Варс только рот раскрыл. Слова из него удалось выдавить десятью минутами позже, карета три круга успела проехать. Кучер отлично знал, в какие моменты хозяина надо вести домой, а в какие повозить кругами, давая возможность поговорить.
- К-кого?
- Думаешь, я рехнулся?
Варс потер лоб.
Думаешь? Да тут практически полная уверенность! После такого надо лекарей вызывать из сумасшедшего дома! Или…
- Ты расскажи подробнее, а я подумаю…
Теперь настала очередь Тальфера тереть лоб.
- Понимаешь… нет у меня подробностей. Одни подозрения.
- Какие? – въедливо допытывался Варсон.
Бариста он знал давно, мнительность Тальферу была не свойственна, счеты – штука прямолинейная, какие уж тут тонкие душевные переживания? И вдруг – такое?
- Бывает у тебя такое? Вроде бы все в порядке… моряки о таком рассказывали. Все еще спокойно, тихо, ни облачка, а руки тянутся укрепить снасти и ждать шторма? Давит, тянет…
- Если б у меня такого не было, давно б нож в печенке носил, - хмыкнул Варсон. Действительно, для дознавателя интуиция – не роскошь, а часть жизни, те, кто к ней не прислушаются, недолго проживут.
- Вот и меня… накрыло, - мрачно признался Барист. – Слышал про последний скандал с принцем?
- Это когда он за занавеской придворную шлюху понужал, а та возьми, да и рухни?
- Именно. Скандал вышел нешуточный, король орал так, что занавески срывало, Торнейский пытался всех утихомирить, да куда там…
- И?
- Обычно после такого принц месяца на два-три отставал от отца. Уезжал от двора, в глушь, в тишь, скандал затихал…
- Сейчас он не уехал.
- Более того. Торнейский, пока был здесь, пытался их помирить, но все было бесполезно. А стоило маркизу уехать, и принц прямо-таки бросился отцу на грудь…
- Может, ревновал?
- Никогда. О мертвых ничего, кроме правды, так ее величество Лиданетта принца разбаловала в свое время до безумия. Ему некогда было отца ревновать, он у матери с рук не слезал. Знал, что она для него живет и дышит. Рид его тоже любил, а король души в сыне не чает. Не с чего ему ревновать, понимаешь? Не с чего и не было такого никогда.
- Ладно. Я понял. Поведение его высочества после этого скандала резко отличается от его обычного поведения в таких случаях. Да?
Барист кивнул.
- Верно.
- Может, повзрослел?
- Не похоже. Я его вижу во дворце, я наблюдаю… нет. Не то. Сегодня про войну говорили, король ему объясняет, а принц… Знаешь, что он ляпнул, когда его величество сказал, что королевство без хлеба может остаться?
- Что?
- Аристократам хватит, остальное его не волнует.
- Подслушивал?
- Осведомлялся.
Варс подумал пару минут.
- Да, не похоже то на взросление. А что ты хочешь от меня?
- Принц гуляет по столице.
- Безусловно. И я даже примерно знаю, какие таверны и бордели он предпочитает, и с кем туда ездит…
- Я тоже знаю. Но последнее время… - Барист развел руками, показывая,, что ему трудно объяснить и сформулировать то, маловнятное, что давило на его разум… - Он ездит чаще один.
- Может, встречается с друзьями уже в городе?
- А эту свору я вижу во дворце. И часто без принца… недавно он вообще на всю ночь исчез, вернулся утром в жуком состоянии, словно шервуля увидел. Это по словам конюха. Жеребца чуть не загнал, выхаживать пришлось…
- Тоже ничего удивительного…
Барист покачал головой.
- Думаешь, я себе это не говорю? Да постоянно! Каждый день повторяю, и каждый день просыпаюсь с ощущением, что что-то неладно. Я не понимаю, что меня мучает, но…
- Ты хочешь, чтобы я занялся принцем?
- Я понимаю, что нам обоим головы не сносить…
- Правильно понимаешь.
- Поэтому я кое-что подготовил для тебя. Возьми.
Варсон взял свиток, развернул, Барист тут же зажег свечу в экипажном фонаре, чтобы другу было удобнее вчитываться…
Минут пять мужчина молчал. Думал. Потом с уважением поглядел на Бариста.
- Да, ты голова…
Тальфер улыбнулся.
Конечно, никто не даст Варсону следить за принцем. А вот за леди Сорийской, которая может быть шпионкой…. Чьей?
А хоть бы и Шемаля. Или Данзы.
Не по души им союз трех королевств, они со степи начнут, а Данзой, к примеру, закусят. Вот и решили развалить договор еще до его подписания, подослали шпионку, а уж та расстаралась, до сих пор вся столица в лежку лежит!
Принц не только принимает леди Френсис у себя, он и сам частенько к ней мотается. Не грех бы и проследить за леди, что, как…
За принцем?
А за ним никто не следит. Он случайно попал в работу, это даже король поймет.
Каких усилий потребовал у Бариста этот приказ?
Да никаких…
Ужасно, но его величество доверял Тальферу. И подписал один свиток среди прочих, не читая, веря, что там только письма. Вот и это оказалось письмо.
К начальнику департамента Дознания, уважаемому графу Трион, о разработке леди Френсис Сорийской на предмет связей с иностранными державами. Мягкой разработке, деликатной, а то потом не отмоешься…
С такой бумагой Варсон почти ничем не рисковал.
Не следил он за принцем, просто подозревал, что тот едет к леди Сорийской, вот и все. Это можно и начальству предъявить.
- Втянешь ты меня, Рист…
- Сам весь по уши, - мрачно ответил Тальфер.
- Значит, тонуть вместе будем.
Мужчины крепко пожали друг другу руки. Первый шаг был сделан, а уж чем закончится этот путь…
Кто его знает?
Матильда Домашкина.
Сегодня Матильда оделась попроще.
Юбка-солнце бежевого цвета, комплект из синего топа и кофты сверху – в офисе надо носить с кофтой, а на улице, если петь будем, можно и снять. А можно и не снимать, все равно вид не такой официальный, как вчера. На шею простенькие бусы из стекляшек, дешевка, но оригинальная.
Волосы стянуть в хвост, на ноги плетеные туфли, сумку – и вперед!
В этот раз Матильда пришла на работу раньше Антона. Шеф появился через два часа, нестерпимо воняя чужими духами.
- Малечка, кофе мне сделай, солнышко.
- Какой?
- Черный и покрепче…
- Не называй женщину солнышком, она и засветить может, - прокомментировала Матильда.
Малена хмыкнула и пошла заклинать кофеварку.
Кофе с блинчиками был принят благосклонно, и Антон мановением руки отпустил секретаршу, попросив ее ближайшие двадцать минут ни с кем не соединять.
- Перетрудился, - резюмировала Матильда. – Улучшал демографическую ситуацию в стране, не покладая… отдельных запчастей.
- Не путай ситуацию с проституцией! – беззлобно огрызнулась Малена.
- Да ладно тебе, не злись. Он мужчина молодой, здоровый, пусть бегает по бабам, опыта набирается. Лишь бы болезней каких не набрался…
Малена чуть успокоилась.
- Ладно. Пусть бегает. Просто очень обидно…
Матильда понимала подругу. Такое вот, школьное переживание, которого была лишена в своем монастыре Мария-Элена. Тебе нравится мальчик, который гуляет с другой девочкой, а на тебя ноль внимания…
Ты понимаешь, что проще плюнуть, махнуть рукой, и вообще – пусть гуляет, но… обидно! Какая-то глупая, иррациональная обида не дает тебе жить спокойно. Почему?
Да кто ж ее знает!
Матильда всем этим переболела в подростковом возрасте и приобрела иммунитет, справедливо полагая, что если мужчина не оценил такую замечательную ее, то он просто дурак. И тратить на него время и силы не стоит. А вот Мария-Элена этого была лишена в своем монастыре. Пусть сейчас наверстывает.
Так что девушка сосредоточилась на документах. Лучшее средство от душевных метаний, трепетаний и терзаний – работа. Помогает идеально. Страдаешь – подмети улицу, или картошку прополи, сразу страданий меньше будет.
Или просто окажется не до них…
Картошки под рукой не водилось, но сканирование кучи документов и их приведение в приличный вид – тоже помогало. Малена трудилась, как автомат – и ее потихоньку отпускало.
- А вечером нам еще к Сергею…
- Вот и отлично. Развеемся, - согласилась Малена.
- Он тебе не нравится?
- Нет. А тебе?
- Нет, - фыркнула Матильда. – Я вообще предпочитаю мужчин постарше, у меня синдром безотцовщины.
- Это как?
- Это когда девочка росла без отца. Потом ее тянет к тем мужчинам, которые могут заменить папу. Поняла?
Малена поняла.
- Тогда у нас им половина женщин страдают.
Теперь пришла пора удивляться Матильде.
- Это как?
- У нас принято, чтобы муж был постарше жены, лет на пять-десять обязательно, а лучше лет на пятнадцать. А у вас даже ровесники женятся, потом расходятся, потому что незрелые и глупые. Из двоих в браке кто-то должен быть старше и умнее…
- Раньше у нас тоже выходили замуж за мужчин постарше. И по сговору.
- А сейчас почему перестали?
- Революция многое перекроила, перемешала, - Матильда грустно вздохнула. – Знаешь, не дай бог вашему миру такое пережить.
Малена об этом догадывалась, и перевела разговор на другую тему.
- Антон мне по этой градации подходит. Он старше меня лет на десять, это хорошо.
- А ты потом не пожалеешь? – Матильда не могла не спросить. – В вашем мире нет разводов.
- Да. Очень редко, если нет другого выхода. У вас в этом отношении просто.
- Это… не самая лучшая простота. И многие браки заканчиваются разводом, особенно те, в которых муж старше жены лет на десять-пятнадцать.
- Почему?
- Потому что тебе восемнадцать, а мужу, к примеру, тридцать, тебе тридцать – ему сорок два, тебе сорок – ему за пятьдесят. И не факт, что у вас совпадут жизненные ритмы. Тебе, например, погулять хочется, а ему поспать.
- Я видела такое.
- И как это решалось?
- По-разному. В Ромее разводов нет… и Антон не настолько старше меня. Но если бы меня выдали замуж за человека в два раза старше…
- Такое могло быть?
- Лорана вспомни.
Матильда поежилась.
Вспомни!
Забыть бы дали! Тема браков была забыта влет. Как соберемся, так и разберемся, вот!
- Рисойские, твари.
- Думаю, их уже нет в Винеле. Они должны на всех парах мчаться в Аланею.
- Мы тоже туда едем.
- Надеюсь, разрыв не окажется слишком сильным, и подготовиться они как следует не успеют.
- Успеют. Хуже всего, если они кинутся сразу к королю, - мрачно спрогнозировала Матильда. – Известно ведь, кто первый крикнул, тот и прав…
Малена подумала пару минут.
- Ко двору попасть не так просто.
- Лорена ведь Домбрийская? А это по вашим меркам круто.
- Да. Только она в трауре.
- И что с того? – не поняла Матильда.
Малена хитро улыбнулась.
- Тут есть оговорка. Я могу попасть ко двору, чтобы принять наследство, более того, если я сразу не дам о себе знать, это будет очень плохо расценено. И мою просьбу об аудиенции удовлетворят в самое короткое время. А вот Лорена – вдова.
- И она обязана соблюдать траур? – сообразила Матильда.
- Именно.
- Сроки?
- Строгий траур – год. Вдова не появляется в свете, не носит ничего, кроме черного, не принимает у себя людей, разве что с выражениями соболезнования. Потом, до третьего года – нестрогий траур. Лорена может надевать серое или лиловое, может выезжать в свет, но не на большие приемы, а на малые, камерные, как вы скажете…
Матильда фыркнула.
- А если она захочет попасть ко двору…
- Это будет не сразу. Ей придется действовать через Лорана.
- Рисойский постарается обернуться. И связи у него есть, верно?
- Да. Только он – Рисойский.
- Прости?
Малена задумалась, как бы объяснить подруге простые и понятные для нее вещи. Такие успешно забытые в двадцать первом веке, такие непонятные для Матильды… Потом сообразила.
- Есть такое слово – репутация…
Теперь поняла и Матильда. Просто раньше ей это в голову не приходило. Ну кто сейчас оценивает людей по репутации? То ли дело – банковский счет!
- А у Рисойского она подмоченная?
- Равно как и у Лорены. Понимаешь, они вроде бы и оставались в рамках приличий…
- Но внешнее их соблюдение не сделало Рисойских порядочнее. Все, до меня дошло…
- И люди к ним не слишком хорошо относятся.
- У нас есть поговорка – береги честь смолоду. У вас нет?
- Поговорки нет. Но честь пока еще есть.
Матильда от души фыркнула. И тут же принялась строить гипотезы.
- Малечка, если все шито-крыто, может ли Лорена прикрыться дочерью? Бедная девочка, ей надо срочно искать мужа – и вот я здесь. А я так горюю, так страдаю…
Теперь задумалась Малена. Ненадолго, перебирая в памяти уроки этикета.
- Силанту может вывести в свет родня первого мужа Лорены. Даже обязана в такой ситуации. Вдова пишет Колойским, те отвечают… примерно через полгода Силли представлена ко двору. А сама Лорена должна получить королевское разрешение. Более того, это разрешение обязан подтвердить архон Аллодии.
- Архон?
- Ага.
Малена вспомнила, что так в Аллодии называется главный храмовный чин, вроде патриарха, и переспрашивать не стала.
- А кто-то рангом пониже не прокатит?
- Она же Домбрийская! Герцогесса!
- А к архону тоже просто так не попадешь… - ухмыльнулась Матильда, думая, что в нашем мире к патриарху тоже не сильно-то пробьешься.
Настал черед Малены грустно вздыхать.
- Она же Домбрийская.
- Черт! – сообразила Матильда.
Это простому прихожанину к патриарху не пробиться. А какой-нибудь дочке Ельцина, племяшке Горбачева, или кто там еще в верхах водится – запросто. Пропустят без очереди.
- Да, в Париже есть порядочные женщины, - процитировала старый анекдот Малена. – Но стоить они будут очень, очень дорого.
- Чтобы попасть к архону – плати, самому архону – плати, в канцелярии – плати, сборы ко двору тоже денег требуют… Малена, а у нее есть доступ к фамильным счетам?
- Зависит от многих факторов.
- К примеру? Завещание мы видели, там ей выделена фиксированная сумма, не уложилась – крутись, как хочешь?
- Это верно. И господин Сельвиль ей медяка не выделит. Но управляющий городским имением может оказаться не столь принципиален.
- У вас их несколько?
Малена задумалась.
- Я была маленькой. Вроде бы в городском доме тоже был управляющий, но точнее я не помню…
- Управляющий делами – или просто домом? Вроде дворецкого?
- Тильда, я не помню!
- В любом случае, есть завещание, если что – ты Лорену со свету сживешь за растрату…
- Не смогу, - грустно вздохнула Малена. – Если Лорена окажется в долговой яме, это будет позором для Домбрийских.
- То есть эта стерва будет крутить, как хочет, лишь бы все было шито-крыто, а ты и цыкнуть не сможешь? Чтобы семью не опозорить?
- Грубо по форме, но верно по сути, - очередной лист отправился в сканер.
Матильда задумалась надолго, Малена успела уже истов шесть через сканер прогнать, когда подруга активизировалась.
- Малечка, у меня ИДЕЯ!
- Какая? Взорвать Лорену? Чтобы петарды не пропали?
- Нет! Выдать ее замуж!
Малена едва со стула не свалилась. Повезло, что у компьютерного кресла с трех сторон есть опора.
- Ты с ума сошла?
- Почему? Ты – глава фамилии, выдай эту заразу замуж! И пусть только попробует вякнуть! Скомпрометируем и выдадим!
- Хм-м…
- Она будет охотиться на тебя, а мы – на нее.
Малена серьезно задумалась.
- Она же в трауре?
- Как ко двору лезть, так траур не помеха? Ну-ну… пусть попробует вякнуть про любимого мужа, если сама даже год строгого траура не выдержала?
- Силанта?
- Колойские.
- А я?
- А тебя выводят в свет Ардонские. При чем тут Лорена? Ей положено сидеть в поместье, молиться и вышивать салфетки крестиком. Не захотела? Сама себе злобный Буратино!
Кто такой Буратино Малена уже знала. И фыркнула от души.
- К-кого?
- Думаешь, я рехнулся?
Варс потер лоб.
Думаешь? Да тут практически полная уверенность! После такого надо лекарей вызывать из сумасшедшего дома! Или…
- Ты расскажи подробнее, а я подумаю…
Теперь настала очередь Тальфера тереть лоб.
- Понимаешь… нет у меня подробностей. Одни подозрения.
- Какие? – въедливо допытывался Варсон.
Бариста он знал давно, мнительность Тальферу была не свойственна, счеты – штука прямолинейная, какие уж тут тонкие душевные переживания? И вдруг – такое?
- Бывает у тебя такое? Вроде бы все в порядке… моряки о таком рассказывали. Все еще спокойно, тихо, ни облачка, а руки тянутся укрепить снасти и ждать шторма? Давит, тянет…
- Если б у меня такого не было, давно б нож в печенке носил, - хмыкнул Варсон. Действительно, для дознавателя интуиция – не роскошь, а часть жизни, те, кто к ней не прислушаются, недолго проживут.
- Вот и меня… накрыло, - мрачно признался Барист. – Слышал про последний скандал с принцем?
- Это когда он за занавеской придворную шлюху понужал, а та возьми, да и рухни?
- Именно. Скандал вышел нешуточный, король орал так, что занавески срывало, Торнейский пытался всех утихомирить, да куда там…
- И?
- Обычно после такого принц месяца на два-три отставал от отца. Уезжал от двора, в глушь, в тишь, скандал затихал…
- Сейчас он не уехал.
- Более того. Торнейский, пока был здесь, пытался их помирить, но все было бесполезно. А стоило маркизу уехать, и принц прямо-таки бросился отцу на грудь…
- Может, ревновал?
- Никогда. О мертвых ничего, кроме правды, так ее величество Лиданетта принца разбаловала в свое время до безумия. Ему некогда было отца ревновать, он у матери с рук не слезал. Знал, что она для него живет и дышит. Рид его тоже любил, а король души в сыне не чает. Не с чего ему ревновать, понимаешь? Не с чего и не было такого никогда.
- Ладно. Я понял. Поведение его высочества после этого скандала резко отличается от его обычного поведения в таких случаях. Да?
Барист кивнул.
- Верно.
- Может, повзрослел?
- Не похоже. Я его вижу во дворце, я наблюдаю… нет. Не то. Сегодня про войну говорили, король ему объясняет, а принц… Знаешь, что он ляпнул, когда его величество сказал, что королевство без хлеба может остаться?
- Что?
- Аристократам хватит, остальное его не волнует.
- Подслушивал?
- Осведомлялся.
Варс подумал пару минут.
- Да, не похоже то на взросление. А что ты хочешь от меня?
- Принц гуляет по столице.
- Безусловно. И я даже примерно знаю, какие таверны и бордели он предпочитает, и с кем туда ездит…
- Я тоже знаю. Но последнее время… - Барист развел руками, показывая,, что ему трудно объяснить и сформулировать то, маловнятное, что давило на его разум… - Он ездит чаще один.
- Может, встречается с друзьями уже в городе?
- А эту свору я вижу во дворце. И часто без принца… недавно он вообще на всю ночь исчез, вернулся утром в жуком состоянии, словно шервуля увидел. Это по словам конюха. Жеребца чуть не загнал, выхаживать пришлось…
- Тоже ничего удивительного…
Барист покачал головой.
- Думаешь, я себе это не говорю? Да постоянно! Каждый день повторяю, и каждый день просыпаюсь с ощущением, что что-то неладно. Я не понимаю, что меня мучает, но…
- Ты хочешь, чтобы я занялся принцем?
- Я понимаю, что нам обоим головы не сносить…
- Правильно понимаешь.
- Поэтому я кое-что подготовил для тебя. Возьми.
Варсон взял свиток, развернул, Барист тут же зажег свечу в экипажном фонаре, чтобы другу было удобнее вчитываться…
Минут пять мужчина молчал. Думал. Потом с уважением поглядел на Бариста.
- Да, ты голова…
Тальфер улыбнулся.
Конечно, никто не даст Варсону следить за принцем. А вот за леди Сорийской, которая может быть шпионкой…. Чьей?
А хоть бы и Шемаля. Или Данзы.
Не по души им союз трех королевств, они со степи начнут, а Данзой, к примеру, закусят. Вот и решили развалить договор еще до его подписания, подослали шпионку, а уж та расстаралась, до сих пор вся столица в лежку лежит!
Принц не только принимает леди Френсис у себя, он и сам частенько к ней мотается. Не грех бы и проследить за леди, что, как…
За принцем?
А за ним никто не следит. Он случайно попал в работу, это даже король поймет.
Каких усилий потребовал у Бариста этот приказ?
Да никаких…
Ужасно, но его величество доверял Тальферу. И подписал один свиток среди прочих, не читая, веря, что там только письма. Вот и это оказалось письмо.
К начальнику департамента Дознания, уважаемому графу Трион, о разработке леди Френсис Сорийской на предмет связей с иностранными державами. Мягкой разработке, деликатной, а то потом не отмоешься…
С такой бумагой Варсон почти ничем не рисковал.
Не следил он за принцем, просто подозревал, что тот едет к леди Сорийской, вот и все. Это можно и начальству предъявить.
- Втянешь ты меня, Рист…
- Сам весь по уши, - мрачно ответил Тальфер.
- Значит, тонуть вместе будем.
Мужчины крепко пожали друг другу руки. Первый шаг был сделан, а уж чем закончится этот путь…
Кто его знает?
Матильда Домашкина.
Сегодня Матильда оделась попроще.
Юбка-солнце бежевого цвета, комплект из синего топа и кофты сверху – в офисе надо носить с кофтой, а на улице, если петь будем, можно и снять. А можно и не снимать, все равно вид не такой официальный, как вчера. На шею простенькие бусы из стекляшек, дешевка, но оригинальная.
Волосы стянуть в хвост, на ноги плетеные туфли, сумку – и вперед!
В этот раз Матильда пришла на работу раньше Антона. Шеф появился через два часа, нестерпимо воняя чужими духами.
- Малечка, кофе мне сделай, солнышко.
- Какой?
- Черный и покрепче…
- Не называй женщину солнышком, она и засветить может, - прокомментировала Матильда.
Малена хмыкнула и пошла заклинать кофеварку.
Кофе с блинчиками был принят благосклонно, и Антон мановением руки отпустил секретаршу, попросив ее ближайшие двадцать минут ни с кем не соединять.
- Перетрудился, - резюмировала Матильда. – Улучшал демографическую ситуацию в стране, не покладая… отдельных запчастей.
- Не путай ситуацию с проституцией! – беззлобно огрызнулась Малена.
- Да ладно тебе, не злись. Он мужчина молодой, здоровый, пусть бегает по бабам, опыта набирается. Лишь бы болезней каких не набрался…
Малена чуть успокоилась.
- Ладно. Пусть бегает. Просто очень обидно…
Матильда понимала подругу. Такое вот, школьное переживание, которого была лишена в своем монастыре Мария-Элена. Тебе нравится мальчик, который гуляет с другой девочкой, а на тебя ноль внимания…
Ты понимаешь, что проще плюнуть, махнуть рукой, и вообще – пусть гуляет, но… обидно! Какая-то глупая, иррациональная обида не дает тебе жить спокойно. Почему?
Да кто ж ее знает!
Матильда всем этим переболела в подростковом возрасте и приобрела иммунитет, справедливо полагая, что если мужчина не оценил такую замечательную ее, то он просто дурак. И тратить на него время и силы не стоит. А вот Мария-Элена этого была лишена в своем монастыре. Пусть сейчас наверстывает.
Так что девушка сосредоточилась на документах. Лучшее средство от душевных метаний, трепетаний и терзаний – работа. Помогает идеально. Страдаешь – подмети улицу, или картошку прополи, сразу страданий меньше будет.
Или просто окажется не до них…
Картошки под рукой не водилось, но сканирование кучи документов и их приведение в приличный вид – тоже помогало. Малена трудилась, как автомат – и ее потихоньку отпускало.
- А вечером нам еще к Сергею…
- Вот и отлично. Развеемся, - согласилась Малена.
- Он тебе не нравится?
- Нет. А тебе?
- Нет, - фыркнула Матильда. – Я вообще предпочитаю мужчин постарше, у меня синдром безотцовщины.
- Это как?
- Это когда девочка росла без отца. Потом ее тянет к тем мужчинам, которые могут заменить папу. Поняла?
Малена поняла.
- Тогда у нас им половина женщин страдают.
Теперь пришла пора удивляться Матильде.
- Это как?
- У нас принято, чтобы муж был постарше жены, лет на пять-десять обязательно, а лучше лет на пятнадцать. А у вас даже ровесники женятся, потом расходятся, потому что незрелые и глупые. Из двоих в браке кто-то должен быть старше и умнее…
- Раньше у нас тоже выходили замуж за мужчин постарше. И по сговору.
- А сейчас почему перестали?
- Революция многое перекроила, перемешала, - Матильда грустно вздохнула. – Знаешь, не дай бог вашему миру такое пережить.
Малена об этом догадывалась, и перевела разговор на другую тему.
- Антон мне по этой градации подходит. Он старше меня лет на десять, это хорошо.
- А ты потом не пожалеешь? – Матильда не могла не спросить. – В вашем мире нет разводов.
- Да. Очень редко, если нет другого выхода. У вас в этом отношении просто.
- Это… не самая лучшая простота. И многие браки заканчиваются разводом, особенно те, в которых муж старше жены лет на десять-пятнадцать.
- Почему?
- Потому что тебе восемнадцать, а мужу, к примеру, тридцать, тебе тридцать – ему сорок два, тебе сорок – ему за пятьдесят. И не факт, что у вас совпадут жизненные ритмы. Тебе, например, погулять хочется, а ему поспать.
- Я видела такое.
- И как это решалось?
- По-разному. В Ромее разводов нет… и Антон не настолько старше меня. Но если бы меня выдали замуж за человека в два раза старше…
- Такое могло быть?
- Лорана вспомни.
Матильда поежилась.
Вспомни!
Забыть бы дали! Тема браков была забыта влет. Как соберемся, так и разберемся, вот!
- Рисойские, твари.
- Думаю, их уже нет в Винеле. Они должны на всех парах мчаться в Аланею.
- Мы тоже туда едем.
- Надеюсь, разрыв не окажется слишком сильным, и подготовиться они как следует не успеют.
- Успеют. Хуже всего, если они кинутся сразу к королю, - мрачно спрогнозировала Матильда. – Известно ведь, кто первый крикнул, тот и прав…
Малена подумала пару минут.
- Ко двору попасть не так просто.
- Лорена ведь Домбрийская? А это по вашим меркам круто.
- Да. Только она в трауре.
- И что с того? – не поняла Матильда.
Малена хитро улыбнулась.
- Тут есть оговорка. Я могу попасть ко двору, чтобы принять наследство, более того, если я сразу не дам о себе знать, это будет очень плохо расценено. И мою просьбу об аудиенции удовлетворят в самое короткое время. А вот Лорена – вдова.
- И она обязана соблюдать траур? – сообразила Матильда.
- Именно.
- Сроки?
- Строгий траур – год. Вдова не появляется в свете, не носит ничего, кроме черного, не принимает у себя людей, разве что с выражениями соболезнования. Потом, до третьего года – нестрогий траур. Лорена может надевать серое или лиловое, может выезжать в свет, но не на большие приемы, а на малые, камерные, как вы скажете…
Матильда фыркнула.
- А если она захочет попасть ко двору…
- Это будет не сразу. Ей придется действовать через Лорана.
- Рисойский постарается обернуться. И связи у него есть, верно?
- Да. Только он – Рисойский.
- Прости?
Малена задумалась, как бы объяснить подруге простые и понятные для нее вещи. Такие успешно забытые в двадцать первом веке, такие непонятные для Матильды… Потом сообразила.
- Есть такое слово – репутация…
Теперь поняла и Матильда. Просто раньше ей это в голову не приходило. Ну кто сейчас оценивает людей по репутации? То ли дело – банковский счет!
- А у Рисойского она подмоченная?
- Равно как и у Лорены. Понимаешь, они вроде бы и оставались в рамках приличий…
- Но внешнее их соблюдение не сделало Рисойских порядочнее. Все, до меня дошло…
- И люди к ним не слишком хорошо относятся.
- У нас есть поговорка – береги честь смолоду. У вас нет?
- Поговорки нет. Но честь пока еще есть.
Матильда от души фыркнула. И тут же принялась строить гипотезы.
- Малечка, если все шито-крыто, может ли Лорена прикрыться дочерью? Бедная девочка, ей надо срочно искать мужа – и вот я здесь. А я так горюю, так страдаю…
Теперь задумалась Малена. Ненадолго, перебирая в памяти уроки этикета.
- Силанту может вывести в свет родня первого мужа Лорены. Даже обязана в такой ситуации. Вдова пишет Колойским, те отвечают… примерно через полгода Силли представлена ко двору. А сама Лорена должна получить королевское разрешение. Более того, это разрешение обязан подтвердить архон Аллодии.
- Архон?
- Ага.
Малена вспомнила, что так в Аллодии называется главный храмовный чин, вроде патриарха, и переспрашивать не стала.
- А кто-то рангом пониже не прокатит?
- Она же Домбрийская! Герцогесса!
- А к архону тоже просто так не попадешь… - ухмыльнулась Матильда, думая, что в нашем мире к патриарху тоже не сильно-то пробьешься.
Настал черед Малены грустно вздыхать.
- Она же Домбрийская.
- Черт! – сообразила Матильда.
Это простому прихожанину к патриарху не пробиться. А какой-нибудь дочке Ельцина, племяшке Горбачева, или кто там еще в верхах водится – запросто. Пропустят без очереди.
- Да, в Париже есть порядочные женщины, - процитировала старый анекдот Малена. – Но стоить они будут очень, очень дорого.
- Чтобы попасть к архону – плати, самому архону – плати, в канцелярии – плати, сборы ко двору тоже денег требуют… Малена, а у нее есть доступ к фамильным счетам?
- Зависит от многих факторов.
- К примеру? Завещание мы видели, там ей выделена фиксированная сумма, не уложилась – крутись, как хочешь?
- Это верно. И господин Сельвиль ей медяка не выделит. Но управляющий городским имением может оказаться не столь принципиален.
- У вас их несколько?
Малена задумалась.
- Я была маленькой. Вроде бы в городском доме тоже был управляющий, но точнее я не помню…
- Управляющий делами – или просто домом? Вроде дворецкого?
- Тильда, я не помню!
- В любом случае, есть завещание, если что – ты Лорену со свету сживешь за растрату…
- Не смогу, - грустно вздохнула Малена. – Если Лорена окажется в долговой яме, это будет позором для Домбрийских.
- То есть эта стерва будет крутить, как хочет, лишь бы все было шито-крыто, а ты и цыкнуть не сможешь? Чтобы семью не опозорить?
- Грубо по форме, но верно по сути, - очередной лист отправился в сканер.
Матильда задумалась надолго, Малена успела уже истов шесть через сканер прогнать, когда подруга активизировалась.
- Малечка, у меня ИДЕЯ!
- Какая? Взорвать Лорену? Чтобы петарды не пропали?
- Нет! Выдать ее замуж!
Малена едва со стула не свалилась. Повезло, что у компьютерного кресла с трех сторон есть опора.
- Ты с ума сошла?
- Почему? Ты – глава фамилии, выдай эту заразу замуж! И пусть только попробует вякнуть! Скомпрометируем и выдадим!
- Хм-м…
- Она будет охотиться на тебя, а мы – на нее.
Малена серьезно задумалась.
- Она же в трауре?
- Как ко двору лезть, так траур не помеха? Ну-ну… пусть попробует вякнуть про любимого мужа, если сама даже год строгого траура не выдержала?
- Силанта?
- Колойские.
- А я?
- А тебя выводят в свет Ардонские. При чем тут Лорена? Ей положено сидеть в поместье, молиться и вышивать салфетки крестиком. Не захотела? Сама себе злобный Буратино!
Кто такой Буратино Малена уже знала. И фыркнула от души.
