Пролог.
«Издавна повелось в различных сказаниях и сказках, что только прекрасные принцессы заточены в самой высокой башне, а охраняет их ужасный дракон. А вдруг на самом деле всё обстоит иначе... Это прекрасный дракон заточён в высокой башне, которую охраняет ужасная принцесса. Мы ведь живём не в сказке, не так ли? И такое весьма могло приключиться в реальном жестоком мире.
Мир жесток. Он состоит не из сахарных цветов, не из сладостей, не из сказочных принцев. На самом деле он очень опасен, скучен, однообразен и омерзителен, и вот именно поэтому можно смело заявить, что именно в таком мире дракон может быть заточён в башню. У дракона, по сути, не может быть счастливой жизни, если рядом с ним не будет милого и доброго юноши в сияющих доспехах. Этот юноша — рыцарь. Который должен разрушить проклятье, освободить дракона и прожить долго и счастливо в любви и гармонии с большим и грозным чешуйчатым существом, которого боятся все от мала до велика из-за его мощи.
— Что? — громко воскликнул юноша; он слишком увлёкся чтением странной книги, которая пришла на склад вместе с другими. Он не сразу обратил на неё внимание, а когда она в пятый раз за смену попалась ему на глаза, то просто с первых строк он не смог от неё оторваться. — Проклятье? Какие проклятья? Какой рыцарь? Дракон — это девушка?
В сущности, эта книга ничем не отличалась от остальных, но неожиданно на глаза юноше вдруг попались совсем другие страницы. Их он явно видел в первый раз. На них было изображено несколько нагих фигур, танцующих под музыку, которая лилась непонятно откуда в виде музыкальных нот. В центре танцевальной композиции было очень смешное и одновременно печальное лицо дракона — именно его фигура выделялась в общей композиции. Эти черты выражали добродушие и простоту; на какой-то момент молодому человеку показалось, что всё это не в книге, а у него в голове. Но в следующую же секунду всё рассеялось. Он посмотрел на дракона, который медленно растворялся на странице, словно его никогда не было здесь. А весёлая и печальная морда, задранная к небу, особенно странно смотрелась на таком фоне. Юноша очень быстро для себя решил, что лучше забыть о странном явлении, пока оно не стало заметным. Да и вообще был уже вечер, надо было собираться домой. Не успел он это осознать, как книга сама собой захлопнулась.
Поражённый юноша почувствовал, что страшно устал и хочет спать. Он уже почти решил прилечь здесь на работе, покемарить пару часов. Но вдруг услышал шаги. Кто-то спускался на склад. Шаги были быстрые и лёгкие, но ритмичные, как постукивание кастаньет. Юноша внимательно посмотрел на дверь. В ней появилась девушка, а точнее, неясный силуэт. У парня были проблемы со зрением, и сказать, кто это был, он не мог. Странная гостья была одета в лёгкий полупрозрачный халат. Юношу поразили её глаза. Что было весьма странно, халат остался без внимания, а вот глаза в размытом силуэте были отчетливо видны. Девушка шла как-то странно, словно боялась вступить на территорию склада, как бы не наступить на тени, словно что-то её страшило, как будто девушка опасалась, что кто-то нападёт на неё здесь, на складе. Хотя здесь их было всего двое. Юноша был в ожидании, он ждал, что девушка издаст хоть слово, и он поймёт, кто она. Так как для него она — обычное пятно с двумя светящимися глазами. Внезапно она остановилась, повернула голову. Её глаза встретились со взглядом юноши. Он поёжился. Девушка повернулась к нему всем телом и открыла рот, из которого вырвался звуковой поток ветра, сбивая юношу с ног:
«ПОМОГИ МНЕ, ШУРИ».
Юноша подхватился, в ужасе озираясь по сторонам; его сердце стучало, словно бешеное, во рту пересохло, по телу прошла дрожь, но страх вдруг куда-то исчез, а на его месте появилась удивительная ясность ума и спокойствие. Шури просто уснул, и ему приснился кошмар. Сон был удивительно реален, только вот он уже не помнил, что было в нём самым ярким. Оставалось ощущение чего-то странного, нетипичного, неожиданного. Шури оглянулся. Вокруг был только обычный склад. Под ногами шуршали упаковки и ещё какие-то старые скомканные бумаги. Всё было так, как и должно быть. Даже температура воздуха была стандартной — семнадцать градусов Цельсия. В чём же дело?
Юноша поёжился и машинально кинул взгляд в сторону выхода. «Надо покурить, — уверенно пронеслось в голове. Он встал и направился к выходу. — Обязательно надо покурить». На двери склада была установлена полоса препятствий, по которой надо было пройти от одной стены до другой, перелезая через ящики, лежа и даже перекатываясь под ними. Дойдя до цели, Шури повернулся и посмотрел назад. Тяжело вздохнул и продолжил путь.
Оказавшись на улице, Шури поднёс к губам сигарету, затянулся и выпустил длинную струю дыма в светлое утреннее небо. Внезапно его лицо осветила улыбка — юноша вспомнил прошедшую ночь с Кастиэллой. У Шури приятно защекотало в груди, и к щекам прилила кровь. Он уже год знал девушку, у них не было ничего серьёзного, кроме как хорошей близости, а также Шури вл... Глупости... После пары глубоких затяжек глаза затуманились, и он вдруг совершенно ясно понял, что влюблён в Кастиэллу — это было непонятно. В её груди билось доброе, чистое женское сердце, а в мыслях — сладкие, разного рода утехи. Сердце — да, пожалуй, сердце его привлекало больше... Но сказать он ей этого не сможет, он слишком гордый человек. Нет и нет, он не скажет ей. Иначе она решит, что он влюблён в неё, и многое изменится в его и её жизни. Нет, нет, нет, юноша был ещё не готов к такому повороту... Она не должна знать. Вдруг его мысли прервал резкий и в то же время мерзкий звук машинных колес и рева двигателей. В лицо повеяло жаром и... Запахами бензина, масла, рвущейся резины и горячего металла. Шури оглянулся и увидел, как из-за угла склада выруливает чёрный внедорожник и летит прямо на него. Юноша второпях бросился назад и успел добежать до противоположного угла курилки, прежде чем машина промчалась мимо. Автомобиль на секунду притормозил; тяжело дыша и потихоньку приходя в себя, Шури успел увидеть того, кто сидел за рулём внедорожника. Это был его друг Ильяс. Глаза товарища были безумны, галстук съехал набок. Ильяс явно был не в себе. Безумие в его глазах было так же необъяснимо, как присутствие солнца на небе. Ильяс кинул пренебрежительный взгляд на юношу, и машина снова рванулась вперёд. Шури ничего не мог понять, единственным здравым решением было вернуться к работе и не думать о разных глупостях. Он просто махнул рукой и вернулся на склад. По сути, ничего же страшного не произошло, он остался жив. Ильяс не причинил бы ему вреда, им делить было нечего. Юноша сел на кучу ящиков и задумался. А что, если...
— Шури, и чего это мы тут расселись без дела? — Грозный мужской голос пронёсся эхом в голове Шури. Сияющий взгляд голубых глаз юноши устремился вверх, и Шури увидел высокую грузную фигуру своего начальника. Тот стоял, заложив руки за спину, и с интересом смотрел на него.
— Вот. — Шури перевёл взгляд на гору картонных коробок и судорожно махнул накладной. — Принимаю поставку, сверяю бумаги. На оптовика. У нас же грузопоток не резиновый. А тут такая путаница... — Он бросил накладную в стоящую рядом картонную коробку. — Вот, сами посмотрите, Микка Георгинович. Два дня назад погрузил тридцать коробок и три мешка, а сегодня вон какая гора.
Начальник улыбнулся, хитро смотря на своего подчинённого. Улыбка эта делала его похожим на хитрого кота при внезапной встрече с мышью — страшная и добрая одновременно. Но главный посыл этой улыбки был совершенно не связан с его существом. Она, помимо очевидного и явного, проникала в самую глубину души. Потому что эта улыбка была внутренней, скрытой от остальных, и предназначалась не для них. Шури не знал этого сам. Однако видел это ясно. Ведь его собственные глаза уже привыкли видеть на Микке Георгиновиче этот взгляд, и в такие мгновения он был так же понятен, как и всепроникающий взгляд весеннего неба, сквозь тучи которого пробивались первые лучи.
— Я выпишу тебе премию, Шури, — бросил начальник, похлопав юношу по плечу, и поспешно удалился. Шури ещё раз взглянул на коробки, затем — на накладные, и выдохнул с облегчением. Теперь ему оставалось дело за малым — проверить это всё на компьютере. Вернувшись за свой рабочий стол, он вновь взглянул на книгу. Легким движением завернул уголок страницы и закрыл её. Юноша решил, что забёрет книгу домой и уже там, в тишине, разберётся в её мистических и загадочных текстах. Юноша был не любителем читать всякое там фэнтези. Для такого удовольствия он просто б посмотрел сериал. Но в этой книге было что-то особенное, он чувствовал в ней что-то до боли знакомое и притягательное. Странно было лишь то, что точно такие же чувства в нём вызывала Кастиэлла. Но только вот где человек, а где книга? Такое сравнивать невозможно. И всё же с другой стороны, девушка была для него притягательна, как страницы этой книги, вроде до боли знакомая и в то же время загадка с закрученным сюжетом. Так же, как от поворотов сюжета в этой книге, от Кастиэллы тоже следовало ждать чего угодно. Но было в её поступках и характере что-то такое, что неизменно притягивало к ней. Шури принялся за работу. Он должен гнать от себя мысли касательно Кастиэллы, просто юноша боится, что в один миг всё перестанет быть таким лёгким. Увы, Шури бы хотел другого удела... но всё это так сложно. Разобраться б в своих чувствах и истинных мотивах... Сейчас делать это было лень, поэтому он с головой ушёл в работу и всяческий игнор мира.
Спустился вечер. Шури быстро добрался до дома. Юноше очень повезло, он жил от работы совсем недалеко, тридцать пять — двадцать пять минут ходьбы. Добравшись до дома, он поставил ванну, искупался, включил телевизор и лёг на диван, потому что решил немного почитать перед сном. Шури открыл книгу с того места, где оставил пометку. Вдруг в комнате погас свет. За доли секунды Шури успел испугаться, но в темноте ничего не было видно, и он решил, что это, наверное, вышла из строя лампа. Через некоторое время в темноте возник какой-то негромкий скрип, и раздался тихий голос:
— Шури-и-и-и. Шури-и-и. Шури-и-и. Шур-и-и-и. Шури-и-и-и. Шури-и-и. Шури-и-и-и. Шури-и-и-и.
Кровь прилила к щекам юноши. Тут скрип раздался уже в комнате. А затем — шуршание по полу и вокруг ног. Неизвестное существо пыталось добраться до жертвы. Но юноша был начеку и направил на него луч света с мобильного телефона. Тогда неясная тень метнулась к окну, быстро встала на подоконник и, царапая стекло, выпрыгнула на улицу. В следующий миг включился свет, и Шури окончательно уверился, что по комнате прошло какое-то существо. Теперь он ясно видел своё отражение в большом зеркале напротив дивана: взъерошенный, со вздёрнутым от напряжения носом, вспотевший от волнения. Шури осторожно присел на край дивана, но сразу же выпрямился. Всё было нормально. А то, что он слышал в темноте, могло ему просто показаться. Это была просто игра ума. Главное, что ничего ужасного не произошло. Это, впрочем, совсем не означало, что оно не могло произойти. В дверь осторожно постучали. Взгляд юноши упал на книгу, лежащую на ковре. Он взял её в руки. Книга называлась «Как мне полюбить в тебе дракона?». Он улыбнулся, медленно открыл её и стал вновь читать. Ещё никогда его так сильно не тянуло прочесть что-нибудь особенное. Он чувствовал, что самая главная тайна всё ещё ждёт своего раскрытия.
«Принцесса оставила замок, вышла замуж за короля и уехала с ним на далёкую гору. Драконша осталась одна, в самой высокой башне замка, и наступила вечная ночь. Она стонала, плакала и ругалась, призывая свет, но ветер никогда не долетал до неё. Иногда её донимали ужасные сны: ей снилось, что её снова захватили в плен, а потом и вовсе бросили умирать. Она протягивала к небу дрожащие лапы, и в её пустых глазах стояла любовь... В эти дни надежда ещё теплилась в её душе. Она хотела хотя бы умереть рядом с тем, кто сможет освободить её с башни. Драконшу звали Кас Нуэра. И вот пришёл очередной день, наполненный серостью и неизбежным концом. Драконша знала, что её уже некому спасти. Она должна была бороться одна. Но...» Шури отвёл книгу в сторону; его одолело странное чувство тревоги, словно то, что он читает, является правдой. Дальше читать было страшно. Вдруг эта история реальна? И всё же любопытство брало верх. Юноша вновь открыл книгу.
«Кас Нуэра расправила свои большие драконьи крылья и закружилась в багровом торнадо, превращаясь в девушку. Несколько секунд она стояла неподвижно, жадно втягивая в ноздри воздух. Потом раздался ее властный голос:
— Выходи... От тебя смердит страхом. Я чую тебя.
Из-за раскрывшейся шторы вышла невысокого роста девушка и пошла в ее сторону. Остановившись в трех метрах, гостья почтительно поклонилась Кас Нуэре. Кудрявые волосы незнакомки были коротко острижены. Серые глаза были глубоко спрятаны под густыми бровями. Одета она была в длинный кожаный халат, заправленный в черные полусапожки. В руках она держала ритуальный кинжал с широкой красной ручкой, к лезвию которого был привязан маленький сложенный лист бумаги. Кас Нуэра взяла записку, развернула ее и впилась глазами в иероглифы. Хмыкнув, она подняла взгляд на свою гостью, которая с каменным лицом внимательно наблюдала за происходящим. Кас Нуэра брезгливо улыбнулась и протянула ей записку. Девушка недоверчиво покосилась на драконшу, но все же взяла лист с посланием обратно из ее рук. Кас Нуэра вздохнула, её голос был несколько презрительным:
— Александретта Гули всегда была безответственна.
Александретта была её принцессой, которая охраняла башню и следила, чтоб она, свирепый и грозный дракон, не покинула своё заточение. Покорно ожидала своего рыцаря. Драконше повезло, Гули оказалась довольно приятной принцессой, и им удалось подружиться. Да, они часто болтали, и им всегда снились удивительные сны. Снились долгие прогулки по зачарованным дорогам под стонущими липами в обрамлении клевера и ромашек. Но, к несчастью, однажды принцесса влюбилась в свинопаса Сергиуса Реда. Они полюбили друг друга. Александретта даже начала подумывать о том, что неплохо было бы выйти за свинопаса замуж. И вот однажды Сергиус Ред пришел к башне. Он принёс своей прекрасной принцессе мешок гвоздик. Принцесса Александретта любила цветы. Ведь все же принцессы любят цветы?.. Конечно, странное и никем не подтвержденное мнение...
Принцесса открыла мешок. И — о ужас... Черный густой клубистый дым охватил всё в округе... Да, это волшебная страна, что же ещё... Здесь может произойти всё, что угодно... А вы как думали?.. И все, кого окутал черный туман, в ужасе стихли в ожидании... Чего они ждали? Хороший вопрос... Ждали, когда же появится грозный и ужасный дракон, чтоб отведать их плоти... Ведь драконы появляются именно так? Выпрыгивают, как черти из табакерки в черном дыму. Будто им делать совершенно нечего. Итак, все ждали, затаив дыхание... Ждали... Ждали и еще раз ждали. А дракона всё не было и не было. Потому что... Что? Правильно, она спала в самой высокой башне, изредка посапывая и пуская слюни в подушку. И всё же, когда туман рассеялся, двух — принцессы и свинопаса — след простыл.
«Издавна повелось в различных сказаниях и сказках, что только прекрасные принцессы заточены в самой высокой башне, а охраняет их ужасный дракон. А вдруг на самом деле всё обстоит иначе... Это прекрасный дракон заточён в высокой башне, которую охраняет ужасная принцесса. Мы ведь живём не в сказке, не так ли? И такое весьма могло приключиться в реальном жестоком мире.
Мир жесток. Он состоит не из сахарных цветов, не из сладостей, не из сказочных принцев. На самом деле он очень опасен, скучен, однообразен и омерзителен, и вот именно поэтому можно смело заявить, что именно в таком мире дракон может быть заточён в башню. У дракона, по сути, не может быть счастливой жизни, если рядом с ним не будет милого и доброго юноши в сияющих доспехах. Этот юноша — рыцарь. Который должен разрушить проклятье, освободить дракона и прожить долго и счастливо в любви и гармонии с большим и грозным чешуйчатым существом, которого боятся все от мала до велика из-за его мощи.
— Что? — громко воскликнул юноша; он слишком увлёкся чтением странной книги, которая пришла на склад вместе с другими. Он не сразу обратил на неё внимание, а когда она в пятый раз за смену попалась ему на глаза, то просто с первых строк он не смог от неё оторваться. — Проклятье? Какие проклятья? Какой рыцарь? Дракон — это девушка?
В сущности, эта книга ничем не отличалась от остальных, но неожиданно на глаза юноше вдруг попались совсем другие страницы. Их он явно видел в первый раз. На них было изображено несколько нагих фигур, танцующих под музыку, которая лилась непонятно откуда в виде музыкальных нот. В центре танцевальной композиции было очень смешное и одновременно печальное лицо дракона — именно его фигура выделялась в общей композиции. Эти черты выражали добродушие и простоту; на какой-то момент молодому человеку показалось, что всё это не в книге, а у него в голове. Но в следующую же секунду всё рассеялось. Он посмотрел на дракона, который медленно растворялся на странице, словно его никогда не было здесь. А весёлая и печальная морда, задранная к небу, особенно странно смотрелась на таком фоне. Юноша очень быстро для себя решил, что лучше забыть о странном явлении, пока оно не стало заметным. Да и вообще был уже вечер, надо было собираться домой. Не успел он это осознать, как книга сама собой захлопнулась.
Поражённый юноша почувствовал, что страшно устал и хочет спать. Он уже почти решил прилечь здесь на работе, покемарить пару часов. Но вдруг услышал шаги. Кто-то спускался на склад. Шаги были быстрые и лёгкие, но ритмичные, как постукивание кастаньет. Юноша внимательно посмотрел на дверь. В ней появилась девушка, а точнее, неясный силуэт. У парня были проблемы со зрением, и сказать, кто это был, он не мог. Странная гостья была одета в лёгкий полупрозрачный халат. Юношу поразили её глаза. Что было весьма странно, халат остался без внимания, а вот глаза в размытом силуэте были отчетливо видны. Девушка шла как-то странно, словно боялась вступить на территорию склада, как бы не наступить на тени, словно что-то её страшило, как будто девушка опасалась, что кто-то нападёт на неё здесь, на складе. Хотя здесь их было всего двое. Юноша был в ожидании, он ждал, что девушка издаст хоть слово, и он поймёт, кто она. Так как для него она — обычное пятно с двумя светящимися глазами. Внезапно она остановилась, повернула голову. Её глаза встретились со взглядом юноши. Он поёжился. Девушка повернулась к нему всем телом и открыла рот, из которого вырвался звуковой поток ветра, сбивая юношу с ног:
«ПОМОГИ МНЕ, ШУРИ».
Юноша подхватился, в ужасе озираясь по сторонам; его сердце стучало, словно бешеное, во рту пересохло, по телу прошла дрожь, но страх вдруг куда-то исчез, а на его месте появилась удивительная ясность ума и спокойствие. Шури просто уснул, и ему приснился кошмар. Сон был удивительно реален, только вот он уже не помнил, что было в нём самым ярким. Оставалось ощущение чего-то странного, нетипичного, неожиданного. Шури оглянулся. Вокруг был только обычный склад. Под ногами шуршали упаковки и ещё какие-то старые скомканные бумаги. Всё было так, как и должно быть. Даже температура воздуха была стандартной — семнадцать градусов Цельсия. В чём же дело?
Юноша поёжился и машинально кинул взгляд в сторону выхода. «Надо покурить, — уверенно пронеслось в голове. Он встал и направился к выходу. — Обязательно надо покурить». На двери склада была установлена полоса препятствий, по которой надо было пройти от одной стены до другой, перелезая через ящики, лежа и даже перекатываясь под ними. Дойдя до цели, Шури повернулся и посмотрел назад. Тяжело вздохнул и продолжил путь.
Оказавшись на улице, Шури поднёс к губам сигарету, затянулся и выпустил длинную струю дыма в светлое утреннее небо. Внезапно его лицо осветила улыбка — юноша вспомнил прошедшую ночь с Кастиэллой. У Шури приятно защекотало в груди, и к щекам прилила кровь. Он уже год знал девушку, у них не было ничего серьёзного, кроме как хорошей близости, а также Шури вл... Глупости... После пары глубоких затяжек глаза затуманились, и он вдруг совершенно ясно понял, что влюблён в Кастиэллу — это было непонятно. В её груди билось доброе, чистое женское сердце, а в мыслях — сладкие, разного рода утехи. Сердце — да, пожалуй, сердце его привлекало больше... Но сказать он ей этого не сможет, он слишком гордый человек. Нет и нет, он не скажет ей. Иначе она решит, что он влюблён в неё, и многое изменится в его и её жизни. Нет, нет, нет, юноша был ещё не готов к такому повороту... Она не должна знать. Вдруг его мысли прервал резкий и в то же время мерзкий звук машинных колес и рева двигателей. В лицо повеяло жаром и... Запахами бензина, масла, рвущейся резины и горячего металла. Шури оглянулся и увидел, как из-за угла склада выруливает чёрный внедорожник и летит прямо на него. Юноша второпях бросился назад и успел добежать до противоположного угла курилки, прежде чем машина промчалась мимо. Автомобиль на секунду притормозил; тяжело дыша и потихоньку приходя в себя, Шури успел увидеть того, кто сидел за рулём внедорожника. Это был его друг Ильяс. Глаза товарища были безумны, галстук съехал набок. Ильяс явно был не в себе. Безумие в его глазах было так же необъяснимо, как присутствие солнца на небе. Ильяс кинул пренебрежительный взгляд на юношу, и машина снова рванулась вперёд. Шури ничего не мог понять, единственным здравым решением было вернуться к работе и не думать о разных глупостях. Он просто махнул рукой и вернулся на склад. По сути, ничего же страшного не произошло, он остался жив. Ильяс не причинил бы ему вреда, им делить было нечего. Юноша сел на кучу ящиков и задумался. А что, если...
— Шури, и чего это мы тут расселись без дела? — Грозный мужской голос пронёсся эхом в голове Шури. Сияющий взгляд голубых глаз юноши устремился вверх, и Шури увидел высокую грузную фигуру своего начальника. Тот стоял, заложив руки за спину, и с интересом смотрел на него.
— Вот. — Шури перевёл взгляд на гору картонных коробок и судорожно махнул накладной. — Принимаю поставку, сверяю бумаги. На оптовика. У нас же грузопоток не резиновый. А тут такая путаница... — Он бросил накладную в стоящую рядом картонную коробку. — Вот, сами посмотрите, Микка Георгинович. Два дня назад погрузил тридцать коробок и три мешка, а сегодня вон какая гора.
Начальник улыбнулся, хитро смотря на своего подчинённого. Улыбка эта делала его похожим на хитрого кота при внезапной встрече с мышью — страшная и добрая одновременно. Но главный посыл этой улыбки был совершенно не связан с его существом. Она, помимо очевидного и явного, проникала в самую глубину души. Потому что эта улыбка была внутренней, скрытой от остальных, и предназначалась не для них. Шури не знал этого сам. Однако видел это ясно. Ведь его собственные глаза уже привыкли видеть на Микке Георгиновиче этот взгляд, и в такие мгновения он был так же понятен, как и всепроникающий взгляд весеннего неба, сквозь тучи которого пробивались первые лучи.
— Я выпишу тебе премию, Шури, — бросил начальник, похлопав юношу по плечу, и поспешно удалился. Шури ещё раз взглянул на коробки, затем — на накладные, и выдохнул с облегчением. Теперь ему оставалось дело за малым — проверить это всё на компьютере. Вернувшись за свой рабочий стол, он вновь взглянул на книгу. Легким движением завернул уголок страницы и закрыл её. Юноша решил, что забёрет книгу домой и уже там, в тишине, разберётся в её мистических и загадочных текстах. Юноша был не любителем читать всякое там фэнтези. Для такого удовольствия он просто б посмотрел сериал. Но в этой книге было что-то особенное, он чувствовал в ней что-то до боли знакомое и притягательное. Странно было лишь то, что точно такие же чувства в нём вызывала Кастиэлла. Но только вот где человек, а где книга? Такое сравнивать невозможно. И всё же с другой стороны, девушка была для него притягательна, как страницы этой книги, вроде до боли знакомая и в то же время загадка с закрученным сюжетом. Так же, как от поворотов сюжета в этой книге, от Кастиэллы тоже следовало ждать чего угодно. Но было в её поступках и характере что-то такое, что неизменно притягивало к ней. Шури принялся за работу. Он должен гнать от себя мысли касательно Кастиэллы, просто юноша боится, что в один миг всё перестанет быть таким лёгким. Увы, Шури бы хотел другого удела... но всё это так сложно. Разобраться б в своих чувствах и истинных мотивах... Сейчас делать это было лень, поэтому он с головой ушёл в работу и всяческий игнор мира.
Спустился вечер. Шури быстро добрался до дома. Юноше очень повезло, он жил от работы совсем недалеко, тридцать пять — двадцать пять минут ходьбы. Добравшись до дома, он поставил ванну, искупался, включил телевизор и лёг на диван, потому что решил немного почитать перед сном. Шури открыл книгу с того места, где оставил пометку. Вдруг в комнате погас свет. За доли секунды Шури успел испугаться, но в темноте ничего не было видно, и он решил, что это, наверное, вышла из строя лампа. Через некоторое время в темноте возник какой-то негромкий скрип, и раздался тихий голос:
— Шури-и-и-и. Шури-и-и. Шури-и-и. Шур-и-и-и. Шури-и-и-и. Шури-и-и. Шури-и-и-и. Шури-и-и-и.
Кровь прилила к щекам юноши. Тут скрип раздался уже в комнате. А затем — шуршание по полу и вокруг ног. Неизвестное существо пыталось добраться до жертвы. Но юноша был начеку и направил на него луч света с мобильного телефона. Тогда неясная тень метнулась к окну, быстро встала на подоконник и, царапая стекло, выпрыгнула на улицу. В следующий миг включился свет, и Шури окончательно уверился, что по комнате прошло какое-то существо. Теперь он ясно видел своё отражение в большом зеркале напротив дивана: взъерошенный, со вздёрнутым от напряжения носом, вспотевший от волнения. Шури осторожно присел на край дивана, но сразу же выпрямился. Всё было нормально. А то, что он слышал в темноте, могло ему просто показаться. Это была просто игра ума. Главное, что ничего ужасного не произошло. Это, впрочем, совсем не означало, что оно не могло произойти. В дверь осторожно постучали. Взгляд юноши упал на книгу, лежащую на ковре. Он взял её в руки. Книга называлась «Как мне полюбить в тебе дракона?». Он улыбнулся, медленно открыл её и стал вновь читать. Ещё никогда его так сильно не тянуло прочесть что-нибудь особенное. Он чувствовал, что самая главная тайна всё ещё ждёт своего раскрытия.
«Принцесса оставила замок, вышла замуж за короля и уехала с ним на далёкую гору. Драконша осталась одна, в самой высокой башне замка, и наступила вечная ночь. Она стонала, плакала и ругалась, призывая свет, но ветер никогда не долетал до неё. Иногда её донимали ужасные сны: ей снилось, что её снова захватили в плен, а потом и вовсе бросили умирать. Она протягивала к небу дрожащие лапы, и в её пустых глазах стояла любовь... В эти дни надежда ещё теплилась в её душе. Она хотела хотя бы умереть рядом с тем, кто сможет освободить её с башни. Драконшу звали Кас Нуэра. И вот пришёл очередной день, наполненный серостью и неизбежным концом. Драконша знала, что её уже некому спасти. Она должна была бороться одна. Но...» Шури отвёл книгу в сторону; его одолело странное чувство тревоги, словно то, что он читает, является правдой. Дальше читать было страшно. Вдруг эта история реальна? И всё же любопытство брало верх. Юноша вновь открыл книгу.
«Кас Нуэра расправила свои большие драконьи крылья и закружилась в багровом торнадо, превращаясь в девушку. Несколько секунд она стояла неподвижно, жадно втягивая в ноздри воздух. Потом раздался ее властный голос:
— Выходи... От тебя смердит страхом. Я чую тебя.
Из-за раскрывшейся шторы вышла невысокого роста девушка и пошла в ее сторону. Остановившись в трех метрах, гостья почтительно поклонилась Кас Нуэре. Кудрявые волосы незнакомки были коротко острижены. Серые глаза были глубоко спрятаны под густыми бровями. Одета она была в длинный кожаный халат, заправленный в черные полусапожки. В руках она держала ритуальный кинжал с широкой красной ручкой, к лезвию которого был привязан маленький сложенный лист бумаги. Кас Нуэра взяла записку, развернула ее и впилась глазами в иероглифы. Хмыкнув, она подняла взгляд на свою гостью, которая с каменным лицом внимательно наблюдала за происходящим. Кас Нуэра брезгливо улыбнулась и протянула ей записку. Девушка недоверчиво покосилась на драконшу, но все же взяла лист с посланием обратно из ее рук. Кас Нуэра вздохнула, её голос был несколько презрительным:
— Александретта Гули всегда была безответственна.
Александретта была её принцессой, которая охраняла башню и следила, чтоб она, свирепый и грозный дракон, не покинула своё заточение. Покорно ожидала своего рыцаря. Драконше повезло, Гули оказалась довольно приятной принцессой, и им удалось подружиться. Да, они часто болтали, и им всегда снились удивительные сны. Снились долгие прогулки по зачарованным дорогам под стонущими липами в обрамлении клевера и ромашек. Но, к несчастью, однажды принцесса влюбилась в свинопаса Сергиуса Реда. Они полюбили друг друга. Александретта даже начала подумывать о том, что неплохо было бы выйти за свинопаса замуж. И вот однажды Сергиус Ред пришел к башне. Он принёс своей прекрасной принцессе мешок гвоздик. Принцесса Александретта любила цветы. Ведь все же принцессы любят цветы?.. Конечно, странное и никем не подтвержденное мнение...
Принцесса открыла мешок. И — о ужас... Черный густой клубистый дым охватил всё в округе... Да, это волшебная страна, что же ещё... Здесь может произойти всё, что угодно... А вы как думали?.. И все, кого окутал черный туман, в ужасе стихли в ожидании... Чего они ждали? Хороший вопрос... Ждали, когда же появится грозный и ужасный дракон, чтоб отведать их плоти... Ведь драконы появляются именно так? Выпрыгивают, как черти из табакерки в черном дыму. Будто им делать совершенно нечего. Итак, все ждали, затаив дыхание... Ждали... Ждали и еще раз ждали. А дракона всё не было и не было. Потому что... Что? Правильно, она спала в самой высокой башне, изредка посапывая и пуская слюни в подушку. И всё же, когда туман рассеялся, двух — принцессы и свинопаса — след простыл.
