Корона из незабудок

12.04.2024, 18:00 Автор: Анна Климовская

Закрыть настройки

Показано 31 из 35 страниц

1 2 ... 29 30 31 32 ... 34 35


— Сначала промоем, потом триасандр, — обратился ректор к шаманке.
       — С аспидником и мудрецом? — ректор кивнул, и магистр, выбрав два пучка трав, начал готовить настой. — Это универсальное противоядие. Должно облегчить дыхание, остановить отравление. Но все равно нужно знать, чем его отравили.
       Все вновь посмотрели на меня. Взгляды лекарей были скорее нетерпеливыми – ну же, чего молчишь, расскажи нам все о состоянии пациента, девочка. А вот взгляд королевы-матери был тяжелым. По едва заметному движению ее руки один из рыцарей, стоявших у двери, вышел вперед и обнажил меч. Я как-то даже не испугалась – ведь примерно с этого у началось мое утро, но барон выслушивать мои объяснения явно не собирался. А тут даже не били, слово давали вставить - весьма благосклонное отношение к простому люду.
       — Откуда ты знаешь, какие лекарства принимал король Эдвард? — спросила королева-мать. — Намеренно ли не прижгли рану, чтоб дать яду распространиться?
       — Я была той, кто лечил его. Джон... Король Эдвард очень спешил попасть на турнир, и боялся, что если прижечь рану, боль помешает ему сражаться в полную силу.
       — Девчонка? — от взгляда королевы-матери стало не по себе. — Хм.
       Пока королева-мать вела мой допрос, шаманка и ректор уже влили в Джона приготовленные магистром Гийомом настойки. Я про смеси аспидника и мудреца только читала. В деревне у нас никто никого ядом не травил – это все больше знати забавы. В деревне всем и топора да глубокого колодца хватало. А настоями этими отравить можно было сильнее, чем самими ядами, если в пропорциях что перепутать. Я бы с удовольствием все ближе рассмотрела – и какие точные у магистра движения, ровно три ложки высыпал крошенного аспидника, и даже руки не дрожали, и как ректор даже и не думал проверять за магистром проделанное – сразу видно, давно люди друг с другом работают, доверяют. Да и шаманка, пока настои готовились, травы подожгла да ими давай нечистых духов, слабость плоти почувствовавших и к Джону слетевшихся, разгонять.
       — Джон? Впрочем, не важно. Как же король, столько поставивший на этот турнир, оказался перед ним ранен? Если бы это был кто-то из слуг Георга, то Эдвард до турнира бы не дожил. Так что же? Предатели среди его последователей? Или среди его слуг?
       Рыцарь с мечом переступил с ноги на ногу, и лезвие чуть задело мое плечо, напоминая, чем грозит неверный ответ. Или любой ответ, что не понравится королеве-матери. Удастся ли мне пережить этот день?
       — Ну, первую помощь принцу, или королю? Я всю путаюсь, как к мальчишке обращаться, можно и получше было оказать, — вставила шаманка, прерывая свой мягкий речитатив. Может, ей очень хотелось посмотреть, как одну отдельно взятую крестьянку убьют на ее глазах за причинения вреда здоровью Его Высочеству?
       — Но времени не было, и девочка ошибок не сделала, — вставил ректор. Шаманка кивнула, подтверждая его слова.
       — Дурно оказанная помощь от неоказанной вовсе не слишком-то отличается. Отвечай.
       Королева-мать не кричала, но ужас внушала сильнее, чем барон де Плюсси. Может, это замок на людей так влиял? И Этьен тут в страшного человека превратился, и даже почтенная старушка внушает священный ужас.
       — Была дуэль. С бароном де Плюсси. Он ранил Джона.
       — Ах. Барон де Плюсси, — совершенно ровным тоном произнесла королева-мать, и сразу стало понятно, то она про барона знает все. Стало горько. Значит злодеяния его секретом не были, но помогать нам, простому люду, никто и не думал. — Идите к нему в дом и любыми средствами найдите человека, кто знает хоть что-то о яде. Притащите сюда живым. Быстро, — второй рыцарь кивнул и бесшумно скрылся за дверью. — И что с бароном?
       — Мертв.
       — Да будет его душа судима справедливо.
       — Хоть где-то. — вставила я, и сама удивилась, что не испугалась. Видимо, этот тяжелый день забрал у меня силы удивляться хоть чему-то. — Вы ведь знали, что он творил. И ничего не сделали. Не судили его справедливо.
       — Она мне нравится, не убивай ее, Ваше Высочество.
       — Я едва терплю тебя, и только за связь с духами и ценные медицинские знания. Почему я должна обращать внимания на зарвавшуюся девчонку?
       — Потому что я скоро в мир иной отойду, как и наш почтенный ректор Жак, кто же тогда о здоровье королевской семьи заботится будет?
       Королева-мать села в кресло. Безмолвная дама, почтенных лет, прислуживающая королеве, налила ей вино. Джона начали сотрясать судороги – его начало рвать. Ректор держал его руку, внимательно считая пульс, шаманка же смешивала триасандр. Я не могла опознать состав этого антидота, поговаривали, что и вовсе это вымысел и ингридиенты его из мира фей нужно добывать, но вот лекари передо мной смешивали его, как ни в чем не бывало.
       — Крови нет, — магистр Гийом вытер рот Джона.
       — Это хорошо, значит яд внутренности не разъел.
       Я не знала, куда мне податься. Тут я явно была лишняя – даже невесту Джона выгнали. Хотелось упасть и заснуть, и проснуться в своем доме, с матушкой, что плетет венок и поет песни, призывая весну. Хотелось, чтобы Джон жил. Хотелось никогда его не узнавать.
       Лекари по кругу поили Джона антидотом и рвотными травами, его тело трясло, появился пот – признак то ли температуры, то ли чрезмерного напряжения тела. Хотелось прикоснуться. Стереть пот со лба, погладить по волосам. Прошептать, что ему нужно крепиться, и все будет в порядке. Держать за руку, молясь о его выздоровлении. Но я знала, что теперь не имела права даже в комнате одной с ним находится.
       — Как давно ты знакома с моим внуком? Должно быть какое-то время, раз он решил тебя спасти от барона, рискую турниром. Ох уж эта любовь мальчишек ко всяким глупым жестам. Это у них от моего покойного мужа, я глупостями такими не страдала. Мог бы придти ко мне, и разом решить все вопросы. Мир вообще был бы куда более приятным местом, если бы мужчины перестали размахивать мечом, доказывая свои права, и начали слушать умных женщин.
       — Я нашла его в лесу, на обочине. Он был ранен, и за ним гнались.
       — И из доброты душевной, ты решила незнакомого, грязного мужчину притащить к себе в дом.
       — Да. В столицы доброта друг к другу не принята?
       — Осторожнее, девочка. То, что ты жива сейчас, не гарантирует, что живой выйдешь из этой комнаты. Помни,с кеми о ком говоришь.
       — Простите, ваше величество, но сегодня у меня был ужасно длинный день. Сначала передо мной махал оружием враг, пытаясь убить. Потом один мой друг оказался вовсе не тем, кем я его считала. Да и ранен куда серьезнее, чем я думала. Второй друг тоже оказался совсем другим человеком, и тоже размахивал передо мной оружием, правда, на этот раз не угрожая, а предлагая убить.
       — Смерти перестаешь бояться до момента, когда она наступает. Впрочем, на этот раз я прощу тебя. Так ты не знала, кто такой Эдвард, когда спасала его?
       — Была ночь, пусть и лунная. Как бы я могла его опознать? Я ни разу в жизни не видела никого королевской крови. Впрочем, одна женщина из нашей деревни – она вот опознала Его Величество сразу. По кольцу, наверное. У него было такое, железное, с гравировкой. Она и принесла лекарство, что Джона спасло. Все мои старания не помогли бы – я только выхаживала, да смотрела, чтоб он от жара да лихорадки не сгорел.
       — Коль это правда, то вся наша семья перед тобой, и той женщиной в долгу. Мы по долгам платим, — я понадеялась, что королева-мать не включила в членов семьи короля Георга. Страшно было представить, как он мне за такую доброту отплатил бы. — Выходила, да расстаться больше не смогла?
       Как бы мне описать произошедшее в замке барона, чтоб подозрительно не было? Судя по внимательному взгляду королевы-матери, никак. Я рассказала все, как было. Та, ожидаемо, мне не поверила.
       — Удивительное совпадение. Этьен? Это значит, второй твой друг, оказавшийся кем-то другим? И кем же. Отвечай, не вздумай утаивать.
       — Он сказал, что его зовут Ришар де Лебрево.
       — О, — королева-мать удивленно приподняла бровь. Выпила, и служанка сразу же наполнила ее бокал вновь. — Не ожидала, что тот мальчик на самом деле жив.
       Она замолчала, а я посмотрела на Джона. Землистый цвет лица ушел, больше его не рвало, хотя в сознание он так и не пришел. Ни шаманка, ни ректор не выглядели особенно испуганными. Тихо переговаривались, постоянно проверяли то сердцебиение, то дыхание Джона, действуя четко и слажено.
       — Неужто решил до Гессе добраться? Томас, — королева-мать оказалась очень сообразительной женщиной. Она обратилась к оставшемуся в покоях рыцарю. — Проверьте, где сейчас барон Гессе. И приведите человека, с которым он будет, ко мне в кабинет. — Я дернулась, но он внимания королевы это не ускользнуло. — Если барон мертв – то человека посадите в темницу. Я навещу его позже. Если рассказанное тобой правда, то маленький Шарль вырос интересным мальчиком. А вот полезным ли – это еще предстоит решить.
       Я понадеялась, что Этьен уже сбежал. Кто знал, что он мог сделать в его состоянии. Нападение, убийство, и это если еще не вспоминать про воровство, грозили ему каторгой до конца дней.
       — Он не раз спасал вашего внука. И во всем помогал.
       — Уверена, помощь Эдварду и самому Ришару помогла, — отмахнулась королева-мать.
       В комнату вернулся слуга, и что-то тихо передал.
       — Вот и наши долгожданные гости.
       Я замерла. Этьен? Я так надеялась, что он уже сбежал! Но вошли Руть и баронесса де Плюсси. Обе женщины были бледны. Руть была вся в черном, и глаза ее были красными и заплаканными. Баронесса же сменила утренний наряд на более скромное, но совершенно не траурное темно-красное платье. Увидев меня, Руть взъярилась, точно кошка, и бросилась на меня с кулаками.
       — Это ты! Из-за тебя он умер, дрянь! — Она толкнула меня так сильно, что я рухнула на пол, не ожидая такого поведения в присутствии королевы-матери. Руть рвала мне волосы, кричала, что я виновна в смерти барона, и наверняка глаза бы мне выколола, если бы королева-мать не приказала рыцарю Томасу оттащить от меня эту бешеную женщину. Вот уж правда, что она, что брат – с одного деревца яблочки.
       — Каким ядом пользовался барон де Плюсси? – спросил магистр Гийом.
       — Никогда! Мой господин брат был праведным человеком! Никогда не марал свои руки ядом! Эта девка привела в наш дом убийц, за доброту отплатила предательством! Четвертовать ее, как всех, кто на своего господина руку поднял! Убить! Убить!
       — Шалфей, белена, коричневый гриб – самые частые, — ответила баронесса. Она внимательно смотрела на Джона, и сейчас была смертельно бледна. Наверняка поняла, кого пытался убить барон. Баронесса встала на колени, и протянула к королеве-матери руки, прося прощения. Руть попыталась кинуться на нее, но рыцарь удержал ее. — Молю о снисхождении! Муж опаивал и меня, я была слишком слаба, чтоб остановить его злодеяния.
       — Ложь! — закричала Руть. — Все знала! Молчала, потому что деньги любишь. А теперь лжешь!
       Баронесса сложила руки в молитвенном жесте, и тихо шепча себе под нос молитву, плакала. Актрисой она была хорошей. Хотя я ведь не могла знать наверняка, что она пережила, живя рядом с таким чудовищем. Да, она отказалась помогать мне. Но, возможно, была научена горьким опытом? Помогала первым девушкам, а потом страдала на их месте, пока барон не выбил из нее доброту и сочувствие к людям?
       — Что ж. Монастырь поможет баронессе замолить ее грехи. А что до леди Руть, устроившей такую неприглядную сцену прямо на моих глазах – ее в темницы. Пусть расследованием дел ее и брата займется кто-то толковый. Может, и о баронессе что узнаем. Ну, а ты, — обратилась королева-мать ко мне, — хочешь что-нибудь добавить?
       Я хотела, чтобы Руть наказали. И хотела, чтоб баронессе было так же страшно, как и мне. А еще я не хотела запутаться в собственной лжи, как Этьен с Джоном.
       — Это баронесса принесла лекарства, которые помогли Дж... королю Эдварду. У нее был полный ларец кровоостанавливающих трав, повязок, и средств от синяков. Это все, что я знаю.
       Руть и баронессу увели. Я подумала об Абелии, что осталась в их замке, и о других служанках, и стало грустно и пусто. Интересно, что почувствовал Этьен, отомстив? Радость? Удовлетворение? Или тоже пустоту и усталость? Как же он будет теперь жить? Надеюсь, хорошо, оставив позади все печали.
       Пришедший рыцарь коротко доложил, что нашли лишь труп бароне Гессе в крыле со старым инвентарем. Там не было никого весь день. Никто не видел кого-то, кроме барона. Даже как барон туда попал, сказать не могли. Я облегченно выдохнула. Сбежал! Жив!
       — Удивительно. Такой талант пропадает. Найдите мне этого мальчишку, — приказала королева-мать. Рыцарь поклонился, и ушел. — Что с Эдвардом?
       — От всех этих ядов есть противоядие, да и не сильные они. Доза невелика была – не убить хотел, скорее обездвижить. Мы дадим общее противоядие, возьмем слюну и кровь– и к утру будем знать, чем именно был отравлен принц.
       — Хорошо. Вам приготовят соседние покои. Пусть кто-то всегда сидит рядом с принцем, и моментально расскажет мне, если его состояние изменилось.
       Королева-мать ушла, оставив меня с лекарями.
       — Вам не следует уйти? — спросил меня магистр Гийом.
       — Пусть девочка останется. Она забавная. А то в обществе таких зануд как вы быстро становится скучно, — ответила шаманка, и к моему огромному удивлению, они ее послушали. И даже на грубость ничего не ответили, только ректор глаза закатил.
       — Иди сюда. Будешь помогать.
       Весь остаток дня я то выносила горшки, мыла чашки, слушала наставления шаманки, объяснения ректора и скупые слова магистра. Вертелась, словно белка в колесе. Стоило солнцу зайти, как ректор, в последний раз измерив сердцебиение Джона, удовлетворенно кивнул и поднялся.
       — Я вернусь после полуночи. Если в нем сидит лихорадка, как раз к этому времени проявится. Подготовь на этот случай лекарства и холодную воду. Со льдом.
       — Иди, иди. Посмотри, мальчик справляется. Ты быстрее богу душу отдать, если спасть вовремя не ляжешь, — выпроводила магистра и ректора шаманка.
       Они ушли и мы остались одни. Я стояла, разглядывая стол, заставленный травами, склянками, и инструментами. Удивительно, как в деревне мне казалось, что я неплохо разбираюсь в травах и их применении. Я помогала людям, и они были благодарны. А сейчас стояла тут, бесполезная, ничего не знающая, только для уборки и пригодная.
       — Ну, садись, чего за моей спиной, словно смерть, маячишь?
       Я подошла, и села рядом с Джоном. Он и правда выглядел лучше, но видеть его таким – в плену болезненного сна, было невыносимо. С трудом представлялось, что совсем недавно я смотрела на него с отстраненным интересом, выздоровеет ли этот человек или нет, а теперь вот ловила каждый вздох, каждый болезненный стон. Я осторожно приложила руку к его лбу – горячий, но не опасно. Может, Бог сжалятся над ним, и утром он проснется здоровым? Шаманка перехватила мою руку, но вместо того, чтоб оттолкнуть, как я ожидала, развернула ладонью к себе, и пальцами прошлась по линиями на ладони.
       — Интересно.
       Другой рукой она схватила меня за подбородок, и повернула то вправо, то влево, что-то мне невидимое высматривая. А потом взглянула в глаза. Взгляд у нее был пронзительный, и от него не по себе становилась. Точно она все-все про меня знала, даже то, чего я сама о себе знать не могла. Я отстранилась, и она легко меня отпустила.
       

Показано 31 из 35 страниц

1 2 ... 29 30 31 32 ... 34 35