- Мы – лучше! – взвилась Ярина.
- А как же эта … и … палатка? – поинтересовалась я, приводя дословные цитаты.
Ярина смутилась и даже шаркнула сапожком.
- Ну… если она и правда такая? Что теперь делать?
- Научишь девочек ругаться. Чтобы они точно знали, какие у них костры, вода, лапник и прочее, - подсказала я.
Девочки грохнули хохотом.
В этот день мы больше не ругались.
Потом случалось, конечно. И поспорить, и поссориться, но все проходило уже проще. Спокойнее, без накала. Когда с трудностями смиряешься заранее, переносить их намного легче.
Храм Варта мы увидели на восьмой день путешествия.
Драконицы снижались, высаживали нас, почтительно отлетали в сторону.
Я знала, они туда не пойдут. По преданиям, Варт и сотворил драконов… поучаствовал. Девушки тоже переглядывались.
Страшновато…
Бог.
Я оглядела свою команду.
- Девочки, располагаемся рядом с храмом на привал. Устраиваемся поудобнее, вон, ручеек мы видели, ставим палатки, готовим обед. До завтрашнего утра мы здесь. Я сейчас иду в храм. Ессли я спустя сутки – подчеркиваю – сутки не выйдут отсюда, вы уходите. Виола меня подождет.
- Каэтана, ты не обнаглела? – Мариса уперла руки в бока, не хуже Ярины. – Мы уходим, а ты остаешься?
- Мы тебе что – сволочи!?
- Если я оттуда не вернусь, вы тем более поляжете, - вздохнула я. – у меня есть шанс, у вас его нет.
- Это еще почему?
- Потому что моя мать была посвящена Даннаре. И я тоже, - не стала я скрывать. Это информация доступная, да и ничем мне это не грозит. – Среди вас еще есть те, кто так же, посвящены богам?
Девочки переглядывались, но – нет. Мальчиков – тех посвящают. Ортару, Истиону, Сантору, последнее в Санторине прямо обязательно. А девочек… зачем?
- Поэтому послушайте меня. Ждите… ладно. Сутки. Но если меня сутки не будет, послушайтесь и улетайте.
Девочки переглядывались, но не одобряли. Я молча развернулась и направилась к храму.
В быту Варт предпочитал стиль жесткого минимализма.
Белый храм напоминал яйцо. Круглый купол, полукруглый арочный вход, резьба по белой стене.
Когда-то она изображала зверей и птиц, сейчас подстерлась и выглядела грустно.
Это и понятно.
Это вам не эссы-драконарии, которых всего сто лет забывали, тут тысячелетиями пахнет. Десятками тысяч лет.
Хорошо еще, какие-то предания сохранились.
Чтобы пройти внутрь, мне пришлось воспользоваться мачете. Эх, раззудись плечо, размахнись – рука. И то… могло бы намного сильнее все зарасти, и дерево упасть, и завестись кто…
Повезло. И не завелись, и не заросло.
И я после всего получаса матюгов, оказалась внутри храма. Девочки действительно не полезли вслед за мной. Это хорошо. Мне и за себя страшно, а за них еще страшнее. Оказывается, и так бывает.
Мои… кто?
Ученицы?
Да, наверное. Я за них в ответе, вот и страшно.
Вот и статуя. Варт?
Хм, а Аласту я понимаю. Симпатяга такой… статуя сохранилась просто идеально, не считая толстого слоя пыли. Но пыль я смахнула первой попавшейся хвойной веткой, и вот он – Варт, как живой.
Скульптором руководило вдохновение.
Мужчина, лет двадцати пяти, улыбающийся, и сразу видно – добрый. Вот до самого краешка – добрый. И не так важно, какой у него нос или лоб, какие глаза или уши. Красивый – да. Но еще видно в нем нечто такое…
Мужчины – они тоже бывают разные.
Есть те, кто подберет у помойки котенка, и согреет, и дом ему найдет, или там, у себя оставит. А что? Оно живое, ему тоже больно.
А есть те, кто пройдет равнодушно мимо – и взглядом не поведет. Орет и орет там пакость помойная…
Димка, кстати, был из таких.
А вот Варт сразу виден. Не пройдет, и поможет, и поддержит… Аласту я понимала. А дальше-то что? Статуя – она ж памятник! Она молчит! А мне поговорить требуется…
- Ваша божественность? А, ваша божественность?
Нет ответа.
Молитва Варту тоже не дала результата. Оставалось еще одно средство. Вот не хотелось, но придется. Вот он очаг, в котором горит жертвенный огонь.
Вот она – чаша для приношений.
Огонь разжечь было проще.
А чаша… что я могу принести? Да только свою кровь. А самой себя резать – больно. И неприятно, и вообще… кое-как я ткнула ножом в руку, в тыльную сторону предплечья. Тоже больно, но им я не работаю. Перевяжу и пусть его под курткой.
Красные капли побежали по коже, скатились в чашу, на алтарь… голова закружилась и я вцепилась в камень, чтобы не упасть.
Меня тянуло куда-то вниз, вниз…
С Даннарой мы разговаривали в потоке солнечного света.
С Вартом – это что-то вроде воронки водоворота. Причем, я стою с внешней стороны, а он внутри воронки. Внизу, там, где она тоненькая, неустойчивая. И все равно – не прорвешь.
- Дитя…. Кто ты и откуда?
- Вы – бог?
Как и с Даннарой, не было страха. Только любопытство.
- Я – один из богов Фейервальда. Меня звали Вартом.
- А сейчас?
- Сейчас меня забыли. Почти забыли, если ты тут…
- Тут. И мне очень нужна ваша помощь. Меня зовут Каэтана Кордова. Эсса Каэтана.
Ответом была улыбка на лице бога. Кстати, очень похожая на ту, что у статуи. Художник то ли Его видел, то ли придумал, то ли это вообще мой бред, но Варт – копия. Волосы цвета меха у норки, глаза, словно у оленя – большие, влажные, карие.
И улыбка.
Такая добрая. Настоящая…
- Что я могу сделать? Я даже выйти не могу, Каэтана.
- Поделиться информацией, - попросила я. – Почему вы не можете выйти, что произошло, и вообще… я знаю про Аласту, но насколько это правда?
- Правда, - погрустнела божественность. – Нас создают люди, напитывают своей верой. И мы похожи. Действительно, все мои создания рано или поздно попадают к Аласте, и мы были вместе, и… я погас. Так тоже бывает.
Я кивнула.
Бывает.
- Я сказал об этом. А она обиделась.
Учитывая, что и у меня такое было…
- Вы ей сказали ДО или ПОСЛЕ того, как полюбили другую?
- До, - честно ответил бог. Мне на душе полегчало. Не сволочь.
- А Лелея?
Варт не смутился, смотрел мне в глаза.
- Она пробовала меня освободить. Вот нас молва и связала.
Я задумчиво кивнула. В принципе и такое может быть. А вот что дальше?
- Вас этот водоворот не пускает?
- Да. Его подпитывает смерть моих детей. Каждый раз, когда они гибнут от гнева Аласты, водоворот становится прочнее…
- Драконы? Или вообще любые животные? – догадалась я.
- Драконы, – согласился бог. – Мое любимое творение. Ты связана с одним из них, иначе не прошла бы сюда. Я вижу. Ты чадо Даннары, но ты и мне служишь – частично. Через Виолу.
- Не служу. Но помочь попробую, - вздохнула я. – Как можно это снять?
- Тебе – никак. Только Аласта может.
- А она не хочет, - задумчиво кивнула я.
- Я не думал, что так ее обижу.
Это-то понятно. Мужчины о таком не думают, а мы обижаемся. И нам больно.
- Значит, только Аласта.
- Да.
- Я поговорю с ней, - пообещала я. – Это ведь не зависит от храма, правда? К богу можно обратиться где угодно? Вы услышите?
- Я не услышу. Ко мне теперь можно обращаться только в храме. К Аласте, наверное, тоже. Я не знаю точно.
- Кстати! А почему химеры… ну, мы их так назвали, у них есть другое имя?
- Дети боли.
Нет, с детьми у меня эти существа не вязались никак.
- Значит, химеры. Скажите, а почему они ползут или к вашему храму, или к храму Аласты. На любых континентах?
- Догадались?
- Посчитали, - буркнула я, - не собираясь раскрывать свои источники.
- Потому что их создала боль Аласты. А я – причина этой боли. Вот их и тянет туда, где они чуют что-то родственное.
- Ага. Поняла… Кстати – создала? Мы думали, открывается нечто вроде ворот и они оттуда лезут?
- Что-то близкое к тому. У вас, - Варт прищурился на меня, словно что-то читая… - Есть похожее слово – зомби. И еще одно – биоконструктор.
- Че-го?!
Еще мне боги про генетику не рассуждали! Очешуеть можно!
- Да, примерно так. Когда Аласта в горе и ярости, ворота в ее мир открываются чаще. И то, что оказывается рядом- погибает. А потом наделяется новой не-жизнью…
Упс.
Это чуточку меняло картину. То есть не щели между мирами, которые надо законопатить, а…
- Да. Очень удачное понятие – выплеск некроэнергии.
- А читать чужие мысли некрасиво.
Варт только руками развел. Даже и не сомневаюсь – продолжит в том же духе.
- Значит, выплеск некроэнергии, потом легкое биоконструирование – кем?
- да никем. Просто энергия должна куда-то тратиться, а уж что там будет в тот момент… это же океан! Акула, медуза, кальмар – вот все это сливается воедино и идет на зов своей повелительницы. И кстати говоря, некроэнергия очень неполезна для мира.
Я и не сомневалась.
Этакий божественный дихлофос, надо полагать.
- Я рад, что нас не забыли. Хотя повод и печален. Если бы я знал… я бы никогда так ее не обидел.
В этом я и не сомневалась. Мужчины! Сначала косячат, а потом: «а чего она обиделась-то? Я ж вовсе ничего такого…». Случалось в моей практике.
- Я обещаю, я поговорю с ней. А вот что и как получится… не знаю.
Варт улыбнулся.
- Вряд ли ты что-то сможешь сделать, но я все равно тебе благодарен. Жаль, я ничего не могу тебе подарить.
- Вы уже подарили. Виолу.
- Драконы, - лицо бога озарила совершенно детская улыбка. – Они потрясающие, правда?
- Да, - так же восхищенно выдохнула я. – они самые прекрасные создания этого мира!
Буквально пару секунд глаза в глаза. И – понимание. Человек тоже может понять бога. Случается.
- Спасибо, Каэтана Кордова.
- Держись, Варт. Ничего, что я так – неуважительно?
- Ничего страшного. Сейчас я ближе к человеку, чем к богу. У меня почти уже нет сил…
Ага. А если так…
- Варт, я знаю, что равновесие нарушено. Если вы с Аластой вернетесь – оно будет восстанавливаться?
- Равновесие действительно нарушено. И мы виноваты в этом. Бог – это ответственность, сейчас мой участок работы без присмотра. Сейчас ярость Аласты порвала межмировую кромку, сейчас весы опасно раскачиваются. Достаточно одного движения, чтобы столкнуть все в пропасть. Это долго, да, но и близко.
Я потерла лоб.
Ладно, смысл я поняла. Мировые катастрофы не происходят за один день, им нужно время. Но начаться это может уже скоро.
- Я постараюсь что-то сделать. Только не знаю, получится или нет.
- Я все равно благодарен тебе, Каэтана Кордова.
- Лучше бы финансами, - не удержалась я.
И получила в ответ такую солнечную улыбку, что даже зажмурилась.
- И рад бы, но… у меня штанов – и то нет. Иллюзия…
- Хорошая, – буркнула я.
- Надеюсь. Иди, Каэтана Кордова. Скоро уже рассвет, не надо здесь больше задерживаться. Иди… и я благословляю тебя.
И снова луч света, ударивший прямо в глаза. Уффф… лишь бы сетчатку не пожгло.
Очнулась я на полу храма, рядом с алтарем.
Огонь прогорел, крови словно и не было, на руке только шрам.
Рассвет?
А какой именно? Который по счету?
Может, девчонки уже лет пять, как улетели?
Тогда мне песец. Жирный и полярный. Я застонала и поползла к двери. Вот как была, на четвереньках. Сил не было встать.
Повезло – я вернулась не через год, не через десять лет, а ведь и такое могло быть.
Варт…
За порогом меня встретила Ярина. Подхватила, перекинула мою руку через шею и почти потащила на себе в лагерь.
- Мы тут по очереди дежурим. Как ты?
- Паршиво, - шевельнула я губами.
- Сейчас накормим. Что рассказать можешь?
- Все расскажу. Только воды дайте…
Ощущение было такое, словно на мне трое суток телеги возили. Оххх…
Дело поправили стакан грушевого отвара с медом и кусок мяса, в который я вцепилась не хуже дракона. Кажется, проглотила не жуя.
- Мы за тебя волновались, - сказала Кайа. – Ты туда вошла, а потом храм засветился.
- Да?
- Словно маяк. Как будто внутри костер зажгли, и он горит, и храм светится. Мы хотели попробовать внутрь войти, но Виола не дала. Сказала девочкам, что она тебя чувствует, только далеко. Но ты жива и тебе не плохо.
- Так и было. Я была далеко, - вспомнила я водоворот. – Вне времени, наверное. Мне казалось, мы минуту говорили, а получилось – так много.
- Говорили… с Богом!?
Я кивнула.
- Варт. Он на человека похож… наверное, я его так восприняла. Он же бог…
Девочки закивали. Даже драконицы закивали. Они по-прежнему держались на расстоянии от храма, но слушали внимательно.
- Вот. Он хороший, просто Аласта его как-то так прокляла, что он выбраться не может. И поэтому всем плохо. И нам плохо, и у драконов проблемы, и у животных тоже…
- И что теперь делать?
- Отправляться к Аласте и уговаривать ее снять проклятие. Что мы еще можем?
- Н-ничего. Каэтана, а вот так - так просто? Пойти и поговорить?
Я пожала плечами.
- Девочки, а что в этом такого? Мы все – создания Богов. Считай - дети. Что должно случиться, чтобы вы отказали родному ребенку в разговоре?
Мариса вздохнула.
- Родители родителям рознь.
Я покачала головой.
- Мариса, ты на свою маму посмотри. Она же замучена твоим отцом до полусмерти, но все равно любит тебя. И жалеет, и помочь старалась. Разве нет?
- Ну… да.
- И ты ей потом поможешь. Понимаешь? Это – нормально. А не так, что гав-гав и отвяжись. И такое бывает, знаю. Но для всего есть причина, иногда очень серьезная. Варт со мной заговорил, потому что я его дозвалась. Потому что услышал, потому что ему тоже нужна помощь. Аласта – не знаю. Может, поговорит, может, на месте прибьет… это же не просто так. Мы связаны с драконицами, на нас отблеск силы Варта. Поэтому с ним было легче. Как дальше будет я не знаю, но попробовать надо.
- Это боги…
Я посмотрела на Олинду.
Боги. И что? Если вспомнить рассказы о богах, которые мы проходили в средней школе? У нас история была, и мифология, и учительница хорошая. И рассказывала она интересно, и про Рим, и про Грецию, и про славянских богов, кстати говоря, и про остальных тоже, и Калевалу мы читали, и песнь о Роланде, и… да всего не перечислить. И выходило так, что боги – они есть.
И в чем-то, наверное, на нас похожи. Какие люди, такие и боги, вот ведь как. И если здесь они могут с кем-то разговаривать – почему нет?
Даже в нашем мире, в том, который я оставила, Бог есть. И он будет говорить с тобой, просто не стесняйся слушать, приглядываться, задумываться над своими поступками, над их последствиями. Да, тебе не погрозят пальцем с небес. Но иногда знаки бывают настолько явными, что игнорировать их просто не стоит.
К примеру, собрался ты покупать квартиру. Вот эту конкретную, выгодную. Для начала потерял паспорт, потом тебе не одобрили ипотеку, потом начались проблемы при оформлении… поневоле задумаешься – надо ли оно? Или лучше все еще раз проверить, вдруг где-то собака порылась? Это не голос с облака. Но ведь все на виду, почему мы не останавливаемся и не задумываемся? Нет ответа…
Даннара говорила со мной.
Может, еще и это сыграло свою роль. А вот что будет дальше?
Дальше… я отдохну остаток дня. И утром – на взлет!
Мы собирали вещи, оглядывались на храм Варта.
Как-то трудно было поверить, что я разговаривала с Богом. И мне, и девочкам – сложно. Но…
Вот уже вещщи навьючены на дракониц.
Вот уже мы сидим в седлах, готовясь взлетать.
Солнечный луч пробился сквозь листву и хвою, упал на купол храма – и тот вспыхнул, заискрился всеми огнями. И из лучей на его крыше соткался образ мужчины.
Такого, каким я его видела.
- А как же эта … и … палатка? – поинтересовалась я, приводя дословные цитаты.
Ярина смутилась и даже шаркнула сапожком.
- Ну… если она и правда такая? Что теперь делать?
- Научишь девочек ругаться. Чтобы они точно знали, какие у них костры, вода, лапник и прочее, - подсказала я.
Девочки грохнули хохотом.
В этот день мы больше не ругались.
Потом случалось, конечно. И поспорить, и поссориться, но все проходило уже проще. Спокойнее, без накала. Когда с трудностями смиряешься заранее, переносить их намного легче.
***
Храм Варта мы увидели на восьмой день путешествия.
Драконицы снижались, высаживали нас, почтительно отлетали в сторону.
Я знала, они туда не пойдут. По преданиям, Варт и сотворил драконов… поучаствовал. Девушки тоже переглядывались.
Страшновато…
Бог.
Я оглядела свою команду.
- Девочки, располагаемся рядом с храмом на привал. Устраиваемся поудобнее, вон, ручеек мы видели, ставим палатки, готовим обед. До завтрашнего утра мы здесь. Я сейчас иду в храм. Ессли я спустя сутки – подчеркиваю – сутки не выйдут отсюда, вы уходите. Виола меня подождет.
- Каэтана, ты не обнаглела? – Мариса уперла руки в бока, не хуже Ярины. – Мы уходим, а ты остаешься?
- Мы тебе что – сволочи!?
- Если я оттуда не вернусь, вы тем более поляжете, - вздохнула я. – у меня есть шанс, у вас его нет.
- Это еще почему?
- Потому что моя мать была посвящена Даннаре. И я тоже, - не стала я скрывать. Это информация доступная, да и ничем мне это не грозит. – Среди вас еще есть те, кто так же, посвящены богам?
Девочки переглядывались, но – нет. Мальчиков – тех посвящают. Ортару, Истиону, Сантору, последнее в Санторине прямо обязательно. А девочек… зачем?
- Поэтому послушайте меня. Ждите… ладно. Сутки. Но если меня сутки не будет, послушайтесь и улетайте.
Девочки переглядывались, но не одобряли. Я молча развернулась и направилась к храму.
***
В быту Варт предпочитал стиль жесткого минимализма.
Белый храм напоминал яйцо. Круглый купол, полукруглый арочный вход, резьба по белой стене.
Когда-то она изображала зверей и птиц, сейчас подстерлась и выглядела грустно.
Это и понятно.
Это вам не эссы-драконарии, которых всего сто лет забывали, тут тысячелетиями пахнет. Десятками тысяч лет.
Хорошо еще, какие-то предания сохранились.
Чтобы пройти внутрь, мне пришлось воспользоваться мачете. Эх, раззудись плечо, размахнись – рука. И то… могло бы намного сильнее все зарасти, и дерево упасть, и завестись кто…
Повезло. И не завелись, и не заросло.
И я после всего получаса матюгов, оказалась внутри храма. Девочки действительно не полезли вслед за мной. Это хорошо. Мне и за себя страшно, а за них еще страшнее. Оказывается, и так бывает.
Мои… кто?
Ученицы?
Да, наверное. Я за них в ответе, вот и страшно.
Вот и статуя. Варт?
Хм, а Аласту я понимаю. Симпатяга такой… статуя сохранилась просто идеально, не считая толстого слоя пыли. Но пыль я смахнула первой попавшейся хвойной веткой, и вот он – Варт, как живой.
Скульптором руководило вдохновение.
Мужчина, лет двадцати пяти, улыбающийся, и сразу видно – добрый. Вот до самого краешка – добрый. И не так важно, какой у него нос или лоб, какие глаза или уши. Красивый – да. Но еще видно в нем нечто такое…
Мужчины – они тоже бывают разные.
Есть те, кто подберет у помойки котенка, и согреет, и дом ему найдет, или там, у себя оставит. А что? Оно живое, ему тоже больно.
А есть те, кто пройдет равнодушно мимо – и взглядом не поведет. Орет и орет там пакость помойная…
Димка, кстати, был из таких.
А вот Варт сразу виден. Не пройдет, и поможет, и поддержит… Аласту я понимала. А дальше-то что? Статуя – она ж памятник! Она молчит! А мне поговорить требуется…
- Ваша божественность? А, ваша божественность?
Нет ответа.
Молитва Варту тоже не дала результата. Оставалось еще одно средство. Вот не хотелось, но придется. Вот он очаг, в котором горит жертвенный огонь.
Вот она – чаша для приношений.
Огонь разжечь было проще.
А чаша… что я могу принести? Да только свою кровь. А самой себя резать – больно. И неприятно, и вообще… кое-как я ткнула ножом в руку, в тыльную сторону предплечья. Тоже больно, но им я не работаю. Перевяжу и пусть его под курткой.
Красные капли побежали по коже, скатились в чашу, на алтарь… голова закружилась и я вцепилась в камень, чтобы не упасть.
Меня тянуло куда-то вниз, вниз…
***
С Даннарой мы разговаривали в потоке солнечного света.
С Вартом – это что-то вроде воронки водоворота. Причем, я стою с внешней стороны, а он внутри воронки. Внизу, там, где она тоненькая, неустойчивая. И все равно – не прорвешь.
- Дитя…. Кто ты и откуда?
- Вы – бог?
Как и с Даннарой, не было страха. Только любопытство.
- Я – один из богов Фейервальда. Меня звали Вартом.
- А сейчас?
- Сейчас меня забыли. Почти забыли, если ты тут…
- Тут. И мне очень нужна ваша помощь. Меня зовут Каэтана Кордова. Эсса Каэтана.
Ответом была улыбка на лице бога. Кстати, очень похожая на ту, что у статуи. Художник то ли Его видел, то ли придумал, то ли это вообще мой бред, но Варт – копия. Волосы цвета меха у норки, глаза, словно у оленя – большие, влажные, карие.
И улыбка.
Такая добрая. Настоящая…
- Что я могу сделать? Я даже выйти не могу, Каэтана.
- Поделиться информацией, - попросила я. – Почему вы не можете выйти, что произошло, и вообще… я знаю про Аласту, но насколько это правда?
- Правда, - погрустнела божественность. – Нас создают люди, напитывают своей верой. И мы похожи. Действительно, все мои создания рано или поздно попадают к Аласте, и мы были вместе, и… я погас. Так тоже бывает.
Я кивнула.
Бывает.
- Я сказал об этом. А она обиделась.
Учитывая, что и у меня такое было…
- Вы ей сказали ДО или ПОСЛЕ того, как полюбили другую?
- До, - честно ответил бог. Мне на душе полегчало. Не сволочь.
- А Лелея?
Варт не смутился, смотрел мне в глаза.
- Она пробовала меня освободить. Вот нас молва и связала.
Я задумчиво кивнула. В принципе и такое может быть. А вот что дальше?
- Вас этот водоворот не пускает?
- Да. Его подпитывает смерть моих детей. Каждый раз, когда они гибнут от гнева Аласты, водоворот становится прочнее…
- Драконы? Или вообще любые животные? – догадалась я.
- Драконы, – согласился бог. – Мое любимое творение. Ты связана с одним из них, иначе не прошла бы сюда. Я вижу. Ты чадо Даннары, но ты и мне служишь – частично. Через Виолу.
- Не служу. Но помочь попробую, - вздохнула я. – Как можно это снять?
- Тебе – никак. Только Аласта может.
- А она не хочет, - задумчиво кивнула я.
- Я не думал, что так ее обижу.
Это-то понятно. Мужчины о таком не думают, а мы обижаемся. И нам больно.
- Значит, только Аласта.
- Да.
- Я поговорю с ней, - пообещала я. – Это ведь не зависит от храма, правда? К богу можно обратиться где угодно? Вы услышите?
- Я не услышу. Ко мне теперь можно обращаться только в храме. К Аласте, наверное, тоже. Я не знаю точно.
- Кстати! А почему химеры… ну, мы их так назвали, у них есть другое имя?
- Дети боли.
Нет, с детьми у меня эти существа не вязались никак.
- Значит, химеры. Скажите, а почему они ползут или к вашему храму, или к храму Аласты. На любых континентах?
- Догадались?
- Посчитали, - буркнула я, - не собираясь раскрывать свои источники.
- Потому что их создала боль Аласты. А я – причина этой боли. Вот их и тянет туда, где они чуют что-то родственное.
- Ага. Поняла… Кстати – создала? Мы думали, открывается нечто вроде ворот и они оттуда лезут?
- Что-то близкое к тому. У вас, - Варт прищурился на меня, словно что-то читая… - Есть похожее слово – зомби. И еще одно – биоконструктор.
- Че-го?!
Еще мне боги про генетику не рассуждали! Очешуеть можно!
- Да, примерно так. Когда Аласта в горе и ярости, ворота в ее мир открываются чаще. И то, что оказывается рядом- погибает. А потом наделяется новой не-жизнью…
Упс.
Это чуточку меняло картину. То есть не щели между мирами, которые надо законопатить, а…
- Да. Очень удачное понятие – выплеск некроэнергии.
- А читать чужие мысли некрасиво.
Варт только руками развел. Даже и не сомневаюсь – продолжит в том же духе.
- Значит, выплеск некроэнергии, потом легкое биоконструирование – кем?
- да никем. Просто энергия должна куда-то тратиться, а уж что там будет в тот момент… это же океан! Акула, медуза, кальмар – вот все это сливается воедино и идет на зов своей повелительницы. И кстати говоря, некроэнергия очень неполезна для мира.
Я и не сомневалась.
Этакий божественный дихлофос, надо полагать.
- Я рад, что нас не забыли. Хотя повод и печален. Если бы я знал… я бы никогда так ее не обидел.
В этом я и не сомневалась. Мужчины! Сначала косячат, а потом: «а чего она обиделась-то? Я ж вовсе ничего такого…». Случалось в моей практике.
- Я обещаю, я поговорю с ней. А вот что и как получится… не знаю.
Варт улыбнулся.
- Вряд ли ты что-то сможешь сделать, но я все равно тебе благодарен. Жаль, я ничего не могу тебе подарить.
- Вы уже подарили. Виолу.
- Драконы, - лицо бога озарила совершенно детская улыбка. – Они потрясающие, правда?
- Да, - так же восхищенно выдохнула я. – они самые прекрасные создания этого мира!
Буквально пару секунд глаза в глаза. И – понимание. Человек тоже может понять бога. Случается.
- Спасибо, Каэтана Кордова.
- Держись, Варт. Ничего, что я так – неуважительно?
- Ничего страшного. Сейчас я ближе к человеку, чем к богу. У меня почти уже нет сил…
Ага. А если так…
- Варт, я знаю, что равновесие нарушено. Если вы с Аластой вернетесь – оно будет восстанавливаться?
- Равновесие действительно нарушено. И мы виноваты в этом. Бог – это ответственность, сейчас мой участок работы без присмотра. Сейчас ярость Аласты порвала межмировую кромку, сейчас весы опасно раскачиваются. Достаточно одного движения, чтобы столкнуть все в пропасть. Это долго, да, но и близко.
Я потерла лоб.
Ладно, смысл я поняла. Мировые катастрофы не происходят за один день, им нужно время. Но начаться это может уже скоро.
- Я постараюсь что-то сделать. Только не знаю, получится или нет.
- Я все равно благодарен тебе, Каэтана Кордова.
- Лучше бы финансами, - не удержалась я.
И получила в ответ такую солнечную улыбку, что даже зажмурилась.
- И рад бы, но… у меня штанов – и то нет. Иллюзия…
- Хорошая, – буркнула я.
- Надеюсь. Иди, Каэтана Кордова. Скоро уже рассвет, не надо здесь больше задерживаться. Иди… и я благословляю тебя.
И снова луч света, ударивший прямо в глаза. Уффф… лишь бы сетчатку не пожгло.
***
Очнулась я на полу храма, рядом с алтарем.
Огонь прогорел, крови словно и не было, на руке только шрам.
Рассвет?
А какой именно? Который по счету?
Может, девчонки уже лет пять, как улетели?
Тогда мне песец. Жирный и полярный. Я застонала и поползла к двери. Вот как была, на четвереньках. Сил не было встать.
Повезло – я вернулась не через год, не через десять лет, а ведь и такое могло быть.
Варт…
За порогом меня встретила Ярина. Подхватила, перекинула мою руку через шею и почти потащила на себе в лагерь.
- Мы тут по очереди дежурим. Как ты?
- Паршиво, - шевельнула я губами.
- Сейчас накормим. Что рассказать можешь?
- Все расскажу. Только воды дайте…
Ощущение было такое, словно на мне трое суток телеги возили. Оххх…
Дело поправили стакан грушевого отвара с медом и кусок мяса, в который я вцепилась не хуже дракона. Кажется, проглотила не жуя.
- Мы за тебя волновались, - сказала Кайа. – Ты туда вошла, а потом храм засветился.
- Да?
- Словно маяк. Как будто внутри костер зажгли, и он горит, и храм светится. Мы хотели попробовать внутрь войти, но Виола не дала. Сказала девочкам, что она тебя чувствует, только далеко. Но ты жива и тебе не плохо.
- Так и было. Я была далеко, - вспомнила я водоворот. – Вне времени, наверное. Мне казалось, мы минуту говорили, а получилось – так много.
- Говорили… с Богом!?
Я кивнула.
- Варт. Он на человека похож… наверное, я его так восприняла. Он же бог…
Девочки закивали. Даже драконицы закивали. Они по-прежнему держались на расстоянии от храма, но слушали внимательно.
- Вот. Он хороший, просто Аласта его как-то так прокляла, что он выбраться не может. И поэтому всем плохо. И нам плохо, и у драконов проблемы, и у животных тоже…
- И что теперь делать?
- Отправляться к Аласте и уговаривать ее снять проклятие. Что мы еще можем?
- Н-ничего. Каэтана, а вот так - так просто? Пойти и поговорить?
Я пожала плечами.
- Девочки, а что в этом такого? Мы все – создания Богов. Считай - дети. Что должно случиться, чтобы вы отказали родному ребенку в разговоре?
Мариса вздохнула.
- Родители родителям рознь.
Я покачала головой.
- Мариса, ты на свою маму посмотри. Она же замучена твоим отцом до полусмерти, но все равно любит тебя. И жалеет, и помочь старалась. Разве нет?
- Ну… да.
- И ты ей потом поможешь. Понимаешь? Это – нормально. А не так, что гав-гав и отвяжись. И такое бывает, знаю. Но для всего есть причина, иногда очень серьезная. Варт со мной заговорил, потому что я его дозвалась. Потому что услышал, потому что ему тоже нужна помощь. Аласта – не знаю. Может, поговорит, может, на месте прибьет… это же не просто так. Мы связаны с драконицами, на нас отблеск силы Варта. Поэтому с ним было легче. Как дальше будет я не знаю, но попробовать надо.
- Это боги…
Я посмотрела на Олинду.
Боги. И что? Если вспомнить рассказы о богах, которые мы проходили в средней школе? У нас история была, и мифология, и учительница хорошая. И рассказывала она интересно, и про Рим, и про Грецию, и про славянских богов, кстати говоря, и про остальных тоже, и Калевалу мы читали, и песнь о Роланде, и… да всего не перечислить. И выходило так, что боги – они есть.
И в чем-то, наверное, на нас похожи. Какие люди, такие и боги, вот ведь как. И если здесь они могут с кем-то разговаривать – почему нет?
Даже в нашем мире, в том, который я оставила, Бог есть. И он будет говорить с тобой, просто не стесняйся слушать, приглядываться, задумываться над своими поступками, над их последствиями. Да, тебе не погрозят пальцем с небес. Но иногда знаки бывают настолько явными, что игнорировать их просто не стоит.
К примеру, собрался ты покупать квартиру. Вот эту конкретную, выгодную. Для начала потерял паспорт, потом тебе не одобрили ипотеку, потом начались проблемы при оформлении… поневоле задумаешься – надо ли оно? Или лучше все еще раз проверить, вдруг где-то собака порылась? Это не голос с облака. Но ведь все на виду, почему мы не останавливаемся и не задумываемся? Нет ответа…
Даннара говорила со мной.
Может, еще и это сыграло свою роль. А вот что будет дальше?
Дальше… я отдохну остаток дня. И утром – на взлет!
***
Мы собирали вещи, оглядывались на храм Варта.
Как-то трудно было поверить, что я разговаривала с Богом. И мне, и девочкам – сложно. Но…
Вот уже вещщи навьючены на дракониц.
Вот уже мы сидим в седлах, готовясь взлетать.
Солнечный луч пробился сквозь листву и хвою, упал на купол храма – и тот вспыхнул, заискрился всеми огнями. И из лучей на его крыше соткался образ мужчины.
Такого, каким я его видела.
