Вот только это еще и подействовало. (Боятся военных!) А… струсили сразу. Как миленькие все принесли! То-то же! Со мной лучше шуточки не шутить! А подопытных кроликов ищите себе в другом месте. Дураков нет. И дурочек тоже!
Приехала я опять в Гобустан. Муж на службе. Вечером приходит, валяется в ногах, прощения просит. Иду заказывать переговоры с мамой. Не могу я больше так жить! Зачем такие жертвы и кому? Кому они нужны? Кому это надо? Терпеть побои и пьянство мужа. Да еще и его равнодушие. Узнала у друзей, что он отпросился в тот день и напился. Ему уже было не до меня. Переживал за неродившегося ребенка.
Мама прилетела через два дня. Устроила чистку зятю, а мне говорит: «Собирай, Леночка, вещи, поедем домой.» Я начала собирать сумку. Тут Слава просто взвыл: «Не отпущу ее никуда! Я без не жить не смогу! Не забирайте мою жену! Простите меня, пожалуйста. Прости меня, Леночка! Я больше так не буду!» И стал на коленях просить у нас прощения.
Мы поверили ему на слово. Осталась я. После такой большой кровопотери домой поехать я сразу бы не смогла в любом случае. Была еще очень слаба. Решили мы с мамой, что я восстановлюсь немного, а попозже, (примерно через месяц), приеду домой и она покажет меня врачам в Томске. Так мы и сделали.
Жутько был какое-то время тише воды, ниже травы. Хорошо, что это был юг, фруктовый край. А с витаминами восстановление идет гораздо быстрее. Пришлось съесть не один килограмм гранат и яблок. Юг есть юг. С этим проблем не было.
Когда приехала я на родину и попала к врачу, то гинеколог сказала, что картина как после воспаления. Это был аднексит в острой фазе тогда, видимо. Вот такие дела. А эти все остальные надуманные диагнозы...
Опять видела Ивана. Боялась с ним встретиться взглядом. Три года это не такая уж большая разница в возрасте. Но вот что у него на уме? Кто знает? Может быть, я и нужна ему была только на время, пока у него никого нет. Не более. А такой расклад не для меня вовсе. Это меня никак не радовало и не устраивало. Я - человек серьезный. Даже кокетничать толком не умею.
Как-то ехала я в поезде из Иркутска. На руке обручальное кольцо, как всегда. Все, как положено. Лежу на верхней полке, а моя подруга, (мы в одной группе учились), в соседнем купе (плацкарте). Тоже на верхней полке. Выглядываем за стенку, общаемся. А напротив меня, тоже на верхней полке, лежит парень. Зима. Я лежу прямо в норковой шапке, т. к. дует от окна. Мерзлячка, хоть и сибирячка. Парень молчал, молчал, да и заговорил со мной: «А вот вы знаете, что это за зверь, норка?» И начал рассказывать об этом зверьке много интересного. Так мы и познакомились. Его звали Павел. Учился он в охотоведческом техникуме в Иркутске. Тоже ехал с сессии. Но ему ехать дальше. Он жил где-то за Новосибирском. Меня так растрясло к обеду, что я уснула. Проснулась, глаза не открываю. Но чувствую на себе чей-то взгляд. Смотрит на меня парень. Так пристально смотрит. Как-то стало неловко даже. В этот самый момент выглянула из-за стенки моя подружка и говорит ему: «Она замужем. Лучше со мной поболтайте. Лена-то вам зачем?»
- Ничего страшного, что замужем. Я сам прекрасно вижу кольцо на правой руке. Но мне хочется общаться именно с ней. И тут уж ничего не поделаешь.
По вагонам разносили какую-то еду. Очень захотелось съесть чего-нибудь горяченького. Надоела уже эта сухомятка. Взяла себе тарелку второго. Паша сбегал за чаем. Поели в складчину все вместе. После трапезы парень дал сокурснице понять, что она лишняя. Девушка поджала губы и ушла. «Завидует, - подумала я. - А чему тут завидовать? Поговорим и разлетимся в разные края. Он - к себе, я - к себе. И никогда уже в жизни больше не встретимся».
Здесь, как на беду, у меня случилось отравление. Скорее всего, я отравилась чем-то купленным в поезде. Мне плохо. Сильно болит голова. Тошнит. Бегаю без конца в туалет. Бесконечная рвота. Павел помчался по вагонам, чтобы у пассажиров найти нужные таблетки. Раздобыл-таки, наконец-то. Почти сразу же мне стало легче. Вот это да! Чужой ведь совсем человек! А как помог мне!
Потом опять болтали с ним до ночи, а рано утром прибыли в Тайгу. Он предложил мне помочь с вещами. Донес до вокзала чемоданы. Не уходит. Стоит и молчит. Я боюсь, что он опоздает на поезд. Тогда Павел говорит: «Алена! Я таких глаз, как у тебя, никогда не видел. Как жаль, что мы расстаемся… А ты еще и замужем… Как жаль. Я бы приехал в любую точку Союза из-за тебя, будь ты свободна. Никому бы тебя не отдал никогда в жизни. Прощай.»
Так мы и расстались с ним. Больше уже я никогда в жизни его не видела. А про мои глаза что-то подобное мне многие мужчины говорили. И даже я слышала порой, что, якобы, мои глаза их в постель манили. Интересное кино. Я не маню, а глаза вдруг манят. Что-то здесь несуразица какая-то выходит. Позже, я поняла, в чем дело. Взгляд у меня отцовский. Ну такой от природы! Ничего не поделаешь! Особенно, когда улыбаюсь или смеюсь. Какая-то доля правды в этом есть. Но все это происходит помимо моей воли. Сто пудов.
Из Томска позвонила мужу. Сказала, что завтра иду за билетами. Скоро приеду. Слава попросил меня сразу же прилететь не в Баку, а в Запорожье, т.к. он скоро уже приедет туда в отпуск. Я так и сделала. Приехала на Украину. Дома родители мужа меня уже ждали. В комнате на столе стоял красивый букет роз. Но не очень хорошо и уютно я чувствовала себя там без Славы. Как будто бы я виновата в чем-то, что приехала без него. На меня смотрели с укором. Культ еды был на высоте! С раннего утра свекровь вставала и готовила первое, второе и третье. На третье обязательно был компот из свежих фруктов. Его варилось всегда много. Литров десять. И ставился он в огромной кастрюле остывать в ванну, наполненную холодной водой. Я не белоручка и никогда не отлынивала ни от какой работы. Вставала тоже рано и предлагала свою помощь. Но меня всегда выгоняли из кухни. Дескать, мне здесь делать нечего. Мол, там, в Азербайджане готовь, а здесь уж, как-нибудь, без тебя обойдемся. Из-за всего этого я чувствовала себя не в своей тарелке. Не «комильфо». Сидела в комнате, грустила и слушала магнитофон. Младший брат мужа был тогда в Томске, на учебе еще. Вместе с друзьями они готовились к сессии.
Вдруг раздается телефонный звонок. Свекровь зовет меня к телефону. Это, оказывается, звонит мне мама Ивана. Анна Николаевна приглашает меня к себе в гости. Голос в трубке очень приятный. Конечно же, я согласилась и была очень рада ее звонку.
Когда я пришла к ней в гости, то была очень приятно удивлена. Очень красивая и гостеприимная женщина. Образованная и интеллигентная. Приятная во всех отношениях. Угощала меня чем-то вкусненьким. Потом мы вместе смотрели фото в альбоме. С ней было настолько хорошо, что я забывала о времени. Разница в возрасте вообще не чувствовалась. Настолько она была обаятельная и привлекательная, просто не описать словами.
Потом она предложила прогуляться по городу. Мы говорили с ней обо всем. Даже, скорее, болтали, как давние подруги. Когда мы сели на скамеечку в парке, она мне поведала, что Ванечка очень в меня влюблен. И всегда ей говорит: «Повезло же этому Жутько! Какая у него красивая, стройная и образованная жена. А как вкусно готовит! А какая мастерица на все руки, рукодельница! Мама, ты бы только видела! И теща такая же. Вот бы мне такую же жену!» Постоянно говорит обо мне ей по телефону и когда приезжает домой в Запорожье.
На следующий день Анна Николаевна пригласила меня на пляж. Искупаться и позагорать на берегу Днепра. Я согласилась, пошла, но не сказала, что плавать не умею. Да и купальника у меня с собой не было. Она искупалась в реке, а я сидела в открытом сарафане и загорала на солнышке. И опять мы с ней долго болтали. Прямо как подружки. Работала она в аптеке провизором. Значит, Ваня пошел по стопам матери. Только станет совсем скоро, через год, военным провизором. Воспитывала сына Анна Николаевна одна. Столько доброты и тепла она в него вложила! Я поняла это позже. И всем он был обязан ей.
Может быть, если бы я увидела и узнала родителей мужа до свадьбы… Но судьба - индейка. Ее не объедешь, не обскачешь.
Муж так и не приехал. Срочно объявили внеплановые учения и его не отпустили в отпуск. А ждать там было бессмысленно. Вернулась в Азербайджан.
Местное население здесь любит хаш. Это что-то вроде нашего холодца. Только из баранины. Летом наварят... Свадьбы без конца… Зурна играет днем и ночью. Иногда просто выть по-волчьи хотелось от этих заунывных звуков!
Наконец, закончились учения и Славу посылают в Москву на трехмесячные курсы повышения квалификации. Естественно, без жены. Пришлось мне опять идти за билетами в Томск. Оставаться в Зурбагане, да еще и при тех обстоятельствах я не могла. Жуть! Была объявлена эпидемия холеры. Слава уезжал завтра, а я только через несколько дней. Фельдшер с медсестрой ходили по домам и все везде обрабатывали. Был дан строгий приказ: «Из части не высовываться!»
Да. Мой самолет только через пять дней. Почти неделя. Ничего не поделаешь! Надо терпеть и ждать. Было очень-очень страшно. Хаш сделал свое «черное» дело.
Муж уехал. А перед своим отъездом поручил своему другу, (мичману Володе), позаботиться обо мне. И проводить меня в аэропорт. Дорога очень дальняя, а он - водитель военного уазика. Возит командира части. С командиром тоже договоренность была. Я немного успокоилась. Ведь Володю я знаю. Работала с ним вместе в в/ч. И жил он в соседнем подъезде нашего дома. К тому же, мы дружили семьями. Чего бояться? Продукты он мне привозил. Почту тоже приносил. Все было хорошо до тех пор, пока…
Накануне моего отъезда Володя пришел ко мне какой-то не такой. Очень взволнованный. Стоит на пороге. Просит напоить его чаем. Я говорю ему, что не успела еще толком собрать вещи. Да и еду последнюю уже съела. Угостить-то его совсем нечем. Тогда он стал руки свои распускать, лезть обниматься. Возмутившись, я убрала его руки и сказала, что не ожидала такого от него. Тогда он и говорит мне: «Три месяца разлуки с тобой опять. Я же с ума сойду. Ты думаешь, что твой муженек сейчас верность тебе соблюдает в Москве? Держи карман шире! Он там, сто пудов, с бабами развлекается. А ты давно знаешь, что я в тебя влюблен и меня постоянно игнорируешь. Будто я для тебя вовсе пустое место! Я уже не могу без тебя! Пойми! Хорошо, хоть у тебя и у моей жены одно имя. Леночка. Я думаю о тебе ночами и во сне могу сказать: «Леночка!» А жена подумает, что это я о ней мечтаю во сне».
Я пытаюсь открыть дверь и вытолкнуть его из квартиры. Но он, естественно, сильнее меня. Тут он хватает меня за ноги, закидывает себе на плечо и тащит в спальню. Когда снял меня с плеча и попытался раздеть, то я вырвалась, подбежала к окну и схватилась за трубу.
- Предупреждаю, что еще одно движение - и я заору! Твой родной сын бегает под моими окнами, а ты совсем совесть потерял! Он, видимо, не поверил. Окно открыто. Жара. Володя пытается меня оторвать от трубы. Тогда я заорала, что есть мочи: «Помогите!» Это отрезвило бедного Дон Жуана. Он сразу отряхнулся и быстро ушел.
Меня же всю колотило! Слава Богу! Ушел! Я закрылась на все запоры и начала реветь. Что я, медом намазана, что ли? Никаких, видно, друзей семьи не бывает! Хотя я была не права. Может быть, где-то и бывают.
В голове каша. Что теперь делать? Кто меня проводит до аэропорта? Кто поможет? Выходить из дома нельзя. Телефона нет, чтобы заказать такси. Да и за такое большое расстояние таксист потребует кругленькую сумму. А где ее взять? Все это нереально. В часть идти тоже нельзя. Как мышь в ловушке! И дверца захлопнулась! Как же выбираться из этой западни? Думай, Лена, думай. Шевели мозгами!
Да, теперь я к Володе на пушечный выстрел не подойду. Буду бояться этого гада. Почему у меня нет силы в руках? Врезать бы ему по самое «не хочу». Видимо, хрупкость и беззащитность моя манят мужиков. Но о таких женщинах хрупких настоящему мужчине хочется заботиться, а не насиловать. Да уж, рыцари в наше время перевелись.
Ночь перед отъездом была очень длинной и бессонной. За окном летали зловещие летучие мыши, а на душе так скребли кошки! Еще с вечера я закрыла наглухо все окна. Первый этаж. Лучше задохнуться, чем быть изнасилованной! Тут только я вспомнила слова мамы: «Еще намучаешься, когда расцветешь. Устанешь от вечных мужских приставаний. И будет тебе все не в радость, поверь.»
Мама учила меня обороняться: «Бей прямо в пах! И лучше, если ты будешь в туфлях на каблуках». А папа говорил: «Леночка! Силы в кулаках у тебя нет. Так зажми в кулаке грузило для рыбалки. Или хотя бы пустой спичечный коробок. Тогда сила будет, будешь во сто крат сильнее».
Утром постучали в дверь. Спросила, кто. Это был Володя. Сказал, что машина завтра будет ждать у подъезда. Ровно в шесть часов вечера. (В шесть часов вечера после войны...)
Делать было нечего. Пришлось ехать с этим подонком. Вечером Володя постучал в дверь. Я открыла. Мои чемоданы уже стояли в коридоре. Он молча взял поклажу и понес в машину. Закрыв за собой дверь, вышла и я. Села молчком в машину. В правой руке у меня был зажат пустой спичечный коробок. Ехали мы молча. Я голову отвернула от него и смотрела на море. Был очень красивый вид. Алый закат. Море плещется. Ветер дует в открытое окно машины и развевает мои волосы. Постоянно их убираю с глаз. Нужно было всегда держать его в своем поле зрения. Темно и страшно. Я вспомнила, что у меня еще один коробок есть. Достала его из кармана и сжала в левой руке. И я сидела, как на иголках, и готова была отразить нападение в любую секунду. Торопила мысленно дорогу, поскорее бы она кончалась. Поскорее бы приехать в аэропорт. Аж шея заболела от такой позы. Всю дорогу я дрожала от страха. Ведь этому уроду ничего не стоило остановить машину посреди дороги и изнасиловать меня. Кругом ни души! Делай, что хочешь. И свидетелей никаких нет. Да и крик здесь уже не поможет.
Уже, подъезжая к городу, Володя сказал: «Леночка! Прости меня! Не сдержался. Это все из-за любви к тебе. Прости!»
Больше он не сказал ни слова. А я вообще не проронила ни единого слова за всю дорогу. Доехали. Молча выгрузил чемоданы и уехал. И только теперь, в аэропорту, я спокойно вздохнула и выкинула спички… Здесь я уже чувствовала себя в безопасности. Мама должна была меня встречать в Новосибирске.
Слава Богу! Все позади! И кошмар этот теперь мне может только сниться. В самолете я обычно не сплю, а здесь спала, как убитая. До очередной посадки в Алма-Ате. Еще бы! Такой стресс! И бессонная ночь, которая следовала за ним. После посадки я тоже спала. До прилета в аэропорт столицы Сибири.
В аэропорту меня встречала мама. Наконец-то! Мы с ней снова вместе и это уже почти что родина.
Дома нас ждал вкусный обед. Папа сам испек блинчики. Да такие тоненькие и вкусные! Ажурные. В дырочках. Фаршированные с рисом и мясом, с творогом. И просто блинчики. На выбор: со сгущенкой, с вареньем, сметаной или маслом. Я любила их опускать сначала в растопленное масло, а потом сразу в сахар. Было так вкусно! На душе спокойно.
Приехала я опять в Гобустан. Муж на службе. Вечером приходит, валяется в ногах, прощения просит. Иду заказывать переговоры с мамой. Не могу я больше так жить! Зачем такие жертвы и кому? Кому они нужны? Кому это надо? Терпеть побои и пьянство мужа. Да еще и его равнодушие. Узнала у друзей, что он отпросился в тот день и напился. Ему уже было не до меня. Переживал за неродившегося ребенка.
Мама прилетела через два дня. Устроила чистку зятю, а мне говорит: «Собирай, Леночка, вещи, поедем домой.» Я начала собирать сумку. Тут Слава просто взвыл: «Не отпущу ее никуда! Я без не жить не смогу! Не забирайте мою жену! Простите меня, пожалуйста. Прости меня, Леночка! Я больше так не буду!» И стал на коленях просить у нас прощения.
Мы поверили ему на слово. Осталась я. После такой большой кровопотери домой поехать я сразу бы не смогла в любом случае. Была еще очень слаба. Решили мы с мамой, что я восстановлюсь немного, а попозже, (примерно через месяц), приеду домой и она покажет меня врачам в Томске. Так мы и сделали.
Жутько был какое-то время тише воды, ниже травы. Хорошо, что это был юг, фруктовый край. А с витаминами восстановление идет гораздо быстрее. Пришлось съесть не один килограмм гранат и яблок. Юг есть юг. С этим проблем не было.
Когда приехала я на родину и попала к врачу, то гинеколог сказала, что картина как после воспаления. Это был аднексит в острой фазе тогда, видимо. Вот такие дела. А эти все остальные надуманные диагнозы...
Опять видела Ивана. Боялась с ним встретиться взглядом. Три года это не такая уж большая разница в возрасте. Но вот что у него на уме? Кто знает? Может быть, я и нужна ему была только на время, пока у него никого нет. Не более. А такой расклад не для меня вовсе. Это меня никак не радовало и не устраивало. Я - человек серьезный. Даже кокетничать толком не умею.
Глава 11 - Случайная встреча.
Как-то ехала я в поезде из Иркутска. На руке обручальное кольцо, как всегда. Все, как положено. Лежу на верхней полке, а моя подруга, (мы в одной группе учились), в соседнем купе (плацкарте). Тоже на верхней полке. Выглядываем за стенку, общаемся. А напротив меня, тоже на верхней полке, лежит парень. Зима. Я лежу прямо в норковой шапке, т. к. дует от окна. Мерзлячка, хоть и сибирячка. Парень молчал, молчал, да и заговорил со мной: «А вот вы знаете, что это за зверь, норка?» И начал рассказывать об этом зверьке много интересного. Так мы и познакомились. Его звали Павел. Учился он в охотоведческом техникуме в Иркутске. Тоже ехал с сессии. Но ему ехать дальше. Он жил где-то за Новосибирском. Меня так растрясло к обеду, что я уснула. Проснулась, глаза не открываю. Но чувствую на себе чей-то взгляд. Смотрит на меня парень. Так пристально смотрит. Как-то стало неловко даже. В этот самый момент выглянула из-за стенки моя подружка и говорит ему: «Она замужем. Лучше со мной поболтайте. Лена-то вам зачем?»
- Ничего страшного, что замужем. Я сам прекрасно вижу кольцо на правой руке. Но мне хочется общаться именно с ней. И тут уж ничего не поделаешь.
По вагонам разносили какую-то еду. Очень захотелось съесть чего-нибудь горяченького. Надоела уже эта сухомятка. Взяла себе тарелку второго. Паша сбегал за чаем. Поели в складчину все вместе. После трапезы парень дал сокурснице понять, что она лишняя. Девушка поджала губы и ушла. «Завидует, - подумала я. - А чему тут завидовать? Поговорим и разлетимся в разные края. Он - к себе, я - к себе. И никогда уже в жизни больше не встретимся».
Здесь, как на беду, у меня случилось отравление. Скорее всего, я отравилась чем-то купленным в поезде. Мне плохо. Сильно болит голова. Тошнит. Бегаю без конца в туалет. Бесконечная рвота. Павел помчался по вагонам, чтобы у пассажиров найти нужные таблетки. Раздобыл-таки, наконец-то. Почти сразу же мне стало легче. Вот это да! Чужой ведь совсем человек! А как помог мне!
Потом опять болтали с ним до ночи, а рано утром прибыли в Тайгу. Он предложил мне помочь с вещами. Донес до вокзала чемоданы. Не уходит. Стоит и молчит. Я боюсь, что он опоздает на поезд. Тогда Павел говорит: «Алена! Я таких глаз, как у тебя, никогда не видел. Как жаль, что мы расстаемся… А ты еще и замужем… Как жаль. Я бы приехал в любую точку Союза из-за тебя, будь ты свободна. Никому бы тебя не отдал никогда в жизни. Прощай.»
Так мы и расстались с ним. Больше уже я никогда в жизни его не видела. А про мои глаза что-то подобное мне многие мужчины говорили. И даже я слышала порой, что, якобы, мои глаза их в постель манили. Интересное кино. Я не маню, а глаза вдруг манят. Что-то здесь несуразица какая-то выходит. Позже, я поняла, в чем дело. Взгляд у меня отцовский. Ну такой от природы! Ничего не поделаешь! Особенно, когда улыбаюсь или смеюсь. Какая-то доля правды в этом есть. Но все это происходит помимо моей воли. Сто пудов.
Глава 12 - Несостоявшийся отпуск.
Из Томска позвонила мужу. Сказала, что завтра иду за билетами. Скоро приеду. Слава попросил меня сразу же прилететь не в Баку, а в Запорожье, т.к. он скоро уже приедет туда в отпуск. Я так и сделала. Приехала на Украину. Дома родители мужа меня уже ждали. В комнате на столе стоял красивый букет роз. Но не очень хорошо и уютно я чувствовала себя там без Славы. Как будто бы я виновата в чем-то, что приехала без него. На меня смотрели с укором. Культ еды был на высоте! С раннего утра свекровь вставала и готовила первое, второе и третье. На третье обязательно был компот из свежих фруктов. Его варилось всегда много. Литров десять. И ставился он в огромной кастрюле остывать в ванну, наполненную холодной водой. Я не белоручка и никогда не отлынивала ни от какой работы. Вставала тоже рано и предлагала свою помощь. Но меня всегда выгоняли из кухни. Дескать, мне здесь делать нечего. Мол, там, в Азербайджане готовь, а здесь уж, как-нибудь, без тебя обойдемся. Из-за всего этого я чувствовала себя не в своей тарелке. Не «комильфо». Сидела в комнате, грустила и слушала магнитофон. Младший брат мужа был тогда в Томске, на учебе еще. Вместе с друзьями они готовились к сессии.
Вдруг раздается телефонный звонок. Свекровь зовет меня к телефону. Это, оказывается, звонит мне мама Ивана. Анна Николаевна приглашает меня к себе в гости. Голос в трубке очень приятный. Конечно же, я согласилась и была очень рада ее звонку.
Когда я пришла к ней в гости, то была очень приятно удивлена. Очень красивая и гостеприимная женщина. Образованная и интеллигентная. Приятная во всех отношениях. Угощала меня чем-то вкусненьким. Потом мы вместе смотрели фото в альбоме. С ней было настолько хорошо, что я забывала о времени. Разница в возрасте вообще не чувствовалась. Настолько она была обаятельная и привлекательная, просто не описать словами.
Потом она предложила прогуляться по городу. Мы говорили с ней обо всем. Даже, скорее, болтали, как давние подруги. Когда мы сели на скамеечку в парке, она мне поведала, что Ванечка очень в меня влюблен. И всегда ей говорит: «Повезло же этому Жутько! Какая у него красивая, стройная и образованная жена. А как вкусно готовит! А какая мастерица на все руки, рукодельница! Мама, ты бы только видела! И теща такая же. Вот бы мне такую же жену!» Постоянно говорит обо мне ей по телефону и когда приезжает домой в Запорожье.
На следующий день Анна Николаевна пригласила меня на пляж. Искупаться и позагорать на берегу Днепра. Я согласилась, пошла, но не сказала, что плавать не умею. Да и купальника у меня с собой не было. Она искупалась в реке, а я сидела в открытом сарафане и загорала на солнышке. И опять мы с ней долго болтали. Прямо как подружки. Работала она в аптеке провизором. Значит, Ваня пошел по стопам матери. Только станет совсем скоро, через год, военным провизором. Воспитывала сына Анна Николаевна одна. Столько доброты и тепла она в него вложила! Я поняла это позже. И всем он был обязан ей.
Может быть, если бы я увидела и узнала родителей мужа до свадьбы… Но судьба - индейка. Ее не объедешь, не обскачешь.
Муж так и не приехал. Срочно объявили внеплановые учения и его не отпустили в отпуск. А ждать там было бессмысленно. Вернулась в Азербайджан.
Глава 13 - Холера
Местное население здесь любит хаш. Это что-то вроде нашего холодца. Только из баранины. Летом наварят... Свадьбы без конца… Зурна играет днем и ночью. Иногда просто выть по-волчьи хотелось от этих заунывных звуков!
Наконец, закончились учения и Славу посылают в Москву на трехмесячные курсы повышения квалификации. Естественно, без жены. Пришлось мне опять идти за билетами в Томск. Оставаться в Зурбагане, да еще и при тех обстоятельствах я не могла. Жуть! Была объявлена эпидемия холеры. Слава уезжал завтра, а я только через несколько дней. Фельдшер с медсестрой ходили по домам и все везде обрабатывали. Был дан строгий приказ: «Из части не высовываться!»
Да. Мой самолет только через пять дней. Почти неделя. Ничего не поделаешь! Надо терпеть и ждать. Было очень-очень страшно. Хаш сделал свое «черное» дело.
Муж уехал. А перед своим отъездом поручил своему другу, (мичману Володе), позаботиться обо мне. И проводить меня в аэропорт. Дорога очень дальняя, а он - водитель военного уазика. Возит командира части. С командиром тоже договоренность была. Я немного успокоилась. Ведь Володю я знаю. Работала с ним вместе в в/ч. И жил он в соседнем подъезде нашего дома. К тому же, мы дружили семьями. Чего бояться? Продукты он мне привозил. Почту тоже приносил. Все было хорошо до тех пор, пока…
Накануне моего отъезда Володя пришел ко мне какой-то не такой. Очень взволнованный. Стоит на пороге. Просит напоить его чаем. Я говорю ему, что не успела еще толком собрать вещи. Да и еду последнюю уже съела. Угостить-то его совсем нечем. Тогда он стал руки свои распускать, лезть обниматься. Возмутившись, я убрала его руки и сказала, что не ожидала такого от него. Тогда он и говорит мне: «Три месяца разлуки с тобой опять. Я же с ума сойду. Ты думаешь, что твой муженек сейчас верность тебе соблюдает в Москве? Держи карман шире! Он там, сто пудов, с бабами развлекается. А ты давно знаешь, что я в тебя влюблен и меня постоянно игнорируешь. Будто я для тебя вовсе пустое место! Я уже не могу без тебя! Пойми! Хорошо, хоть у тебя и у моей жены одно имя. Леночка. Я думаю о тебе ночами и во сне могу сказать: «Леночка!» А жена подумает, что это я о ней мечтаю во сне».
Я пытаюсь открыть дверь и вытолкнуть его из квартиры. Но он, естественно, сильнее меня. Тут он хватает меня за ноги, закидывает себе на плечо и тащит в спальню. Когда снял меня с плеча и попытался раздеть, то я вырвалась, подбежала к окну и схватилась за трубу.
- Предупреждаю, что еще одно движение - и я заору! Твой родной сын бегает под моими окнами, а ты совсем совесть потерял! Он, видимо, не поверил. Окно открыто. Жара. Володя пытается меня оторвать от трубы. Тогда я заорала, что есть мочи: «Помогите!» Это отрезвило бедного Дон Жуана. Он сразу отряхнулся и быстро ушел.
Меня же всю колотило! Слава Богу! Ушел! Я закрылась на все запоры и начала реветь. Что я, медом намазана, что ли? Никаких, видно, друзей семьи не бывает! Хотя я была не права. Может быть, где-то и бывают.
В голове каша. Что теперь делать? Кто меня проводит до аэропорта? Кто поможет? Выходить из дома нельзя. Телефона нет, чтобы заказать такси. Да и за такое большое расстояние таксист потребует кругленькую сумму. А где ее взять? Все это нереально. В часть идти тоже нельзя. Как мышь в ловушке! И дверца захлопнулась! Как же выбираться из этой западни? Думай, Лена, думай. Шевели мозгами!
Да, теперь я к Володе на пушечный выстрел не подойду. Буду бояться этого гада. Почему у меня нет силы в руках? Врезать бы ему по самое «не хочу». Видимо, хрупкость и беззащитность моя манят мужиков. Но о таких женщинах хрупких настоящему мужчине хочется заботиться, а не насиловать. Да уж, рыцари в наше время перевелись.
Ночь перед отъездом была очень длинной и бессонной. За окном летали зловещие летучие мыши, а на душе так скребли кошки! Еще с вечера я закрыла наглухо все окна. Первый этаж. Лучше задохнуться, чем быть изнасилованной! Тут только я вспомнила слова мамы: «Еще намучаешься, когда расцветешь. Устанешь от вечных мужских приставаний. И будет тебе все не в радость, поверь.»
Мама учила меня обороняться: «Бей прямо в пах! И лучше, если ты будешь в туфлях на каблуках». А папа говорил: «Леночка! Силы в кулаках у тебя нет. Так зажми в кулаке грузило для рыбалки. Или хотя бы пустой спичечный коробок. Тогда сила будет, будешь во сто крат сильнее».
Утром постучали в дверь. Спросила, кто. Это был Володя. Сказал, что машина завтра будет ждать у подъезда. Ровно в шесть часов вечера. (В шесть часов вечера после войны...)
Делать было нечего. Пришлось ехать с этим подонком. Вечером Володя постучал в дверь. Я открыла. Мои чемоданы уже стояли в коридоре. Он молча взял поклажу и понес в машину. Закрыв за собой дверь, вышла и я. Села молчком в машину. В правой руке у меня был зажат пустой спичечный коробок. Ехали мы молча. Я голову отвернула от него и смотрела на море. Был очень красивый вид. Алый закат. Море плещется. Ветер дует в открытое окно машины и развевает мои волосы. Постоянно их убираю с глаз. Нужно было всегда держать его в своем поле зрения. Темно и страшно. Я вспомнила, что у меня еще один коробок есть. Достала его из кармана и сжала в левой руке. И я сидела, как на иголках, и готова была отразить нападение в любую секунду. Торопила мысленно дорогу, поскорее бы она кончалась. Поскорее бы приехать в аэропорт. Аж шея заболела от такой позы. Всю дорогу я дрожала от страха. Ведь этому уроду ничего не стоило остановить машину посреди дороги и изнасиловать меня. Кругом ни души! Делай, что хочешь. И свидетелей никаких нет. Да и крик здесь уже не поможет.
Уже, подъезжая к городу, Володя сказал: «Леночка! Прости меня! Не сдержался. Это все из-за любви к тебе. Прости!»
Больше он не сказал ни слова. А я вообще не проронила ни единого слова за всю дорогу. Доехали. Молча выгрузил чемоданы и уехал. И только теперь, в аэропорту, я спокойно вздохнула и выкинула спички… Здесь я уже чувствовала себя в безопасности. Мама должна была меня встречать в Новосибирске.
Слава Богу! Все позади! И кошмар этот теперь мне может только сниться. В самолете я обычно не сплю, а здесь спала, как убитая. До очередной посадки в Алма-Ате. Еще бы! Такой стресс! И бессонная ночь, которая следовала за ним. После посадки я тоже спала. До прилета в аэропорт столицы Сибири.
В аэропорту меня встречала мама. Наконец-то! Мы с ней снова вместе и это уже почти что родина.
Дома нас ждал вкусный обед. Папа сам испек блинчики. Да такие тоненькие и вкусные! Ажурные. В дырочках. Фаршированные с рисом и мясом, с творогом. И просто блинчики. На выбор: со сгущенкой, с вареньем, сметаной или маслом. Я любила их опускать сначала в растопленное масло, а потом сразу в сахар. Было так вкусно! На душе спокойно.
