- Объявляйте! – с воодушевлением воскликнул император. – Если всё получится, то сразу многих целей добьёмся.
- Ты уверен, что заговорщики воспользуются таким случаем?
- Обязательно! – у императора будто открылось второе дыхание. Он будто бы с каждым мгновением возвращал свои силы. Уходила болезненная бледность кожи. И губы порозовели. Даже руки перестали трястись от слабости. – Если бы мне захотелось провернуть покушение на самого себя, то лучшего случая и придумать было бы невозможно! Варианты развития событий со своими экспертами просчитай. Потом доложишь. Да и насчёт сыновей – присмотри за ними. Мало ли что?
- Встреча будет…
- Нет, пусть думают, что хотят, - Виктор II качнул согласно каким-то своим потаённым мыслям, - да. Но заявят о своём возвращении официально на Большом Приёме. Подождут несколько дней. Покажи им столицу. Исподволь намекни, что могут внести в преобразования своей родины свою лепту. Не мне тебя учить! Мероприятия, которые для каждого из них важны, в наброске плана я указал. Никуда они не денутся теперь, все силки расставлены.
– И ещё… хорошо бы оженить наших вольнолюбивых птенчиков. Как ты думаешь, брат? – хитро улыбнулся Вадим. - Списки подходящих кандидатур…
- Да пусть женятся, хоть на нищенках безродных! – махнул рукой Виктор II. – Что у нас казна обеднеет? Лишь бы за границу не тянуло!
- Позволь с тобой не согласиться, - тут же возразил советник. – Среди малоимущего народа слишком много водится мошенников и иного преступного сброда… Мало ли что им на ум придёт?
- Ну, с этим, надеюсь, ты сам справишься, - император отмахнулся от двоюродного брата. Его больше интересовал магический патент. – Отсеивать ненужное, выявлять тайное – твоя стезя. А мне надо немного подумать о правильном воплощении нашей идеи… вариантов слишком много, не просчитаться бы!
Я лечу! И ветер бьёт мне в лицо. И солнце старается ослепить сквозь сомкнутые веки. Мотор маномота тихо урчит подо мной. Свобода!!!
Свобода от всего напускного и раздражающего, от чужой воли, условностей и необходимости соблюдать правила. Свобода даже от самой себя, такой неоднозначной.
Свобода!!! И только ветер, только солнечный свет и скорость. Хотя бы на несколько минут или мгновений - лёгкость и простор! Как жаль, что люди не летают и далеко не все воздушные маги способны на такое.
Возможно, не стоило так радоваться, стараясь сбросить с себя всю накопившуюся тревогу. Но в последние годы я живу двойной жизнью: за себя и своего брата. Он, конечно, сильно меня подставил, удрав в свой горный монастырь к знаменитому Учителю-мудрецу, право, не знаю его имени. Он уехал не испросив разрешения у Императора, не предупредив родителей и даже меня. Но я-то не могу подвести его!
А вот мне повезло или не повезло…
Наверное, стоит всё рассказать по порядку. Мы с братом – двойняшки или близнецы. Короче, никто нас не мог визуально различить с самого рождения. Ну, если, конечно, не раздеть догола, но в обществе такое не принято. Именно это правило и спасает меня до сих пор от разоблачения.
Тайну того, что брат мой отсутствует в семье и вообще в стране уже пять лет, кроме родителей, знает только семейный лекарь. Знает и прислуга, но они связаны такой клятвой о неразглашении, что просто смерть – это благо. Так что они молчат обо всём: и им легче и нам хорошо.
Так вот. С детства мы с братом очень сильно разделялись по интересам. Он обожал гуманитарные науки, увлекался философией и высокой литературой древних. Вы не поверите! – но он сам уговорил нашу нянюшку обучить его вязанию, шитью и вышивке. И смею заверить, в этих науках он меня переплюнул! – ну, вот, уже перехожу на мужскую подачу. Зато я всегда пропадала в мастерской у папочки. Да-а, я же забыла упомянуть о том, кто же наш знаменитый родитель!
Наш папуля известный в Вагрии человек. Он магистр прикладной магии, техномаг седьмой высшей ступени, Первый инженер Его Величества Императора Вагрии, Ларинии, Белии и Кахии ВиктораII Железного. Великая честь и великая ответственность. Он и титул барона-то получил исключительно за свои заслуги перед страной. Кстати, именно титул и позволил ему жениться на нашей маменьке Софии Люсьене Залесской, второй дочери графа Залесского.
Мамуля никогда не отличалась какими-либо особенными талантами, да и зачем они ей? Мамочка всем сердцем и душой любила папу, и этого было вполне достаточно. Зато мы с братом получились на загляденье - настоящий подвиг для высокородной дамы. Нас и назвали одинаково: Вениамин и Вениамина. Или Вен и Мина.
Так вот, с самого детства мы менялись одеждой и занимались тем, что нам нравилось. То есть, Вен в моей роли, ходил на дополнительные уроки домоводства в женской гимназии. Я же посещала курсы углублённого изучения механики и вычислительных наук.
После, в шутку обламывали знакомых. Например, очень интересно было разыгрывать своих друзей, вызнавая секреты, а потом изображая из себя медиума. Ни разу нас не разоблачили, что весьма показательно, хотя и странно. Весело было…
Даже наша мама никогда не могла различить нас переодетых. Мы копировали движения, речь и привычки, что изводило домашних. После нас ругали, наказывали, запрещали, но ничто не помогало.
Учили нас дома, потом в старших классах столичной гимназии для одарённых магией детей. Но дорога во взрослую жизнь должна была развести нас в разные стороны, как бы мы ни хотели. Меня ждала АИИ – Академия Изящных Искусств, как и положено одарённой девушке. Вена же ждала АИПМ – Академия Инженеринга и Прикладной магии. А то, как же иначе могло быть у сына Первого Инженера Империи?!
Но это так думали все, но не мы с братом.
- Послушай, Мина, - однажды вечером Вен заявился ко мне в комнату, где я тайно от маменьки клепала механического паучка, созданного мной незадолго до этого, для плетения кружев, а теперь переделанного на вышивальщика, - я вот хотел тебя попросить…
- Ну же, говори не мямли, - шуруп никак не хотел вставать на место, и я уже начинала злиться, - что опять случилось?
- М-м…
- Опять задачка по магометрии не сходится с ответом?
- Нет… но…
- Что тогда? Снова нужно объяснение основополагающих принципов силовых потоков? – Я врубила настольный светильник, чтобы не щуриться. Выдохнула, перехватывая металлическую мелочь удобнее. И тут же шуруп встал на место. Стоило подсветить раньше, но, вдруг, маменька войдёт! – Фу-ух, наконец-то.
- И это тоже… - брат всегда так забавно смущался, когда обращался ко мне с просьбами. Теперь-то я прекрасно понимаю – ему было стыдно, что он такой бездарь в технике. Но разве можно научиться чему-нибудь вопреки своей природе? – Мин, ну ты же понимаешь, что я не смогу сдать экзамены! И опозорю нашего отца! Сын такого человека и… вообще! После этого, хоть стреляйся или топись в реке…
- Вот ещё! – фыркнула я. – Шёл бы по военной кафедре. Там мозги не особо нужны, только мускулы, верный взгляд и точный удар.
- Не получится… - глубоко вздохнул Вен. – Сегодня Его Величество заявил на приёме во всеуслышание, что стране нужны талантливые инженеры и «вот яркий пример будущей династии Храповиковых». И указал на меня! И зачем я только попёрся с отцом на этот приём?! Хотел попроситься именно в военную академию, хоть даже в самую северную, где льды почти круглый год и медвелаки стадами ходят… А теперь всё. Теперь не отвертишься: «В государстве военных хватает. А умных технически одарённых голов – недостаток!»
- И что ты предлагаешь? – поднялась я из-за столика для того чтобы убрать в секретное отделение инструменты и уже бодро принявшегося за дело паучка на пяльцах, заменявших ему подобие насеста и рамки одновременно. Утром моё недельное домашнее задание по рукоделию будет выполнено. А на свой вопрос я прекрасно уже знала ответ.
- Мин… ну, Мин… - скривился братец, очень уж ему не хотелось влезать передо мной в новые долги. А то, что это снова будет не один, а целая цепочка задолженностей – нам обоим было понятно. – Ну, ты же всё понимаешь, иначе бы так хитро не улыбалась. Выручи!..
Да, мы уже давно подменяли друг друга на экзаменах и разного рода мероприятиях. Так что – это предложение не вызвало особого трепыхания с моей стороны. Предполагала и дальнейшие подмены.
- А что мне за это будет? – коварно улыбнулась я.
- Что хочешь! – с жаром ответил Венька, о чём тут же сильно пожалел, видя мои, ну очень, широко растягивающиеся губы. – Ну, в пределах разумного…
Не помню, что я тогда с него стребовала. Кажется, это были лично для меня варежки и шарфик с вплетением его личной силы – до сих пор они мне прилежно служат… А ещё… да! Свидание с моей новой подружкой Агатой, она тогда была безумно в него влюблена… Хорошее было время, что уж говорить. Какой только ерундой не занимаются семнадцатилетние подростки!
В общем, сдала я за него вступительные экзамены в АИПМ на «отлично». Семью не посрамила. И если бы ни один ма-аленький нюансик, то возможно не было бы всего этого безумия. Просто всех, кто сдал завершающий экзамен и уже формально был зачислен, профессор Северин решил зачем-то проверить на недавно им усовершенствованном приборе для определения потенциала и категории магических сил.
До этого дня таких изысканий не делалось. Будущие студенты сами решали, на какой факультет им идти. И мы с братцем определились, что самое правильное будет подать на, грубо говоря, военного геодезиста. Там ничего особенного не требуется: пользуются давно изобретёнными приборами. Картография и геология, куда как ближе к гуманитарным наукам, чем все прочие.
Всё проходило, казалось в штатном режиме: абитуриент подходил к этому кристаллическому чуду, более всего напоминавшему то ли недоразвитый куст, то ли чудовищно разросшийся цветок, брался за специальные рукояти, и это техномагическое диво начинало светиться разными цветами, а после потусторонний голос вещал о своих изысканиях. По сумме информации выдавалось направление, где предпочтительнее учиться.
Ничто не предвещало беды, как часто пишут в романах. Подошла, взялась за рукояти, и тут случилось то, чего точно никто не ожидал. Хаотичное мерцание – это ерунда! – такое случалось несколько раз и до меня. Нет, зачем-то дух, внедрённый в прибор, решил лично почтить своим явлением нашу аудиторию!
- Вот уж, не думал, что удостоюсь чести лично созерцать отпрыска своего дорогого и самого талантливого ученика! – взвыло аморфное нечто, высовываясь из агрегата, мерцавшего радужным переливом.
Мне стало не по себе. Просто, я это знаю теперь и даже не подозревала тогда, дух тянул из меня, открытой перед артефактом, силы. Я глотала ртом воздух, стараясь не грохнуться на пол от потери энергии. Такое жуткое неприятное чувство помнить буду, наверное, до самой кончины. Это было не просто больно, это была медленная смертельная пытка, когда уже видишь тот самый тоннель, но он всё тянется и растягивается, как кишка из сырой резины.
А меж тем…
- Профессор Хмель! – воскликнули ошарашенные преподаватели. Повскакивали со своих мест и стали что-то бурно выяснять у давно умершего магистра, совершенно не обращая внимания на то, что меня трясёт, как от электрического тока.
- О! Ого!! Э-э-э!!! – вопили студенты. Эта ситуация им казалась прикольной.
- Это сколько же в этом юноше силы, если внедрённый дух смог выйти, проявиться, а он ещё на ногах и в сознании! – выдал какой-то аспирант с первого ряда.
Наверное, именно его слова заставили преподов мыслить здраво, а не кричать от восторга и подумать-таки, как совершить обратное: загнать духа внутрь, а меня оторвать от прибора, ибо пальцы не разгибались, будто приклеенные. Между прочим, всё могло закончиться плачевно. Не очень-то хорошо помню, что было дальше, только очнулась в кабинете ректора Академии на кресле с чашкой какого-то жутко гадкого на вкус чая в руках. Чай оказался «весьма полезным» и его пришлось выпить. А ещё меня заверили в том, что отпаивали меня до этого драгоценными зельями из алмазного фонда Академии, предназначенного для исключительных случаев.
Какая честь, право!
Что самое неприятное, так это то, что напротив меня сидел срочно вызванный из Дворца папа. Он, увидев в моих глазах осмысленность, только покачал головой. Конечно, он точно знал, что перед ним дочь, а не сын. Только выдавать нашу аферу не стал. Что он тогда думал, никогда не спрашивала – страшно было.
Плохо было другое – ректор упёрся: только факультет техномагического инженеринга и трансформаций.
Узнав об этом, Венька сначала впал в ступор, потом с ним случилась истерика с диким хохотом и потоком слёз вперемешку с рыданиями пустынного койота. И только немного успокоившись, он выдал всхлипывая: «Это судьба!»
Три дня мы не разговаривали, не от того, что кто-то был виноват, а просто сказать было нечего. Меня без особых восторгов, как-то даже слишком буднично определили в АИИ. И, казалось бы, всё на этом как-то успокоилось. И я, и Венька, должны были через десять дней отправляться на учёбу каждый в свой загон. Но не тут-то было!
Мой братец исчез. Поиски у друзей-приятелей не дали результатов. Лишь через три месяца мы получили от него послание из трёх слов: «Простите! У меня своя дорога». Мама была в отчаянии. Папа хмурился, но выдал скупое: «Наконец-то мальчик становится мужчиной…». Что там он хотел сказать дальше, узнать не удалось из-за скандала и истерики мамы. Долго они не разговаривали. Но и здесь всё успокоилось, когда пришло более длинное письмо от Веньки, который сообщал, что попал на обучение к своему кумиру Учителю Ли и обитает теперь в монастыре где-то в Скалистых горах. Теперь ему доступна магическая почта и один раз в месяц он обещает писать, но без подробностей, ибо это великая тайна.
К этому времени я уже училась сразу в обеих Академиях разом. Благо в Академии Изящных искусств лекции и практики были всего два дня в неделю, всё остальное обучение основывалось на домашних заданиях: рисование, вышивка, шитьё и вязание, кулинария и, конечно же, мода и моделирование. Самым полезным предметом стало зельеварение и знахарство. Есть у тебя магия или нет – это для АИИ было не столь важно, как и потециал. Здесь блаженствовал бы, возможно, мой братец, но не я.
По разумному размышлению, наверное, для собственного спокойствия, стоило бы оставить АИПМ, но вот только мне там безумно понравилось. Ко всему прочему у меня оказалась уникальная способность, да, та самая, которая позволяет мне общаться и взаимодействовать с духами. Нас таких особенных всего пятеро на всю Академию и не больше десятка по стране. Профессор заморочился и проехал по высшим заведениям всей империи, стараясь разыскать подобных уникумов.
Как мне учится в сугубо мужском коллективе? Наверное, моя кривая улыбка могла бы сказать об этом значительно больше, чем слова. Скажем так, не осталось никаких иллюзий относительно того, что на самом деле они, мужчины, думают о нас девушках.
Я уже давно не морщусь, когда Геша, наш силач полу-тролль приветствует меня ударом в плечо. И не розовею от того, как Серый показывает своё отношение к выволочке от куратора, проводя ладонью вниз по причинному месту. И вся наша дружная компашка, с которой я познакомлю вас по ходу действия, до изнеможения измотавшись на военной подготовке или задолбавшись уже в очередной раз разбирать и собирать очередного техномагического монстра, идёт отмечать свою победу в кабак «У Митяя», знаю – меня обязательно доставят домой в целости и сохранности.
- Ты уверен, что заговорщики воспользуются таким случаем?
- Обязательно! – у императора будто открылось второе дыхание. Он будто бы с каждым мгновением возвращал свои силы. Уходила болезненная бледность кожи. И губы порозовели. Даже руки перестали трястись от слабости. – Если бы мне захотелось провернуть покушение на самого себя, то лучшего случая и придумать было бы невозможно! Варианты развития событий со своими экспертами просчитай. Потом доложишь. Да и насчёт сыновей – присмотри за ними. Мало ли что?
- Встреча будет…
- Нет, пусть думают, что хотят, - Виктор II качнул согласно каким-то своим потаённым мыслям, - да. Но заявят о своём возвращении официально на Большом Приёме. Подождут несколько дней. Покажи им столицу. Исподволь намекни, что могут внести в преобразования своей родины свою лепту. Не мне тебя учить! Мероприятия, которые для каждого из них важны, в наброске плана я указал. Никуда они не денутся теперь, все силки расставлены.
– И ещё… хорошо бы оженить наших вольнолюбивых птенчиков. Как ты думаешь, брат? – хитро улыбнулся Вадим. - Списки подходящих кандидатур…
- Да пусть женятся, хоть на нищенках безродных! – махнул рукой Виктор II. – Что у нас казна обеднеет? Лишь бы за границу не тянуло!
- Позволь с тобой не согласиться, - тут же возразил советник. – Среди малоимущего народа слишком много водится мошенников и иного преступного сброда… Мало ли что им на ум придёт?
- Ну, с этим, надеюсь, ты сам справишься, - император отмахнулся от двоюродного брата. Его больше интересовал магический патент. – Отсеивать ненужное, выявлять тайное – твоя стезя. А мне надо немного подумать о правильном воплощении нашей идеи… вариантов слишком много, не просчитаться бы!
Глава 1
Я лечу! И ветер бьёт мне в лицо. И солнце старается ослепить сквозь сомкнутые веки. Мотор маномота тихо урчит подо мной. Свобода!!!
Свобода от всего напускного и раздражающего, от чужой воли, условностей и необходимости соблюдать правила. Свобода даже от самой себя, такой неоднозначной.
Свобода!!! И только ветер, только солнечный свет и скорость. Хотя бы на несколько минут или мгновений - лёгкость и простор! Как жаль, что люди не летают и далеко не все воздушные маги способны на такое.
Возможно, не стоило так радоваться, стараясь сбросить с себя всю накопившуюся тревогу. Но в последние годы я живу двойной жизнью: за себя и своего брата. Он, конечно, сильно меня подставил, удрав в свой горный монастырь к знаменитому Учителю-мудрецу, право, не знаю его имени. Он уехал не испросив разрешения у Императора, не предупредив родителей и даже меня. Но я-то не могу подвести его!
А вот мне повезло или не повезло…
Наверное, стоит всё рассказать по порядку. Мы с братом – двойняшки или близнецы. Короче, никто нас не мог визуально различить с самого рождения. Ну, если, конечно, не раздеть догола, но в обществе такое не принято. Именно это правило и спасает меня до сих пор от разоблачения.
Тайну того, что брат мой отсутствует в семье и вообще в стране уже пять лет, кроме родителей, знает только семейный лекарь. Знает и прислуга, но они связаны такой клятвой о неразглашении, что просто смерть – это благо. Так что они молчат обо всём: и им легче и нам хорошо.
Так вот. С детства мы с братом очень сильно разделялись по интересам. Он обожал гуманитарные науки, увлекался философией и высокой литературой древних. Вы не поверите! – но он сам уговорил нашу нянюшку обучить его вязанию, шитью и вышивке. И смею заверить, в этих науках он меня переплюнул! – ну, вот, уже перехожу на мужскую подачу. Зато я всегда пропадала в мастерской у папочки. Да-а, я же забыла упомянуть о том, кто же наш знаменитый родитель!
Наш папуля известный в Вагрии человек. Он магистр прикладной магии, техномаг седьмой высшей ступени, Первый инженер Его Величества Императора Вагрии, Ларинии, Белии и Кахии ВиктораII Железного. Великая честь и великая ответственность. Он и титул барона-то получил исключительно за свои заслуги перед страной. Кстати, именно титул и позволил ему жениться на нашей маменьке Софии Люсьене Залесской, второй дочери графа Залесского.
Мамуля никогда не отличалась какими-либо особенными талантами, да и зачем они ей? Мамочка всем сердцем и душой любила папу, и этого было вполне достаточно. Зато мы с братом получились на загляденье - настоящий подвиг для высокородной дамы. Нас и назвали одинаково: Вениамин и Вениамина. Или Вен и Мина.
Так вот, с самого детства мы менялись одеждой и занимались тем, что нам нравилось. То есть, Вен в моей роли, ходил на дополнительные уроки домоводства в женской гимназии. Я же посещала курсы углублённого изучения механики и вычислительных наук.
После, в шутку обламывали знакомых. Например, очень интересно было разыгрывать своих друзей, вызнавая секреты, а потом изображая из себя медиума. Ни разу нас не разоблачили, что весьма показательно, хотя и странно. Весело было…
Даже наша мама никогда не могла различить нас переодетых. Мы копировали движения, речь и привычки, что изводило домашних. После нас ругали, наказывали, запрещали, но ничто не помогало.
Учили нас дома, потом в старших классах столичной гимназии для одарённых магией детей. Но дорога во взрослую жизнь должна была развести нас в разные стороны, как бы мы ни хотели. Меня ждала АИИ – Академия Изящных Искусств, как и положено одарённой девушке. Вена же ждала АИПМ – Академия Инженеринга и Прикладной магии. А то, как же иначе могло быть у сына Первого Инженера Империи?!
Но это так думали все, но не мы с братом.
- Послушай, Мина, - однажды вечером Вен заявился ко мне в комнату, где я тайно от маменьки клепала механического паучка, созданного мной незадолго до этого, для плетения кружев, а теперь переделанного на вышивальщика, - я вот хотел тебя попросить…
- Ну же, говори не мямли, - шуруп никак не хотел вставать на место, и я уже начинала злиться, - что опять случилось?
- М-м…
- Опять задачка по магометрии не сходится с ответом?
- Нет… но…
- Что тогда? Снова нужно объяснение основополагающих принципов силовых потоков? – Я врубила настольный светильник, чтобы не щуриться. Выдохнула, перехватывая металлическую мелочь удобнее. И тут же шуруп встал на место. Стоило подсветить раньше, но, вдруг, маменька войдёт! – Фу-ух, наконец-то.
- И это тоже… - брат всегда так забавно смущался, когда обращался ко мне с просьбами. Теперь-то я прекрасно понимаю – ему было стыдно, что он такой бездарь в технике. Но разве можно научиться чему-нибудь вопреки своей природе? – Мин, ну ты же понимаешь, что я не смогу сдать экзамены! И опозорю нашего отца! Сын такого человека и… вообще! После этого, хоть стреляйся или топись в реке…
- Вот ещё! – фыркнула я. – Шёл бы по военной кафедре. Там мозги не особо нужны, только мускулы, верный взгляд и точный удар.
- Не получится… - глубоко вздохнул Вен. – Сегодня Его Величество заявил на приёме во всеуслышание, что стране нужны талантливые инженеры и «вот яркий пример будущей династии Храповиковых». И указал на меня! И зачем я только попёрся с отцом на этот приём?! Хотел попроситься именно в военную академию, хоть даже в самую северную, где льды почти круглый год и медвелаки стадами ходят… А теперь всё. Теперь не отвертишься: «В государстве военных хватает. А умных технически одарённых голов – недостаток!»
- И что ты предлагаешь? – поднялась я из-за столика для того чтобы убрать в секретное отделение инструменты и уже бодро принявшегося за дело паучка на пяльцах, заменявших ему подобие насеста и рамки одновременно. Утром моё недельное домашнее задание по рукоделию будет выполнено. А на свой вопрос я прекрасно уже знала ответ.
- Мин… ну, Мин… - скривился братец, очень уж ему не хотелось влезать передо мной в новые долги. А то, что это снова будет не один, а целая цепочка задолженностей – нам обоим было понятно. – Ну, ты же всё понимаешь, иначе бы так хитро не улыбалась. Выручи!..
Да, мы уже давно подменяли друг друга на экзаменах и разного рода мероприятиях. Так что – это предложение не вызвало особого трепыхания с моей стороны. Предполагала и дальнейшие подмены.
- А что мне за это будет? – коварно улыбнулась я.
- Что хочешь! – с жаром ответил Венька, о чём тут же сильно пожалел, видя мои, ну очень, широко растягивающиеся губы. – Ну, в пределах разумного…
Не помню, что я тогда с него стребовала. Кажется, это были лично для меня варежки и шарфик с вплетением его личной силы – до сих пор они мне прилежно служат… А ещё… да! Свидание с моей новой подружкой Агатой, она тогда была безумно в него влюблена… Хорошее было время, что уж говорить. Какой только ерундой не занимаются семнадцатилетние подростки!
В общем, сдала я за него вступительные экзамены в АИПМ на «отлично». Семью не посрамила. И если бы ни один ма-аленький нюансик, то возможно не было бы всего этого безумия. Просто всех, кто сдал завершающий экзамен и уже формально был зачислен, профессор Северин решил зачем-то проверить на недавно им усовершенствованном приборе для определения потенциала и категории магических сил.
До этого дня таких изысканий не делалось. Будущие студенты сами решали, на какой факультет им идти. И мы с братцем определились, что самое правильное будет подать на, грубо говоря, военного геодезиста. Там ничего особенного не требуется: пользуются давно изобретёнными приборами. Картография и геология, куда как ближе к гуманитарным наукам, чем все прочие.
Всё проходило, казалось в штатном режиме: абитуриент подходил к этому кристаллическому чуду, более всего напоминавшему то ли недоразвитый куст, то ли чудовищно разросшийся цветок, брался за специальные рукояти, и это техномагическое диво начинало светиться разными цветами, а после потусторонний голос вещал о своих изысканиях. По сумме информации выдавалось направление, где предпочтительнее учиться.
Ничто не предвещало беды, как часто пишут в романах. Подошла, взялась за рукояти, и тут случилось то, чего точно никто не ожидал. Хаотичное мерцание – это ерунда! – такое случалось несколько раз и до меня. Нет, зачем-то дух, внедрённый в прибор, решил лично почтить своим явлением нашу аудиторию!
- Вот уж, не думал, что удостоюсь чести лично созерцать отпрыска своего дорогого и самого талантливого ученика! – взвыло аморфное нечто, высовываясь из агрегата, мерцавшего радужным переливом.
Мне стало не по себе. Просто, я это знаю теперь и даже не подозревала тогда, дух тянул из меня, открытой перед артефактом, силы. Я глотала ртом воздух, стараясь не грохнуться на пол от потери энергии. Такое жуткое неприятное чувство помнить буду, наверное, до самой кончины. Это было не просто больно, это была медленная смертельная пытка, когда уже видишь тот самый тоннель, но он всё тянется и растягивается, как кишка из сырой резины.
А меж тем…
- Профессор Хмель! – воскликнули ошарашенные преподаватели. Повскакивали со своих мест и стали что-то бурно выяснять у давно умершего магистра, совершенно не обращая внимания на то, что меня трясёт, как от электрического тока.
- О! Ого!! Э-э-э!!! – вопили студенты. Эта ситуация им казалась прикольной.
- Это сколько же в этом юноше силы, если внедрённый дух смог выйти, проявиться, а он ещё на ногах и в сознании! – выдал какой-то аспирант с первого ряда.
Наверное, именно его слова заставили преподов мыслить здраво, а не кричать от восторга и подумать-таки, как совершить обратное: загнать духа внутрь, а меня оторвать от прибора, ибо пальцы не разгибались, будто приклеенные. Между прочим, всё могло закончиться плачевно. Не очень-то хорошо помню, что было дальше, только очнулась в кабинете ректора Академии на кресле с чашкой какого-то жутко гадкого на вкус чая в руках. Чай оказался «весьма полезным» и его пришлось выпить. А ещё меня заверили в том, что отпаивали меня до этого драгоценными зельями из алмазного фонда Академии, предназначенного для исключительных случаев.
Какая честь, право!
Что самое неприятное, так это то, что напротив меня сидел срочно вызванный из Дворца папа. Он, увидев в моих глазах осмысленность, только покачал головой. Конечно, он точно знал, что перед ним дочь, а не сын. Только выдавать нашу аферу не стал. Что он тогда думал, никогда не спрашивала – страшно было.
Плохо было другое – ректор упёрся: только факультет техномагического инженеринга и трансформаций.
Узнав об этом, Венька сначала впал в ступор, потом с ним случилась истерика с диким хохотом и потоком слёз вперемешку с рыданиями пустынного койота. И только немного успокоившись, он выдал всхлипывая: «Это судьба!»
Три дня мы не разговаривали, не от того, что кто-то был виноват, а просто сказать было нечего. Меня без особых восторгов, как-то даже слишком буднично определили в АИИ. И, казалось бы, всё на этом как-то успокоилось. И я, и Венька, должны были через десять дней отправляться на учёбу каждый в свой загон. Но не тут-то было!
Мой братец исчез. Поиски у друзей-приятелей не дали результатов. Лишь через три месяца мы получили от него послание из трёх слов: «Простите! У меня своя дорога». Мама была в отчаянии. Папа хмурился, но выдал скупое: «Наконец-то мальчик становится мужчиной…». Что там он хотел сказать дальше, узнать не удалось из-за скандала и истерики мамы. Долго они не разговаривали. Но и здесь всё успокоилось, когда пришло более длинное письмо от Веньки, который сообщал, что попал на обучение к своему кумиру Учителю Ли и обитает теперь в монастыре где-то в Скалистых горах. Теперь ему доступна магическая почта и один раз в месяц он обещает писать, но без подробностей, ибо это великая тайна.
К этому времени я уже училась сразу в обеих Академиях разом. Благо в Академии Изящных искусств лекции и практики были всего два дня в неделю, всё остальное обучение основывалось на домашних заданиях: рисование, вышивка, шитьё и вязание, кулинария и, конечно же, мода и моделирование. Самым полезным предметом стало зельеварение и знахарство. Есть у тебя магия или нет – это для АИИ было не столь важно, как и потециал. Здесь блаженствовал бы, возможно, мой братец, но не я.
По разумному размышлению, наверное, для собственного спокойствия, стоило бы оставить АИПМ, но вот только мне там безумно понравилось. Ко всему прочему у меня оказалась уникальная способность, да, та самая, которая позволяет мне общаться и взаимодействовать с духами. Нас таких особенных всего пятеро на всю Академию и не больше десятка по стране. Профессор заморочился и проехал по высшим заведениям всей империи, стараясь разыскать подобных уникумов.
Как мне учится в сугубо мужском коллективе? Наверное, моя кривая улыбка могла бы сказать об этом значительно больше, чем слова. Скажем так, не осталось никаких иллюзий относительно того, что на самом деле они, мужчины, думают о нас девушках.
Я уже давно не морщусь, когда Геша, наш силач полу-тролль приветствует меня ударом в плечо. И не розовею от того, как Серый показывает своё отношение к выволочке от куратора, проводя ладонью вниз по причинному месту. И вся наша дружная компашка, с которой я познакомлю вас по ходу действия, до изнеможения измотавшись на военной подготовке или задолбавшись уже в очередной раз разбирать и собирать очередного техномагического монстра, идёт отмечать свою победу в кабак «У Митяя», знаю – меня обязательно доставят домой в целости и сохранности.
