— Куда она пропала?! — услышала крик. — Что значит вы не знаете?!
Бедные стражники!! Я даже остановилась, размышляя, а может вернуться и объяснить все. Но тут же отбросила глупую мысль. С кицунэ разговор короток — голову с плеч и в костер — на всякий случай, хотя ежу понятно, что без головы даже самый могущественный демон жить не сможет.
Махнув всеми конечностями на повозку, я без передыха помчалась до города, у ворот которого оказалась только под утро.
Но вот и дом! Как хорошо, что тетя еще не вернулась! Я пробралась в комнату и, высунув язык, завалилась на подушку. Небо, как же я устала! Однако сон не шел.
Из головы не выходили события дня. Я обернулась! Впервые в своей жизни я обернулась!! И мне не понадобилось никого убивать!! Интересно, почему? Но да разве это важно?! Я счастлива, как же я счастлива!! У меня были руки и ноги!! Очень хотелось испытать это чувство вновь.
Я боязливо выглянула за дверь. Принюхалась. Так-так, вроде никого. Что ж, попробуем. Я вспомнила свои ощущения, образ девушки и почувствовала, как по телу пробежала дрожь, потому что кожа, покрытая шубкой и кожа без шубки — совсем разные впечатления.
И вновь я с замиранием сердца рассматривала свои ладони, пальцы, ногти. Увидела зеркало. Точно! Я ведь еще не глядела на лицо! Вот только дойти до столика оказалось целой проблемой! Кое-как поборов желание и привычку пройти на четвереньках, я сделала три кривых шага, раскинув руки в сторону. Затем села. Как же непривычно... Все такое маленькое, необычное!
А это мое лицо? Я и вправду походила на девушку с картины. Жалко хвостика нет. С хвостиком — вообще красота была бы!
Я вспомнила, что не могу говорить и решила попробовать. Что бы такого сказать?
— Пэ…э…вэ… — промычала нечленораздельно. Нет так не пойдет! Учиться, учиться и еще раз учиться!! Иначе быть мне лисой до конца дней! А что будет с тетей, когда она узнает!! Наконец-то перестанет совать мышей и куриц, уток. Я представила, как буду сидеть за общим столом и есть лепешки с вареньем. Ой, а как она меня представит? Может даже имя поменяет? Хотя Эмия мне нравится. А затем я услышала шаги и поспешила обернуться.
— Эмия? — позвала Натихэ.
Я радостно выскочила ей навстречу, виляя вновь обретенным прекрасным хвостом. Хотела бы я поделиться своей радостью с Натихэ! Как жалко, что мне ничего нельзя!!
— Где ж ты пропадала, негодница? Мы весь дом обыскали, — пробормотала девушка, поглаживая мою голову. Я не возражала. — Я уже с жизнью прощалась. Собиралась к реке идти. Меня госпожа и так бы убила.
Я жалобно заскулила, почувствовав себя виноватой, и лизнула ладонь девушки. Бедная Натихэ! А если бы я не выбралась?..
— А еще я просто переживала за тебя, рыжулька. Теперь буду молить Небо, чтобы ты не принесла лисяток.
Лисятки? Нет, нет! Будь спокойна!
— Признавайся, где ты шаталась? Я с тебя глаз не спущу!
А вот это плохо! Это означает, что я не смогу научиться ходить и говорить, и выбраться погулять. Я положила голову на лапы. Жалко, но и рисковать жизнью Натихэ мне не хотелось. Оставалось надеяться, что Натихэ пожалеет меня и забудет о своем обещании, как это уже случалось прежде.
— Никаких следов, — повторил за солдатом.
— В городе никто не видел девушки, — продолжил он, возвращая мне рисунок. Дав обещание Кибому, я не мог сам отправиться на поиски, пока не подберу людей для слежки за убежищем контрабандистов. А потому доверил своему человеку «портрет» незнакомки. — Я спрашивал везде. В гостинице, борделе…
— Борделе?
Солдат быстро закивал. Судя по выражению его лица — это само собой разумеющееся. Я же с трудом представлял незнакомку в роли джинья. Хотя… я ведь ничего о ней не знаю.
Я отослал солдата, когда в комнату ворвался Гин. Увидев рисунок, друг нахмурился, а затем просиял.
— Так ты рисовал ее с натуры? — воскликнул он. — Теперь все понятно!
Везет ему. Мне бы это понимание.
— Ты ее где-то увидел, нарисовал портрет, а затем притащил в дом. А когда вас застукали в неподходящее время, прикинулся, будто первый раз видишь.
Я посмотрел на друга. Он серьезно или внеочередной приступ «остроумия»?
— Признавайся, из какого она публичного дома? Дорогая?
Небо! Почему всем не дает покоя бордель?!
— Она не джинья.
— Нет? Жалко. Все складывалась правдоподобно. Красивая, обнаженная, — Гин мечтательно закатил глаза. — Я все понял! Она жена одного из местных чиновников! Эх ты, генерал Мораль, не стыдно? Меня упрекал, а сам…
Я хотел было возразить, но ведь не знал, кто она. Что с ней сейчас? В безопасности ли?
— Но я хотя бы спокоен, что она не подосланная шпионка. Знаешь, я уже нафантазировал, что контрабандисты подослали убийцу, чтобы прирезать или отравить возникшего у них на пути генерала…
Поток слов не прекращался. Слушать Гина не было сил.
— Гин, — остановил друга. — Кибом нашел шалаш со следами озия. Возьми двоих парней и отправляйся на место.
— Я?
— Почему нет? А ты думал, во время службы на границе будешь фантазировать о борделях?
— Ну вообще-то… Неужели только тебе можно развлекаться?
От друга потянуло яростью.
— Если тебя что-то не устраивает, можешь написать императору…
— Да задрал ты со своим императором! — вспыхнул Гин. — Эти три светских джинья пришли ко мне сами! Их никто не принуждал! А взятка… если бы эта скотина платила своим подданным больше…
— Разве тебе не хватает выданной резиденции с приличным доходом и денег отца?
Гин молчал, размышляя, что ответить. Видимо, на языке у него крутилось многое, но он лишь спросил:
— И долго мне там торчать?
— Расставлю посты по лесу, и вечером вас сменю.
Друг ушел. Спасибо, дверью не хлопнул.
Я облегченно вздохнул, устав ощущать агрессию. Еще раз взглянув на рисунок, я решил, что надо как можно быстрее разобраться с разведкой. Тогда можно будет вернуться в город и попробовать найти девушку самому.
Хвала Небу, у Натихэ было слишком много забот, чтобы контролировать меня днем и ночью, поэтому я могла тренироваться! Благо, от Хонеши пришла записка, что они задерживаются.
Передвижение на своих двоих далось мне относительно легко. Все-таки я не просто человек, а кицунэ — проворнее, сильнее, выносливее обычных людей.
Куда сложнее обстояло с речью. «Меканье, бекание» превратилось в слова только на третью ночь. И я начала представляла, как обернусь перед Хонеши! Интересно, какой будет ее реакция?
Наверное, она захлопает в ладоши и закричит «Наконец-то!». А я буду довольная и счастливая вертеться перед ней.
А потом я испугалась, ведь Хонеши обязательно спросит, откуда у меня лицо. И что я ей скажу? Что никого не… Придется рассказывать о побеге из дома, о гарнизоне, рисунке, подставлять Натихэ. По коже пробежали мурашки. Может стоит отложить разговор до Гондаге? Да, пожалуй, так будет лучше для всех.
Я укрепилась в решении повременить с разговором, потому как Хонеши вернулась в скверном настроении.
— Как же меня достали поездки, — вздохнула тетя, падая на кровать. — Еле сдержалась, чтобы не перегрызть шеи этим разукрашенным курицам. И представляешь, ни одного красивого или хотя бы полезного личика. Так хотя бы помечтать можно было бы, поразмышлять над стратегией. Знаешь, самое интересное в этом деле — заманить жертву. Войти к ней в доверие, так, чтобы для других это осталось тайной. Как мне не хватает игры…
Я старалась не слушать тетю, а еще изображать соскучившуюся по прогулкам лису, поэтому схватила поводок и протянула его Хонеши.
— О, нет! — отмахнулась тетя. — Мне надо побыть одной! Натихэ, вот тебе список покупок и прихвати-ка Эмию. Пусть пройдется.
И Натихэ взяла меня с собой в город.
Я бежала рядом с девушкой на поводке, ощущая свободу — Натихэ никогда не тащила меня, позволяла принюхаться к городским запахам и замирала, если меня что-то заинтересовывало в витринах.
Возле мясной лавки Натихэ пришлось оставить меня, потому как я упорно не желала не то, что подходить к горам сырого мяса, но даже ощущать противный запах.
— Обещай, что будешь сидеть здесь, как вкопанная и никуда не сбежишь!
— Тяф! — ответила, махнув хвостом. Натихэ вздрогнула. Да, да, я странная лиса.
Девушка зашла в лавку, а я сидела на улице, наблюдая за прохожими, воображая, как было бы здорово иметь при себе платье. О! Я бы прогуливалась вместе с ними и…
Я почувствовала на себе чей-то взгляд, а в следующий миг заметила его — Ёнгхо стоял на противоположной стороне дороги и смотрел на меня. Ошибки быть не могло. Наши взгляды встретились, и я почувствовала, как шерсть на загривке встала дыбом. Не мог же он узнать в лисе меня? Это невозможно! А догадаться про кицунэ и подавно. Все знают, что я милый питомец госпожи.
Но мужчина не отрывал взгляда, и мне стало не по себе. Я огляделась по сторонам. Скорей бы вышла Натихэ!
Расслабься, Эми. Все хорошо. Ты обычная лиса, сейчас тебе потрошков купят… Охо-хо. Где же Натихэ?! А Ёнгхо направился ко мне.
Он приближался, а я лишь перебирала лапами, тревожно поглядывая на дверь. Натихэ, как назло, задерживалась. Ёнгхо уже навис надо мной, когда я не выдержала и сорвалась с места.
— Эмия! — услышала крик Натихэ. Прости. Пожалуйста, прости. Я подожду тебя у дома. Мы войдем в ворота вместе, и Хонеши ничего не узнает. А пока…
Я запутывала следы, как прежде поступала с собаками. Благо, я маленькая, юркая, а Ёнгхо большой, но, к сожалению, тоже быстрый и никак не желал прекращать преследование.
Наконец он оторвался, а я поспешила к дому и присела неподалеку от ворот, чтобы дождаться Натихэ. И что Ёнгхо забыл в городе? Хотя какая разница? Главный вопрос, почему помчался за мной? Решил, лиса в городе к беде и надо бы от нее избавиться?
Вскоре появилась расстроенная Натихэ. Судя по ее виду, служанка успела представить тысячу и одно наказание, которое приготовит для нее госпожа.
— Что же ты творишь? — спросила, с трудом сдерживая слезы, девушка. Я хотела было подойти и подластиться, но увидела Ёнгхо и заскочила во двор, откуда стала настороженно наблюдать за происходящим.
— Чья лиса?
Натихэ побледнела от страха. Интересно, чем ее Ёнгхо напугал? Да она так даже рядом с Хонеши не дрожала! А тетя, между прочим, семихвостая кицунэ!
— Госпожи Хонеши, — пробормотала девушка.
— Передайте своему господину, что мне нужно с ним поговорить.
Натихэ кивнула и, забыв поклониться, рванула в дом. Я поспешила за ней, ощущая не себе взгляд мужчины, который через несколько мгновений пересек порог дома.
Какой же он огромный!! Ух! И как только в проемах помещается?! Озадаченная вопросом, я задержалась в галерее, наблюдая за гостем, направлявшимся во внутренний сад. А ступал-то он практически бесшумно!.. Зачарованная движениями Ёнгхо, я пропустила момент, когда мужчина оказался на расстоянии шага. Он сделал стремительный выпад, намереваясь схватить меня, но я лишь чудом успела подпрыгнуть, как это делают сородичи во время мышкования, при этом неаристократично взвизгнув.
— Я просто хотел погладить, — услышала голос, а сама помчалась по галерее к апартаментам Хонеши. Сердце, казалось, вот-вот разорвется...
— Что ему здесь опять понадобилось? — прошипела тетя, увидев меня. Ощетинившаяся Хонеши металась, заламывая руки. В комнате витали запахи страха, ненависти.
— Госпожа, — пролепетала Натихэ, присоединяясь к нам, — господин Бэху просил вас спуститься.
— Передай моему дорогому мужу, что я ужасно больна. К сожалению, я не смогу составить компанию и развлечь дорого гостя. Видит Небо, мне кажется, я умираю.
О! Играла тетя просто великолепно! Она стояла у стены, чуть наклонившись вперед, так, что черный волосы каскадом спадали на лицо, и тяжело дышала. Натихэ не на шутку обеспокоилась.
Я же не смогла справиться с любопытством, решила рискнуть и, выскочив незаметно от Хонеши, поспешила за девушкой.
— Господин Гом! Рад вас снова видеть в моем скромном доме.
Скромный? М-да. Чиновник принял меня в саду и предложил чаю. Я не стал отказываться.
— Господин Бэху, прошу извинить меня. К сожалению, из-за службы я не могу запланировать визит и вынужден заявляться внезапно. — Бэху махнул рукой, мол, не стоит беспокоиться, и улыбнулся. — Я хотел поговорить с вами по поводу лисы. Она же ваша?
— Не теряете надежды поймать кицунэ?
Я усмехнулся. Сам же стал соображать правдоподобную легенду.
— Понимаете, я давно хотел завести себе такую. Мне кажется, на границе с ней удобнее ходить в лес — звери боятся ее не так, как собаку. Но домашние лисы — большая редкость. Мало кто знает, как за ними ухаживать, дрессировать. Я хотел спросить совета у… — Я запнулся. — У вашей жены.
— О, Хонэши очень любит Эми. Возится с ней, как с ребенком. Своих у нас, к сожалению, нет, вот жена и отдает ей все время и сердце. — И Бэху посмотрел в сторону кустов бересклета, из-за которого выглядывала хитрая мордочка. Чиновник взял со стола кусочек лепешки. — Пока жена не видит. Знаете, она запрещает кормить лисицу со стола. Говорит, это очень вредно для ее здоровья. Но она так жалобно смотрит… Не говорите Хонеши!
Бэху протянул лисе еду. Та облизнулась, но с места не сдвинулась.
— Боится, — улыбнулся чиновник. И он кинул кусок в сторону зверя. Лиса подскочила и поймала его на лету. Рыжий мех отливал на солнце золотом, зеленые глаза смотрели почти разумно, я же думал только о запахе ежевики. Придет Хонеши или нет?
Я тоже взял со стола лепешку и намазал ее паштетом. Лисица наблюдала за мной, как завороженная. Было видно, что она очень хочет получить лакомство, но не решается подойти. Я подмигнул любопытной мордочке, но она спряталась за куст.
— К сожалению, госпожа заболела, — наконец объявила служанка.
— Что-то серьезное? — обеспокоился чиновник.
— Боюсь, как бы к вечеру не пришлось посылать за доктором.
— Простите, господин Гом, — омрачился Бэху. — У моей жены слабое здоровье. Чувствую себя виноватым, когда приходится брать ее с собой в поездки, но этикет, к сожалению, обязывает. Бедняжка даже у озер не гуляет — сырость действует на нее губительно. Давайте перенесем встречу на другой день?
Ничего не оставалось, как согласиться. Тревога, исходившая от Бэху, пробудила во мне ревность. Если Хонеши моя, то ему придется отдать жену, как бы сильно он ее ни любил!
— Натихэ, проводи, пожалуйста, господина.
Я последовал за служанкой по галерее, когда заметил через открытую дверь дома женский портрет. Неплохо написан.
— Кто это?
— Госпожа Хонеши, — сказала девушка.
Хонеши? Я бесцеремонно вошел в зал, желая разглядеть ее. Но нарисованная ничуть не походила на мою незнакомку! Пожалуй, только цветом глаз.
— Уверена?
Служанка растерянно моргнула.
— Д-да. Я вижу госпожу каждый день.
Я полез за пазуху, где лежал свернутый рисунок, и протянул его девушке.
— А вы знаете ее?
— Нет, — нахмурилась Натихэ. И она говорила правду! Однако сладкий запах ежевики не покидал меня. Он словно пропитал этот дом! Как такое может быть? Ее скрывают даже от слуг? Что за бред?! Я ощущал себя пойманным в медвежью яму. Мне казалось, что она здесь, смотрит на меня из-за колонны или дерева, но, как ни старался, так никого и не заметил.
— Этот оборотень так и вертится вокруг нашего дома! — злилась Хонеши. —Что он здесь забыл? Пусть этому старому идиоту рассказывает про то, что хочет завести лису.
Бедные стражники!! Я даже остановилась, размышляя, а может вернуться и объяснить все. Но тут же отбросила глупую мысль. С кицунэ разговор короток — голову с плеч и в костер — на всякий случай, хотя ежу понятно, что без головы даже самый могущественный демон жить не сможет.
Махнув всеми конечностями на повозку, я без передыха помчалась до города, у ворот которого оказалась только под утро.
Но вот и дом! Как хорошо, что тетя еще не вернулась! Я пробралась в комнату и, высунув язык, завалилась на подушку. Небо, как же я устала! Однако сон не шел.
Из головы не выходили события дня. Я обернулась! Впервые в своей жизни я обернулась!! И мне не понадобилось никого убивать!! Интересно, почему? Но да разве это важно?! Я счастлива, как же я счастлива!! У меня были руки и ноги!! Очень хотелось испытать это чувство вновь.
Я боязливо выглянула за дверь. Принюхалась. Так-так, вроде никого. Что ж, попробуем. Я вспомнила свои ощущения, образ девушки и почувствовала, как по телу пробежала дрожь, потому что кожа, покрытая шубкой и кожа без шубки — совсем разные впечатления.
И вновь я с замиранием сердца рассматривала свои ладони, пальцы, ногти. Увидела зеркало. Точно! Я ведь еще не глядела на лицо! Вот только дойти до столика оказалось целой проблемой! Кое-как поборов желание и привычку пройти на четвереньках, я сделала три кривых шага, раскинув руки в сторону. Затем села. Как же непривычно... Все такое маленькое, необычное!
А это мое лицо? Я и вправду походила на девушку с картины. Жалко хвостика нет. С хвостиком — вообще красота была бы!
Я вспомнила, что не могу говорить и решила попробовать. Что бы такого сказать?
— Пэ…э…вэ… — промычала нечленораздельно. Нет так не пойдет! Учиться, учиться и еще раз учиться!! Иначе быть мне лисой до конца дней! А что будет с тетей, когда она узнает!! Наконец-то перестанет совать мышей и куриц, уток. Я представила, как буду сидеть за общим столом и есть лепешки с вареньем. Ой, а как она меня представит? Может даже имя поменяет? Хотя Эмия мне нравится. А затем я услышала шаги и поспешила обернуться.
— Эмия? — позвала Натихэ.
Я радостно выскочила ей навстречу, виляя вновь обретенным прекрасным хвостом. Хотела бы я поделиться своей радостью с Натихэ! Как жалко, что мне ничего нельзя!!
— Где ж ты пропадала, негодница? Мы весь дом обыскали, — пробормотала девушка, поглаживая мою голову. Я не возражала. — Я уже с жизнью прощалась. Собиралась к реке идти. Меня госпожа и так бы убила.
Я жалобно заскулила, почувствовав себя виноватой, и лизнула ладонь девушки. Бедная Натихэ! А если бы я не выбралась?..
— А еще я просто переживала за тебя, рыжулька. Теперь буду молить Небо, чтобы ты не принесла лисяток.
Лисятки? Нет, нет! Будь спокойна!
— Признавайся, где ты шаталась? Я с тебя глаз не спущу!
А вот это плохо! Это означает, что я не смогу научиться ходить и говорить, и выбраться погулять. Я положила голову на лапы. Жалко, но и рисковать жизнью Натихэ мне не хотелось. Оставалось надеяться, что Натихэ пожалеет меня и забудет о своем обещании, как это уже случалось прежде.
***
— Никаких следов, — повторил за солдатом.
— В городе никто не видел девушки, — продолжил он, возвращая мне рисунок. Дав обещание Кибому, я не мог сам отправиться на поиски, пока не подберу людей для слежки за убежищем контрабандистов. А потому доверил своему человеку «портрет» незнакомки. — Я спрашивал везде. В гостинице, борделе…
— Борделе?
Солдат быстро закивал. Судя по выражению его лица — это само собой разумеющееся. Я же с трудом представлял незнакомку в роли джинья. Хотя… я ведь ничего о ней не знаю.
Я отослал солдата, когда в комнату ворвался Гин. Увидев рисунок, друг нахмурился, а затем просиял.
— Так ты рисовал ее с натуры? — воскликнул он. — Теперь все понятно!
Везет ему. Мне бы это понимание.
— Ты ее где-то увидел, нарисовал портрет, а затем притащил в дом. А когда вас застукали в неподходящее время, прикинулся, будто первый раз видишь.
Я посмотрел на друга. Он серьезно или внеочередной приступ «остроумия»?
— Признавайся, из какого она публичного дома? Дорогая?
Небо! Почему всем не дает покоя бордель?!
— Она не джинья.
— Нет? Жалко. Все складывалась правдоподобно. Красивая, обнаженная, — Гин мечтательно закатил глаза. — Я все понял! Она жена одного из местных чиновников! Эх ты, генерал Мораль, не стыдно? Меня упрекал, а сам…
Я хотел было возразить, но ведь не знал, кто она. Что с ней сейчас? В безопасности ли?
— Но я хотя бы спокоен, что она не подосланная шпионка. Знаешь, я уже нафантазировал, что контрабандисты подослали убийцу, чтобы прирезать или отравить возникшего у них на пути генерала…
Поток слов не прекращался. Слушать Гина не было сил.
— Гин, — остановил друга. — Кибом нашел шалаш со следами озия. Возьми двоих парней и отправляйся на место.
— Я?
— Почему нет? А ты думал, во время службы на границе будешь фантазировать о борделях?
— Ну вообще-то… Неужели только тебе можно развлекаться?
От друга потянуло яростью.
— Если тебя что-то не устраивает, можешь написать императору…
— Да задрал ты со своим императором! — вспыхнул Гин. — Эти три светских джинья пришли ко мне сами! Их никто не принуждал! А взятка… если бы эта скотина платила своим подданным больше…
— Разве тебе не хватает выданной резиденции с приличным доходом и денег отца?
Гин молчал, размышляя, что ответить. Видимо, на языке у него крутилось многое, но он лишь спросил:
— И долго мне там торчать?
— Расставлю посты по лесу, и вечером вас сменю.
Друг ушел. Спасибо, дверью не хлопнул.
Я облегченно вздохнул, устав ощущать агрессию. Еще раз взглянув на рисунок, я решил, что надо как можно быстрее разобраться с разведкой. Тогда можно будет вернуться в город и попробовать найти девушку самому.
***
Хвала Небу, у Натихэ было слишком много забот, чтобы контролировать меня днем и ночью, поэтому я могла тренироваться! Благо, от Хонеши пришла записка, что они задерживаются.
Передвижение на своих двоих далось мне относительно легко. Все-таки я не просто человек, а кицунэ — проворнее, сильнее, выносливее обычных людей.
Куда сложнее обстояло с речью. «Меканье, бекание» превратилось в слова только на третью ночь. И я начала представляла, как обернусь перед Хонеши! Интересно, какой будет ее реакция?
Наверное, она захлопает в ладоши и закричит «Наконец-то!». А я буду довольная и счастливая вертеться перед ней.
А потом я испугалась, ведь Хонеши обязательно спросит, откуда у меня лицо. И что я ей скажу? Что никого не… Придется рассказывать о побеге из дома, о гарнизоне, рисунке, подставлять Натихэ. По коже пробежали мурашки. Может стоит отложить разговор до Гондаге? Да, пожалуй, так будет лучше для всех.
Я укрепилась в решении повременить с разговором, потому как Хонеши вернулась в скверном настроении.
— Как же меня достали поездки, — вздохнула тетя, падая на кровать. — Еле сдержалась, чтобы не перегрызть шеи этим разукрашенным курицам. И представляешь, ни одного красивого или хотя бы полезного личика. Так хотя бы помечтать можно было бы, поразмышлять над стратегией. Знаешь, самое интересное в этом деле — заманить жертву. Войти к ней в доверие, так, чтобы для других это осталось тайной. Как мне не хватает игры…
Я старалась не слушать тетю, а еще изображать соскучившуюся по прогулкам лису, поэтому схватила поводок и протянула его Хонеши.
— О, нет! — отмахнулась тетя. — Мне надо побыть одной! Натихэ, вот тебе список покупок и прихвати-ка Эмию. Пусть пройдется.
И Натихэ взяла меня с собой в город.
Я бежала рядом с девушкой на поводке, ощущая свободу — Натихэ никогда не тащила меня, позволяла принюхаться к городским запахам и замирала, если меня что-то заинтересовывало в витринах.
Возле мясной лавки Натихэ пришлось оставить меня, потому как я упорно не желала не то, что подходить к горам сырого мяса, но даже ощущать противный запах.
— Обещай, что будешь сидеть здесь, как вкопанная и никуда не сбежишь!
— Тяф! — ответила, махнув хвостом. Натихэ вздрогнула. Да, да, я странная лиса.
Девушка зашла в лавку, а я сидела на улице, наблюдая за прохожими, воображая, как было бы здорово иметь при себе платье. О! Я бы прогуливалась вместе с ними и…
Я почувствовала на себе чей-то взгляд, а в следующий миг заметила его — Ёнгхо стоял на противоположной стороне дороги и смотрел на меня. Ошибки быть не могло. Наши взгляды встретились, и я почувствовала, как шерсть на загривке встала дыбом. Не мог же он узнать в лисе меня? Это невозможно! А догадаться про кицунэ и подавно. Все знают, что я милый питомец госпожи.
Но мужчина не отрывал взгляда, и мне стало не по себе. Я огляделась по сторонам. Скорей бы вышла Натихэ!
Расслабься, Эми. Все хорошо. Ты обычная лиса, сейчас тебе потрошков купят… Охо-хо. Где же Натихэ?! А Ёнгхо направился ко мне.
Он приближался, а я лишь перебирала лапами, тревожно поглядывая на дверь. Натихэ, как назло, задерживалась. Ёнгхо уже навис надо мной, когда я не выдержала и сорвалась с места.
— Эмия! — услышала крик Натихэ. Прости. Пожалуйста, прости. Я подожду тебя у дома. Мы войдем в ворота вместе, и Хонеши ничего не узнает. А пока…
Я запутывала следы, как прежде поступала с собаками. Благо, я маленькая, юркая, а Ёнгхо большой, но, к сожалению, тоже быстрый и никак не желал прекращать преследование.
Наконец он оторвался, а я поспешила к дому и присела неподалеку от ворот, чтобы дождаться Натихэ. И что Ёнгхо забыл в городе? Хотя какая разница? Главный вопрос, почему помчался за мной? Решил, лиса в городе к беде и надо бы от нее избавиться?
Вскоре появилась расстроенная Натихэ. Судя по ее виду, служанка успела представить тысячу и одно наказание, которое приготовит для нее госпожа.
— Что же ты творишь? — спросила, с трудом сдерживая слезы, девушка. Я хотела было подойти и подластиться, но увидела Ёнгхо и заскочила во двор, откуда стала настороженно наблюдать за происходящим.
— Чья лиса?
Натихэ побледнела от страха. Интересно, чем ее Ёнгхо напугал? Да она так даже рядом с Хонеши не дрожала! А тетя, между прочим, семихвостая кицунэ!
— Госпожи Хонеши, — пробормотала девушка.
— Передайте своему господину, что мне нужно с ним поговорить.
Натихэ кивнула и, забыв поклониться, рванула в дом. Я поспешила за ней, ощущая не себе взгляд мужчины, который через несколько мгновений пересек порог дома.
Какой же он огромный!! Ух! И как только в проемах помещается?! Озадаченная вопросом, я задержалась в галерее, наблюдая за гостем, направлявшимся во внутренний сад. А ступал-то он практически бесшумно!.. Зачарованная движениями Ёнгхо, я пропустила момент, когда мужчина оказался на расстоянии шага. Он сделал стремительный выпад, намереваясь схватить меня, но я лишь чудом успела подпрыгнуть, как это делают сородичи во время мышкования, при этом неаристократично взвизгнув.
— Я просто хотел погладить, — услышала голос, а сама помчалась по галерее к апартаментам Хонеши. Сердце, казалось, вот-вот разорвется...
— Что ему здесь опять понадобилось? — прошипела тетя, увидев меня. Ощетинившаяся Хонеши металась, заламывая руки. В комнате витали запахи страха, ненависти.
— Госпожа, — пролепетала Натихэ, присоединяясь к нам, — господин Бэху просил вас спуститься.
— Передай моему дорогому мужу, что я ужасно больна. К сожалению, я не смогу составить компанию и развлечь дорого гостя. Видит Небо, мне кажется, я умираю.
О! Играла тетя просто великолепно! Она стояла у стены, чуть наклонившись вперед, так, что черный волосы каскадом спадали на лицо, и тяжело дышала. Натихэ не на шутку обеспокоилась.
Я же не смогла справиться с любопытством, решила рискнуть и, выскочив незаметно от Хонеши, поспешила за девушкой.
***
— Господин Гом! Рад вас снова видеть в моем скромном доме.
Скромный? М-да. Чиновник принял меня в саду и предложил чаю. Я не стал отказываться.
— Господин Бэху, прошу извинить меня. К сожалению, из-за службы я не могу запланировать визит и вынужден заявляться внезапно. — Бэху махнул рукой, мол, не стоит беспокоиться, и улыбнулся. — Я хотел поговорить с вами по поводу лисы. Она же ваша?
— Не теряете надежды поймать кицунэ?
Я усмехнулся. Сам же стал соображать правдоподобную легенду.
— Понимаете, я давно хотел завести себе такую. Мне кажется, на границе с ней удобнее ходить в лес — звери боятся ее не так, как собаку. Но домашние лисы — большая редкость. Мало кто знает, как за ними ухаживать, дрессировать. Я хотел спросить совета у… — Я запнулся. — У вашей жены.
— О, Хонэши очень любит Эми. Возится с ней, как с ребенком. Своих у нас, к сожалению, нет, вот жена и отдает ей все время и сердце. — И Бэху посмотрел в сторону кустов бересклета, из-за которого выглядывала хитрая мордочка. Чиновник взял со стола кусочек лепешки. — Пока жена не видит. Знаете, она запрещает кормить лисицу со стола. Говорит, это очень вредно для ее здоровья. Но она так жалобно смотрит… Не говорите Хонеши!
Бэху протянул лисе еду. Та облизнулась, но с места не сдвинулась.
— Боится, — улыбнулся чиновник. И он кинул кусок в сторону зверя. Лиса подскочила и поймала его на лету. Рыжий мех отливал на солнце золотом, зеленые глаза смотрели почти разумно, я же думал только о запахе ежевики. Придет Хонеши или нет?
Я тоже взял со стола лепешку и намазал ее паштетом. Лисица наблюдала за мной, как завороженная. Было видно, что она очень хочет получить лакомство, но не решается подойти. Я подмигнул любопытной мордочке, но она спряталась за куст.
— К сожалению, госпожа заболела, — наконец объявила служанка.
— Что-то серьезное? — обеспокоился чиновник.
— Боюсь, как бы к вечеру не пришлось посылать за доктором.
— Простите, господин Гом, — омрачился Бэху. — У моей жены слабое здоровье. Чувствую себя виноватым, когда приходится брать ее с собой в поездки, но этикет, к сожалению, обязывает. Бедняжка даже у озер не гуляет — сырость действует на нее губительно. Давайте перенесем встречу на другой день?
Ничего не оставалось, как согласиться. Тревога, исходившая от Бэху, пробудила во мне ревность. Если Хонеши моя, то ему придется отдать жену, как бы сильно он ее ни любил!
— Натихэ, проводи, пожалуйста, господина.
Я последовал за служанкой по галерее, когда заметил через открытую дверь дома женский портрет. Неплохо написан.
— Кто это?
— Госпожа Хонеши, — сказала девушка.
Хонеши? Я бесцеремонно вошел в зал, желая разглядеть ее. Но нарисованная ничуть не походила на мою незнакомку! Пожалуй, только цветом глаз.
— Уверена?
Служанка растерянно моргнула.
— Д-да. Я вижу госпожу каждый день.
Я полез за пазуху, где лежал свернутый рисунок, и протянул его девушке.
— А вы знаете ее?
— Нет, — нахмурилась Натихэ. И она говорила правду! Однако сладкий запах ежевики не покидал меня. Он словно пропитал этот дом! Как такое может быть? Ее скрывают даже от слуг? Что за бред?! Я ощущал себя пойманным в медвежью яму. Мне казалось, что она здесь, смотрит на меня из-за колонны или дерева, но, как ни старался, так никого и не заметил.
***
— Этот оборотень так и вертится вокруг нашего дома! — злилась Хонеши. —Что он здесь забыл? Пусть этому старому идиоту рассказывает про то, что хочет завести лису.
