В прошлом мире я выучила наизусть программу тренировок на две недели, которую выполняла после воскрешения. Тренер даже перестал наблюдать за мной. После минимальной программы начиналась уже усиленная, но можно обойтись и без этого, недостатки компенсирует магия. Недосилу, недогибкость, недоскорость помогает покрыть энергия. Это просто помощь, не супер способности. Грубо говоря, магия помогает мне сделать сейчас то, что я могла бы сделать после долгих тренировок. Учитель подошел близко, взял в руки мое правое запястье, сжал пальцами. Хмурясь, произнес:
- Сделайте выпал вперед рукой, сжав кулак, будто бьете меня в лицо.
Я сжала пальцы, вытянула руку.
- Вот, видите. У вас кулак не прямой, а чуть косит. И вообще, кисть не фиксируется, подвижна. Так называемый, детский удар. Это можно исправить, нужно тренироваться.
Я поднесла кулак к лицу. Не слышала раньше такого. В прошлом мире меня учили бесконтактному бою, не боксу. Учитель смягчился, чувствуя мое разочарование.
- Когда наберете силу, начнем тренировался с палками. Учить шаги, блоки и связки.
- Связки?
- Да, бой состоит не из ударов по очереди. Вы всегда должны думать на три шага вперед, каждый следующий удар или выпад не спонтанный, а обдуман ранее, и время должно быть заполнено боем, не обороной, иначе вы рискуете проиграть. Но, конечно, цель любого боя - как можно скорее его закончить, своей победой.
Настало трудное время. Тело болело постоянно. Руки не поднимались и дрожали, когда подписывала документы. Ноги ныли, и я ходила как утка, иногда, не удержавшись, охая. Ложиться и вставать больно, ванны не помогали. Дрейк нашел массажиста, стало полегче. Через несколько недель я привыкла, и мы приступили к тренировкам, сначала с деревянным оружием, по весу таким же, как мои сабли. Дрейк превратился в строгого учителя, а раньше был прям лапочка. Теперь он не щадил меня, ни физически, ни морально.
- Что вы лупите, как мельница?! Ну думать же надо! Да, я понимаю, хочется убить. Ну тогда магией, а то оружие умрет от стыда за такое обращение!
Чтобы привыкать к оружию и научиться хотя бы не ронять, Дрейк показал пару типов вращения, танец с саблями. В плане боя - никакого толка, но красиво и помогает отвлечься, развивает гибкость кисти. Я часто тренировалась в покоях и изрезала много чего.
От Косси не было вестей. Золотая молодежь разместилась в замке и осваивала город. Первые пару раз я давала им много стражников для охраны, потом всего двух-трех человек, ходит молодняк толпой, никто не отбивается. Тем не менее, перед первым выгулом, я дала строгое наставление:
- Дети мои. Не блудить, не напиваться, не кушать не понятно что. Вы сами в ответе за себя, не я. Кто потеряет девственность или получит срамную болезнь - поедет домой. Осмотры будут проходить регулярно. Пьянь мне тоже не нужна. И вообще, берегите себя и друг друга. Каждый из вас - лакомый кусочек для подлецов, украдут за выкуп или убьют из мести, никто не поможет. Не ведите себя как глупые наивные дети. Вы идете учиться, смотрите на ремесла, говорите с купцами, заводите полезные знакомства, всё это пригодится в будущем.
Наступил холодный месяц Дога, за ним Плут, зима. В этом месяце должен состояться первый Зимний Бал. Занимался им Эктор, пока я махала деревянным клинком. Бедный управляющий похудел, осунулся и приобрел темные круги под глазами. Внезапно умерла Дарья, советник по общественным делам. Несчастный случай, упала с лестницы. Оголился целый фронт работ и мне пришлось помогать Эктору с балом, чтобы он хоть как-то состоялся. Закрыть провалы и слабые места бала я решила роскошью. Угощения, представления, приглашенные иностранные артисты, зверинец. Место проведения перенесли из центра города в замок в большой бальный зал. Это для приглашенных детей. Взрослые сопровождающие будут веселиться во дворе, в городе для остальных ярмарка с музыкой и танцами. Занятия пришлось забросить на две недели.
В назначенный день, который был заранее объявлен нерабочим, я встала рано. После завтрака проверила зал. По центру у дальней стены установили мой трон, рядом кадки с цветами из зимнего сада. У стены сцена для актеров, будет детский спектакль, у другой стол угощений. Фруктовые напитки, хрустящие жареные ножки, сочные фрукты и море сладостей, самых разных. Повсюду велела раскидать подушки для сидения. Также каждый ребенок на выходе получит игрушку на память. Куклы и зверушки для маленьких, солдатики для мальчиков постарше, деревянные мечи, плащи, для девочек бусы и заколки.
Мое платье на празднике будет напоминать розовый зефир. Очень пышное и надушенное сладкими духами, высокая прическа, на плечах воздушная вуаль. Это должен быть сказочный образ, запоминающийся, особенный. Под юбкой панталоны и так много рюши, чтобы я могла летать над зрителями, не боясь конфуза.
На кухне с ночи шум и гам, слуги и повара носятся и кричат, как ужаленные, но волнение радостное, с привкусом праздника. В городе центр и большие улицы украсили разноцветными флагами, поставили помосты-сцены для представлений и музыкантов. Большая площадка для танцев, по сторонам палатки торговцев. И везде фонари, чтобы с наступлением тьмы праздник продолжался. В других городах и крупных селах велено также провести мероприятие. Получу потом отчеты от местных глав, но также я отправила своих соглядатаев в некоторые места, для подстраховки. На бал, конечно, пригласили иностранных послов и купцов. Им разрешили ходить по всему первому этажу замка, во двор, в зверинец, в храм. Пусть расскажут потом своим правителям, как у меня шикарно, или наоборот, бедно. Я узнаю и приму меры.
К вечеру разболелась голова. Сижу на троне в ожидании детей, в мрачном настроении, уже не рада, что затеяла это. Зачем я здесь? Нужно было кому-то перепоручить. Да и детей я не люблю. Ох, ладно, посижу часик, покажу несколько фокусов и пойду спать. Вдруг слышу какой-то звук. Гул, похоже на водопад. И пол слегка трясется...Странно, землетрясение? Двери тускло освещенного зала распахнулись настежь и ввалилась огромная туча детей. Неужели я столько пригласила?! Они втекли шумной, но не кричащей, толпой, неминуемо приближаясь, как лава при извержении вулкана. Пестрая толпа, сотни широко раскрытых глаз. Застыли плотным слоем перед троном в нескольких шагах. Мгновение полной тишины, еще миг, еще. Смотрю на миленькие личики, застывшие выразительные глазки, ручки, сжатые в маленькие кулачки на животе. Детки разного возраста, но не подростки. Все нарядные, насколько смогли родители, причесанные. И чувствую страх. Волна страха и трепета. Не моего. Их.
Я вдохнула его глубоко, как запах свежего хлеба, умытого росою летнего поля. Тихо рассмеялась внутри. Такие маленькие, жалкие, слабые. Напугать их ничего не стоит, они как птички или мышки. Я почувствовала власть еще больше, чем над взрослыми людьми. Из этих существ я могу сделать что захочу. Я вершу их судьбы. Ответственность? Да ладно. Испорчу что-то - новых нарожают. Невысоко поднявшись в воздух, протянув к ним ладони, я звонко произнесла:
- Здравствуйте, дети мои. Приветствую вас на первом в истории Александрии Зимнем Балу. Сегодня вы - мои гости. Все чудеса этого вечера - для вас.
Головная боль давно забыта. Не помню, когда чувствовала себя так хорошо. На волне эмоционального подъема выпустила в потолок сотни светящихся шаров. Движением руки захлопнула дверь, велела музыкантам начинать. Полилась веселая легкая музыка, детишки хлопали в ладоши и смеялись.
- Берите большие тарелки и по несколько человек подходите к столу. Накладывайте всё что хотите. Занимайте место на полу на подушках, скоро начнется представление.
На удивление дети послушные и спокойные. Должно быть родители напугали их сверх меры. И правильно, не люблю капризных. Хорошо, что в зале много слуг в помощь и стража.
Поглощая угощения, мои маленькие гости смотрели спектакль, а я смотрела на них и вспоминала, как в прошлом мире по-разному относились к детям. Разные планеты, как разные миры, разные расы. Где-то детей боготворили, как правило в мирах с проблемной рождаемостью. Где-то относились к ним жестко, провозглашая естественный отбор, в результате которого слабым и больным вообще не было места. Где-то использовали как расходный материал, заставляя обслуживать сложные опасные механизмы, доступные только маленьким телам и тонким пальчикам. Детское рабство, проституция, убийства, жестокость. Я часто проходила мимо, не обращая внимание, или злясь на разумных существ, вытворяющих такое. Как можно уважать их после этого? Ценить, любить? Разрушают всё, что создают, всё портят, оскверняют. Действительно, как вирус или плесневый грибок. Зачем миры вообще населены разумными существами? Кому это нужно? Богам? Зачем? Кормятся ими? Живые игрушки? Жаль я не спросила у своего Создателя. Вспомнив о нем, душу обожгло любовью. Чистой, как слепящий свет, неповторимой. К его стопам и рукам припала бы. К этому чистому непорочному идеальному сознанию даже прикоснуться, приблизиться невозможно. Недосягаемый для такого несовершенства как я. Глаза бы вырвала свои, посмей они взглянуть в его. Невероятную гордость и счастье испытываю, осознавая, что я его создание. Своим желанием сотворил он меня, а не порочным соитием, грязным, как у людей, вонючих, слюнявых. Я не родилась мягким кричащим комком в муках из нечистого места на грязные руки. Я создана из энергии, из чистой мысли божества, легким дыханием его и взмахом воли. Раньше я часто комплексовала из-за внешности. Сейчас также иногда бывает, испытываю ревность к красавицам. Но всегда стыдно за такую глупость. Как сравнивать себя с мухой или живописным кусочком грязи.
Спектакль закончился, начались танцы и игры. Я автоматически улыбалась, подбрасывая к потолку группы визжащих детишек и внезапно остро почувствовала разность между собой и этим миром. Как камень завернут в бумагу, как стрела торчит в груди, так я осознала, что не должна здесь быть. Не в замке, а вообще. Это какая-то ошибка, помарка. Слух пропал, глаза наполнились влагой и сквозь неё я увидела расслоение. Пол многоярусный, лица двоятся, троятся, эхо. Символы плавают в воздухе разноцветные. Те, которыми в этом мире написаны пророчества. Каждый, который выхватывал взгляд, был мне понятен досконально.
Вот уже я несусь в библиотеку, ненавидя тяжелое платье и скользкие туфли. Бумагу мне! Перо! Быстро! Резкая боль где-то в ноге, пол, темнота.
Очнулась в кровати в своих покоях, хотя помню, как меня несли, почему-то уснула. Наверное, из-за усталости или этого странного наваждения. Эктор и Мелик рядом, почтительно поклонились.
- Госпожа.
Вместе с этим пришла тупая боль в лице. Села, осмотрела себя. Руки, ноги целы.
- Фто...сшто слусилось?
- Вы упали, госпожа. - Мелик жалостливо пискнул.
Подошла к зеркалу. Губу разбила, ну надо же! Распухло. Язык прикусила. Хоть зубы целы. Видимо я запуталась в подоле и споткнулась. Позор. И, главное, чего я так неслась? Могла же лететь! С приличной скоростью. А я понеслась как курица! Вот досада.
- Котогый сас?
- Двадцать семь часов почти.
- А...эээ...
- Праздник закончен, дети ушли. Всё прошло хорошо. Все получили подарки и ушли довольные. Во дворе тоже пусто, в городе праздник продолжается. В зале проводят уборку. - отчитался Эктор.
Хмурясь от боли и от напряжения памяти, пыталась вспомнить то, что совсем недавно поняла. Пусто. Только боль. Нужно вернуться туда, где осенило, может получится снова.
Что произойдет, если позволить ребенку бесконтрольно наесться сладкого, а потом он будет бегать и кричать до посинения? Правильно, его стошнит. Хорошо, что я этого не видела. Бедные уборщицы. Помимо этих неприятностей на полу также моча или сок, на стенах и окнах крем, даже до потолка кто-то чем-то докинул. Кажется, это медовая булочка с ягодной глазурью. Больше ничего интересного. Ни странных ощущений, ни видений.
Сколько раз я рассматривала расшифрованное пророчество, наизусть выучила. И ни разу не смогла понять даже части. Шесть символов, фраза-пояснение и история расшифровки. Казалось бы, всё есть, но. Я читала и перечитывала, запросила информацию на других языках, полагая, что могла закрасться ошибка при переводе или утерян тайный смысл. Ничего. Сейчас мне даже не нужно смотреть записи. Сидя в комнате в ночи, при свете плавающих в воздухе шаров, на бумаге я начертила то, что чем только не рисовала. На запотевшем стекле пальцем, на песке и пыли палочкой, на десерте вилкой, на коже, на пене.
Круг и в нем еще один, пирамида из двух фигур, квадрат на треугольнике, за ним круг с крестом "Х" внутри. Это первые три символа. Четвёртый - длинное тире с маленьким кружком посередине, пятый такой же как первый, за ним лежащий на широкой стороне прямоугольник.
История, а теперь уже легенда, гласила, как группа монахов записала всё, на что, по их мнению, похожи знаки, разделила результат на множество частей по вариантам и начала пытаться сопоставлять. Четыре группы работали над полученными вариантами, одновременно с многими другими такими же записями. Я представила, должно быть это скучная монотонная работа. Со стороны кажется захватывающе, а на деле скучно, просто перебираешь сочетания, записываешь, идешь дальше. Через годы одному из монахов посчастливилось разгадать загадку. Как он это понял? Его мысли и чувства занимают гораздо больше нежели материалы по толкованию пророчеств, чуть ли не книга написана. Если кратко, то он просто понял. Почувствовал. Осознал. При этом ощутил восторг, трепет, эйфорию, подобострастие, тепло и покой. Когда думал о первом символе, кружок в кружке, то взгляд наткнулся на карту, висящую на стене. Мужчина увидел островок в большом озере и понял, что первый символ - это нечто в чем-то. Для удобства он так и стал называть символ островком, хотя по словарю он именуется "ниемо". Второй символ, квадрат на треугольнике, он проказливо обозвал собачкой. Действительно, похоже на сидящую собаку, почему-то с квадратной головой. Третий символ, крестик "Х" в кружке, он понял как что-то перечеркнутое, логично. Затем шнурок с узелком, снова островок и прямоугольник, который он обозвал столом. По словарю это выходило: ниемо, гата, дот, тато, ниемо, уй. Получается островок, собака, запрет, шнурок, островок и стол. Монах попался с пытливым умом. Он нарисовал островок в озере, на острове собаку, перечеркнул рисунок, рядом положил нитку с узлом посередине, островок, на этот раз в виде камушка, положил на книгу. Утверждает, что что-то почувствовал. Собака на острове или остров собак. Не понятно. Потом он вспомнил, что был большой остров по форме напоминающий собаку, остров с названием Монро. Иногда его так и называли "остров-собака". На старых картах, как в Храме, он сохранился, а по факту давно затонул, лет тридцать назад. Что такое веревочка с узелком? Допустим это путь и остановка, потом продолжение пути. Ломая голову, монах позвал в подмогу товарища. Вместе они выпили вина и решили, что пусть речь идет действительно об острове-собаке. Он пропал, утонул, это объясняет третий символ. Узелок на веревочке какой-то особый момент. Что за камень на столе? Или на карте? Или на какой-то площади, и при чем тут остров? Пророчества, определенно, связаны со временем, иначе как их понимать, без указания на время вообще, решили приятели.
- Сделайте выпал вперед рукой, сжав кулак, будто бьете меня в лицо.
Я сжала пальцы, вытянула руку.
- Вот, видите. У вас кулак не прямой, а чуть косит. И вообще, кисть не фиксируется, подвижна. Так называемый, детский удар. Это можно исправить, нужно тренироваться.
Я поднесла кулак к лицу. Не слышала раньше такого. В прошлом мире меня учили бесконтактному бою, не боксу. Учитель смягчился, чувствуя мое разочарование.
- Когда наберете силу, начнем тренировался с палками. Учить шаги, блоки и связки.
- Связки?
- Да, бой состоит не из ударов по очереди. Вы всегда должны думать на три шага вперед, каждый следующий удар или выпад не спонтанный, а обдуман ранее, и время должно быть заполнено боем, не обороной, иначе вы рискуете проиграть. Но, конечно, цель любого боя - как можно скорее его закончить, своей победой.
Настало трудное время. Тело болело постоянно. Руки не поднимались и дрожали, когда подписывала документы. Ноги ныли, и я ходила как утка, иногда, не удержавшись, охая. Ложиться и вставать больно, ванны не помогали. Дрейк нашел массажиста, стало полегче. Через несколько недель я привыкла, и мы приступили к тренировкам, сначала с деревянным оружием, по весу таким же, как мои сабли. Дрейк превратился в строгого учителя, а раньше был прям лапочка. Теперь он не щадил меня, ни физически, ни морально.
- Что вы лупите, как мельница?! Ну думать же надо! Да, я понимаю, хочется убить. Ну тогда магией, а то оружие умрет от стыда за такое обращение!
Чтобы привыкать к оружию и научиться хотя бы не ронять, Дрейк показал пару типов вращения, танец с саблями. В плане боя - никакого толка, но красиво и помогает отвлечься, развивает гибкость кисти. Я часто тренировалась в покоях и изрезала много чего.
От Косси не было вестей. Золотая молодежь разместилась в замке и осваивала город. Первые пару раз я давала им много стражников для охраны, потом всего двух-трех человек, ходит молодняк толпой, никто не отбивается. Тем не менее, перед первым выгулом, я дала строгое наставление:
- Дети мои. Не блудить, не напиваться, не кушать не понятно что. Вы сами в ответе за себя, не я. Кто потеряет девственность или получит срамную болезнь - поедет домой. Осмотры будут проходить регулярно. Пьянь мне тоже не нужна. И вообще, берегите себя и друг друга. Каждый из вас - лакомый кусочек для подлецов, украдут за выкуп или убьют из мести, никто не поможет. Не ведите себя как глупые наивные дети. Вы идете учиться, смотрите на ремесла, говорите с купцами, заводите полезные знакомства, всё это пригодится в будущем.
Наступил холодный месяц Дога, за ним Плут, зима. В этом месяце должен состояться первый Зимний Бал. Занимался им Эктор, пока я махала деревянным клинком. Бедный управляющий похудел, осунулся и приобрел темные круги под глазами. Внезапно умерла Дарья, советник по общественным делам. Несчастный случай, упала с лестницы. Оголился целый фронт работ и мне пришлось помогать Эктору с балом, чтобы он хоть как-то состоялся. Закрыть провалы и слабые места бала я решила роскошью. Угощения, представления, приглашенные иностранные артисты, зверинец. Место проведения перенесли из центра города в замок в большой бальный зал. Это для приглашенных детей. Взрослые сопровождающие будут веселиться во дворе, в городе для остальных ярмарка с музыкой и танцами. Занятия пришлось забросить на две недели.
В назначенный день, который был заранее объявлен нерабочим, я встала рано. После завтрака проверила зал. По центру у дальней стены установили мой трон, рядом кадки с цветами из зимнего сада. У стены сцена для актеров, будет детский спектакль, у другой стол угощений. Фруктовые напитки, хрустящие жареные ножки, сочные фрукты и море сладостей, самых разных. Повсюду велела раскидать подушки для сидения. Также каждый ребенок на выходе получит игрушку на память. Куклы и зверушки для маленьких, солдатики для мальчиков постарше, деревянные мечи, плащи, для девочек бусы и заколки.
Мое платье на празднике будет напоминать розовый зефир. Очень пышное и надушенное сладкими духами, высокая прическа, на плечах воздушная вуаль. Это должен быть сказочный образ, запоминающийся, особенный. Под юбкой панталоны и так много рюши, чтобы я могла летать над зрителями, не боясь конфуза.
На кухне с ночи шум и гам, слуги и повара носятся и кричат, как ужаленные, но волнение радостное, с привкусом праздника. В городе центр и большие улицы украсили разноцветными флагами, поставили помосты-сцены для представлений и музыкантов. Большая площадка для танцев, по сторонам палатки торговцев. И везде фонари, чтобы с наступлением тьмы праздник продолжался. В других городах и крупных селах велено также провести мероприятие. Получу потом отчеты от местных глав, но также я отправила своих соглядатаев в некоторые места, для подстраховки. На бал, конечно, пригласили иностранных послов и купцов. Им разрешили ходить по всему первому этажу замка, во двор, в зверинец, в храм. Пусть расскажут потом своим правителям, как у меня шикарно, или наоборот, бедно. Я узнаю и приму меры.
К вечеру разболелась голова. Сижу на троне в ожидании детей, в мрачном настроении, уже не рада, что затеяла это. Зачем я здесь? Нужно было кому-то перепоручить. Да и детей я не люблю. Ох, ладно, посижу часик, покажу несколько фокусов и пойду спать. Вдруг слышу какой-то звук. Гул, похоже на водопад. И пол слегка трясется...Странно, землетрясение? Двери тускло освещенного зала распахнулись настежь и ввалилась огромная туча детей. Неужели я столько пригласила?! Они втекли шумной, но не кричащей, толпой, неминуемо приближаясь, как лава при извержении вулкана. Пестрая толпа, сотни широко раскрытых глаз. Застыли плотным слоем перед троном в нескольких шагах. Мгновение полной тишины, еще миг, еще. Смотрю на миленькие личики, застывшие выразительные глазки, ручки, сжатые в маленькие кулачки на животе. Детки разного возраста, но не подростки. Все нарядные, насколько смогли родители, причесанные. И чувствую страх. Волна страха и трепета. Не моего. Их.
Я вдохнула его глубоко, как запах свежего хлеба, умытого росою летнего поля. Тихо рассмеялась внутри. Такие маленькие, жалкие, слабые. Напугать их ничего не стоит, они как птички или мышки. Я почувствовала власть еще больше, чем над взрослыми людьми. Из этих существ я могу сделать что захочу. Я вершу их судьбы. Ответственность? Да ладно. Испорчу что-то - новых нарожают. Невысоко поднявшись в воздух, протянув к ним ладони, я звонко произнесла:
- Здравствуйте, дети мои. Приветствую вас на первом в истории Александрии Зимнем Балу. Сегодня вы - мои гости. Все чудеса этого вечера - для вас.
Головная боль давно забыта. Не помню, когда чувствовала себя так хорошо. На волне эмоционального подъема выпустила в потолок сотни светящихся шаров. Движением руки захлопнула дверь, велела музыкантам начинать. Полилась веселая легкая музыка, детишки хлопали в ладоши и смеялись.
- Берите большие тарелки и по несколько человек подходите к столу. Накладывайте всё что хотите. Занимайте место на полу на подушках, скоро начнется представление.
На удивление дети послушные и спокойные. Должно быть родители напугали их сверх меры. И правильно, не люблю капризных. Хорошо, что в зале много слуг в помощь и стража.
Поглощая угощения, мои маленькие гости смотрели спектакль, а я смотрела на них и вспоминала, как в прошлом мире по-разному относились к детям. Разные планеты, как разные миры, разные расы. Где-то детей боготворили, как правило в мирах с проблемной рождаемостью. Где-то относились к ним жестко, провозглашая естественный отбор, в результате которого слабым и больным вообще не было места. Где-то использовали как расходный материал, заставляя обслуживать сложные опасные механизмы, доступные только маленьким телам и тонким пальчикам. Детское рабство, проституция, убийства, жестокость. Я часто проходила мимо, не обращая внимание, или злясь на разумных существ, вытворяющих такое. Как можно уважать их после этого? Ценить, любить? Разрушают всё, что создают, всё портят, оскверняют. Действительно, как вирус или плесневый грибок. Зачем миры вообще населены разумными существами? Кому это нужно? Богам? Зачем? Кормятся ими? Живые игрушки? Жаль я не спросила у своего Создателя. Вспомнив о нем, душу обожгло любовью. Чистой, как слепящий свет, неповторимой. К его стопам и рукам припала бы. К этому чистому непорочному идеальному сознанию даже прикоснуться, приблизиться невозможно. Недосягаемый для такого несовершенства как я. Глаза бы вырвала свои, посмей они взглянуть в его. Невероятную гордость и счастье испытываю, осознавая, что я его создание. Своим желанием сотворил он меня, а не порочным соитием, грязным, как у людей, вонючих, слюнявых. Я не родилась мягким кричащим комком в муках из нечистого места на грязные руки. Я создана из энергии, из чистой мысли божества, легким дыханием его и взмахом воли. Раньше я часто комплексовала из-за внешности. Сейчас также иногда бывает, испытываю ревность к красавицам. Но всегда стыдно за такую глупость. Как сравнивать себя с мухой или живописным кусочком грязи.
Спектакль закончился, начались танцы и игры. Я автоматически улыбалась, подбрасывая к потолку группы визжащих детишек и внезапно остро почувствовала разность между собой и этим миром. Как камень завернут в бумагу, как стрела торчит в груди, так я осознала, что не должна здесь быть. Не в замке, а вообще. Это какая-то ошибка, помарка. Слух пропал, глаза наполнились влагой и сквозь неё я увидела расслоение. Пол многоярусный, лица двоятся, троятся, эхо. Символы плавают в воздухе разноцветные. Те, которыми в этом мире написаны пророчества. Каждый, который выхватывал взгляд, был мне понятен досконально.
Вот уже я несусь в библиотеку, ненавидя тяжелое платье и скользкие туфли. Бумагу мне! Перо! Быстро! Резкая боль где-то в ноге, пол, темнота.
Очнулась в кровати в своих покоях, хотя помню, как меня несли, почему-то уснула. Наверное, из-за усталости или этого странного наваждения. Эктор и Мелик рядом, почтительно поклонились.
- Госпожа.
Вместе с этим пришла тупая боль в лице. Села, осмотрела себя. Руки, ноги целы.
- Фто...сшто слусилось?
- Вы упали, госпожа. - Мелик жалостливо пискнул.
Подошла к зеркалу. Губу разбила, ну надо же! Распухло. Язык прикусила. Хоть зубы целы. Видимо я запуталась в подоле и споткнулась. Позор. И, главное, чего я так неслась? Могла же лететь! С приличной скоростью. А я понеслась как курица! Вот досада.
- Котогый сас?
- Двадцать семь часов почти.
- А...эээ...
- Праздник закончен, дети ушли. Всё прошло хорошо. Все получили подарки и ушли довольные. Во дворе тоже пусто, в городе праздник продолжается. В зале проводят уборку. - отчитался Эктор.
Хмурясь от боли и от напряжения памяти, пыталась вспомнить то, что совсем недавно поняла. Пусто. Только боль. Нужно вернуться туда, где осенило, может получится снова.
Что произойдет, если позволить ребенку бесконтрольно наесться сладкого, а потом он будет бегать и кричать до посинения? Правильно, его стошнит. Хорошо, что я этого не видела. Бедные уборщицы. Помимо этих неприятностей на полу также моча или сок, на стенах и окнах крем, даже до потолка кто-то чем-то докинул. Кажется, это медовая булочка с ягодной глазурью. Больше ничего интересного. Ни странных ощущений, ни видений.
Сколько раз я рассматривала расшифрованное пророчество, наизусть выучила. И ни разу не смогла понять даже части. Шесть символов, фраза-пояснение и история расшифровки. Казалось бы, всё есть, но. Я читала и перечитывала, запросила информацию на других языках, полагая, что могла закрасться ошибка при переводе или утерян тайный смысл. Ничего. Сейчас мне даже не нужно смотреть записи. Сидя в комнате в ночи, при свете плавающих в воздухе шаров, на бумаге я начертила то, что чем только не рисовала. На запотевшем стекле пальцем, на песке и пыли палочкой, на десерте вилкой, на коже, на пене.
Круг и в нем еще один, пирамида из двух фигур, квадрат на треугольнике, за ним круг с крестом "Х" внутри. Это первые три символа. Четвёртый - длинное тире с маленьким кружком посередине, пятый такой же как первый, за ним лежащий на широкой стороне прямоугольник.
История, а теперь уже легенда, гласила, как группа монахов записала всё, на что, по их мнению, похожи знаки, разделила результат на множество частей по вариантам и начала пытаться сопоставлять. Четыре группы работали над полученными вариантами, одновременно с многими другими такими же записями. Я представила, должно быть это скучная монотонная работа. Со стороны кажется захватывающе, а на деле скучно, просто перебираешь сочетания, записываешь, идешь дальше. Через годы одному из монахов посчастливилось разгадать загадку. Как он это понял? Его мысли и чувства занимают гораздо больше нежели материалы по толкованию пророчеств, чуть ли не книга написана. Если кратко, то он просто понял. Почувствовал. Осознал. При этом ощутил восторг, трепет, эйфорию, подобострастие, тепло и покой. Когда думал о первом символе, кружок в кружке, то взгляд наткнулся на карту, висящую на стене. Мужчина увидел островок в большом озере и понял, что первый символ - это нечто в чем-то. Для удобства он так и стал называть символ островком, хотя по словарю он именуется "ниемо". Второй символ, квадрат на треугольнике, он проказливо обозвал собачкой. Действительно, похоже на сидящую собаку, почему-то с квадратной головой. Третий символ, крестик "Х" в кружке, он понял как что-то перечеркнутое, логично. Затем шнурок с узелком, снова островок и прямоугольник, который он обозвал столом. По словарю это выходило: ниемо, гата, дот, тато, ниемо, уй. Получается островок, собака, запрет, шнурок, островок и стол. Монах попался с пытливым умом. Он нарисовал островок в озере, на острове собаку, перечеркнул рисунок, рядом положил нитку с узлом посередине, островок, на этот раз в виде камушка, положил на книгу. Утверждает, что что-то почувствовал. Собака на острове или остров собак. Не понятно. Потом он вспомнил, что был большой остров по форме напоминающий собаку, остров с названием Монро. Иногда его так и называли "остров-собака". На старых картах, как в Храме, он сохранился, а по факту давно затонул, лет тридцать назад. Что такое веревочка с узелком? Допустим это путь и остановка, потом продолжение пути. Ломая голову, монах позвал в подмогу товарища. Вместе они выпили вина и решили, что пусть речь идет действительно об острове-собаке. Он пропал, утонул, это объясняет третий символ. Узелок на веревочке какой-то особый момент. Что за камень на столе? Или на карте? Или на какой-то площади, и при чем тут остров? Пророчества, определенно, связаны со временем, иначе как их понимать, без указания на время вообще, решили приятели.
