В какой-то момент ее глаза слегка помутнели. Взгляд стал менее осознанным, а на лице появилась лукавая ухмылка.
Это не было действие наркотика, в этом Гаррет был совершенно уверен… Вдруг его прошиб холодный пот. Любовница профессора Хокрофта была пожилой женщиной, да и он сам далеко не молодой юноша… ваза с его изображением… активная половая жизнь за восемьдесят… удобная коробочка, чтобы хранить… что-то, что сохраняет молодость, и хранить в сейфе, чтобы никто не узнал. Старый маразматик выбросил ламиум и засыпал туда средство для достижения молодости.
Гаррет сглотнул, ударная доза, способная пробудить к половой жизни даже шкаф, сейчас покоилась на лице директрисы. Гаррет резко прикрыл нос рукавом.
Директриса улыбалась и смотрела на Гаррета.
- Твою… - последнее, что успел сказать Гаррет.
В жизни Гаррета было много моментов, которые он предпочел бы забыть, и теперь был всего один, в котором он мечтал, чтобы обо всем забыл кто-то еще. Как только директриса придет в себя и вспомнит все то, что вытворяла прошлой ночью, жизнь Гаррета будет стоить не больше полупустой бутылки виски, причем последняя все равно будет дороже.
Проблема была даже не в том, что самый большой плут Касадора провел ночь с ничего не осознающей директрисой, а скорее в том, где он был сейчас и в каком виде, впрочем, тот факт, в чем была директриса, тоже имел значение.
Губы Гаррета, а точнее, его зубы сдавливали небольшой красный мячик, затянутый вокруг его головы прочным кожаным ремнем. Гаррет помнил, что несколько секунд возмущался, стоит ли ему брать это в рот, учитывая следы зубов на мячике, но его возмущения только разжигали азарт новой директрисы.
Надо отметить, что другой одежды на Гаррете не было, это не было проблемой до утренней зари, когда сквозь приоткрытое окно начал поступать холодный ветер. Надо признать, что даже в этой ситуации Гаррет оставался настоящим мужчиной и понимал, что в таком холоде произвести должное впечатление намного сложнее, чем вчера.
Бедолага был пристегнут к импровизированному деревянному кресту за обе руки и обе ноги. Директриса отключилась ближе к половине второго ночи, и остаток ночи Гаррет провисел так, обдумывая свое положение и представляя себе утренние последствия. Он перебирал в голове все возможные варианты и все больше признавался себе, что все положительные исходы этой истории маловероятны. Особенно, если директриса все вспомнит.
Директриса же встречала рассвет в роскошном черном корсете, который подчеркивал и поднимал крупную изящную грудь. На ее черных перчатках поигрывали первые лучики солнца. Высокие и стройные сапожки с невероятно высокими каблуками Гаррет помнил очень хорошо, скажем прямо, на его теле осталась пара следов и сейчас он мог бы буквально называть себя “жертва моды”.
Наконец, случилось то, чего Гаррет так боялся: в дверь постучали. Разумеется, кто бы ни был снаружи, смертником он не был, без спроса в кабинет директрисы входить не стоило, и теперь Гаррет знал ПОЧЕМУ. Причиной визита явно стало отсутствие директрисы в университете более чем двенадцати часов. Оно и неудивительно: средство для укрепления молодости из Мерийского леса могло пробудить к жизни даже нежить, если бы на то были причины, а причины порой были, история знала и такие случаи.
Роксана зашевелилась. Ворсинки ковра, на котором она пролежала последние пять часов, оставили на ее щеке несколько интересных рисунков. Почему-то все такие рисунки назывались одинаково, вроде: “Хорошо вчера посидели” или “И вот решаю я бросить пить, а тут он мне пихает последнюю”, ну, и классическое: “Разумеется, я отказался с ним пить, за кого ты меня принимаешь?”.
Директриса на мгновение замерла, явно пытаясь понять, почему она находится на полу, а после… Ее глаза стали расширяться. Память, как шаровая молния, летала среди леса ее нейронов, воспроизводя все, что изрядно помолодевшая директриса делала. Ее глаза скосились на Гаррета и пристально вперились в него.
Бедолага буквально мог прочитать ее мысли и уже видел, что все, что она перебирает в голове, это какого цвета будет мешок для мусора, в котором она будет вытаскивать его останки, ведь кремация - это пожароопасно, могут пострадать люди.
Гаррет изо всех сил забубнил. Возможно, это был крик о помощи, а возможно, мольба. Впрочем, ничто не мешало этому быть и тем, и другим. Роксана рысью - рысью с похмелья, если быть точнее - бросилась к своему новому, не особенно желанному любовнику и ладонью вдавила шарик глубже в рот Гаррету. Стоны продолжились, но уже через нос.
- Либо ты замолчишь сейчас на минуту, либо замолчишь навсегда, - прошипела Роксана.
Гаррет любил простые выборы. Простые условия, простые требования, он выбрал первый вариант.
- Я сейчас, одну минуточку, - Роксана осмотрела себя и осознала, что в этом открывать дверь она не может. - Кто там? Кстати говоря…
- Э-э-э… это декан, мистер Тофлер, - за дверью замялись. - Я не вовремя, леди Кастильон?
- Невероятно не вовремя, - решила не врать Роксана.
- Вас не было все утро, и вы не явились на утреннюю планерку, я подумал, что человек ваших обязательств… наверное, случилось что-то…
- Все хорошо! Просто что-то нездоровится! Я буду через полчаса!
- Хорошо, мы продлим совещание, - продолжал мяться за дверью Тофлер.
- Нет! - почти воскликнула Роксана. - Заканчивайте там все без меня, я, возможно, еще немного задержусь. Справитесь сами! Жили же вы тут как-то без меня!
- Как пожелаете, тогда мы начинаем без вас.
Роксана убедилась, что голос начал удаляться, и повернулась к Гаррету.
Гаррет снова подумал о том, что в комнате слишком холодно, и уже лишь потом о том, что он практически покойник. Именно в таком порядке идут мысли настоящего мужчины в минуту до верной смерти.
- Неловкая ситуация вышла, - Роксана словно бы успокоилась и медленно пошла к Гаррету.
Чем больше успокаивалась Роксана, тем больше начинал паниковать Гаррет.
- Ты узнал мой маленький секрет, - Роксана окинула его взглядом и начала бесцеремонно осматривать. - И теперь у меня нет выбора…
Гаррет отрицательно закачал головой и снова замычал в сторону двери.
- Не будь идиотом, - вздохнула Роксана. - Даже если бы они знали, что ты тут и я собираюсь отрезать твое достоинство, то все равно бы не пришли.
Гаррет медленно скосил на нее взгляд, осознавая, что вообще-то она права. Сейчас Роксана была своего рода языческим божеством, ради которого готовы были принести в жертву тысячу быков, если придется. А как гласит закон финансовой пирамиды, один нетрезвый студент не равняется по стоимости тысяче быков. Человеческие жертвоприношения, безусловно, табу, до тех пор пока не станут более финансово выгодными. После чего вы заплатите немного деньжат местному жрецу, который быстро найдет объяснение тому, что съесть ваших родственников - невероятно богоугодное дело.
- Ну, так о чем мы… - Роксана наконец вернулась к его глазам. - Нам надо решить нашу малоприятную ситуацию, в которой ты оказался невольным свидетелем и, скажем так, участником, и увы и ах, но свои тайны я выдавать не люблю, они, знаешь ли, могут меня скомпрометировать, если, конечно, хоть один из местных дегенератов знает это слово.
Гаррет сглотнул и со страхом посмотрел ей в глаза. Другого исхода быть и не могло.
- Прежде чем ты умрешь, - улыбнулась Роксана, - а ты, без сомнения, умрешь, я все же хочу сказать тебе кое-что приятное. Мне было вчера чертовски хорошо. Я бы даже повторила, но увы, меня успели предупредить, что ты тот еще плут, и я вряд ли смогу удержать тебя здесь на привязи, а раз твоя репутация бежит впереди тебя, то и рисковать я не могу.
Роксана взяла небольшой нож со стола и так же спокойно приблизилась к Гаррету. Страх застыл в его глазах. “Во всяком случае, ей понравилось, она даже призналась в этом, я вчера был чертовски хорош, - подумал Гаррет. - А теперь я умру.” Гаррет даже в момент смерти оставался настоящим мужчиной.
Директриса поднесла нож к горлу, но вначале глубоко поцеловала Гаррета. На прощание, без сомнения.
- Ты был хорош!
Первая струйка крови потекла с его шеи и она уже собиралась было дернуть за рукоять ножа, как…
- Мам!
Раздался стук в дверь с той стороны.
- Мам! У меня куратор куда-то исчез, не приходил домой ночевать, я зайду? - раздался голос Миранды.
Гаррет сжимал глаза так, словно это могло его защитить от ножа Роксаны, но услышав голос Миранды, приоткрыл один глаз. Глаза директрисы все так же находились в двух сантиметрах от его глаз.
- Нет, дорогая, мама приболела, - бросила Роксана, так и не отвернувшись от Гаррета.
- Заболела? Ну позови целителя, мама, я зайду?
- Нет, дорогая, мама еще в постели, давай поговорим чуть позже, я тут занимаюсь с документами и очень занята! - ответила Роксана.
- Мам! Я волнуюсь за этого паренька. В этом университете все какие-то недалекие. Этот один нормальный, но он вечно во что-то влезает. Я боюсь, как бы он не впутался во что-то серьезное! - голос Миранды стал более взволнованным.
- Не волнуйся, дорогая, я найду тебе другого, - сказала Роксана в глаза Гаррету.
- Да не хочу я другого, этот классный, старается, в целом добрый, хоть и туповатый. Просто я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Есть в нем что-то такое… мам, я не хочу обсуждать это через дверь, дай я зайду! - взбунтовалась Миранда.
Гаррет закивал. Он словно пытался поддакивать словам-комплиментам Миранды, но в итоге получался человекоподобный тюлень.
- Хороший куратор, значит, - сквозь зубы прошипела Роксана.
Гаррет закивал так сильно, что его кадык чуть сам не наскочил на лезвие.
- Милая, - Роксана наконец-то повернулась к двери, - мама сейчас действительно чертовски занята, но я сразу же отправлю на его поиски, у меня есть пара мыслей, где он может быть.
- Ла-а-адно, ушла на занятия, - с грустью в голосе сообщила Миранда.
Роксана отступила от Гаррета и пристально покосилась на него. Кажется, она соглашалась на самую большую сделку в своей жизни.
- Ты ведь понимаешь, что никто не должен знать и что от этого зависит твоя жизнь? - спросила она.
Гаррет закивал всем телом.
- Нет, - улыбнулась она, - ты меня не понимаешь. Если бы я убила тебя сейчас, то все случилось бы очень быстро, но теперь… Если так случится, что кто-то узнает о событиях прошлой ночи, ты будешь умирать всю оставшуюся жизнь. Я знаю людей, которые за скромную плату будут издеваться над тобой до конца твоих дней.
Роксана повела кончиком ножа от его подбородка вниз вдоль его груди.
- Теперь ты понимаешь всю серьезность ситуации? - уточнила она еще раз.
Гаррет попытался кивать всем телом активнее.
- Ну что ж… - кивнула она и убрала нож, - условия мы обсудили, руки пожимать не будем. Чем быстрее ты удалишься из моего кабинета, тем лучше. И не забудь, я - тот самый человек, который найдет тебя везде.
***
Гаррет прятался от мира. Последние события изрядно потрясли его, и он решил вернуться к своему курсовому проекту, а точнее, к Антонио. Антонио когда-то был торговцем дорогими винами из свободных городов на востоке. Он был одним из тех людей, кто очень любит жестикулировать руками во время беседы, а вы в этот момент очень любите держать дорогие вазы подальше. Гаррет нашел Антонио уже мертвым на тракте. Признаться честно, Гаррет всегда очень обижался, что ему постоянно приходилось добавлять этот немаловажный факт, так как люди всегда интересовались именно этим, зная его биографию.
Антонио был мертв. Он был мертв с точки зрения анатомии, но вполне издавал звуки и даже шевелил руками с точки зрения малефицистики. Естественные науки вообще часто конфликтовали с магией, что делало профессию ученых едва ли не бесполезной. Нет никакого смысла констатировать смерть, если после придет вот такой вот некромант-Гаррет и спросит: “А вам точно трупик нужен? Мне некому держать цветочный горшок в спальне, обещаю, с вашим покойным папиком будут обращаться хорошо!” Не зря все ученые и жрецы этого мира были против малефикантов. Ну, представьте себе сами, как бы вы себя чувствовали, если бы снова увидели своего бывшего родственника на улице.
Антонио был мертв, а Гаррет - жив, и они общались о жизни и смерти. Точнее, это был монолог, но это именно то, что сейчас Гаррету было нужно.
- Чудом выжил, а учитывая обстоятельства, еще не факт, что выжил, - покачал головой Гаррет.
- Убр-р-р-р, - выдал зомби понимающе.
Гаррет пододвинул табурет ближе к своему несвежему другу и налил новую стопку водки, причем обоим. Холодный воздух подвала не давал Антонио разлагаться больше, чем нужно, и привлекать внимание червей и крыс.
- Ну… тогда за свободу! - Гаррет выпил рюмку и скривился.
Антонио учился быстро. Он уже не ронял рюмки, не швырял их в стены, не пытался вырваться из крипты и пугать селян, в конце концов он стал примерным зомби, что уж точно не ожидалось от студента-малефиканта из Касадора. Несвежая дипломная работа протянула руку и ухватилась за стопку. Один глаз Антонио поднялся на Гаррета, второй остался на стопке.
- Давай-давай, - кивнул Гаррет, - тебе можно, хуже уже не будет уж точно.
Зомби выпил стопку, разлив около половины. Вторая половина разбрызгалась где-то через щели в горле. Если что-то и могло попасть в теоретический желудок, то этого чего-то было очень немного.
- Закончится этот год - и только меня и видели…
Гаррет потянулся к закуске в виде соленых огурцов, вяленой рыбы и лука. Зомби в качестве собутыльника нравился не только Гаррету. Центровая идея в том, что на фоне зомби ты всегда выглядишь лучше, как бы много ты ни выпил или как бы плоха ни была твоя жизнь. Антонио не возражал, он послушно дожидался своего хозяина, который спускался сюда все реже и реже.
В какой-то момент Гаррет услышал быстрый топот ножек, без сомнения, одетых в дорогие сапожки с высоким широким каблуком. Звук стремительно приближался к подземной крипте и раздавался эхом на винтовой лестнице. Странный тик заставил глаз Гаррета дернуться. Все семейство Кастильон вызывало у него дрожание рук и желание сбежать из Касадора. Более всего Гаррет беспокоился о том, как Миранда нашла старую крипту-лабораторию. Это означало только одно: она общалась с местными и те ей подсказывали дорогу. Зная местных, Гаррет понимал, чем это могло обернуться, и его тик повторился.
Двери распахнулись, и свежий воздух вместе с парфюмом Миранды ворвался в мрачную крипту-лабораторию, в которой прятался Гаррет и несвежий Антонио. Гаррет прищурился, как прищуривается кот, который очень хочет остаться в грязной сливной трубе, потому что его все устраивает, здесь есть безопасное место, огромное количество мышей на ужин, несколько симпатичных кошечек, но волонтер-спаситель пытается вытащить его из старой трубы и “спасти”: дать ему вторую жизнь, вымыть его и посадить на “здоровый” сухой корм.
- Ах вот ты где! - с улыбкой произнес волонтер-спаситель.
Миранда искрилась от счастья, и это не сулило ничего хорошего для Гаррета. Стабильность, стабильность и еще раз стабильность - было его кредо. Этот солнечный лучик добра и позитива сейчас снова попытается изменить его и без того шаткий мир.
- А это что?! - скривилась Миранда, глядя на Антонио.
Это не было действие наркотика, в этом Гаррет был совершенно уверен… Вдруг его прошиб холодный пот. Любовница профессора Хокрофта была пожилой женщиной, да и он сам далеко не молодой юноша… ваза с его изображением… активная половая жизнь за восемьдесят… удобная коробочка, чтобы хранить… что-то, что сохраняет молодость, и хранить в сейфе, чтобы никто не узнал. Старый маразматик выбросил ламиум и засыпал туда средство для достижения молодости.
Гаррет сглотнул, ударная доза, способная пробудить к половой жизни даже шкаф, сейчас покоилась на лице директрисы. Гаррет резко прикрыл нос рукавом.
Директриса улыбалась и смотрела на Гаррета.
- Твою… - последнее, что успел сказать Гаррет.
Глава восьмая: “Правило семнадцать: Если вы видели друг друга без исподнего, то можно обращаться на “ты”.”
В жизни Гаррета было много моментов, которые он предпочел бы забыть, и теперь был всего один, в котором он мечтал, чтобы обо всем забыл кто-то еще. Как только директриса придет в себя и вспомнит все то, что вытворяла прошлой ночью, жизнь Гаррета будет стоить не больше полупустой бутылки виски, причем последняя все равно будет дороже.
Проблема была даже не в том, что самый большой плут Касадора провел ночь с ничего не осознающей директрисой, а скорее в том, где он был сейчас и в каком виде, впрочем, тот факт, в чем была директриса, тоже имел значение.
Губы Гаррета, а точнее, его зубы сдавливали небольшой красный мячик, затянутый вокруг его головы прочным кожаным ремнем. Гаррет помнил, что несколько секунд возмущался, стоит ли ему брать это в рот, учитывая следы зубов на мячике, но его возмущения только разжигали азарт новой директрисы.
Надо отметить, что другой одежды на Гаррете не было, это не было проблемой до утренней зари, когда сквозь приоткрытое окно начал поступать холодный ветер. Надо признать, что даже в этой ситуации Гаррет оставался настоящим мужчиной и понимал, что в таком холоде произвести должное впечатление намного сложнее, чем вчера.
Бедолага был пристегнут к импровизированному деревянному кресту за обе руки и обе ноги. Директриса отключилась ближе к половине второго ночи, и остаток ночи Гаррет провисел так, обдумывая свое положение и представляя себе утренние последствия. Он перебирал в голове все возможные варианты и все больше признавался себе, что все положительные исходы этой истории маловероятны. Особенно, если директриса все вспомнит.
Директриса же встречала рассвет в роскошном черном корсете, который подчеркивал и поднимал крупную изящную грудь. На ее черных перчатках поигрывали первые лучики солнца. Высокие и стройные сапожки с невероятно высокими каблуками Гаррет помнил очень хорошо, скажем прямо, на его теле осталась пара следов и сейчас он мог бы буквально называть себя “жертва моды”.
Наконец, случилось то, чего Гаррет так боялся: в дверь постучали. Разумеется, кто бы ни был снаружи, смертником он не был, без спроса в кабинет директрисы входить не стоило, и теперь Гаррет знал ПОЧЕМУ. Причиной визита явно стало отсутствие директрисы в университете более чем двенадцати часов. Оно и неудивительно: средство для укрепления молодости из Мерийского леса могло пробудить к жизни даже нежить, если бы на то были причины, а причины порой были, история знала и такие случаи.
Роксана зашевелилась. Ворсинки ковра, на котором она пролежала последние пять часов, оставили на ее щеке несколько интересных рисунков. Почему-то все такие рисунки назывались одинаково, вроде: “Хорошо вчера посидели” или “И вот решаю я бросить пить, а тут он мне пихает последнюю”, ну, и классическое: “Разумеется, я отказался с ним пить, за кого ты меня принимаешь?”.
Директриса на мгновение замерла, явно пытаясь понять, почему она находится на полу, а после… Ее глаза стали расширяться. Память, как шаровая молния, летала среди леса ее нейронов, воспроизводя все, что изрядно помолодевшая директриса делала. Ее глаза скосились на Гаррета и пристально вперились в него.
Бедолага буквально мог прочитать ее мысли и уже видел, что все, что она перебирает в голове, это какого цвета будет мешок для мусора, в котором она будет вытаскивать его останки, ведь кремация - это пожароопасно, могут пострадать люди.
Гаррет изо всех сил забубнил. Возможно, это был крик о помощи, а возможно, мольба. Впрочем, ничто не мешало этому быть и тем, и другим. Роксана рысью - рысью с похмелья, если быть точнее - бросилась к своему новому, не особенно желанному любовнику и ладонью вдавила шарик глубже в рот Гаррету. Стоны продолжились, но уже через нос.
- Либо ты замолчишь сейчас на минуту, либо замолчишь навсегда, - прошипела Роксана.
Гаррет любил простые выборы. Простые условия, простые требования, он выбрал первый вариант.
- Я сейчас, одну минуточку, - Роксана осмотрела себя и осознала, что в этом открывать дверь она не может. - Кто там? Кстати говоря…
- Э-э-э… это декан, мистер Тофлер, - за дверью замялись. - Я не вовремя, леди Кастильон?
- Невероятно не вовремя, - решила не врать Роксана.
- Вас не было все утро, и вы не явились на утреннюю планерку, я подумал, что человек ваших обязательств… наверное, случилось что-то…
- Все хорошо! Просто что-то нездоровится! Я буду через полчаса!
- Хорошо, мы продлим совещание, - продолжал мяться за дверью Тофлер.
- Нет! - почти воскликнула Роксана. - Заканчивайте там все без меня, я, возможно, еще немного задержусь. Справитесь сами! Жили же вы тут как-то без меня!
- Как пожелаете, тогда мы начинаем без вас.
Роксана убедилась, что голос начал удаляться, и повернулась к Гаррету.
Гаррет снова подумал о том, что в комнате слишком холодно, и уже лишь потом о том, что он практически покойник. Именно в таком порядке идут мысли настоящего мужчины в минуту до верной смерти.
- Неловкая ситуация вышла, - Роксана словно бы успокоилась и медленно пошла к Гаррету.
Чем больше успокаивалась Роксана, тем больше начинал паниковать Гаррет.
- Ты узнал мой маленький секрет, - Роксана окинула его взглядом и начала бесцеремонно осматривать. - И теперь у меня нет выбора…
Гаррет отрицательно закачал головой и снова замычал в сторону двери.
- Не будь идиотом, - вздохнула Роксана. - Даже если бы они знали, что ты тут и я собираюсь отрезать твое достоинство, то все равно бы не пришли.
Гаррет медленно скосил на нее взгляд, осознавая, что вообще-то она права. Сейчас Роксана была своего рода языческим божеством, ради которого готовы были принести в жертву тысячу быков, если придется. А как гласит закон финансовой пирамиды, один нетрезвый студент не равняется по стоимости тысяче быков. Человеческие жертвоприношения, безусловно, табу, до тех пор пока не станут более финансово выгодными. После чего вы заплатите немного деньжат местному жрецу, который быстро найдет объяснение тому, что съесть ваших родственников - невероятно богоугодное дело.
- Ну, так о чем мы… - Роксана наконец вернулась к его глазам. - Нам надо решить нашу малоприятную ситуацию, в которой ты оказался невольным свидетелем и, скажем так, участником, и увы и ах, но свои тайны я выдавать не люблю, они, знаешь ли, могут меня скомпрометировать, если, конечно, хоть один из местных дегенератов знает это слово.
Гаррет сглотнул и со страхом посмотрел ей в глаза. Другого исхода быть и не могло.
- Прежде чем ты умрешь, - улыбнулась Роксана, - а ты, без сомнения, умрешь, я все же хочу сказать тебе кое-что приятное. Мне было вчера чертовски хорошо. Я бы даже повторила, но увы, меня успели предупредить, что ты тот еще плут, и я вряд ли смогу удержать тебя здесь на привязи, а раз твоя репутация бежит впереди тебя, то и рисковать я не могу.
Роксана взяла небольшой нож со стола и так же спокойно приблизилась к Гаррету. Страх застыл в его глазах. “Во всяком случае, ей понравилось, она даже призналась в этом, я вчера был чертовски хорош, - подумал Гаррет. - А теперь я умру.” Гаррет даже в момент смерти оставался настоящим мужчиной.
Директриса поднесла нож к горлу, но вначале глубоко поцеловала Гаррета. На прощание, без сомнения.
- Ты был хорош!
Первая струйка крови потекла с его шеи и она уже собиралась было дернуть за рукоять ножа, как…
- Мам!
Раздался стук в дверь с той стороны.
- Мам! У меня куратор куда-то исчез, не приходил домой ночевать, я зайду? - раздался голос Миранды.
Гаррет сжимал глаза так, словно это могло его защитить от ножа Роксаны, но услышав голос Миранды, приоткрыл один глаз. Глаза директрисы все так же находились в двух сантиметрах от его глаз.
- Нет, дорогая, мама приболела, - бросила Роксана, так и не отвернувшись от Гаррета.
- Заболела? Ну позови целителя, мама, я зайду?
- Нет, дорогая, мама еще в постели, давай поговорим чуть позже, я тут занимаюсь с документами и очень занята! - ответила Роксана.
- Мам! Я волнуюсь за этого паренька. В этом университете все какие-то недалекие. Этот один нормальный, но он вечно во что-то влезает. Я боюсь, как бы он не впутался во что-то серьезное! - голос Миранды стал более взволнованным.
- Не волнуйся, дорогая, я найду тебе другого, - сказала Роксана в глаза Гаррету.
- Да не хочу я другого, этот классный, старается, в целом добрый, хоть и туповатый. Просто я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Есть в нем что-то такое… мам, я не хочу обсуждать это через дверь, дай я зайду! - взбунтовалась Миранда.
Гаррет закивал. Он словно пытался поддакивать словам-комплиментам Миранды, но в итоге получался человекоподобный тюлень.
- Хороший куратор, значит, - сквозь зубы прошипела Роксана.
Гаррет закивал так сильно, что его кадык чуть сам не наскочил на лезвие.
- Милая, - Роксана наконец-то повернулась к двери, - мама сейчас действительно чертовски занята, но я сразу же отправлю на его поиски, у меня есть пара мыслей, где он может быть.
- Ла-а-адно, ушла на занятия, - с грустью в голосе сообщила Миранда.
Роксана отступила от Гаррета и пристально покосилась на него. Кажется, она соглашалась на самую большую сделку в своей жизни.
- Ты ведь понимаешь, что никто не должен знать и что от этого зависит твоя жизнь? - спросила она.
Гаррет закивал всем телом.
- Нет, - улыбнулась она, - ты меня не понимаешь. Если бы я убила тебя сейчас, то все случилось бы очень быстро, но теперь… Если так случится, что кто-то узнает о событиях прошлой ночи, ты будешь умирать всю оставшуюся жизнь. Я знаю людей, которые за скромную плату будут издеваться над тобой до конца твоих дней.
Роксана повела кончиком ножа от его подбородка вниз вдоль его груди.
- Теперь ты понимаешь всю серьезность ситуации? - уточнила она еще раз.
Гаррет попытался кивать всем телом активнее.
- Ну что ж… - кивнула она и убрала нож, - условия мы обсудили, руки пожимать не будем. Чем быстрее ты удалишься из моего кабинета, тем лучше. И не забудь, я - тот самый человек, который найдет тебя везде.
***
Гаррет прятался от мира. Последние события изрядно потрясли его, и он решил вернуться к своему курсовому проекту, а точнее, к Антонио. Антонио когда-то был торговцем дорогими винами из свободных городов на востоке. Он был одним из тех людей, кто очень любит жестикулировать руками во время беседы, а вы в этот момент очень любите держать дорогие вазы подальше. Гаррет нашел Антонио уже мертвым на тракте. Признаться честно, Гаррет всегда очень обижался, что ему постоянно приходилось добавлять этот немаловажный факт, так как люди всегда интересовались именно этим, зная его биографию.
Антонио был мертв. Он был мертв с точки зрения анатомии, но вполне издавал звуки и даже шевелил руками с точки зрения малефицистики. Естественные науки вообще часто конфликтовали с магией, что делало профессию ученых едва ли не бесполезной. Нет никакого смысла констатировать смерть, если после придет вот такой вот некромант-Гаррет и спросит: “А вам точно трупик нужен? Мне некому держать цветочный горшок в спальне, обещаю, с вашим покойным папиком будут обращаться хорошо!” Не зря все ученые и жрецы этого мира были против малефикантов. Ну, представьте себе сами, как бы вы себя чувствовали, если бы снова увидели своего бывшего родственника на улице.
Антонио был мертв, а Гаррет - жив, и они общались о жизни и смерти. Точнее, это был монолог, но это именно то, что сейчас Гаррету было нужно.
- Чудом выжил, а учитывая обстоятельства, еще не факт, что выжил, - покачал головой Гаррет.
- Убр-р-р-р, - выдал зомби понимающе.
Гаррет пододвинул табурет ближе к своему несвежему другу и налил новую стопку водки, причем обоим. Холодный воздух подвала не давал Антонио разлагаться больше, чем нужно, и привлекать внимание червей и крыс.
- Ну… тогда за свободу! - Гаррет выпил рюмку и скривился.
Антонио учился быстро. Он уже не ронял рюмки, не швырял их в стены, не пытался вырваться из крипты и пугать селян, в конце концов он стал примерным зомби, что уж точно не ожидалось от студента-малефиканта из Касадора. Несвежая дипломная работа протянула руку и ухватилась за стопку. Один глаз Антонио поднялся на Гаррета, второй остался на стопке.
- Давай-давай, - кивнул Гаррет, - тебе можно, хуже уже не будет уж точно.
Зомби выпил стопку, разлив около половины. Вторая половина разбрызгалась где-то через щели в горле. Если что-то и могло попасть в теоретический желудок, то этого чего-то было очень немного.
- Закончится этот год - и только меня и видели…
Гаррет потянулся к закуске в виде соленых огурцов, вяленой рыбы и лука. Зомби в качестве собутыльника нравился не только Гаррету. Центровая идея в том, что на фоне зомби ты всегда выглядишь лучше, как бы много ты ни выпил или как бы плоха ни была твоя жизнь. Антонио не возражал, он послушно дожидался своего хозяина, который спускался сюда все реже и реже.
В какой-то момент Гаррет услышал быстрый топот ножек, без сомнения, одетых в дорогие сапожки с высоким широким каблуком. Звук стремительно приближался к подземной крипте и раздавался эхом на винтовой лестнице. Странный тик заставил глаз Гаррета дернуться. Все семейство Кастильон вызывало у него дрожание рук и желание сбежать из Касадора. Более всего Гаррет беспокоился о том, как Миранда нашла старую крипту-лабораторию. Это означало только одно: она общалась с местными и те ей подсказывали дорогу. Зная местных, Гаррет понимал, чем это могло обернуться, и его тик повторился.
Двери распахнулись, и свежий воздух вместе с парфюмом Миранды ворвался в мрачную крипту-лабораторию, в которой прятался Гаррет и несвежий Антонио. Гаррет прищурился, как прищуривается кот, который очень хочет остаться в грязной сливной трубе, потому что его все устраивает, здесь есть безопасное место, огромное количество мышей на ужин, несколько симпатичных кошечек, но волонтер-спаситель пытается вытащить его из старой трубы и “спасти”: дать ему вторую жизнь, вымыть его и посадить на “здоровый” сухой корм.
- Ах вот ты где! - с улыбкой произнес волонтер-спаситель.
Миранда искрилась от счастья, и это не сулило ничего хорошего для Гаррета. Стабильность, стабильность и еще раз стабильность - было его кредо. Этот солнечный лучик добра и позитива сейчас снова попытается изменить его и без того шаткий мир.
- А это что?! - скривилась Миранда, глядя на Антонио.
