Впрочем, ссоры принцев крови – дело опасное и неоднозначное. Кстати, вскоре возвратятся утки… - и граф перевёл разговор на другую тему, - будет, чем заняться.
- Да, - с энтузиазмом подхватил барон, - где как не на утиной охоте отрабатывается меткость глаза и точность прицела. Я всё время твержу Антуану, чтобы он совершенствовался в этом искусстве. Вот и на последней охоте…
- Братец всё время промахивался, - вдруг вклинилась в разговор Клара, - вместо того, чтобы стрелять в уток, он стрелял глазами в Анжелин.
Сострив подобным образом, дурнушка, наверное, хотела обратить на себя внимание знатного гостя, но вызвала негодование всей семьи.
- Что ты такое говоришь? – возмутилась мать. – Разве будет твой брат обращать внимание на эту негодницу?
- Ну, охота на девушку - не последнее дело для молодого мужчины, - вышел из положения и порядком разозлившийся отец. - Значит у него всё в порядке не только в голове, но и в штанах.
Он громко расхохотался, улыбнулся и Карел, заметив у юноши на кисти руки едва зарубцевавшийся шрам. Кое-что понимая в ранах, он тут же сделал предположение и рискнул его озвучить:
- Это демуазель де Эньен тебя поранила, Антуан?
Парень побагровел и спрятал руку под стол. Барон же витиевато и от души выругался, не стесняясь присутствием дам.
- Она и об этом вам рассказала, мерзавка? Ходит, выставляет напоказ ноги, дерзит, нагло ухмыляется. Думает, что если дворянского происхождения, ей закон не писан. Антуан и всего-то хотел подсадить Анжелин на лошадь, а эта заполошная дура бросилась на него с ножом, словно мой сын покусился на её жизнь. Я предупредил отца Оноре: если его сестра ещё раз поведет себя как разъяренная кошка, лично оголю ей то, что она так яростно защищает, и всыплю хорошенько.
- Арман! - сделала вид, что шокирована, его жена.
- Ну-ну, дорогая, - покровительственно улыбнулся де Тисе, - успокойся: на чёрта мне сдалась эта бешеная пигалица.
Да, видно изрядно достала это семейство сестра священника, если разговор то и дело возвращался к её персоне. Карела позабавило бы это обстоятельство, но он хорошо знал жизнь и понимал, что с большей долей вероятности этот краснеющий неуклюжий парень всё-таки добьется своего: Анжелин не поможет ни нож, ни отвага. Слишком неравны силы.
Задерживаться в гостях у де Тисе граф желания не испытывал, да и не было возможности: в любой момент могла вскрыться река, отделяющая его ленные владения от земель барона, и тогда переправа по ветхому мосту станет весьма опасным делом.
Пусть его замок был весьма неуютным местом, а кухарка далеко не столь искусна, зато дома Карела не окружали столь несимпатичные лица. Правда, там его ждал де Фонтеньяк, а он мог с лёгкостью заменить собой всё семейство де Тисе, что и подтвердилось по приезде дю Валля домой.
В его отсутствии пять крестьян из прихода брата Ансельма увезли на допрос в Бордо, двое уже болтались на виселице посреди деревни, а их имущество конфисковали. Во дворе хозяина встретили семьи казненных, не знающие, что им делать дальше. Выругавшись про себя на неуемную энергию епископальных властей, Карел велел накормить людей и прошёл в дом, где его дожидался потирающий руки оживленный де Фонтеньяк.
- Мы смогли провести следствие в рекордный срок и выявить смутьянов,- жизнерадостно заявил он. - Конечно, это далеко не все злоумышленники, но на допросах схваченные во всем признаются и выдадут соратников. Теперь, граф, вы сможете со спокойной душой вернуться в Амбуаз к регентше.
Ничего себе со «спокойной душой», когда во дворе уже сейчас стоят обреченные на голодную смерть шестнадцать человек. И что же будет дальше? Разумеется, граф ничем не выдал своего недовольства и, приветливо улыбнувшись прелату, пригласил его разделить обед.
Однако кусок с трудом лез хозяину в горло, потому что викарий, набивая желудок, не прекращал делиться с собеседником подробностями сыска. Карел никогда не отличался особой жестокостью, поэтому описание пыток и допросов аппетита ему не прибавило.
Дю Валль вылез из-за стола в премерзком настроении. Чтобы избежать дальнейшего общества де Фонтеньяка, он сделал вид, что хочет отдохнуть после дороги. Однако на выходе из комнаты его остановил Батистен.
- Сказать демуазель, чтобы пришла завтра?
- О ком речь? - удивился граф.
- Вы же сами велели демуазель де Эньен появиться в Валле. Она приходит уже в третий раз.
Надо же, а он совсем забыл про девчонку. Несмотря на строптивый характер, она всё-таки пришла. Впервые за последние дни у Карела значительно улучшилось настроение: наконец-то, хоть одна приятная встреча.
- Где демуазель?
- Я позволил себе провести её в библиотеку: всё-таки девушка в родстве с вашей супругой.
- Ты сделал правильно, - похвалил граф слугу, - прикажи принести какой-нибудь еды.
- Но вы же только что из-за стола? - удивился Батистен.
- Девушка наверняка голодна.
Слуга бросился исполнять приказание, а Карел отправился к Анжелин. Пожалуй, библиотека единственной уцелела от огня, когда сжигали вещи умершей от чумы графской семьи. Тогда замок лишился практически всей обстановки, но никто из прежних хозяев не увлекался чтением, поэтому комнату с дубовыми книжными витринами не тронули.
Анжелин увлеченно разглядывала какой-то толстый фолиант.
Оглянувшись на скрип двери, она тут же захлопнула тяжелую обложку. Карел с удовлетворением отметил, что сегодня юная задира выглядит на редкость благопристойно: в суконной юбке и в подбитом беличьим мехом стареньком сюркоте с узкими рукавами. На голове у девушки красовался чепчик, украшенный валиком из вышитого шелка. Всё выглядело хоть и скромно, но аккуратно.
- Оказывается, вам свойственны не только отвага, но и благоразумие, - улыбнулся дю Валль, - приятно об этом узнать.
- Вы не оставили мне выбора, - Анжелин метнула на него сердитый взгляд. - Настрелянную дичь я вымениваю на муку, из которой кухарка печет не только облатки для причастия, но и хлеб наиболее нуждающимся беднякам в деревне.
Карел улыбнулся про себя: ему нравилась эта незатейливая деревенская девчонка. Несмотря на ещё детскую невинность, было в ней что-то особенное, приятно волнующее кровь.
- Однако я так и не услышал от вас извинений, демуазель, - он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно суше.
Анжелин оскорблено вздернула острый подбородок: обозначились высокие скулы лица, зато заблестевшие слезами глаза строптивица попыталась спрятать.
- Я прошу у вас прощения за свою дерзость.
Карел хорошо представлял, какое негодование сейчас кипит в груди этой очаровательной девушки, но каким-то же образом нужно принудить её быть более осторожной.
- Это всё? - тихо спросила Анжелин. - Я могу идти?
- Нет. Вы не показалось мне до конца раскаявшейся. За это я вас всё-таки оштрафую.
- Штраф, - прошептала девушка, - но у меня нет денег.
Янтарные глаза с такой беспомощной растерянностью взглянули на него, что у Карела потеплело на сердце. Строгости ему хватило ненадолго.
- А я и не потребую с вас денег: достаточно просто со мной поужинать.
По комнате пронесся откровенный вздох облегчения, но всё же Анжелин замялась, смущенно затеребив платок на груди.
- Скоро стемнеет, а мне ещё добираться до дома.
- А я думал, что девушку, способную кинуться с ножом на нежеланного кавалера, не испугаешь темнотой.
Анжелин нахмурилась.
- Одинокая девушка должна уметь защитить свою честь. Особенно от таких ухажеров, как де Тисе. Пусть тискает несчастных служанок в родном замке, я же всегда сумею за себя постоять.
- Почему же вы одиноки? - не понял Карел, наблюдая, как в комнату входит груженный подносом Батистен. - А как же брат?
- Он священник, и хочет со всеми жить в мире.
Ему почудилось или в её голосе прозвучало презрение?
«Интересная малышка. Но надо её накормить: эта худоба может быть не только подростковой, но ещё и от постоянного недоедания. С Эньенов станется самим голодать, чтобы иметь возможность кормить ленивых голодранцев».
- Ешьте и никуда не торопитесь. Я лично провожу вас до дома.
В широко раскрытых глазах Анжелин заплескалась такая смесь из недоверия, радости, надежды и ожидания чуда, что губы Карела растянулись в улыбке.
- Но как же потом вернетесь домой? Ведь вы не знаете леса, - заволновалась девушка.
Карел рассмеялся.
- Я никогда не заблужусь, потому что вырос в лесу более дремучем и огромном, чем этот. Среди деревьев мне дышится гораздо легче, чем в замках. Но я провожу вас не бесплатно, - он подвел девушку к столу и, усадив на место, тихо добавил. - Цена будет непомерно высокой - ваш поцелуй.
Анжелин быстро опустила покрасневшее ошеломленное лицо. Неухоженные руки нервно затеребили скатерть.
- А без этого нельзя? – тихо осведомилась она.
- Это вполне куртуазная форма выражения благодарности. Если вас что-то смущает, тогда подарите перчатку или розу.
- У меня нет ни перчаток, ни роз.
- Ну, тогда не остается ничего другого. Неужели вы ни разу не целовались?
- Нет, - покачала девушка головой. – Да и с кем мне целоваться? С Антуаном, что ли?
Она рассердилась, и это дало ей силы преодолеть смятение и приняться за еду. Девушка ела неторопливо и аккуратно, но всё-таки было заметно, что Анжелин голодна. Карел тоже что-то жевал за компанию, чтобы не смущать бедняжку. Ему хотелось немного поддразнить её, но он помалкивал: пусть спокойно поест, у них будет ещё время для куртуазной пикировки, когда он повезет её домой.
Граф предвещал немало приятных минут наедине с девушкой, но все его намерения оказались под угрозой, когда он приказал Батистену оседлать коня. Верный слуга не просто заартачился, он рухнул перед ним на колени.
- Ваше светлость, что будет со всеми нами, если вас убьют?
- Пресвятая Дева, почему меня должны убить?
- Люди в деревне озлобленны до крайности действиями властей. Вы не успеете выехать за ворота, как об этом узнают, и только Господь ведает, какие сюрпризы вас будут ждать на обратном пути.
- Я обещал девушке проводить её до дома, и провожу, - отрезал разозленный граф.
Но Батистен и не подумал сдаваться.
- Только в сопровождении верных слуг.
Ну что тут можно возразить? Посадив перед собой Анжелин, раздосадованный дю Валль выехал из замка в сопровождении пяти рыцарей.
Они выехали на закате, когда лес уже окутал сумрак. Отдельные выкрики птиц изредка прорезали наплывающую на окружающий мир сонную тишину. Какое-то время притихшая Анжелин, видимо, боролось со смущением, вызванном столь тесным соседством с мужчиной, но через некоторое время негодница всё-таки пришла в себя.
- Ну что же, вы так и не осмелились в одиночку высунуть нос за ворота замка? Если бы я не боялась штрафа или проявлений ещё какого-нибудь самодурства, то сказала бы, что вы трусите.
И ответить-то юной задире было нечем. Однако немного подумав, Карел все-таки сообразил, как её поддеть.
- Ну, если бы я был трусом, мог поручить проводить вас и кому-нибудь из слуг, но мне захотелось немного проветриться. Так ради чего рисковать? Другое дело, если бы меня ждало свидание с очаровательной девушкой, тогда я постарался бы избавиться от посторонних глаз.
- Неужели?
- Хотите проверить? Назначьте мне свидание.
- Но я и вы… - девушка явно растерялась.
- Неужели побоитесь ночью выйти из дома? – поддразнил её Карел.
- Но вы - женатый человек, и не можете назначать встречи незамужней девушке, - возразила Анжелин.
- Но ведь речь пойдет не о любви, а о моей смелости, в которой вы же и усомнились. Так давайте проверим: кто из нас храбрее? Я, нашедший в себе мужество отправиться на ночную прогулку по местности, кишащей моими врагами, или вы, если высунете нос за дверь, чтобы увидеть перед собой в неурочный час женатого мужчину.
Карел почувствовал, как взволнованно перевела дыхание девушка.
- Правда, - коварно добавил он, - я приду лишь при одном условии.
- Каком? – встревоженно поинтересовалась она.
- Если мне понравится с вами целоваться.
Анжелин заметно вздрогнула.
- Оставьте свои условия для простушек, способных целоваться с женатым мужчиной. Со мной подобное не пройдет, - быстро парировала она.
- Не вижу в этом ничего дурного. Уверяю, на нас не обрушатся с гневом Небеса из-за одного поцелуя.
- Хотите участи Антуана?
- А вы способны броситься на меня с ножом?
- Не задумываясь даже на мгновение.
- А если я окажу более действенное сопротивление, чем де Тисе? Неужели убьете?
- Рискните и узнаете.
Бог мой, да девчонка с ним кокетничала. Дрожала от возбуждения, смущалась до слез, но всё-таки подзадоривала его к действиям: уж в этом Карел не мог ошибаться. Но может в силу своей невинности Анжелин просто не понимала, с каким огнем играет? Возможно, что и так, но зарождающаяся любовная интрижка со столь прелестной девочкой приятно развлекала Карела.
Рано или поздно все девушки влюбляются, и не всегда в подходящих для брака мужчин. По крайней мере, он гораздо привлекательнее Антуана.
Мысли дю Валля невольно обратились к семейству де Тисе. Карел так и не решил, как ему быть: отдавать свою дочь этим людям или нет? Здравый смысл твердил, что это было бы наилучшим решением проблемы укрепления его позиций среди местной знати, но все чувства дю Валля восставали при мысли, что Изабеллу придется отдать этим неприятным людям.
Немного не доезжая до дома кюре, он приказал своим людям остановиться, а сам подвез девушку к каменной ограде. Всадников сразу же поприветствовали лаем многочисленные псы. Но Анжелин прикрикнула на них и, опознав голос хозяйки, недоуменно тявкнувшие хвостатые сторожа отступили от забора.
Спешившись сам и ссадив Анжелин, дю Валль однако не поспешил разжать руки.
- Я жду оплаты штрафа, демуазель Эньен.
Девушка стыдливо опустила голову. Крепко сжимая её талию, он ощущал, насколько часто бьется сердце Анжелин. Она молчала и тогда, приподняв её за подбородок, Карел заглянул в глаза. Они блестели слезами, и даже тьма сумерек не скрывала их отчаянного выражения.
- Что с тобой, милая?
Анжелин горько прикусила губу и тоскливо пробормотала:
- Вы играете со мной как с котенком. Разве такому красивому мужчине может понравиться простая деревенская девушка? Наверное, при дворе у вас немало поклонниц?
Карел улыбнулся: в голосе Анжелин отчетливо слышались ревнивые нотки.
- Стоит ли говорить о каких-то неведомых поклонницах, – наклонившись, он покрыл легкими поцелуями нежную кожу лба, - когда мы одни, вокруг ночь и есть возможность обнять друг друга? Анжелин, ты хочешь поцеловать меня?
Она торопливо совсем по-детски кивнула головой и с такой готовностью потянулась к нему губами, что дю Валль едва не рассмеялся.
Он ещё при первой встрече заметил насколько чувственные и нежные губы у этой девушки, и теперь охотно попробовал их на вкус. Ожидания Карела оправдались: едва он прикоснулся к этой девушке, пах моментально пронзила жаркая молния вспыхнувшего желания. Крепко прижав хрупкое тело к себе, он с нескрываемой страстью вернул поцелуй. Поначалу испуганная страстным напором Анжелин растерянно сжалась, но потом всё-таки поддалась натиску его языка, и видимо завороженная новыми ощущениями, приоткрыла губы. Карел сразу же этим воспользовался.
- Да, - с энтузиазмом подхватил барон, - где как не на утиной охоте отрабатывается меткость глаза и точность прицела. Я всё время твержу Антуану, чтобы он совершенствовался в этом искусстве. Вот и на последней охоте…
- Братец всё время промахивался, - вдруг вклинилась в разговор Клара, - вместо того, чтобы стрелять в уток, он стрелял глазами в Анжелин.
Сострив подобным образом, дурнушка, наверное, хотела обратить на себя внимание знатного гостя, но вызвала негодование всей семьи.
- Что ты такое говоришь? – возмутилась мать. – Разве будет твой брат обращать внимание на эту негодницу?
- Ну, охота на девушку - не последнее дело для молодого мужчины, - вышел из положения и порядком разозлившийся отец. - Значит у него всё в порядке не только в голове, но и в штанах.
Он громко расхохотался, улыбнулся и Карел, заметив у юноши на кисти руки едва зарубцевавшийся шрам. Кое-что понимая в ранах, он тут же сделал предположение и рискнул его озвучить:
- Это демуазель де Эньен тебя поранила, Антуан?
Парень побагровел и спрятал руку под стол. Барон же витиевато и от души выругался, не стесняясь присутствием дам.
- Она и об этом вам рассказала, мерзавка? Ходит, выставляет напоказ ноги, дерзит, нагло ухмыляется. Думает, что если дворянского происхождения, ей закон не писан. Антуан и всего-то хотел подсадить Анжелин на лошадь, а эта заполошная дура бросилась на него с ножом, словно мой сын покусился на её жизнь. Я предупредил отца Оноре: если его сестра ещё раз поведет себя как разъяренная кошка, лично оголю ей то, что она так яростно защищает, и всыплю хорошенько.
- Арман! - сделала вид, что шокирована, его жена.
- Ну-ну, дорогая, - покровительственно улыбнулся де Тисе, - успокойся: на чёрта мне сдалась эта бешеная пигалица.
Да, видно изрядно достала это семейство сестра священника, если разговор то и дело возвращался к её персоне. Карела позабавило бы это обстоятельство, но он хорошо знал жизнь и понимал, что с большей долей вероятности этот краснеющий неуклюжий парень всё-таки добьется своего: Анжелин не поможет ни нож, ни отвага. Слишком неравны силы.
Задерживаться в гостях у де Тисе граф желания не испытывал, да и не было возможности: в любой момент могла вскрыться река, отделяющая его ленные владения от земель барона, и тогда переправа по ветхому мосту станет весьма опасным делом.
Пусть его замок был весьма неуютным местом, а кухарка далеко не столь искусна, зато дома Карела не окружали столь несимпатичные лица. Правда, там его ждал де Фонтеньяк, а он мог с лёгкостью заменить собой всё семейство де Тисе, что и подтвердилось по приезде дю Валля домой.
В его отсутствии пять крестьян из прихода брата Ансельма увезли на допрос в Бордо, двое уже болтались на виселице посреди деревни, а их имущество конфисковали. Во дворе хозяина встретили семьи казненных, не знающие, что им делать дальше. Выругавшись про себя на неуемную энергию епископальных властей, Карел велел накормить людей и прошёл в дом, где его дожидался потирающий руки оживленный де Фонтеньяк.
- Мы смогли провести следствие в рекордный срок и выявить смутьянов,- жизнерадостно заявил он. - Конечно, это далеко не все злоумышленники, но на допросах схваченные во всем признаются и выдадут соратников. Теперь, граф, вы сможете со спокойной душой вернуться в Амбуаз к регентше.
Ничего себе со «спокойной душой», когда во дворе уже сейчас стоят обреченные на голодную смерть шестнадцать человек. И что же будет дальше? Разумеется, граф ничем не выдал своего недовольства и, приветливо улыбнувшись прелату, пригласил его разделить обед.
Однако кусок с трудом лез хозяину в горло, потому что викарий, набивая желудок, не прекращал делиться с собеседником подробностями сыска. Карел никогда не отличался особой жестокостью, поэтому описание пыток и допросов аппетита ему не прибавило.
Дю Валль вылез из-за стола в премерзком настроении. Чтобы избежать дальнейшего общества де Фонтеньяка, он сделал вид, что хочет отдохнуть после дороги. Однако на выходе из комнаты его остановил Батистен.
- Сказать демуазель, чтобы пришла завтра?
- О ком речь? - удивился граф.
- Вы же сами велели демуазель де Эньен появиться в Валле. Она приходит уже в третий раз.
Надо же, а он совсем забыл про девчонку. Несмотря на строптивый характер, она всё-таки пришла. Впервые за последние дни у Карела значительно улучшилось настроение: наконец-то, хоть одна приятная встреча.
- Где демуазель?
- Я позволил себе провести её в библиотеку: всё-таки девушка в родстве с вашей супругой.
- Ты сделал правильно, - похвалил граф слугу, - прикажи принести какой-нибудь еды.
- Но вы же только что из-за стола? - удивился Батистен.
- Девушка наверняка голодна.
Слуга бросился исполнять приказание, а Карел отправился к Анжелин. Пожалуй, библиотека единственной уцелела от огня, когда сжигали вещи умершей от чумы графской семьи. Тогда замок лишился практически всей обстановки, но никто из прежних хозяев не увлекался чтением, поэтому комнату с дубовыми книжными витринами не тронули.
Анжелин увлеченно разглядывала какой-то толстый фолиант.
Оглянувшись на скрип двери, она тут же захлопнула тяжелую обложку. Карел с удовлетворением отметил, что сегодня юная задира выглядит на редкость благопристойно: в суконной юбке и в подбитом беличьим мехом стареньком сюркоте с узкими рукавами. На голове у девушки красовался чепчик, украшенный валиком из вышитого шелка. Всё выглядело хоть и скромно, но аккуратно.
- Оказывается, вам свойственны не только отвага, но и благоразумие, - улыбнулся дю Валль, - приятно об этом узнать.
- Вы не оставили мне выбора, - Анжелин метнула на него сердитый взгляд. - Настрелянную дичь я вымениваю на муку, из которой кухарка печет не только облатки для причастия, но и хлеб наиболее нуждающимся беднякам в деревне.
Карел улыбнулся про себя: ему нравилась эта незатейливая деревенская девчонка. Несмотря на ещё детскую невинность, было в ней что-то особенное, приятно волнующее кровь.
- Однако я так и не услышал от вас извинений, демуазель, - он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно суше.
Анжелин оскорблено вздернула острый подбородок: обозначились высокие скулы лица, зато заблестевшие слезами глаза строптивица попыталась спрятать.
- Я прошу у вас прощения за свою дерзость.
Карел хорошо представлял, какое негодование сейчас кипит в груди этой очаровательной девушки, но каким-то же образом нужно принудить её быть более осторожной.
- Это всё? - тихо спросила Анжелин. - Я могу идти?
- Нет. Вы не показалось мне до конца раскаявшейся. За это я вас всё-таки оштрафую.
- Штраф, - прошептала девушка, - но у меня нет денег.
Янтарные глаза с такой беспомощной растерянностью взглянули на него, что у Карела потеплело на сердце. Строгости ему хватило ненадолго.
- А я и не потребую с вас денег: достаточно просто со мной поужинать.
По комнате пронесся откровенный вздох облегчения, но всё же Анжелин замялась, смущенно затеребив платок на груди.
- Скоро стемнеет, а мне ещё добираться до дома.
- А я думал, что девушку, способную кинуться с ножом на нежеланного кавалера, не испугаешь темнотой.
Анжелин нахмурилась.
- Одинокая девушка должна уметь защитить свою честь. Особенно от таких ухажеров, как де Тисе. Пусть тискает несчастных служанок в родном замке, я же всегда сумею за себя постоять.
- Почему же вы одиноки? - не понял Карел, наблюдая, как в комнату входит груженный подносом Батистен. - А как же брат?
- Он священник, и хочет со всеми жить в мире.
Ему почудилось или в её голосе прозвучало презрение?
«Интересная малышка. Но надо её накормить: эта худоба может быть не только подростковой, но ещё и от постоянного недоедания. С Эньенов станется самим голодать, чтобы иметь возможность кормить ленивых голодранцев».
- Ешьте и никуда не торопитесь. Я лично провожу вас до дома.
В широко раскрытых глазах Анжелин заплескалась такая смесь из недоверия, радости, надежды и ожидания чуда, что губы Карела растянулись в улыбке.
- Но как же потом вернетесь домой? Ведь вы не знаете леса, - заволновалась девушка.
Карел рассмеялся.
- Я никогда не заблужусь, потому что вырос в лесу более дремучем и огромном, чем этот. Среди деревьев мне дышится гораздо легче, чем в замках. Но я провожу вас не бесплатно, - он подвел девушку к столу и, усадив на место, тихо добавил. - Цена будет непомерно высокой - ваш поцелуй.
Анжелин быстро опустила покрасневшее ошеломленное лицо. Неухоженные руки нервно затеребили скатерть.
- А без этого нельзя? – тихо осведомилась она.
- Это вполне куртуазная форма выражения благодарности. Если вас что-то смущает, тогда подарите перчатку или розу.
- У меня нет ни перчаток, ни роз.
- Ну, тогда не остается ничего другого. Неужели вы ни разу не целовались?
- Нет, - покачала девушка головой. – Да и с кем мне целоваться? С Антуаном, что ли?
Она рассердилась, и это дало ей силы преодолеть смятение и приняться за еду. Девушка ела неторопливо и аккуратно, но всё-таки было заметно, что Анжелин голодна. Карел тоже что-то жевал за компанию, чтобы не смущать бедняжку. Ему хотелось немного поддразнить её, но он помалкивал: пусть спокойно поест, у них будет ещё время для куртуазной пикировки, когда он повезет её домой.
Граф предвещал немало приятных минут наедине с девушкой, но все его намерения оказались под угрозой, когда он приказал Батистену оседлать коня. Верный слуга не просто заартачился, он рухнул перед ним на колени.
- Ваше светлость, что будет со всеми нами, если вас убьют?
- Пресвятая Дева, почему меня должны убить?
- Люди в деревне озлобленны до крайности действиями властей. Вы не успеете выехать за ворота, как об этом узнают, и только Господь ведает, какие сюрпризы вас будут ждать на обратном пути.
- Я обещал девушке проводить её до дома, и провожу, - отрезал разозленный граф.
Но Батистен и не подумал сдаваться.
- Только в сопровождении верных слуг.
Ну что тут можно возразить? Посадив перед собой Анжелин, раздосадованный дю Валль выехал из замка в сопровождении пяти рыцарей.
Они выехали на закате, когда лес уже окутал сумрак. Отдельные выкрики птиц изредка прорезали наплывающую на окружающий мир сонную тишину. Какое-то время притихшая Анжелин, видимо, боролось со смущением, вызванном столь тесным соседством с мужчиной, но через некоторое время негодница всё-таки пришла в себя.
- Ну что же, вы так и не осмелились в одиночку высунуть нос за ворота замка? Если бы я не боялась штрафа или проявлений ещё какого-нибудь самодурства, то сказала бы, что вы трусите.
И ответить-то юной задире было нечем. Однако немного подумав, Карел все-таки сообразил, как её поддеть.
- Ну, если бы я был трусом, мог поручить проводить вас и кому-нибудь из слуг, но мне захотелось немного проветриться. Так ради чего рисковать? Другое дело, если бы меня ждало свидание с очаровательной девушкой, тогда я постарался бы избавиться от посторонних глаз.
- Неужели?
- Хотите проверить? Назначьте мне свидание.
- Но я и вы… - девушка явно растерялась.
- Неужели побоитесь ночью выйти из дома? – поддразнил её Карел.
- Но вы - женатый человек, и не можете назначать встречи незамужней девушке, - возразила Анжелин.
- Но ведь речь пойдет не о любви, а о моей смелости, в которой вы же и усомнились. Так давайте проверим: кто из нас храбрее? Я, нашедший в себе мужество отправиться на ночную прогулку по местности, кишащей моими врагами, или вы, если высунете нос за дверь, чтобы увидеть перед собой в неурочный час женатого мужчину.
Карел почувствовал, как взволнованно перевела дыхание девушка.
- Правда, - коварно добавил он, - я приду лишь при одном условии.
- Каком? – встревоженно поинтересовалась она.
- Если мне понравится с вами целоваться.
Анжелин заметно вздрогнула.
- Оставьте свои условия для простушек, способных целоваться с женатым мужчиной. Со мной подобное не пройдет, - быстро парировала она.
- Не вижу в этом ничего дурного. Уверяю, на нас не обрушатся с гневом Небеса из-за одного поцелуя.
- Хотите участи Антуана?
- А вы способны броситься на меня с ножом?
- Не задумываясь даже на мгновение.
- А если я окажу более действенное сопротивление, чем де Тисе? Неужели убьете?
- Рискните и узнаете.
Бог мой, да девчонка с ним кокетничала. Дрожала от возбуждения, смущалась до слез, но всё-таки подзадоривала его к действиям: уж в этом Карел не мог ошибаться. Но может в силу своей невинности Анжелин просто не понимала, с каким огнем играет? Возможно, что и так, но зарождающаяся любовная интрижка со столь прелестной девочкой приятно развлекала Карела.
Рано или поздно все девушки влюбляются, и не всегда в подходящих для брака мужчин. По крайней мере, он гораздо привлекательнее Антуана.
Мысли дю Валля невольно обратились к семейству де Тисе. Карел так и не решил, как ему быть: отдавать свою дочь этим людям или нет? Здравый смысл твердил, что это было бы наилучшим решением проблемы укрепления его позиций среди местной знати, но все чувства дю Валля восставали при мысли, что Изабеллу придется отдать этим неприятным людям.
Немного не доезжая до дома кюре, он приказал своим людям остановиться, а сам подвез девушку к каменной ограде. Всадников сразу же поприветствовали лаем многочисленные псы. Но Анжелин прикрикнула на них и, опознав голос хозяйки, недоуменно тявкнувшие хвостатые сторожа отступили от забора.
Спешившись сам и ссадив Анжелин, дю Валль однако не поспешил разжать руки.
- Я жду оплаты штрафа, демуазель Эньен.
Девушка стыдливо опустила голову. Крепко сжимая её талию, он ощущал, насколько часто бьется сердце Анжелин. Она молчала и тогда, приподняв её за подбородок, Карел заглянул в глаза. Они блестели слезами, и даже тьма сумерек не скрывала их отчаянного выражения.
- Что с тобой, милая?
Анжелин горько прикусила губу и тоскливо пробормотала:
- Вы играете со мной как с котенком. Разве такому красивому мужчине может понравиться простая деревенская девушка? Наверное, при дворе у вас немало поклонниц?
Карел улыбнулся: в голосе Анжелин отчетливо слышались ревнивые нотки.
- Стоит ли говорить о каких-то неведомых поклонницах, – наклонившись, он покрыл легкими поцелуями нежную кожу лба, - когда мы одни, вокруг ночь и есть возможность обнять друг друга? Анжелин, ты хочешь поцеловать меня?
Она торопливо совсем по-детски кивнула головой и с такой готовностью потянулась к нему губами, что дю Валль едва не рассмеялся.
Он ещё при первой встрече заметил насколько чувственные и нежные губы у этой девушки, и теперь охотно попробовал их на вкус. Ожидания Карела оправдались: едва он прикоснулся к этой девушке, пах моментально пронзила жаркая молния вспыхнувшего желания. Крепко прижав хрупкое тело к себе, он с нескрываемой страстью вернул поцелуй. Поначалу испуганная страстным напором Анжелин растерянно сжалась, но потом всё-таки поддалась натиску его языка, и видимо завороженная новыми ощущениями, приоткрыла губы. Карел сразу же этим воспользовался.
