На шахте? В горах?
Государство здраво рассудило, что лучше, когда шахтеры будут работать в шахте спокойно, а их семьи, если они есть, жить в городе, чем все это будет в горах. Там, поди, и работать-то не получится, то баб разнимать, то мужиков разводить, то детей по горам и пещерам ловить… не-не-не.
Не надо никому такого. Опять же, и мужчинам проще.
Если ты живешь с семьей, ты и зарплату им понесешь, а не в кабак… ну, есть исключения, но где их нет? И пьяни меньше будет, и гулянок, и разной дури, которая так и так начинается в том месте, где собирается больше десяти мужчин на отдыхе. Что им там в голову придет?
Да что угодно!
Так что построить дома и селить там семьи рабочих. Все одно они посменно работают, десять через десять, а то тяжеловато будет.
Вот, такими домами и было застроено все пространство слева и сзади от дома рены Ханны. Спереди был небольшой скверик, оставшийся от рощи. Направо тоже уходили дома, только не такие большие. Поскромнее, попроще, с крохотными двориками… вот так, положа руку на сердце, место для магазина было очень удобным. И люди ходить будут, и людей много…
- Вот наш дом, – рена Ханна ожидала похвал, и Элисон ее не подвела. А что? Чистенько, ухожено… неужели вы, рена, все сами?
- Нет, что ты, - отмахнулась рена. – Людей нанимаю, нам-то с Аделочкой вдвоем сложновато, а траву косить надо, да и веревочки привязать…
- А ваша дочь еще не замужем? – без задней мысли спросила Элисон, так, чтобы разговор поддержать.
- Нет пока. Сложно хорошего парня найти, ухаживал за ней тут один, но мне он не нравится, - рена Ханна так выразительно сморщила нос, что Элисон все сразу стало ясно. Видимо, ухаживал, и мать его выжила.
- Непорядочный? – тоже просто для поддержания разговора.
- Семья у него… плохая. Отец пьет, мать и вовсе бездельная баба, только языком с соседками трепать, сынок-то вроде и собой хорош, и язык у него подвешен не хуже, чем у матери, а только языком муки не намолоть. Не нужен такой Аделочке! За такого выйдешь, так потом наплачешься, у меня сын уж капитан, а этот… тридцать лет, а он все себя ищет.
- В тридцать лет?
Элисон искренне считала, что уже в двадцать себя можно и найти, и к делу приложить. А вот такое… как ОНО в проруби?
- Ну да. Там подработает, здесь покрутится, то ремонтами промышлял, да только руки у него корявые, года не пройдет, все разлетается, то подсобными работами, то и вовсе решил статьи в газету писать… гнать такое с порога! Как есть – гнать!
И замолчала, покосилась на дом. А вдруг дочь услышит? Ей-то такое точно неприятно будет…
Дочери дома не оказалось.
Справедливости ради, ничего и не выло. Элисон подумала пару минут.
- Рена Ханна, давайте я сначала пройду по дому, обследую все. А уж потом поговорим?
- Ну, давай.
- Если со мной хотите походить, идите сзади, на расстоянии в пять шагов и со мной не заговаривайте, пока сама не скажу. А то мне концентрацию держать тяжело, - Элисон невольно коснулась ключика на шее. – Собьюсь, обидно будет.
- А-а. Обещаю.
Элисон сощурилась.
Ну… магу тут и правда сложно, вот такое обследовать, но ей-то проще будет. Если бы кто-то смог сейчас посмотреть на девушку магическим зрением, очень удивился бы. Она стала напоминать морской анемон. От тела -словно щупальца распустились в разные стороны, и вот идет она по дому, а щупальца перед ней колышутся, сзади сплетаются и расплетаются… где тут вкусная рыбка?
Кто шкодит?
Ну или запах рыбки дайте?
След?
Кто тут проплывал? Тунец? Акула? Или просто мелкий и вкусный карасик?
В доме было чисто.
Элисон прошлась по первому этажу, приоткрывая двери комнат, побывала во всех помещениях, куда-то заходила, куда-то только заглядывала, поднялась на второй этаж. Рена Ханна послушно и молча следовала за ней. Могла бы и не ходить, тут и так ясно, девчонка чужого не возьмет, но дело в другом. Часть комнат пока закрыта, а ключи-то у Ханны.
Вдруг понадобится?
Три комнаты и правда понадобилось открыть. Элисон приглядывалась, прислушивалась, потом качала головой. И когда осмотр был закончен, уселась прямо на пол второго этажа.
- Как хотите, рена Ханна. Нет тут никого и ничего. Некому тут выть, нет у вас потусторонних сущностей.
- Воет ведь, - женщина выглядела такой несчастной, что Элисон для проверки и ее ощупала.
Нет, не врет. И не маг она, ни разу. Даже не близко. Но если воет… ну что, что тут может выть?
- Может, на чердаке?
- Можем попробовать, - пожала плечами Элисон.
- Я там уж давно не бывала, вдруг да чего?
- А почему не бывали?
- Лестница туда винтовая, мне неудобно, - огладила круглые бока рена Ханна.
Все верно, лестница была такая, что Элисон и то было неудобно. Узенькая, винтовая, и люк в потолке…
Чердак был пыльным.
А каким ему еще быть, если рена Ханна честно заявила, что она туда не поднимается, незачем, а девушек нанимает раз в три месяца, протереть все под присмотром Аделочки, и довольно.
Элисон чихнула.
Лампа дернулась в руке, метнулись тени… ой?
А почему в пыли такая отчетливая дорожка?
Элисон сощурилась на нее. Потом повела рукой, медленно прошлась по следам – кого? И куда они ведут?
К окну.
Да-да, маленькое, мансардное чердачное окошко. И почему-то отлично смазанное, Элисон коснулась его – и на пальцах остался масляный след.
Так… а им никто не пользуется. И магии тут нет. А что есть?
Окошко было решительно распахнуто, и Элисон принялась оглядываться по сторонам, рискуя выпасть из окна. Потом еще чуточку помогла себе магией – и выругалась.
- Ах ты ж сволота какая!
Только вот как сказать о находке хозяйке дома?
Ничего умного за время спуска с чердака не придумалось, и Элисон решила признаться честно, как есть.
- Рена Ханна, а мы сейчас одни в доме?
- Да. А что случилось?
- Ничего хорошего, - мрачно ответила Элисон. – Вообще ничего. Рена Ханна, кому нужно, чтобы вы продали ваш дом?
- Н-никому. Разве что этому Пилхеру, кому ж еще?
- Вы точно не можете подняться на чердак?
- Ну… наверное, могу, но если упаду, будет плохо.
- Не упадете, - пообещала Элисон. – Закрывайте дверь дома, чтобы никто сюда не мог попасть, и идемте.
- Зачем?
- Вам это надо видеть. Своими глазами, иначе вы мне не поверите.
- Ну… если ты так считаешь, идем, - согласилась рена.
По лестнице ей подняться и правда было очень и очень сложно, круглые бока мешали. Раньше-то туда муж лазил, а сейчас… сейчас – никак. Но взобралась. И стояла у окошка, которое отлично открывалось, пачкала пальцы в масле и разглядывала отчетливую дорожку в пыли.
- Это что? Элисон, вы можете мне объяснить? Я пока ничего не понимаю…
- А это вот что. Смотрите.
Окошко выходило на крышу.
Элисон аккуратно потянула за то, что казалось кусочком черепицы, тот остался у девушки в руках – и под ним оказались несколько полых трубочек.
- Черепица отходит?
- Рена Ханна, вы с таким не сталкивались? Сейчас у вас ничего не воет. Но если подует ветер… - Элисон не договорила, она просто провела рукой над трубочками. И рена Ханна дернулась, отскочила от окна. Вой был именно тот самый, знакомый…
- Это… оно?!
- Да. В обычную погоду оно выть не будет, кстати, а вот в ветренную достаточно просто вытащить эти пробки. Дело двух секунд. И вставить их обратно – тоже. Вы часто бываете в этой части дома?
- Нет, зачем мне?
- Вот, то-то и оно. И результат налицо. У вас что-то воет, воет жутко и страшно, магии никто не найдет, а чтобы найти ЭТУ причину надо постараться. Полиция же сюда не лазила?
- Нет.
- Кто бывает в вашем доме?
Вопрос был самым логичным. Рена Ханна задумалась, а потом помрачнела на глазах.
- Я, Аделочка, еще я пару раз нанимала людей на поденную работу, еще ренты Эмма и Паула Пейпер, они нам по хозяйству помогают…
Элисон развела руками.
- Это много. Кто именно… я бы предложила вам сходить в полицию.
- Чтобы там меня опять на смех подняли? – надулась рена Ханна.
- А что вы предлагаете?
Рена задумалась.
По всему выходило, что ее хотели напугать. Дурой она не была, понимала, что вреда-то ей не нанесли, но если сейчас спугнуть злоумышленника… а кто его или ее знает, что оно в следующий раз придумает? И притравить могут!
А что делать?
Ответ нашелся быстро.
- Рента Баррет, Элисон, а вам деньги нужны?
Элисон подняла бровь.
- Смотря за что мне их предлагать будут.
- За то, чего я сама не смогу сделать, - решительно ответила рена Ханна. – Поможете?
- Ну… рассказывайте, что вы хотите?
Рена Шафф была планом не слишком довольна, но подыграть согласилась, и вечером отправилась в гости к подруге.
Посидела у нее на кухне, порассуждали они на пару, что, наверное, и правда, продать бы рене Ханне этот особняк. Деньги-то она может и сыну отдать, когда тот приедет, и пусть строит себе жилье, где захочет. А если ей тут жить невмоготу, если мнится ей, что тут воет… а может, и нечисть какая? Или покойный муж знак подает, что уезжать ей надо?
Поди, он бы жену такой ужас терпеть не заставил!
Поговорили они, и пошла рена Шафф к себе домой. А ночью и началось.
Как взвыло… рена Ханна чуть с кровати не упала. А может, еще и фигура в дверях помогла.
Элисон подошла к кровати, кивнула, мол, видела она, кто на чердак лез. Рена Ханна вздохнула, откинула одеяло и встала, как была, одетая.
- Идем.
Ну не мог гаденыш, кто бы там ни был, не соблазниться такой возможностью!
Дожать!
Как есть – дожать упрямую старуху, которая сидит на деньгах и слезать с них не собирается! Начала она о продаже задумываться? Вот и ладненько, вот и пусть подумает дальше! Вперееееед!
Элисон все это время просидела в кладовке, неподалеку от лестницы на чердак, и отлично видела, кто пришел. И сейчас он был там. А где ж еще быть человеку, которого там попросту заперли?
Пришел, вытащил кусок черепицы… потом ему надо будет все обратно вернуть и уйти. Или уйти, а вернуться под утро, чтобы повыло всласть, чтобы всю ночь, чтобы бабку напугало до смерти… нет-нет, не в буквальном смысле, но пусть пожалеет! Пусть как следует страху натерпится!
Тут и магии никакой не надо, подойти, да и задвинуть снаружи задвижку. Хотя меточку Элисон для себя поставила, если кто попробует выпустить негодяя…
Долго идти не пришлось, и явились они как раз вовремя. Задвижку на чердак отодвигала милая и нежная Аделочка, а с чердака спускался мужчина лет двадцати пяти, такой, обаятельный, в поэтическом стиле. Золотые локоны, голубые глаза, словно извиняющаяся улыбка, рубашка на груди расстегнута… хоть ты картину с него пиши. Только розу в руку добавить.
Хотя Элисон бы ему тоже розу добавила. Но не в руку, а пониже, так, чтобы достать – шипы мешали.
- Вот ты дрянь, - с чувством высказалась рена Ханна. – Кривое семя, дурное племя.
- Это кто? – поинтересовалась Элисон.
- А, это? Рент Клемент Майер, то самое пакостное ничтожество, которого я от дочери тряпкой гнала.
- Плохо гнали, если она его сейчас выпускает, - покачала головой Элисон. – Кстати, вы двое, можете не стараться. На руки свои поглядите?
Адела и Клемент послушались, и Адела взвизгнула. Ее сообщник был поспокойнее, но все равно – неприятно же! Когда руки у тебя ярко-зеленого цвета.
- Этим заклинанием фальшивые деньги помечают, или взятку… короче, только в полиции снимут, - пояснила Элисон. – Я его на люк поставила, вот, вы и окрасились. Будете ходить, как ворье.
- Ах ты…
Адела сверкнула глазами, собираясь проредить волосы наглой девке. Клемент придержал ее за локоть. Он-то сразу услышал сказанное.
Заклинание.
Маг?
Элисон зажгла на ладони самый свой мощный огонек. Аж с два ногтя размером.
- Пояснять надо?
Нет, пояснений не требовалось. Была бы тут одна рена Ханна… и то, хватило бы у Аделы решимости? Она и сама не знала. А с магом связываться – точно идиотов нет.
- Мама…
Элисон опустила глаза.
- Я так понимаю, что мозгом всего была рента Адела? Она впускала сообщника, она его выпускала, она уверяла мать, что ничего не слышит, - одного последнего довода хватило бы, чтобы утверждать со всей уверенностью причастность дочки. Ага, в доме воет, а она не слышит? Ну-ну.
- Неправда, - взвизгнула Адела. - Это все Клем придумал! Он сказал, что если ты эту домину продашь, то и нам на обзаведение хватит, и Тео останется, и всем так будет лучше, и он свое дело начать сможет!
Рена Ханна сощурилась, зло и холодно.
- Вещи собирай.
- Что?! Мама!!!
- Я сейчас полицию вызову, а ты вещи собирай.
- Полицию? – ахнул Клемент. – Мы же ничего плохого не делали!
- А вздумаешь бежать, мой маг тебе мигом штаны подпалит, детей делать нечем будет. Только в хоре петь сможешь, красиво, - убедительно пообещала рена Ханна. – Адела, иди и собирай вещи. Если ты ради этого ничтожества родную мать с ума сводить решила, то к нему тебе и дорога. А в полицию заявить надо. И руки у вас обоих зеленые, это только там снимут, и на всякий случай. Если на меня кусок черепицы упадет, так полиция уж и не растеряется, поймет, кого хватать и тащить надо!
- Он и так упасть может, - прошипел Клемент, теряя все свое обаяние.
- А вы меня и побережете, - чего это стоило рене Ханне, кто знает, но злость помогала держаться на ногах.
Тоби, ну как так-то? Может, и хорошо, что ушел ты, и не видишь вот этого всего, тебе бы сейчас втрое, вчетверо больнее было бы! У Ханны и то сердце разрывалось, когда она до доченьку глядела! Родная ведь кровиночка, любимая… и стоит сейчас, и хоть бы капля раскаяния на лице… рена Ханна простила бы. Только вот Аделочка за собой вины не чувствует! Словно и не мать родную с ума сводила, а так, на рыбалку бегала. Вот где ее упустили?
Ведь любили, баловали, и младшенькая, и не отказывали ей ни в чем, как получилось, что она для проходимца мать родную продать готова?
Был бы хоть человек хороший, и тогда не надо бы. Потому как мерзко.
Потому как предателям счастья не бывает, рано или поздно догоняет их подлость, и привычно бьет в спину, и валит на колени… есть вещи, которые просто нельзя делать.
Адела поймала взгляд матери, и поняла – нет. На этот раз снисхождения не будет.
Она бы поскандалила, но огонек на ладони у Элисон был очень убедительным, так что развернулась она и пошла собирать вещи. Хотя бы на первое время.
Клемент остался стоять, где стоял. Поглядел на Элисон, вздохнул этак романтически – и тут же взвизгнул, принялся двумя руками захлопывать искорку на штанах. А что?
Элисон тут не при чем, она случайно соскочила. Вот.
Полиция прибыла вразвалочку так, не спеша, не торопясь – а чего суетиться-то? Трупа нет?
Значит, и дела нет, и проблемы тоже нет!
Двое мужчин, один из них посолиднее, второй помоложе, явно старший и младший, практикант или просто новичок.
- Разрешите представиться, - старший из полицейских чуть поклонился. – Рент Ноэль Миттермайер, а это мой коллега, рент Симон Слифт.
- Приятно познакомиться, - на всякий случай сказала Элисон, хотя ничего приятного в полицейских не видела. Ни в старшем, ни в младшем.
Старший выглядел по ее мнению слишком равнодушным и снисходительным, а младший наоборот, горел и рвался на подвиги. Старший – невысокий, осанистый, с выдающейся округлостью в районе живота и седеющими русыми волосами, младший – среднего роста, худощавый, с густой шапкой темных кудрей и большими карими глазами. Серая форма вызвала у Элисон раздражение, и девушка отвернулась, глядя в стену.
Государство здраво рассудило, что лучше, когда шахтеры будут работать в шахте спокойно, а их семьи, если они есть, жить в городе, чем все это будет в горах. Там, поди, и работать-то не получится, то баб разнимать, то мужиков разводить, то детей по горам и пещерам ловить… не-не-не.
Не надо никому такого. Опять же, и мужчинам проще.
Если ты живешь с семьей, ты и зарплату им понесешь, а не в кабак… ну, есть исключения, но где их нет? И пьяни меньше будет, и гулянок, и разной дури, которая так и так начинается в том месте, где собирается больше десяти мужчин на отдыхе. Что им там в голову придет?
Да что угодно!
Так что построить дома и селить там семьи рабочих. Все одно они посменно работают, десять через десять, а то тяжеловато будет.
Вот, такими домами и было застроено все пространство слева и сзади от дома рены Ханны. Спереди был небольшой скверик, оставшийся от рощи. Направо тоже уходили дома, только не такие большие. Поскромнее, попроще, с крохотными двориками… вот так, положа руку на сердце, место для магазина было очень удобным. И люди ходить будут, и людей много…
- Вот наш дом, – рена Ханна ожидала похвал, и Элисон ее не подвела. А что? Чистенько, ухожено… неужели вы, рена, все сами?
- Нет, что ты, - отмахнулась рена. – Людей нанимаю, нам-то с Аделочкой вдвоем сложновато, а траву косить надо, да и веревочки привязать…
- А ваша дочь еще не замужем? – без задней мысли спросила Элисон, так, чтобы разговор поддержать.
- Нет пока. Сложно хорошего парня найти, ухаживал за ней тут один, но мне он не нравится, - рена Ханна так выразительно сморщила нос, что Элисон все сразу стало ясно. Видимо, ухаживал, и мать его выжила.
- Непорядочный? – тоже просто для поддержания разговора.
- Семья у него… плохая. Отец пьет, мать и вовсе бездельная баба, только языком с соседками трепать, сынок-то вроде и собой хорош, и язык у него подвешен не хуже, чем у матери, а только языком муки не намолоть. Не нужен такой Аделочке! За такого выйдешь, так потом наплачешься, у меня сын уж капитан, а этот… тридцать лет, а он все себя ищет.
- В тридцать лет?
Элисон искренне считала, что уже в двадцать себя можно и найти, и к делу приложить. А вот такое… как ОНО в проруби?
- Ну да. Там подработает, здесь покрутится, то ремонтами промышлял, да только руки у него корявые, года не пройдет, все разлетается, то подсобными работами, то и вовсе решил статьи в газету писать… гнать такое с порога! Как есть – гнать!
И замолчала, покосилась на дом. А вдруг дочь услышит? Ей-то такое точно неприятно будет…
Дочери дома не оказалось.
Справедливости ради, ничего и не выло. Элисон подумала пару минут.
- Рена Ханна, давайте я сначала пройду по дому, обследую все. А уж потом поговорим?
- Ну, давай.
- Если со мной хотите походить, идите сзади, на расстоянии в пять шагов и со мной не заговаривайте, пока сама не скажу. А то мне концентрацию держать тяжело, - Элисон невольно коснулась ключика на шее. – Собьюсь, обидно будет.
- А-а. Обещаю.
Элисон сощурилась.
Ну… магу тут и правда сложно, вот такое обследовать, но ей-то проще будет. Если бы кто-то смог сейчас посмотреть на девушку магическим зрением, очень удивился бы. Она стала напоминать морской анемон. От тела -словно щупальца распустились в разные стороны, и вот идет она по дому, а щупальца перед ней колышутся, сзади сплетаются и расплетаются… где тут вкусная рыбка?
Кто шкодит?
Ну или запах рыбки дайте?
След?
Кто тут проплывал? Тунец? Акула? Или просто мелкий и вкусный карасик?
В доме было чисто.
Элисон прошлась по первому этажу, приоткрывая двери комнат, побывала во всех помещениях, куда-то заходила, куда-то только заглядывала, поднялась на второй этаж. Рена Ханна послушно и молча следовала за ней. Могла бы и не ходить, тут и так ясно, девчонка чужого не возьмет, но дело в другом. Часть комнат пока закрыта, а ключи-то у Ханны.
Вдруг понадобится?
Три комнаты и правда понадобилось открыть. Элисон приглядывалась, прислушивалась, потом качала головой. И когда осмотр был закончен, уселась прямо на пол второго этажа.
- Как хотите, рена Ханна. Нет тут никого и ничего. Некому тут выть, нет у вас потусторонних сущностей.
- Воет ведь, - женщина выглядела такой несчастной, что Элисон для проверки и ее ощупала.
Нет, не врет. И не маг она, ни разу. Даже не близко. Но если воет… ну что, что тут может выть?
- Может, на чердаке?
- Можем попробовать, - пожала плечами Элисон.
- Я там уж давно не бывала, вдруг да чего?
- А почему не бывали?
- Лестница туда винтовая, мне неудобно, - огладила круглые бока рена Ханна.
Все верно, лестница была такая, что Элисон и то было неудобно. Узенькая, винтовая, и люк в потолке…
Чердак был пыльным.
А каким ему еще быть, если рена Ханна честно заявила, что она туда не поднимается, незачем, а девушек нанимает раз в три месяца, протереть все под присмотром Аделочки, и довольно.
Элисон чихнула.
Лампа дернулась в руке, метнулись тени… ой?
А почему в пыли такая отчетливая дорожка?
Элисон сощурилась на нее. Потом повела рукой, медленно прошлась по следам – кого? И куда они ведут?
К окну.
Да-да, маленькое, мансардное чердачное окошко. И почему-то отлично смазанное, Элисон коснулась его – и на пальцах остался масляный след.
Так… а им никто не пользуется. И магии тут нет. А что есть?
Окошко было решительно распахнуто, и Элисон принялась оглядываться по сторонам, рискуя выпасть из окна. Потом еще чуточку помогла себе магией – и выругалась.
- Ах ты ж сволота какая!
Только вот как сказать о находке хозяйке дома?
***
Ничего умного за время спуска с чердака не придумалось, и Элисон решила признаться честно, как есть.
- Рена Ханна, а мы сейчас одни в доме?
- Да. А что случилось?
- Ничего хорошего, - мрачно ответила Элисон. – Вообще ничего. Рена Ханна, кому нужно, чтобы вы продали ваш дом?
- Н-никому. Разве что этому Пилхеру, кому ж еще?
- Вы точно не можете подняться на чердак?
- Ну… наверное, могу, но если упаду, будет плохо.
- Не упадете, - пообещала Элисон. – Закрывайте дверь дома, чтобы никто сюда не мог попасть, и идемте.
- Зачем?
- Вам это надо видеть. Своими глазами, иначе вы мне не поверите.
- Ну… если ты так считаешь, идем, - согласилась рена.
По лестнице ей подняться и правда было очень и очень сложно, круглые бока мешали. Раньше-то туда муж лазил, а сейчас… сейчас – никак. Но взобралась. И стояла у окошка, которое отлично открывалось, пачкала пальцы в масле и разглядывала отчетливую дорожку в пыли.
- Это что? Элисон, вы можете мне объяснить? Я пока ничего не понимаю…
- А это вот что. Смотрите.
Окошко выходило на крышу.
Элисон аккуратно потянула за то, что казалось кусочком черепицы, тот остался у девушки в руках – и под ним оказались несколько полых трубочек.
- Черепица отходит?
- Рена Ханна, вы с таким не сталкивались? Сейчас у вас ничего не воет. Но если подует ветер… - Элисон не договорила, она просто провела рукой над трубочками. И рена Ханна дернулась, отскочила от окна. Вой был именно тот самый, знакомый…
- Это… оно?!
- Да. В обычную погоду оно выть не будет, кстати, а вот в ветренную достаточно просто вытащить эти пробки. Дело двух секунд. И вставить их обратно – тоже. Вы часто бываете в этой части дома?
- Нет, зачем мне?
- Вот, то-то и оно. И результат налицо. У вас что-то воет, воет жутко и страшно, магии никто не найдет, а чтобы найти ЭТУ причину надо постараться. Полиция же сюда не лазила?
- Нет.
- Кто бывает в вашем доме?
Вопрос был самым логичным. Рена Ханна задумалась, а потом помрачнела на глазах.
- Я, Аделочка, еще я пару раз нанимала людей на поденную работу, еще ренты Эмма и Паула Пейпер, они нам по хозяйству помогают…
Элисон развела руками.
- Это много. Кто именно… я бы предложила вам сходить в полицию.
- Чтобы там меня опять на смех подняли? – надулась рена Ханна.
- А что вы предлагаете?
Рена задумалась.
По всему выходило, что ее хотели напугать. Дурой она не была, понимала, что вреда-то ей не нанесли, но если сейчас спугнуть злоумышленника… а кто его или ее знает, что оно в следующий раз придумает? И притравить могут!
А что делать?
Ответ нашелся быстро.
- Рента Баррет, Элисон, а вам деньги нужны?
Элисон подняла бровь.
- Смотря за что мне их предлагать будут.
- За то, чего я сама не смогу сделать, - решительно ответила рена Ханна. – Поможете?
- Ну… рассказывайте, что вы хотите?
***
Рена Шафф была планом не слишком довольна, но подыграть согласилась, и вечером отправилась в гости к подруге.
Посидела у нее на кухне, порассуждали они на пару, что, наверное, и правда, продать бы рене Ханне этот особняк. Деньги-то она может и сыну отдать, когда тот приедет, и пусть строит себе жилье, где захочет. А если ей тут жить невмоготу, если мнится ей, что тут воет… а может, и нечисть какая? Или покойный муж знак подает, что уезжать ей надо?
Поди, он бы жену такой ужас терпеть не заставил!
Поговорили они, и пошла рена Шафф к себе домой. А ночью и началось.
Как взвыло… рена Ханна чуть с кровати не упала. А может, еще и фигура в дверях помогла.
Элисон подошла к кровати, кивнула, мол, видела она, кто на чердак лез. Рена Ханна вздохнула, откинула одеяло и встала, как была, одетая.
- Идем.
Ну не мог гаденыш, кто бы там ни был, не соблазниться такой возможностью!
Дожать!
Как есть – дожать упрямую старуху, которая сидит на деньгах и слезать с них не собирается! Начала она о продаже задумываться? Вот и ладненько, вот и пусть подумает дальше! Вперееееед!
Элисон все это время просидела в кладовке, неподалеку от лестницы на чердак, и отлично видела, кто пришел. И сейчас он был там. А где ж еще быть человеку, которого там попросту заперли?
Пришел, вытащил кусок черепицы… потом ему надо будет все обратно вернуть и уйти. Или уйти, а вернуться под утро, чтобы повыло всласть, чтобы всю ночь, чтобы бабку напугало до смерти… нет-нет, не в буквальном смысле, но пусть пожалеет! Пусть как следует страху натерпится!
Тут и магии никакой не надо, подойти, да и задвинуть снаружи задвижку. Хотя меточку Элисон для себя поставила, если кто попробует выпустить негодяя…
Долго идти не пришлось, и явились они как раз вовремя. Задвижку на чердак отодвигала милая и нежная Аделочка, а с чердака спускался мужчина лет двадцати пяти, такой, обаятельный, в поэтическом стиле. Золотые локоны, голубые глаза, словно извиняющаяся улыбка, рубашка на груди расстегнута… хоть ты картину с него пиши. Только розу в руку добавить.
Хотя Элисон бы ему тоже розу добавила. Но не в руку, а пониже, так, чтобы достать – шипы мешали.
- Вот ты дрянь, - с чувством высказалась рена Ханна. – Кривое семя, дурное племя.
- Это кто? – поинтересовалась Элисон.
- А, это? Рент Клемент Майер, то самое пакостное ничтожество, которого я от дочери тряпкой гнала.
- Плохо гнали, если она его сейчас выпускает, - покачала головой Элисон. – Кстати, вы двое, можете не стараться. На руки свои поглядите?
Адела и Клемент послушались, и Адела взвизгнула. Ее сообщник был поспокойнее, но все равно – неприятно же! Когда руки у тебя ярко-зеленого цвета.
- Этим заклинанием фальшивые деньги помечают, или взятку… короче, только в полиции снимут, - пояснила Элисон. – Я его на люк поставила, вот, вы и окрасились. Будете ходить, как ворье.
- Ах ты…
Адела сверкнула глазами, собираясь проредить волосы наглой девке. Клемент придержал ее за локоть. Он-то сразу услышал сказанное.
Заклинание.
Маг?
Элисон зажгла на ладони самый свой мощный огонек. Аж с два ногтя размером.
- Пояснять надо?
Нет, пояснений не требовалось. Была бы тут одна рена Ханна… и то, хватило бы у Аделы решимости? Она и сама не знала. А с магом связываться – точно идиотов нет.
- Мама…
Элисон опустила глаза.
- Я так понимаю, что мозгом всего была рента Адела? Она впускала сообщника, она его выпускала, она уверяла мать, что ничего не слышит, - одного последнего довода хватило бы, чтобы утверждать со всей уверенностью причастность дочки. Ага, в доме воет, а она не слышит? Ну-ну.
- Неправда, - взвизгнула Адела. - Это все Клем придумал! Он сказал, что если ты эту домину продашь, то и нам на обзаведение хватит, и Тео останется, и всем так будет лучше, и он свое дело начать сможет!
Рена Ханна сощурилась, зло и холодно.
- Вещи собирай.
- Что?! Мама!!!
- Я сейчас полицию вызову, а ты вещи собирай.
- Полицию? – ахнул Клемент. – Мы же ничего плохого не делали!
- А вздумаешь бежать, мой маг тебе мигом штаны подпалит, детей делать нечем будет. Только в хоре петь сможешь, красиво, - убедительно пообещала рена Ханна. – Адела, иди и собирай вещи. Если ты ради этого ничтожества родную мать с ума сводить решила, то к нему тебе и дорога. А в полицию заявить надо. И руки у вас обоих зеленые, это только там снимут, и на всякий случай. Если на меня кусок черепицы упадет, так полиция уж и не растеряется, поймет, кого хватать и тащить надо!
- Он и так упасть может, - прошипел Клемент, теряя все свое обаяние.
- А вы меня и побережете, - чего это стоило рене Ханне, кто знает, но злость помогала держаться на ногах.
Тоби, ну как так-то? Может, и хорошо, что ушел ты, и не видишь вот этого всего, тебе бы сейчас втрое, вчетверо больнее было бы! У Ханны и то сердце разрывалось, когда она до доченьку глядела! Родная ведь кровиночка, любимая… и стоит сейчас, и хоть бы капля раскаяния на лице… рена Ханна простила бы. Только вот Аделочка за собой вины не чувствует! Словно и не мать родную с ума сводила, а так, на рыбалку бегала. Вот где ее упустили?
Ведь любили, баловали, и младшенькая, и не отказывали ей ни в чем, как получилось, что она для проходимца мать родную продать готова?
Был бы хоть человек хороший, и тогда не надо бы. Потому как мерзко.
Потому как предателям счастья не бывает, рано или поздно догоняет их подлость, и привычно бьет в спину, и валит на колени… есть вещи, которые просто нельзя делать.
Адела поймала взгляд матери, и поняла – нет. На этот раз снисхождения не будет.
Она бы поскандалила, но огонек на ладони у Элисон был очень убедительным, так что развернулась она и пошла собирать вещи. Хотя бы на первое время.
Клемент остался стоять, где стоял. Поглядел на Элисон, вздохнул этак романтически – и тут же взвизгнул, принялся двумя руками захлопывать искорку на штанах. А что?
Элисон тут не при чем, она случайно соскочила. Вот.
***
Полиция прибыла вразвалочку так, не спеша, не торопясь – а чего суетиться-то? Трупа нет?
Значит, и дела нет, и проблемы тоже нет!
Двое мужчин, один из них посолиднее, второй помоложе, явно старший и младший, практикант или просто новичок.
- Разрешите представиться, - старший из полицейских чуть поклонился. – Рент Ноэль Миттермайер, а это мой коллега, рент Симон Слифт.
- Приятно познакомиться, - на всякий случай сказала Элисон, хотя ничего приятного в полицейских не видела. Ни в старшем, ни в младшем.
Старший выглядел по ее мнению слишком равнодушным и снисходительным, а младший наоборот, горел и рвался на подвиги. Старший – невысокий, осанистый, с выдающейся округлостью в районе живота и седеющими русыми волосами, младший – среднего роста, худощавый, с густой шапкой темных кудрей и большими карими глазами. Серая форма вызвала у Элисон раздражение, и девушка отвернулась, глядя в стену.
