь. В этом и кроется настоящая опасность аш-моар – им нечего терять кроме жизни. А их жизнь стоит немного и они это прекрасно понимают.
Я не стала тратить время на сражение. Уж что-что, а отряд обойдётся и без моей помощи. Отбив пару атак шакалов плечом к плечу с Тангаем, я убедилась, что командир отдался упоению схваткой и ему уже не до меня, и заняла позицию поближе к тинктару. Зачем-то он сюда шёл, так ведь?
Тинктар стоял под защитой мощнейшего щита и с равнодушным лицом наблюдал за ходом зачистки лагеря. Силён маг. Такой щит поставить и держать его, даже не дрогнув лицом – это признак высокого умения. И, словно подслушав мои мысли, тинктар перевёл взгляд на меня. Я уловила это только краем глаза, так как в этот миг в меня летел силовой удар аш-моар, уклоняясь от которого я, не долго думая, откатилась прямо под ноги и под щит тинктара. Щит пропустил, а щуплый человечек скосил глаза вниз и растянул губы в ухмылке.
Я вскочила на ноги, развернулась, готовая отражать новые удары, но тинктар удержал меня костлявой ручонкой, вцепившись в мой рукав.
– Стой тут, щенок, – сказал он неожиданно властным и глубоким голосом. – Сейчас увидишь, что будет. Я скажу тебе, когда нужно будет выйти.
И я послушалась. Он явно знал больше остальных, потому что почти сразу же в ходе сражения что-то поменялось. В сполохах магических вспышек, в лязге стали, в криках дерущихся появилось нечто неуловимое. Оно как едва заметная пелена окутало бойцов и будто бы даже замедлило их движения. Одна ли я это видела? Точнее, мог ли это видеть кто-то, кроме меня и тинктара? Должно быть, нет, потому что бой продолжался.
А пелена становилась плотнее. В ней появились тени, словно в складках ткани, и в этих тенях наметилось движение. Чужое.
– Смотри, – заворожённо прошептал тинктар. – Смотри, щенок.
И я смотрела. Смотрела как из сгущающихся теней появляются зыбкие силуэты. Угадать кто это или что было невозможно, но эти подвижные и гибкие фигуры, сотканные будто из тумана, скользили между сражающимися без всякого труда. И там, где они проходили – воины ир-кабара замирали на месте. Ненадолго, но достаточно для того, чтобы аш-моар успевали нанести им смертельные удары.
Я рванула тинктара к себе за ворот его мантии.
– Что это?! Останови!
– Это не я, – маг покачал головой. – Теперь мы пойдём к северным границам лагеря, щенок, и найдём Оракула. Он должен быть там. Захвати его – Волла велел доставить живым. Держись под щитом и не обращай ни на что внимания, не вздумай лезть в битву.
Волла знал? Волла отправил отряд своих дахака, чтобы дать возможность тинктару дождаться, когда нужный Великой Тени маг обнаружит себя, и захватить его? И это стоит жизней стольких воинов?
– Идём! – приказал тинктар, и мы двинулись вперёд под прикрытием щита.
Так странно было двигаться словно по коридору иного мира. Где нас даже не видели? А вокруг творилось немыслимое. Дикие маги убивали дахака одного за другим, обездвиженных, лишённых возможности защищаться. Я видела их лица. Так близко. В лицах жила бессильная ярость. И ярость умирала вместе с дахака.
У самых палаток на северной оконечности я увидела совсем рядом отчаянно бьющегося Тангая. Он каким-то чудом прорвался сюда, миновал убийственные тени и теперь всего лишь с парой дахака отбивался от толпы шакалов.
Я было дёрнулась, но идущий чуть позади меня тинктар злобно зашипел что-то.
И я пошла дальше, оставляя позади и Тангая и его судьбу на милость Руна.
Оракулы. Маги, чьё служение единственное, которое запрещено в Тангате. Даже для Магистратума, признающего и некромантию, и магию тинкта, пользующегося услугами Дахака Кабар, поклонение Итхелу – владычице кошмаров – неприемлемо. Нет, не из соображений морали, какая уж тут мораль. Просто эта магия нестабильна, а её жрецы опасны и непредсказуемы, равно как и последствия их заклятий. Магистратумом движет страх перед могуществом Итхелу.
Не мудрено, что прознав об Оракуле, Волла захотел его себе. Великая Тень плевать хотел на запреты, судя по всему. А значит, мне должно исполнить его волю.
Мы зашли по дуге, огибая нужную палатку на достаточном расстоянии.
– Я встречу его лицом, – сказал тинктар. – Ты зайдёшь сзади. Я подарю тебе всего несколько мгновений, пока ты прорежешь заднее полотно палатки и используешь жало. Если ты не успеешь, Оракул использует тебя как живой щит против меня. И я разобью щит. И возьму Оракула по любому. С тобой или без тебя. Ты поняла, щенок?
– Поняла, – я скользнула в сторону, уходя из под спасительного щита.
Охотно верю, что тинктар, даже не поморщившись, пожертвует щенком кабара для того, чтобы исполнить приказ Воллы. Я поступила бы так же.
Я стояла у задней стенки палатки из плотной сдвоенной ткани. Плохо. Палатка не бродяжья – армейская. Первый слой – пропитанная маслом грубая холстина, второй – жёсткая стёганка, в волокнах которой клинок будет застревать. Даже острейший дахакский. Остаётся одно – оставить немного Силы для жала, а всё остальное скинуть в усиление клинка. Остаться полностью без защиты и возможностей боевой магии, если что-то пойдёт не так. А что тут уже пойдёт не так? Любое “не так” будет означать скорую и неприятную смерть щенка Ламаи.
Выбирать не из чего. Я слила Силу в клинок и едва успела вспороть полотнище, когда тинктар завопил яростно:
– Сейчас!
Широкая спина Оракула, обнажённая, покрытая вязью ритуальных шрамов спина возникла передо мной, и кроме неё я ничего не смогла разглядеть. Метнулась к этой спине, приникла к ней, словно в объятии, и выпустила жало. Для надёжности не остановилась на пределе, слила досуха остатки Силы и, не успев даже понять, сработало ли, рухнула на землю.
Тьма.
Меня хлестнули по щекам, потом ещё раз. Лицо Тангая было привычно насмешливым, а глаза тревожными.
Над головой зыбко качался высокий потолок.
– Где? – прохрипела я.
– В Ир-Марох, – я услышала голос Воллы и попыталась приподнять голову, но рука Тангая прижала её к подушке.
– Ты не приходила в себя несколько дней, – командир говорил слегка неуверенно. – Я осмелился просить господина, чтобы он помог.
– За что? – отрывисто спросил он меня. – Ответишь?
– Я решила, что тебе нужно моё тело, – сказала я и поняла, что этого недостаточно, и поправилась, – Осмелилась думать, что Великую Тень можно удивить женским телом. Я была самонадеянна.
– Ты была глупа. А глупости я не терплю. Идя сюда, ты должна была иметь цель. А у тебя её не было. Ты позволила случаю управлять твоей жизнью. Я рассчитываю, что этого больше не повторится.
– Не повторится, кан-ир.
– Свободна, – Волла отвернулся.
Я наскоро подхватила свою одежду и торопливо оделась, словно боялась, что меня выставят за дверь. Но, разумеется, этот страх был всего лишь очередной глупостью в числе тех, что я уже допустила сегодня.
А выходя, я столкнулась нос к носу с Молотом. Рыжий раб растянул губы в ухмылке и перегородил мне дорогу. Я почти упиралась лицом в его грудь, слышала его ровное и глубокое дыхание и даже стук его сердца. Такой же размеренный и ровный.
– Волла знает тебя лучше чем ты сама, – вдруг сказал Молот, и я вздрогнула от неожиданности.
Раб заговорил со мной первым? Честь ли это или оскорбление предстояло ещё выяснить.
– Тебе что за дело? – я попыталась обойти эту гору плоти, но Молот ловко оказывался передо мной снова и снова.
– Осторожнее, щенок. Не играй с ним никогда.
Я усмехнулась.
– Ты заботишься обо мне? С чего бы?
Раб покачал головой и ничего не ответил. Только коснулся рукой моего плеча и отступил, наконец, в сторону, позволяя мне пройти.
Вот ещё напасть. Молот явно неравнодушен ко мне. И в самом гнусном смысле – он чует во мне врага. Ревнует к возможному сближению с Великой Тенью? Ненавидит женщин? Или же попросту опасается моего влияния, которое я приобрету у ног Воллы? Но причины не важны. Его внезапная забота говорит лишь об одном – Молот следит за мной. Не стоит недооценивать силы избранных рабов, они порой могут больше, чем любой свободный. А то, что избранный Великой Тени назван его ир-шадом, возносит раба на такой уровень, что редкий дахака осмелится показать ему зубы. И я поняла ещё одно из опыта этой унизительной, но полезной ночи – Молота надо сделать своим союзником. Вот ещё одно испытание, которое я дала сама себе. Заставить это рыжее чудовище плясать по щелчку пальцев – что может быть интереснее?
***
С той ночи Волла, казалось, позабыл обо мне. Но, судя по тому, что Клинок Тангай заставлял меня сливать по ведру пота на тренировочной площадке, требуя чуть не вдвое больше чем от любого из учеников, мой наставник дал ему распоряжения на мой счёт. Я надеялась только на то, что они не сводились к желанию Воллы, чтобы я сдохла от неустанных тренировок с мечом, кинжалами и кручёной однохвостой плетью-змеёй – излюбленным оружием диких магов. Когда я спросила Тангая, зачем мне владение этим непростым орудием, командир только ухмыльнулся и заявил: “Ухажёров пороть будешь”. Он думал, что это смешно. А я пообещала опробовать при случае плеть на нём самом.
И именно Тангай первым стал обучать меня боевой магии дахака, хотя я ждала уроков Воллы. Но, памятуя об испытании Великой Тени, я понимала, что до момента, когда Волла сочтёт возможным обучать меня лично, мне следует брать от Тангая всё, на что он способен. И даже больше.
– Не трать Силу на удары, – внушал мне Тангай, в очередной раз возвышаясь надо мной, когда я заходилась кашлем от его стремительных атак, всякий раз бросающих меня глотать пыль у его ног. – Тебе следует использовать её для уклонения и скорости. Не сражайся с другими их методами, изобретай свои. В Потаре ты легко била щенков, но лишь потому, что они щенки, и ещё потому, что там ты не гнушалась подлых приёмов. Против обученного дахака женщине не выстоять в прямом поединке. Управляй иллюзиями, обманывай противника. Почему ты вдруг решила, что попав в ир-кабар, должна стать такой же как другие дахака? Я научу тебя убивать, но не смогу научить быть собой. И ты будешь проигрывать.
– Я не могу применять жало, не могу использовать себя в тренировочных боях, – я действительно не могла понять чего хочет от меня командир.
Он не ставил меня в пару с равными мне учениками, он заставлял сражаться с собой – опытным и искусным воином, которому повалять меня по земле было пустячной забавой. И что тем самым хотел показать мне Волла? А то, что сложившийся порядок установил он сам, я не сомневалась. Учил. Но вот чему?
– Думай, – бросил мне напоследок Тангай и развернулся, чтобы уйти.
Я напала на него со спины, презрев все немногочисленные правила учебных боёв. Собрала Силу только лишь для скорости и почти сшибла в прыжке Тангая с ног. Он наказал меня тут же, невероятно ловко превратив моё нападение в ловушку для меня же. Перебросил через бедро, крутанул и уложил на землю, оказавшись сверху, придавив всем телом и сжав горло в тиски захвата замком.
– Решила послушаться сразу? – рассмеялся он, глядя как я безуспешно пытаюсь вырваться, давлюсь и хриплю. – Хорошо, но слишком очевидно. И это тоже ошибка.
Он ослабил захват, позволяя мне ответить.
– Наклонись ниже, – сказала я.
Его лицо с безупречными линиями скул и подбородка оказалось совсем рядом.
А вот с Тангаем мы целовались жадно. Долго. Лёжа прямо на тренировочной площадке и не обращая внимания на одобрительные возгласы зрителей. Думаю, что и не остановились бы на этом, если бы не путались непослушными пальцами в ремешках доспехов и не смеялись от этого.
Той же ночью Тангай пришёл ко мне. И в последующие ночи тоже. И я знала, что скоро научусь давать ему отпор в бою. Теперь точно смогу.
Прода от 22.06.2024, 12:47
Глава 7
Аш-моар – дикие маги. Основная головная боль Магистратума. Те, кто бежал от власти Высокого Магистра по самым разным причинам, но в итоге оказывался выброшенным в сточную канаву тангатской жизни. Аш-моар, точно шакалы – так в общем-то и означает их название на языке древних – сбивались в стаи, формировали общины и в общем-то хотели лишь одного – покоя и безопасности. Но мир суров, в мире надо есть, носить одежду и защищаться от хищников. Будучи вне закона, дикие маги не могли торговать, не могли выполнять работу для добропорядочных тангаров. И аш-моар прочно вставали на шаткие подмостки разбоя.
А разбойников нигде не жалуют. И когда общины диких магов разрастаются и начинают вызывать массовое недовольство людей, Магистратум нанимает Дахака Кабар для очистки земель от мусора. Мы зачищаем лагеря аш-моар до последнего шакала, наши алтари наполняются их кровью – ценной кровью магов. И все довольны. Магистратум – потому что избавился от очередной проблемы и жалоб народа, Дахака Кабар – потому что получает щедрую плату и радует ритуалами Руна. Все. Кроме, разумеется, самих аш-моар.
Но не стоит недооценивать диких магов. Среди них попадаются и весьма искусные. Сильные. В этот раз Волла отправил свой ир-кабар по следу шакалов не просто так. Не по чину Клинкам Великой Тени за разбойниками гоняться. Но этот заказ Волла принял. Я не задавала вопросов, да мне бы на них никто и не ответил. Просто приготовилась выполнять свою работу и наблюдать. Искать то, что вызвало интерес главы Дахака Кабар в самом, казалось бы, обычном рейде. Самое дорогое в этом мире – знание. Информация.
Тангай только посмеивался, когда бросал на меня искоса любопытные взгляды.
– Щенок чует добычу, да?
В этих взглядах я легко читала и снисходительную насмешку, и чувство превосходства и желание. Мой командир был ненасытен, и мне это нравилось в нём. Однако, на его месте я не была бы столь самонадеянна и… глупа. Разве оттого, что мы делили с ним постель, я стала наивнее и беспомощнее? Мужчины. От мальчишки-раба на руднике до Клинка кабара одинаковы. И только Волла…
– Мы приближаемся, – сказал Тангай. – Держись рядом.
– С чего бы? – я усмехнулась.
– С того, что я приказал, – Тангай улыбнулся, но глаза его остались холодными. – Твой первый рейд. Будешь под моим присмотром.
– Как скажешь, – я безразлично пожала плечами.
Я всё равно найду момент и исчезну, чтобы без помех проследить за сопровождающим отряд тинктаром, отправленным с нами по личному приказу Воллы. Если кто-то и знает о настоящей цели этого рейда – так это молчаливый, как все тинктары, маленький тощий человечек с лицом, будто смятым рукой великана – следы неудачного эксперимента. Хотелось бы мне знать какого.
А Тангай, похоже, всерьёз считает, что нужно держать меня теперь под своим крылом. Раньше я может и порадовалась бы этому, но нынче смутное раздражение поднималось из глубины. Постель постелью, но я бы предпочла днём видеть своего командира, а не заботливую наседку.
В лагерь диких магов мы ворвались в густеющих сумерках. Лагерь был временным, поставленным лишь для того, чтобы удобнее было трясти ближайшие поселения. Поэтому в нём ни старцев, ни детей. Только готовые подохнуть прямо тут маги. И подохнуть в бою. Потому что выжить и попасть в руки ир-кабара – участь, которой не позавидуешь. В этом и кроется настоящая опасность аш-моар – им нечего терять кроме жизни. А их жизнь стоит немного и они это прекрасно понимают.
Я не стала тратить время на сражение. Уж что-что, а отряд обойдётся и без моей помощи. Отбив пару атак шакалов плечом к плечу с Тангаем, я убедилась, что командир отдался упоению схваткой и ему уже не до меня, и заняла позицию поближе к тинктару. Зачем-то он сюда шёл, так ведь?
Тинктар стоял под защитой мощнейшего щита и с равнодушным лицом наблюдал за ходом зачистки лагеря. Силён маг. Такой щит поставить и держать его, даже не дрогнув лицом – это признак высокого умения. И, словно подслушав мои мысли, тинктар перевёл взгляд на меня. Я уловила это только краем глаза, так как в этот миг в меня летел силовой удар аш-моар, уклоняясь от которого я, не долго думая, откатилась прямо под ноги и под щит тинктара. Щит пропустил, а щуплый человечек скосил глаза вниз и растянул губы в ухмылке.
Я вскочила на ноги, развернулась, готовая отражать новые удары, но тинктар удержал меня костлявой ручонкой, вцепившись в мой рукав.
– Стой тут, щенок, – сказал он неожиданно властным и глубоким голосом. – Сейчас увидишь, что будет. Я скажу тебе, когда нужно будет выйти.
И я послушалась. Он явно знал больше остальных, потому что почти сразу же в ходе сражения что-то поменялось. В сполохах магических вспышек, в лязге стали, в криках дерущихся появилось нечто неуловимое. Оно как едва заметная пелена окутало бойцов и будто бы даже замедлило их движения. Одна ли я это видела? Точнее, мог ли это видеть кто-то, кроме меня и тинктара? Должно быть, нет, потому что бой продолжался.
А пелена становилась плотнее. В ней появились тени, словно в складках ткани, и в этих тенях наметилось движение. Чужое.
– Смотри, – заворожённо прошептал тинктар. – Смотри, щенок.
И я смотрела. Смотрела как из сгущающихся теней появляются зыбкие силуэты. Угадать кто это или что было невозможно, но эти подвижные и гибкие фигуры, сотканные будто из тумана, скользили между сражающимися без всякого труда. И там, где они проходили – воины ир-кабара замирали на месте. Ненадолго, но достаточно для того, чтобы аш-моар успевали нанести им смертельные удары.
Я рванула тинктара к себе за ворот его мантии.
– Что это?! Останови!
– Это не я, – маг покачал головой. – Теперь мы пойдём к северным границам лагеря, щенок, и найдём Оракула. Он должен быть там. Захвати его – Волла велел доставить живым. Держись под щитом и не обращай ни на что внимания, не вздумай лезть в битву.
Волла знал? Волла отправил отряд своих дахака, чтобы дать возможность тинктару дождаться, когда нужный Великой Тени маг обнаружит себя, и захватить его? И это стоит жизней стольких воинов?
– Идём! – приказал тинктар, и мы двинулись вперёд под прикрытием щита.
Так странно было двигаться словно по коридору иного мира. Где нас даже не видели? А вокруг творилось немыслимое. Дикие маги убивали дахака одного за другим, обездвиженных, лишённых возможности защищаться. Я видела их лица. Так близко. В лицах жила бессильная ярость. И ярость умирала вместе с дахака.
У самых палаток на северной оконечности я увидела совсем рядом отчаянно бьющегося Тангая. Он каким-то чудом прорвался сюда, миновал убийственные тени и теперь всего лишь с парой дахака отбивался от толпы шакалов.
Я было дёрнулась, но идущий чуть позади меня тинктар злобно зашипел что-то.
И я пошла дальше, оставляя позади и Тангая и его судьбу на милость Руна.
Оракулы. Маги, чьё служение единственное, которое запрещено в Тангате. Даже для Магистратума, признающего и некромантию, и магию тинкта, пользующегося услугами Дахака Кабар, поклонение Итхелу – владычице кошмаров – неприемлемо. Нет, не из соображений морали, какая уж тут мораль. Просто эта магия нестабильна, а её жрецы опасны и непредсказуемы, равно как и последствия их заклятий. Магистратумом движет страх перед могуществом Итхелу.
Не мудрено, что прознав об Оракуле, Волла захотел его себе. Великая Тень плевать хотел на запреты, судя по всему. А значит, мне должно исполнить его волю.
Мы зашли по дуге, огибая нужную палатку на достаточном расстоянии.
– Я встречу его лицом, – сказал тинктар. – Ты зайдёшь сзади. Я подарю тебе всего несколько мгновений, пока ты прорежешь заднее полотно палатки и используешь жало. Если ты не успеешь, Оракул использует тебя как живой щит против меня. И я разобью щит. И возьму Оракула по любому. С тобой или без тебя. Ты поняла, щенок?
– Поняла, – я скользнула в сторону, уходя из под спасительного щита.
Охотно верю, что тинктар, даже не поморщившись, пожертвует щенком кабара для того, чтобы исполнить приказ Воллы. Я поступила бы так же.
Я стояла у задней стенки палатки из плотной сдвоенной ткани. Плохо. Палатка не бродяжья – армейская. Первый слой – пропитанная маслом грубая холстина, второй – жёсткая стёганка, в волокнах которой клинок будет застревать. Даже острейший дахакский. Остаётся одно – оставить немного Силы для жала, а всё остальное скинуть в усиление клинка. Остаться полностью без защиты и возможностей боевой магии, если что-то пойдёт не так. А что тут уже пойдёт не так? Любое “не так” будет означать скорую и неприятную смерть щенка Ламаи.
Выбирать не из чего. Я слила Силу в клинок и едва успела вспороть полотнище, когда тинктар завопил яростно:
– Сейчас!
Широкая спина Оракула, обнажённая, покрытая вязью ритуальных шрамов спина возникла передо мной, и кроме неё я ничего не смогла разглядеть. Метнулась к этой спине, приникла к ней, словно в объятии, и выпустила жало. Для надёжности не остановилась на пределе, слила досуха остатки Силы и, не успев даже понять, сработало ли, рухнула на землю.
Тьма.
***
Меня хлестнули по щекам, потом ещё раз. Лицо Тангая было привычно насмешливым, а глаза тревожными.
Над головой зыбко качался высокий потолок.
– Где? – прохрипела я.
– В Ир-Марох, – я услышала голос Воллы и попыталась приподнять голову, но рука Тангая прижала её к подушке.
– Ты не приходила в себя несколько дней, – командир говорил слегка неуверенно. – Я осмелился просить господина, чтобы он помог.
