— Так что, может, мне её выбросить? Или хотите воспользоваться? — повторил эллолиан и переместился ближе к балкону.
Солнечный свет, упав на маску изменил её, и теперь Арсений отчетливо видел очертания человеческого черепа, проступающего в завитках рисунка, и вся она, точно бриллиант, играла на солнце множеством граней.
Арсений украдкой взглянул на брата, тяжело вздохнул и ответил:
— Я согласен обменять маску. Взамен я расскажу то, что ты так сильно хочешь знать.
— Вот и славно! — Эллолиан подлетел к нему на трепещущих крылышках, протягивая реликвию. — Надеюсь, услышать всё в подробностях.
— Эти воспоминания Элтора прочны, как никакие другие…
Юноша сдержал слово, поведав, как сущность Элтора переселилась в тело человека. По словам Арсения, ему не потребовалось изгонять чужую душу или потеснить её. Богиня отыскала для него семью, где должен был родиться мёртвый ребенок. Согласно предсказанию Женевьевы, один из близнецов, которых ждали Дарина с Ириллом, должен был умереть в момент рождения.
— Еще и поэтому я не верю в судьбу! — добавил Арсений. — Кто мог такое придумать для не родившегося ребенка?
— Трагедии происходят случайно, их никто не прописывает в Книге судеб, — сказал эллолиан.
— Вот как? — Арсений с недоверием глянул на него. — И по какой случайности должен был умереть ребёнок?
— В твоём случае, — нехотя заговорил эллолиан, — некий маг, желая спасти собственного смертельно больного ребёнка, проклял не родившегося.
— Значит, это случайность?!
Эллолиан пожал плечами и попросил Арсения продолжать рассказ.
— Нарсахет сказала, что разрушить такое проклятие невозможно: ребёнок всё равно умрёт при родах, — с тяжёлым вздохом произнёс Арсений. — Поверив богине, Элтор согласился на переселение его сущности в умирающее тело — всё ради того, чтобы стать бессмертной душой!
Со слов богини, она сама принимала роды у матери Евсея, а слабеющий дух божества стоял рядом. Арсений с трудом говорил о тех мгновениях, когда душа покидала крошечное тельце младенца. Нарсахет в тот момент прошептала:
— Пусть летит, мы уже не можем её остановить.
— А мы могли? — вздрогнул Элтор.
— Сейчас имеет значение только твоё бессмертие! Быстрее!
Нарсахет на одной руке держала тело младенца, а второй велела Элтору подойти ближе. Божество повиновалось, и богиня вцепилась в него тонкими пальцами. Черты Элтора растворились в сгустке света, влившегося в её ладонь. Тогда богиня занесла свою светящуюся руку над младенцем, и сущность Элтора из её ладони лучами живой энергии вошла в сосуд, покинутый душой.
— Значит, мне необходимо божественное участие, — заключил эллолиан, выслушав рассказ Арсения, и озабоченно почесал затылок.
— Ты узнал то, что хотел, а теперь убирайся! — Молодой маг указал ему на распахнутый балкон.
Крылатое существо исчезло так же, как появилось, и Арсений, сжимая в руке маску, вышел к собравшимся во дворе щебневым воинам.
— Я знаю, какие чувства движут вами сейчас! — крикнул он, привлекая их внимание. — Вы можете сжечь этот остров дотла, но вам не станет легче! У меня в руке маска, которую намеревался разбить Дэрлинг. Я не разобью её. Я верю, что каждый из вас не хочет оставаться монстром. Пусть ваши тела из камня, но человеком вас делает не облик, а помыслы и поступки. Возвращайтесь к своим семьям. Если вы будете рядом, то убережёте их от любой опасности! Вы нужны им! Идите с миром…
Арсений говорил так вдохновенно и убеждённо, что никто не посмел возразить. Он повторил своё пожелание, и толпа щебневых воинов начала редеть. Тогда юноша принялся тушить огонь заклинаниями воды.
— Как вы думаете, что же загадает Дэрлинг, когда съест плод? — спросил он, вернувшись к брату и Ялиоль.
Вдруг комната озарилась розовым сиянием, исходившим от ворвавшегося с улицы потока лепестков. Они облетели замерших в изумлении молодых людей и слились в силуэт богини Нарсахет.
— Трудно выбрать, чего ты хочешь, когда знаешь, что твоё желание обязательно исполнится, — сказала она. — Это станет его проклятием!
— Зачем вы здесь? — неприветливо проговорил Арсений.
— Вещица в твоей руке должна быть надёжно спрятана. Маска хранилась у меня не одну сотню лет!
Богиня вышла из розового сияния и предстала пред ними в человеческом облике.
— Бранжелина! — воскликнул Евсей и покачнулся.
— Ты прав, я не погибла. — Богиня игриво коснулась его щеки.
— Что это значит?! — одёрнул её Арсений.
— Зачем объяснять, когда ты всё сам понимаешь…
— Объясните Евсею, которого вы обманывали!
— Я? Обманывала? Он ведь не спрашивал меня, кто я — человек или богиня… Я подарила ему надежду.
Нарсахет, не касаясь пола, подошла к Евсею и сказала:
— Я выбираю только достойных моего внимания! Благодаря тебе в моё святилище стали приносить больше даров, возносить больше молитв!
Богиня прильнула к его каменным губам и, запечатлев на них долгий поцелуй, вернулась к розовому сиянию.
— Дэрлинг надкусил плод и находится в храме любви, — нехотя произнесла она.
Арсений с молчаливой благодарностью отправил к ней по воздуху маску Архиса.
— Он был тем случайным магом, — добавила она. — Проклятие не спасло его ребенка, но подарило жизнь тебе…
— Так он всё это затеял, чтобы воскресить…
— Я тоже так думала, но префект до сих пор не выплюнул косточку…
Богиня взяла реликвию и рассыпалась лепестками, закружившимися по комнате. Они вылетели в раскрытые двери балкона, а Евсей проводил Нарсахет тоскливым взглядом, какой только могли выразить его пустые глазницы.
— Поспешим к Дэрлингу? — прошептала Ялиоль, глядя на Арсения.
Юноша пытался унять бушующий ураган негодования, всколыхнувшийся в его душе после откровения Нарсахет.
— По словам богини, он в храме, где его мучает неразрешимая дилемма! — мрачно проговорил Арсений. — Я готов облегчить его муки!
— Я правильно поняла — плод передаст ему силу в тот момент, когда префект просто выплюнет косточку? — спросила Ялиоль.
— Именно так.
— Значит, Дэрлинг оставшуюся жизнь может ходить с фруктовой косточкой за щекой? — усмехнулась Ялиоль.
Арсений изменился в лице и едва не рассмеялся, представив префекта в этом состоянии, но вид неподвижно застывшего Евсея заставил его сдержаться.
— Мы уходим, — осторожно сказал Арсений. — Ты с нами?
— Да, — очнулся щебневый воин. — В моей каменной голове теперь столько идей!
— С возвращением к жизни!
Братья обнялись и вместе с Ялиоль спустились на первый этаж здания. Арсений, сняв заклятие с дверей, собирался выйти во двор, но на его пути вновь появился эллолиан.
— Ты становишься навязчивым, — хотел отмахнуться от него молодой маг, но крылатое существо поймало его руку и принялось её целовать.
— Возьмите меня с собой! Не бросайте меня здесь, иначе я погибну! — запричитал эллолиан.
Арсений и Ялиоль ошеломлённо наблюдали за странным поведением крылатого существа, и юноша потребовал объяснений.
— Я, кажется, знаю, чего хочет это создание, — сказала Ялиоль. — Вспомни слова Матери рода: «Не корми собой эллолианов». Оно питается энергией мага!
— В ваших устах всё звучит неприглядно, — сморщилось крылатое создание.
— Это правда? — спросил Арсений, пригвоздив его взглядом.
— И да, и нет… — дрожащим голоском ответил эллолиан. — Энергия мага рассеивается, как тепло вашего тела. Никому не будет хуже, если я слегка погреюсь.
— Почему-то я ему не верю, — поделилась подозрениями Ялиоль.
— Даже если так… — твёрдо сказал Арсений, не сводя глаз с крылатого существа. — Он, видимо, хочет что-то предложить взамен. Я прав?
— Я хочу предложить то, отчего вы не сможете отказаться! — пролепетал эллолиан.
— Что же это? Ты поймал Дэрлинга с косточкой во рту?
— Нет… Я хочу вернуть вам тело вашего брата!
— Что ты сказал?! — в один голос вскрикнули Арсений и Евсей.
— Это правда… — Глаза существа лукаво сверкнули. — Не все тела уничтожил тлен. Идёмте со мной и убедитесь, что я не лгу…
Разве можно было отказаться от этого? Ухватившись за тоненькую ниточку надежды, они побежали вслед за ним в подземелье храма любви, где несколькими этажами выше находился Дэрлинг. По пути эллолиан рассказал, что наколдованное им яблоко и плод хлебулы могли бы не рассыпаться, если бы он приложил к их созданию больше усилий. Когда он делал так, чтобы к лагерю никто не мог подойти, то несколько часов после этого находился в состоянии, близком к смерти, и только магическая энергия Дэрлинга возвращала ему силы. Он мог бы сохранить тела всех щебневых воинов, но префект не давал ему на это времени и позволил заключить в ледяной кокон не больше дюжины. Эллолиан признался, что «заморозил» для себя не одно тело лишь потому, что не мог сделать выбор. Сочтя подходящим чьё-то тело и сохранив его, он вдруг загорался при виде другого, желая обладать только им.
Стены подземелья, где эллолиан прятал выбранные тела, были объяты инеем, и дыхание становилось видимым, как при холодной погоде.
— Ты уверен, что тело Евсея здесь? — спросил Арсений, держа на ладони светящийся сгусток магической энергии вместо факела.
— Я помню его. Оно было последним, которое я оставил для себя. Вы с братом очень похожи, и я не мог желать чего-то большего!
В глубине подземелья молодые люди нашли ледяную гробницу. Эллолиан указал туда, где на невысоком возвышении стоял прозрачный саркофаг. Сквозь ледяной покров они увидели фигуру молодого человека. Его глаза были закрыты, а тело окутывал иней.
— Это я! — промолвил щебневый воин, касаясь каменной рукой льда.
— Ты счастливчик! Пора вернуть твою душу на место! — подошёл к нему Арсений.
— И всё будет как прежде?
— Да, всё будет как прежде! — не задумываясь произнёс брат.
— Как прежде… — шёпотом повторил Евсей и замер, глядя на своё человеческое лицо.
Когда-то его тонкие черты привлекали множество взглядов, но ни одна из женщин не спешила с ним сближаться, потому что не видела в нём мужчину, способного её защитить. Красивое лицо, застывшее в последнем вдохе, принадлежало человеку, которым Евсей перестал себя ощущать.
В какой-то момент Арсению и Ялиоль показалось, что они рады открывшемуся чуду гораздо больше, чем сам Евсей.
— Я… не хочу возвращаться… к прежней жизни, — вдруг изрёк щебневый воин и отошёл от саркофага. — Я не хочу возвращаться в это тело. Ты сам сказал, что людьми нас делает не облик. Я начну новую жизнь! Я никогда не мог защитить себя, но в каменном теле я сумел противостоять сразу трём противникам. Я победил! Впервые в своей жизни я оказался сильнее!
— Разве для этого нужно быть ходячей статуей? — не удержалась Ялиоль.
— Неподходящее сравнение, — возразил Евсей. — Я — щебневый воин!
— Тебе затуманил разум поцелуй богини, — не поддержал его брат.
— Не переубеждай меня, Арсений. В теле человека я слаб и ничтожен!
Евсей стремительно вышел из подземелья, не желая слушать то, что говорили брат и Ялиоль. Он сделал свой выбор.
— Однажды Евсей передумает, — утешая Арсения, произнесла девушка, удержав его от порыва последовать за братом.
— Так говорит твоё предчувствие?
— Нет, но я в этом почему-то не сомневаюсь.
— Тогда наша задача — сберечь его тело.
Эллолиан заверил их, что в магическом ледяном коконе тело Евсея может храниться вечность, и поклялся вернуть той дюжине счастливчиков, которые не откажутся от человеческого облика, их тела. А поскольку разморозить саркофаг может лишь эллолиан, Арсений позволил ему следовать за ними в Фалидар, но не раньше, чем они разберутся с Дэрлингом.
Арсений побежал наверх, в церемониальный зал храма любви. На вход была наложена магическая печать, как будто Дэрлинг замуровал себя там, спасаясь от монстров, которых он сам и создал. Но Арсения это не остановило. С помощью магии он создал новый проход в стене и вошёл внутрь. Префект, казалось, поджидал соперника, стоя перед разрушенным алтарём.
— Никаких защитных щитов, только моя магия против твоей! — крикнул Дэрлинг, бросая ему вызов.
— Принимаю! — ответил Арсений и молниеносным движением метнул в противника магический заряд с заклинанием оцепенения.
Но круг светящихся иероглифов пролетел сквозь фигуру мага. Тот рассмеялся и сказал:
— У меня тоже есть тайное заклинание, и сейчас ты узнаешь, в чём его сила. Дублетто!
Ученик Катрама применил зеркалящее заклинание, однако в этот момент торжествующий возглас внезапно раздался позади Арсения, а дубликат соперника, стоявший перед ним, исчез.
— Катардо! — воскликнул Дэрлинг за спиной юноши, мгновенно набросив магическую петлю ему на шею. Светящимся ошейником она обхватила горло Арсения и подняла над полом.
— Арсений! — бросилась к нему на помощь Ялиоль, но эллолиан преградил ей дорогу.
— В момент опасности в нём пробудится Элтор! — заверил её он. — Не нужно мешать!
Ялиоль в нерешительности замерла, глядя, как возлюбленного душит смертельное заклинание. Пробудившись, Элтор легко расправился бы с Дэрлингом, но возможно ли его возрождение сейчас?!
— Я всего лишь человек, — слабеющим голосом выдохнул Арсений.
Ялиоль видела — Арсений гибнет, а Элтор не спешит пробуждаться. Что же, получается, он был прав, доказывая всем, что больше не бог? Разорвав связь с Архисом, Арсений лишил Элтора силы, и теперь в хрупком человеческом теле от бога остались лишь его воспоминания? А если так, значит, он смертен и ему нужна помощь, иначе Дэрлинг задушит его!
— Немедленно прекрати это! — закричала она на эллолиана. — Он уже не Элтор, и я уничтожу тебя, как лимбингов, если ты ему не поможешь!
Испуганное существо замахало лапами, и обмякшее тело юноши упало на пол. Дэрлинг торжествующе рассмеялся, эллолиан с разочарованным видом исчез, а девушка рванулась к Арсению. Она вновь теряла его — очевидно, судьба противилась их стремлению быть вместе. Ялиоль упала на колени перед возлюбленным, не в силах отвести взгляд от его бледного лица. Она вцепилась руками ему в плечи и затрясла так сильно, точно желала разбудить от глубокого сна. Бесполезно. Он не отзывался на мольбы.
Ялиоль увидела след от магической удавки на бледной коже Арсения, алый, точно платок, повязанный вокруг шеи. Один вид этой раны заставил её замереть от ужаса. Её пальцы разжались, и безжизненное тело мешком осело на землю. Он был мертв, и понимание этого хлыстом ударило по сердцу. В мгновение она лишилась самообладания. Сломленная собственным бессилием, Ялиоль взвыла и бросилась на грудь умершего возлюбленного. Крепче прижавшись к нему, она вдруг уловила слабое биение сердца!
Не обращая на неё внимания, Дэрлинг окружил себя магическим щитом и достал надкушенный плод.
— Вы помогли мне определиться со своим заветным желанием, — торжествующе сказал он. — Стоя тут, я разрывался между желанием воскресить своего ребёнка, или поднять в небо Нимфизалию. Как же примитивно я мыслил тогда!
Префект с наслаждением надкусил голубую мякоть хлебулы, и сок струйками потёк с его губ на подбородок.
— Божественный вкус! — чавкая, проговорил он и надкусил плод с другого бока.
— Ты поосторожнее, не в то горлышко попадет, — вдруг прогремел голос Хельги, вошедшей в храм.
— Матушка! — воскликнула Ялиоль, не в силах добавить что-то ещё, и радостное чувство всецело овладело ею.
Девушка так плакала только в далёком детстве! Биение сердца Арсения, подобно затухающему огоньку, становилось едва уловимым. Хельга не мешкая, подбежала к дочери.
Солнечный свет, упав на маску изменил её, и теперь Арсений отчетливо видел очертания человеческого черепа, проступающего в завитках рисунка, и вся она, точно бриллиант, играла на солнце множеством граней.
Арсений украдкой взглянул на брата, тяжело вздохнул и ответил:
— Я согласен обменять маску. Взамен я расскажу то, что ты так сильно хочешь знать.
— Вот и славно! — Эллолиан подлетел к нему на трепещущих крылышках, протягивая реликвию. — Надеюсь, услышать всё в подробностях.
— Эти воспоминания Элтора прочны, как никакие другие…
Юноша сдержал слово, поведав, как сущность Элтора переселилась в тело человека. По словам Арсения, ему не потребовалось изгонять чужую душу или потеснить её. Богиня отыскала для него семью, где должен был родиться мёртвый ребенок. Согласно предсказанию Женевьевы, один из близнецов, которых ждали Дарина с Ириллом, должен был умереть в момент рождения.
— Еще и поэтому я не верю в судьбу! — добавил Арсений. — Кто мог такое придумать для не родившегося ребенка?
— Трагедии происходят случайно, их никто не прописывает в Книге судеб, — сказал эллолиан.
— Вот как? — Арсений с недоверием глянул на него. — И по какой случайности должен был умереть ребёнок?
— В твоём случае, — нехотя заговорил эллолиан, — некий маг, желая спасти собственного смертельно больного ребёнка, проклял не родившегося.
— Значит, это случайность?!
Эллолиан пожал плечами и попросил Арсения продолжать рассказ.
— Нарсахет сказала, что разрушить такое проклятие невозможно: ребёнок всё равно умрёт при родах, — с тяжёлым вздохом произнёс Арсений. — Поверив богине, Элтор согласился на переселение его сущности в умирающее тело — всё ради того, чтобы стать бессмертной душой!
Со слов богини, она сама принимала роды у матери Евсея, а слабеющий дух божества стоял рядом. Арсений с трудом говорил о тех мгновениях, когда душа покидала крошечное тельце младенца. Нарсахет в тот момент прошептала:
— Пусть летит, мы уже не можем её остановить.
— А мы могли? — вздрогнул Элтор.
— Сейчас имеет значение только твоё бессмертие! Быстрее!
Нарсахет на одной руке держала тело младенца, а второй велела Элтору подойти ближе. Божество повиновалось, и богиня вцепилась в него тонкими пальцами. Черты Элтора растворились в сгустке света, влившегося в её ладонь. Тогда богиня занесла свою светящуюся руку над младенцем, и сущность Элтора из её ладони лучами живой энергии вошла в сосуд, покинутый душой.
— Значит, мне необходимо божественное участие, — заключил эллолиан, выслушав рассказ Арсения, и озабоченно почесал затылок.
— Ты узнал то, что хотел, а теперь убирайся! — Молодой маг указал ему на распахнутый балкон.
Крылатое существо исчезло так же, как появилось, и Арсений, сжимая в руке маску, вышел к собравшимся во дворе щебневым воинам.
— Я знаю, какие чувства движут вами сейчас! — крикнул он, привлекая их внимание. — Вы можете сжечь этот остров дотла, но вам не станет легче! У меня в руке маска, которую намеревался разбить Дэрлинг. Я не разобью её. Я верю, что каждый из вас не хочет оставаться монстром. Пусть ваши тела из камня, но человеком вас делает не облик, а помыслы и поступки. Возвращайтесь к своим семьям. Если вы будете рядом, то убережёте их от любой опасности! Вы нужны им! Идите с миром…
Арсений говорил так вдохновенно и убеждённо, что никто не посмел возразить. Он повторил своё пожелание, и толпа щебневых воинов начала редеть. Тогда юноша принялся тушить огонь заклинаниями воды.
— Как вы думаете, что же загадает Дэрлинг, когда съест плод? — спросил он, вернувшись к брату и Ялиоль.
Вдруг комната озарилась розовым сиянием, исходившим от ворвавшегося с улицы потока лепестков. Они облетели замерших в изумлении молодых людей и слились в силуэт богини Нарсахет.
— Трудно выбрать, чего ты хочешь, когда знаешь, что твоё желание обязательно исполнится, — сказала она. — Это станет его проклятием!
— Зачем вы здесь? — неприветливо проговорил Арсений.
— Вещица в твоей руке должна быть надёжно спрятана. Маска хранилась у меня не одну сотню лет!
Богиня вышла из розового сияния и предстала пред ними в человеческом облике.
— Бранжелина! — воскликнул Евсей и покачнулся.
— Ты прав, я не погибла. — Богиня игриво коснулась его щеки.
— Что это значит?! — одёрнул её Арсений.
— Зачем объяснять, когда ты всё сам понимаешь…
— Объясните Евсею, которого вы обманывали!
— Я? Обманывала? Он ведь не спрашивал меня, кто я — человек или богиня… Я подарила ему надежду.
Нарсахет, не касаясь пола, подошла к Евсею и сказала:
— Я выбираю только достойных моего внимания! Благодаря тебе в моё святилище стали приносить больше даров, возносить больше молитв!
Богиня прильнула к его каменным губам и, запечатлев на них долгий поцелуй, вернулась к розовому сиянию.
— Дэрлинг надкусил плод и находится в храме любви, — нехотя произнесла она.
Арсений с молчаливой благодарностью отправил к ней по воздуху маску Архиса.
— Он был тем случайным магом, — добавила она. — Проклятие не спасло его ребенка, но подарило жизнь тебе…
— Так он всё это затеял, чтобы воскресить…
— Я тоже так думала, но префект до сих пор не выплюнул косточку…
Богиня взяла реликвию и рассыпалась лепестками, закружившимися по комнате. Они вылетели в раскрытые двери балкона, а Евсей проводил Нарсахет тоскливым взглядом, какой только могли выразить его пустые глазницы.
— Поспешим к Дэрлингу? — прошептала Ялиоль, глядя на Арсения.
Юноша пытался унять бушующий ураган негодования, всколыхнувшийся в его душе после откровения Нарсахет.
— По словам богини, он в храме, где его мучает неразрешимая дилемма! — мрачно проговорил Арсений. — Я готов облегчить его муки!
— Я правильно поняла — плод передаст ему силу в тот момент, когда префект просто выплюнет косточку? — спросила Ялиоль.
— Именно так.
— Значит, Дэрлинг оставшуюся жизнь может ходить с фруктовой косточкой за щекой? — усмехнулась Ялиоль.
Арсений изменился в лице и едва не рассмеялся, представив префекта в этом состоянии, но вид неподвижно застывшего Евсея заставил его сдержаться.
— Мы уходим, — осторожно сказал Арсений. — Ты с нами?
— Да, — очнулся щебневый воин. — В моей каменной голове теперь столько идей!
— С возвращением к жизни!
Братья обнялись и вместе с Ялиоль спустились на первый этаж здания. Арсений, сняв заклятие с дверей, собирался выйти во двор, но на его пути вновь появился эллолиан.
— Ты становишься навязчивым, — хотел отмахнуться от него молодой маг, но крылатое существо поймало его руку и принялось её целовать.
— Возьмите меня с собой! Не бросайте меня здесь, иначе я погибну! — запричитал эллолиан.
Арсений и Ялиоль ошеломлённо наблюдали за странным поведением крылатого существа, и юноша потребовал объяснений.
— Я, кажется, знаю, чего хочет это создание, — сказала Ялиоль. — Вспомни слова Матери рода: «Не корми собой эллолианов». Оно питается энергией мага!
— В ваших устах всё звучит неприглядно, — сморщилось крылатое создание.
— Это правда? — спросил Арсений, пригвоздив его взглядом.
— И да, и нет… — дрожащим голоском ответил эллолиан. — Энергия мага рассеивается, как тепло вашего тела. Никому не будет хуже, если я слегка погреюсь.
— Почему-то я ему не верю, — поделилась подозрениями Ялиоль.
— Даже если так… — твёрдо сказал Арсений, не сводя глаз с крылатого существа. — Он, видимо, хочет что-то предложить взамен. Я прав?
— Я хочу предложить то, отчего вы не сможете отказаться! — пролепетал эллолиан.
— Что же это? Ты поймал Дэрлинга с косточкой во рту?
— Нет… Я хочу вернуть вам тело вашего брата!
— Что ты сказал?! — в один голос вскрикнули Арсений и Евсей.
— Это правда… — Глаза существа лукаво сверкнули. — Не все тела уничтожил тлен. Идёмте со мной и убедитесь, что я не лгу…
Разве можно было отказаться от этого? Ухватившись за тоненькую ниточку надежды, они побежали вслед за ним в подземелье храма любви, где несколькими этажами выше находился Дэрлинг. По пути эллолиан рассказал, что наколдованное им яблоко и плод хлебулы могли бы не рассыпаться, если бы он приложил к их созданию больше усилий. Когда он делал так, чтобы к лагерю никто не мог подойти, то несколько часов после этого находился в состоянии, близком к смерти, и только магическая энергия Дэрлинга возвращала ему силы. Он мог бы сохранить тела всех щебневых воинов, но префект не давал ему на это времени и позволил заключить в ледяной кокон не больше дюжины. Эллолиан признался, что «заморозил» для себя не одно тело лишь потому, что не мог сделать выбор. Сочтя подходящим чьё-то тело и сохранив его, он вдруг загорался при виде другого, желая обладать только им.
Стены подземелья, где эллолиан прятал выбранные тела, были объяты инеем, и дыхание становилось видимым, как при холодной погоде.
— Ты уверен, что тело Евсея здесь? — спросил Арсений, держа на ладони светящийся сгусток магической энергии вместо факела.
— Я помню его. Оно было последним, которое я оставил для себя. Вы с братом очень похожи, и я не мог желать чего-то большего!
В глубине подземелья молодые люди нашли ледяную гробницу. Эллолиан указал туда, где на невысоком возвышении стоял прозрачный саркофаг. Сквозь ледяной покров они увидели фигуру молодого человека. Его глаза были закрыты, а тело окутывал иней.
— Это я! — промолвил щебневый воин, касаясь каменной рукой льда.
— Ты счастливчик! Пора вернуть твою душу на место! — подошёл к нему Арсений.
— И всё будет как прежде?
— Да, всё будет как прежде! — не задумываясь произнёс брат.
— Как прежде… — шёпотом повторил Евсей и замер, глядя на своё человеческое лицо.
Когда-то его тонкие черты привлекали множество взглядов, но ни одна из женщин не спешила с ним сближаться, потому что не видела в нём мужчину, способного её защитить. Красивое лицо, застывшее в последнем вдохе, принадлежало человеку, которым Евсей перестал себя ощущать.
В какой-то момент Арсению и Ялиоль показалось, что они рады открывшемуся чуду гораздо больше, чем сам Евсей.
— Я… не хочу возвращаться… к прежней жизни, — вдруг изрёк щебневый воин и отошёл от саркофага. — Я не хочу возвращаться в это тело. Ты сам сказал, что людьми нас делает не облик. Я начну новую жизнь! Я никогда не мог защитить себя, но в каменном теле я сумел противостоять сразу трём противникам. Я победил! Впервые в своей жизни я оказался сильнее!
— Разве для этого нужно быть ходячей статуей? — не удержалась Ялиоль.
— Неподходящее сравнение, — возразил Евсей. — Я — щебневый воин!
— Тебе затуманил разум поцелуй богини, — не поддержал его брат.
— Не переубеждай меня, Арсений. В теле человека я слаб и ничтожен!
Евсей стремительно вышел из подземелья, не желая слушать то, что говорили брат и Ялиоль. Он сделал свой выбор.
— Однажды Евсей передумает, — утешая Арсения, произнесла девушка, удержав его от порыва последовать за братом.
— Так говорит твоё предчувствие?
— Нет, но я в этом почему-то не сомневаюсь.
— Тогда наша задача — сберечь его тело.
Эллолиан заверил их, что в магическом ледяном коконе тело Евсея может храниться вечность, и поклялся вернуть той дюжине счастливчиков, которые не откажутся от человеческого облика, их тела. А поскольку разморозить саркофаг может лишь эллолиан, Арсений позволил ему следовать за ними в Фалидар, но не раньше, чем они разберутся с Дэрлингом.
Арсений побежал наверх, в церемониальный зал храма любви. На вход была наложена магическая печать, как будто Дэрлинг замуровал себя там, спасаясь от монстров, которых он сам и создал. Но Арсения это не остановило. С помощью магии он создал новый проход в стене и вошёл внутрь. Префект, казалось, поджидал соперника, стоя перед разрушенным алтарём.
— Никаких защитных щитов, только моя магия против твоей! — крикнул Дэрлинг, бросая ему вызов.
— Принимаю! — ответил Арсений и молниеносным движением метнул в противника магический заряд с заклинанием оцепенения.
Но круг светящихся иероглифов пролетел сквозь фигуру мага. Тот рассмеялся и сказал:
— У меня тоже есть тайное заклинание, и сейчас ты узнаешь, в чём его сила. Дублетто!
Ученик Катрама применил зеркалящее заклинание, однако в этот момент торжествующий возглас внезапно раздался позади Арсения, а дубликат соперника, стоявший перед ним, исчез.
— Катардо! — воскликнул Дэрлинг за спиной юноши, мгновенно набросив магическую петлю ему на шею. Светящимся ошейником она обхватила горло Арсения и подняла над полом.
— Арсений! — бросилась к нему на помощь Ялиоль, но эллолиан преградил ей дорогу.
— В момент опасности в нём пробудится Элтор! — заверил её он. — Не нужно мешать!
Ялиоль в нерешительности замерла, глядя, как возлюбленного душит смертельное заклинание. Пробудившись, Элтор легко расправился бы с Дэрлингом, но возможно ли его возрождение сейчас?!
— Я всего лишь человек, — слабеющим голосом выдохнул Арсений.
Ялиоль видела — Арсений гибнет, а Элтор не спешит пробуждаться. Что же, получается, он был прав, доказывая всем, что больше не бог? Разорвав связь с Архисом, Арсений лишил Элтора силы, и теперь в хрупком человеческом теле от бога остались лишь его воспоминания? А если так, значит, он смертен и ему нужна помощь, иначе Дэрлинг задушит его!
— Немедленно прекрати это! — закричала она на эллолиана. — Он уже не Элтор, и я уничтожу тебя, как лимбингов, если ты ему не поможешь!
Испуганное существо замахало лапами, и обмякшее тело юноши упало на пол. Дэрлинг торжествующе рассмеялся, эллолиан с разочарованным видом исчез, а девушка рванулась к Арсению. Она вновь теряла его — очевидно, судьба противилась их стремлению быть вместе. Ялиоль упала на колени перед возлюбленным, не в силах отвести взгляд от его бледного лица. Она вцепилась руками ему в плечи и затрясла так сильно, точно желала разбудить от глубокого сна. Бесполезно. Он не отзывался на мольбы.
Ялиоль увидела след от магической удавки на бледной коже Арсения, алый, точно платок, повязанный вокруг шеи. Один вид этой раны заставил её замереть от ужаса. Её пальцы разжались, и безжизненное тело мешком осело на землю. Он был мертв, и понимание этого хлыстом ударило по сердцу. В мгновение она лишилась самообладания. Сломленная собственным бессилием, Ялиоль взвыла и бросилась на грудь умершего возлюбленного. Крепче прижавшись к нему, она вдруг уловила слабое биение сердца!
Не обращая на неё внимания, Дэрлинг окружил себя магическим щитом и достал надкушенный плод.
— Вы помогли мне определиться со своим заветным желанием, — торжествующе сказал он. — Стоя тут, я разрывался между желанием воскресить своего ребёнка, или поднять в небо Нимфизалию. Как же примитивно я мыслил тогда!
Префект с наслаждением надкусил голубую мякоть хлебулы, и сок струйками потёк с его губ на подбородок.
— Божественный вкус! — чавкая, проговорил он и надкусил плод с другого бока.
— Ты поосторожнее, не в то горлышко попадет, — вдруг прогремел голос Хельги, вошедшей в храм.
— Матушка! — воскликнула Ялиоль, не в силах добавить что-то ещё, и радостное чувство всецело овладело ею.
Девушка так плакала только в далёком детстве! Биение сердца Арсения, подобно затухающему огоньку, становилось едва уловимым. Хельга не мешкая, подбежала к дочери.
