— Меня вытащила из подземелья и направила к вам Нарсахет, — сказала предводительница бандитов. — Нам лучше убраться отсюда. Позволь, я помогу.
Хельга нащупала слабеющий пульс на шее юноши и, обнаружив теплящуюся в нём жизнь, легко взяла его на руки. Ялиоль и не предполагала, насколько сильна её мать, ведь Арсений был крепким парнем. Она лишь удивлённо раскрыла рот.
— Бегите, бегите, — усмехнулся, глядя на них, Дэрлинг и выплюнул себе в ладонь косточку хлебулы. — Бегите, как крысы с корабля! Вы уже стали свидетелями моего величия! Теперь меня не терзают сомнения, я знаю, чего пожелать от реликвии, исполняющей всё. Я желаю, чтобы Нимфизалия не просто вновь бороздила небесные просторы… Пусть при её приближении люди дрожат от страха и молят своих богов о том, чтобы их дома не были стёрты с лица Земли! И пусть армии моих врагов разбегаются, как муравьи, от страха быть раздавленными моим несокрушимым оружием, которым станет Нимфизалия!
Голос Дэрлинга, возросший от обретённой силы, преследовал беглецов, стремящихся побыстрее покинуть остров. Легенда о божественной хлебуле, исполняющей желание, оказалась не вымыслом. Едва Ялиоль и Хельга с Арсением на руках прыгнули в воду, Нимфизалия стала подниматься над заливом. Волны, всколыхнувшиеся вокруг каменного корабля, как будто цеплялись за остров, пытаясь удержать его, но разве можно остановить столь сильную магию? Дэрлинг использовал своё единственное желание, чтобы создать страшное оружие и обрести могущество над всеми пятью странами континента.
Каменная глыба в мгновение могла бы сметать дворцы и армии врагов по желанию хозяина. Вскоре одного названия острова будет достаточно, чтобы напугать людей. А что с ними произойдёт при виде острова или тени от него, надвигающейся на их дома? Дэрлинг наверняка был опьянён предвкушением своей власти.
Когда трое людей выбрались на берег, остров поднялся так высоко в небо, что казался небольшой чёрной точкой.
— Мы не смогли его остановить, но мы живы! — постаралась утешить свою дочь Хельга.
— Арсений, очнись! — не слыша слов матери, умоляюще произнесла Ялиоль, лаская лицо юноши, лежащего перед ней на песке. — Пожалуйста, взгляни на меня…
Молодой маг приоткрыл глаза и бледными губами произнёс что-то неслышное.
— Ему сильно передавило горло, и поэтому он ничего не может сказать, — заключила рыжая воительница, — но с ним всё будет в порядке!
Ялиоль улыбнулась, вытирая слёзы, и взяла Арсения за руку. Камни на его ладонях потеряли цвет — словно умерли!
— Мне никогда в жизни не было так страшно! — призналась девушка. — Дэрлинг едва не убил тебя, а я просто смотрела на это и ничем не могла ему помешать…
Хельга неловко, но как можно нежнее погладила дочь по плечу и сказала:
— Оставь свои страхи позади, дорогая. Тебе достался крепкий парень!
— Вы правы, — обернулась к ней Ялиоль и вдруг почувствовала, как ладонь Арсения ожила в её руках.
Юноша широко открыл глаза, словно заметил в небе нечто пугающее. Он пытался произнести что-то, но слов по-прежнему не было слышно. Ялиоль подняла голову к облакам и ахнула: Нимфизалия стремительно приближалась к Земле, а вернее, падала, и, кажется, прямо на них.
— Вы первые испытаете на себе мощь моего каменного корабля! — донёсся сверху голос Дэрлинга, усиленный заклинанием. — Жаль, что вы никому не сможете об этом рассказать… Упокойтесь с миром!
Хельга метнулась к Арсению, чтобы взять его на руки — юноша был ещё слаб, но Ялиоль её остановила.
— Мы не сможем убежать, — торопливо сказала она и посмотрела на Арсения. — Магия к тебе ещё не вернулась, и у нас остаётся единственный выход!
— Нет! — хрипло проговорил Арсений и попытался встать, но тут же рухнул в объятия девушки.
— Да, любимый, судьба всё-таки существует, — глядя в его глаза, полные боли и страха, сказала Ялиоль и прильнула к его губам!
Их уста слились в первом поцелуе, а через несколько мгновений остров всей своей мощью обрушился на Землю. Отголоски падения каменного корабля почувствовали жители соседнего города. Многие строения обрушились, и паника охватила людей, никогда не видевших землетрясения.
Дэрлинг мог ликовать, предвкушая своё триумфальное восшествие на трон повелителя мира. В первую очередь перед ним склонит голову принц Доринфии! Когда-то он запретил Нимфизалии покидать границы своих владений, но теперь будет горько сожалеть, что так опрометчиво отказал Дэрлингу в маленькой просьбе.
Воображение настолько сильно захватило префекта, что он не сразу заметил, как его каменный корабль покрылся паутиной трещин. Разломы распространялись по монолитному острову с такой скоростью, что через несколько мгновений самым крупным участком, не тронутым внезапным разрушением, оставался кусок мрамора, на котором стоял маг. Оглушительный треск исходил из глубины острова, а кроме того, оттуда сквозь разломы начал вырываться ослепительный белый свет. Ещё мгновение, и яростный рёв Дэрлинга потонул в грохоте взрыва, разорвавшего Нимфизалию на миллиарды мельчайших осколков.
На месте последнего падения острова остался только светящийся шар, отбрасывающий лучи во все стороны. Его свет постепенно стал слабее и обернулся сиянием, поднявшимся над сидящими в глубокой воронке людьми. Вскоре оно начало втягивать длинные лучи, и Арсений с Хельгой увидели огромное лицо Ялиоль, показавшееся из сияния. Её голова была окружена шестью крыльями, как у Матери рода, но в отличие от Женевьевы воплощение живого света, пробудившееся от поцелуя, не имело ни тела, ни конечностей. Юноша замер, глядя на порхающую над ним крылатую голову размером с него самого, излучающую белый и золотистый свет.
Ялиоль окинула печальным взором крылья, и безмолвный стон сорвался с её губ.
— Вот и сбылось предначертанное, — мысленно произнесла она, — ничего нельзя изменить…
Страх и обречённость, охватившие дочь Таласа, вдруг растворились в необычайной лёгкости и теплоте, разливающейся по щекам. Она не только не чувствовала своих ног и тяжести тела, поднятого над землёй, но и появившихся крыльев. Однако возникшая на миг лёгкость тоже исчезла вслед за последними ощущениями, покинувшими её.
«В моей жизни больше нет места мечтам, надеждам и наивным фантазиям… Нет самой жизни. Меня больше нет, — заключила она. — Вот и наступил настоящий момент, чтобы использовать советы учителей приюта, чтобы не сойти с ума… Для начала я должна перестать сожалеть о произошедшем и о том, чего уже никогда не случится. Мне необходимо перестать жалеть себя…»
Ялиоль удалось вернуть самообладание, и тогда она осознала, что рядом находится человек, чьи мечты, надежды и наивные фантазии также разрушились, едва он увидел, кем стала его возлюбленная.
— Арсений, Мать рода была права, — смогла произнести Ялиоль, — именно от этого она старалась уберечь. Но если бы я не узнала правду, мы бы погибли!
— Ты прекрасна! — ошеломлённо проговорил Арсений.
Его глаза манили глубиной ночного неба, но дотронуться до него Ялиоль уже не смела.
— Ты прекрасна в любом образе, — продолжал юноша, — будь то Лакримон, Изома или сейчас…
— Возможно, однако я не верну себе человеческий облик, лишь передвинув пряжку! Её просто нет…
— Мы найдём выход! — Юноша протянул к ней руку. — Я клянусь тебе!
Ялиоль приблизилась, и он смог коснуться её щеки, а вернее, только почувствовать тепло, исходившее от лица, сотканного из оттенков света. Произошло то, чего он так боялся. Арсений не признавал существование судьбы, потому что не хотел верить в неизбежность. Ещё недавно он страдал от того, что не может поцеловать любимую, но сейчас это казалось ему таким незначительным. Ялиоль лишилась человеческого тела, и ему страшно было представить, что она теперь ощущает. Теперь он уже никогда не сможет прижать её к своему сердцу! Из глаз Арсения покатились слёзы.
— Я сделаю всё, чтобы мы вновь могли прикоснуться друг к другу, — прошептал он.
— Я знаю, — улыбнулась Ялиоль.
Лёгкие взмахи сияющих крыльев овеивали Арсения теплотой, взлохмачивали вьющиеся пряди волос, но не касались их.
— Твой поцелуй был прекрасен! Я люблю тебя! — воскликнул Арсений.
Его сердце готово было разорваться от горя. Элтор прожил много веков, испытал на себе власть соблазнов и пленительный зов искушений, но ещё никогда его сущность не была всецело поглощена прекрасным человеческим чувством. Лишь открыв для себя силу любви, он осознал незначительность стремления просто быть человеком.
Быть человеком и не любить для него стало равносильно трате дара жизни впустую. Элтор так желал свободы от рабства в пантеоне Архиса, что и представить себе не мог, как однажды будет наслаждаться пленом любви! Он не стремился понять, как можно любить и быть одновременно свободным. К чему, если тебя радует эта неволя?
Богиня Нарсахет лишь впустила в тело божественную сущность, а Ялиоль пробудила в нём человека, способного любить! Сейчас она повторила с искренностью его признание, превратившее его в самое счастливое существо на свете. Но лишь на миг…
Влюблённые смотрели друг на друга, как будто прощались навсегда, чего Арсений не мог принять! Хельга, глядя на них, смахнула скупую слезу и постаралась придать своему голосу как можно меньше трагических нот.
— Дорогая, я тоже обещаю тебе, что не брошу этого парня в его поисках, — сказала она и похлопала молодого мага по плечу.
— Я не смела рассчитывать на ваше участие, — с грустной улыбкой ответила Ялиоль.
— Я твоя мать. Должна же я хоть что-то сделать для своего ребёнка!
— Вы появились в моей жизни в нужный момент! Я могу со спокойной душой отправиться в долину эллолианов и дожидаться там счастливого мгновения, когда вновь увижу вас обоих!
— В долину эллолианов? — ошеломлённо спросил Арсений. — Зачем?
— Мать рода во всём оказалась права, поэтому я должна последовать её совету, — с грустью ответила Ялиоль. — Я унесу твою любовь с собой в долину эллолианов!
— Прошу, не покидай меня!
В одно мгновение слабость выбила почву из-под ног Арсения. Он пошатнулся и упал на одно колено. Ялиоль метнулась к нему, окружая тёплыми крыльями.
— Арсений, мне нелегко это говорить. Я знаю, какую боль причиняю тебе своими словами…
Ялиоль не договорила, внезапно обнаружив настоящую причину его слабости. Взор Арсения затуманили слёзы, отчего он не увидел неописуемой тревоги, с которой на него смотрели огромные, излучающие голубое сияние глаза воплощения живого света.
— Ялиоль, может, Женевьева ошиблась и тебе не нужно томиться в одиночестве, вдали от мира и… от меня? — с последней надеждой спросил Арсений.
Но возлюбленная, единственная заметившая то, что ускользнуло от взора молодого мага, в испуге отстранилась от него, отлетев на безопасное расстояние. От Арсения к её крыльям устремилась еле видимым потоком сияющая пыльца.
— Нет, Мать рода не ошиблась, взгляни…
Арсений не сразу понял, какой опасностью угрожает ему близость воплощения живого света. Сознание упрямо не хотело верить увиденному, но голос разума отрезвил юношу. Воплощение живого света начало поглощать магическую энергию мага. Оно высасывало из него жизнь!
— Я стану ждать тебя там, в долине эллолианов! Раз нам нельзя быть рядом друг с другом… Мои прикосновения для тебя опасны. Но мы расстаёмся не навсегда, — как лёгкое утешение произнесла Ялиоль, увеличивая расстояние между ними.
— Ты ведь будешь там совсем одна!
— Мне помогут воспоминания о тебе. И ты не забывай наших разговоров… А если станет нестерпимо больно, вспомни, как тебе однажды удалось отпустить свою привязанность. Это спасло нам жизнь тогда и сейчас поможет вновь увидеть друг друга. Ведь предчувствие говорит мне, что ты найдёшь способ спасти нас!
— Предчувствие?
— Да. Ты ведь в него веришь?
— Верю…
Ялиоль послала Арсению прощальный взгляд, и шесть сияющих крыльев унесли воплощение живого света в долину эллолианов.
Правду о маске богини мог знать Элтор, потому Арсений напряг память и выцепил из её омута всё, что касалось создания артефакта. Маску создал сам Архис ради забавы, чтобы наблюдать за ужасом людей, оказавшихся в чужом теле. Развлечение, достойное бога! Вряд ли кто-то смог бы создать такую же, а значит, в мире не найдётся её копии. Это Арсений и рассказал Ялиоль, убедив её, что в руках Дэрлинга находится не подделка, а настоящий артефакт. Ялиоль попросила его рассказать, как маска Архиса попала в руки Нарсахет, но память Элтора была слишком зыбкой и узнать это не удалось.
Желание поговорить с богиней, прозвучавшее без особого благоговения, кому-то могло показаться дерзким, однако не тем, кто сам немного бог. И если никто до сих пор не раскрыл Ялиоль возможности «воплощения живого света», то Элтор, скрывавшийся в теле Арсения, повелевал растениями и животными, как сейчас богиня Нарсахет. Поэтому разговор с ней казался ему естественным.
У них имелся диск, и значит, попасть в Колыбель богини было не так уж и сложно. Кусок синего малахита мог доставить их не просто в любую точку мира, но и туда, куда не знали дороги не только люди, но и божественные создания. Однажды Арсению пришлось осквернить храм, чтобы вызвать богиню на разговор, но в этот раз они надеялись войти в Колыбель богини и не разгневать её.
Жаркое солнце Саматронии могло сжечь нежную кожу Ялиоль, и девушке пришлось скрываться от палящих лучей под широким плащом и вуалью. Стоило назвать место, куда следует переместиться, как диск сам поднимался над землёй и устремлялся туда самым коротким маршрутом. Им даже управлять не требовалось, и молодые люди сверху наблюдали зелёные просторы тропического леса, не представляя, какие диковинные животные и растения скрываются под его пологом. Внизу было так жарко, что Арсений и Ялиоль видели, как дрожит у земли раскалённый воздух, но под облаками, обдуваемые ветром, они могли ощущать себя комфортно
— Почему ты так уверен, что нам удастся войти в Колыбель? — спросила Ялиоль, глядя на спутника сквозь узор вуали.
— Я помню, что Элтор бывал там неоднократно, хотя каждый раз в моей голове всплывает новый образ храма: то я вижу башню из рубиновых ягод, то невероятное сооружение из огромных костей, то шатёр из паутины, — задумчиво ответил Арсений. — Воспоминания появляются внезапно. Я не знаю причин, которые приводили туда Элтора, но всё равно надеюсь вспомнить. Если нас ожидают опасные ловушки, выход из них спрятан в моих воспоминаниях.
Диск, обычно летящий в указанное место по прямой, вдруг начал менять направление, и это встревожило Арсения и Ялиоль. Когда же они в третий раз пролетели над крохотным озерком, Ялиоль не сдержалась:
— Ты не думаешь, что нас просто водят за нос?
— Я не чувствую магии.
— Но если мы не летаем кругами по чьей-то воле, значит, богиня перемещается вместе со своим домом, как улитка?
— Доверимся твоему диску.
Арсений никак не мог объяснить происходящее и предложил самый простой выход, что вскоре привело их на поляну, казавшуюся островом посреди зелёного океана. Диск опустился к бело-розовым цветам, чей сладковатый аромат наполнял влажный воздух. А вокруг поляны, прямо на стволах деревьев, распускались яркие бутоны, привлекая насекомых, окрашенных в тон лепесткам. Птицы так громко заявляли о своём присутствии забавными трелями, что пару из них Ялиоль удалось разглядеть в окружающей пестроте.
Хельга нащупала слабеющий пульс на шее юноши и, обнаружив теплящуюся в нём жизнь, легко взяла его на руки. Ялиоль и не предполагала, насколько сильна её мать, ведь Арсений был крепким парнем. Она лишь удивлённо раскрыла рот.
— Бегите, бегите, — усмехнулся, глядя на них, Дэрлинг и выплюнул себе в ладонь косточку хлебулы. — Бегите, как крысы с корабля! Вы уже стали свидетелями моего величия! Теперь меня не терзают сомнения, я знаю, чего пожелать от реликвии, исполняющей всё. Я желаю, чтобы Нимфизалия не просто вновь бороздила небесные просторы… Пусть при её приближении люди дрожат от страха и молят своих богов о том, чтобы их дома не были стёрты с лица Земли! И пусть армии моих врагов разбегаются, как муравьи, от страха быть раздавленными моим несокрушимым оружием, которым станет Нимфизалия!
Голос Дэрлинга, возросший от обретённой силы, преследовал беглецов, стремящихся побыстрее покинуть остров. Легенда о божественной хлебуле, исполняющей желание, оказалась не вымыслом. Едва Ялиоль и Хельга с Арсением на руках прыгнули в воду, Нимфизалия стала подниматься над заливом. Волны, всколыхнувшиеся вокруг каменного корабля, как будто цеплялись за остров, пытаясь удержать его, но разве можно остановить столь сильную магию? Дэрлинг использовал своё единственное желание, чтобы создать страшное оружие и обрести могущество над всеми пятью странами континента.
Каменная глыба в мгновение могла бы сметать дворцы и армии врагов по желанию хозяина. Вскоре одного названия острова будет достаточно, чтобы напугать людей. А что с ними произойдёт при виде острова или тени от него, надвигающейся на их дома? Дэрлинг наверняка был опьянён предвкушением своей власти.
***
Когда трое людей выбрались на берег, остров поднялся так высоко в небо, что казался небольшой чёрной точкой.
— Мы не смогли его остановить, но мы живы! — постаралась утешить свою дочь Хельга.
— Арсений, очнись! — не слыша слов матери, умоляюще произнесла Ялиоль, лаская лицо юноши, лежащего перед ней на песке. — Пожалуйста, взгляни на меня…
Молодой маг приоткрыл глаза и бледными губами произнёс что-то неслышное.
— Ему сильно передавило горло, и поэтому он ничего не может сказать, — заключила рыжая воительница, — но с ним всё будет в порядке!
Ялиоль улыбнулась, вытирая слёзы, и взяла Арсения за руку. Камни на его ладонях потеряли цвет — словно умерли!
— Мне никогда в жизни не было так страшно! — призналась девушка. — Дэрлинг едва не убил тебя, а я просто смотрела на это и ничем не могла ему помешать…
Хельга неловко, но как можно нежнее погладила дочь по плечу и сказала:
— Оставь свои страхи позади, дорогая. Тебе достался крепкий парень!
— Вы правы, — обернулась к ней Ялиоль и вдруг почувствовала, как ладонь Арсения ожила в её руках.
Юноша широко открыл глаза, словно заметил в небе нечто пугающее. Он пытался произнести что-то, но слов по-прежнему не было слышно. Ялиоль подняла голову к облакам и ахнула: Нимфизалия стремительно приближалась к Земле, а вернее, падала, и, кажется, прямо на них.
— Вы первые испытаете на себе мощь моего каменного корабля! — донёсся сверху голос Дэрлинга, усиленный заклинанием. — Жаль, что вы никому не сможете об этом рассказать… Упокойтесь с миром!
Хельга метнулась к Арсению, чтобы взять его на руки — юноша был ещё слаб, но Ялиоль её остановила.
— Мы не сможем убежать, — торопливо сказала она и посмотрела на Арсения. — Магия к тебе ещё не вернулась, и у нас остаётся единственный выход!
— Нет! — хрипло проговорил Арсений и попытался встать, но тут же рухнул в объятия девушки.
— Да, любимый, судьба всё-таки существует, — глядя в его глаза, полные боли и страха, сказала Ялиоль и прильнула к его губам!
Их уста слились в первом поцелуе, а через несколько мгновений остров всей своей мощью обрушился на Землю. Отголоски падения каменного корабля почувствовали жители соседнего города. Многие строения обрушились, и паника охватила людей, никогда не видевших землетрясения.
Дэрлинг мог ликовать, предвкушая своё триумфальное восшествие на трон повелителя мира. В первую очередь перед ним склонит голову принц Доринфии! Когда-то он запретил Нимфизалии покидать границы своих владений, но теперь будет горько сожалеть, что так опрометчиво отказал Дэрлингу в маленькой просьбе.
Воображение настолько сильно захватило префекта, что он не сразу заметил, как его каменный корабль покрылся паутиной трещин. Разломы распространялись по монолитному острову с такой скоростью, что через несколько мгновений самым крупным участком, не тронутым внезапным разрушением, оставался кусок мрамора, на котором стоял маг. Оглушительный треск исходил из глубины острова, а кроме того, оттуда сквозь разломы начал вырываться ослепительный белый свет. Ещё мгновение, и яростный рёв Дэрлинга потонул в грохоте взрыва, разорвавшего Нимфизалию на миллиарды мельчайших осколков.
На месте последнего падения острова остался только светящийся шар, отбрасывающий лучи во все стороны. Его свет постепенно стал слабее и обернулся сиянием, поднявшимся над сидящими в глубокой воронке людьми. Вскоре оно начало втягивать длинные лучи, и Арсений с Хельгой увидели огромное лицо Ялиоль, показавшееся из сияния. Её голова была окружена шестью крыльями, как у Матери рода, но в отличие от Женевьевы воплощение живого света, пробудившееся от поцелуя, не имело ни тела, ни конечностей. Юноша замер, глядя на порхающую над ним крылатую голову размером с него самого, излучающую белый и золотистый свет.
Ялиоль окинула печальным взором крылья, и безмолвный стон сорвался с её губ.
— Вот и сбылось предначертанное, — мысленно произнесла она, — ничего нельзя изменить…
Страх и обречённость, охватившие дочь Таласа, вдруг растворились в необычайной лёгкости и теплоте, разливающейся по щекам. Она не только не чувствовала своих ног и тяжести тела, поднятого над землёй, но и появившихся крыльев. Однако возникшая на миг лёгкость тоже исчезла вслед за последними ощущениями, покинувшими её.
«В моей жизни больше нет места мечтам, надеждам и наивным фантазиям… Нет самой жизни. Меня больше нет, — заключила она. — Вот и наступил настоящий момент, чтобы использовать советы учителей приюта, чтобы не сойти с ума… Для начала я должна перестать сожалеть о произошедшем и о том, чего уже никогда не случится. Мне необходимо перестать жалеть себя…»
Ялиоль удалось вернуть самообладание, и тогда она осознала, что рядом находится человек, чьи мечты, надежды и наивные фантазии также разрушились, едва он увидел, кем стала его возлюбленная.
— Арсений, Мать рода была права, — смогла произнести Ялиоль, — именно от этого она старалась уберечь. Но если бы я не узнала правду, мы бы погибли!
— Ты прекрасна! — ошеломлённо проговорил Арсений.
Его глаза манили глубиной ночного неба, но дотронуться до него Ялиоль уже не смела.
— Ты прекрасна в любом образе, — продолжал юноша, — будь то Лакримон, Изома или сейчас…
— Возможно, однако я не верну себе человеческий облик, лишь передвинув пряжку! Её просто нет…
— Мы найдём выход! — Юноша протянул к ней руку. — Я клянусь тебе!
Ялиоль приблизилась, и он смог коснуться её щеки, а вернее, только почувствовать тепло, исходившее от лица, сотканного из оттенков света. Произошло то, чего он так боялся. Арсений не признавал существование судьбы, потому что не хотел верить в неизбежность. Ещё недавно он страдал от того, что не может поцеловать любимую, но сейчас это казалось ему таким незначительным. Ялиоль лишилась человеческого тела, и ему страшно было представить, что она теперь ощущает. Теперь он уже никогда не сможет прижать её к своему сердцу! Из глаз Арсения покатились слёзы.
— Я сделаю всё, чтобы мы вновь могли прикоснуться друг к другу, — прошептал он.
— Я знаю, — улыбнулась Ялиоль.
Лёгкие взмахи сияющих крыльев овеивали Арсения теплотой, взлохмачивали вьющиеся пряди волос, но не касались их.
— Твой поцелуй был прекрасен! Я люблю тебя! — воскликнул Арсений.
Его сердце готово было разорваться от горя. Элтор прожил много веков, испытал на себе власть соблазнов и пленительный зов искушений, но ещё никогда его сущность не была всецело поглощена прекрасным человеческим чувством. Лишь открыв для себя силу любви, он осознал незначительность стремления просто быть человеком.
Быть человеком и не любить для него стало равносильно трате дара жизни впустую. Элтор так желал свободы от рабства в пантеоне Архиса, что и представить себе не мог, как однажды будет наслаждаться пленом любви! Он не стремился понять, как можно любить и быть одновременно свободным. К чему, если тебя радует эта неволя?
Богиня Нарсахет лишь впустила в тело божественную сущность, а Ялиоль пробудила в нём человека, способного любить! Сейчас она повторила с искренностью его признание, превратившее его в самое счастливое существо на свете. Но лишь на миг…
Влюблённые смотрели друг на друга, как будто прощались навсегда, чего Арсений не мог принять! Хельга, глядя на них, смахнула скупую слезу и постаралась придать своему голосу как можно меньше трагических нот.
— Дорогая, я тоже обещаю тебе, что не брошу этого парня в его поисках, — сказала она и похлопала молодого мага по плечу.
— Я не смела рассчитывать на ваше участие, — с грустной улыбкой ответила Ялиоль.
— Я твоя мать. Должна же я хоть что-то сделать для своего ребёнка!
— Вы появились в моей жизни в нужный момент! Я могу со спокойной душой отправиться в долину эллолианов и дожидаться там счастливого мгновения, когда вновь увижу вас обоих!
— В долину эллолианов? — ошеломлённо спросил Арсений. — Зачем?
— Мать рода во всём оказалась права, поэтому я должна последовать её совету, — с грустью ответила Ялиоль. — Я унесу твою любовь с собой в долину эллолианов!
— Прошу, не покидай меня!
В одно мгновение слабость выбила почву из-под ног Арсения. Он пошатнулся и упал на одно колено. Ялиоль метнулась к нему, окружая тёплыми крыльями.
— Арсений, мне нелегко это говорить. Я знаю, какую боль причиняю тебе своими словами…
Ялиоль не договорила, внезапно обнаружив настоящую причину его слабости. Взор Арсения затуманили слёзы, отчего он не увидел неописуемой тревоги, с которой на него смотрели огромные, излучающие голубое сияние глаза воплощения живого света.
— Ялиоль, может, Женевьева ошиблась и тебе не нужно томиться в одиночестве, вдали от мира и… от меня? — с последней надеждой спросил Арсений.
Но возлюбленная, единственная заметившая то, что ускользнуло от взора молодого мага, в испуге отстранилась от него, отлетев на безопасное расстояние. От Арсения к её крыльям устремилась еле видимым потоком сияющая пыльца.
— Нет, Мать рода не ошиблась, взгляни…
Арсений не сразу понял, какой опасностью угрожает ему близость воплощения живого света. Сознание упрямо не хотело верить увиденному, но голос разума отрезвил юношу. Воплощение живого света начало поглощать магическую энергию мага. Оно высасывало из него жизнь!
— Я стану ждать тебя там, в долине эллолианов! Раз нам нельзя быть рядом друг с другом… Мои прикосновения для тебя опасны. Но мы расстаёмся не навсегда, — как лёгкое утешение произнесла Ялиоль, увеличивая расстояние между ними.
— Ты ведь будешь там совсем одна!
— Мне помогут воспоминания о тебе. И ты не забывай наших разговоров… А если станет нестерпимо больно, вспомни, как тебе однажды удалось отпустить свою привязанность. Это спасло нам жизнь тогда и сейчас поможет вновь увидеть друг друга. Ведь предчувствие говорит мне, что ты найдёшь способ спасти нас!
— Предчувствие?
— Да. Ты ведь в него веришь?
— Верю…
Ялиоль послала Арсению прощальный взгляд, и шесть сияющих крыльев унесли воплощение живого света в долину эллолианов.
Прода от 15.06.2023, 17:47
Глава 9. Колыбель богини Нарсахет
Правду о маске богини мог знать Элтор, потому Арсений напряг память и выцепил из её омута всё, что касалось создания артефакта. Маску создал сам Архис ради забавы, чтобы наблюдать за ужасом людей, оказавшихся в чужом теле. Развлечение, достойное бога! Вряд ли кто-то смог бы создать такую же, а значит, в мире не найдётся её копии. Это Арсений и рассказал Ялиоль, убедив её, что в руках Дэрлинга находится не подделка, а настоящий артефакт. Ялиоль попросила его рассказать, как маска Архиса попала в руки Нарсахет, но память Элтора была слишком зыбкой и узнать это не удалось.
Желание поговорить с богиней, прозвучавшее без особого благоговения, кому-то могло показаться дерзким, однако не тем, кто сам немного бог. И если никто до сих пор не раскрыл Ялиоль возможности «воплощения живого света», то Элтор, скрывавшийся в теле Арсения, повелевал растениями и животными, как сейчас богиня Нарсахет. Поэтому разговор с ней казался ему естественным.
У них имелся диск, и значит, попасть в Колыбель богини было не так уж и сложно. Кусок синего малахита мог доставить их не просто в любую точку мира, но и туда, куда не знали дороги не только люди, но и божественные создания. Однажды Арсению пришлось осквернить храм, чтобы вызвать богиню на разговор, но в этот раз они надеялись войти в Колыбель богини и не разгневать её.
Жаркое солнце Саматронии могло сжечь нежную кожу Ялиоль, и девушке пришлось скрываться от палящих лучей под широким плащом и вуалью. Стоило назвать место, куда следует переместиться, как диск сам поднимался над землёй и устремлялся туда самым коротким маршрутом. Им даже управлять не требовалось, и молодые люди сверху наблюдали зелёные просторы тропического леса, не представляя, какие диковинные животные и растения скрываются под его пологом. Внизу было так жарко, что Арсений и Ялиоль видели, как дрожит у земли раскалённый воздух, но под облаками, обдуваемые ветром, они могли ощущать себя комфортно
— Почему ты так уверен, что нам удастся войти в Колыбель? — спросила Ялиоль, глядя на спутника сквозь узор вуали.
— Я помню, что Элтор бывал там неоднократно, хотя каждый раз в моей голове всплывает новый образ храма: то я вижу башню из рубиновых ягод, то невероятное сооружение из огромных костей, то шатёр из паутины, — задумчиво ответил Арсений. — Воспоминания появляются внезапно. Я не знаю причин, которые приводили туда Элтора, но всё равно надеюсь вспомнить. Если нас ожидают опасные ловушки, выход из них спрятан в моих воспоминаниях.
Диск, обычно летящий в указанное место по прямой, вдруг начал менять направление, и это встревожило Арсения и Ялиоль. Когда же они в третий раз пролетели над крохотным озерком, Ялиоль не сдержалась:
— Ты не думаешь, что нас просто водят за нос?
— Я не чувствую магии.
— Но если мы не летаем кругами по чьей-то воле, значит, богиня перемещается вместе со своим домом, как улитка?
— Доверимся твоему диску.
Арсений никак не мог объяснить происходящее и предложил самый простой выход, что вскоре привело их на поляну, казавшуюся островом посреди зелёного океана. Диск опустился к бело-розовым цветам, чей сладковатый аромат наполнял влажный воздух. А вокруг поляны, прямо на стволах деревьев, распускались яркие бутоны, привлекая насекомых, окрашенных в тон лепесткам. Птицы так громко заявляли о своём присутствии забавными трелями, что пару из них Ялиоль удалось разглядеть в окружающей пестроте.
