Тут и блуд, и ребенок вне брака, и кража, и избавление от плода…
Судья покачал головой и объявил перерыв.
Пусть доставят виконтессу Аран, там и посмотрим, что за птица. Поговорим, пощупаем, общиплем…
Третье дело.
Тут ничего интересного. Мужчина застал жену с любовником, в порыве ревности пришиб блудодейку, любовник, правда, умудрился сбежать.
Свою вину мужчина признал, раскаялся, готов искупить.
Каторга?
Судья его туда и отправляет, чтобы не махал в следующий раз топором. А сына, сын у них есть, отдает на воспитание родителям жены. Нет, не мужа.
Тот не один у родителей, а девка единственной дочерью была, вот, пусть внук им старость скрасит, все родная кровь. А если не захочет потом отца знать… судьба такая. Так, значит, и правильно.
Приговор принимается.
Судья находит меня глазами, но в этот раз я записочек не пишу. А чего, все и так верно.
- Шани?
Я киваю. Мол, все чисто, все спокойно, подводных камней нет.
Оглашается приговор.
Помощник смотрит на меня ошалелыми глазами, но мне уже и все равно. И не такими смотреть будут, когда все узнают. Ох, не такими…
Четвертое дело.
Тут все тоже просто. Поймали шайку разбойников, которые грабили на дороге. В Раденоре с такими не церемонятся, кого сразу не прибили, тех отправляют на каторгу. Тем более, все доказано, поймали их на месте преступления, как раз за грабежом.
Три человека осталось.
Прищуриваюсь на них, потом быстро пишу записочку судье. Тот читает, поднимает брови, и вновь принимается за расспросы.
- Грабили, значит… а кто ж вам сообщал, где кареты поедут? Да сколько там богатства будет?
- Так мы ничего не знаем, - привычно нудит мужчина лет сорока, такой, невзрачный. Взгляд на нем и не остановится. – То главара знал, а вы его положили, чего нам кто скажет? Он языком не трепал…
- Как? – искренне удивляется судья, - и даже с вами не обсуждал, что собирается сделать? Или вы с ним? Это вы уж кому другому расскажите, господин Мочало, а мне не надо бы уши-то натирать?
В глазах разбойника вспыхивают огни.
Злые, нехорошие… и вокруг него тоже вихрь плохой. Ало-черный, грязный, злой…
- Суки! Думаешь, поймал, да?
- А чего тут думать? Али ты яду припас напоследок?
Не припас. Но хотел бы, хотел…
Судья Райдел качает головой.
- Ну что ж вы так, неосторожно? Стража! Вот этого на доследование, к палачу. И спросить по всем шестнадцати ограблениям, по связи с тремя трактирщиками и по четырем зарытым кубышкам. А то нам здание суда хорошо бы отремонтировать, я короля лично попрошу выделить толику малую.
- СУКИ!!! – несется почти вой по залу. Но судья и не думает реагировать. Теперь это задача стражников, чтобы не отравился, не подох до палача, а там уж и подавно не подохнет.
Двух оставшихся отправляют на каторгу, на длительный срок. Можно бы и казнить, но зачем? Рабочих рук всегда нехватка, а таких тварей в каменоломнях беречь не станут. Сами сдохнут.
Да туда и дорога.
Время уже к полудню, и в тот момент, когда судья Райдел готовится уйти на перерыв и отправиться на обед (я бы тоже не возражала, завтрак-то давно был) в зал влетает целая процессия.
Мужчина лет сорока, здоровущий, краснорожий, весь напыженный, разряженный и напомаженный, буквально забегает в зал. За ним двое стражников. И еще двое… слуги?
Да, похоже.
- ГДЕ МОЯ ДОЧЬ!?
Судья Райдел смотрит на него доброжелательным взглядом.
- Граф Аран, рад вас видеть. Да вы присядьте, не волнуйтесь так. Я, честно говоря, не знаю, где она сейчас, мне больше интересно – от ребенка она уже избавилась? Или еще не успела краденое ожерелье продать?
Графу хватает с избытком.
Он хватается за сердце (кажется, оно все-таки повыше? И левее?) и оседает на пол. К нему бросаются и стражники, и слуги, и начинается паника.
Красота…
Кажется, мне понравится работать в суде.
Разговор продолжается только через полчаса, когда графа приводят в чувство и отпаивают водичкой. А судья Райдел, дружески глядя на него, начинает уговаривать.
- Ваше сиятельство, да не переживайте вы так, дело-то житейское. У нас не одна барышня до свадьбы со слугами блудит, мы и вашу б не тронули. Но дело-то такое, паренек на каторгу пойдет, а он ведь молодой, и мать у него вся в слезах… Нехорошо это.
Граф прищуривается на паренька, которого так и не убрали из зала суда. Недобро так, оценивающе, словно прикидывает на каком десятке плетей тот подохнет в муках.
- Вы не думайте, он вашу дочь не выдал, но у нас расследователи есть, и работают они не за страх, а за совесть. Хорошо работают. Они и про ребенка узнали, и про «кражу». А уж когда тебя к стенке приперли, тут не отвертишься, никак не свильнешь…
Граф скорчил рожу, которая показывала, что – да. Это он понимает и принимает.
- Анна пропала.
- Пропала?
Да, и такое бывает. Вчера поехали на бал, дочка была дома. Утром вернулись с бала, дочки… неизвестно, была она дома или нет, но вот когда пришла стража, ее дома уж точно не было. И утром тоже не было.
Ночью?
Могла и ночью уйти, кто ж ее знает, слуги б виконтессе век слова не сказали. Куда уйти, зачем уйти… никто ничего не знает! Граф решил, что найдет ответы в суде, и помчался сюда, теряя по дороге тапки. Увы, ответов ему не предложили, разве что вопросов добавили.
Судья Райдел вздохнул…
- Граф, я отпущу с вами на перерыв мою помощницу. Но только если вы поклянетесь доставить ее обратно ровно через… ладно, полтора часа. Думаю, вам хватит, чтобы разобраться и понять, куда делась виконтесса.
Граф поглядел на меня с большим сомнением.
- Госпожа Истар чувствует ложь, - просто объяснил судья. – Вам достаточно задавать вопросы, а она будет стоять рядом. И соврать вам никто не посмеет. Госпожа – маг воздуха, вот такой, своеобразный, со сложным даром.
Сам судья в это уже не слишком верил, подозревая во мне мага разума, но я спорить не стала. А что тут скажешь? Вы думаете неправильно? Да, а откуда вы, девушка, знаете, что я думаю?
Главное, в графском взгляде уважения прибавилось. Да еще как, серьезно прибавилось, оценил полезность умения.
- Госпожа Истар?
Я киваю, подтверждая согласие на визит в графский дом. А, ладно, тут уж хуже некуда, да и не сделает мне граф ничего. Я под защитой его величества.
Я. Под. Защитой. Короны.
Светлый, как это замечательно звучит! И как избавляет от неуверенности в завтрашнем дне! Как спокойно на душе становится! Как уютно…
Определенно, мне нравится в Раденоре.
В доме графа…
В сумасшедшем доме…
Что-то мне кажется, что это примерно одно и то же. Бегают и носятся слуги, орет какая-то тетка лет сорока, полная и с двумя подбородками, от воплей подбородки трясутся, а тетка вибрирует, как желе. Кажется, это графиня?
Судя по роскоши одежд….
- Анжи!!!
- Алан!!!
Визг разносится под сводами замка, тетка падает на грудь супругу и начинает сотрясаться еще активнее. Граф гладит ее по волосам.
- Анжи, Анна еще не…
- Нет! И никто ничего не знает…
- Солнышко, прикажи собрать внизу всех слуг?
- Зачем?
- Со мной маг воздуха. Она отличает, когда люди врут. Мы просто узнаем, кто нам соврал, и куда делась наша девочка.
Этого оказывается достаточно. Графиня оживает на глазах, и смотрит на меня чуть ли не с обожанием. Кажется, дочку в этой семье любили… тогда с чего она такая? Блудливая и вороватая?
С жиру бесится?
Может, и так быть.
Это дело сложное, не угадаешь. Кого с золотой ложки кормят, а он родителям в лицо плюет, кого палкой лупят, а он в зубах сапоги носит…
Нет, не угадаешь.
Графиня начинает распоряжаться, слуги постепенно собираются в гостиной. Женщина с сомнением смотрит на меня.
- Госпожа…. Эээ…
- Истар. Шайна Истар, можно просто Шайна, ваше сиятельство.
- Вы так молоды, Шайна.
- Вам, ваше сиятельство, мой возраст нужен – или мои навыки?
Графиня поджала губы, но промолчала. Слуги выстраивались в два ряда, я приглядывалась. Потом, чтобы не тратить время и силы, ткнула пальцем.
- Ваше сиятельство, вот от этого человека и от этого плохо пахнет.
Граф и графиня переглянулись.
- Вы уверены, Шайна? – уточил граф.
Я кивнула. Графиня махнула рукой, отпуская всех, кроме горничной и привратника.
- А вы, дружочки, останьтесь. Эйла, что тебе известно о нашей дочери?
- Ваше сиятельство, - заныла Эйла. – Я же верой и правдой, я же…
- Вот если ты мне сейчас правду не расскажешь, тут и упокоишься, - от души пообещал граф.
Прозвучало так душевно, что я поверила. И не только я.
Служанка, совсем молоденькая, может, года на три-четыре старше меня, захлюпала носом.
- Ваше сиятельство, не виноватая я…
- Короче!
- Госпожа мне денег обещала! Два золотых…
- Врет, - спокойно оборвала я.
- Та-ак, - прищурился граф. – Шайна, у нас тут в подвале есть пыточная, со старых времен осталась. Может, вы захотите прогуляться? Я знаю, времени у вас немного…
Я вздохнула, показывая, что да, совсем немного, и даже еще меньше…
Служанка рассопливилась вконец.
- Яаааа…
- Как звали ту ведьму, к которой ты отправила виконтессу? – тихо спросила я.
- Шараэль, - хлюпнула еще раз носом дуреха. – Госпожа Шараэль, из Тиртана…
- И что она тебе пообещала?
- Она такими делами занимается, плод травит… даже девкам доплачивает, если у кого чего случится…
- Зачем доплачивает? – не поняла я.
- Говорят, - служанка дрожала, как осиновый лист, - она снадобья готовит из крови младенцев. Ну, чтобы помолодеть, или мужскую силу обрести…
Я только вздохнула.
Граф с графиней в ужасе переглянулись.
- И к этой… ты послала нашу дочь?! – возопила графиня, наплевав на благородство. Ругалась она вполне по-простонародному.
Я покачала головой.
- Думаю, не просто послала. Не первый ведь любовник у виконтессы, и даже не второй, кто ей раньше зелье приносил противозачаточное?
Служанка задрожала еще сильнее. Но после нескольких оплеух от лично графа, раскололась, как кувшин с трещиной. От ушей до попы.
В этой жизни люди разделяются на две категории: те, у кого есть деньги, и те, у кого их нет. И вторую категорию мучают одни и те же вопросы.
А именно: «почему у меня нет денег? Почему у него есть, а у меня – нет?». И – апофеозом действия: «Как бы сделать так, чтобы у меня было, у него не было и мне ничего за это не было?».
Ответы каждый находит для себя. И не всегда приятные.
Эйла любовалась на свою сверстницу с титулом виконтессы каждый день, и нельзя сказать, чтобы с восторгом. А чему тут восторгаться?
Тупая блудливая девка. Которой лишь бы мужика, пожрать, поспать, да погулять.
С одной стороны – твое какое дело?
С другой… какое уж тут благородство? И как тут уважать вот такую шваль, даром, что титулованную? Да в родной деревне Эйлы виконтессу бы дегтем измазали, не поглядев на происхождение.
А что? Блудила? Отвечай!
К тому же, на одного из лакеев, которого виконтесса завалила в кровать, и Эйла глаз положила. И конечно, осталась с носом. Тут-то дают то же самое, только более изобретательно. И красотка получше и почище. И жениться не надо.
Кто выиграет?
Конечно, виконтесса.
Эйле оставалось только зубами скрипеть.
А потом и более интересный случай представился. Умерла старая Луси, бессменная горничная виконтессы, которая покрывала ее во всех проказах и пакостях, и Эйлу сделали личной горничной Анны. Хотя бы на время, пока никого более приличного не появится.
Виконтесса приглядывалась недолго, времени у нее не было. Противозачаточное зелье заканчивалось, требовалось достать новое, а как его купить, она просто не знала. Все же, благородные девушки, это достаточно ограниченный круг интересов, знаний и возможностей.
Зельем озадачили Эйлу.
Та подумала…
Про госпожу Шараэль она знала давно, две ее подруги к ней ходили… ну и чего еще искать было?
Ведьма пригляделась к Эйле, поняла, что та себя бережет, в бедных-то семьях девственность, считай, обязательное условие, иначе и девку опозоренной вернут, и ворота дегтем измажут, это виконтесса блудила, как хотела…
Ведьма потихоньку разговорила Эйлу, и узнала, для кого требуется зелье. Надо полагать, она его и подменила некачественным.
Виконтесса, которая не привыкла себя ограничивать, стала пить зелье, и дело кончилось – беременностью.
Разразилась истерика. Эйле досталось пощечин, и было приказано найти кого-то, чтобы вытравить плод. Эйла недолго думала.
Госпожа Шараэль ей заплатила за приведенную девку.
И виконтесса денег дала.
На приданое, да…
- Впервые вижу, чтобы на приданое не своим, а чужим блудом зарабатывали, - не удержалась я.
Граф и графиня поглядели на меня, как на гадину, но комментировать не стали.
- Где живет эта ведьма? – скрипнул зубами граф.
- На улице Камнерезов. Шестой дом, такой, с дракончиками, - послушно ответила Эйла.
Я нахмурилась. А место-то интересное… между прочим, не Желтый город, а Зеленый. Даже ближе к Белому. И на какие деньги дама разжилась там домиком? А главное, почему ее никто там не заметил? Или ее кто-то прикрывает?
Озвучивать это вслух я не стала, к чему? Без меня догадаются.
- А этот…? – повернулся граф к слуге.
Я пожала плечами.
- Пусть рассказывает. Я не могу определить ложь на молчащем человеке. Вот страх, что-то еще…
Граф кивнул и поглядел с уважением. Потом показал слуге кулак. Увесистый такой, да и кольца там бы за кастет сошли.
- Ну?
С этим было еще проще. Не будет же виконтесса бегать одна, по ночному городу?
Конечно, нет. Ей нужно сопровождение, в виде слуги. Вот, и выбрала подходящего. Слуга проводил ее до нужного дома, а потом…
А потом он ничего и не помнил. Очнулся, уже у себя в комнате. Как дошел, о чем думал… да кто ж ее, ведьму, знает?
Конечно, молчал, что та рыба окунь! Кто ж такое расскажет, в здравом-то уме? Жить не только рыбам хочется… уж помилуйте, ваше сиятельство…
И скулеж.
Я пожала плечами.
Вот уж судьба этого недоумка меня не интересовала. А вот его провалы в памяти…
Хотя внушить человеку что-то несложно, и магом разума для этого быть не надо, чего там? Достаточно определенных навыков. Те же рофтеры, к примеру, умеют.
Очнешься так, среди рофтеров, без вещей и денег, и не поймешь, как ты сюда забрел? Чего хотел? О чем думал?
Это не магия разума, это жизнь…
- Ты ведьму видел? Сам? – уточнила я у слуги.
Тот замотал головой.
Я вздохнула. Да… кто бы эти воспоминания не стирал ему… на мага разума они просто не рассчитывали. А я видела в его разуме, как он ждет у забора, мерзнет, переживает, побаивается, все ж ведьма, не абы что… Как из дома выходит задрапированная в черное высокая фигура со светильником в руке, светильник покачивается, привлекает к себе внимание…
- Ты сейчас пойдешь домой. Ты забудешь о нашем разговоре…
В принципе, ничего сложного или страшного. Так и я могла бы, только у меня – магия, а у этой женщины – что?
Да ничего особенного, светильник, цепочка, игра света и тени, игра голоса, игра на нервах… это – не магия, так-то и на ярмарке могут.
Графу я об этом рассказывать не стала, ни к чему. Да и не до меня ему уже было.
- Дорогая, я сейчас к этой ведьме.
- Ваше сиятельство, человек десять с собой возьмите, мало ли что? – медовым голосом подсказала я. – Отвести, отвезти, подержать, придержать, допросить…
Граф кивнул.
- Да. Госпожа Истар, спасибо. Я не забуду вашей помощи.
Судья покачал головой и объявил перерыв.
Пусть доставят виконтессу Аран, там и посмотрим, что за птица. Поговорим, пощупаем, общиплем…
***
Третье дело.
Тут ничего интересного. Мужчина застал жену с любовником, в порыве ревности пришиб блудодейку, любовник, правда, умудрился сбежать.
Свою вину мужчина признал, раскаялся, готов искупить.
Каторга?
Судья его туда и отправляет, чтобы не махал в следующий раз топором. А сына, сын у них есть, отдает на воспитание родителям жены. Нет, не мужа.
Тот не один у родителей, а девка единственной дочерью была, вот, пусть внук им старость скрасит, все родная кровь. А если не захочет потом отца знать… судьба такая. Так, значит, и правильно.
Приговор принимается.
Судья находит меня глазами, но в этот раз я записочек не пишу. А чего, все и так верно.
- Шани?
Я киваю. Мол, все чисто, все спокойно, подводных камней нет.
Оглашается приговор.
Помощник смотрит на меня ошалелыми глазами, но мне уже и все равно. И не такими смотреть будут, когда все узнают. Ох, не такими…
***
Четвертое дело.
Тут все тоже просто. Поймали шайку разбойников, которые грабили на дороге. В Раденоре с такими не церемонятся, кого сразу не прибили, тех отправляют на каторгу. Тем более, все доказано, поймали их на месте преступления, как раз за грабежом.
Три человека осталось.
Главаря еще там положили, а эти так, мелкая сошка…
Прищуриваюсь на них, потом быстро пишу записочку судье. Тот читает, поднимает брови, и вновь принимается за расспросы.
- Грабили, значит… а кто ж вам сообщал, где кареты поедут? Да сколько там богатства будет?
- Так мы ничего не знаем, - привычно нудит мужчина лет сорока, такой, невзрачный. Взгляд на нем и не остановится. – То главара знал, а вы его положили, чего нам кто скажет? Он языком не трепал…
- Как? – искренне удивляется судья, - и даже с вами не обсуждал, что собирается сделать? Или вы с ним? Это вы уж кому другому расскажите, господин Мочало, а мне не надо бы уши-то натирать?
В глазах разбойника вспыхивают огни.
Злые, нехорошие… и вокруг него тоже вихрь плохой. Ало-черный, грязный, злой…
- Суки! Думаешь, поймал, да?
- А чего тут думать? Али ты яду припас напоследок?
Не припас. Но хотел бы, хотел…
Судья Райдел качает головой.
- Ну что ж вы так, неосторожно? Стража! Вот этого на доследование, к палачу. И спросить по всем шестнадцати ограблениям, по связи с тремя трактирщиками и по четырем зарытым кубышкам. А то нам здание суда хорошо бы отремонтировать, я короля лично попрошу выделить толику малую.
- СУКИ!!! – несется почти вой по залу. Но судья и не думает реагировать. Теперь это задача стражников, чтобы не отравился, не подох до палача, а там уж и подавно не подохнет.
Двух оставшихся отправляют на каторгу, на длительный срок. Можно бы и казнить, но зачем? Рабочих рук всегда нехватка, а таких тварей в каменоломнях беречь не станут. Сами сдохнут.
Да туда и дорога.
Время уже к полудню, и в тот момент, когда судья Райдел готовится уйти на перерыв и отправиться на обед (я бы тоже не возражала, завтрак-то давно был) в зал влетает целая процессия.
Мужчина лет сорока, здоровущий, краснорожий, весь напыженный, разряженный и напомаженный, буквально забегает в зал. За ним двое стражников. И еще двое… слуги?
Да, похоже.
- ГДЕ МОЯ ДОЧЬ!?
Судья Райдел смотрит на него доброжелательным взглядом.
- Граф Аран, рад вас видеть. Да вы присядьте, не волнуйтесь так. Я, честно говоря, не знаю, где она сейчас, мне больше интересно – от ребенка она уже избавилась? Или еще не успела краденое ожерелье продать?
Графу хватает с избытком.
Он хватается за сердце (кажется, оно все-таки повыше? И левее?) и оседает на пол. К нему бросаются и стражники, и слуги, и начинается паника.
Красота…
Кажется, мне понравится работать в суде.
***
Разговор продолжается только через полчаса, когда графа приводят в чувство и отпаивают водичкой. А судья Райдел, дружески глядя на него, начинает уговаривать.
- Ваше сиятельство, да не переживайте вы так, дело-то житейское. У нас не одна барышня до свадьбы со слугами блудит, мы и вашу б не тронули. Но дело-то такое, паренек на каторгу пойдет, а он ведь молодой, и мать у него вся в слезах… Нехорошо это.
Граф прищуривается на паренька, которого так и не убрали из зала суда. Недобро так, оценивающе, словно прикидывает на каком десятке плетей тот подохнет в муках.
- Вы не думайте, он вашу дочь не выдал, но у нас расследователи есть, и работают они не за страх, а за совесть. Хорошо работают. Они и про ребенка узнали, и про «кражу». А уж когда тебя к стенке приперли, тут не отвертишься, никак не свильнешь…
Граф скорчил рожу, которая показывала, что – да. Это он понимает и принимает.
- Анна пропала.
- Пропала?
Да, и такое бывает. Вчера поехали на бал, дочка была дома. Утром вернулись с бала, дочки… неизвестно, была она дома или нет, но вот когда пришла стража, ее дома уж точно не было. И утром тоже не было.
Ночью?
Могла и ночью уйти, кто ж ее знает, слуги б виконтессе век слова не сказали. Куда уйти, зачем уйти… никто ничего не знает! Граф решил, что найдет ответы в суде, и помчался сюда, теряя по дороге тапки. Увы, ответов ему не предложили, разве что вопросов добавили.
Судья Райдел вздохнул…
- Граф, я отпущу с вами на перерыв мою помощницу. Но только если вы поклянетесь доставить ее обратно ровно через… ладно, полтора часа. Думаю, вам хватит, чтобы разобраться и понять, куда делась виконтесса.
Граф поглядел на меня с большим сомнением.
- Госпожа Истар чувствует ложь, - просто объяснил судья. – Вам достаточно задавать вопросы, а она будет стоять рядом. И соврать вам никто не посмеет. Госпожа – маг воздуха, вот такой, своеобразный, со сложным даром.
Сам судья в это уже не слишком верил, подозревая во мне мага разума, но я спорить не стала. А что тут скажешь? Вы думаете неправильно? Да, а откуда вы, девушка, знаете, что я думаю?
Главное, в графском взгляде уважения прибавилось. Да еще как, серьезно прибавилось, оценил полезность умения.
- Госпожа Истар?
Я киваю, подтверждая согласие на визит в графский дом. А, ладно, тут уж хуже некуда, да и не сделает мне граф ничего. Я под защитой его величества.
Я. Под. Защитой. Короны.
Светлый, как это замечательно звучит! И как избавляет от неуверенности в завтрашнем дне! Как спокойно на душе становится! Как уютно…
Определенно, мне нравится в Раденоре.
***
В доме графа…
В сумасшедшем доме…
Что-то мне кажется, что это примерно одно и то же. Бегают и носятся слуги, орет какая-то тетка лет сорока, полная и с двумя подбородками, от воплей подбородки трясутся, а тетка вибрирует, как желе. Кажется, это графиня?
Судя по роскоши одежд….
- Анжи!!!
- Алан!!!
Визг разносится под сводами замка, тетка падает на грудь супругу и начинает сотрясаться еще активнее. Граф гладит ее по волосам.
- Анжи, Анна еще не…
- Нет! И никто ничего не знает…
- Солнышко, прикажи собрать внизу всех слуг?
- Зачем?
- Со мной маг воздуха. Она отличает, когда люди врут. Мы просто узнаем, кто нам соврал, и куда делась наша девочка.
Этого оказывается достаточно. Графиня оживает на глазах, и смотрит на меня чуть ли не с обожанием. Кажется, дочку в этой семье любили… тогда с чего она такая? Блудливая и вороватая?
С жиру бесится?
Может, и так быть.
Это дело сложное, не угадаешь. Кого с золотой ложки кормят, а он родителям в лицо плюет, кого палкой лупят, а он в зубах сапоги носит…
Нет, не угадаешь.
Графиня начинает распоряжаться, слуги постепенно собираются в гостиной. Женщина с сомнением смотрит на меня.
- Госпожа…. Эээ…
- Истар. Шайна Истар, можно просто Шайна, ваше сиятельство.
- Вы так молоды, Шайна.
- Вам, ваше сиятельство, мой возраст нужен – или мои навыки?
Графиня поджала губы, но промолчала. Слуги выстраивались в два ряда, я приглядывалась. Потом, чтобы не тратить время и силы, ткнула пальцем.
- Ваше сиятельство, вот от этого человека и от этого плохо пахнет.
Граф и графиня переглянулись.
- Вы уверены, Шайна? – уточил граф.
Я кивнула. Графиня махнула рукой, отпуская всех, кроме горничной и привратника.
- А вы, дружочки, останьтесь. Эйла, что тебе известно о нашей дочери?
- Ваше сиятельство, - заныла Эйла. – Я же верой и правдой, я же…
- Вот если ты мне сейчас правду не расскажешь, тут и упокоишься, - от души пообещал граф.
Прозвучало так душевно, что я поверила. И не только я.
Служанка, совсем молоденькая, может, года на три-четыре старше меня, захлюпала носом.
- Ваше сиятельство, не виноватая я…
- Короче!
- Госпожа мне денег обещала! Два золотых…
- Врет, - спокойно оборвала я.
- Та-ак, - прищурился граф. – Шайна, у нас тут в подвале есть пыточная, со старых времен осталась. Может, вы захотите прогуляться? Я знаю, времени у вас немного…
Я вздохнула, показывая, что да, совсем немного, и даже еще меньше…
Служанка рассопливилась вконец.
- Яаааа…
- Как звали ту ведьму, к которой ты отправила виконтессу? – тихо спросила я.
- Шараэль, - хлюпнула еще раз носом дуреха. – Госпожа Шараэль, из Тиртана…
- И что она тебе пообещала?
- Она такими делами занимается, плод травит… даже девкам доплачивает, если у кого чего случится…
- Зачем доплачивает? – не поняла я.
- Говорят, - служанка дрожала, как осиновый лист, - она снадобья готовит из крови младенцев. Ну, чтобы помолодеть, или мужскую силу обрести…
Я только вздохнула.
Граф с графиней в ужасе переглянулись.
- И к этой… ты послала нашу дочь?! – возопила графиня, наплевав на благородство. Ругалась она вполне по-простонародному.
Я покачала головой.
- Думаю, не просто послала. Не первый ведь любовник у виконтессы, и даже не второй, кто ей раньше зелье приносил противозачаточное?
Служанка задрожала еще сильнее. Но после нескольких оплеух от лично графа, раскололась, как кувшин с трещиной. От ушей до попы.
В этой жизни люди разделяются на две категории: те, у кого есть деньги, и те, у кого их нет. И вторую категорию мучают одни и те же вопросы.
А именно: «почему у меня нет денег? Почему у него есть, а у меня – нет?». И – апофеозом действия: «Как бы сделать так, чтобы у меня было, у него не было и мне ничего за это не было?».
Ответы каждый находит для себя. И не всегда приятные.
Эйла любовалась на свою сверстницу с титулом виконтессы каждый день, и нельзя сказать, чтобы с восторгом. А чему тут восторгаться?
Тупая блудливая девка. Которой лишь бы мужика, пожрать, поспать, да погулять.
С одной стороны – твое какое дело?
С другой… какое уж тут благородство? И как тут уважать вот такую шваль, даром, что титулованную? Да в родной деревне Эйлы виконтессу бы дегтем измазали, не поглядев на происхождение.
А что? Блудила? Отвечай!
К тому же, на одного из лакеев, которого виконтесса завалила в кровать, и Эйла глаз положила. И конечно, осталась с носом. Тут-то дают то же самое, только более изобретательно. И красотка получше и почище. И жениться не надо.
Кто выиграет?
Конечно, виконтесса.
Эйле оставалось только зубами скрипеть.
А потом и более интересный случай представился. Умерла старая Луси, бессменная горничная виконтессы, которая покрывала ее во всех проказах и пакостях, и Эйлу сделали личной горничной Анны. Хотя бы на время, пока никого более приличного не появится.
Виконтесса приглядывалась недолго, времени у нее не было. Противозачаточное зелье заканчивалось, требовалось достать новое, а как его купить, она просто не знала. Все же, благородные девушки, это достаточно ограниченный круг интересов, знаний и возможностей.
Зельем озадачили Эйлу.
Та подумала…
Про госпожу Шараэль она знала давно, две ее подруги к ней ходили… ну и чего еще искать было?
Ведьма пригляделась к Эйле, поняла, что та себя бережет, в бедных-то семьях девственность, считай, обязательное условие, иначе и девку опозоренной вернут, и ворота дегтем измажут, это виконтесса блудила, как хотела…
Ведьма потихоньку разговорила Эйлу, и узнала, для кого требуется зелье. Надо полагать, она его и подменила некачественным.
Виконтесса, которая не привыкла себя ограничивать, стала пить зелье, и дело кончилось – беременностью.
Разразилась истерика. Эйле досталось пощечин, и было приказано найти кого-то, чтобы вытравить плод. Эйла недолго думала.
Госпожа Шараэль ей заплатила за приведенную девку.
И виконтесса денег дала.
На приданое, да…
***
- Впервые вижу, чтобы на приданое не своим, а чужим блудом зарабатывали, - не удержалась я.
Граф и графиня поглядели на меня, как на гадину, но комментировать не стали.
- Где живет эта ведьма? – скрипнул зубами граф.
- На улице Камнерезов. Шестой дом, такой, с дракончиками, - послушно ответила Эйла.
Я нахмурилась. А место-то интересное… между прочим, не Желтый город, а Зеленый. Даже ближе к Белому. И на какие деньги дама разжилась там домиком? А главное, почему ее никто там не заметил? Или ее кто-то прикрывает?
Озвучивать это вслух я не стала, к чему? Без меня догадаются.
- А этот…? – повернулся граф к слуге.
Я пожала плечами.
- Пусть рассказывает. Я не могу определить ложь на молчащем человеке. Вот страх, что-то еще…
Граф кивнул и поглядел с уважением. Потом показал слуге кулак. Увесистый такой, да и кольца там бы за кастет сошли.
- Ну?
С этим было еще проще. Не будет же виконтесса бегать одна, по ночному городу?
Конечно, нет. Ей нужно сопровождение, в виде слуги. Вот, и выбрала подходящего. Слуга проводил ее до нужного дома, а потом…
А потом он ничего и не помнил. Очнулся, уже у себя в комнате. Как дошел, о чем думал… да кто ж ее, ведьму, знает?
Конечно, молчал, что та рыба окунь! Кто ж такое расскажет, в здравом-то уме? Жить не только рыбам хочется… уж помилуйте, ваше сиятельство…
И скулеж.
Я пожала плечами.
Вот уж судьба этого недоумка меня не интересовала. А вот его провалы в памяти…
Хотя внушить человеку что-то несложно, и магом разума для этого быть не надо, чего там? Достаточно определенных навыков. Те же рофтеры, к примеру, умеют.
Очнешься так, среди рофтеров, без вещей и денег, и не поймешь, как ты сюда забрел? Чего хотел? О чем думал?
Это не магия разума, это жизнь…
- Ты ведьму видел? Сам? – уточнила я у слуги.
Тот замотал головой.
Я вздохнула. Да… кто бы эти воспоминания не стирал ему… на мага разума они просто не рассчитывали. А я видела в его разуме, как он ждет у забора, мерзнет, переживает, побаивается, все ж ведьма, не абы что… Как из дома выходит задрапированная в черное высокая фигура со светильником в руке, светильник покачивается, привлекает к себе внимание…
- Ты сейчас пойдешь домой. Ты забудешь о нашем разговоре…
В принципе, ничего сложного или страшного. Так и я могла бы, только у меня – магия, а у этой женщины – что?
Да ничего особенного, светильник, цепочка, игра света и тени, игра голоса, игра на нервах… это – не магия, так-то и на ярмарке могут.
Графу я об этом рассказывать не стала, ни к чему. Да и не до меня ему уже было.
- Дорогая, я сейчас к этой ведьме.
- Ваше сиятельство, человек десять с собой возьмите, мало ли что? – медовым голосом подсказала я. – Отвести, отвезти, подержать, придержать, допросить…
Граф кивнул.
- Да. Госпожа Истар, спасибо. Я не забуду вашей помощи.
