- Стойте… - прохрипел Андрей, протягивая налитую свинцом руку в их сторону.
Они услышали его. Единственные, кто сегодня обратил на него внимание во мраке подъезда. Алексей шагнул назад и обернулся, его взгляд наконец нащупал в темноте сгорбленную фигуру на грязных ступенях.
- Ах, это ты, некрофил. Нашел свою нишу, да? - Алексей присел на корточки, стягивая с лица шарф.
Сегодня он был еще уродливее, чем всегда. Стоило ему улыбнуться, как Андрей увидел черные провалы на месте зубов, зияющие мраком. С его губ густой черной гнилью стекало нечто, капая на пыльные ступени.
- Умоляю! Не надо! - взмолился Андрей.
- А что ты сделаешь? Что ты можешь? Ты никто!
- Только не ее! - продолжал шептать Андрей, не замечая, как по щекам потекли слезы.
- Знаешь, что мы сделаем, когда доберемся до нее? - Алексей расплылся в еще более широкой улыбке.
- Знаю, знаю, прошу, не надо этого!
- Мы заставим тебя смотреть на то, как мы трахаем ее по очереди, и поверь мне, это будет крайне необычный процесс! Такого ты еще не видел, верно, Ромчик?
Соболь выступил из темноты, тоже срывая шарф. Его лицо при таком освещении было не менее уродливым. Они выглядели как чудовища - ровно так, как и должны были выглядеть всегда. Просто теперь Андрей видел их настоящие лица, а не маски.
- Я, это, Алексей Юрьич, я бы больше по детишкам… - он странно замялся. - Слышал, малому там уже семь-то есть, так я бы это…
Последние слова резали слух Андрея, как сталь. Наконец, он нашел в себе силы пошевелить рукой в кармане. Слова этих чудовищ вселяли в него не страх, а ярость, а где ярость, там всегда найдутся силы на последний рывок.
- Что у тебя там, ничтожество, куда ты тянешься? - спросил Алексей, вытягивая шею и заглядывая ему в карман.
- Вот что! - закричал Андрей изо всех сил и выстрелил сквозь карман куртки.
Все, что было дальше, тонуло в лихорадочном, рваном калейдоскопе бреда. Пот градом стекал из-под вязаной шапки. Сердце билось с нечеловеческим ритмом, готовое вот-вот разорвать грудную клетку. Он дышал так часто, что казалось, еще немного - и он задохнется. Но все это было неважно. В его голове раскаленным молотом стучала лишь одна мысль: он должен добраться до Светланы первым, он должен защитить ее и ее детей.
Его рука почему-то была в крови. В своей? В чужой? В тот момент не имело значения. Окровавленная ладонь легла на кнопку звонка и вросла в нее. Раздражающий визг пилой вгрызался в тишину, пока он не услышал шаги. Осторожная, испуганная, она не спешила к двери в столь поздний час. Андрей не мог унять дрожь - отчасти от погони, отчасти от того, что сейчас он ее увидит. И это будет уже не тот Андрей, что лишь мечтал о ней. Это будет новый он. А новый он только что защитил свою возлюбленную.
- Кто там? - раздался испуганный женский голос из-за двери.
- Я… - Андрей на мгновение потерялся, но заставил себя взять себя в руки. - Я ваш сосед из дома напротив, я… я увидел каких-то людей с оружием, они шли к вам! Я… Я остановил их! Я увидел их в отражении и остановил их! Пустите меня! Я не знаю, сколько их!
- Что?! Уходите немедленно! Я вызываю полицию! - тревога в ее голосе нарастала.
- Вы не понимаете! Они уже не люди! Они хотят разлучить нас и добраться до ваших детей! Я здесь, чтобы помешать!
Ей не следовало смотреть в глазок, позже она это поймет. Ночная тишина разорвалась ее истошным криком. Светлана попятилась от двери, ее лицо стало белым, как полотно.
В нашем мире существует более семи тысяч религий. Один бог кровожаднее другого, алчнее, завистливее. Иные, прикрываясь благочестием, требуют беспрекословного поклонения. Как же боги похожи на людей. Однако в моменты страшной опасности, когда ужас вытесняет надежду, мы готовы обратиться к самым страшным и ревнивым существам нашего мира - к богам.
Светлана перекрестилась. В своей жизни она ни разу не посетила церковь, ни разу не молилась, да и был ли в этом смысл, если она не верила в них? В такие моменты вопрос религии встает особенно остро, и это уже не вопрос существования, а лишь вопрос выбора. Иисус? Аллах? Один? Будда? Кришна? Кетцалькоатль? Чернобог? Так ли уж важно, лишь бы помог. Однако почему-то именно в такие моменты они не приходят. В другие, впрочем, тоже.
- Они уже здесь! Я слышу их шаги в отражении! Прошу, откройте! Я люблю вас! - Андрей переходил на визг, его слова все сложнее было разобрать.
Светлана бросилась к смартфону, лежавшему в комнате. Она пробежала мимо детской, всерьез напугав детей. Маленькая Алена испуганно приоткрыла дверь, чтобы увидеть, что вызвало такое беспокойство матери. Их пес Ральф испуганно жался в углу на кухне и, словно пытаясь что-то сказать, издавал лишь жалобный скулеж.
- Мама? Что происходит? - уже сквозь слезы спросила Алена.
- Закройся в комнате! Сиди с братом! - бросила Светлана, пробегая мимо детской в свою спальню.
Она ловким прыжком перемахнула через двуспальную кровать, в которой теперь спала одна. Ее муж нашел себе новую невесту, удивительным образом именно после рождения второго ребенка. Мы клянемся в любви и вечной страсти, мы режем вены и пишем имена возлюбленных на стенах. Мы готовы дарить небо, но не способны справиться с обыденностью жизни, с лишними килограммами наших вторых половинок. Обыденность жизни, как и обыденность смерти, одинаково страшны.
- Да давай же!
Однако, несмотря на ее мольбы, телефон не показывал сеть.
- Да что же это такое! - она начала плакать.
- Мама! Кто-то стучит в дверь и пугает Ральфа! - снова раздался детский голосок.
- Я знаю! - она сорвалась на злой визг, тряся телефон в руках. - Вернись в свою комнату! Живо!
- Не ори на моих детей! - раздалось из-за двери.
Удары усилились.
Светлана бросилась на кухню, не зажигая света, метнулась к окну в отчаянной попытке позвать на помощь. Случившееся повергло ее в шок: окно не открывалось. Ручка, как бы сильно она ни давила, не поддавалась.
Она попятилась, бледнея от ужаса. Только сейчас она заметила, что старый грязный голубь, сидевший на подоконнике, не испугался ни ее приближения, ни звуков. Птица совершенно игнорировала Светлану, продолжая гадить на балкон. Светлана со всей силы ударила по стеклу, но оно даже не задрожало. Птица не почувствовала удара, словно его и не было.
Она бросилась к кухонной столешнице, выхватывая нож.
Раздался выстрел.
Светлана поняла, что стрелок бил по замку. Она бросилась в коридор и прижалась спиной к двери в детскую. Когда приходится оберегать свое потомство, даже мыши бросаются на кота. Безвыходные ситуации превращают нас в существ, способных на многое, почти на все. Именно так пишут в книгах. Однако обыденность ужасает и здесь. Обезумевшая мышь бросается на кота и находит свою смерть в его лапах. Почему-то именно эта картина стояла в ее воображении в ту секунду, когда дверь медленно открывалась.
- Не подходи! - она выставила широкий столовый нож перед собой.
Сейчас она не чувствовала почти ничего. Адреналин застилал разум, подавляя все остальные эмоции и чувства. Из подъезда в квартиру проник холодный ветерок, пробежавший по ее голым ногам. Она не помнила, что почти не одета. Белая комбинация из спортивных шортиков и легкого хлопкового топа - это все, в чем она вышла на свой последний бой. Крупные отеки под глазами - следы бессонных ночей в слезах по бывшему мужу и мыслей, счастлив ли он с новой женой. Она знала ответ: он счастлив, той было всего двадцать пять, и она делала все, что ее бывший муж просил.
- Я не причиню тебе вреда, - заявила фигура в проеме.
Пришелец сделал шаг, прикрывая за собой дверь - единственный выход из этой инфернальной ловушки. Она могла бы броситься, вогнать нож в его горло и метнуться в подъезд, но двое детей оставались за ее спиной, а значит, она будет стоять здесь.
Стоило ему подойти ближе, она наконец смогла разглядеть уродца. Из-под черной вязаной шапки стекали капли крови; кем бы он ни был, он был тяжело ранен. Кровь продолжала течь между глаз, рисуя причудливые завитки вокруг носа и губ. Один из его глаз отсутствовал, а точнее, в нем находился осколок стекла. Стоило ему пошевелить глазом, как осколок двигался вместе с ним. Невероятно грязная и в ряде мест рваная одежда прилипла к телу, мокрая от долгого нахождения в снегу.
Светлана не знала, почему подумала об этом в тот момент, но от него должно было ужасно смердеть. Но этого не было. Здесь был лишь один-единственный запах - запах пыли. От пришельца нестерпимо пахло пылью, других запахов он не источал.
- Света… - он попытался изменить голос на более дружелюбный. - Они идут… Доротеев и Соболь, они заставили меня… я бы никогда не посмел изменить тебе.
Безумные слова психопата заставили ее впасть в истерику. Человек, пришедший за ней, был не в своем уме, а значит, он здесь не за деньгами и она не сможет как минимум просто откупиться от него. Ее лицо исказилось, слезы вновь хлынули из глаз.
- Убирайся! Что тебе нужно?! - она не могла сдержать истерику.
Ужас накатывал все сильнее, заставив ее схватиться второй рукой за нож.
- Они уже здесь… Тебе надо спрятаться. Я буду с тобой и буду смотреть, чтобы все было хорошо!
Пришелец сделал еще шаг вперед, и она заметила, что он и сам еле стоит на ногах. Рука, удерживающая пистолет, дрожала и казалась очень слабой. Это был ее шанс, и она им воспользовалась. Она не стала ждать, пока он начнет новую никому не нужную тираду, и ударила его ножом в грудь. Удар был нанесен с такой силой, что лезвие ушло по самую рукоятку. Она закричала, вонзая сталь в его плоть. Она повалила пришельца, удерживая рукоять ножа обеими руками - настоящая валькирия.
Наконец, она резко обернулась на своих детей. Оба выглядывали из-за двери и с ужасом наблюдали эту картину. Светлана не была уверена, мертв ли этот человек, она убивала впервые. Схватив пистолет, она крикнула детям.
- В подъезд! Выходите!
Ее план был прост: выйти на улицу, позвать на помощь, стрелять в воздух - сделать что-то, чтобы привлечь внимание. Не обычных прохожих, а полиции. Обычные люди предпочтут вас не заметить. Им будет жаль, но они пройдут мимо, даже если вы будете истекать кровью у них на крыльце.
Светлана вытолкнула дочь в подъезд и подхватила на руки сына. Путь был свободен, а пришелец казался мертвым. Она бросилась по ступенькам вниз, собирая пыль и грязь босыми ногами.
Подъезд казался темнее, чем обычно. Из ее головы не выходил голубь, сидевший на окне. Она решила начать звать на помощь уже здесь.
- На помощь! Пожар! Пожар! - кричала она.
Двери не открывались. "Они услышали выстрелы и теперь ни за что не откроют", - подумала она.
- Мама! Я не могу так быстро! - пожаловалась Алена.
- Ты должна! Беги! - ответила ее мать.
Истошные крики ее сына отражались от старых стен пыльного подъезда, за мгновение постаревшего на несколько десятков лет.
Светлана вскрикнула от боли и чуть не выронила сына. Осколок стекла от "Балтики десятки" вонзился ей в босую ногу. Небольшая струйка крови моментально потекла между пальцев, оставляя следы от босых ног.
- Идем… - процедила она сквозь боль, - не останавливайтесь!
- Мама, ты наступила на стекло!
- Я знаю! Беги!
Она сделала это, она смогла выбраться из смертельной ловушки. Дверь подъезда выросла перед ней, стоило ей спуститься на первый этаж. Она со всей силы распахнула ее и нырнула в дверной проем. Вместо желанной прохлады она с ужасом осознала, что снова стоит в подъезде, но уже в его зеркальной копии, словно только что вошла с улицы.
- Мама? - с недоумением спросила Алена.
Светлана побледнела и со всей силы ударила по двери. Она смотрела на дверной проем и не могла поверить своим глазам. С другой стороны на нее смотрел точно такой же подъезд, идеальная копия. Она не могла этого вынести. Светлана тихо всхлипнула и начала оседать на колени, крепче прижимая сына к себе.
Андрей не мог поверить своему счастью. Вся семья сидела за обеденным столом в ожидании него. Его мечта сбылась. Двое его любимых детей, пусть и от другого мужчины, встречали нового главу семьи за столом в ярких новых одеждах. Его возлюбленная Светлана сияла, и улыбка не сходила с ее губ каждый раз, когда он возвращался домой.
Это было непросто - найти новую работу после всего случившегося, но он смог. Она верила в него, и потому у него все получилось. Тем не менее, нужно было признать, что новая работа мало интересовала Андрея; каждый день он ждал окончания рабочего дня и возможности скорее вернуться к семье, в объятия любимой и детей.
Свет падал из окна прямо на богато сервированный стол. Прекрасное воскресенье начиналось с прекрасной погоды. День был вдвойне прекрасен тем, что сегодня ему не нужно было идти на работу и он мог провести весь день со своей семьей.
- Похоже, отключили горячую воду, - Андрей вышел из коридора и зашел в гостиную, где его ожидала вся семья, - но ничего, я уже включил бойлер, так что все семейство сможет умыться!
Его лицо сияло. Он уже и забыл, каково это - ходить в свежевыстиранной домашней одежде. Спортивный костюм фирмы "Пума" приятно грел тело в морозное воскресенье. Этот костюм стирала она, и теперь он грел его. Он не променял бы этот момент ни на какой другой. Андрей умел быть благодарным судьбе, и судьба его вознаградила.
- А кто у нас уже на ногах! - Андрей со смехом приобнял обоих детей, сидящих рядом, и поцеловал каждого в затылок.
На столе лежало несколько тарелок со свежеиспеченными блинами, немного джема, а на другой стороне - свежесваренный кофе. Светлана готовила великолепно, а даже если бы и не так, это никак не изменило бы его отношения к ней.
- Давайте-ка посмотрим, что там показывают, - Андрей взял небольшой пульт и включил телевизор.
Диктор стоял напротив здания, где Андрей работал всю жизнь. Здание морга выглядело все так же зловеще, как и раньше, но теперь Андрей был по другую сторону экрана. Диктор вещал:
- Благодаря отважным действиям Андрея Юрьевича Поповского, следственными органами были задержаны двое врачей-коронеров, занимавшихся распространением легких наркотиков на территории Москвы. Подозреваемые были задержаны в квартире одной из их жертв, Светланы Юрьевны Безруковой, где отважный молодой человек оказал грабителям и торговцам наркотиками вооруженное сопротивление. По нашим данным, в квартире в ту ночь находилось двое детей: двух и семи лет. Андрей Юрьевич Поповский и сам был врачом-коронером в этой клинике, но не был частью этой криминальной ячейки. После его показаний все преступники были арестованы, и сейчас им грозит до семнадцати лет тюрьмы. Сам же Андрей Юрьевич был награжден орденом храбрости.
Андрей посмотрел на стену, где действительно висел орден храбрости на небольшой красной ленте. Это была его гордость, вторая после красавицы-жены. Он посмотрел на нее и улыбнулся. Светлана же смотрела на него и молча улыбалась в ответ. Его жизнь наконец-то обрела смысл.
- Сегодня вечером пойдем в кино, я купил билеты на “Мстителей”! - решил порадовать свое семейство Андрей. - На работе все только о них и говорят, все уже сводили своих детей, одни мы остались! Ну что, Поповские, как вам идея?
Все улыбались в беззвучном согласии. После воссоединения семьи они говорили меньше, чем раньше, но всегда улыбались и были счастливы. Светлана всегда слушала мужа и не задавала лишних вопросов. Она была кроткой и покорной, именно такую жену всегда хотел Андрей, но даже представить не мог, что сможет ее заполучить.
Они услышали его. Единственные, кто сегодня обратил на него внимание во мраке подъезда. Алексей шагнул назад и обернулся, его взгляд наконец нащупал в темноте сгорбленную фигуру на грязных ступенях.
- Ах, это ты, некрофил. Нашел свою нишу, да? - Алексей присел на корточки, стягивая с лица шарф.
Сегодня он был еще уродливее, чем всегда. Стоило ему улыбнуться, как Андрей увидел черные провалы на месте зубов, зияющие мраком. С его губ густой черной гнилью стекало нечто, капая на пыльные ступени.
- Умоляю! Не надо! - взмолился Андрей.
- А что ты сделаешь? Что ты можешь? Ты никто!
- Только не ее! - продолжал шептать Андрей, не замечая, как по щекам потекли слезы.
- Знаешь, что мы сделаем, когда доберемся до нее? - Алексей расплылся в еще более широкой улыбке.
- Знаю, знаю, прошу, не надо этого!
- Мы заставим тебя смотреть на то, как мы трахаем ее по очереди, и поверь мне, это будет крайне необычный процесс! Такого ты еще не видел, верно, Ромчик?
Соболь выступил из темноты, тоже срывая шарф. Его лицо при таком освещении было не менее уродливым. Они выглядели как чудовища - ровно так, как и должны были выглядеть всегда. Просто теперь Андрей видел их настоящие лица, а не маски.
- Я, это, Алексей Юрьич, я бы больше по детишкам… - он странно замялся. - Слышал, малому там уже семь-то есть, так я бы это…
Последние слова резали слух Андрея, как сталь. Наконец, он нашел в себе силы пошевелить рукой в кармане. Слова этих чудовищ вселяли в него не страх, а ярость, а где ярость, там всегда найдутся силы на последний рывок.
- Что у тебя там, ничтожество, куда ты тянешься? - спросил Алексей, вытягивая шею и заглядывая ему в карман.
- Вот что! - закричал Андрей изо всех сил и выстрелил сквозь карман куртки.
Все, что было дальше, тонуло в лихорадочном, рваном калейдоскопе бреда. Пот градом стекал из-под вязаной шапки. Сердце билось с нечеловеческим ритмом, готовое вот-вот разорвать грудную клетку. Он дышал так часто, что казалось, еще немного - и он задохнется. Но все это было неважно. В его голове раскаленным молотом стучала лишь одна мысль: он должен добраться до Светланы первым, он должен защитить ее и ее детей.
Его рука почему-то была в крови. В своей? В чужой? В тот момент не имело значения. Окровавленная ладонь легла на кнопку звонка и вросла в нее. Раздражающий визг пилой вгрызался в тишину, пока он не услышал шаги. Осторожная, испуганная, она не спешила к двери в столь поздний час. Андрей не мог унять дрожь - отчасти от погони, отчасти от того, что сейчас он ее увидит. И это будет уже не тот Андрей, что лишь мечтал о ней. Это будет новый он. А новый он только что защитил свою возлюбленную.
- Кто там? - раздался испуганный женский голос из-за двери.
- Я… - Андрей на мгновение потерялся, но заставил себя взять себя в руки. - Я ваш сосед из дома напротив, я… я увидел каких-то людей с оружием, они шли к вам! Я… Я остановил их! Я увидел их в отражении и остановил их! Пустите меня! Я не знаю, сколько их!
- Что?! Уходите немедленно! Я вызываю полицию! - тревога в ее голосе нарастала.
- Вы не понимаете! Они уже не люди! Они хотят разлучить нас и добраться до ваших детей! Я здесь, чтобы помешать!
Ей не следовало смотреть в глазок, позже она это поймет. Ночная тишина разорвалась ее истошным криком. Светлана попятилась от двери, ее лицо стало белым, как полотно.
В нашем мире существует более семи тысяч религий. Один бог кровожаднее другого, алчнее, завистливее. Иные, прикрываясь благочестием, требуют беспрекословного поклонения. Как же боги похожи на людей. Однако в моменты страшной опасности, когда ужас вытесняет надежду, мы готовы обратиться к самым страшным и ревнивым существам нашего мира - к богам.
Светлана перекрестилась. В своей жизни она ни разу не посетила церковь, ни разу не молилась, да и был ли в этом смысл, если она не верила в них? В такие моменты вопрос религии встает особенно остро, и это уже не вопрос существования, а лишь вопрос выбора. Иисус? Аллах? Один? Будда? Кришна? Кетцалькоатль? Чернобог? Так ли уж важно, лишь бы помог. Однако почему-то именно в такие моменты они не приходят. В другие, впрочем, тоже.
- Они уже здесь! Я слышу их шаги в отражении! Прошу, откройте! Я люблю вас! - Андрей переходил на визг, его слова все сложнее было разобрать.
Светлана бросилась к смартфону, лежавшему в комнате. Она пробежала мимо детской, всерьез напугав детей. Маленькая Алена испуганно приоткрыла дверь, чтобы увидеть, что вызвало такое беспокойство матери. Их пес Ральф испуганно жался в углу на кухне и, словно пытаясь что-то сказать, издавал лишь жалобный скулеж.
- Мама? Что происходит? - уже сквозь слезы спросила Алена.
- Закройся в комнате! Сиди с братом! - бросила Светлана, пробегая мимо детской в свою спальню.
Она ловким прыжком перемахнула через двуспальную кровать, в которой теперь спала одна. Ее муж нашел себе новую невесту, удивительным образом именно после рождения второго ребенка. Мы клянемся в любви и вечной страсти, мы режем вены и пишем имена возлюбленных на стенах. Мы готовы дарить небо, но не способны справиться с обыденностью жизни, с лишними килограммами наших вторых половинок. Обыденность жизни, как и обыденность смерти, одинаково страшны.
- Да давай же!
Однако, несмотря на ее мольбы, телефон не показывал сеть.
- Да что же это такое! - она начала плакать.
- Мама! Кто-то стучит в дверь и пугает Ральфа! - снова раздался детский голосок.
- Я знаю! - она сорвалась на злой визг, тряся телефон в руках. - Вернись в свою комнату! Живо!
- Не ори на моих детей! - раздалось из-за двери.
Удары усилились.
Светлана бросилась на кухню, не зажигая света, метнулась к окну в отчаянной попытке позвать на помощь. Случившееся повергло ее в шок: окно не открывалось. Ручка, как бы сильно она ни давила, не поддавалась.
Она попятилась, бледнея от ужаса. Только сейчас она заметила, что старый грязный голубь, сидевший на подоконнике, не испугался ни ее приближения, ни звуков. Птица совершенно игнорировала Светлану, продолжая гадить на балкон. Светлана со всей силы ударила по стеклу, но оно даже не задрожало. Птица не почувствовала удара, словно его и не было.
Она бросилась к кухонной столешнице, выхватывая нож.
Раздался выстрел.
Светлана поняла, что стрелок бил по замку. Она бросилась в коридор и прижалась спиной к двери в детскую. Когда приходится оберегать свое потомство, даже мыши бросаются на кота. Безвыходные ситуации превращают нас в существ, способных на многое, почти на все. Именно так пишут в книгах. Однако обыденность ужасает и здесь. Обезумевшая мышь бросается на кота и находит свою смерть в его лапах. Почему-то именно эта картина стояла в ее воображении в ту секунду, когда дверь медленно открывалась.
- Не подходи! - она выставила широкий столовый нож перед собой.
Сейчас она не чувствовала почти ничего. Адреналин застилал разум, подавляя все остальные эмоции и чувства. Из подъезда в квартиру проник холодный ветерок, пробежавший по ее голым ногам. Она не помнила, что почти не одета. Белая комбинация из спортивных шортиков и легкого хлопкового топа - это все, в чем она вышла на свой последний бой. Крупные отеки под глазами - следы бессонных ночей в слезах по бывшему мужу и мыслей, счастлив ли он с новой женой. Она знала ответ: он счастлив, той было всего двадцать пять, и она делала все, что ее бывший муж просил.
- Я не причиню тебе вреда, - заявила фигура в проеме.
Пришелец сделал шаг, прикрывая за собой дверь - единственный выход из этой инфернальной ловушки. Она могла бы броситься, вогнать нож в его горло и метнуться в подъезд, но двое детей оставались за ее спиной, а значит, она будет стоять здесь.
Стоило ему подойти ближе, она наконец смогла разглядеть уродца. Из-под черной вязаной шапки стекали капли крови; кем бы он ни был, он был тяжело ранен. Кровь продолжала течь между глаз, рисуя причудливые завитки вокруг носа и губ. Один из его глаз отсутствовал, а точнее, в нем находился осколок стекла. Стоило ему пошевелить глазом, как осколок двигался вместе с ним. Невероятно грязная и в ряде мест рваная одежда прилипла к телу, мокрая от долгого нахождения в снегу.
Светлана не знала, почему подумала об этом в тот момент, но от него должно было ужасно смердеть. Но этого не было. Здесь был лишь один-единственный запах - запах пыли. От пришельца нестерпимо пахло пылью, других запахов он не источал.
- Света… - он попытался изменить голос на более дружелюбный. - Они идут… Доротеев и Соболь, они заставили меня… я бы никогда не посмел изменить тебе.
Безумные слова психопата заставили ее впасть в истерику. Человек, пришедший за ней, был не в своем уме, а значит, он здесь не за деньгами и она не сможет как минимум просто откупиться от него. Ее лицо исказилось, слезы вновь хлынули из глаз.
- Убирайся! Что тебе нужно?! - она не могла сдержать истерику.
Ужас накатывал все сильнее, заставив ее схватиться второй рукой за нож.
- Они уже здесь… Тебе надо спрятаться. Я буду с тобой и буду смотреть, чтобы все было хорошо!
Пришелец сделал еще шаг вперед, и она заметила, что он и сам еле стоит на ногах. Рука, удерживающая пистолет, дрожала и казалась очень слабой. Это был ее шанс, и она им воспользовалась. Она не стала ждать, пока он начнет новую никому не нужную тираду, и ударила его ножом в грудь. Удар был нанесен с такой силой, что лезвие ушло по самую рукоятку. Она закричала, вонзая сталь в его плоть. Она повалила пришельца, удерживая рукоять ножа обеими руками - настоящая валькирия.
Наконец, она резко обернулась на своих детей. Оба выглядывали из-за двери и с ужасом наблюдали эту картину. Светлана не была уверена, мертв ли этот человек, она убивала впервые. Схватив пистолет, она крикнула детям.
- В подъезд! Выходите!
Ее план был прост: выйти на улицу, позвать на помощь, стрелять в воздух - сделать что-то, чтобы привлечь внимание. Не обычных прохожих, а полиции. Обычные люди предпочтут вас не заметить. Им будет жаль, но они пройдут мимо, даже если вы будете истекать кровью у них на крыльце.
Светлана вытолкнула дочь в подъезд и подхватила на руки сына. Путь был свободен, а пришелец казался мертвым. Она бросилась по ступенькам вниз, собирая пыль и грязь босыми ногами.
Подъезд казался темнее, чем обычно. Из ее головы не выходил голубь, сидевший на окне. Она решила начать звать на помощь уже здесь.
- На помощь! Пожар! Пожар! - кричала она.
Двери не открывались. "Они услышали выстрелы и теперь ни за что не откроют", - подумала она.
- Мама! Я не могу так быстро! - пожаловалась Алена.
- Ты должна! Беги! - ответила ее мать.
Истошные крики ее сына отражались от старых стен пыльного подъезда, за мгновение постаревшего на несколько десятков лет.
Светлана вскрикнула от боли и чуть не выронила сына. Осколок стекла от "Балтики десятки" вонзился ей в босую ногу. Небольшая струйка крови моментально потекла между пальцев, оставляя следы от босых ног.
- Идем… - процедила она сквозь боль, - не останавливайтесь!
- Мама, ты наступила на стекло!
- Я знаю! Беги!
Она сделала это, она смогла выбраться из смертельной ловушки. Дверь подъезда выросла перед ней, стоило ей спуститься на первый этаж. Она со всей силы распахнула ее и нырнула в дверной проем. Вместо желанной прохлады она с ужасом осознала, что снова стоит в подъезде, но уже в его зеркальной копии, словно только что вошла с улицы.
- Мама? - с недоумением спросила Алена.
Светлана побледнела и со всей силы ударила по двери. Она смотрела на дверной проем и не могла поверить своим глазам. С другой стороны на нее смотрел точно такой же подъезд, идеальная копия. Она не могла этого вынести. Светлана тихо всхлипнула и начала оседать на колени, крепче прижимая сына к себе.
***
Андрей не мог поверить своему счастью. Вся семья сидела за обеденным столом в ожидании него. Его мечта сбылась. Двое его любимых детей, пусть и от другого мужчины, встречали нового главу семьи за столом в ярких новых одеждах. Его возлюбленная Светлана сияла, и улыбка не сходила с ее губ каждый раз, когда он возвращался домой.
Это было непросто - найти новую работу после всего случившегося, но он смог. Она верила в него, и потому у него все получилось. Тем не менее, нужно было признать, что новая работа мало интересовала Андрея; каждый день он ждал окончания рабочего дня и возможности скорее вернуться к семье, в объятия любимой и детей.
Свет падал из окна прямо на богато сервированный стол. Прекрасное воскресенье начиналось с прекрасной погоды. День был вдвойне прекрасен тем, что сегодня ему не нужно было идти на работу и он мог провести весь день со своей семьей.
- Похоже, отключили горячую воду, - Андрей вышел из коридора и зашел в гостиную, где его ожидала вся семья, - но ничего, я уже включил бойлер, так что все семейство сможет умыться!
Его лицо сияло. Он уже и забыл, каково это - ходить в свежевыстиранной домашней одежде. Спортивный костюм фирмы "Пума" приятно грел тело в морозное воскресенье. Этот костюм стирала она, и теперь он грел его. Он не променял бы этот момент ни на какой другой. Андрей умел быть благодарным судьбе, и судьба его вознаградила.
- А кто у нас уже на ногах! - Андрей со смехом приобнял обоих детей, сидящих рядом, и поцеловал каждого в затылок.
На столе лежало несколько тарелок со свежеиспеченными блинами, немного джема, а на другой стороне - свежесваренный кофе. Светлана готовила великолепно, а даже если бы и не так, это никак не изменило бы его отношения к ней.
- Давайте-ка посмотрим, что там показывают, - Андрей взял небольшой пульт и включил телевизор.
Диктор стоял напротив здания, где Андрей работал всю жизнь. Здание морга выглядело все так же зловеще, как и раньше, но теперь Андрей был по другую сторону экрана. Диктор вещал:
- Благодаря отважным действиям Андрея Юрьевича Поповского, следственными органами были задержаны двое врачей-коронеров, занимавшихся распространением легких наркотиков на территории Москвы. Подозреваемые были задержаны в квартире одной из их жертв, Светланы Юрьевны Безруковой, где отважный молодой человек оказал грабителям и торговцам наркотиками вооруженное сопротивление. По нашим данным, в квартире в ту ночь находилось двое детей: двух и семи лет. Андрей Юрьевич Поповский и сам был врачом-коронером в этой клинике, но не был частью этой криминальной ячейки. После его показаний все преступники были арестованы, и сейчас им грозит до семнадцати лет тюрьмы. Сам же Андрей Юрьевич был награжден орденом храбрости.
Андрей посмотрел на стену, где действительно висел орден храбрости на небольшой красной ленте. Это была его гордость, вторая после красавицы-жены. Он посмотрел на нее и улыбнулся. Светлана же смотрела на него и молча улыбалась в ответ. Его жизнь наконец-то обрела смысл.
- Сегодня вечером пойдем в кино, я купил билеты на “Мстителей”! - решил порадовать свое семейство Андрей. - На работе все только о них и говорят, все уже сводили своих детей, одни мы остались! Ну что, Поповские, как вам идея?
Все улыбались в беззвучном согласии. После воссоединения семьи они говорили меньше, чем раньше, но всегда улыбались и были счастливы. Светлана всегда слушала мужа и не задавала лишних вопросов. Она была кроткой и покорной, именно такую жену всегда хотел Андрей, но даже представить не мог, что сможет ее заполучить.
