Мельника отнесло на несколько ярдов и сильно приложило спиной об потолочную опору. Он медленно сполз вдоль нее, будто раздваиваясь в моих распахнутых от изумления глазах, и лишь несколькими мгновениями позже я поняла, что означал этот зрительный обман на самом деле. Предо мной предстала витха – коричнево-грязное, как жижа в дорожной осенней колее существо с горящими изумрудным пламенем глазными провалами и непропорционально длинными руками… «Да, своими бы она точно до меня дотянулась», - брезгливо скривилась я и снова подняла руку:
- Вот и умничка, что решила лично познакомиться. Может, по доброй воле и вернешься к себе, вниз?
- Соплячка! – скосила свой рот демоница. – Ты еще не знаешь, с кем связалась, - и в ответ вскинула свои.
Наши энергетические заряды столкнулись прямо перед моей физиономией и, наплевав на магию, уже падая, я лишь успела прикрыть от взорвавшегося горячего воздуха вперемешку с серным угаром лицо. За что в следующий миг и поплатилась. Витха, прижав меня к полу, навалилась всем своим рыхлым телом и медленно провела шершавым языком по моей вывернутой в сторону шее… А потом, вдруг взвизгнула, перекатываясь уже под стол:
- Опять эта мерзкая вонь?! – даже с обидой выкрикнула она, громко чихая из своего убежища.
- Не нравится? – опершись на одно колено, сразу с двух рук запустила я в нее огненные шары. - Огнем занюхай!
Соперница моя отреагировала молниеносно, и заряды благополучно разорвали в щепы опрокинутую дубовую столешницу, больно чиркнув одной из щеп меня по щеке. Витха взмыла над еще не приземлившейся трухой и ответила мне своим серным «плевком», от которого я спаслась лишь за многострадальной опорой… На какой-то момент в комнате наступило временное затишье, во время которого я успела осознать три вещи: что мои боевые навыки исчерпаны, что пробное анисовое мыло явно удалось и что…
- Анастэйс, ни шагу с того места! – да, вот именно это я и осознала в-третьих. «С удовольствием, господин некромант. Только, где ж тебя, дорогой мой, носило?»
- Дорогая моя, коллегам нужно доверять! – прокричал мне Глеб и с разбега запустил в «порхающую», как черноземная клякса витху своим льдистым шаром. Оп-па. Я что, это вслух произнесла?
Дальнейшие события стали разворачиваться со скоростью, плохо контролируемой моим зрением. Я лишь, то вжимаясь в пол, то вытягивая шею, следила за стремительно перемещающимися по небольшому пространству соперниками силы которых, казалось, были равны. Только однажды сердце мое сжалось, когда демоница пошла на таран, но, в последний момент, скользнула в бок совсем рядом с извернувшимся Глебом. А потом опять наступила гудящая тишина. И сквозь это гудение я услышала глухой голос некроманта:
- Анис, как ты там?
- Нормально, - даже не обратив внимания на такую странную интерпретацию собственного имени, проблеяла я.
- Тогда подойди ко мне.
Я тут же подскочила из своего убежища и невольно ахнула: среди висящего в комнате серного дыма, останков мебели и раскиданного повсюду тряпья, напротив друг друга замерли двое – некромант, с вытянутыми перед собой руками и демон, беззвучно разевающий свой рот. А, между ними, струной от гигантской гитары была натянута магия, удерживающая противников на равных позициях. Вот она то, видимо, и «гудела».
- Что я должна делать? – боясь нарушить баланс, шепотом спросила я.
Глеб, сильно морщась, то открывал, то закрывал свои глаза, которые у него сейчас слезились. Он лишь кивнул мне, не отрывая взгляда от витхи, и также тихо ответил:
- У меня в кармане брюк… левом. Достань и когда я скажу, подбрось в поток. Анис…
- Да.
- Постарайся это сделать ровно посередине. Ты все поняла?
- Ага, - запустила я трясущуюся руку в карман мужчины и через несколько секунд уже сжимала в ладони маленький речной голыш. – Я готова.
- Бросай!
Камушек, всего на миг, завис в искрящейся «струне», а потом некромант, едва заметно «подтолкнул» его руками в сторону витхи. И голыш, постепенно набирая скорость, понесся по этому потоку навстречу демонице. А когда он ее достиг… Не было ни взрыва, ни огненной вспышки, ни еще каких-нибудь магических фейерверков – просто легкий «щ-щёлк». А потом на пол упал маленький камушек… с демоном женского пола внутри, исполняющим желания… за неумеренную плату.
- Глеб, ты чего? – подхватила я под локоть оседающего на пол мужчину. – Давай-ка отсюда выбираться… Ой, здесь же Наум еще. Посмотри – шевелится.
- Дело в том, Анис, что я… почти ничего не вижу, - виновато скривился обхвативший меня за плечи Глеб. – У витхи дыхание ядовитое. И она меня, кажется, чуть-чуть зацепила.
- Мать моя, Ибельмания! Так это теперь на всю жизнь?
- Думаю, нет, - свободной рукой протер он свои красные слезящиеся глаза. – Но, понадобится какое-то время на восстановление зрения.
- И подобающий уход. Я поняла. Держись за меня крепче, - с ожесточением пнула я развалившуюся прямо по нашему курсу бочку. – Ахирантес(21) с ним, с Наумом. Пусть им теперь другие занимаются…
- Как скажите, госпожа маг, - вымученно улыбнулся некромант и побрел рядом со мной на выход.
- Глеб.
- Да…
- А как ты думаешь, мое честное имя теперь восстановлено, после всего того, что здесь произошло?
- Оно у тебя всегда было таким… Кстати, ты ловушку забрала? А то мы еще свою работу до конца не доделали.
- Какую ловушку?.. А-а… Постой здесь. Я сейчас вернусь…
Ближе к вечеру в гости к нам пожаловал Дозирон. Попыхтев для порядка на наше самоуправство, объяснимое с его точки зрения, исключительно юностью, староста откровенно загрустил:
- А, скажите-ка мне, уважаемый господин Анчаров, посоветуйте, что ж теперь нам с этим героем то делать, с мельником нашим? Ведь жалко его, срамца – еле живой. Сидит в углу моего амбара, мычит на всех и головой трясет.
- Жалко? – с интересом переспросил его Глеб, лежащий сейчас на своей гостевой кровати с травяными примочками на глазах и туго обмотанным торсом. – И властям сдавать не хочется? Я правильно вас понял, господин староста?
- Так, чего там сдавать то - бренное тело? Сам-то он, я ж говорю, как дитя, честное слово. Он сейчас, если его допрашивать станут, ничего ж не поймет. Может… оставите его нам… на поруки?
- На поруки? – брезгливо передернулась я. – А что вы людям скажите в этом случае?
- Да все очень просто, - оживленно заерзал на своем стуле староста. – Скажу, что доигрался наш Наум в кентаврийского жеребца(22), и пришла ему расплата – приехал из Либряны «обиженный» супружник со своими наемными воителями и отходил его от всей широты души. Его ж все равно пока никому показывать нельзя, в таком то состоянии. А когда полегчает… Ведь полегчает же? – взглянул Дозирон сначала на Глеба, потом на меня и уж в последнюю очередь, на приткнувшегося в ногах некроманта кота. Зеня в ответ широко зевнул и, набавляя себе затянувшейся паузой значимости, улегся по удобнее:
- Можно попробовать, но в моей практике таких случаев еще не было. Так что, гарантий дать не могу.
- Да вы тут… - потрясенно оглядела я всех присутствующих. - … сами умом отошли. Он же опасный человек. А, вдруг, едва оклемавшись, он опять решит «подружиться» с каким-нибудь демоном? И что тогда? И я еще не говорю, что витха эта чуть не угробила нас с Глебом. И вообще… из-за него вы меня считали… Да ну вас всех, добреньких! – бросилась я вниз по лестнице и хлопнула дверью в сад.
Я, хоть и не дриада, но сад мой на меня всегда действовал умиротворяюще. Поэтому и сбежала сейчас от «жестокости мира» в свой уголок с подвешенным между двумя яблонями плетеным гамаком. И раскачивалась, заставляя старые деревья поскрипывать в такт моим взмываниям. Да только на этот раз, не получалось что-то быстро успокоиться. Скорее даже наоборот - чем дольше я здесь, между двумя стихиями болталась, тем мрачнее становилось на душе. Ведь, никакой справедливости. Стараешься, делаешь людям добро: травы эти по лугам и лесам собираешь, по деревьям за чагами(23) лазишь (один раз даже упала) и до ночи отвары потом готовишь. А ведь так хочется, в мои-то годы с подружками (они мне в этот момент обязательно представлялись) в речке плескаться, а потом парней обсуждать и на посиделки у костра бегать. И чтобы жених был – красивый, умный и смелый, как… (здесь мне, в отличие от обычного «размытого» образа неожиданно представился улыбающийся Глеб). И, вдруг, так сильно захотелось плакать. А кто ж мне это запретит?..
- Стася, кончай орошать слезами траву. Они у тебя не питательные, - нашелся-таки, охотник.
- Чего надо? – шмыгнув носом, уставилась я на Зеню.
- Мы к тебе, - вышел из-за куста ирги староста и застыл в нерешительности рядом с котом. – Господин Анчаров сказал, что, с Наумом, как ты решишь, так и будет… Надо решать, Стася – или заявлять в Прокурат, или…
- Ой, да делайте вы, что хотите, - протерла я ладонями мокрые глаза. – Тоже мне, нашли мстительную горгулью. Мне… просто обидно.
- Ох, дочка, - вздохнул Дозирон. – Я ведь вправду перед тобой виноват, что сразу не поверил. Так что, имеешь на обиду полное основание. А что касается Наума… Вот, жива была бы твоя всеми уважаемая тетушка, она бы тебе лучше про него рассказала. Он ведь не такой уж и плохой… был. Просто, не шибко разумный и удачливый, что ли.
- А-а. Так получается, что его теперешнее состояние – вполне естественное. Чего же вы от Зигмунда тогда хотите?
- Я-то? Хочу, чтобы у него был еще один шанс наладить свою жизнь. Я ведь его еще мальцом помню, таким же, как мой сын теперь… Нет-нет, даже не думай! – воздел он свою руку в ответ на мой выразительный взгляд. – Отца его я и не видел ни разу. Говорят, воитель наемный он был. Их отряд через Мэзонруж фураж свой гнал. Вот и задержались на одну ночку… А когда Наум вырос - исчез на несколько лет, так сказать, по родительским стопам. Мы уж думали, что больше его не увидим, а нет, вернулся, да не «пустой». На заработанные сребени(24) выкупил себе у старого тогдашнего мельника его хозяйство и вскоре женился, - ненадолго замолчал Дозирон, будто решая для себя, продолжать ли дальше. – Во-от… Он ведь, пока в наемных был, сунулся раз с отрядом нашего вассального правителя(25) на Склочные болота. Да, видно, неудачно сунулся… для своего мужского здоровья. Какая-то тамошняя нечисть «приголубила» его сильным заклятием на это дело. Так что, мало того, что детей у него быть не могло, так и вообще, семейная жизнь не заладилась. А то, что он двух своих жен схоронил, в том его вины нет. Это и Зигмунд скажет. При нем Мата их обеих пыталась лечить, правда, от разных хворей.
- Ну да, - утвердительно кивнул головой кот. - Гиблые случаи. Хотя, если бы они ко мне обратились…
- То есть, вы хотите сказать, - невоспитанно перебила я умника. – что он с витхой связался, чтобы свои мужские проблемы решить?
- Выходит, что так, - вздохнул мужчина. – И ты знаешь, нет зла без благодати – помогла ж ему демоница. Исполнила желание… Ты дочку нашего бакалейщика, Скрижа, знаешь? Майю?
- Помню… По прошлому деревенскому празднику. Светловолосая пышка. Она тогда все время хихикала с подружками над выступлением нашего поэта… Погодите-ка, - вдруг дошел до меня смысл старостиных вопросов. – Так Майя, что, от мельника забеременела?
- Я это точно знаю, Стася, - с ухмылкой покачал головой Дозирон. – Она ж мне сама и выложила, когда в амбар, куда мы с Фионарием Наума притащили принеслась… Выходит, что именно этого он и хотел от демона – продолжения своего рода.
- А витха уже внесла нужные ей коррективы, - встрял со своим умозаключением Зеня. – Так наш некромант сказал, - значит, не со своим…
Еще два дня мы с Зигмундом плотно занимались лечением пострадавшего от витхи некроманта. Я – своими целебными примочками и отварами, а кот – «медицинскими» притчами, внимал которым Глеб со всей прилежностью. Хоть и улыбался скептически по началу. К вечеру третьего нам было торжественно представлено доказательство наших совместных усилий – сросшиеся ребра и почти идеальное зрение. Почти, потому что совсем его восстановить было, увы, невозможно – демон постарался, все-таки. Но, сам бывший больной смотрел на такое положение вещей вполне философски и уверял, что оставшийся на всю жизнь прищур помех ему не создаст, и на мир он будет лицезреть по-прежнему оптимистично. У меня же с каждым днем настроение, в отличие от Глеба, все больше портилось. И причины этого я прекрасно понимала. А еще понимала, что всему хорошему когда-то приходит конец и главное при этом – сохранить на всю оставшуюся жизнь о нем воспоминания (это мне умник подсказал, правда, по другому поводу)…
- Ты спишь? – в ответ тишина. Значит, спит… Последний зенин сеанс закончился совсем недавно. Сам врачеватель тут же унесся пополнять «энергетические» запасы сметаной, а я, воспользовавшись моментом, тихонько присела с краю кровати, где, с закинутыми за голову руками на высоких подушках сейчас посапывал Глеб. – Я что хотела тебе сказать… Хорошо, что ты спишь и меня не слышишь… Мне очень жаль, что ты скоро нас покинешь. Я к тебе уже привыкла. И мне будет тебя не хватать. Твоих глаз, хоть они у тебя теперь и с прищуром. Твоих умных замечаний и… твоей улыбки. Ее особенно. Это хорошо, что ты так быстро поправился, но уж лучше, если бы ты… Вот я Трахиния(26)… В общем, это тебе на память… И как хорошо, что ты спишь.
Темные волосы Глеба пахли солнцем и, почему-то одуванчиками, а сам он, со своей безмятежностью на лице сейчас напомнил мне ребенка. Я склонилась к нему еще ниже и осторожно поцеловала, сначала в щеку, а потом осмелела и поцеловала уже в его теплые губы.
- Знаешь, я совсем не уверен, что окончательно поправился.
- Так ты не спишь? Ты все слышал! – потрясенно отпрянула я.
Точнее, попыталась это сделать, потому что тут же почувствовала руку мужчины у себя на затылке:
- Анис, я тоже не хочу от тебя уходить, - опять притянул он меня к себе.
- А это ничего, если я совсем не умею целоваться?
- Так даже интереснее. Просто закрой глаза.
- Хорошо…
- А вот эльфы, Глеб, считают, что делать это нужно обязательно с открытыми глазами. Так можно увидеть истинную сущность своего возлюбленного.
- Зеня!!!
- Ну, извините, - нахально дернул хвостом кот и развернулся к ступеням.
- Анис, постой.
- Мне пора, Глеб. Надо… настой процедить…
Зигмунда я нагнала уже у основания лестницы и, бесцеремонно перехватив откормленное на сметане туловище, поволокла в свою избушку. Кот, как ни странно, не сопротивлялся, покорно болтаясь коромыслом на моей руке. Что бы это значило?
- Ну и? – протянула с вызовом, едва за нами захлопнулась низенькая дверь.
- Что «ну и»? – повторил за мной взъерошенный умник. – Хотя я, пожалуй знаю, что ты имеешь в виду под этой многозначительной фразой - чем меня не устраивает твой некромант?
- Во-первых, он – не мой некромант. А, во-вторых… В общем, да. Чем он тебя не устраивает, раз ты позволяешь себе такую бестактность?
- Ответ кроется в самом вопросе, Стася. Этим он меня и не устраивает.
- А если яснее?
- Да куда уж… яснее, - пропыхтел кот и, тяжело вздохнул. – Ты хорошо разбираешься в некромантской магии?
- И чем же она отличается от обычной стихийной? – прищурила я на умника глаза. – Может, ты меня… просветишь?
- Вот и умничка, что решила лично познакомиться. Может, по доброй воле и вернешься к себе, вниз?
- Соплячка! – скосила свой рот демоница. – Ты еще не знаешь, с кем связалась, - и в ответ вскинула свои.
Наши энергетические заряды столкнулись прямо перед моей физиономией и, наплевав на магию, уже падая, я лишь успела прикрыть от взорвавшегося горячего воздуха вперемешку с серным угаром лицо. За что в следующий миг и поплатилась. Витха, прижав меня к полу, навалилась всем своим рыхлым телом и медленно провела шершавым языком по моей вывернутой в сторону шее… А потом, вдруг взвизгнула, перекатываясь уже под стол:
- Опять эта мерзкая вонь?! – даже с обидой выкрикнула она, громко чихая из своего убежища.
- Не нравится? – опершись на одно колено, сразу с двух рук запустила я в нее огненные шары. - Огнем занюхай!
Соперница моя отреагировала молниеносно, и заряды благополучно разорвали в щепы опрокинутую дубовую столешницу, больно чиркнув одной из щеп меня по щеке. Витха взмыла над еще не приземлившейся трухой и ответила мне своим серным «плевком», от которого я спаслась лишь за многострадальной опорой… На какой-то момент в комнате наступило временное затишье, во время которого я успела осознать три вещи: что мои боевые навыки исчерпаны, что пробное анисовое мыло явно удалось и что…
- Анастэйс, ни шагу с того места! – да, вот именно это я и осознала в-третьих. «С удовольствием, господин некромант. Только, где ж тебя, дорогой мой, носило?»
- Дорогая моя, коллегам нужно доверять! – прокричал мне Глеб и с разбега запустил в «порхающую», как черноземная клякса витху своим льдистым шаром. Оп-па. Я что, это вслух произнесла?
Дальнейшие события стали разворачиваться со скоростью, плохо контролируемой моим зрением. Я лишь, то вжимаясь в пол, то вытягивая шею, следила за стремительно перемещающимися по небольшому пространству соперниками силы которых, казалось, были равны. Только однажды сердце мое сжалось, когда демоница пошла на таран, но, в последний момент, скользнула в бок совсем рядом с извернувшимся Глебом. А потом опять наступила гудящая тишина. И сквозь это гудение я услышала глухой голос некроманта:
- Анис, как ты там?
- Нормально, - даже не обратив внимания на такую странную интерпретацию собственного имени, проблеяла я.
- Тогда подойди ко мне.
Я тут же подскочила из своего убежища и невольно ахнула: среди висящего в комнате серного дыма, останков мебели и раскиданного повсюду тряпья, напротив друг друга замерли двое – некромант, с вытянутыми перед собой руками и демон, беззвучно разевающий свой рот. А, между ними, струной от гигантской гитары была натянута магия, удерживающая противников на равных позициях. Вот она то, видимо, и «гудела».
- Что я должна делать? – боясь нарушить баланс, шепотом спросила я.
Глеб, сильно морщась, то открывал, то закрывал свои глаза, которые у него сейчас слезились. Он лишь кивнул мне, не отрывая взгляда от витхи, и также тихо ответил:
- У меня в кармане брюк… левом. Достань и когда я скажу, подбрось в поток. Анис…
- Да.
- Постарайся это сделать ровно посередине. Ты все поняла?
- Ага, - запустила я трясущуюся руку в карман мужчины и через несколько секунд уже сжимала в ладони маленький речной голыш. – Я готова.
- Бросай!
Камушек, всего на миг, завис в искрящейся «струне», а потом некромант, едва заметно «подтолкнул» его руками в сторону витхи. И голыш, постепенно набирая скорость, понесся по этому потоку навстречу демонице. А когда он ее достиг… Не было ни взрыва, ни огненной вспышки, ни еще каких-нибудь магических фейерверков – просто легкий «щ-щёлк». А потом на пол упал маленький камушек… с демоном женского пола внутри, исполняющим желания… за неумеренную плату.
- Глеб, ты чего? – подхватила я под локоть оседающего на пол мужчину. – Давай-ка отсюда выбираться… Ой, здесь же Наум еще. Посмотри – шевелится.
- Дело в том, Анис, что я… почти ничего не вижу, - виновато скривился обхвативший меня за плечи Глеб. – У витхи дыхание ядовитое. И она меня, кажется, чуть-чуть зацепила.
- Мать моя, Ибельмания! Так это теперь на всю жизнь?
- Думаю, нет, - свободной рукой протер он свои красные слезящиеся глаза. – Но, понадобится какое-то время на восстановление зрения.
- И подобающий уход. Я поняла. Держись за меня крепче, - с ожесточением пнула я развалившуюся прямо по нашему курсу бочку. – Ахирантес(21) с ним, с Наумом. Пусть им теперь другие занимаются…
- Как скажите, госпожа маг, - вымученно улыбнулся некромант и побрел рядом со мной на выход.
- Глеб.
- Да…
- А как ты думаешь, мое честное имя теперь восстановлено, после всего того, что здесь произошло?
- Оно у тебя всегда было таким… Кстати, ты ловушку забрала? А то мы еще свою работу до конца не доделали.
- Какую ловушку?.. А-а… Постой здесь. Я сейчас вернусь…
Ближе к вечеру в гости к нам пожаловал Дозирон. Попыхтев для порядка на наше самоуправство, объяснимое с его точки зрения, исключительно юностью, староста откровенно загрустил:
- А, скажите-ка мне, уважаемый господин Анчаров, посоветуйте, что ж теперь нам с этим героем то делать, с мельником нашим? Ведь жалко его, срамца – еле живой. Сидит в углу моего амбара, мычит на всех и головой трясет.
- Жалко? – с интересом переспросил его Глеб, лежащий сейчас на своей гостевой кровати с травяными примочками на глазах и туго обмотанным торсом. – И властям сдавать не хочется? Я правильно вас понял, господин староста?
- Так, чего там сдавать то - бренное тело? Сам-то он, я ж говорю, как дитя, честное слово. Он сейчас, если его допрашивать станут, ничего ж не поймет. Может… оставите его нам… на поруки?
- На поруки? – брезгливо передернулась я. – А что вы людям скажите в этом случае?
- Да все очень просто, - оживленно заерзал на своем стуле староста. – Скажу, что доигрался наш Наум в кентаврийского жеребца(22), и пришла ему расплата – приехал из Либряны «обиженный» супружник со своими наемными воителями и отходил его от всей широты души. Его ж все равно пока никому показывать нельзя, в таком то состоянии. А когда полегчает… Ведь полегчает же? – взглянул Дозирон сначала на Глеба, потом на меня и уж в последнюю очередь, на приткнувшегося в ногах некроманта кота. Зеня в ответ широко зевнул и, набавляя себе затянувшейся паузой значимости, улегся по удобнее:
- Можно попробовать, но в моей практике таких случаев еще не было. Так что, гарантий дать не могу.
- Да вы тут… - потрясенно оглядела я всех присутствующих. - … сами умом отошли. Он же опасный человек. А, вдруг, едва оклемавшись, он опять решит «подружиться» с каким-нибудь демоном? И что тогда? И я еще не говорю, что витха эта чуть не угробила нас с Глебом. И вообще… из-за него вы меня считали… Да ну вас всех, добреньких! – бросилась я вниз по лестнице и хлопнула дверью в сад.
Я, хоть и не дриада, но сад мой на меня всегда действовал умиротворяюще. Поэтому и сбежала сейчас от «жестокости мира» в свой уголок с подвешенным между двумя яблонями плетеным гамаком. И раскачивалась, заставляя старые деревья поскрипывать в такт моим взмываниям. Да только на этот раз, не получалось что-то быстро успокоиться. Скорее даже наоборот - чем дольше я здесь, между двумя стихиями болталась, тем мрачнее становилось на душе. Ведь, никакой справедливости. Стараешься, делаешь людям добро: травы эти по лугам и лесам собираешь, по деревьям за чагами(23) лазишь (один раз даже упала) и до ночи отвары потом готовишь. А ведь так хочется, в мои-то годы с подружками (они мне в этот момент обязательно представлялись) в речке плескаться, а потом парней обсуждать и на посиделки у костра бегать. И чтобы жених был – красивый, умный и смелый, как… (здесь мне, в отличие от обычного «размытого» образа неожиданно представился улыбающийся Глеб). И, вдруг, так сильно захотелось плакать. А кто ж мне это запретит?..
- Стася, кончай орошать слезами траву. Они у тебя не питательные, - нашелся-таки, охотник.
- Чего надо? – шмыгнув носом, уставилась я на Зеню.
- Мы к тебе, - вышел из-за куста ирги староста и застыл в нерешительности рядом с котом. – Господин Анчаров сказал, что, с Наумом, как ты решишь, так и будет… Надо решать, Стася – или заявлять в Прокурат, или…
- Ой, да делайте вы, что хотите, - протерла я ладонями мокрые глаза. – Тоже мне, нашли мстительную горгулью. Мне… просто обидно.
- Ох, дочка, - вздохнул Дозирон. – Я ведь вправду перед тобой виноват, что сразу не поверил. Так что, имеешь на обиду полное основание. А что касается Наума… Вот, жива была бы твоя всеми уважаемая тетушка, она бы тебе лучше про него рассказала. Он ведь не такой уж и плохой… был. Просто, не шибко разумный и удачливый, что ли.
- А-а. Так получается, что его теперешнее состояние – вполне естественное. Чего же вы от Зигмунда тогда хотите?
- Я-то? Хочу, чтобы у него был еще один шанс наладить свою жизнь. Я ведь его еще мальцом помню, таким же, как мой сын теперь… Нет-нет, даже не думай! – воздел он свою руку в ответ на мой выразительный взгляд. – Отца его я и не видел ни разу. Говорят, воитель наемный он был. Их отряд через Мэзонруж фураж свой гнал. Вот и задержались на одну ночку… А когда Наум вырос - исчез на несколько лет, так сказать, по родительским стопам. Мы уж думали, что больше его не увидим, а нет, вернулся, да не «пустой». На заработанные сребени(24) выкупил себе у старого тогдашнего мельника его хозяйство и вскоре женился, - ненадолго замолчал Дозирон, будто решая для себя, продолжать ли дальше. – Во-от… Он ведь, пока в наемных был, сунулся раз с отрядом нашего вассального правителя(25) на Склочные болота. Да, видно, неудачно сунулся… для своего мужского здоровья. Какая-то тамошняя нечисть «приголубила» его сильным заклятием на это дело. Так что, мало того, что детей у него быть не могло, так и вообще, семейная жизнь не заладилась. А то, что он двух своих жен схоронил, в том его вины нет. Это и Зигмунд скажет. При нем Мата их обеих пыталась лечить, правда, от разных хворей.
- Ну да, - утвердительно кивнул головой кот. - Гиблые случаи. Хотя, если бы они ко мне обратились…
- То есть, вы хотите сказать, - невоспитанно перебила я умника. – что он с витхой связался, чтобы свои мужские проблемы решить?
- Выходит, что так, - вздохнул мужчина. – И ты знаешь, нет зла без благодати – помогла ж ему демоница. Исполнила желание… Ты дочку нашего бакалейщика, Скрижа, знаешь? Майю?
- Помню… По прошлому деревенскому празднику. Светловолосая пышка. Она тогда все время хихикала с подружками над выступлением нашего поэта… Погодите-ка, - вдруг дошел до меня смысл старостиных вопросов. – Так Майя, что, от мельника забеременела?
- Я это точно знаю, Стася, - с ухмылкой покачал головой Дозирон. – Она ж мне сама и выложила, когда в амбар, куда мы с Фионарием Наума притащили принеслась… Выходит, что именно этого он и хотел от демона – продолжения своего рода.
- А витха уже внесла нужные ей коррективы, - встрял со своим умозаключением Зеня. – Так наш некромант сказал, - значит, не со своим…
Еще два дня мы с Зигмундом плотно занимались лечением пострадавшего от витхи некроманта. Я – своими целебными примочками и отварами, а кот – «медицинскими» притчами, внимал которым Глеб со всей прилежностью. Хоть и улыбался скептически по началу. К вечеру третьего нам было торжественно представлено доказательство наших совместных усилий – сросшиеся ребра и почти идеальное зрение. Почти, потому что совсем его восстановить было, увы, невозможно – демон постарался, все-таки. Но, сам бывший больной смотрел на такое положение вещей вполне философски и уверял, что оставшийся на всю жизнь прищур помех ему не создаст, и на мир он будет лицезреть по-прежнему оптимистично. У меня же с каждым днем настроение, в отличие от Глеба, все больше портилось. И причины этого я прекрасно понимала. А еще понимала, что всему хорошему когда-то приходит конец и главное при этом – сохранить на всю оставшуюся жизнь о нем воспоминания (это мне умник подсказал, правда, по другому поводу)…
- Ты спишь? – в ответ тишина. Значит, спит… Последний зенин сеанс закончился совсем недавно. Сам врачеватель тут же унесся пополнять «энергетические» запасы сметаной, а я, воспользовавшись моментом, тихонько присела с краю кровати, где, с закинутыми за голову руками на высоких подушках сейчас посапывал Глеб. – Я что хотела тебе сказать… Хорошо, что ты спишь и меня не слышишь… Мне очень жаль, что ты скоро нас покинешь. Я к тебе уже привыкла. И мне будет тебя не хватать. Твоих глаз, хоть они у тебя теперь и с прищуром. Твоих умных замечаний и… твоей улыбки. Ее особенно. Это хорошо, что ты так быстро поправился, но уж лучше, если бы ты… Вот я Трахиния(26)… В общем, это тебе на память… И как хорошо, что ты спишь.
Темные волосы Глеба пахли солнцем и, почему-то одуванчиками, а сам он, со своей безмятежностью на лице сейчас напомнил мне ребенка. Я склонилась к нему еще ниже и осторожно поцеловала, сначала в щеку, а потом осмелела и поцеловала уже в его теплые губы.
- Знаешь, я совсем не уверен, что окончательно поправился.
- Так ты не спишь? Ты все слышал! – потрясенно отпрянула я.
Точнее, попыталась это сделать, потому что тут же почувствовала руку мужчины у себя на затылке:
- Анис, я тоже не хочу от тебя уходить, - опять притянул он меня к себе.
- А это ничего, если я совсем не умею целоваться?
- Так даже интереснее. Просто закрой глаза.
- Хорошо…
- А вот эльфы, Глеб, считают, что делать это нужно обязательно с открытыми глазами. Так можно увидеть истинную сущность своего возлюбленного.
- Зеня!!!
- Ну, извините, - нахально дернул хвостом кот и развернулся к ступеням.
- Анис, постой.
- Мне пора, Глеб. Надо… настой процедить…
Зигмунда я нагнала уже у основания лестницы и, бесцеремонно перехватив откормленное на сметане туловище, поволокла в свою избушку. Кот, как ни странно, не сопротивлялся, покорно болтаясь коромыслом на моей руке. Что бы это значило?
- Ну и? – протянула с вызовом, едва за нами захлопнулась низенькая дверь.
- Что «ну и»? – повторил за мной взъерошенный умник. – Хотя я, пожалуй знаю, что ты имеешь в виду под этой многозначительной фразой - чем меня не устраивает твой некромант?
- Во-первых, он – не мой некромант. А, во-вторых… В общем, да. Чем он тебя не устраивает, раз ты позволяешь себе такую бестактность?
- Ответ кроется в самом вопросе, Стася. Этим он меня и не устраивает.
- А если яснее?
- Да куда уж… яснее, - пропыхтел кот и, тяжело вздохнул. – Ты хорошо разбираешься в некромантской магии?
- И чем же она отличается от обычной стихийной? – прищурила я на умника глаза. – Может, ты меня… просветишь?
