- Мама моя… - а что тут еще скажешь? – Неро… Мне Сусанна когда-то говорила, что он, вместо отца и вырастил Виторио. А сам Виторио… Точно, он мне рассказывал, как в детстве слушал истории отцовского слуги об острове Зили. Потому что тот сам когда-то там… бывал… Сэр Корнеил?
- Да, донна Зоя?.. Это будет сложно.
- Что?
- Ну, вы же оправдательный приговор хотите для этого мессира?
- Нет.
- Нет? – на этот раз удалось по-настоящему его удивить. – А что же?
- Для всех троих, сэр Корнеил. Иначе, то спасение будет бесполезным.
- А-а, - нахмурясь, откинулся в кресле мужчина.
- И знаете… а ведь он, и в правду, «таинственный», этот Неро Ведуло. И еще бы узнать: зачем он вообще из Чидалии на Зили слинял… Сэр Корнеил?
- Да. Это мы можем.
- Что?
- Организовать вам с бывшим слугой конфиденциальную встречу. А, мессиру Виторио о ней…
- Нет. Сначала, я сама с мессиром Ведуло поговорю. Когда?
- Донна Зоя, - оскалился адвокат. – А на вас интересно работать… Дайте нам с Маттео пару дней. Вас это устроит?
- Угу и… сэр Корнеил, вы сегодня обедаете с нами. У нас – очень хорошее и долгожданное событие.
- А-а…
- Неужели, вы о чем-то, происходящем в этом доме, не в курсе?
Мужчина вскинул вверх руки:
- Каюсь, донна Зоя. Но, с удовольствием, восполню «пробел»…
Раз, два, три, четыре… В главной лестнице нашего дома, широкой, из крепкого, натертого маслом с отдушками, дуба, двадцать четыре ступени. Я их все посчитала в ту ночь, когда в своей комнате наверху тихо уходил в иной мир дон Нолдо… Мой самый достойный в ЭТОМ мире мужчина. Ох уж мне ваши «сказочные» загадки. Ответ я давно уже знаю, но вот понравится ли он моему самому любимому в этом мире мужчине?.. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… А когда-нибудь эти ступени будет мерить шажками мой самый лучший в этом мире мужчина. Потому что, такова наша жизнь. И меня в нее уже очень давно, так же неудержимо несёт!
- Двадцать две, двадцать три… двадцать четыре!
- Донна Зоя! Донна Зоя, скажите монне Симоне!
- Дахи, о чем?
- Чтобы она ко мне больше не приставала! – мальца прямо распирало от негодованья. – А чего она ко мне со своею…
- Та-ак… Ротик свой сейчас… Во-первых, не «со своею», а с твоей.
- А-а…
- А, во-вторых, все равно придется.
- Да я в эту деревенскую школу… Да что я там вовсе забыл?
- Видимо, буквы и цифры.
- Так вы ж меня им еще у Козьей заводи научили? – округлил глаза «умник».
- Ну, то, что ты умеешь втихую читать «взрослые» книжки из здешней библиотеки, еще не говорит об уровне твоего образования.
- Да я… да я к капитану на Летунью сбегу!
- Дахи!
- Да я сам капитаном и без умножения стану!
- Зоя!
- Дахи, а ну, стоять!.. Марит, что?.. Мессир Беппе и монна Розет…
- … только что. И у нас все готово. Там свечи и мыло внеурочно привезли, так я на пару минут…
- Дуй… Нет, постой, - Марит, всколыхнув юбкой, застыла. – А Тито к обеду будет?
- Не-ет.
- Почему?
- Нет и всё.
- Марит, я его ни разу в жизни не лицезрела. И должны же мы все когда-нибудь с ним познакомиться?
- А и ни к чему уже, - вот это да!
- В смысле?
- В смысле, мы с ним разбежались: он сюда к нам не хочет, а мне обратно и подавно и… Пора мне! Донна Зоя, не приставай!
- Хобий натюрморт… И как мне все это… нравится. Такая моя жизнь!
- А кто это у нас так ноздри раздул? На маму твою сильно похожа. Неужто…
- Спо-о… Люса, а я с сэром Корнеилом…
- Да знаю, видела, как он обратно проходил… Мы поели уже. Всю бутыль подчистую.
Малыш в подтвержденье на руках у «самопровозглашенной няньки» расцвел. Нянька, с напевом, продолжила. – Конечно, от мамы то молока теперь…
- Люса, не начинай.
- Так, а эмоции в руках надо держать.
А как это сделать, когда «не держатся»?
- Сэр Клементе сказал, что, возможно, у меня молоко пропало и по естественной причине, а не от стресса. Вот он завтра приедет, я его попрошу тебе «на бис» повторить.
- Ага. Слышал, Теодоро? Завтра у нас ваш многомудрый лекарь выступает. «На бис». Так, я тебе все одно скажу: дона Нолдо, дай Бог его душе вечного покоя, твоим рёвом ты б не вернула…
- … как и сейчас мое молоко, - закатив глаза, закончила я. - Спо, не слушай эту ворчливую женщину. Впрочем, с годами и у тебя на нее сложится иммунитет… Люса, давайте в сад. Там все уже приготовлено. Я – через пять минут! - и, чмокнув в одинаково розовые щеки обоих, понеслась наверх наряжаться.
В саду, у самой тыльной стены действительно, все было готово: длинный стол, накрытый белой накрахмаленной скатертью, лавочки с обеих сторон, а сбоку, в абрикосовой тени – наряженная к приему «хозяина» люлька. Правда, лишь она одна сейчас пустовала: стол зазывно благоухал (с утра ж не ела), а лавочки наполовину пестрели нарядно-важной семьей (не считая почетного гостя – сэра адвоката).
- Ваша светлость! – мессир Беппе чинно привстал. Монна Розет хмыкнула. Я – тоже… преисполнилась:
- Мессир, присаживайтесь. Как поживает досточтимая монна Салоха?
- Спасибо, хорошо.
- А мессиры Проныра и Укроп?
- Спасибо, как всегда, бдят.
- Угу… А кто теперь ваши тарелки малюет?
- Спа… да никто. Да если б я знал, что их будет будущая герцогиня живописать, то в цене б раза в три поднял.
- За что?! – хором выдали внучка с супругой.
- А за этот, - скривился гончар. – за престиж! Вот!
- Ну, так привозите их сюда, мессир Беппе. За все – не обещаю, а дюжины две распишу.
- Зоя, дочка, смилостивись над ним! Он и так всему Копу оставшиеся после ярмарки два горшка на обозрение выставил. В моей лавке. И продавать их не дает.
- Мессир Беппе, вы и мне и тем горшкам явно льстите. Ну да, сейчас – не о том: вот-вот экипаж из Пенторы вернется от пассажирского корабля. И я должна вам сказать, зачем мы сегодня здесь…
- Святая мадонна!
- Мы сегодня…
- О-ой… Зоя…
- Да вы…
- Здравствуй… сестренка. Все здравствуйте.
- Мама моя… Арс!!!
Дом наш затихает на удивление быстро. Кажется, еще недавно в окнах горел свет, а за шторками велись разговоры и уже через миг все вокруг обволакивает глубокая сонная тишина. Да так, наверное, и положено. Ведь снова он захлопает многочисленными дверьми очень рано. Мой дом… Вот и сейчас нас с братом развлекали в саду лишь сверчки, да еще мотыльки, кружащие над водруженным на стол фонарем. Одни пели, другие плясали. Мы же просто сидели и тихо вели разговор…
- А вообще, лихо у нас тогда получилось. Почти получилось, - Арс, крутанув лежащую вилку, прихлопнул ее сверху пятерней. – Он тогда повел себя достойно.
- Угу-у, - вздохнула я, уткнувшись щекой в кулак. – А от кого из вас получил саблей по скуле?
- От меня… Зоя?
- Что, Арс?
- А твой… ваш Спо, он славный получился. И похож на обоих сразу.
- Угу… Ты на меня очень злишься? Только честно скажи.
Мужчина вскинул глаза, точную копию моих собственных. – Нет, Зоя. Я же тебя знаю как себя самого и был уверен – причина, по которой ты так поступила – стоящая.
- А вот я тебя, видимо, плохо знаю. Потому что очень тогда испугалась, что ты меня не поймешь. Да и Зача…
- Что, «Зача»?
- Вы же – друзья и всегда с ним вместе.
- А-а, - снова крутанул Арс вилку. Прямо, как в детстве, когда о чем-то сосредоточенно думал. – Теперь можешь этого не бояться. Мы с Зачей больше не в одной команде. Я вообще с Крачки ушел.
- А мы с Люсой так и подумали. Почему, Арс?
- Не знаю, - скривился он. – Хотя, нет, знаю – все же, ты. Но, это – к лучшему. Из вас бы с ним вряд ли вышла семья. Мы ведь – бродяги и…
- Контрабандисты.
Арс тихо засмеялся:
- Бывало иногда. Сначала – по нужде, а потом…
- Азарт?
- И это тоже. А говоришь, что плохо меня знаешь… - и вздохнул. – После того, как к нам нагрянул твой… капитан Летуньи, Зача решил, что искать тебя бесполезно. И не потому, что все равно не найдем, а… зачем? Ведь Виторио Форче нам прямо сказал, что между вами было. И что слово свое он в отношении тебя не сдержал.
- Какое «слово»?
- О том, что не покусится ни на тело твое, ни на душу.
- О-о, ну, надо же, какая честность. Арс, на самом деле, он этому слову не изменил – я сама. И первой сказала ему, что люблю и… В общем, все – сама. А потом и решение о ребенке тоже приняла сама.
- Зоя, Спо нужен отец. Не только мать. Это я тебе, как бывший сын говорю, - качнулся ко мне через стол брат.
- Я понимаю. Но… все очень сложно теперь. И Виторио… я не знаю, о чем он думает. Во второй и последний раз я видела его на похоронах дона Нолдо. Он лишь выразил свои «искренние соболезнования», оставил цветы и ушел. И все… А где он сейчас?.. На днях был в столице.
- Летунья – на приколе в Пенторе. Я ее видел.
- Да?.. Ну, надо же… – отвернулась я в темень сада. – Давай лучше о тебе поговорим. Я так поняла, ты теперь – без своего корабля?
- Ага, - беззаботно хмыкнул Арс. Пожалуй, слишком «беззаботно». – Зача, в конце концов, отдал мне мою половину за галеон, и я отчалил на твои самоличные сухопутные поиски.
- Ну а теперь что с тобой будет? Ты ведь меня «нашел».
- Ага, нашел. Письмо под порогом… Что со мной будет?.. Вернусь в Радужный Рог и наймусь на какой-нибудь корабль. Начну все сначала. Какие наши годы?
- А в Канделверди вернуться не хочешь?
- В Канделверди? – удивленно переспросил брат. – Не-ет. Даже после того, как там не стало сэра Сеста… Зоя, я – моряк и с этим уже ничего не попишешь.
- Угу, - в ответ потерла я нос. – А скажи мне, «моряк»: купить или построить корабль – очень дорого?
- Зоя, - Арс даже головой покачал. – что значит, «дорого»? Я вопроса не понял.
- Ну-у, хороший корабль сколько стоит? Как хороший дом?
- Очень хороший дом.
- А-а наш дом в Канделверди на какой корабль потянет?
- Ну-у, - закатил Арс к звездам глаза, а потом метнул их в меня. – Зоя, ты даже не думай.
- А что? Дом этот лишь на бумаге мой, а по-честному – наш с тобой общий. Или, я не права?.. А мы с тобой оба в Канделверди возвращаться не собираемся. Или я опять не права? Ты чего молчишь?
- Пока… да. Права.
- Ну, а раз так, то…
- Корабль – наполовину.
- Спасибо, я уже «находилась».
- Да я тебя и не возьму, - азартно оскалился Арс. – Будешь моим совладельцем и всю прибыль – напополам.
- Хоро-шо. Только, уговор…
- «Легких денег» больше не будет.
- Угу.
- Обещаю… Зоя, - Арс, вдруг, выдохнул и рассмеялся. Тоже, прямо, как в детстве – беззаботно и искренне. – А ведь мы с тобой, сестренка – семья.
- Еще какая семья. Остальных ее членов ты сегодня уже видел.
- Ну да. И…
- Мессир Арсений? Зоя? Я…
Мама моя, а ей-то что так поздно не спится: Марит, стоя на заднем крыльце, запахнулась в платок и потерла ножкой об ножку:
- Зоя, я твоему брату комнату крайнюю приготовила и… в общем, спокойной вам ночи.
- Спокойной ночи, Марит.
- Спасибо, прекрасная монна.
- Ага-а…
- Что? – прошипела я одновременно с закрывшейся дверью. – Арс, она – моя подруга и даже не…
- И в мыслях такого не было, - весело оскалился тот. – Просто, очень хорошая девушка.
- Ну-ну…
Ну и что же теперь мне со всем этим делать?!.. И зачем я вообще сюда, в это хобье место, приперлась?! И-и…
- Донна Зоя, я так понимаю, ваш разговор уже завершен?
- Что?.. – лишь этот спокойный адвокатский тембр заставил меня громко, очень громко выдохнуть.
Сэр Корнеил, наконец, качнувшись из отсыревшего угла, сел. Юный Маттео, важно перекладывающий на столе листы, от них оторвался. И лишь ссутуленный Неро Ведуло так и остался сидеть, уткнувшись взглядом в собственные, сцепленные на столе, руки. Руки, как руки. Привыкшие к тяжелой работе. Уже покрытые старческой пятнистой «рыжиной». Впрочем, как и их обладатель… Я перевела взгляд выше. На усталое в морщинах лицо. Тонкие губы едва подрагивают опущенными уголками и чисто чидалийский увесистый нос. И теперь сложно представить, что когда-то этот пожилой человек садил на колени маленького темноволосого мальчика и рассказывал ему о своих приключениях… Хобье место… А что ты хотела? Жизнь, она и такой тоже быва… Руки между нами дернулись. Я – быстро, как воровка, отвела в сторону взгляд:
- Нет. Наш разговор не окончен. Мы, сэр Корнеил, сейчас перейдем к самому интересному… Мессир Неро, ваши раскаяния в содеянном искренние?
Мужчина поднял на меня серые мутные глаза:
- То, что касается лишь последствий для мессира Виторио. В остальном я ни о чем не жалею.
- Угу… Значит, будем считать, что вы это сделаете исключительно для него.
- Что именно, Ваша светлость? – замерли теперь все трое сидящих в маленькой тюремной комнатке мужчин.
- Напишете признание на имя главы клана бенанданти. Сэр Корнеил, кто там сейчас у них?
- Архиепископ Иоанн, - глухо откликнулся адвокат.
- Вот именно на него. И сразу после оправдательного судебного приговора это письмо попадет к адресату. Вы же в это время будете уже очень далеко. Вам Ладмения, мессир Неро, нравится? – старик растерянно кивнул. - А то, возвращать вас обратно на Зили… а потом вам самому снова нанимать кого-то до Ньюпвана.
- Ваша светлость, Ладмения – самое то. У меня там дальние родственники в центральных землях.
- Вот и отлично, мессир Неро. Дело осталось лишь за малым – вас оправдать. Но, здесь… - скосилась я на усмехающегося сэра Корнеила. – я спокойна. Так ведь, мессиры?
- Ваша светлость, сделаю все, что смогу, - поджал пухлые губы Маттео.
- Спасибо, сэр адвокат. А про вашего начальника мой покойный муж вообще говорил: «Он один стоит половины всего Королевского суда». Кстати, когда этот суд?
- Через две с половиной недели…
- Хо-рошо, - и бежать отсюда. Подальше. Под теплое солнце августа и туда, где нет отсыревших каменных стен.
- А что будем делать с самим «пострадавшим»? – «половина всего Королевского суда» нагнала меня уже в узком длинном коридоре. – Донна Зоя?
- Надо сказать… Сэр Корнеил, как думаете: почему он такое сделал?
- Выкрал у собственного хозяина сей артефакт? Вананду? – прищурился перед собой адвокат. – А кто его знает? На фанатика накейо он не похож. Магии древней в нем – нуль. Его проверяли. Может, личное? Говорят, глава рода Форче еще тот был… - скосился на меня мужчина.
- Угу. Говорят… Сэр Корнеил, только вы, пожалуйста, сами мессиру Виторио сообщите.
- Сделаю, донна Зоя. А вы…
- А я обязательно приеду на суд…
Вот насчет «приеду» у нас и вышел дома скандал. Ну, не так, чтобы скандал. В общем:
- Я все равно туда завтра поеду.
- Поедет она, - Люса, вся красная от пыхтенья, выдула носом пар. – А то, что Мимоза эта блудливая до сих пор по стране лазит?
- О-о, не «Мимоза» она, а Роза. Соттола, - собирая дорожный ридикюль, выдернула я из подружкиных рук собственную ночную сорочку. – Ну и пусть пока лазит.
- Зой, а может хоть…
- Вот Малая в Королевском суде не хватало.
- Ведь и Арс, как назло уехал.
- Угу, - пристально глянула я на местный «поникший цветок». – Марит, вот только…
- Ой, ну, надо же. Я – взрослая и это… полузрелая.
- Половозрелая, - вздохнув, пихнула я в раззявленную ридикюльную пасть сорочку. – Ты вместе с Дахи, что ли, эти книжки читаешь?.. Марит, Арса я люблю, но, он – бродяга и…
- Контрабандист? – даже с надеждой уточнила та.
- Нет! Он мне пообещал.
- А-а… - ну да-а - это ж так «романтично», хобья сила.
- Да, донна Зоя?.. Это будет сложно.
- Что?
- Ну, вы же оправдательный приговор хотите для этого мессира?
- Нет.
- Нет? – на этот раз удалось по-настоящему его удивить. – А что же?
- Для всех троих, сэр Корнеил. Иначе, то спасение будет бесполезным.
- А-а, - нахмурясь, откинулся в кресле мужчина.
- И знаете… а ведь он, и в правду, «таинственный», этот Неро Ведуло. И еще бы узнать: зачем он вообще из Чидалии на Зили слинял… Сэр Корнеил?
- Да. Это мы можем.
- Что?
- Организовать вам с бывшим слугой конфиденциальную встречу. А, мессиру Виторио о ней…
- Нет. Сначала, я сама с мессиром Ведуло поговорю. Когда?
- Донна Зоя, - оскалился адвокат. – А на вас интересно работать… Дайте нам с Маттео пару дней. Вас это устроит?
- Угу и… сэр Корнеил, вы сегодня обедаете с нами. У нас – очень хорошее и долгожданное событие.
- А-а…
- Неужели, вы о чем-то, происходящем в этом доме, не в курсе?
Мужчина вскинул вверх руки:
- Каюсь, донна Зоя. Но, с удовольствием, восполню «пробел»…
Раз, два, три, четыре… В главной лестнице нашего дома, широкой, из крепкого, натертого маслом с отдушками, дуба, двадцать четыре ступени. Я их все посчитала в ту ночь, когда в своей комнате наверху тихо уходил в иной мир дон Нолдо… Мой самый достойный в ЭТОМ мире мужчина. Ох уж мне ваши «сказочные» загадки. Ответ я давно уже знаю, но вот понравится ли он моему самому любимому в этом мире мужчине?.. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… А когда-нибудь эти ступени будет мерить шажками мой самый лучший в этом мире мужчина. Потому что, такова наша жизнь. И меня в нее уже очень давно, так же неудержимо несёт!
- Двадцать две, двадцать три… двадцать четыре!
- Донна Зоя! Донна Зоя, скажите монне Симоне!
- Дахи, о чем?
- Чтобы она ко мне больше не приставала! – мальца прямо распирало от негодованья. – А чего она ко мне со своею…
- Та-ак… Ротик свой сейчас… Во-первых, не «со своею», а с твоей.
- А-а…
- А, во-вторых, все равно придется.
- Да я в эту деревенскую школу… Да что я там вовсе забыл?
- Видимо, буквы и цифры.
- Так вы ж меня им еще у Козьей заводи научили? – округлил глаза «умник».
- Ну, то, что ты умеешь втихую читать «взрослые» книжки из здешней библиотеки, еще не говорит об уровне твоего образования.
- Да я… да я к капитану на Летунью сбегу!
- Дахи!
- Да я сам капитаном и без умножения стану!
- Зоя!
- Дахи, а ну, стоять!.. Марит, что?.. Мессир Беппе и монна Розет…
- … только что. И у нас все готово. Там свечи и мыло внеурочно привезли, так я на пару минут…
- Дуй… Нет, постой, - Марит, всколыхнув юбкой, застыла. – А Тито к обеду будет?
- Не-ет.
- Почему?
- Нет и всё.
- Марит, я его ни разу в жизни не лицезрела. И должны же мы все когда-нибудь с ним познакомиться?
- А и ни к чему уже, - вот это да!
- В смысле?
- В смысле, мы с ним разбежались: он сюда к нам не хочет, а мне обратно и подавно и… Пора мне! Донна Зоя, не приставай!
- Хобий натюрморт… И как мне все это… нравится. Такая моя жизнь!
- А кто это у нас так ноздри раздул? На маму твою сильно похожа. Неужто…
- Спо-о… Люса, а я с сэром Корнеилом…
- Да знаю, видела, как он обратно проходил… Мы поели уже. Всю бутыль подчистую.
Малыш в подтвержденье на руках у «самопровозглашенной няньки» расцвел. Нянька, с напевом, продолжила. – Конечно, от мамы то молока теперь…
- Люса, не начинай.
- Так, а эмоции в руках надо держать.
А как это сделать, когда «не держатся»?
- Сэр Клементе сказал, что, возможно, у меня молоко пропало и по естественной причине, а не от стресса. Вот он завтра приедет, я его попрошу тебе «на бис» повторить.
- Ага. Слышал, Теодоро? Завтра у нас ваш многомудрый лекарь выступает. «На бис». Так, я тебе все одно скажу: дона Нолдо, дай Бог его душе вечного покоя, твоим рёвом ты б не вернула…
- … как и сейчас мое молоко, - закатив глаза, закончила я. - Спо, не слушай эту ворчливую женщину. Впрочем, с годами и у тебя на нее сложится иммунитет… Люса, давайте в сад. Там все уже приготовлено. Я – через пять минут! - и, чмокнув в одинаково розовые щеки обоих, понеслась наверх наряжаться.
В саду, у самой тыльной стены действительно, все было готово: длинный стол, накрытый белой накрахмаленной скатертью, лавочки с обеих сторон, а сбоку, в абрикосовой тени – наряженная к приему «хозяина» люлька. Правда, лишь она одна сейчас пустовала: стол зазывно благоухал (с утра ж не ела), а лавочки наполовину пестрели нарядно-важной семьей (не считая почетного гостя – сэра адвоката).
- Ваша светлость! – мессир Беппе чинно привстал. Монна Розет хмыкнула. Я – тоже… преисполнилась:
- Мессир, присаживайтесь. Как поживает досточтимая монна Салоха?
- Спасибо, хорошо.
- А мессиры Проныра и Укроп?
- Спасибо, как всегда, бдят.
- Угу… А кто теперь ваши тарелки малюет?
- Спа… да никто. Да если б я знал, что их будет будущая герцогиня живописать, то в цене б раза в три поднял.
- За что?! – хором выдали внучка с супругой.
- А за этот, - скривился гончар. – за престиж! Вот!
- Ну, так привозите их сюда, мессир Беппе. За все – не обещаю, а дюжины две распишу.
- Зоя, дочка, смилостивись над ним! Он и так всему Копу оставшиеся после ярмарки два горшка на обозрение выставил. В моей лавке. И продавать их не дает.
- Мессир Беппе, вы и мне и тем горшкам явно льстите. Ну да, сейчас – не о том: вот-вот экипаж из Пенторы вернется от пассажирского корабля. И я должна вам сказать, зачем мы сегодня здесь…
- Святая мадонна!
- Мы сегодня…
- О-ой… Зоя…
- Да вы…
- Здравствуй… сестренка. Все здравствуйте.
- Мама моя… Арс!!!
Дом наш затихает на удивление быстро. Кажется, еще недавно в окнах горел свет, а за шторками велись разговоры и уже через миг все вокруг обволакивает глубокая сонная тишина. Да так, наверное, и положено. Ведь снова он захлопает многочисленными дверьми очень рано. Мой дом… Вот и сейчас нас с братом развлекали в саду лишь сверчки, да еще мотыльки, кружащие над водруженным на стол фонарем. Одни пели, другие плясали. Мы же просто сидели и тихо вели разговор…
- А вообще, лихо у нас тогда получилось. Почти получилось, - Арс, крутанув лежащую вилку, прихлопнул ее сверху пятерней. – Он тогда повел себя достойно.
- Угу-у, - вздохнула я, уткнувшись щекой в кулак. – А от кого из вас получил саблей по скуле?
- От меня… Зоя?
- Что, Арс?
- А твой… ваш Спо, он славный получился. И похож на обоих сразу.
- Угу… Ты на меня очень злишься? Только честно скажи.
Мужчина вскинул глаза, точную копию моих собственных. – Нет, Зоя. Я же тебя знаю как себя самого и был уверен – причина, по которой ты так поступила – стоящая.
- А вот я тебя, видимо, плохо знаю. Потому что очень тогда испугалась, что ты меня не поймешь. Да и Зача…
- Что, «Зача»?
- Вы же – друзья и всегда с ним вместе.
- А-а, - снова крутанул Арс вилку. Прямо, как в детстве, когда о чем-то сосредоточенно думал. – Теперь можешь этого не бояться. Мы с Зачей больше не в одной команде. Я вообще с Крачки ушел.
- А мы с Люсой так и подумали. Почему, Арс?
- Не знаю, - скривился он. – Хотя, нет, знаю – все же, ты. Но, это – к лучшему. Из вас бы с ним вряд ли вышла семья. Мы ведь – бродяги и…
- Контрабандисты.
Арс тихо засмеялся:
- Бывало иногда. Сначала – по нужде, а потом…
- Азарт?
- И это тоже. А говоришь, что плохо меня знаешь… - и вздохнул. – После того, как к нам нагрянул твой… капитан Летуньи, Зача решил, что искать тебя бесполезно. И не потому, что все равно не найдем, а… зачем? Ведь Виторио Форче нам прямо сказал, что между вами было. И что слово свое он в отношении тебя не сдержал.
- Какое «слово»?
- О том, что не покусится ни на тело твое, ни на душу.
- О-о, ну, надо же, какая честность. Арс, на самом деле, он этому слову не изменил – я сама. И первой сказала ему, что люблю и… В общем, все – сама. А потом и решение о ребенке тоже приняла сама.
- Зоя, Спо нужен отец. Не только мать. Это я тебе, как бывший сын говорю, - качнулся ко мне через стол брат.
- Я понимаю. Но… все очень сложно теперь. И Виторио… я не знаю, о чем он думает. Во второй и последний раз я видела его на похоронах дона Нолдо. Он лишь выразил свои «искренние соболезнования», оставил цветы и ушел. И все… А где он сейчас?.. На днях был в столице.
- Летунья – на приколе в Пенторе. Я ее видел.
- Да?.. Ну, надо же… – отвернулась я в темень сада. – Давай лучше о тебе поговорим. Я так поняла, ты теперь – без своего корабля?
- Ага, - беззаботно хмыкнул Арс. Пожалуй, слишком «беззаботно». – Зача, в конце концов, отдал мне мою половину за галеон, и я отчалил на твои самоличные сухопутные поиски.
- Ну а теперь что с тобой будет? Ты ведь меня «нашел».
- Ага, нашел. Письмо под порогом… Что со мной будет?.. Вернусь в Радужный Рог и наймусь на какой-нибудь корабль. Начну все сначала. Какие наши годы?
- А в Канделверди вернуться не хочешь?
- В Канделверди? – удивленно переспросил брат. – Не-ет. Даже после того, как там не стало сэра Сеста… Зоя, я – моряк и с этим уже ничего не попишешь.
- Угу, - в ответ потерла я нос. – А скажи мне, «моряк»: купить или построить корабль – очень дорого?
- Зоя, - Арс даже головой покачал. – что значит, «дорого»? Я вопроса не понял.
- Ну-у, хороший корабль сколько стоит? Как хороший дом?
- Очень хороший дом.
- А-а наш дом в Канделверди на какой корабль потянет?
- Ну-у, - закатил Арс к звездам глаза, а потом метнул их в меня. – Зоя, ты даже не думай.
- А что? Дом этот лишь на бумаге мой, а по-честному – наш с тобой общий. Или, я не права?.. А мы с тобой оба в Канделверди возвращаться не собираемся. Или я опять не права? Ты чего молчишь?
- Пока… да. Права.
- Ну, а раз так, то…
- Корабль – наполовину.
- Спасибо, я уже «находилась».
- Да я тебя и не возьму, - азартно оскалился Арс. – Будешь моим совладельцем и всю прибыль – напополам.
- Хоро-шо. Только, уговор…
- «Легких денег» больше не будет.
- Угу.
- Обещаю… Зоя, - Арс, вдруг, выдохнул и рассмеялся. Тоже, прямо, как в детстве – беззаботно и искренне. – А ведь мы с тобой, сестренка – семья.
- Еще какая семья. Остальных ее членов ты сегодня уже видел.
- Ну да. И…
- Мессир Арсений? Зоя? Я…
Мама моя, а ей-то что так поздно не спится: Марит, стоя на заднем крыльце, запахнулась в платок и потерла ножкой об ножку:
- Зоя, я твоему брату комнату крайнюю приготовила и… в общем, спокойной вам ночи.
- Спокойной ночи, Марит.
- Спасибо, прекрасная монна.
- Ага-а…
- Что? – прошипела я одновременно с закрывшейся дверью. – Арс, она – моя подруга и даже не…
- И в мыслях такого не было, - весело оскалился тот. – Просто, очень хорошая девушка.
- Ну-ну…
Ну и что же теперь мне со всем этим делать?!.. И зачем я вообще сюда, в это хобье место, приперлась?! И-и…
- Донна Зоя, я так понимаю, ваш разговор уже завершен?
- Что?.. – лишь этот спокойный адвокатский тембр заставил меня громко, очень громко выдохнуть.
Сэр Корнеил, наконец, качнувшись из отсыревшего угла, сел. Юный Маттео, важно перекладывающий на столе листы, от них оторвался. И лишь ссутуленный Неро Ведуло так и остался сидеть, уткнувшись взглядом в собственные, сцепленные на столе, руки. Руки, как руки. Привыкшие к тяжелой работе. Уже покрытые старческой пятнистой «рыжиной». Впрочем, как и их обладатель… Я перевела взгляд выше. На усталое в морщинах лицо. Тонкие губы едва подрагивают опущенными уголками и чисто чидалийский увесистый нос. И теперь сложно представить, что когда-то этот пожилой человек садил на колени маленького темноволосого мальчика и рассказывал ему о своих приключениях… Хобье место… А что ты хотела? Жизнь, она и такой тоже быва… Руки между нами дернулись. Я – быстро, как воровка, отвела в сторону взгляд:
- Нет. Наш разговор не окончен. Мы, сэр Корнеил, сейчас перейдем к самому интересному… Мессир Неро, ваши раскаяния в содеянном искренние?
Мужчина поднял на меня серые мутные глаза:
- То, что касается лишь последствий для мессира Виторио. В остальном я ни о чем не жалею.
- Угу… Значит, будем считать, что вы это сделаете исключительно для него.
- Что именно, Ваша светлость? – замерли теперь все трое сидящих в маленькой тюремной комнатке мужчин.
- Напишете признание на имя главы клана бенанданти. Сэр Корнеил, кто там сейчас у них?
- Архиепископ Иоанн, - глухо откликнулся адвокат.
- Вот именно на него. И сразу после оправдательного судебного приговора это письмо попадет к адресату. Вы же в это время будете уже очень далеко. Вам Ладмения, мессир Неро, нравится? – старик растерянно кивнул. - А то, возвращать вас обратно на Зили… а потом вам самому снова нанимать кого-то до Ньюпвана.
- Ваша светлость, Ладмения – самое то. У меня там дальние родственники в центральных землях.
- Вот и отлично, мессир Неро. Дело осталось лишь за малым – вас оправдать. Но, здесь… - скосилась я на усмехающегося сэра Корнеила. – я спокойна. Так ведь, мессиры?
- Ваша светлость, сделаю все, что смогу, - поджал пухлые губы Маттео.
- Спасибо, сэр адвокат. А про вашего начальника мой покойный муж вообще говорил: «Он один стоит половины всего Королевского суда». Кстати, когда этот суд?
- Через две с половиной недели…
- Хо-рошо, - и бежать отсюда. Подальше. Под теплое солнце августа и туда, где нет отсыревших каменных стен.
- А что будем делать с самим «пострадавшим»? – «половина всего Королевского суда» нагнала меня уже в узком длинном коридоре. – Донна Зоя?
- Надо сказать… Сэр Корнеил, как думаете: почему он такое сделал?
- Выкрал у собственного хозяина сей артефакт? Вананду? – прищурился перед собой адвокат. – А кто его знает? На фанатика накейо он не похож. Магии древней в нем – нуль. Его проверяли. Может, личное? Говорят, глава рода Форче еще тот был… - скосился на меня мужчина.
- Угу. Говорят… Сэр Корнеил, только вы, пожалуйста, сами мессиру Виторио сообщите.
- Сделаю, донна Зоя. А вы…
- А я обязательно приеду на суд…
Вот насчет «приеду» у нас и вышел дома скандал. Ну, не так, чтобы скандал. В общем:
- Я все равно туда завтра поеду.
- Поедет она, - Люса, вся красная от пыхтенья, выдула носом пар. – А то, что Мимоза эта блудливая до сих пор по стране лазит?
- О-о, не «Мимоза» она, а Роза. Соттола, - собирая дорожный ридикюль, выдернула я из подружкиных рук собственную ночную сорочку. – Ну и пусть пока лазит.
- Зой, а может хоть…
- Вот Малая в Королевском суде не хватало.
- Ведь и Арс, как назло уехал.
- Угу, - пристально глянула я на местный «поникший цветок». – Марит, вот только…
- Ой, ну, надо же. Я – взрослая и это… полузрелая.
- Половозрелая, - вздохнув, пихнула я в раззявленную ридикюльную пасть сорочку. – Ты вместе с Дахи, что ли, эти книжки читаешь?.. Марит, Арса я люблю, но, он – бродяга и…
- Контрабандист? – даже с надеждой уточнила та.
- Нет! Он мне пообещал.
- А-а… - ну да-а - это ж так «романтично», хобья сила.
