– Разрешите представиться, Антей Ландертак, сорок шесть лет, к вашим услугам.
Девушки мгновенно бросили искрить между собой и уставились на меня с потрясённым видом. Мигалок пять моя милость чувствовала себя польщённой, совсем как знаменитость среди восторженных поклонниц таланта, но потом стало неудобно, меня продолжали упорно рассматривать, будто на глазах я обзаводился хвостом, рогами и копытами. Не, ну понятно, что встретить здесь в лесу около рокады жителя СТРАНЫ несколько неожиданно, но так реагировать всё-таки перебор. Ещё через десять мигалок пришлось попросить своих упорных поклонниц.
– Дориана, Лакруэйя, хватит меня уже смущать взглядами. Я же не чудо какое, полосатая баркада там, хенрик всеядный или зелёный кот!
Дамы переглянулись и зашлись от смеха, который быстро перетёк в судорожный хохот. Они попадали в траву, схватились руками за живот, перекатывались с боку на бок и хохотали, хохотали, хохотали. Что тут скажешь, нервы. Не будем мешать, займёмся лучше костром и подбросим на угли хворосту, ужин сам по себе до кондиции не дойдёт. Через пять минут дамы затихли, сели и посмотрели сквозь слёзы друг на друга.
– Зелёный кот …, чудо!
– Неожиданно!
И снова повалились в приступе хохота. Через минуту их, наконец, отпустило, после чего Дориана Вторая скомандовала.
– Лакру, выпусти Бранка погулять, а я накрою поляну.
Девочка подошла к телеге и откуда-то с глубин багажа вытащила клетку с … большим зелёным котом! Открыла дверцу, кот вышел, принюхался, фыркнул и исчез в траве. Я быстренько подобрал упавшую вниз челюсть, внёс свою долю в пиршество остатками припасов Райзли Лохматого и ужин всё-таки состоялся. Полулёжа на траве, вокруг скатерти со снедью – настоящий пикник в Отверском Лесу на Холмах! Только ради этого надо было выбрать столь причудливый маршрут моего продвижения к Найотарису. Аппетит на свежем воздухе у всех оказался отменным и ужин прошёл молча. А вот потом пришлось удовлетворять дамское любопытство на свой счёт. Не вдаваясь в подробности, пояснил, что получил назначение в Дом Представительства СТРАНЫ в Найотарисе и добираюсь в столицу, чтобы приступить к работе. Свои планы по дальнейшему продвижению тоже скрывать не стал, что там секретного? Дориана несколько раз словесно урезонивала дочку, чтобы та поумерила свой пыл, но когда Лакруэйя взялась выпытывать моё финансовое состояние, количество детей и суммы алиментов, запустила в неё жёлтый магический шарик. Он был, конечно, не боевой, наверное, должен был долететь, прилипнуть и пощекотать с минуту за нескромные вопросы. Но мелкая, ехидно улыбнувшись, легко уклонилась и шарик полетел в меня. Никто не успел испугаться, как шар в цайле от меня исчез, тихо-тихо, растаял. Лакруэйя привычно открыла рот от удивления, а её мать поднесла руки к щекам и непроизвольно распахнувшимся глазам.
– Антей, ты из … этих?
– Каких, Дориана?
– Не притворяйся, будто не понимаешь! Из наёмников, из антимагов!
– И не хотел притворяться, вопрос уточнил и не зря. Да, я антимаг. Но, не наёмник и наёмником никогда не был.
– Как!? У вас же все антимаги служат наёмниками?
– А я исключение, представляешь?
Дориана представила и к этому вопросу мы больше не возвращались. Поскольку Светоч уже клонился к горизонту, продолжать путешествие не имело смысла. Девочки пошли мыть посуду к речушке, протекающей неподалёку, а заодно пообщаться между собой без меня. Я тоже особо не скучал, наблюдая за зелёным котом, который вернулся, изволил откушать из специально оставленной тарелки, а потом взялся изучать мою сомнительную личность, обойдя, для начала, кругом. Погладить себя не дал. Дамы прибыли, принесли чистую посуду и выразили сожаление, что никак не удаётся помыться, третий день в пути, грязные.
– Не понял, вы же только были на речке или ручье, купались бы на здоровье.
– Вода сильно холодная, простудимся сразу.
– Речушка глубокая?
– Нет, по колено, есть пара мест по пояс.
– Правда, хотите помыться?
– Очень!
– Сделаем. Полотно, завязки и топор найдёте?
Всё нашлось и дело закипело. Вырубил и обтесал три кола, два из них привязали к краям полотна. Буквой «г» отгородил полотном от течения одно из глубоких мест и получилась импровизированная купальня. Потом проинструктировал.
– Дориана, Лакруэйя, я сейчас брошу две термошашки около поперечной части полотна. Чтобы вы на них не наступили и не обожгли ноги, над ними всплывут два поплавка. Отходите на четверть айла для безопасности, там вода будет достаточно тёплая, и моетесь себе на здоровье. Шашек хватит на полчаса, так что честная сделка – вам двадцать минут и мне десять.
Когда я, накупанный в своё удовольствие, вернулся на стоянку и развесил мокрое полотно на кустах, к ночёвке всё было готово. Лакруэйя с зелёным котом расположились на телеге, а наши с Дорианой спальные места оказались на земле по обе стороны от неё. Я с удовольствием растянулся на одеяле, устроил гудящие ноги поудобней и сразу уплыл в расслабленное полусонное состояние. Хорошо! Светоч царапнул в последний раз край горизонта и наступили полные сумерки. Первой, изрядно поворочавшись, начала разговор перед сном Лакруэйя.
– Антей, Вы завтра нас не бросите. Нам страшно.
– Да нет, побуду пока сопровождающим, если надо.
– … А сколько времени Вы нас сможете сопровождать?
– Лакруэйя, я бы предложил такой вариант. В получасе отсюда по дороге есть деревня, она небольшая и нам не особенно интересна. А вот за ней дальше, где-то ещё в двух часах поездки по рокаде, стоит уже значительный посёлок, почти городок, Тернализ. Добираемся туда и вы в полицейском участке пишите заявления на наших преступников. После чего, по закону вам выделят полицейское сопровождение до Найотариса.
– А нас там не задержат надолго, пока будут разбираться?
– Нет, я оформлю в участке своё свидетельство и вы от разбирательства дела и участия в судебном процессе будете освобождены. О приговоре вас позже известят письменно.
– Хороший план, мне нравится.
– Нет.
Это, молчавшая до сих пор, Дориана Вторая вступила в разговор.
– Что нет?
– Заявления писать не будем!
– Мама, но почему? Они хотят нас убить!
– Действительно, Дориана, что за очаровательное человеколюбие?
– Ставоль, когда был жив, сдерживал дурные наклонности среднего брата. Даже два раза крепко его избивал, первый раз, чтобы тот свою жену не тиранил, второй раз не знаю за что, не сказал. В память о нём не могу я его родственников отправить к палачу. Правда, не могу.
Бедная Лакруэйя аж захлебнулась от возмущения. Возможно, она прослушала какие-то переговоры родственничков между собой, где те могли предвкушать, как помучают её с матерью или позабавятся с ними перед убийством. В таком случае рассуждения Дорианы ей должны представляться верхом идиотизма. И я был с ней полностью согласен.
– Антей, а Вы не могли бы стать нашим официальным сопровождающим до Найотариса? Вам ведь тоже туда.
– Дориана, а серьёзно, как вы не побоялись пуститься в такую длинную дорогу без сопровождающего или охранника? Денег пожалели? Так жизнь дороже.
– Ничего мы не пожалели. Договорились с нашим соседом, бывшим пограничником, соглашение составили, оплата один золотой по прибытии, староста подписал.
– И где он?
– Отказался в последний момент, что-то объяснял, но я и слушать не стала …. Так, как, Антей? Я заплачу, Вы не думайте, два золотых. Можем договор составить, как пожелаете.
Заманчивое предложение, надо подумать. В качестве сопровождающего этой взбалмошной семейки я получаю приличный шанс прибыть в столицу неузнанным. Время в пути увеличится заметно …, так это и хорошо! Навертели на моё прибытие много чего, а я … исчез по дороге. Волнуйтесь, господа, волнуйтесь, это сейчас и требуется. Ладно, пока спешить не буду.
– Давайте утром всё ещё раз обсудим, сейчас голова совсем не работает. Приятных снов.
– Приятных снов.
Поскольку за нашу безопасность я совершенно не опасался, Дориана обещала вовремя разбудить, если что, да и свои сигналки выставил по периметру, то в царство Морфея отправился легко и с удовольствием. Ночь прошла спокойно …, почти спокойно, внешние противники нашего мирного сна так и не появились. Зато внутренние не дремали. Около часа ночи плавно проснулся и почувствовал, что меня гладят, ласкают и целуют. Интересный поворот, вообще не ожидал. Мысленно осмотрел свои ощущения – вроде ничего, нравится. Через две минуты открыл глаза, Дориана замерла в ожидании моей реакции и я, приглашающим жестом показал – продолжай, не стесняйся. Женщина, помедлив, продолжила и я ещё четыре минуты наслаждался её прикосновениями. Не профессионалка, конечно, но так даже ещё приятнее! Вспомнив про совесть, повернулся на бок, аккуратно уложил Дориану на спину и исполнил «супружеский долг». Всё это в тишине, чтобы не потревожить сон Лакруэйи. Затем, лёжа рядом, закурили по сигарете и, рассматривая звёздное небо, успокаивали быстрое дыхание. Зиус сегодня был особенно красив, выдавая разноцветные всполохи. К концу перекура настроение резко упало, а ведь было таким приятно-расслабленным. Эх, Рогельд Диколич, Рогельд Диколич, профессор логики, и зачем ты так хорошо учил ей в годы моей студенческой молодости? Вскрыть таким инструментом тайные мотивы Дорианы оказалось также просто, будто открыть консервную банку ножом. Меня используют как спарфельта-производителя для зачатия ребёнка. И если спарфельта-производителя хазгары выбирают за его стати и случают со спарфельтскими телушками для улучшения стада, то меня выбрали … от безысходности. Скорее всего, когда женщина родила свою радость, мирно посапывающую сейчас на телеге, разгневанные родственники привели какую-нибудь старую полоумную знахарку-ведьму, чтобы наложить запрет на рождение из «греховного лона». Бабка эта, конечно, давно скопытилась, а Дориана осталась без детей. Можно попытаться избавиться от этого запрета у хорошего мага-лекаря в столице, но это очень дорого, не каждый возьмётся за такое долгое муторное дело и никакой гарантии успешного исхода. А можно попытаться понести от антимага, причём, с весьма хорошими шансами. Яйцеклетка, оплодотворённая от антимагического семени, просто «не замечает» ведьмовского запрета и ребёнок нормально развивается и рождается. Нет, и мотивы понятны, нельзя Лакруэйю в будущем оставлять совсем одну, а то будет она как шарик, гонимый по жизни случайными ветрами. Это даже я за полдня понял. А брат или сестра станут надёжным якорем и удержат девочку от больших глупостей, которые могут завести … понятно куда. Не использовать такой шанс Дориана не может, несмотря на весь стыд. Антимаги на дороге не валяются и встретится ли по жизни ещё хоть один – большой вопрос. Но, я-то, я …, хуже спарфельта. Обидно-с. Ну, да что теперь, интим, так интим. Поворачиваюсь к нечаянной любовнице, бережно целую в губы, потом руки отправляются в игривый поход по её телу …, благо, днём успел потренироваться, как чувствовал…. Через полтора часа Дориана ушла на своё спальное место, мокрая и утомлённая. И правильно, не хватало ещё, чтобы дочь утром встала и узрела голую мать в обнимку с голым полузнакомым мужиком, сопящими во сне в четыре дырочки. Не знаю, как моя партнёрша провела остаток ночи, а я отключился мгновенно, будто в глубокий колодец провалился. Лакруэйя, проснувшаяся раньше всех, ничего о ночных играх не заподозрила и, выпустив погулять зелёное недоразумение, отправилась готовить завтрак. Нас будить не стала, хорошая девочка! Мы с Дорианой встали позже и нам не составило особого труда держать перед Лакру вчерашние роли случайных попутчиков. Да так оно, собственно, и было по большому счёту. Дочь, правда, не обратила внимание на покрасневшие глаза у мамы, похоже та утром плакала …, но тут уж её выбор. Или долгая верность покойному мужу, или забота о будущем своего сокровища. Я здесь тупой спарфельт, не более. Впрочем, предстоящая дорога отодвинула все обрывки впечатлений и переживаний на второй, а потом и на третий план. За завтраком мы обсудили наши дальнейшие действия. Для начала я сильно огорчил своих собеседниц.
– Дориана, Лакруэйя, в статусе гражданина СТРАНЫ я не могу стать вашим документально оформленным охранником и сопроводить до Найотариса.
– Но, почему!?
– Вы были в пути три дня. Стражники просили предъявить справку о минимальном сроке проживания?
– Да, два раза. Только не стражники, а полиция. Один раз дорожному разъезду, а другой – на стационарном посту.
По контракту переселенцам в Большие Пустоши устанавливался минимальный срок обязательного проживания на новом месте, обычно восемь лет. У девочек с этим было всё в порядке и они имели полное право загрузить своё добро в телегу и отправиться жить в любое место Второй ТриДраконии.
– А теперь представьте, нас останавливают в третий раз. О чём подумает полицейский, увидев, что переселенок из Больших Пустошей сопровождает охранник из СТРАНЫ? Правильно, он сильно удивится, а мы отправимся в полицейский участок для разбирательства. Допросы по отдельности, потом перекрёстные, потом вызовут ДГБ ….
– Но мы же ни в чём не виноваты!
– Лакруэйя, а кто спорит? Выпустят через неделю, предъявив счёт за содержание и за расходы на проведение следственных действий. Мало не попросят. Ещё газетчики подключатся и распишут, как обнищала СТРАНА, что не может нормально содержать своих представителей за рубежом. И те вынуждены подрабатывать то сутенёрами, то охранниками. Моё начальство будет в полном восторге.
– Да как газетчики узнают?
– Быстро. Мы же в этой истории будто попугаи на фоне воробьёв, издалека видно.
Лакру мгновенно упала духом и едва не заплакала. Старшее поколение с интересом осмотрело мятущуюся юность и продолжило деловой разговор между собой.
– Хорошо, Антей, а как выйти с положения? Нам без тебя нельзя.
– Дориана, а ты не думала пару дней отсидеться в Отверском Лесу на Холмах? Наших преступников поджимает время и завтра они точно поскачут назад. Тогда утром третьего дня можно двигаться дальше, ничего не опасаясь.
– Думала. Но, они не дураки и завтра с утра, а может и уже сегодня вечером начнут искать в лесу. Мест, где мы могли свернуть не так уж много.
– Тогда вижу один выход, выдать меня за местного жителя, переселенца, и я в качестве охранника не вызову никаких вопросов.
– Вполне. Как это будет выглядеть практически?
– Я хороший знакомец Ставоля и неоднократно с ним вместе работал на зимних приработках. Бывал у вас в гостях. В этом году из-за лихорадки приходится самому возглавить бригаду в первый раз. Очень волнуюсь, как получится, подбираю в команду работящих и непьющих мужиков, знакомых по совместной работе. Сейчас дома особых дел нет, поэтому совершил объезд по деревням, приглашая кандидатов. Заехал и к вам, рассчитывая на Ставоля с отцом, но узнал печальную новость о его смерти. Вы как раз собирались в дорогу и попросили меня стать сопровождающим. Я не смог отказать вдове друга и согласился. Заодно решил в этих краях поспрашивать насчёт зимних работ, какие расценки, условия, заказы. А вдруг удастся получить выгодный подряд, мало ли. А нет, так в любом случае узнаю много нового и золотой заработаю.
– В целом неплохо, звучит правдоподобно. Только два золотых, я уже говорила. Договор можно заключить в Тернализе. Вот только с твоими документами, Антей, проблема.
Девушки мгновенно бросили искрить между собой и уставились на меня с потрясённым видом. Мигалок пять моя милость чувствовала себя польщённой, совсем как знаменитость среди восторженных поклонниц таланта, но потом стало неудобно, меня продолжали упорно рассматривать, будто на глазах я обзаводился хвостом, рогами и копытами. Не, ну понятно, что встретить здесь в лесу около рокады жителя СТРАНЫ несколько неожиданно, но так реагировать всё-таки перебор. Ещё через десять мигалок пришлось попросить своих упорных поклонниц.
– Дориана, Лакруэйя, хватит меня уже смущать взглядами. Я же не чудо какое, полосатая баркада там, хенрик всеядный или зелёный кот!
Дамы переглянулись и зашлись от смеха, который быстро перетёк в судорожный хохот. Они попадали в траву, схватились руками за живот, перекатывались с боку на бок и хохотали, хохотали, хохотали. Что тут скажешь, нервы. Не будем мешать, займёмся лучше костром и подбросим на угли хворосту, ужин сам по себе до кондиции не дойдёт. Через пять минут дамы затихли, сели и посмотрели сквозь слёзы друг на друга.
– Зелёный кот …, чудо!
– Неожиданно!
И снова повалились в приступе хохота. Через минуту их, наконец, отпустило, после чего Дориана Вторая скомандовала.
– Лакру, выпусти Бранка погулять, а я накрою поляну.
Девочка подошла к телеге и откуда-то с глубин багажа вытащила клетку с … большим зелёным котом! Открыла дверцу, кот вышел, принюхался, фыркнул и исчез в траве. Я быстренько подобрал упавшую вниз челюсть, внёс свою долю в пиршество остатками припасов Райзли Лохматого и ужин всё-таки состоялся. Полулёжа на траве, вокруг скатерти со снедью – настоящий пикник в Отверском Лесу на Холмах! Только ради этого надо было выбрать столь причудливый маршрут моего продвижения к Найотарису. Аппетит на свежем воздухе у всех оказался отменным и ужин прошёл молча. А вот потом пришлось удовлетворять дамское любопытство на свой счёт. Не вдаваясь в подробности, пояснил, что получил назначение в Дом Представительства СТРАНЫ в Найотарисе и добираюсь в столицу, чтобы приступить к работе. Свои планы по дальнейшему продвижению тоже скрывать не стал, что там секретного? Дориана несколько раз словесно урезонивала дочку, чтобы та поумерила свой пыл, но когда Лакруэйя взялась выпытывать моё финансовое состояние, количество детей и суммы алиментов, запустила в неё жёлтый магический шарик. Он был, конечно, не боевой, наверное, должен был долететь, прилипнуть и пощекотать с минуту за нескромные вопросы. Но мелкая, ехидно улыбнувшись, легко уклонилась и шарик полетел в меня. Никто не успел испугаться, как шар в цайле от меня исчез, тихо-тихо, растаял. Лакруэйя привычно открыла рот от удивления, а её мать поднесла руки к щекам и непроизвольно распахнувшимся глазам.
– Антей, ты из … этих?
– Каких, Дориана?
– Не притворяйся, будто не понимаешь! Из наёмников, из антимагов!
– И не хотел притворяться, вопрос уточнил и не зря. Да, я антимаг. Но, не наёмник и наёмником никогда не был.
– Как!? У вас же все антимаги служат наёмниками?
– А я исключение, представляешь?
Дориана представила и к этому вопросу мы больше не возвращались. Поскольку Светоч уже клонился к горизонту, продолжать путешествие не имело смысла. Девочки пошли мыть посуду к речушке, протекающей неподалёку, а заодно пообщаться между собой без меня. Я тоже особо не скучал, наблюдая за зелёным котом, который вернулся, изволил откушать из специально оставленной тарелки, а потом взялся изучать мою сомнительную личность, обойдя, для начала, кругом. Погладить себя не дал. Дамы прибыли, принесли чистую посуду и выразили сожаление, что никак не удаётся помыться, третий день в пути, грязные.
– Не понял, вы же только были на речке или ручье, купались бы на здоровье.
– Вода сильно холодная, простудимся сразу.
– Речушка глубокая?
– Нет, по колено, есть пара мест по пояс.
– Правда, хотите помыться?
– Очень!
– Сделаем. Полотно, завязки и топор найдёте?
Всё нашлось и дело закипело. Вырубил и обтесал три кола, два из них привязали к краям полотна. Буквой «г» отгородил полотном от течения одно из глубоких мест и получилась импровизированная купальня. Потом проинструктировал.
– Дориана, Лакруэйя, я сейчас брошу две термошашки около поперечной части полотна. Чтобы вы на них не наступили и не обожгли ноги, над ними всплывут два поплавка. Отходите на четверть айла для безопасности, там вода будет достаточно тёплая, и моетесь себе на здоровье. Шашек хватит на полчаса, так что честная сделка – вам двадцать минут и мне десять.
Когда я, накупанный в своё удовольствие, вернулся на стоянку и развесил мокрое полотно на кустах, к ночёвке всё было готово. Лакруэйя с зелёным котом расположились на телеге, а наши с Дорианой спальные места оказались на земле по обе стороны от неё. Я с удовольствием растянулся на одеяле, устроил гудящие ноги поудобней и сразу уплыл в расслабленное полусонное состояние. Хорошо! Светоч царапнул в последний раз край горизонта и наступили полные сумерки. Первой, изрядно поворочавшись, начала разговор перед сном Лакруэйя.
– Антей, Вы завтра нас не бросите. Нам страшно.
– Да нет, побуду пока сопровождающим, если надо.
– … А сколько времени Вы нас сможете сопровождать?
– Лакруэйя, я бы предложил такой вариант. В получасе отсюда по дороге есть деревня, она небольшая и нам не особенно интересна. А вот за ней дальше, где-то ещё в двух часах поездки по рокаде, стоит уже значительный посёлок, почти городок, Тернализ. Добираемся туда и вы в полицейском участке пишите заявления на наших преступников. После чего, по закону вам выделят полицейское сопровождение до Найотариса.
– А нас там не задержат надолго, пока будут разбираться?
– Нет, я оформлю в участке своё свидетельство и вы от разбирательства дела и участия в судебном процессе будете освобождены. О приговоре вас позже известят письменно.
– Хороший план, мне нравится.
– Нет.
Это, молчавшая до сих пор, Дориана Вторая вступила в разговор.
– Что нет?
– Заявления писать не будем!
– Мама, но почему? Они хотят нас убить!
– Действительно, Дориана, что за очаровательное человеколюбие?
– Ставоль, когда был жив, сдерживал дурные наклонности среднего брата. Даже два раза крепко его избивал, первый раз, чтобы тот свою жену не тиранил, второй раз не знаю за что, не сказал. В память о нём не могу я его родственников отправить к палачу. Правда, не могу.
Бедная Лакруэйя аж захлебнулась от возмущения. Возможно, она прослушала какие-то переговоры родственничков между собой, где те могли предвкушать, как помучают её с матерью или позабавятся с ними перед убийством. В таком случае рассуждения Дорианы ей должны представляться верхом идиотизма. И я был с ней полностью согласен.
– Антей, а Вы не могли бы стать нашим официальным сопровождающим до Найотариса? Вам ведь тоже туда.
– Дориана, а серьёзно, как вы не побоялись пуститься в такую длинную дорогу без сопровождающего или охранника? Денег пожалели? Так жизнь дороже.
– Ничего мы не пожалели. Договорились с нашим соседом, бывшим пограничником, соглашение составили, оплата один золотой по прибытии, староста подписал.
– И где он?
– Отказался в последний момент, что-то объяснял, но я и слушать не стала …. Так, как, Антей? Я заплачу, Вы не думайте, два золотых. Можем договор составить, как пожелаете.
Заманчивое предложение, надо подумать. В качестве сопровождающего этой взбалмошной семейки я получаю приличный шанс прибыть в столицу неузнанным. Время в пути увеличится заметно …, так это и хорошо! Навертели на моё прибытие много чего, а я … исчез по дороге. Волнуйтесь, господа, волнуйтесь, это сейчас и требуется. Ладно, пока спешить не буду.
– Давайте утром всё ещё раз обсудим, сейчас голова совсем не работает. Приятных снов.
– Приятных снов.
Поскольку за нашу безопасность я совершенно не опасался, Дориана обещала вовремя разбудить, если что, да и свои сигналки выставил по периметру, то в царство Морфея отправился легко и с удовольствием. Ночь прошла спокойно …, почти спокойно, внешние противники нашего мирного сна так и не появились. Зато внутренние не дремали. Около часа ночи плавно проснулся и почувствовал, что меня гладят, ласкают и целуют. Интересный поворот, вообще не ожидал. Мысленно осмотрел свои ощущения – вроде ничего, нравится. Через две минуты открыл глаза, Дориана замерла в ожидании моей реакции и я, приглашающим жестом показал – продолжай, не стесняйся. Женщина, помедлив, продолжила и я ещё четыре минуты наслаждался её прикосновениями. Не профессионалка, конечно, но так даже ещё приятнее! Вспомнив про совесть, повернулся на бок, аккуратно уложил Дориану на спину и исполнил «супружеский долг». Всё это в тишине, чтобы не потревожить сон Лакруэйи. Затем, лёжа рядом, закурили по сигарете и, рассматривая звёздное небо, успокаивали быстрое дыхание. Зиус сегодня был особенно красив, выдавая разноцветные всполохи. К концу перекура настроение резко упало, а ведь было таким приятно-расслабленным. Эх, Рогельд Диколич, Рогельд Диколич, профессор логики, и зачем ты так хорошо учил ей в годы моей студенческой молодости? Вскрыть таким инструментом тайные мотивы Дорианы оказалось также просто, будто открыть консервную банку ножом. Меня используют как спарфельта-производителя для зачатия ребёнка. И если спарфельта-производителя хазгары выбирают за его стати и случают со спарфельтскими телушками для улучшения стада, то меня выбрали … от безысходности. Скорее всего, когда женщина родила свою радость, мирно посапывающую сейчас на телеге, разгневанные родственники привели какую-нибудь старую полоумную знахарку-ведьму, чтобы наложить запрет на рождение из «греховного лона». Бабка эта, конечно, давно скопытилась, а Дориана осталась без детей. Можно попытаться избавиться от этого запрета у хорошего мага-лекаря в столице, но это очень дорого, не каждый возьмётся за такое долгое муторное дело и никакой гарантии успешного исхода. А можно попытаться понести от антимага, причём, с весьма хорошими шансами. Яйцеклетка, оплодотворённая от антимагического семени, просто «не замечает» ведьмовского запрета и ребёнок нормально развивается и рождается. Нет, и мотивы понятны, нельзя Лакруэйю в будущем оставлять совсем одну, а то будет она как шарик, гонимый по жизни случайными ветрами. Это даже я за полдня понял. А брат или сестра станут надёжным якорем и удержат девочку от больших глупостей, которые могут завести … понятно куда. Не использовать такой шанс Дориана не может, несмотря на весь стыд. Антимаги на дороге не валяются и встретится ли по жизни ещё хоть один – большой вопрос. Но, я-то, я …, хуже спарфельта. Обидно-с. Ну, да что теперь, интим, так интим. Поворачиваюсь к нечаянной любовнице, бережно целую в губы, потом руки отправляются в игривый поход по её телу …, благо, днём успел потренироваться, как чувствовал…. Через полтора часа Дориана ушла на своё спальное место, мокрая и утомлённая. И правильно, не хватало ещё, чтобы дочь утром встала и узрела голую мать в обнимку с голым полузнакомым мужиком, сопящими во сне в четыре дырочки. Не знаю, как моя партнёрша провела остаток ночи, а я отключился мгновенно, будто в глубокий колодец провалился. Лакруэйя, проснувшаяся раньше всех, ничего о ночных играх не заподозрила и, выпустив погулять зелёное недоразумение, отправилась готовить завтрак. Нас будить не стала, хорошая девочка! Мы с Дорианой встали позже и нам не составило особого труда держать перед Лакру вчерашние роли случайных попутчиков. Да так оно, собственно, и было по большому счёту. Дочь, правда, не обратила внимание на покрасневшие глаза у мамы, похоже та утром плакала …, но тут уж её выбор. Или долгая верность покойному мужу, или забота о будущем своего сокровища. Я здесь тупой спарфельт, не более. Впрочем, предстоящая дорога отодвинула все обрывки впечатлений и переживаний на второй, а потом и на третий план. За завтраком мы обсудили наши дальнейшие действия. Для начала я сильно огорчил своих собеседниц.
– Дориана, Лакруэйя, в статусе гражданина СТРАНЫ я не могу стать вашим документально оформленным охранником и сопроводить до Найотариса.
– Но, почему!?
– Вы были в пути три дня. Стражники просили предъявить справку о минимальном сроке проживания?
– Да, два раза. Только не стражники, а полиция. Один раз дорожному разъезду, а другой – на стационарном посту.
По контракту переселенцам в Большие Пустоши устанавливался минимальный срок обязательного проживания на новом месте, обычно восемь лет. У девочек с этим было всё в порядке и они имели полное право загрузить своё добро в телегу и отправиться жить в любое место Второй ТриДраконии.
– А теперь представьте, нас останавливают в третий раз. О чём подумает полицейский, увидев, что переселенок из Больших Пустошей сопровождает охранник из СТРАНЫ? Правильно, он сильно удивится, а мы отправимся в полицейский участок для разбирательства. Допросы по отдельности, потом перекрёстные, потом вызовут ДГБ ….
– Но мы же ни в чём не виноваты!
– Лакруэйя, а кто спорит? Выпустят через неделю, предъявив счёт за содержание и за расходы на проведение следственных действий. Мало не попросят. Ещё газетчики подключатся и распишут, как обнищала СТРАНА, что не может нормально содержать своих представителей за рубежом. И те вынуждены подрабатывать то сутенёрами, то охранниками. Моё начальство будет в полном восторге.
– Да как газетчики узнают?
– Быстро. Мы же в этой истории будто попугаи на фоне воробьёв, издалека видно.
Лакру мгновенно упала духом и едва не заплакала. Старшее поколение с интересом осмотрело мятущуюся юность и продолжило деловой разговор между собой.
– Хорошо, Антей, а как выйти с положения? Нам без тебя нельзя.
– Дориана, а ты не думала пару дней отсидеться в Отверском Лесу на Холмах? Наших преступников поджимает время и завтра они точно поскачут назад. Тогда утром третьего дня можно двигаться дальше, ничего не опасаясь.
– Думала. Но, они не дураки и завтра с утра, а может и уже сегодня вечером начнут искать в лесу. Мест, где мы могли свернуть не так уж много.
– Тогда вижу один выход, выдать меня за местного жителя, переселенца, и я в качестве охранника не вызову никаких вопросов.
– Вполне. Как это будет выглядеть практически?
– Я хороший знакомец Ставоля и неоднократно с ним вместе работал на зимних приработках. Бывал у вас в гостях. В этом году из-за лихорадки приходится самому возглавить бригаду в первый раз. Очень волнуюсь, как получится, подбираю в команду работящих и непьющих мужиков, знакомых по совместной работе. Сейчас дома особых дел нет, поэтому совершил объезд по деревням, приглашая кандидатов. Заехал и к вам, рассчитывая на Ставоля с отцом, но узнал печальную новость о его смерти. Вы как раз собирались в дорогу и попросили меня стать сопровождающим. Я не смог отказать вдове друга и согласился. Заодно решил в этих краях поспрашивать насчёт зимних работ, какие расценки, условия, заказы. А вдруг удастся получить выгодный подряд, мало ли. А нет, так в любом случае узнаю много нового и золотой заработаю.
– В целом неплохо, звучит правдоподобно. Только два золотых, я уже говорила. Договор можно заключить в Тернализе. Вот только с твоими документами, Антей, проблема.
