Так что пересудов много было, и разрастались они все сильнее, и грозились превратить землю под ногами Иоанна в зыбучие пески.
Впрочем, в одном сходились и мужчины, и женщины.
Королеве Марии сочувствовали все! И те, и эти. Она-то уж точно была ни в чем не виновата.
- Ваше величество, - монахиня вежливо поклонилась, и Мария неожиданно развеселилась.
Если кто помнит из своего детства замечательный мультик про хомяка и суслика… вот, монахиня была копия суслика! Даже зубы торчали весьма похожим образом, и волосы, наверняка с утра гладко зачесанные, вздымались забавным хохолком. Глаза, правда, были похожи на два ружейных дула, такие темные, внимательные, затягивающие, но кто сказал, что суслики – глупые? Были б они такие, давно бы вымерли, как мамонты, ан нет! Живее всех живых!
И вот это, суслячье, кланяется, и смотрит так внимательно…
- Мое величество, - согласилась Мария. – располагайтесь, сестра, что вам предложить? Вина, горячего взвара, у нас, вот, компот есть, квас…
- Квуас?
- К-вас, - поправила Мария. И улыбнулась. – Попробуйте, может, вам и понравится?
Квас она научила делать местных кухарок. Те быстро оценили новинку, и она пошла в народ. Монахине, кажется, тоже понравилось.
- Тут ведь нет… это не вино и не эль?
- Это вообще не алкоголь. Не пьянит, - пояснила Мария. – Но делать надо правильно, я потом поделюсь рецептом. Так о чем вы хотели поговорить, сестра?
- Предстоятельница получила ваше письмо, ваше величество. Вы меня не помните, но я видела вас несколько лет назад.
- И убедились, что я – это я.
Ответом Марии была хитрая зубастая улыбка. Прямо хоть ты свои клыки в ответ показывай!
- Убедилась, ваше величество.
- Отлично. В чем вы еще хотели убедиться?
- Ваши дети….
- Да, мои, - легко согласилась Мария. – Вам доказательства нужны, или что? Алека я родила, я его грудью кормлю, и родила я его именно от мужа. Только как вам это доказать – не знаю.
Были бы они в родном мире, она бы анализ ДНК предложила. А тут что?
Фамильное сходство, когда вырастет?
Так мальчишка явно больше на нее похож будет, уже видно! Тоже мелкий, тонкокостный, разве что волосы светлые, а глаза – ее. Видно же!
- Если мне будет позволено просто посмотреть на его высочество…
Анна вошла, словно по заказу.
- Мама, Алек проголодался.
Ребенок у нее на руках ворочался и кряхтел. Так-то Алек был просто золотым малышом, но если не покормили или пеленки грязные, тут уж простите! Орать мы будем громко. Не сразу, правда, сначала немного поругаемся, вполголоса, а уж если не осознают… сами и виноваты!
Вокальные данные у ребенка были такие, что корабль мелко дрожал всем рангоутом и вибрировал остовом. Или что там у корабля? Ребра жесткости?
Они тоже дрожали. И матросы тоже….
Мария улыбнулась дочери. Ревность? Как же! Анна даже и не думала ревновать, а вот тискала Алека с огромным удовольствием, и пару раз обмолвилась, что тоже такого хочет. И так многозначительно смотрела на эрра Феликса…
Вовремя он подвернулся. Мария по-прежнему была для дочери самым важным человеком, но и Феликс же тоже есть! Какая уж тут ревность, когда он… такой красивый… и кстати, уже начинающий смиряться со своей участью.
Мария приняла ребенка, расстегнула платье и поднесла малыша к груди. Прогрессорство? Да вот! Обычное платье для кормления, на четырех пуговицах! Отстегнул – и корми на здоровье! И бюстгальтер! Пусть пока без косточек, пусть пока больше похожий на спортивные модели, но ведь есть уже! И это удобно!
А паровой двигатель пусть те изобретают, кто физику знает! Хотя Мария тоже знала, но там же еще и химия нужна, и технология, и еще куча разных параллельных вещей… нет уж! Пусть механизмы ждут своих Ньютонов, а она и нижним бельем обойдется.
Монахиня смотрела спокойно. Без умиления, но и без осуждения, просто отметила, что королева и правда недавно родила, и сама кормит. И ребенок на нее условно похож. Маленькие, они вообще чаще сами на себя похожи. Но… ребенок есть.
И он – наследник престола Эрланда. А Иоанн – двоеженец. С этим придется считаться.
- Я понимаю, ваше величество.
- Вы еще не все знаете, - вздохнула Мария. – Эрр Феликс!
Эрр просочился в дверь. Стесняться Мария и не подумала – чего? Почти зять, да и что такого в кормлении грудью? Вместо этого эрру кивнули на место за столом, рядом с Анной.
- Ваше величество? – удивилась монахиня.
- Эрр Феликс вам сейчас кое-что покажет. Я правильно понимаю, предстоятельница вам полностью доверяет?
- Да, ваше величество, - серьезный суслик выглядел бы умилительно, не будь у нее столько власти.
- Эрр?
- Ваше величество, повинуюсь.
Второй облик Марии было решено не показывать, он опасный и выглядит жутковато. А вот белую и пушистую летучую мышку так руки и тянутся погладить… не у всех, конечно, но желающих ласково погладить по головке двухметровую гюрзу почему-то еще меньше. Тина и Мелисса отказались сразу, Клара тоже решила не лезть, вот и продемонстрировали того, кто отказаться не сумел.
- Ой, - сказала монахиня, сначала вставая от шока, а потом садясь мимо стула.
Эрр Феликс раскланялся, как был, в облике нетопыря, и едва не навернулся со спинки кресла. Анна хихикнула.
Днем Феликс видел чуточку похуже, да и вообще, не его это время! Вот ночью – да!
- Да, сестра. Многоликий явил нам свою милость.
- К-как?!
Мария развела руками и предъявила камушек у себя на шее. Монахиня посмотрела на него, даже пальцем хотела дотронуться, потом засомневалась… хотя и могла бы. Мария-то видела, что второй ипостаси у нее нет.
- Благословение Многоликого!
- Я напишу об этом предстоятельнице, но разве такому поверишь без доказательств?
- Я бы не поверила, - согласилась сестра Ронда. – Никогда!
- Но теперь?
- Вше величество… это ТАКОЕ чудо!
Мария с этим была согласна.
Чудо, а то как же!
- Это еще не все, - тихо произнесла она. – Иногда чудеса бывают страшные, сестра. Только ТУТ доказательств я вам предоставить не смогу… но полагаю, вы сможете их найти! Предстоятельница находится к этому ближе, да и людей у нее побольше.
- К чему? – монахиня протянула руку вперед, чтобы коснуться нетопыря. – Можно? Пожалуйста?
- Конечно, можно.
- Настоящий… теплый…
Мария промолчала. Она кормила ребенка, и вежливо не замечала, как монахиня пытается прийти в себя. Как постепенно осознает новость, берет себя в руки, а потом и…
- Ваше величество, вы говорили о… страшных чудесах?
- Да, сестра.
Мария не собиралась скрывать подвиги фарданцев.
Об этом НАДО поведать миру! А уж что этот мир сделает с Хансом…. А что – его жалеть надо? Ханса, то есть?
По мнению Марии, таких надо было закопать. Из жалости. А то люди доберутся, и он так легко не отделается… мразь!
Спустя два дня сестра Ронда уезжала от королевы весьма озадаченная. Узнала-то она много. А вот что теперь с этим делать? В кармане у нее было несколько писем ее величества. К предстоятельнице, к предстоятелю… а все равно – что делать-то?
А ведь придется принимать решения, и приятными они не окажутся. Это Ронда знала точно.
Если ты не занимаешься политикой, то она займется тобой. Это и для мусорщиков верно, а уж для власть имущих – тем более.
Ханс был недоволен.
Мягко говоря! И сейчас расхаживал по кабинету, подводя итоги.
- Зверушек перебили. Это и хорошо, и плохо. Беспорядки в провинциях все же есть, не такие, как мы рассчитывали, но и этого будет достаточно. А от лишних тварей мы избавились, это уже хорошо.
- Да, ваше величество, - кивнул тейн.
- Из тех, что более разумны отобрано десять штук, и они уже на полпути в Эрланд. Как доедут…
Тейн улыбнулся краешками губ.
- Да, ваше величество.
Не принято о таком вслух говорить. А тем не менее…
Десять тварей – вполне хватит, чтобы убить Иоанна. После такого начнется грызня за трон, и времени Хансу хватит, отколоть в свою пользу пограничные провинции Эрланда. И кое-какие договоренности уже есть. И это тоже хорошо.
А еще…
- У тебя с собой этот порошок?
- Да, ваше величество.
- Что-то еще говорил этот твой… умник?
- Просился на прием, ваше величество. Чтобы осмотреть и возможно, дать советы.
Ханс кивнул.
Почувствовав себя лучше, после приема лекарства, он привычно взялся за работу. А что?
Фридрих, конечно, умница, но Ханс просто не видел своей жизни на отдыхе. Вот что там можно делать, скажите на милость? Лежать?
Так надоело.
Книги читать? Менестрелей слушать? Пьянки закатывать? Девок валять?
Хансу это было неинтересно. С тем же успехом можно было уговаривать крокодила стать вегетарианцем и заняться цветоводством.
Так что работал его величество.
А что волосы опять резко расти начали, причем, по всему телу, и ногти как-то заметно утолщились, напоминая когти… ну так что же?
Работать это не мешает, и перчатки надеть всегда можно.
- Пусть приходит завтра в девять утра. Приму.
- Да, ваше величество.
- Пока мне от его средства только лучше. Может, и дальше лучше будет.
- Я буду за это молиться, ваше величество.
- Вот-вот, помолись. Авось, да поможет.
Тейн молча поклонился. А что тут скажешь?
Сколько за тебя ни молись, все равно помрешь? От старости лекарства нет?
Ну… так-то королям лучше не говорить, целее будешь. А потому молча поклониться и подробно разъяснить, что, как, сколько…
И начинать готовиться к смене власти. Это крестьянам на короля плевать, хоть там Ханс, хоть Вернер, росла бы брюква да доились коровы, им и довольно. А тейну сложнее…
Намного сложнее.
Рэн Тори мерно махал крыльями над морем.
Ну, где же ты?
Какое уж там преклонение перед императором? Рэн сейчас рассматривал его исключительно как дичь! Вывести, закогтить…
Ага, вот и корабль! Императорский, ало-золотой, с драконом! Забавно!
Переделал бы на червяка, оно бы правильнее было.
Рэн резко спикировал вниз из облаков, так, чтобы его заметили.
Ага…
Это люди на таком расстоянии видят плохо.
Драконы видят отлично! И Рэн мог разглядеть даже складку на одеянии императора. Такую… на пузе. Любит император покушать, и выпить любит, и это уже сказывается.
Рэн примерился, пролетел неподалеку от корабля, опять набрал высоту.
Люди внизу забегали, принялись целиться… только вот по верткому дракону – это не по пиратскому кораблю палить!
Рэн извернулся раз, другой…
Два раза он уворачивался от снарядов, а потом решил, что пора.
И как раз над берегом, над лесочком, получил «под крыло» из стреломета.
Люди увидели, как после выстрела дракон дернулся, резко упал вниз, потом попытался набрать высоту, но одно крыло у него висело тряпкой (и каких трудов это стоило Рэну! Инстинкты просто ТРЕБОВАЛИ лететь нормально, но человеческий разум сдерживал их железной рукой), так что дракон медленно свалился вниз.
В лес.
- Сволочь! – сжал кулаки Мушаши.
С другой стороны, свались эта тварь в море, вытащить было бы сложнее. А значит…
- Высаживаемся на берег! Он нужен мне живым!!!
Мушаши в первых рядах не шел, конечно. Его охраняли, но император должен был сам, САМ убить дракона.
Сам напиться теплой крови, сам перенять его облик…
Недостойный вор не имеет на него права!
Это Мушаши должен был стать драконом! Это Его право, его наследие, его остров! Он - император! Тори просто мерзкий вор, и правильно Мушаши обрушил кару на его род! Если один из рода Тори так поступил, то и остальные не лучше!
Скорее, надо поторопиться, пока этот гад не сдох!
Можно и с мертвым попробовать, конечно. Но лучше пока дракон жив! Тогда можно и ритуал провести… попробовать!
Мушаши нетерпеливо прикрикнул, подгоняя своих людей.
Надо скорее!
Дракон ранен, или может, даже умирает… или человек! Первый оборот исцеляет все раны, а дальше… дальше уже как повезет. Некоторые раны исцелить просто нельзя.
Точно одно.
В момент смерти любой двуипостасный становится человеком. Человек слабее зверя, он всегда умирает первым, сдается первым.
Почему так?
Мушаши над этим не задумывался, он пользовался знаниями, которые оставили ему предки.
- Кровь! На деревьях кровь!
Мушаши напрягся.
- А дракон?
- Кровь ведет туда, мой император…
Кровь благополучно разлил Бертран, и принадлежала она не дракону, а курице, но кто мог это понять? Особенно, когда азарт! Когда такое…
Когда в первых идущих по лесу прилетело громадное бревно, люди даже не сразу поняли, что произошло. Вот, было десять человек – и лежит десять человек. Под бревном.
Полураздавленные, умирающие, а здоровущая зверюга протягивает лапу и хватает императора поперек туловища.
- Если кто-то дернется – он умрет.
Бертран перекинулся в человеческий облик, и говорил достаточно громко. Услышали все.
И замерли.
Император?
А что делать-то?
А… как быть никто не знает, а сам император отдать приказаний не может. Он немного придавлен драконьей лапой. А Бертран и не собирался давать шагренцам передышку. Ни к чему!
Соберутся еще, потом беда будет! Найдется дурак, стрелять попробует, или еще чего… Рэну-то что! Он дракон! А вот Бертран пострадать может. И император тоже, а ему надо быть живым и здоровым. Желательно.
Так что Бертран сделал шаг вперед – и быстро обшарил императора. Много времени это и не заняло.
По карманам пройтись, все побрякушки стянуть, включая и камень, и на прощание – не удержался.
- Убить бы тебя, сволочь, да Рэн не хочет. Но я, если что, сам вернусь! Я могу!
И закатить императору здоровущий щелбан в лоб. Аж звон пошел.
Все остолбенели.
Бертран развернулся – и удрал в заросли, где на ходу и обернулся в лиса.
Рэн подумал секунду, а потом аккуратно вытянул лапу, благо, размеры позволяли, и посадил Мушаши на ветку дерева. Метрах в трех над землей.
Как он слезать будет?
Ну… как-нибудь.
Очень удачное дерево попалось, ствол почти без веток, они где-то метров с трех и начинаются, прыгать отсюда неприятно, значит, императора снимать придется. Вот и пусть их!
Рэн развернулся – и удалился со скромным достоинством. Да, он такой!
Дракон, но скромный и обаятельный.
И припустил со всех лап, догоняя Бертрана, примерно через минуту услышал злое лисье тявканье, а потом и почувствовал, как лис вспрыгнул на сбрую.
И – взлетел.
Чуточку забегая вперед, ругался Мушаши виртуозно, а вот снимался плоховато. Пока стащили, половину уважения растеряли. И потом поползли слухи, сплетни… что это за император такой, которого ограбить можно?
А куда боги смотрят?
Или это император виноват? Это Мушаши такой, что богам на него лишний раз глядеть не хочется?
Поползли и слухи, и сплетни… чем это закончится? Да кто ж его знает? Чем-то, наверное.
А пока важно снять императора и доставить обратно в столицу. Что-то больше никому на дракона охотиться не хотелось. Неудобная дичь пошла.
Рэн опустился на подходящей поляне.
Бертран спрыгнул, обернулся обратно, и выложил на траву знакомую цепь и красный камень при ней. Все остальные побрякушки он выкладывать не стал, зачем? Самим пригодятся! Им еще обустраиваться, долма себе строить, семьи заводить… у него уже и лисичка симпатичная есть на примете, и Рэну он подругу присмотрит. Будем считать, что это от императора им компенсация. За моральный ущерб. Да-да, ее величество Мария так выразилась, а Бертран запомнил и теперь был уверен, что ему – положено! Рэну – точно!
Впрочем, в одном сходились и мужчины, и женщины.
Королеве Марии сочувствовали все! И те, и эти. Она-то уж точно была ни в чем не виновата.
***
- Ваше величество, - монахиня вежливо поклонилась, и Мария неожиданно развеселилась.
Если кто помнит из своего детства замечательный мультик про хомяка и суслика… вот, монахиня была копия суслика! Даже зубы торчали весьма похожим образом, и волосы, наверняка с утра гладко зачесанные, вздымались забавным хохолком. Глаза, правда, были похожи на два ружейных дула, такие темные, внимательные, затягивающие, но кто сказал, что суслики – глупые? Были б они такие, давно бы вымерли, как мамонты, ан нет! Живее всех живых!
И вот это, суслячье, кланяется, и смотрит так внимательно…
- Мое величество, - согласилась Мария. – располагайтесь, сестра, что вам предложить? Вина, горячего взвара, у нас, вот, компот есть, квас…
- Квуас?
- К-вас, - поправила Мария. И улыбнулась. – Попробуйте, может, вам и понравится?
Квас она научила делать местных кухарок. Те быстро оценили новинку, и она пошла в народ. Монахине, кажется, тоже понравилось.
- Тут ведь нет… это не вино и не эль?
- Это вообще не алкоголь. Не пьянит, - пояснила Мария. – Но делать надо правильно, я потом поделюсь рецептом. Так о чем вы хотели поговорить, сестра?
- Предстоятельница получила ваше письмо, ваше величество. Вы меня не помните, но я видела вас несколько лет назад.
- И убедились, что я – это я.
Ответом Марии была хитрая зубастая улыбка. Прямо хоть ты свои клыки в ответ показывай!
- Убедилась, ваше величество.
- Отлично. В чем вы еще хотели убедиться?
- Ваши дети….
- Да, мои, - легко согласилась Мария. – Вам доказательства нужны, или что? Алека я родила, я его грудью кормлю, и родила я его именно от мужа. Только как вам это доказать – не знаю.
Были бы они в родном мире, она бы анализ ДНК предложила. А тут что?
Фамильное сходство, когда вырастет?
Так мальчишка явно больше на нее похож будет, уже видно! Тоже мелкий, тонкокостный, разве что волосы светлые, а глаза – ее. Видно же!
- Если мне будет позволено просто посмотреть на его высочество…
Анна вошла, словно по заказу.
- Мама, Алек проголодался.
Ребенок у нее на руках ворочался и кряхтел. Так-то Алек был просто золотым малышом, но если не покормили или пеленки грязные, тут уж простите! Орать мы будем громко. Не сразу, правда, сначала немного поругаемся, вполголоса, а уж если не осознают… сами и виноваты!
Вокальные данные у ребенка были такие, что корабль мелко дрожал всем рангоутом и вибрировал остовом. Или что там у корабля? Ребра жесткости?
Они тоже дрожали. И матросы тоже….
Мария улыбнулась дочери. Ревность? Как же! Анна даже и не думала ревновать, а вот тискала Алека с огромным удовольствием, и пару раз обмолвилась, что тоже такого хочет. И так многозначительно смотрела на эрра Феликса…
Вовремя он подвернулся. Мария по-прежнему была для дочери самым важным человеком, но и Феликс же тоже есть! Какая уж тут ревность, когда он… такой красивый… и кстати, уже начинающий смиряться со своей участью.
Мария приняла ребенка, расстегнула платье и поднесла малыша к груди. Прогрессорство? Да вот! Обычное платье для кормления, на четырех пуговицах! Отстегнул – и корми на здоровье! И бюстгальтер! Пусть пока без косточек, пусть пока больше похожий на спортивные модели, но ведь есть уже! И это удобно!
А паровой двигатель пусть те изобретают, кто физику знает! Хотя Мария тоже знала, но там же еще и химия нужна, и технология, и еще куча разных параллельных вещей… нет уж! Пусть механизмы ждут своих Ньютонов, а она и нижним бельем обойдется.
Монахиня смотрела спокойно. Без умиления, но и без осуждения, просто отметила, что королева и правда недавно родила, и сама кормит. И ребенок на нее условно похож. Маленькие, они вообще чаще сами на себя похожи. Но… ребенок есть.
И он – наследник престола Эрланда. А Иоанн – двоеженец. С этим придется считаться.
- Я понимаю, ваше величество.
- Вы еще не все знаете, - вздохнула Мария. – Эрр Феликс!
Эрр просочился в дверь. Стесняться Мария и не подумала – чего? Почти зять, да и что такого в кормлении грудью? Вместо этого эрру кивнули на место за столом, рядом с Анной.
- Ваше величество? – удивилась монахиня.
- Эрр Феликс вам сейчас кое-что покажет. Я правильно понимаю, предстоятельница вам полностью доверяет?
- Да, ваше величество, - серьезный суслик выглядел бы умилительно, не будь у нее столько власти.
- Эрр?
- Ваше величество, повинуюсь.
Второй облик Марии было решено не показывать, он опасный и выглядит жутковато. А вот белую и пушистую летучую мышку так руки и тянутся погладить… не у всех, конечно, но желающих ласково погладить по головке двухметровую гюрзу почему-то еще меньше. Тина и Мелисса отказались сразу, Клара тоже решила не лезть, вот и продемонстрировали того, кто отказаться не сумел.
- Ой, - сказала монахиня, сначала вставая от шока, а потом садясь мимо стула.
Эрр Феликс раскланялся, как был, в облике нетопыря, и едва не навернулся со спинки кресла. Анна хихикнула.
Днем Феликс видел чуточку похуже, да и вообще, не его это время! Вот ночью – да!
- Да, сестра. Многоликий явил нам свою милость.
- К-как?!
Мария развела руками и предъявила камушек у себя на шее. Монахиня посмотрела на него, даже пальцем хотела дотронуться, потом засомневалась… хотя и могла бы. Мария-то видела, что второй ипостаси у нее нет.
- Благословение Многоликого!
- Я напишу об этом предстоятельнице, но разве такому поверишь без доказательств?
- Я бы не поверила, - согласилась сестра Ронда. – Никогда!
- Но теперь?
- Вше величество… это ТАКОЕ чудо!
Мария с этим была согласна.
Чудо, а то как же!
- Это еще не все, - тихо произнесла она. – Иногда чудеса бывают страшные, сестра. Только ТУТ доказательств я вам предоставить не смогу… но полагаю, вы сможете их найти! Предстоятельница находится к этому ближе, да и людей у нее побольше.
- К чему? – монахиня протянула руку вперед, чтобы коснуться нетопыря. – Можно? Пожалуйста?
- Конечно, можно.
- Настоящий… теплый…
Мария промолчала. Она кормила ребенка, и вежливо не замечала, как монахиня пытается прийти в себя. Как постепенно осознает новость, берет себя в руки, а потом и…
- Ваше величество, вы говорили о… страшных чудесах?
- Да, сестра.
Мария не собиралась скрывать подвиги фарданцев.
Об этом НАДО поведать миру! А уж что этот мир сделает с Хансом…. А что – его жалеть надо? Ханса, то есть?
По мнению Марии, таких надо было закопать. Из жалости. А то люди доберутся, и он так легко не отделается… мразь!
Спустя два дня сестра Ронда уезжала от королевы весьма озадаченная. Узнала-то она много. А вот что теперь с этим делать? В кармане у нее было несколько писем ее величества. К предстоятельнице, к предстоятелю… а все равно – что делать-то?
А ведь придется принимать решения, и приятными они не окажутся. Это Ронда знала точно.
Если ты не занимаешься политикой, то она займется тобой. Это и для мусорщиков верно, а уж для власть имущих – тем более.
***
Ханс был недоволен.
Мягко говоря! И сейчас расхаживал по кабинету, подводя итоги.
- Зверушек перебили. Это и хорошо, и плохо. Беспорядки в провинциях все же есть, не такие, как мы рассчитывали, но и этого будет достаточно. А от лишних тварей мы избавились, это уже хорошо.
- Да, ваше величество, - кивнул тейн.
- Из тех, что более разумны отобрано десять штук, и они уже на полпути в Эрланд. Как доедут…
Тейн улыбнулся краешками губ.
- Да, ваше величество.
Не принято о таком вслух говорить. А тем не менее…
Десять тварей – вполне хватит, чтобы убить Иоанна. После такого начнется грызня за трон, и времени Хансу хватит, отколоть в свою пользу пограничные провинции Эрланда. И кое-какие договоренности уже есть. И это тоже хорошо.
А еще…
- У тебя с собой этот порошок?
- Да, ваше величество.
- Что-то еще говорил этот твой… умник?
- Просился на прием, ваше величество. Чтобы осмотреть и возможно, дать советы.
Ханс кивнул.
Почувствовав себя лучше, после приема лекарства, он привычно взялся за работу. А что?
Фридрих, конечно, умница, но Ханс просто не видел своей жизни на отдыхе. Вот что там можно делать, скажите на милость? Лежать?
Так надоело.
Книги читать? Менестрелей слушать? Пьянки закатывать? Девок валять?
Хансу это было неинтересно. С тем же успехом можно было уговаривать крокодила стать вегетарианцем и заняться цветоводством.
Так что работал его величество.
А что волосы опять резко расти начали, причем, по всему телу, и ногти как-то заметно утолщились, напоминая когти… ну так что же?
Работать это не мешает, и перчатки надеть всегда можно.
- Пусть приходит завтра в девять утра. Приму.
- Да, ваше величество.
- Пока мне от его средства только лучше. Может, и дальше лучше будет.
- Я буду за это молиться, ваше величество.
- Вот-вот, помолись. Авось, да поможет.
Тейн молча поклонился. А что тут скажешь?
Сколько за тебя ни молись, все равно помрешь? От старости лекарства нет?
Ну… так-то королям лучше не говорить, целее будешь. А потому молча поклониться и подробно разъяснить, что, как, сколько…
И начинать готовиться к смене власти. Это крестьянам на короля плевать, хоть там Ханс, хоть Вернер, росла бы брюква да доились коровы, им и довольно. А тейну сложнее…
Намного сложнее.
***
Рэн Тори мерно махал крыльями над морем.
Ну, где же ты?
Какое уж там преклонение перед императором? Рэн сейчас рассматривал его исключительно как дичь! Вывести, закогтить…
Ага, вот и корабль! Императорский, ало-золотой, с драконом! Забавно!
Переделал бы на червяка, оно бы правильнее было.
Рэн резко спикировал вниз из облаков, так, чтобы его заметили.
Ага…
Это люди на таком расстоянии видят плохо.
Драконы видят отлично! И Рэн мог разглядеть даже складку на одеянии императора. Такую… на пузе. Любит император покушать, и выпить любит, и это уже сказывается.
Рэн примерился, пролетел неподалеку от корабля, опять набрал высоту.
Люди внизу забегали, принялись целиться… только вот по верткому дракону – это не по пиратскому кораблю палить!
Рэн извернулся раз, другой…
Два раза он уворачивался от снарядов, а потом решил, что пора.
И как раз над берегом, над лесочком, получил «под крыло» из стреломета.
Люди увидели, как после выстрела дракон дернулся, резко упал вниз, потом попытался набрать высоту, но одно крыло у него висело тряпкой (и каких трудов это стоило Рэну! Инстинкты просто ТРЕБОВАЛИ лететь нормально, но человеческий разум сдерживал их железной рукой), так что дракон медленно свалился вниз.
В лес.
- Сволочь! – сжал кулаки Мушаши.
С другой стороны, свались эта тварь в море, вытащить было бы сложнее. А значит…
- Высаживаемся на берег! Он нужен мне живым!!!
***
Мушаши в первых рядах не шел, конечно. Его охраняли, но император должен был сам, САМ убить дракона.
Сам напиться теплой крови, сам перенять его облик…
Недостойный вор не имеет на него права!
Это Мушаши должен был стать драконом! Это Его право, его наследие, его остров! Он - император! Тори просто мерзкий вор, и правильно Мушаши обрушил кару на его род! Если один из рода Тори так поступил, то и остальные не лучше!
Скорее, надо поторопиться, пока этот гад не сдох!
Можно и с мертвым попробовать, конечно. Но лучше пока дракон жив! Тогда можно и ритуал провести… попробовать!
Мушаши нетерпеливо прикрикнул, подгоняя своих людей.
Надо скорее!
Дракон ранен, или может, даже умирает… или человек! Первый оборот исцеляет все раны, а дальше… дальше уже как повезет. Некоторые раны исцелить просто нельзя.
Точно одно.
В момент смерти любой двуипостасный становится человеком. Человек слабее зверя, он всегда умирает первым, сдается первым.
Почему так?
Мушаши над этим не задумывался, он пользовался знаниями, которые оставили ему предки.
- Кровь! На деревьях кровь!
Мушаши напрягся.
- А дракон?
- Кровь ведет туда, мой император…
Кровь благополучно разлил Бертран, и принадлежала она не дракону, а курице, но кто мог это понять? Особенно, когда азарт! Когда такое…
Когда в первых идущих по лесу прилетело громадное бревно, люди даже не сразу поняли, что произошло. Вот, было десять человек – и лежит десять человек. Под бревном.
Полураздавленные, умирающие, а здоровущая зверюга протягивает лапу и хватает императора поперек туловища.
- Если кто-то дернется – он умрет.
Бертран перекинулся в человеческий облик, и говорил достаточно громко. Услышали все.
И замерли.
Император?
А что делать-то?
А… как быть никто не знает, а сам император отдать приказаний не может. Он немного придавлен драконьей лапой. А Бертран и не собирался давать шагренцам передышку. Ни к чему!
Соберутся еще, потом беда будет! Найдется дурак, стрелять попробует, или еще чего… Рэну-то что! Он дракон! А вот Бертран пострадать может. И император тоже, а ему надо быть живым и здоровым. Желательно.
Так что Бертран сделал шаг вперед – и быстро обшарил императора. Много времени это и не заняло.
По карманам пройтись, все побрякушки стянуть, включая и камень, и на прощание – не удержался.
- Убить бы тебя, сволочь, да Рэн не хочет. Но я, если что, сам вернусь! Я могу!
И закатить императору здоровущий щелбан в лоб. Аж звон пошел.
Все остолбенели.
Бертран развернулся – и удрал в заросли, где на ходу и обернулся в лиса.
Рэн подумал секунду, а потом аккуратно вытянул лапу, благо, размеры позволяли, и посадил Мушаши на ветку дерева. Метрах в трех над землей.
Как он слезать будет?
Ну… как-нибудь.
Очень удачное дерево попалось, ствол почти без веток, они где-то метров с трех и начинаются, прыгать отсюда неприятно, значит, императора снимать придется. Вот и пусть их!
Рэн развернулся – и удалился со скромным достоинством. Да, он такой!
Дракон, но скромный и обаятельный.
И припустил со всех лап, догоняя Бертрана, примерно через минуту услышал злое лисье тявканье, а потом и почувствовал, как лис вспрыгнул на сбрую.
И – взлетел.
***
Чуточку забегая вперед, ругался Мушаши виртуозно, а вот снимался плоховато. Пока стащили, половину уважения растеряли. И потом поползли слухи, сплетни… что это за император такой, которого ограбить можно?
А куда боги смотрят?
Или это император виноват? Это Мушаши такой, что богам на него лишний раз глядеть не хочется?
Поползли и слухи, и сплетни… чем это закончится? Да кто ж его знает? Чем-то, наверное.
А пока важно снять императора и доставить обратно в столицу. Что-то больше никому на дракона охотиться не хотелось. Неудобная дичь пошла.
***
Рэн опустился на подходящей поляне.
Бертран спрыгнул, обернулся обратно, и выложил на траву знакомую цепь и красный камень при ней. Все остальные побрякушки он выкладывать не стал, зачем? Самим пригодятся! Им еще обустраиваться, долма себе строить, семьи заводить… у него уже и лисичка симпатичная есть на примете, и Рэну он подругу присмотрит. Будем считать, что это от императора им компенсация. За моральный ущерб. Да-да, ее величество Мария так выразилась, а Бертран запомнил и теперь был уверен, что ему – положено! Рэну – точно!
