Я знаю, что я бы сделала в таком случае. Уехала в столицу, разобралась бы с паями и бумагами, работала бы и копила, вкладывалась и участвовала…
Один раз мне это уже удалось, кто сказал, что второй раз не удастся?
Да и месяц прожить на всем готовом Делии тоже нравилось. Спокойно, уютно, по хозяйству заниматься не надо, ребенком заниматься не надо, с ней слуги нянчатся, ну и?
Делия может делать то, что ей лучше всего удается. Прихорашиваться, бездельничать и сплетничать. Бедные ее сестры.
Ужин.
Первой подняла тост Колетт. Как ни странно, ей даже мужчины уступили пальму первенства. Хотя… чего тут странного?
Она чувствует себя главной, она себя так воспринимает, и это передается остальным. У меня подруга была – страшна, как крокодил. Только что не зеленая, а так все совпадало. Короста от выдавленных прыщей, улыбка, слезящиеся глаза…
И что? Совершенно ей это не мешало чувствовать себя красавицей, щебетать со всеми, а до окончания института два раза замуж выйти. Первый раз за однокурсника, аж на полгода, зато второй раз клюнул целый доктор наук. Так и создали ячейку общества. Довольны, счастливы, трое детей. Ну и ладно, пусть им будет хорошо в том мире, а мне в этом.
Дело в Колетт. Она ощущает себя главной, все остальные готовы переложить это на нее, ну и распоряжается ларра. Чем плохо-то?
- Я хочу поднять бокал за моего дядю, лэрра Эрарда. Пусть дым унесет его на небеса Хурта!
Все встали, молча подняли бокалы – и выпили. Разом и до дна. Обычай, видимо.
И принялись за еду. Несколько минут они ели молча, потом не утерпела Делия.
- А сыновья… Колетт, ты знала, что у дяди есть внебрачные сыновья?
- Догадывалась, - не стала врать Колетт.
- А почему нам не сказала?
Колетт воззрилась на Делию с искренним недоумением. Да, дурость – это страшная сила, даже Колетт в тупик поставили. Но потом все-таки нашлась с ответом.
- Делия, это его личное дело. семейное.
- Но мы же его семья!
- И сколько раз в год вы с ним виделись? Или – раз в сколько лет?
Умыла. Но это Эрвину и Асанту.
- Мы все равно дядю любили!
- Не сомневаюсь, ему было от этого намного легче.
Тарр Жескар-старший посмотрел на жену.
- Ну что, дорогуша, отдохнем здесь месяц – и домой?
- Да, дорогой, - Эрвина улыбалась.
- Сим, а ты завтра в город съездишь,, указания отошлешь. Делу без хозяина не в радость…
- Так может, я сам поеду? – прищурился Жескар-младший.
- Я подумаю. Может, через пятиницу…
Я пристально наблюдала за гостями. Почему-то Тира была недовольна… ну, что поделать? Секс – еще не повод для знакомства. Тем более – для продолжения отношений.
Ночью мы сидели в кабинете.
Керт перебирал бумаги на столе, я вычесывала хвост.
- Почему ты не признался, что внебрачный сын?
- Я не признанный. И… ты уверена, что лэрр имел в виду меня?
Я подумала пару минут.
- А кого?
- Кого угодно. Лэрр Эрард отличался любвеобильностью.
Я хмыкнула.
- Допустим. Ты считаешь, что лэрр имел в виду кого-то другого, и будешь его ждать? Здесь?
- Да.
- О чем молодежь болтала? Тебе там глазки строить не пытались?
- Ревнуешь? – пошутил Керт.
Я фыркнула.
- Был бы ты самцом летяги, я б еще подумала. А так – извини, некомфортно будет. Ни мне, ни тебе…
- Амура, а какая ты была, когда была человеком?
- Человеком и была, - буркнула я.
Какая-какая. Красивая, вот. Только кто б сказал дуре, что красота – не гарантия выигрыша, а только бонус. И не факт, что к чему-то хорошему.
- Извини, если что не так…
Я подумала минуту.
- Ладно, смотри.
И попробовала воспроизвести себя, какой была в семнадцать лет. Тело летяги расплылось облачком пала, а потом из него начала формироваться высокая худощавая фигура и приятными округлостями в нужных местах. Да, такой я и была когда-то, только более плотной.
- Красиво.
Я пожала призрачными плечами и опять трансформировалась в летягу.
- Так было. И что?
- Жаль…
- Да ладно, вон сколько вокруг тебя девушек.
- Скучные они, - махнул рукой Керт. – И разговаривать с ними почти не о чем.
Я хмыкнула.
Да, здесь процветала «южная» система. Маргарет Митчелл умилилась бы, на местных барышень глядя. Благородная девица обязана быть хрупкой, нежной и беспомощной. А еще закатывать глазки и шептать: «ах, вы такой умный… я ничего не знаю… я бы без вас пропала».
Мужчины в это, понятно, не верили, но девушкам помогали исправно.
Так принято.
Так – правильно.
Керт исключением не был, и с дамами себя держал куда как лучше, чем тот же тарр Жескар-младший, порода чувствовалась. И Мира на него поглядывала за ужином, и Тира, беспристрастной оставалась только Лаллия.
Отец поглядывал на нее даже с гордостью. Вот, моя-то как, не то, что ваши, бла-ародные, на мужиков не косится ковыряет себе капусту, и всем довольна.
- А ты жену для разговоров заводить будешь? Может, лучше попугая?
- Или летягу? – прищурился Керт.
- Гадить буду, - предупредила я. – В тапки.
- Не будешь. И вообще, лучше хорошая летяга, чем плохая жена.
- Жена с приданым плохой не бывает,, - фыркнула я. – Тут главное, чтобы надолго хватило… ты к Мире присмотрись, например?
- Почему – именно к Мире? Мне брюнеточки больше нравятся, а у Миры лицо, как у лошади.
Это да, Тира была симпатичнее, если объективно.
- А она одна еще не занята…
- Так… а Тира?
- И занята, и уже не девушка, - пожала я плечами. – Судя по тому, чем они с Жескаром-младшим занимались…
- Серьезно?
- Вполне. И… я еще Колетт подслушала. Она с Жескаром-старшим разговаривала…
Разговор я пересказала почти дословно. Керт слушал, кусал кончик пера. Потом дописал отцу еще с десяток вопросов, показал мне свиток, я прочитала и кивнула.
Знать-то это надо. Но чем оно поможет?
И как это сыщики воров ловили? Как у них все так легко получалось? Их, наверное, учили… а мы, балбесы…
Следующий день прошел спокойно.
Я так думаю, это не из-за благородства окружающих, а просто – никому ссориться не хотелось. Делили личных медведей. Получили-то они много, хорошо так получили… теперь распределить. Керт письмо отвез, отправил и вернулся, мне показалось - быстро, но чему удивляться? Вряд ли он мне раскрыл все карты, наверняка у него тут есть доверенный человек – дело житейское.
А то, что вечером, даже поздно ночью, я поймала Вирента Ольдана там же, почти в той же позе и с той же бабой…
Ну и что?
Ладно бы с кем другим, а с Лаллией Жескар даже неинтересно.
А вот утро началось несахарно.
Крик переполошил всех, кто находился в доме. Я рванула на вопль, задрав хвост.
Кричала Мира Лантан. Кричала, и смотрела на свою руку… на ней, прямо на кисти, виднелась отчетливая язвочка.
И я такие уже два раза видела.
Проклятие?
Но кто? Как?
- Мира, Мирочка…
Адам потерял всякое соображение, и крутился рядом с дочерью, словно волчок. Асанта взглянула и в обмороке улеглась в кресло, сестры бросились хлопотать над ней.
Тира таращилась с любопытством, как и Жескали. Керт с трудом пробился через толпу.
- Так… руки покажи!
Мира послушно вытянула кисть вперед.
- Проклятие, - кивнул Керт. – Погоди, проверю.
И снял с шеи маленький камушек на цепочке. Прозрачный такой, словно лунные камушки. Светлый, даже чуть голубоватый – ненадолго.
Стоило поместить камушек над ладонью Миры, как он начал наливаться мутно-красным, потом по нему поплыли черные разводы…
- Проклятие, - подтвердил хуртар. – На родной крови, наподобие того, что свело в могилу лэрра Эрарда… наложено сегодня ночью.
- Ага, - глубокомысленно кивнул Жескар-старший. – А чья кровь-то пользовалась?
А ведь не дурак. Хотя… торговцы дураками не бывают, иначе они и торговцами перестают быть. Быстро так.
Керт посмотрел на него, потом сообразил и кивнул.
- Родственная. Не Миры.
Тира взвыла в голос.
- Это я виновата!!! Я!!!
И упала на пол, поползла к сестре, путаясь в подоле.
- Мирочка, прости меня, дуру… я не хотела…
- Проклинать? – взвился Адам.
- Дядя!!! Нет!!!
И Тира вытянула вперед руку. Там алела глубокая царапина.
- Я сегодня утром обнаружила, что оцарапалась… не знаю, где…
Эх, а каретный сарай я и не проверяла.
Адам смотрел большими глазами.
- А ты… язв нет?
Керт отвел камушек от Миры и кивнул домоправительнице, которая тоже смотрела на весь этот балаган.
- Чашу соленой воды принеси. Живо!
Та закивала - и рванула с места.
Вода была доставлена спустя минуту, и Керт погрузил туда камушек. Подождал, пока тот посветлеет, и поднес его к Тире.
Камушек не изменил своего цвета.
- На тебе проклятия нет.
Тира выдохнула и почти осела на ковер, но Керт не удержался.
- Может еще наложат. Кровь сутки годна.
Девушка потеряла сознание.
Колетт Дален, которая появилась незаметно, сунула ей под нос флакон с нюхательной солью.
- Дыши, детка.
Интересно, а проклятие то же, что и у Керта? А оно не заразно? Ну, как сифилис, например? Или ветрянка?
Бардак продолжался еще битых два часа.
Пока успокоили Миру, пока то, пока се…
Как – успокоили? Девушка все равно впала в отчаяние и выходить из своей комнаты отказалась Тира вызвалась остаться при ней.
Керт отправился к себе. Там-то, в его покоях мы и пообщались.
- Керт!
- Амура! Хорошо, что ты пришла… я уж думал, как тебя вызвать.
- Позвать. Сам знаешь, чего тут сложного?
Керт кивнул, и плюхнулся с размаху в кресло.
- Вот сука!
- Кто?
- Проклинатель…
- Так это то же, что у тебя?
- И что у дяди.
- Керт, так это же здорово!
Мужчина поглядел на меня с сомнением. Типа, а летяги с ума сходят? Я фыркнула.
- Не понимаешь ты… вот смотри! Значит тот, кто проклинал – здесь, в доме.
- Ага, меня это очень утешает. А вдруг это - не тот? Просто он бумаги получил?
Я потерла мордочку лапой.
- От кого-то ведь получил… так что найдем! Поцарапать эту дуру мог только тот, кто был в доме..
- А кто там был?
Я задумалась.
- Так… ну Вирента можешь выкинуть. Слушай, а сколько времени занимает наложить проклятие? И где его накладывают?
- Амура, ты чудо!
Керт аж подскочил.
- Я знаю. А почему?
- Потому что проклятие не могли наложить в доме. Это надо было выйти наружу…
- Слуги обувь уже вычистили?
- Этим с вечера занимаются… рысью!
Спустя десять минут мы озадаченно переглядывались.
Здесь было принято ходить по дому в домашних туфельках, легких, шелковых, которые не царапали паркет. А выходя из дома обували ботинки. Высокие, удобные, чем-то похожие на «Гриндерсы». Причем, это была обувь-унисекс.
Или мягкие сапожки.
Так вот. Испачканной обуви было две пары. Одна принадлежала Асанте Ластан, вторая Колетт Дален. Нам оставалось только переглядываться.
- Тех, кто выходил – было двое?
Я подумала.
- А по размерам ног – как? Если нога маленькая, большой сапог надевать не станешь, неудобно…
Призванный слуга потыкал пальцем, и оказалось, что вне подозрения двое.
Эрвина Жескар, у нее нога аж до сорок второго размера вымахала, как я на глаз прикинула, она бы скорее мужскую обувь надела. А в эти ботики у нее нога не влезет, даже если пальцы отрезать…
Лаллия Жескар. Эту я видела в объятиях Вирента, ей не до того. Времени бы не хватило. Это ж надо потрахаться, потом прийти кровь взять, царапка-то свежая, ночная, потом ритуал провести… разорваться, что ли?
Теперь надо найти место, где проводили ритуал.
- А когда ритуалы проводят?
- В самый темный ночной час. Как правило.
Я вздохнула.
В три часа ночи я уже спала и десятый сон видела. Домовые духи не спят?
Еще как спят, свернувшись пушистым клубочком и уткнув нос – в хвост. Я не просто призрак, я дух. Я ем, я сплю… и кстати, надо бы еще кухарку построить. А чего она на меня мышеловок понаставила, зараза?
Двоих мы исключили. Осталось… ладно, Миру тоже исключаем.
- А откат не может быть?
- Нет. Он не так проявляется.
- А вдруг?
- Нет. Это исключено. Это проклятие мы давно знаем, оно, кстати, последние лет десять вообще не применялось.
- Почему?
- А оно очень простое. Очень. Все делается на собственной силе проклинателя, его крови и крови жертвы.
- Так это ж наоборот, хорошо?
- Плохо. В обычных проклятиях есть возможность принести жертву, петуха,, к примеру, или ягненка… кто бы не проклинал, сейчас этот человек едва на ногах стоит.
- От потери сил?
- Да.
- А если их восполнить?
- Ну…
- На кухню?
Кухарка нас тоже «порадовала».
Из кладовки пропал здоровущий кусман мяса, копченного. И банку с вареньем кто-то ополовинил.
Вот и ответ. Белок, глюкоза, и проклинатель вполне себе стоит на ногах. Может, еще на них и попрыгать по желанию. Не идеальный рецепт, шоколадом лучше было бы, но что попалось…
- А кладовка не заперта? – догадался спросить Керт.
- Из закрытой сперли! – рявкнула кухарка.
То есть…
Я пригляделась к замку. А ведь и верно, вот царапины… отмычка?
И кто это у нас такой просвещенный?
Керт сам поехал искать место проведения ритуала. Обосновал просто – если я домовой дух, то вне дома потеряю часть своих сил и способностей. А значит каждый должен заниматься своим делом.
Я согласилась.
Интересно было бы посмотреть, но действительно: лошадь – это вам не мотоцикл. Даже не велик. Чтобы на ней ездить, нужны определенные знания, умения, навыки, а еще – железная попа. А у меня она мягкая и плюшевая.
Трястись на седле невесть сколько часов? Ради того, чтобы полюбоваться на место проведения ритуала?
Ага, вот у нас тут завелся проклинатель-идиот. Который не догадается за собой следы замести, можно - обыкновенным веничком. Наломать, подмести и порадоваться. А будь он еще умнее…
Срезаются несколько квадратов дерна, в стратегических местах ставятся свечи, рисуется фигура, после ритуала дерн возвращается на место.
Через два дня это место под лупой не отличат от соседнего.
Нет, не верю я, что у Керта получится найти что-то этакое. А значит…
Значит – пошли по дому.
Мира рыдала так, что становилось страшно. Еще бы, испугалась девчонка. Здесь проклятие – угроза не хуже СПИДа. Отец и Тира ее утешали наперебой.
Может, мне и показалось, но отец-т о за чадушку переживал совершенно искренне, а вот Тира… Тире, такое ощущение, было наплевать. Тревоогу за сестру она изображала хорошо, талантливо, но – по обязанности. Хотя чего тут удивительного?
Тонкости у Адама Ластана было, как у дубового полена, чувствительности – в той же мере. А бабы, даже в подростковом возрасте (особенно в нем) народ сложный и загадочный. Нет, не от слова загадка, а от слова «гад». Те еще гадины.
Мог он чем-то задеть племянницу? Выделять дочь, подчеркивать, что она для него важнее?
Да спокойно! И это понятно, это жизнь. Он и так повел себя, как мужчина, не отдал малышку ни в приют, ни куда-нибудь на воспитание, оставил у себя. Но вот вникать в тонкости движений дамской души?
Это ему было просто не под силу.
А подростки, кстати, бывают еще и жутко неблагодарны. Было дело…
У меня знакомые усыновили мальчишку. Лет до пятнадцати все было в порядке, потом, каким-то чертовым (ДА! Ни разу оно не божье было!) чудом приперся биологический папаша парня.
Алкашня и тварь. Не сдох, к сожалению, но таких и об асфальт не расшибешь. Где уж он взял имя, адрес… секретность у нас в стране на высшем уровне.
Но – явился.
И понеслось.
Ах, вы меня усыновили, вы меня не любите, айфон не покупаете, гулять до часу ночи не даете, музыку выключать требуете, уроки делать… может, вам еще и квартиру убрать?
Один раз мне это уже удалось, кто сказал, что второй раз не удастся?
Да и месяц прожить на всем готовом Делии тоже нравилось. Спокойно, уютно, по хозяйству заниматься не надо, ребенком заниматься не надо, с ней слуги нянчатся, ну и?
Делия может делать то, что ей лучше всего удается. Прихорашиваться, бездельничать и сплетничать. Бедные ее сестры.
***
Ужин.
Первой подняла тост Колетт. Как ни странно, ей даже мужчины уступили пальму первенства. Хотя… чего тут странного?
Она чувствует себя главной, она себя так воспринимает, и это передается остальным. У меня подруга была – страшна, как крокодил. Только что не зеленая, а так все совпадало. Короста от выдавленных прыщей, улыбка, слезящиеся глаза…
И что? Совершенно ей это не мешало чувствовать себя красавицей, щебетать со всеми, а до окончания института два раза замуж выйти. Первый раз за однокурсника, аж на полгода, зато второй раз клюнул целый доктор наук. Так и создали ячейку общества. Довольны, счастливы, трое детей. Ну и ладно, пусть им будет хорошо в том мире, а мне в этом.
Дело в Колетт. Она ощущает себя главной, все остальные готовы переложить это на нее, ну и распоряжается ларра. Чем плохо-то?
- Я хочу поднять бокал за моего дядю, лэрра Эрарда. Пусть дым унесет его на небеса Хурта!
Все встали, молча подняли бокалы – и выпили. Разом и до дна. Обычай, видимо.
И принялись за еду. Несколько минут они ели молча, потом не утерпела Делия.
- А сыновья… Колетт, ты знала, что у дяди есть внебрачные сыновья?
- Догадывалась, - не стала врать Колетт.
- А почему нам не сказала?
Колетт воззрилась на Делию с искренним недоумением. Да, дурость – это страшная сила, даже Колетт в тупик поставили. Но потом все-таки нашлась с ответом.
- Делия, это его личное дело. семейное.
- Но мы же его семья!
- И сколько раз в год вы с ним виделись? Или – раз в сколько лет?
Умыла. Но это Эрвину и Асанту.
- Мы все равно дядю любили!
- Не сомневаюсь, ему было от этого намного легче.
Тарр Жескар-старший посмотрел на жену.
- Ну что, дорогуша, отдохнем здесь месяц – и домой?
- Да, дорогой, - Эрвина улыбалась.
- Сим, а ты завтра в город съездишь,, указания отошлешь. Делу без хозяина не в радость…
- Так может, я сам поеду? – прищурился Жескар-младший.
- Я подумаю. Может, через пятиницу…
Я пристально наблюдала за гостями. Почему-то Тира была недовольна… ну, что поделать? Секс – еще не повод для знакомства. Тем более – для продолжения отношений.
***
Ночью мы сидели в кабинете.
Керт перебирал бумаги на столе, я вычесывала хвост.
- Почему ты не признался, что внебрачный сын?
- Я не признанный. И… ты уверена, что лэрр имел в виду меня?
Я подумала пару минут.
- А кого?
- Кого угодно. Лэрр Эрард отличался любвеобильностью.
Я хмыкнула.
- Допустим. Ты считаешь, что лэрр имел в виду кого-то другого, и будешь его ждать? Здесь?
- Да.
- О чем молодежь болтала? Тебе там глазки строить не пытались?
- Ревнуешь? – пошутил Керт.
Я фыркнула.
- Был бы ты самцом летяги, я б еще подумала. А так – извини, некомфортно будет. Ни мне, ни тебе…
- Амура, а какая ты была, когда была человеком?
- Человеком и была, - буркнула я.
Какая-какая. Красивая, вот. Только кто б сказал дуре, что красота – не гарантия выигрыша, а только бонус. И не факт, что к чему-то хорошему.
- Извини, если что не так…
Я подумала минуту.
- Ладно, смотри.
И попробовала воспроизвести себя, какой была в семнадцать лет. Тело летяги расплылось облачком пала, а потом из него начала формироваться высокая худощавая фигура и приятными округлостями в нужных местах. Да, такой я и была когда-то, только более плотной.
- Красиво.
Я пожала призрачными плечами и опять трансформировалась в летягу.
- Так было. И что?
- Жаль…
- Да ладно, вон сколько вокруг тебя девушек.
- Скучные они, - махнул рукой Керт. – И разговаривать с ними почти не о чем.
Я хмыкнула.
Да, здесь процветала «южная» система. Маргарет Митчелл умилилась бы, на местных барышень глядя. Благородная девица обязана быть хрупкой, нежной и беспомощной. А еще закатывать глазки и шептать: «ах, вы такой умный… я ничего не знаю… я бы без вас пропала».
Мужчины в это, понятно, не верили, но девушкам помогали исправно.
Так принято.
Так – правильно.
Керт исключением не был, и с дамами себя держал куда как лучше, чем тот же тарр Жескар-младший, порода чувствовалась. И Мира на него поглядывала за ужином, и Тира, беспристрастной оставалась только Лаллия.
Отец поглядывал на нее даже с гордостью. Вот, моя-то как, не то, что ваши, бла-ародные, на мужиков не косится ковыряет себе капусту, и всем довольна.
- А ты жену для разговоров заводить будешь? Может, лучше попугая?
- Или летягу? – прищурился Керт.
- Гадить буду, - предупредила я. – В тапки.
- Не будешь. И вообще, лучше хорошая летяга, чем плохая жена.
- Жена с приданым плохой не бывает,, - фыркнула я. – Тут главное, чтобы надолго хватило… ты к Мире присмотрись, например?
- Почему – именно к Мире? Мне брюнеточки больше нравятся, а у Миры лицо, как у лошади.
Это да, Тира была симпатичнее, если объективно.
- А она одна еще не занята…
- Так… а Тира?
- И занята, и уже не девушка, - пожала я плечами. – Судя по тому, чем они с Жескаром-младшим занимались…
- Серьезно?
- Вполне. И… я еще Колетт подслушала. Она с Жескаром-старшим разговаривала…
Разговор я пересказала почти дословно. Керт слушал, кусал кончик пера. Потом дописал отцу еще с десяток вопросов, показал мне свиток, я прочитала и кивнула.
Знать-то это надо. Но чем оно поможет?
И как это сыщики воров ловили? Как у них все так легко получалось? Их, наверное, учили… а мы, балбесы…
***
Следующий день прошел спокойно.
Я так думаю, это не из-за благородства окружающих, а просто – никому ссориться не хотелось. Делили личных медведей. Получили-то они много, хорошо так получили… теперь распределить. Керт письмо отвез, отправил и вернулся, мне показалось - быстро, но чему удивляться? Вряд ли он мне раскрыл все карты, наверняка у него тут есть доверенный человек – дело житейское.
А то, что вечером, даже поздно ночью, я поймала Вирента Ольдана там же, почти в той же позе и с той же бабой…
Ну и что?
Ладно бы с кем другим, а с Лаллией Жескар даже неинтересно.
***
А вот утро началось несахарно.
Крик переполошил всех, кто находился в доме. Я рванула на вопль, задрав хвост.
Кричала Мира Лантан. Кричала, и смотрела на свою руку… на ней, прямо на кисти, виднелась отчетливая язвочка.
И я такие уже два раза видела.
Проклятие?
Но кто? Как?
- Мира, Мирочка…
Адам потерял всякое соображение, и крутился рядом с дочерью, словно волчок. Асанта взглянула и в обмороке улеглась в кресло, сестры бросились хлопотать над ней.
Тира таращилась с любопытством, как и Жескали. Керт с трудом пробился через толпу.
- Так… руки покажи!
Мира послушно вытянула кисть вперед.
- Проклятие, - кивнул Керт. – Погоди, проверю.
И снял с шеи маленький камушек на цепочке. Прозрачный такой, словно лунные камушки. Светлый, даже чуть голубоватый – ненадолго.
Стоило поместить камушек над ладонью Миры, как он начал наливаться мутно-красным, потом по нему поплыли черные разводы…
- Проклятие, - подтвердил хуртар. – На родной крови, наподобие того, что свело в могилу лэрра Эрарда… наложено сегодня ночью.
- Ага, - глубокомысленно кивнул Жескар-старший. – А чья кровь-то пользовалась?
А ведь не дурак. Хотя… торговцы дураками не бывают, иначе они и торговцами перестают быть. Быстро так.
Керт посмотрел на него, потом сообразил и кивнул.
- Родственная. Не Миры.
Тира взвыла в голос.
- Это я виновата!!! Я!!!
И упала на пол, поползла к сестре, путаясь в подоле.
- Мирочка, прости меня, дуру… я не хотела…
- Проклинать? – взвился Адам.
- Дядя!!! Нет!!!
И Тира вытянула вперед руку. Там алела глубокая царапина.
- Я сегодня утром обнаружила, что оцарапалась… не знаю, где…
Эх, а каретный сарай я и не проверяла.
Адам смотрел большими глазами.
- А ты… язв нет?
Керт отвел камушек от Миры и кивнул домоправительнице, которая тоже смотрела на весь этот балаган.
- Чашу соленой воды принеси. Живо!
Та закивала - и рванула с места.
Вода была доставлена спустя минуту, и Керт погрузил туда камушек. Подождал, пока тот посветлеет, и поднес его к Тире.
Камушек не изменил своего цвета.
- На тебе проклятия нет.
Тира выдохнула и почти осела на ковер, но Керт не удержался.
- Может еще наложат. Кровь сутки годна.
Девушка потеряла сознание.
Колетт Дален, которая появилась незаметно, сунула ей под нос флакон с нюхательной солью.
- Дыши, детка.
Интересно, а проклятие то же, что и у Керта? А оно не заразно? Ну, как сифилис, например? Или ветрянка?
***
Бардак продолжался еще битых два часа.
Пока успокоили Миру, пока то, пока се…
Как – успокоили? Девушка все равно впала в отчаяние и выходить из своей комнаты отказалась Тира вызвалась остаться при ней.
Керт отправился к себе. Там-то, в его покоях мы и пообщались.
- Керт!
- Амура! Хорошо, что ты пришла… я уж думал, как тебя вызвать.
- Позвать. Сам знаешь, чего тут сложного?
Керт кивнул, и плюхнулся с размаху в кресло.
- Вот сука!
- Кто?
- Проклинатель…
- Так это то же, что у тебя?
- И что у дяди.
- Керт, так это же здорово!
Мужчина поглядел на меня с сомнением. Типа, а летяги с ума сходят? Я фыркнула.
- Не понимаешь ты… вот смотри! Значит тот, кто проклинал – здесь, в доме.
- Ага, меня это очень утешает. А вдруг это - не тот? Просто он бумаги получил?
Я потерла мордочку лапой.
- От кого-то ведь получил… так что найдем! Поцарапать эту дуру мог только тот, кто был в доме..
- А кто там был?
Я задумалась.
- Так… ну Вирента можешь выкинуть. Слушай, а сколько времени занимает наложить проклятие? И где его накладывают?
- Амура, ты чудо!
Керт аж подскочил.
- Я знаю. А почему?
- Потому что проклятие не могли наложить в доме. Это надо было выйти наружу…
- Слуги обувь уже вычистили?
- Этим с вечера занимаются… рысью!
Спустя десять минут мы озадаченно переглядывались.
Здесь было принято ходить по дому в домашних туфельках, легких, шелковых, которые не царапали паркет. А выходя из дома обували ботинки. Высокие, удобные, чем-то похожие на «Гриндерсы». Причем, это была обувь-унисекс.
Или мягкие сапожки.
Так вот. Испачканной обуви было две пары. Одна принадлежала Асанте Ластан, вторая Колетт Дален. Нам оставалось только переглядываться.
- Тех, кто выходил – было двое?
Я подумала.
- А по размерам ног – как? Если нога маленькая, большой сапог надевать не станешь, неудобно…
Призванный слуга потыкал пальцем, и оказалось, что вне подозрения двое.
Эрвина Жескар, у нее нога аж до сорок второго размера вымахала, как я на глаз прикинула, она бы скорее мужскую обувь надела. А в эти ботики у нее нога не влезет, даже если пальцы отрезать…
Лаллия Жескар. Эту я видела в объятиях Вирента, ей не до того. Времени бы не хватило. Это ж надо потрахаться, потом прийти кровь взять, царапка-то свежая, ночная, потом ритуал провести… разорваться, что ли?
Теперь надо найти место, где проводили ритуал.
- А когда ритуалы проводят?
- В самый темный ночной час. Как правило.
Я вздохнула.
В три часа ночи я уже спала и десятый сон видела. Домовые духи не спят?
Еще как спят, свернувшись пушистым клубочком и уткнув нос – в хвост. Я не просто призрак, я дух. Я ем, я сплю… и кстати, надо бы еще кухарку построить. А чего она на меня мышеловок понаставила, зараза?
Двоих мы исключили. Осталось… ладно, Миру тоже исключаем.
- А откат не может быть?
- Нет. Он не так проявляется.
- А вдруг?
- Нет. Это исключено. Это проклятие мы давно знаем, оно, кстати, последние лет десять вообще не применялось.
- Почему?
- А оно очень простое. Очень. Все делается на собственной силе проклинателя, его крови и крови жертвы.
- Так это ж наоборот, хорошо?
- Плохо. В обычных проклятиях есть возможность принести жертву, петуха,, к примеру, или ягненка… кто бы не проклинал, сейчас этот человек едва на ногах стоит.
- От потери сил?
- Да.
- А если их восполнить?
- Ну…
- На кухню?
Кухарка нас тоже «порадовала».
Из кладовки пропал здоровущий кусман мяса, копченного. И банку с вареньем кто-то ополовинил.
Вот и ответ. Белок, глюкоза, и проклинатель вполне себе стоит на ногах. Может, еще на них и попрыгать по желанию. Не идеальный рецепт, шоколадом лучше было бы, но что попалось…
- А кладовка не заперта? – догадался спросить Керт.
- Из закрытой сперли! – рявкнула кухарка.
То есть…
Я пригляделась к замку. А ведь и верно, вот царапины… отмычка?
И кто это у нас такой просвещенный?
Керт сам поехал искать место проведения ритуала. Обосновал просто – если я домовой дух, то вне дома потеряю часть своих сил и способностей. А значит каждый должен заниматься своим делом.
Я согласилась.
Интересно было бы посмотреть, но действительно: лошадь – это вам не мотоцикл. Даже не велик. Чтобы на ней ездить, нужны определенные знания, умения, навыки, а еще – железная попа. А у меня она мягкая и плюшевая.
Трястись на седле невесть сколько часов? Ради того, чтобы полюбоваться на место проведения ритуала?
Ага, вот у нас тут завелся проклинатель-идиот. Который не догадается за собой следы замести, можно - обыкновенным веничком. Наломать, подмести и порадоваться. А будь он еще умнее…
Срезаются несколько квадратов дерна, в стратегических местах ставятся свечи, рисуется фигура, после ритуала дерн возвращается на место.
Через два дня это место под лупой не отличат от соседнего.
Нет, не верю я, что у Керта получится найти что-то этакое. А значит…
Значит – пошли по дому.
Мира рыдала так, что становилось страшно. Еще бы, испугалась девчонка. Здесь проклятие – угроза не хуже СПИДа. Отец и Тира ее утешали наперебой.
Может, мне и показалось, но отец-т о за чадушку переживал совершенно искренне, а вот Тира… Тире, такое ощущение, было наплевать. Тревоогу за сестру она изображала хорошо, талантливо, но – по обязанности. Хотя чего тут удивительного?
Тонкости у Адама Ластана было, как у дубового полена, чувствительности – в той же мере. А бабы, даже в подростковом возрасте (особенно в нем) народ сложный и загадочный. Нет, не от слова загадка, а от слова «гад». Те еще гадины.
Мог он чем-то задеть племянницу? Выделять дочь, подчеркивать, что она для него важнее?
Да спокойно! И это понятно, это жизнь. Он и так повел себя, как мужчина, не отдал малышку ни в приют, ни куда-нибудь на воспитание, оставил у себя. Но вот вникать в тонкости движений дамской души?
Это ему было просто не под силу.
А подростки, кстати, бывают еще и жутко неблагодарны. Было дело…
У меня знакомые усыновили мальчишку. Лет до пятнадцати все было в порядке, потом, каким-то чертовым (ДА! Ни разу оно не божье было!) чудом приперся биологический папаша парня.
Алкашня и тварь. Не сдох, к сожалению, но таких и об асфальт не расшибешь. Где уж он взял имя, адрес… секретность у нас в стране на высшем уровне.
Но – явился.
И понеслось.
Ах, вы меня усыновили, вы меня не любите, айфон не покупаете, гулять до часу ночи не даете, музыку выключать требуете, уроки делать… может, вам еще и квартиру убрать?
