— Так как игра? — вновь позвал парень, заставляя очнуться.
— Неплохо.
— Судя по блеску твоих невероятных глаз, вы выиграли?
— Ага.
Я улыбнулась шире — неужели мы снова увиделись? Как же я скучала!
— Можно я сделаю кое-что, за что обычно полагается пощёчина? — спросил парень проникновенно.
Я чуть на пятке не крутанулась! Но, невзирая на новый резкий прилив счастья, скромно опустила ресницы и ответила тоном светской леди:
— Да.
Теперь он не ухмыльнулся, а улыбнулся и притянул ближе. Одна его рука легла на затылок, одновременно зарываясь в волосы, вторая обвилась вокруг талии — и обнимая, и фиксируя, словно предвидится попытка побега.
— Эрика, у нас проблема, — прошептал он.
— А? — выдохнула я растерянно.
Грэгс выдержал короткую паузу, а потом сказал:
— Ты мне нравишься. Очень.
С этими словами он наклонился и накрыл поцелуем рот.
Это было сладко! А ещё нежно, волнующе и… недолго. Кажется, прошло меньше секунды, прежде чем случилось то, чего лично я не ожидала ну никак.
Грэгса отшвырнуло в сторону, а меня словно раскалённой ладонью по губам шлёпнуло.
— Ай! — испуганно взвизгнула я.
— Оу-у! — взвыл Грэгс.
Он отлетел и ударился спиной о ближайшую парту. Уже поднимался, но смотрел ошарашенно. Я тоже глаза округлила, и в этот миг…
— Ай! — Меня опять шлёпнуло по губам.
Неприятно так, обидно, будто нарочный повтор для тех, кто не хочет понять с первого раза.
— Что это? — хмуро спросил Грэгстор. — Что это было?
Я открыла рот и тут же погрустнела — просто поняла.
Ну а как не сообразить, если место, где располагалась магическая татуировка, тоже огнём опалило? И да — не нужно быть гением, чтобы сложить два и два. Я помолвлена! Официально! А помолвка, как и брак, предполагает верность.
Не выдержав, я тихонечко взвыла.
— Эрика, что с твоими губами? — отвлёк меня потирающий ушибленную спину парень.
Я потянулась, прикоснулась и выдала жалобно:
— Знаешь, а давай встретимся позже?
— Эрика, что происходит? — последовал новый, до неприятного логичный вопрос.
— Да откуда же мне знать? — Я прикрыла ладонью рот, уже понимая: там катастрофа! — Может… папа подсунул какой-нибудь артефакт? Что-нибудь связанное с целомудрием и приличиями?
— Подсунул артефакт? Да так, что ты не заметила?
— Ну ты же знаешь, кто мой папа! От него можно и не такого ждать.
Грэгс свёл льдисто-белые брови, но спорить не решился. Ведь один из лучших мастеров-артефакторов страны способен изготовить такое, до чего не додумаешься никогда. Например, вложить необходимые свойства в металлическую пряжку на туфельке дочери. Или в булавку.
Нет, в данный момент папа был невиновен, но что ещё я могла сказать?
— Грэгс, прости, — пробормотала, стремительно пятясь к двери.
Он задерживать не стал, понимая, что сегодняшнее свидание уже сорвалось.
— Я тебе… с тобой потом как-нибудь свяжусь, — добавила я.
Грэгс хмуро кивнул, а я добралась до двери и, выскользнув в коридор, помчалась прочь.
Не просто бежала, а фактически летела, прикрывая ладонью рот и надеясь, что всё не так плохо. Что это только на ощупь ужас-ужас, а в действительности губы не так уж и распухли.
Но…
Когда добралась до жилого крыла, взбежала по лестнице и, ввалившись в свою комнату, шагнула к зеркалу, увидела убийственную картину. Мои губы не припухли, а превратились в два алых вареника. И занимали теперь пол-лица!
Я подпрыгнула и взвыла опять, чтобы тут же переместиться в ванную и, наполнив тазик для стирки, погрузить лицо в ледяную воду. Потом была примочка из той же ледяной воды и полотенца. Панический забег по комнате и слёзы в три ручья. Горячие уверения в том, что всё-всё поняла, и никаких поцелуев больше не будет… Угу, я надеялась, что магия услышит и простит. Но та если и слышала, то снять наказание не пожелала.
Спустя два часа паники губы оставались прежними! Пришлось пойти на крайние меры: обратиться к соседкам по этажу.
Камея и Лисента, мягко говоря, онемели. А когда первый шок схлынул, начались активные попытки помочь. Девчонки притащили в мою комнату крема, отвары трав и прочие косметические средства. Только те тоже оказались бессильны…
— Да что же с тобой такое! — в который раз воскликнула Камея. — Никогда ничего подобного не видела!
— Ни шнаю, — убито пробормотала я.
Угу, к красоте лица добавился и дефект речи: губы-вареники категорически портили дикцию.
— Но ведь должна быть причина! — добавила Лисента возбуждённо.
— Теттикакихпришин. Прошторашпухли, и фсё.
Увы, но признаться я не могла. Во-первых, глупо, страшно и неудобно, а во-вторых, на мне магическая клятва, которая откровенничать чисто физически не позволяет. Вот спросят девчонки — кто твой жених? — а у меня лишь беззвучно приоткроется рот.
Так что я сидела и терпела все эксперименты. Даже жутко вонючую мазь на основе жабьих жопок выдержала! А в итоге…
— Эрика, это безнадёжно, — констатировала Лисента.
— Видимо, само пройдёт, — печально поддержала Камея, стирая с моих вареников ту самую жутко вонючую мазь.
Ночь прошла грустно. Нет, я не плакала, хотя обидно было очень. Просто Грэгс — он такой, такой… А тут это. Хорошо, хоть целовались без языка.
А ещё я злилась! Причём исключительно на Рэйнера — ведь угораздило этого сыночка богатеньких родителей влюбиться в неподходящую девушку! Полюбил бы кого-нибудь правильного, я бы тут сейчас не страдала! А он…
Со всеми этими метаниями я почти не выспалась и встала помятая, с красными глазами. Губы за ночь тоже, увы, не прошли. Хотя припухлость немного уменьшилась и прогресс был налицо, отправляться в таком виде на занятия всё равно было невозможно. Пришлось доставать из глубин шкафа тонкий непрозрачный шарфик. В этом шарфе, укутанная от глаз до подбородка, я из комнаты и вышла. Сразу напоролась на поджидавших у двери Ками с Лисентой…
— Ну как? — хором спросили подруги.
— Ушелушше, но фсёрафнокошмаф.
Девчонки глянули сочувственно, а примкнувшая к ним и уже посвящённая в проблему Ами с сомнением поинтересовалась:
— Всё так плохо?
Я приподняла шарф, демонстрируя губы, и сокурсница выдала:
— С ума сойти!
Увы, да. Только лично я с ума сходить не собиралась, у меня и без этого проблем хватало. Пусть лучше Рэйнер сходит! Кто виноват, тому и отвечать!
К сожалению, на этом неприятности, доставляемые вероятным женихом, не закончились… Просто первым в нашем пятничном расписании стояла ПОБЗ, и в дальнем секторе накрытого непрозрачным куполом полигона обнаружился именно он, лорд Варкрос.
— Доброе утро, адепты! — поприветствовал нашу нестройную толпу «новенький».
Сразу обратил внимание на меня…
— Эрика? Что с вами?
— Заболефа, — буркнула недружелюбно.
— Что-что?
Он ещё и глухим оказался. Какая прелесть.
— Немнофазаболефа! — повторила я, прибавив громкости.
Нахмурился. Потом заломил бровь и сказал строго:
— Если заболели, то лучше обратитесь к целителям. Не надо разносить тут заразу.
Я аж подскочила от возмущения. Он ещё и претензии предъявляет? Ну, вообще…
Но хамить не стала, сказала вежливо:
— Я не зафазная.
Не поверил, уставился с ещё большим скепсисом. А остальные зафыркали, пытаясь скрыть смешки.
Что со мной стряслось, интересовало всех, и по дороге на полигон состоялся настоящий сеанс гадания. Сокурсники выдвинули множество версий, но я молчала, поэтому, зная некоторые мои увлечения, парни выбрали вполне приемлемый вариант…
— Эрика что-то перемудрила с косметикой, — сообщил коллективную версию Макс. — И там, как понимаем, такое, что к целителям отправлять бесполезно, она даже им не покажет.
Я поморщилась, зато Варкрос довод принял.
— Хорошо, — помедлив, хмуро сказал он. — Занимайтесь вместе со всеми. Но если что — немедленно в лазарет!
Пользуясь тем, что была одета в платье, я сделала книксен. К счастью, на этом разговоры на отвлечённые темы закончились, и начался сам урок. Мы дружно побросали сумки на предназначенные для этого скамьи, выстроились в ряд, и Варкрос сказал:
— Ну что? Будем пробовать Оковы льда?
Народ сразу оживился.
— Для начала без мишеней, — продолжил «новенький». — Попробуйте воссоздать само плетение, а я посмотрю.
Он сделал несколько пассов, и между его пальцами появились призрачные голубоватые нити.
Адепты первого курса боевого факультета дружно вздохнули и принялись воспроизводить пройденную вчера схему. Забыть материал ещё не успели, да и объяснял Варкрос внятно, так что получилось быстро и практически у всех.
Мне тоже удалось! Но нужно ли говорить, что я стала одной из первых, у кого это самое плетение проверили?
— Хм, — глядя на кружево призрачных нитей, сказал Варкрос. — Эрика, а это вообще что?
Я сперва растерялась, но тут же приободрилась и уточнила:
— Фтоконкрефнофам не нфавится? Ф чёфпфоблема?
Варкрос поморщился, вслушиваясь в мою дикцию, а потом объяснил:
— Вы этим плетением никого не скуёте. Удар, разумеется, будет, а в остальном… — Он ткнул куда-то в гущу нитей. — Видите этот и этот ряд? Они перепутаны.
Варкрос отступил, а я поняла: придирается.
Нет, ну правда! Ничего там не перепутано. Всё хорошо!
— Доброе утро, магистр! — вклинился в наш диалог нежданный и внезапный собеседник. Диверик. — Осваиваетесь? Уже нагрузили наших желторотиков?
Как Диверик подкрался, я, увлечённая плетением, не заметила, зато сама тут же удостоилась его внимания.
— Эрика? Что с вами?
— Нифиво, — насупилась я.
Магистр глянул сперва удивлённо, потом насмешливо. Затем повернулся к Варкросу и, кивнув на меня, заявил ехидно:
— Наше самое даровитое дарование.
— Да я уже догадался. — Рэйнер вздохнул.
Мои глаза резко сузились, и… Нет. Ничего не произошло. Я могла спустить плетение с пальцев, но за атаку на преподавателя исключат точно, а мне по-прежнему хотелось учиться. Именно поэтому сдержалась и, развеяв плетение, принялась воссоздавать его заново.
Пусть Рэйнер видит, что я умею прислушиваться к критике! Более того, быстро учусь!
Кажется, недобитый жених посыл понял, но принял его без энтузиазма. Перекинувшись ещё несколькими репликами с Дивериком, он отправился дальше — смотреть, что получилось у остальных.
Затем были мишени, и… увы, но до цели моё плетение долетело лишь единожды, и то случайно — проходящий мимо Фикс толкнул под руку.
Но и у остальных результаты были далеко не блестящими, так что я не расстроилась. Всё нормально, всё хорошо.
Рэйнер Варкрос
Утро нового дня началось с привычной проверки почтовой шкатулки. На дне обнаружился небольшой конверт, и адресата я угадал раньше, чем этот конверт вскрыл.
Поморщился, сразу заподозрив, что ничего хорошего лорд Варкрос-старший не напишет, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. То есть я всё же рискнул — принялся читать письмо, хотя понимал, что оно может испортить настроение на весь день.
Отец начал с вежливого: «Дорогой сын, надеюсь застать тебя в добром здравии!» Учитывая состояние одной из сфер моего здоровья, воспринималось ехидно, но значения я не придал.
А вот дальше игнорировать ехидство не получилось!
«До меня дошли слухи, что ты посещал столицу? — писал папа. — И как? Надеюсь, успешно? Выяснил всё, что хотелось?»
Я невольно скрипнул зубами. Потом откинулся на спинку кресла и расслабился. Лорд Варкрос-старший однозначно разнюхал, зачем я приходил, но…
Учитывая должность и влияние отца, можно было заподозрить, что все эти закрытые библиотеки, внезапные нашествия крыс, маленькие фонды и прочие неприятности — его рук дело. Только это было бы слишком! Слишком масштабно даже для него.
Нет, тут точно другое. Не отец, а стечение обстоятельств — изощрённая насмешка высших сил, что, впрочем, уже неважно. Как бы кто ни старался, а сведения по узорам я всё равно найду!
С этой мыслью я поднёс письмо к глазам и прочёл следующее: «Твоя матушка сейчас тоже в городе, и она очень расстроилась, узнав, что ты был рядом и нас фактически проигнорировал».
Я скрипнул зубами снова. Проигнорировал? Серьёзно? По их мнению, мне следовало купить тортик и как ни в чём не бывало заглянуть на чай?
«Но мы в любом случае рады, что ты нашёл возможность покинуть Цитадель и вырваться из своего любимого Тесгарда. Тебе давно следовало развеяться, сменить обстановку и пообщаться с кем-то кроме провинциальных… дам».
Тут я хмыкнул. Ну, отец! Ну, дипломат! Разумеется, я должен был разозлиться, но не смог — уж слишком ироничная шпилька.
Прищурившись, продолжил читать — уже не о «дамах», а о более пространных вещах. О приличиях, чести и достоинстве, долге перед семьёй и здравом смысле. Отец был на удивление многословен, и в какой-то момент даже закралось подозрение, что писал это письмо не один…
Зато в послании не было ни слова про Академию Ривенстэйл, и это порадовало — значит, папе ещё не доложили. Последнее не удивляло, ведь мастер-магистр Аларс не обязан ни перед кем отчитываться и преподавателей назначает сам.
Однако скрывать от отца нынешнее местоположение я не собирался, и ухмыльнулся, представив, как вытянется лицо лорда Варкроса-старшего.
Что ж, смейся, папа. Но ты ведь понимаешь масштабы здешней библиотеки? Понимаешь, что тут я точно найду любые сведения, какие захочу?
Дочитав письмо, я подхватил чистый лист и принялся писать ответ — в том же вежливо-ехидном тоне. Заверил, что со здоровьем всё великолепно, что последнее посещение столицы было лучшим в моей жизни, но не оставило ни секунды на то, чтобы заглянуть в фамильный особняк.
Ещё несколько абзацев про «природу-погоду», и я, словно вскользь, упомянул академию. Мол, решил немного развеяться, временно сменить род занятий и получить новый опыт — ведь азы педагогики необходимы любому мужчине, желающему завести семью. Должен же кто-то воспитывать жену и детей.
А в финале добавил: «Я помню наш разговор, отец. Ты настаивал, что мне следует пообщаться с другими девушками, не из Тесгарда. Думаю, здесь, в Академии Ривенстэйл, смогу совместить приятное с полезным. Не дам благородного происхождения тут полно. Общайся — не хочу!»
Окинув написанное взглядом, я хмыкнул, вложил лист в отцовский конверт и активировал шкатулку. Убедившись, что письмо отправлено, поднялся из кресла и, сладко потянувшись, занялся сборами — ведь занятия никто не отменял.
Ну а покидая свои комнаты, споткнулся и замер, оглушенный внезапной догадкой. Отец. Он бы не стал обрекать меня на мужское бессилие — в смысле, ему бы в голову не пришло наказать меня подобным образом. Зато матушка… Готов спорить на что угодно, что идея с помолвкой принадлежит ей.
Я в который раз скрипнул зубами, и даже кулаки от досады сжались. Следом пришло понимание: если так, то матушке известно, что мои отношения с Джиф очень далеки от тех, какими, по идее, должны быть.
То есть мама в курсе, что мы с Джиф занимаемся не только разглядыванием звёзд, и это проблема. Бедняжка Джиф — ей будет по-настоящему сложно поладить со свекровью. Не сказать, что матушка законченная моралистка, но принять девушку, которая многократно отдавалась мне до свадьбы, ей будет всё-таки тяжело.
…А потом были ПОБЗы. Много ПОБЗов! Первый курс, третий и пятый. В довесок — один из приписанных к Иверсу выпускников.
Парень оказался одарённым, но тупым, как пробка от дешёвого игристого. К концу отработки хотелось его прибить.
Эрика Тизар
Нервотрёпка минувшего вечера, как и беспокойная ночь, всё же сказались.
— Неплохо.
— Судя по блеску твоих невероятных глаз, вы выиграли?
— Ага.
Я улыбнулась шире — неужели мы снова увиделись? Как же я скучала!
— Можно я сделаю кое-что, за что обычно полагается пощёчина? — спросил парень проникновенно.
Я чуть на пятке не крутанулась! Но, невзирая на новый резкий прилив счастья, скромно опустила ресницы и ответила тоном светской леди:
— Да.
Теперь он не ухмыльнулся, а улыбнулся и притянул ближе. Одна его рука легла на затылок, одновременно зарываясь в волосы, вторая обвилась вокруг талии — и обнимая, и фиксируя, словно предвидится попытка побега.
— Эрика, у нас проблема, — прошептал он.
— А? — выдохнула я растерянно.
Грэгс выдержал короткую паузу, а потом сказал:
— Ты мне нравишься. Очень.
С этими словами он наклонился и накрыл поцелуем рот.
Это было сладко! А ещё нежно, волнующе и… недолго. Кажется, прошло меньше секунды, прежде чем случилось то, чего лично я не ожидала ну никак.
Грэгса отшвырнуло в сторону, а меня словно раскалённой ладонью по губам шлёпнуло.
— Ай! — испуганно взвизгнула я.
— Оу-у! — взвыл Грэгс.
Он отлетел и ударился спиной о ближайшую парту. Уже поднимался, но смотрел ошарашенно. Я тоже глаза округлила, и в этот миг…
— Ай! — Меня опять шлёпнуло по губам.
Неприятно так, обидно, будто нарочный повтор для тех, кто не хочет понять с первого раза.
— Что это? — хмуро спросил Грэгстор. — Что это было?
Я открыла рот и тут же погрустнела — просто поняла.
Ну а как не сообразить, если место, где располагалась магическая татуировка, тоже огнём опалило? И да — не нужно быть гением, чтобы сложить два и два. Я помолвлена! Официально! А помолвка, как и брак, предполагает верность.
Не выдержав, я тихонечко взвыла.
— Эрика, что с твоими губами? — отвлёк меня потирающий ушибленную спину парень.
Я потянулась, прикоснулась и выдала жалобно:
— Знаешь, а давай встретимся позже?
— Эрика, что происходит? — последовал новый, до неприятного логичный вопрос.
— Да откуда же мне знать? — Я прикрыла ладонью рот, уже понимая: там катастрофа! — Может… папа подсунул какой-нибудь артефакт? Что-нибудь связанное с целомудрием и приличиями?
— Подсунул артефакт? Да так, что ты не заметила?
— Ну ты же знаешь, кто мой папа! От него можно и не такого ждать.
Грэгс свёл льдисто-белые брови, но спорить не решился. Ведь один из лучших мастеров-артефакторов страны способен изготовить такое, до чего не додумаешься никогда. Например, вложить необходимые свойства в металлическую пряжку на туфельке дочери. Или в булавку.
Нет, в данный момент папа был невиновен, но что ещё я могла сказать?
— Грэгс, прости, — пробормотала, стремительно пятясь к двери.
Он задерживать не стал, понимая, что сегодняшнее свидание уже сорвалось.
— Я тебе… с тобой потом как-нибудь свяжусь, — добавила я.
Грэгс хмуро кивнул, а я добралась до двери и, выскользнув в коридор, помчалась прочь.
Не просто бежала, а фактически летела, прикрывая ладонью рот и надеясь, что всё не так плохо. Что это только на ощупь ужас-ужас, а в действительности губы не так уж и распухли.
Но…
Когда добралась до жилого крыла, взбежала по лестнице и, ввалившись в свою комнату, шагнула к зеркалу, увидела убийственную картину. Мои губы не припухли, а превратились в два алых вареника. И занимали теперь пол-лица!
Я подпрыгнула и взвыла опять, чтобы тут же переместиться в ванную и, наполнив тазик для стирки, погрузить лицо в ледяную воду. Потом была примочка из той же ледяной воды и полотенца. Панический забег по комнате и слёзы в три ручья. Горячие уверения в том, что всё-всё поняла, и никаких поцелуев больше не будет… Угу, я надеялась, что магия услышит и простит. Но та если и слышала, то снять наказание не пожелала.
Спустя два часа паники губы оставались прежними! Пришлось пойти на крайние меры: обратиться к соседкам по этажу.
Камея и Лисента, мягко говоря, онемели. А когда первый шок схлынул, начались активные попытки помочь. Девчонки притащили в мою комнату крема, отвары трав и прочие косметические средства. Только те тоже оказались бессильны…
— Да что же с тобой такое! — в который раз воскликнула Камея. — Никогда ничего подобного не видела!
— Ни шнаю, — убито пробормотала я.
Угу, к красоте лица добавился и дефект речи: губы-вареники категорически портили дикцию.
— Но ведь должна быть причина! — добавила Лисента возбуждённо.
— Теттикакихпришин. Прошторашпухли, и фсё.
Увы, но признаться я не могла. Во-первых, глупо, страшно и неудобно, а во-вторых, на мне магическая клятва, которая откровенничать чисто физически не позволяет. Вот спросят девчонки — кто твой жених? — а у меня лишь беззвучно приоткроется рот.
Так что я сидела и терпела все эксперименты. Даже жутко вонючую мазь на основе жабьих жопок выдержала! А в итоге…
— Эрика, это безнадёжно, — констатировала Лисента.
— Видимо, само пройдёт, — печально поддержала Камея, стирая с моих вареников ту самую жутко вонючую мазь.
***
Ночь прошла грустно. Нет, я не плакала, хотя обидно было очень. Просто Грэгс — он такой, такой… А тут это. Хорошо, хоть целовались без языка.
А ещё я злилась! Причём исключительно на Рэйнера — ведь угораздило этого сыночка богатеньких родителей влюбиться в неподходящую девушку! Полюбил бы кого-нибудь правильного, я бы тут сейчас не страдала! А он…
Со всеми этими метаниями я почти не выспалась и встала помятая, с красными глазами. Губы за ночь тоже, увы, не прошли. Хотя припухлость немного уменьшилась и прогресс был налицо, отправляться в таком виде на занятия всё равно было невозможно. Пришлось доставать из глубин шкафа тонкий непрозрачный шарфик. В этом шарфе, укутанная от глаз до подбородка, я из комнаты и вышла. Сразу напоролась на поджидавших у двери Ками с Лисентой…
— Ну как? — хором спросили подруги.
— Ушелушше, но фсёрафнокошмаф.
Девчонки глянули сочувственно, а примкнувшая к ним и уже посвящённая в проблему Ами с сомнением поинтересовалась:
— Всё так плохо?
Я приподняла шарф, демонстрируя губы, и сокурсница выдала:
— С ума сойти!
Увы, да. Только лично я с ума сходить не собиралась, у меня и без этого проблем хватало. Пусть лучше Рэйнер сходит! Кто виноват, тому и отвечать!
К сожалению, на этом неприятности, доставляемые вероятным женихом, не закончились… Просто первым в нашем пятничном расписании стояла ПОБЗ, и в дальнем секторе накрытого непрозрачным куполом полигона обнаружился именно он, лорд Варкрос.
— Доброе утро, адепты! — поприветствовал нашу нестройную толпу «новенький».
Сразу обратил внимание на меня…
— Эрика? Что с вами?
— Заболефа, — буркнула недружелюбно.
— Что-что?
Он ещё и глухим оказался. Какая прелесть.
— Немнофазаболефа! — повторила я, прибавив громкости.
Нахмурился. Потом заломил бровь и сказал строго:
— Если заболели, то лучше обратитесь к целителям. Не надо разносить тут заразу.
Я аж подскочила от возмущения. Он ещё и претензии предъявляет? Ну, вообще…
Но хамить не стала, сказала вежливо:
— Я не зафазная.
Не поверил, уставился с ещё большим скепсисом. А остальные зафыркали, пытаясь скрыть смешки.
Что со мной стряслось, интересовало всех, и по дороге на полигон состоялся настоящий сеанс гадания. Сокурсники выдвинули множество версий, но я молчала, поэтому, зная некоторые мои увлечения, парни выбрали вполне приемлемый вариант…
— Эрика что-то перемудрила с косметикой, — сообщил коллективную версию Макс. — И там, как понимаем, такое, что к целителям отправлять бесполезно, она даже им не покажет.
Я поморщилась, зато Варкрос довод принял.
— Хорошо, — помедлив, хмуро сказал он. — Занимайтесь вместе со всеми. Но если что — немедленно в лазарет!
Пользуясь тем, что была одета в платье, я сделала книксен. К счастью, на этом разговоры на отвлечённые темы закончились, и начался сам урок. Мы дружно побросали сумки на предназначенные для этого скамьи, выстроились в ряд, и Варкрос сказал:
— Ну что? Будем пробовать Оковы льда?
Народ сразу оживился.
— Для начала без мишеней, — продолжил «новенький». — Попробуйте воссоздать само плетение, а я посмотрю.
Он сделал несколько пассов, и между его пальцами появились призрачные голубоватые нити.
Адепты первого курса боевого факультета дружно вздохнули и принялись воспроизводить пройденную вчера схему. Забыть материал ещё не успели, да и объяснял Варкрос внятно, так что получилось быстро и практически у всех.
Мне тоже удалось! Но нужно ли говорить, что я стала одной из первых, у кого это самое плетение проверили?
— Хм, — глядя на кружево призрачных нитей, сказал Варкрос. — Эрика, а это вообще что?
Я сперва растерялась, но тут же приободрилась и уточнила:
— Фтоконкрефнофам не нфавится? Ф чёфпфоблема?
Варкрос поморщился, вслушиваясь в мою дикцию, а потом объяснил:
— Вы этим плетением никого не скуёте. Удар, разумеется, будет, а в остальном… — Он ткнул куда-то в гущу нитей. — Видите этот и этот ряд? Они перепутаны.
Варкрос отступил, а я поняла: придирается.
Нет, ну правда! Ничего там не перепутано. Всё хорошо!
— Доброе утро, магистр! — вклинился в наш диалог нежданный и внезапный собеседник. Диверик. — Осваиваетесь? Уже нагрузили наших желторотиков?
Как Диверик подкрался, я, увлечённая плетением, не заметила, зато сама тут же удостоилась его внимания.
— Эрика? Что с вами?
— Нифиво, — насупилась я.
Магистр глянул сперва удивлённо, потом насмешливо. Затем повернулся к Варкросу и, кивнув на меня, заявил ехидно:
— Наше самое даровитое дарование.
— Да я уже догадался. — Рэйнер вздохнул.
Мои глаза резко сузились, и… Нет. Ничего не произошло. Я могла спустить плетение с пальцев, но за атаку на преподавателя исключат точно, а мне по-прежнему хотелось учиться. Именно поэтому сдержалась и, развеяв плетение, принялась воссоздавать его заново.
Пусть Рэйнер видит, что я умею прислушиваться к критике! Более того, быстро учусь!
Кажется, недобитый жених посыл понял, но принял его без энтузиазма. Перекинувшись ещё несколькими репликами с Дивериком, он отправился дальше — смотреть, что получилось у остальных.
Затем были мишени, и… увы, но до цели моё плетение долетело лишь единожды, и то случайно — проходящий мимо Фикс толкнул под руку.
Но и у остальных результаты были далеко не блестящими, так что я не расстроилась. Всё нормально, всё хорошо.
Рэйнер Варкрос
Утро нового дня началось с привычной проверки почтовой шкатулки. На дне обнаружился небольшой конверт, и адресата я угадал раньше, чем этот конверт вскрыл.
Поморщился, сразу заподозрив, что ничего хорошего лорд Варкрос-старший не напишет, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. То есть я всё же рискнул — принялся читать письмо, хотя понимал, что оно может испортить настроение на весь день.
Отец начал с вежливого: «Дорогой сын, надеюсь застать тебя в добром здравии!» Учитывая состояние одной из сфер моего здоровья, воспринималось ехидно, но значения я не придал.
А вот дальше игнорировать ехидство не получилось!
«До меня дошли слухи, что ты посещал столицу? — писал папа. — И как? Надеюсь, успешно? Выяснил всё, что хотелось?»
Я невольно скрипнул зубами. Потом откинулся на спинку кресла и расслабился. Лорд Варкрос-старший однозначно разнюхал, зачем я приходил, но…
Учитывая должность и влияние отца, можно было заподозрить, что все эти закрытые библиотеки, внезапные нашествия крыс, маленькие фонды и прочие неприятности — его рук дело. Только это было бы слишком! Слишком масштабно даже для него.
Нет, тут точно другое. Не отец, а стечение обстоятельств — изощрённая насмешка высших сил, что, впрочем, уже неважно. Как бы кто ни старался, а сведения по узорам я всё равно найду!
С этой мыслью я поднёс письмо к глазам и прочёл следующее: «Твоя матушка сейчас тоже в городе, и она очень расстроилась, узнав, что ты был рядом и нас фактически проигнорировал».
Я скрипнул зубами снова. Проигнорировал? Серьёзно? По их мнению, мне следовало купить тортик и как ни в чём не бывало заглянуть на чай?
«Но мы в любом случае рады, что ты нашёл возможность покинуть Цитадель и вырваться из своего любимого Тесгарда. Тебе давно следовало развеяться, сменить обстановку и пообщаться с кем-то кроме провинциальных… дам».
Тут я хмыкнул. Ну, отец! Ну, дипломат! Разумеется, я должен был разозлиться, но не смог — уж слишком ироничная шпилька.
Прищурившись, продолжил читать — уже не о «дамах», а о более пространных вещах. О приличиях, чести и достоинстве, долге перед семьёй и здравом смысле. Отец был на удивление многословен, и в какой-то момент даже закралось подозрение, что писал это письмо не один…
Зато в послании не было ни слова про Академию Ривенстэйл, и это порадовало — значит, папе ещё не доложили. Последнее не удивляло, ведь мастер-магистр Аларс не обязан ни перед кем отчитываться и преподавателей назначает сам.
Однако скрывать от отца нынешнее местоположение я не собирался, и ухмыльнулся, представив, как вытянется лицо лорда Варкроса-старшего.
Что ж, смейся, папа. Но ты ведь понимаешь масштабы здешней библиотеки? Понимаешь, что тут я точно найду любые сведения, какие захочу?
Дочитав письмо, я подхватил чистый лист и принялся писать ответ — в том же вежливо-ехидном тоне. Заверил, что со здоровьем всё великолепно, что последнее посещение столицы было лучшим в моей жизни, но не оставило ни секунды на то, чтобы заглянуть в фамильный особняк.
Ещё несколько абзацев про «природу-погоду», и я, словно вскользь, упомянул академию. Мол, решил немного развеяться, временно сменить род занятий и получить новый опыт — ведь азы педагогики необходимы любому мужчине, желающему завести семью. Должен же кто-то воспитывать жену и детей.
А в финале добавил: «Я помню наш разговор, отец. Ты настаивал, что мне следует пообщаться с другими девушками, не из Тесгарда. Думаю, здесь, в Академии Ривенстэйл, смогу совместить приятное с полезным. Не дам благородного происхождения тут полно. Общайся — не хочу!»
Окинув написанное взглядом, я хмыкнул, вложил лист в отцовский конверт и активировал шкатулку. Убедившись, что письмо отправлено, поднялся из кресла и, сладко потянувшись, занялся сборами — ведь занятия никто не отменял.
Ну а покидая свои комнаты, споткнулся и замер, оглушенный внезапной догадкой. Отец. Он бы не стал обрекать меня на мужское бессилие — в смысле, ему бы в голову не пришло наказать меня подобным образом. Зато матушка… Готов спорить на что угодно, что идея с помолвкой принадлежит ей.
Я в который раз скрипнул зубами, и даже кулаки от досады сжались. Следом пришло понимание: если так, то матушке известно, что мои отношения с Джиф очень далеки от тех, какими, по идее, должны быть.
То есть мама в курсе, что мы с Джиф занимаемся не только разглядыванием звёзд, и это проблема. Бедняжка Джиф — ей будет по-настоящему сложно поладить со свекровью. Не сказать, что матушка законченная моралистка, но принять девушку, которая многократно отдавалась мне до свадьбы, ей будет всё-таки тяжело.
…А потом были ПОБЗы. Много ПОБЗов! Первый курс, третий и пятый. В довесок — один из приписанных к Иверсу выпускников.
Парень оказался одарённым, но тупым, как пробка от дешёвого игристого. К концу отработки хотелось его прибить.
Эрика Тизар
Нервотрёпка минувшего вечера, как и беспокойная ночь, всё же сказались.
