Правильно ли это?
Не знаю. Пусть сами разбираются. Как по мне, если женщины терпели побои, унижения и оскорбления столько лет, причем терпела их даже мать, если они со всем этим смирялись, и взорвались, только когда дело дошло до действительно непоправимого…
Не люблю тех, кто терзает и мучает других. И хорошо, что есть магия разума. В таких случаях – это замечательно.
Ирек уже ждал нас.
- Тут пешком дойти можно. Прогуляемся?
- С одним катаюсь, с другим гуляю, - проворчала я. – Конец репутации. Далеко идти-то?
- Минут десять.
Я не возражала. Алетар осенью – удивительно красивое зрелище. Можно сказать – бело-золотой город. Золото песков, золото листьев, белизна стен и домов… красиво. Потрясающе красиво.
Ирек купил нам по пирожку с рыбой у уличных торговцев, и мы жевали по дороге. Потом уже он принялся рассказывать.
- У меня не убийство. А может, и оно… девчонка пропала.
- Взрослая?
- Да примерно, как ты.
- Может, с мужчиной сбежала?
Ирек покачал головой.
- Ничего там не ясно. Сама бы объявилась – и нет проблемы, но сейчас… мало ли что? Найти ее надо, и разобраться надо. А там… свечку ей держать никто не будет, хочет любви – пусть любится на здоровье. Но дело закрыть надо.
Я кивнула.
И даже зауважала своего спутника. Ведь могли бы отписки, отговорки придумывать, да много чего могли бы изобрести. Ан нет.
Докапываются до истины. Серьезно, решительно, даже во вред себе, ведь начальник и орет, и ругается, и премии лишить может, а они все равно копают. Есть в этом что-то правильное…
Вот и тот самый дом.
Не бедняцкая лачуга, но и не хоромы. Так, нечто среднее.
Аккуратный домик, в один этаж, с маленьким палисадничком, в таком и мы с Корсом жили. Уютно, спокойно…
Ирек ловко открыл ворота, и прошел внутрь. Постучал в дверь.
- Госпожа Ирма! Госпожа Ирма?
Женщине, которая открыла нам дверь, было лет сорок. Мне она с первого взгляда понравилась, спокойная такая, домашняя, уютная… и из дома вкусно пахнет свежевыпеченным хлебом.
Я пригляделась.
Нет, не играет и не притворяется, она такая и есть. Заботливая хлопотунья. Немного шебутная и суетливая, да разве в этом есть что-то плохое?
Дело житейское.
Невысокая, плотненькая, вся какая-то округлая, полные щечки-яблочки, глаза цвета спелого каштана и такие же волосы…
- Скажите, а дочь на вас похожа? – непроизвольно вырвалось у меня.
И я увидела, как заиграли вокруг женщины совсем другие цвета. Кажется, домашнее хозяйство ее чуть да отвлекало. А сейчас… она словно завернулась в плащ из алого, серого, тревожного и злого. И оранжевые языки страшных мыслей почти обжигают.
- Риса моя…
По щеке скользнула слезинка, вторая…
Ирек посмотрел на меня волком, но ругаться не стал. Подхватил женщину под руку и потащил в дом.
- Пойдемте, госпожа Ирма, пойдемте, не надо тут, на глазах у всех…
Ага, надо, не надо, женщина разве что в голос не рыдала. Бедная тетка.
Мы принялись ее расспрашивать, и услышанное мне весьма не понравилось.
Жила-была девушка Риса. Младшая дочь в семье, любимая, чуточку балованная, но достаточно здравомыслящая. При такой-то матери!
Побаловать – безусловно, но и к делу приставить, и научить чему полезному…
Жила, замуж собиралась, за соседского парня. Тот хотел на лекаря доучиться, ему около года оставалось, вот они бы и сразу в Храм. А что такого?
Нет-нет, по сеновалам они не валялись. Риса четко усвоила, что мужчин может быть много, а вот честь и репутация у девушки в единичном экземпляре. Один раз опустишься, второй не поднимешься. И тебе по глазам будут стегать, и твоим детям, да и внукам тоже. Известно же, это высокородные блудить могут, а чем беднее, тем честнее.
Что еще можно в приданое принести?
Да вот это самое. И простыню до сих пор вывешивают, якобы, постирать, а на самом деле…
И все-то было хорошо, жить бы, да радоваться, ничего беды и не предвещало. А потом девушка просто пропадает.
Нет, не загуливала, не задерживалась, не вертела подолом, дочка пошла в маму, серьезная девушка, не то, что ее подруга, Симка. Та тоже давно не заходит, кстати… вот уж шалопутная девка! Но к ней ходили, расспрашивали, а все одно, ни следов, ни человека.
Раз – и нету. Как корова языком слизнула.
Что делать-то?
Ну, что делать с матерью, я знала. Успокаивать. Она тут не при чем. Разве что соседей опросить? И жениха…
Так мы и поступили.
Жених Рины мне понравился.
Симпатичный серьезный парень, чем-то похожий на Миха. Основательный такой, уютный, спокойный. И невесту свою любит, это ясно видно. Стоит ему только заговорить о Рине, аж светится весь…
Только толку с того?
Он ведь тоже ничего не знает. Нет, не ссорились.
Не ругались, ничего между ними не было, на сеновал не ходили, с другими бабами… там – тоже нет. Пару раз он посещал бордели, да, так он же мужчина! И вообще, там все несерьезно.
Могли об этом донести Рине?
Знала она. Знала. Сам и рассказал. Не одобрила, конечно, но объяснения приняла. Это ведь не к женщине, это как… как нужду справить. Опять же, можно девственность хранить до свадьбы, но это лучше для женщины. А для парня такое ни к чему.
Разобраться-то они разберутся, что друг с другом делать, но намучаются.
Объяснения я приняла.
Вот приняла ли их Рина?
Не знаю. Остается только выяснять.
С кем бы поделилась девушка? Да с лучшей подругой, чего тут думать! Где можно найти эту Симку?
В доме Симки, носившей звучное имя Сималия, нас ждал неприятный сюрприз.
Девушка тоже исчезла. Примерно через пять-шесть дней после своей подруги. Как раз успела расследователям рассказать, что ничего не знает.
Я задумалась. Попробовала расспросить мать Сималии, но толку не было никакого.
Дама работала продажной девкой, выпивала, и плевать ей глубоко было на свое потомство. Наплодила?
Кое-как выкормила?
Ну и чего тебе еще, ползи, зарабатывай тем же местом!
Влепить бы ей с размаху, чтобы башка в одну сторону полетела, а ноги в другую!
Кажется, Ирек думал о том же самом, потому что расспрашивал он женщину в основном о том, с кем еще дружила девушка.
Ни с кем?
Да кто ж ее знает…
Желтый город, народ из небогатых, не всем есть дело до соседей, выжить бы…
Мы переглянулись с Иреком. Подумали, что одно исчезновение – это плохо, а два еще хуже, и пошли разыскивать друзей и знакомых. Кто-то же должен знать хоть что-то о девчонках!
К вечеру мы вымотались, как собаки, устали и сильно разозлились.
Кто-то?
Что-то?
Да мы обнаружили штук десять таких пропаж!
Только вот убивало отношение родственников к пропажам девчонок. А иногда и соседи так высказывались, что уши вяли… люди же кругом, а на деле – как в пустыне. Никого ничего не волнует.
«Она, небось, из дома сбежала, давно хотела…»
«Говорила, что уедет отсюда, вот и уехала, наверное, мне-то какое дело?»
«Таперича к мужику ушла, чего тут гадать?»
«Небось, где продается по дешевке, девка была оторви и брось…»
«Энта гадючка мне всю душу вымотала, пусть ее хоть об забор расшибут – наплевать!»
И куча заявлений в этом духе.
Вечером мы сидели с Иреком и подводили итоги.
Мужчина ерошил волосы, я грызла печенье, купленное специально для меня, и думала, что все сложно. Прослеживалась четкая линия.
Пропадали девушки. Все старше четырнадцати, но моложе восемнадцати, все – девушки, все средней привлекательности, по утверждениям свидетелей, все из не слишком благополучных семей, там кто пьет, кто бьет, кто гуляет, кто еще чего, все сами хотели уехать... и что это означает?
Ирек пожал плечами в ответ на мой вопрос.
- Шайна, это могут быть работорговцы.
- Тиртанцы? – ощетинилась я.
- Вполне. Даже не обязательно они, но сама понимаешь, девственность – штука показательная.
- Понимаю. Такие дороже ценятся, но привлекательность-то тоже нужна?
- Хм-м…
- Мать рассказывала, что в Тиртане за девственную красотку платят много, но даже если красотка попользована, она все равно будет стоить дороже, чем девственница-дурнушка.
- А она…
- Бежала из Тиртана. Как раз, когда его величество там шороху навел, - пояснила я. – Давай не будем об этом, ладно?
- Обещаю, - кивнул Ирек. – Но странно как-то.
- А чего странного? Все из Желтого города, ты заметил?
- Рина из Зеленого,
- Почти на границе с Желтым. И дружила она с этой… Симкой. Все из плохих семей…
- Работорговцы, скорее всего… чего тут думать?
- А я бы подумала, - честно созналась я. – Мы же о девушках знаем только со слов соседей, ты по парням не хочешь пройтись? По кабакам? Мы сегодня не зашли, а зря, наверное… Вам, мужчинам, о таком сплетничать легче, с тобой откровеннее будут.
Ирек кивнул. Тут он со мной был согласен, и спокойнее, и драки не случится.
- А что спрашивать-то?
- Ну… спал кто-то с девчонками – или нет?
- Ладно, поспрашиваю. Я могу на тебя в этом деле рассчитывать?
- Можешь. Нам бы вообще все заявления проглядеть, - задумалась я. – Вдруг…
Ирек хлопнул себя по лбу.
- Шайна, я идиот!
И умчался.
Сколько же людей пропадает в Алетаре!
Пропадают мужчины, эти делятся на две категории, те, кто потом всплывает, и те, к кому груз привязали.
Пропадают женщины, и тоже по разным причинам. И сбегают из дома, и уходят, и чего только не бывает.
Пропадают дети. Эти – из плохих семей, беспризорники, наверное, тоже, но про тех ничего не известно.
И как определить, кто тут наш клиент? Если бегать и опрашивать, тут никаких ног не хватит… распорядиться, чтобы сами приходили?
И снова толку маловато. Вот, Симкина мамаша, много она знает? Да ничего, ее дочь и не интересует, была – хорошо, ушла – еще лучше, расход меньше…
Это я и спросила у Ирека, вызвав ответную улыбку.
- Шайна, все будет в порядке. Обещаю, справимся. И ты поможешь…
Помогу я, помогу, мне не жалко. Но зачем так отчетливо думать, что талант не заменит опыта? И злорадствовать было не обязательно.
Хотя… так и лучше. Пусть вредничает, пусть считает себя умнее, спокойней относиться будет.
Его величество взял в руки свиток, сломал печать, развернул, вчитался, присвистнул.
- Рамон?
- Да?
- Ты посмотри, какая прелесть!
Рамон честно посмотрел, и тоже присвистнул. А что?
Свиток был о выдаче государственной преступницы Шайны Элизабет Истарской, ни больше, ни меньше. Она в Риолоне совершила кучу убийств с целью получения наследства, она сбежала в Раденор. Просим найти и выдать.
А не то… ай-яй-яй, грязью обольем, дружить не будем, слухи распустим…
Рамон в ответ на такое нахальство только фыркнул. Когда страна слабая, понятное дело, эти угрозы действуют. А когда она сильная, на все эти «ноты» и «еноты» можно поплевывать с башни Храма и использовать пергамент по назначению.
В смысле – скоблить и записывать на нем что-то важное.
Шавка лает, караван идет. А если шавка будет надоедать, то получит копытом по зубам. Один раз, но решительно и бесповоротно. И не откачают.
Его величество повертел в пальцах пергамент, и вздохнул.
- Знаешь, ты все равно позаботься о девочке. Мне она живой и здоровой нужна, и сейчас, и в перспективе.
- Куда ж я денусь? Интересно, как это она стала Истарской? – задумался Рамон.
- Полагаю, где-то она встретилась с настоящей Истарской, и решила, что аристократам жить удобнее.
- И смогла себя не выдать? – Рамон в этом весьма сомневался. – Шани – девочка неплохая, но если на Ветане чуть ли не клеймо стояло, ее происхождение во всем выдавало, то Шани – обычная девочка. Крестьяночка, из глуши... я не спорю, она растет, развивается, и может получиться очень интересный сплав, но благородным происхождением там и не пахнет.
- Это же маг разума. Ты только подумал, что она должна сделать, а она уже это сделала.
- И ее никто не заметил?
Эрик пожал плечами.
- Если ненадолго и точечно, то можно пользоваться магией хоть в королевском дворце Риолона. Не поймут. Не сразу поймут. Удрать точно успеет, - кивнул своим мыслям Эрик.
- Допустим. Но... я даже не о магии! Она не умеет вести себя, как аристократка. Вообще...
Эрик рассмеялся коротким сухим смешком.
- Рамон, да не останется для тебя тайной, что люди вообще стараются держаться подальше от аристократов. Крестьянин – ополоумел и нарушает закон, аристократ в лучшем случае чудит. Крестьянина можно хватать и тащить, а от аристократа лучше держаться подальше, закон-то на его стороне. Всегда. Везде.
- Но не у нас.
- Не у нас. Но ты знаешь еще одно государство с такими королями, как мы?
Рамон покачал головой.
Это верно, Раденор был уникален. Уж чего там хотели добиться далекие предки Эрика, призывая демона, чего не хотели... но результат был неотразим. Полудемон, который считает королевство своей собственностью. А что отсюда следует?
Забота – раз, это же ЕГО имущество. Защита – нечего лапки к моему имуществу тянуть. Преумножение богатств и территорий, повышение качества жизни... да много чего умудрялись сделать короли Раденора. И ведь им было не в тягость. Хочешь поиграть в короля? Вот тебе корона. Надоело?
Воспитал сына, передал корону ему, и перед тобой весь мир. Развлекайся.
Рамон предполагал, что по миру бродят не меньше трех полудемонов. Они долго живут, раза в три дольше обычного человека, как и маги. И отец Эрика наверняка жив, а может, еще и его дед. Прадед – тут как повезет.
Странная семья, странные законы, странное королевство. Но в другом Рамон и жить-то не хотел бы.
- Я поговорю с Шани. Маги разума нам нужны.
Эрик благосклонно кивнул.
- А этим... напиши ответ, я подпишу. Что-нибудь вроде согласия. Окажем посильную помощь, обязательно выдадим, найдем, посадим, съедим... ну, ты меня понял?
- А не слишком им жирно? – проворчал благородный аристократ?
Эрик оскалился всеми клыками.
- Как говорит простой народ, обещанного три года ждут, а на шестой забывают.
- Не на четвертый?
- Безразлично. Принцип все равно один и тот же. Не дождутся.
Врасплох Рамон меня не застал.
Да, магов читать сложно, есть опасность, что они заметят, и вообще, нагореть может, но если кто-то приходит, и смотрит на тебя внимательными глазами, и косится время от времени...
И как тут было удержаться?
С верхнего слоя я сняла лишь несколько мыслеобразов.
Риолон, озабоченность, посольство... Истарская.
И этого мне с лихвой достало, чтобы нервничать, но спрашивать я ничего не стала. Сам расскажет.
Когда захочет, как захочет, а спрашивать самой?
Насколько я поняла, все равно не поможет. Оставалось только ждать. И – нет. Не нервничать. Маг разума слишком полезное приобретение для страны, чтобы его вот так сдали, об этом беспокоиться не стоит.
Рамон раскололся за ужином, при всей семье. Он, Вета, я, дети – всем составом. Корс в том числе. Выглядел он достаточно пришибленным хорошими манерами и поглядывал на Томми. Мало ли что? Хорошие манеры, штука такая, сложная и нервная. Чего уж там, я и сама косилась на герцогиню. Вета мне объяснила, в семействе Моринар дети допускались за взрослый стол, как только начинали самостоятельно держать ложку. А где им еще хороших манер набираться? Да и Рамону это нравилось. Слишком долго он ужинал один, в библиотеке или в кабинете...
Сейчас вся эта суета ему была только в удовольствие.
А еще – Вета.
Как хорошо, когда дома тебя любят. Не ищут в тебе выгоды, а просто – любят.
Не знаю. Пусть сами разбираются. Как по мне, если женщины терпели побои, унижения и оскорбления столько лет, причем терпела их даже мать, если они со всем этим смирялись, и взорвались, только когда дело дошло до действительно непоправимого…
Не люблю тех, кто терзает и мучает других. И хорошо, что есть магия разума. В таких случаях – это замечательно.
***
Ирек уже ждал нас.
- Тут пешком дойти можно. Прогуляемся?
- С одним катаюсь, с другим гуляю, - проворчала я. – Конец репутации. Далеко идти-то?
- Минут десять.
Я не возражала. Алетар осенью – удивительно красивое зрелище. Можно сказать – бело-золотой город. Золото песков, золото листьев, белизна стен и домов… красиво. Потрясающе красиво.
Ирек купил нам по пирожку с рыбой у уличных торговцев, и мы жевали по дороге. Потом уже он принялся рассказывать.
- У меня не убийство. А может, и оно… девчонка пропала.
- Взрослая?
- Да примерно, как ты.
- Может, с мужчиной сбежала?
Ирек покачал головой.
- Ничего там не ясно. Сама бы объявилась – и нет проблемы, но сейчас… мало ли что? Найти ее надо, и разобраться надо. А там… свечку ей держать никто не будет, хочет любви – пусть любится на здоровье. Но дело закрыть надо.
Я кивнула.
И даже зауважала своего спутника. Ведь могли бы отписки, отговорки придумывать, да много чего могли бы изобрести. Ан нет.
Докапываются до истины. Серьезно, решительно, даже во вред себе, ведь начальник и орет, и ругается, и премии лишить может, а они все равно копают. Есть в этом что-то правильное…
***
Вот и тот самый дом.
Не бедняцкая лачуга, но и не хоромы. Так, нечто среднее.
Аккуратный домик, в один этаж, с маленьким палисадничком, в таком и мы с Корсом жили. Уютно, спокойно…
Ирек ловко открыл ворота, и прошел внутрь. Постучал в дверь.
- Госпожа Ирма! Госпожа Ирма?
Женщине, которая открыла нам дверь, было лет сорок. Мне она с первого взгляда понравилась, спокойная такая, домашняя, уютная… и из дома вкусно пахнет свежевыпеченным хлебом.
Я пригляделась.
Нет, не играет и не притворяется, она такая и есть. Заботливая хлопотунья. Немного шебутная и суетливая, да разве в этом есть что-то плохое?
Дело житейское.
Невысокая, плотненькая, вся какая-то округлая, полные щечки-яблочки, глаза цвета спелого каштана и такие же волосы…
- Скажите, а дочь на вас похожа? – непроизвольно вырвалось у меня.
И я увидела, как заиграли вокруг женщины совсем другие цвета. Кажется, домашнее хозяйство ее чуть да отвлекало. А сейчас… она словно завернулась в плащ из алого, серого, тревожного и злого. И оранжевые языки страшных мыслей почти обжигают.
- Риса моя…
По щеке скользнула слезинка, вторая…
Ирек посмотрел на меня волком, но ругаться не стал. Подхватил женщину под руку и потащил в дом.
- Пойдемте, госпожа Ирма, пойдемте, не надо тут, на глазах у всех…
Ага, надо, не надо, женщина разве что в голос не рыдала. Бедная тетка.
Мы принялись ее расспрашивать, и услышанное мне весьма не понравилось.
Жила-была девушка Риса. Младшая дочь в семье, любимая, чуточку балованная, но достаточно здравомыслящая. При такой-то матери!
Побаловать – безусловно, но и к делу приставить, и научить чему полезному…
Жила, замуж собиралась, за соседского парня. Тот хотел на лекаря доучиться, ему около года оставалось, вот они бы и сразу в Храм. А что такого?
Нет-нет, по сеновалам они не валялись. Риса четко усвоила, что мужчин может быть много, а вот честь и репутация у девушки в единичном экземпляре. Один раз опустишься, второй не поднимешься. И тебе по глазам будут стегать, и твоим детям, да и внукам тоже. Известно же, это высокородные блудить могут, а чем беднее, тем честнее.
Что еще можно в приданое принести?
Да вот это самое. И простыню до сих пор вывешивают, якобы, постирать, а на самом деле…
И все-то было хорошо, жить бы, да радоваться, ничего беды и не предвещало. А потом девушка просто пропадает.
Нет, не загуливала, не задерживалась, не вертела подолом, дочка пошла в маму, серьезная девушка, не то, что ее подруга, Симка. Та тоже давно не заходит, кстати… вот уж шалопутная девка! Но к ней ходили, расспрашивали, а все одно, ни следов, ни человека.
Раз – и нету. Как корова языком слизнула.
Что делать-то?
Ну, что делать с матерью, я знала. Успокаивать. Она тут не при чем. Разве что соседей опросить? И жениха…
Так мы и поступили.
***
Жених Рины мне понравился.
Симпатичный серьезный парень, чем-то похожий на Миха. Основательный такой, уютный, спокойный. И невесту свою любит, это ясно видно. Стоит ему только заговорить о Рине, аж светится весь…
Только толку с того?
Он ведь тоже ничего не знает. Нет, не ссорились.
Не ругались, ничего между ними не было, на сеновал не ходили, с другими бабами… там – тоже нет. Пару раз он посещал бордели, да, так он же мужчина! И вообще, там все несерьезно.
Могли об этом донести Рине?
Знала она. Знала. Сам и рассказал. Не одобрила, конечно, но объяснения приняла. Это ведь не к женщине, это как… как нужду справить. Опять же, можно девственность хранить до свадьбы, но это лучше для женщины. А для парня такое ни к чему.
Разобраться-то они разберутся, что друг с другом делать, но намучаются.
Объяснения я приняла.
Вот приняла ли их Рина?
Не знаю. Остается только выяснять.
С кем бы поделилась девушка? Да с лучшей подругой, чего тут думать! Где можно найти эту Симку?
***
В доме Симки, носившей звучное имя Сималия, нас ждал неприятный сюрприз.
Девушка тоже исчезла. Примерно через пять-шесть дней после своей подруги. Как раз успела расследователям рассказать, что ничего не знает.
Я задумалась. Попробовала расспросить мать Сималии, но толку не было никакого.
Дама работала продажной девкой, выпивала, и плевать ей глубоко было на свое потомство. Наплодила?
Кое-как выкормила?
Ну и чего тебе еще, ползи, зарабатывай тем же местом!
Влепить бы ей с размаху, чтобы башка в одну сторону полетела, а ноги в другую!
Кажется, Ирек думал о том же самом, потому что расспрашивал он женщину в основном о том, с кем еще дружила девушка.
Ни с кем?
Да кто ж ее знает…
Желтый город, народ из небогатых, не всем есть дело до соседей, выжить бы…
Мы переглянулись с Иреком. Подумали, что одно исчезновение – это плохо, а два еще хуже, и пошли разыскивать друзей и знакомых. Кто-то же должен знать хоть что-то о девчонках!
К вечеру мы вымотались, как собаки, устали и сильно разозлились.
Кто-то?
Что-то?
Да мы обнаружили штук десять таких пропаж!
Только вот убивало отношение родственников к пропажам девчонок. А иногда и соседи так высказывались, что уши вяли… люди же кругом, а на деле – как в пустыне. Никого ничего не волнует.
«Она, небось, из дома сбежала, давно хотела…»
«Говорила, что уедет отсюда, вот и уехала, наверное, мне-то какое дело?»
«Таперича к мужику ушла, чего тут гадать?»
«Небось, где продается по дешевке, девка была оторви и брось…»
«Энта гадючка мне всю душу вымотала, пусть ее хоть об забор расшибут – наплевать!»
И куча заявлений в этом духе.
Вечером мы сидели с Иреком и подводили итоги.
Мужчина ерошил волосы, я грызла печенье, купленное специально для меня, и думала, что все сложно. Прослеживалась четкая линия.
Пропадали девушки. Все старше четырнадцати, но моложе восемнадцати, все – девушки, все средней привлекательности, по утверждениям свидетелей, все из не слишком благополучных семей, там кто пьет, кто бьет, кто гуляет, кто еще чего, все сами хотели уехать... и что это означает?
Ирек пожал плечами в ответ на мой вопрос.
- Шайна, это могут быть работорговцы.
- Тиртанцы? – ощетинилась я.
- Вполне. Даже не обязательно они, но сама понимаешь, девственность – штука показательная.
- Понимаю. Такие дороже ценятся, но привлекательность-то тоже нужна?
- Хм-м…
- Мать рассказывала, что в Тиртане за девственную красотку платят много, но даже если красотка попользована, она все равно будет стоить дороже, чем девственница-дурнушка.
- А она…
- Бежала из Тиртана. Как раз, когда его величество там шороху навел, - пояснила я. – Давай не будем об этом, ладно?
- Обещаю, - кивнул Ирек. – Но странно как-то.
- А чего странного? Все из Желтого города, ты заметил?
- Рина из Зеленого,
- Почти на границе с Желтым. И дружила она с этой… Симкой. Все из плохих семей…
- Работорговцы, скорее всего… чего тут думать?
- А я бы подумала, - честно созналась я. – Мы же о девушках знаем только со слов соседей, ты по парням не хочешь пройтись? По кабакам? Мы сегодня не зашли, а зря, наверное… Вам, мужчинам, о таком сплетничать легче, с тобой откровеннее будут.
Ирек кивнул. Тут он со мной был согласен, и спокойнее, и драки не случится.
- А что спрашивать-то?
- Ну… спал кто-то с девчонками – или нет?
- Ладно, поспрашиваю. Я могу на тебя в этом деле рассчитывать?
- Можешь. Нам бы вообще все заявления проглядеть, - задумалась я. – Вдруг…
Ирек хлопнул себя по лбу.
- Шайна, я идиот!
И умчался.
Сколько же людей пропадает в Алетаре!
Пропадают мужчины, эти делятся на две категории, те, кто потом всплывает, и те, к кому груз привязали.
Пропадают женщины, и тоже по разным причинам. И сбегают из дома, и уходят, и чего только не бывает.
Пропадают дети. Эти – из плохих семей, беспризорники, наверное, тоже, но про тех ничего не известно.
И как определить, кто тут наш клиент? Если бегать и опрашивать, тут никаких ног не хватит… распорядиться, чтобы сами приходили?
И снова толку маловато. Вот, Симкина мамаша, много она знает? Да ничего, ее дочь и не интересует, была – хорошо, ушла – еще лучше, расход меньше…
Это я и спросила у Ирека, вызвав ответную улыбку.
- Шайна, все будет в порядке. Обещаю, справимся. И ты поможешь…
Помогу я, помогу, мне не жалко. Но зачем так отчетливо думать, что талант не заменит опыта? И злорадствовать было не обязательно.
Хотя… так и лучше. Пусть вредничает, пусть считает себя умнее, спокойней относиться будет.
***
Его величество взял в руки свиток, сломал печать, развернул, вчитался, присвистнул.
- Рамон?
- Да?
- Ты посмотри, какая прелесть!
Рамон честно посмотрел, и тоже присвистнул. А что?
Свиток был о выдаче государственной преступницы Шайны Элизабет Истарской, ни больше, ни меньше. Она в Риолоне совершила кучу убийств с целью получения наследства, она сбежала в Раденор. Просим найти и выдать.
А не то… ай-яй-яй, грязью обольем, дружить не будем, слухи распустим…
Рамон в ответ на такое нахальство только фыркнул. Когда страна слабая, понятное дело, эти угрозы действуют. А когда она сильная, на все эти «ноты» и «еноты» можно поплевывать с башни Храма и использовать пергамент по назначению.
В смысле – скоблить и записывать на нем что-то важное.
Шавка лает, караван идет. А если шавка будет надоедать, то получит копытом по зубам. Один раз, но решительно и бесповоротно. И не откачают.
Его величество повертел в пальцах пергамент, и вздохнул.
- Знаешь, ты все равно позаботься о девочке. Мне она живой и здоровой нужна, и сейчас, и в перспективе.
- Куда ж я денусь? Интересно, как это она стала Истарской? – задумался Рамон.
- Полагаю, где-то она встретилась с настоящей Истарской, и решила, что аристократам жить удобнее.
- И смогла себя не выдать? – Рамон в этом весьма сомневался. – Шани – девочка неплохая, но если на Ветане чуть ли не клеймо стояло, ее происхождение во всем выдавало, то Шани – обычная девочка. Крестьяночка, из глуши... я не спорю, она растет, развивается, и может получиться очень интересный сплав, но благородным происхождением там и не пахнет.
- Это же маг разума. Ты только подумал, что она должна сделать, а она уже это сделала.
- И ее никто не заметил?
Эрик пожал плечами.
- Если ненадолго и точечно, то можно пользоваться магией хоть в королевском дворце Риолона. Не поймут. Не сразу поймут. Удрать точно успеет, - кивнул своим мыслям Эрик.
- Допустим. Но... я даже не о магии! Она не умеет вести себя, как аристократка. Вообще...
Эрик рассмеялся коротким сухим смешком.
- Рамон, да не останется для тебя тайной, что люди вообще стараются держаться подальше от аристократов. Крестьянин – ополоумел и нарушает закон, аристократ в лучшем случае чудит. Крестьянина можно хватать и тащить, а от аристократа лучше держаться подальше, закон-то на его стороне. Всегда. Везде.
- Но не у нас.
- Не у нас. Но ты знаешь еще одно государство с такими королями, как мы?
Рамон покачал головой.
Это верно, Раденор был уникален. Уж чего там хотели добиться далекие предки Эрика, призывая демона, чего не хотели... но результат был неотразим. Полудемон, который считает королевство своей собственностью. А что отсюда следует?
Забота – раз, это же ЕГО имущество. Защита – нечего лапки к моему имуществу тянуть. Преумножение богатств и территорий, повышение качества жизни... да много чего умудрялись сделать короли Раденора. И ведь им было не в тягость. Хочешь поиграть в короля? Вот тебе корона. Надоело?
Воспитал сына, передал корону ему, и перед тобой весь мир. Развлекайся.
Рамон предполагал, что по миру бродят не меньше трех полудемонов. Они долго живут, раза в три дольше обычного человека, как и маги. И отец Эрика наверняка жив, а может, еще и его дед. Прадед – тут как повезет.
Странная семья, странные законы, странное королевство. Но в другом Рамон и жить-то не хотел бы.
- Я поговорю с Шани. Маги разума нам нужны.
Эрик благосклонно кивнул.
- А этим... напиши ответ, я подпишу. Что-нибудь вроде согласия. Окажем посильную помощь, обязательно выдадим, найдем, посадим, съедим... ну, ты меня понял?
- А не слишком им жирно? – проворчал благородный аристократ?
Эрик оскалился всеми клыками.
- Как говорит простой народ, обещанного три года ждут, а на шестой забывают.
- Не на четвертый?
- Безразлично. Принцип все равно один и тот же. Не дождутся.
***
Врасплох Рамон меня не застал.
Да, магов читать сложно, есть опасность, что они заметят, и вообще, нагореть может, но если кто-то приходит, и смотрит на тебя внимательными глазами, и косится время от времени...
И как тут было удержаться?
С верхнего слоя я сняла лишь несколько мыслеобразов.
Риолон, озабоченность, посольство... Истарская.
И этого мне с лихвой достало, чтобы нервничать, но спрашивать я ничего не стала. Сам расскажет.
Когда захочет, как захочет, а спрашивать самой?
Насколько я поняла, все равно не поможет. Оставалось только ждать. И – нет. Не нервничать. Маг разума слишком полезное приобретение для страны, чтобы его вот так сдали, об этом беспокоиться не стоит.
Рамон раскололся за ужином, при всей семье. Он, Вета, я, дети – всем составом. Корс в том числе. Выглядел он достаточно пришибленным хорошими манерами и поглядывал на Томми. Мало ли что? Хорошие манеры, штука такая, сложная и нервная. Чего уж там, я и сама косилась на герцогиню. Вета мне объяснила, в семействе Моринар дети допускались за взрослый стол, как только начинали самостоятельно держать ложку. А где им еще хороших манер набираться? Да и Рамону это нравилось. Слишком долго он ужинал один, в библиотеке или в кабинете...
Сейчас вся эта суета ему была только в удовольствие.
А еще – Вета.
Как хорошо, когда дома тебя любят. Не ищут в тебе выгоды, а просто – любят.
