Впрочем, благодаря родителям, питавшимся исключительно в кафе и ресторанах и совершенно не задумывающихся о том, чем должна питаться их дочь, у меня вряд ли получилось бы это сделать. Фигура у меня всегда была довольно стройная.
– Хм,.. на кухню, – скомандовал Вовка, вталкивая меня в квартиру и приглашая себя зайти.
Выслушав краткий рассказ о моем неудачном походе в магазин, ставшем причиной, как оказалось опухших глаз и недовольного выражения лица, Вовка налил мне кружку черного кофе и заставил выпить, хотя прекрасно знал, что кофе я не переношу на дух.
– Ты уверен, что мне не станет плохо от этой бурды?
– Хуже чем есть точно не станет.
– Что-то я сомневаюсь,.. – от горького напитка в желудке булькнуло, но голова действительно прояснялась.
– А теперь айда проветриваться! – хлопнул в ладоши молодой человек, поднимаясь из-за стола и выходя с кухни. Вернулся он с моей сумкой, найденной в спальне.
Под проветриванием подразумевалась неспешная прогулка с парой бутылок некрепкого алкоголя. Но и двух бутылок хватило моему голодному организму, чтобы напрочь отключить понимание реальности происходящего.
Я бы и рада что-то добавить, но на этом воспоминания о том дне обрывались.
Туман спустился на землю.
Ни единой душе не известно было о ее существовании.
В последний раз девушка взглянула в сторону леса. Он где-то там. Она знала об этом.
– Спасибо, – губы беззвучно шевельнулись. Прижав руку к груди, девушка исчезла, словно испарившись в воздухе.
Солнце светило сквозь опущенные веки. Душный воздух не давал нормально вздохнуть. Голова странно гудела, а в горле пересохло. Кажется, в таком состоянии люди обычно просыпаются в вытрезвителях.
Беленый потолок был, пожалуй, единственным, что напоминало мою комнату. Массивный зеркальный шкаф, компьютерный стол, мягкое кресло и большой телевизор на стене никак не могли появиться там за ночь. Кровать много мягче, а на окнах белые шторы. Вывод – комната не моя.
Стараясь выпутаться из одеяла, в которое была завернута словно в кокон, я задела локтем что-то мягкое, заворочавшееся рядом. Повернув голову, я с ужасом встретилась взглядом с Вовкой.
Попытки скорее выбраться из «кокона» привели к тому, что я оказалась на полу.
– Доброе. Ты как? – зевнул Вовка, свесившись с кровати.
Словно гусеница я отползла от кровати, выкатилась из одеяла и села на полу. Вопросы рождались в голове, но рвались наружу всем скопом, не позволяя сформулировать ни одного.
– Пока твой мозг не надумал что-то изощренное и, смотря на твое выражение лица, дико неприличное, постараюсь ответить на все твои вопросы по порядку, – улыбнулся, потягиваясь, молодой человек. – Мы в квартире у Ирки. Помнишь такую? Сестра моя. Они с мужем на даче. Прости, но приводить тебя в таком состоянии домой и сдавать на руки родителям не позволила моя гордость. А ко мне домой - больное сердце моей драгоценной матушки. Пришлось искать варианты. И да, чтобы узнать, где хранится запасной ключ, мне пришлось разбудить сестру посреди ночи. Она лично обещала поблагодарить тебя позже.
Благодарность подруги всегда граничила с легкими травмами. Рука у хрупкой девушки была на удивление тяжелой, а характер так еще тяжелее.
– Почему мы спали вместе?
– Это однушка, Элея. Если бы после всех приключений, которые ты вчера устроила, мне бы пришлось спать на полу, я бы тебе этого не простил.
Память наотрез отказывалась воспроизводить события прошлой ночи, дабы показать о каких таких приключениях идет речь. Зато то и дело в голове всплывал такой короткий, но от этого не менее непонятный сон. Эта девушка. Это снова была она. На том же месте, где когда-то остановилась ее повозка…
Но сейчас важнее казалось другое.
– Чья на мне футболка? – оттянув темную ткань, сглотнула я. Нужно было срочно чего-нибудь попить.
– Моя. И согласись, тебе она идет может даже больше, – Вовка уже не сдерживал смех. – Вчера тебе было жарко и хорошо смог уговорить тебя надеть хоть ее.
Это было последней каплей в истекающей дегтем бочке. Покраснев до кончиков ушей, почти слившихся с растрепанными волосами, я подобрала разбросанную по полу одежду и, на ходу натягивая джинсы, выбежала из комнаты. Сумка и туфли нашлись в коридоре.
Подруга вместе с мужем жила всего в получасе ходьбы от моего дома. Первое время мы подшучивали над ней, что и замуж-то она вышла лишь потому, что узнала, что жених живет где-то поблизости. Ирка сильно любила квартиру, где прошло все ее детство, да и в гости к родителям заглядывала чуть ли не по три раза на неделе.
Но прежде стоило зайти еще кое-куда.
– Сколько можно затариваться? Я уже заколебался на детенышей щуриться, лишь бы они не претендовали на это место! А между прочим, вон у той мамаши сейчас нервы не выдержат. Малец-то уже, кажись, трижды на меня наябедничал.
Сжимая в руках скромный пакет лишь на треть наполненный продуктами, я прошлась вдоль детской площадки, где явно слишком долго ожидал мой друг.
– Злой противный дядька занял единственные качели. Я бы давно тебе ведерко на голову надела или лопаткой промеж глаз заехала, – я протянула другу пачку чипсов. – Пойдем, поможешь донести сумки из магазина.
Вовка усмехнулся и забрал невесомый пакет из моих рук. Долгожданные качели тут же облепила малышня, провожая недоброго дядю высунутыми языками и скорченными рожицами.
– Так что же все-таки произошло? Никак не могу решить до какой степени мне должно быть стыдно.
– Это за что же? Было весело! – глаза молодого человека сверкнули, а улыбка стала шире. – Эля, мне кажется, за эту ночь я удостоверился, насколько хороший я друг!
– И насколько же? – воображение живописно рисовало в голове предположения произошедшего. Одно хуже другого.
– Не вполне трезвая девушка практически устраивает мне стриптиз, но я, лишь отвернувшись, прошу ее надеть хотя бы футболку. За просмотром фильма она засыпает, а голова ее лежит у меня на коленях, и я аккуратно перекладываю ее на кровать, надеясь, что тем самым наступит долгожданный покой. Но покой нам только снится, а она полночи пытается закинуть на меня руки и ноги. Так что приходится запеленать ее в одеяло, чтобы двинуться было просто невозможно. Суди сама.
С каждой новой подробностью лицо мое приобретало все новые оттенки. Одна часть меня не желала верить словам друга, вторая же - вероятно та, что помнила утерянные события, но не собиралась делиться этими знаниями - подсказывала, что все сказанное правда.
Едва не забыв пакет с продуктами, я шустро скрылась за дверью квартиры, прячась от насмешливого взгляда Вовки.
– Вот теперь точно хочется головой об стену биться, – уткнувшись в стену лбом, обреченно произнесла я, краем глаза заметив мигающий огонек на автоответчике.
«Элечка, солнышко, мы с папой задержимся у бабушки еще на какое-то время. Представляешь, они сделали крытый бассейн! Так здорово! В общем, зная, как мало ты ешь, оставленных денег должно с лихвой хватить на несколько дней, поэтому не скучай и отдыхай. Приезжай, если захочешь. Ох, детка, я побежала, бабушка режет арбуз. Иду…»
Сообщение обрывалось. Кажется, мама не совсем понимала потребность в еде все еще растущего организма. Но, чтобы не зависеть от родителей, мне еще предстояло найти работу. Учеба наконец закончилась, диплом, на который ушло столько сил и лет, уже пару месяцев пылился на полке, а значит больше не получится искать оправдания для скромных подработок.
Остаток дня прошел за уборкой и готовкой. Вскоре квартира засияла как никогда прежде, на плите остывал готовый суп, а я с чувством выполненного долга упала на диван.
За окнами быстро темнело. Небо затягивало тучами. Идеальная погода, чтобы закрыть глаза и проспать до самого утра. Если бы не раздавшийся звонок в дверь.
С вымученным вздохом я стянула тело с дивана и неспешными шагами прошествовала в коридор.
– Учуял чудесные ароматы! – ведя носом у самой двери, пояснил Вовка, и так и эдак пытаясь протиснуться в квартиру.
Тут не поспоришь. На лестничной площадке всегда царили все запахи местной кухни. Вот только что за нюх у него, если и две закрытые двери не помешали? Или он и без того собирался зайти, но искал повод?
Пришлось позволить парню зайти. Не каждый день мою стряпню одаривают столь лестными отзывами!
После того, как друг попросил добавку во второй раз, пришлось намекнуть ему, что пора и честь знать. Такими темпами еда могла закончиться гораздо раньше, чем я на то рассчитывала! А это означало вновь провести мучительно неопределенное время возле плиты, что я откровенно недолюбливала.
По подоконнику застучали первые капли.
Легко и бесшумно девушка шла по коридору. Кто-то мог бы подумать, что незнакомка и вовсе не касается пола, но ни единой душе не известно было о ее присутствии. Она выглядела уставшей и бледной, чем-то походя на приведение, но все же уверенно двигалась к своей цели.
В стенах больницы тут и там слышался детский плач и радостные разговоры. У некоторых дверей толпился народ, словно в ожидании чего-то. Но она точно знала, где заканчивался ее путь.
Дверь палаты распахнулась, впуская девушку внутрь. Возникший порыв ветра растрепал легкие занавески.
Женщина на койке обеспокоенно обернулась, пытаясь понять причину внезапного сквозняка, но ей не под силу было увидеть таинственную незнакомку. Поднявшись на ноги, женщина прошлась по помещению, заглядывая в люльку, чтобы удостовериться, что с ее маленьким сокровищем все в порядке, и только убедившись в этом, закрыла дверь.
Дитя лежало на мягком покрывале, укутанное в пеленки. С все возрастающим интересом она смотрела на появившуюся перед ней незнакомую девушку. От незнакомки не чувствовалось угрозы, как и от женщины, что она увидела впервые в жизни и что каждый день смотрела на нее с искренней заботой и любовью.
Провидица улыбнулась крохотной девочке и протянула руку, проведя по мягкой щеке. Словно след от ее пальцев на коже остался огненный отпечаток, тут же тая и не оставляя следов.
Дитя не проронило ни звука, продолжая беззубо улыбаться и хлопать серыми глазками.
Девушка щелкнула пальцами и на раскрытую ладонь из воздуха опустилась золотая цепочка с кулоном. Оставив на груди младенца этот подарок, провидица лишь мельком взглянула на ее мать и исчезла. Ее путь был завершен.
Возможно, тому виной было желание досмотреть странный сон до логического завершения, но проспала я довольно долго, а проснувшись, чувствовала себя еще более разбитой, чем с вечера. С чего вдруг в последнее время мне снится эта странная девушка? Разве не убили ее в повозке?
Полчаса под прохладным душем лишь слегка успокоили тяжелую голову. Но окончательно прийти в себя помог стук в дверь. Настойчивый и громкий.
Завернувшись в халат, гадая, что же такого умудрилась сделать, что вернувшиеся родители решили не дожидаться моего выхода, а начать орать сразу с порога, я распахнула дверь.
Занеся кулак для очередного удара, чуть не пришедшегося мне по голове, за дверью стоял Вовка. Вид у него был испуганный.
– Ты в порядке?
– В данный момент? Не очень. Вовка, ты что здесь вообще делаешь?
– У тебя дверь открыта. В квартире черте что творится!
– Да нет, быть того не может, я же буквально только что…
Отодвинув друга в сторону, я вышла в коридор, направляясь в комнату. Гостиная представляла собой жертву компактного, но мощного торнадо, сумевшего разворотить абсолютно все, не сметя на пути разве что окна и двери. Техника была не тронута, зато вещи из шкафов, ящиков и полок скопом валялись на полу. Украшения из шкатулок вытащены и разбросаны, но не забраны. Вообще, судя по комнате, можно было предположить, что грабители просто решили навести жуткий беспорядок, не утруждая себя излишней ношей.
Моя комната чем-то смахивала на увиденное ранее, за исключением того, что разруха царила лишь в одной ее части, заканчиваясь в районе открытого шкафа, содержимое которого горой лежало на полу. Подойдя к маленькой бархатистой коробочке, что раньше была припрятана от посторонних глаз, я заглянула внутрь, уже догадываясь, что пропало.
Еще в детстве мама отдала мне золотую цепочку с небольшим кулоном, похожим на пляшущие языки пламени. Ее принесла добрая фея - сказала она тогда. Зная пристрастие матери к фантастике, я лишь улыбнулась и забрала красивую вещицу, повесив на шею и не снимая довольно долгое время. Точнее, я не снимала его почти никогда. Ситуация изменилась лишь после школы, когда к необычному кулону стали проявлять излишнее внимание. Тогда-то я убрала его подальше от любопытных глаз.
– Что-то украли? – Вовка выглянул из-за плеча, рассматривая пустую коробочку.
– Кулон. Помнишь, золотой такой, я его раньше часто носила.
– Точно, странный такой. Кому он мог понадобиться?
«Ты должна идти. – в голове послышался тихий, но отчетливый голос. – Уходи. Иди на улицу.»
Как бы ни хотелось спросить у голоса, куда и зачем он зовет, сознание немедленно подчинилось.
Я резко вскочила на ноги, чуть не заехав другу головой по челюсти. Почти забравшись в шкаф, не обращая внимания на вытянувшееся лицо молодого человека, выудила джинсы и майку и принялась переодеваться.
Вовка встрепенулся и ушел в поисках телефона, чтобы вызвать помощь.
Переодевшись и схватив сумку, валявшуюся в коридоре, я натянула сапоги, накинула куртку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью, замок на которой оказался не взломан. Странное ограбление и предшествующий ему сон не давали покоя.
«Поторопись, глупая девчонка!» – голос в голове становился все более требовательным.
– Куда?!
На пороге соседской квартиры появился Вовка. Завидев собравшуюся уйти меня, он босиком выбежал на лестничную площадку, схватил за плечи и встряхнул пару раз для пущего эффекта.
– Вовка, я должна идти. Мне надо… не знаю, не могу объяснить.
Голос в голове казался недовольным. Он снова и снова повторял, что оставаться на месте нельзя и уходить нужно как можно скорее. Тело подчинялось само, спускаясь вниз по лестнице.
Вовка схватился за голову, вернулся в квартиру, и появился снова спустя несколько минут. Он догнал меня почти на выходе из дома. За спиной его виднелся массивный рюкзак. Надень я такой, стала бы похожа на черепашку, упавшую на панцирь, не в силах перевернуться и подняться на ноги. Но молодой человек будто не ощущал его веса, держа ровную осанку.
Что-то щелкнуло. Теперь, кроме активного монолога, происходящего в глубине сознания, я больше не слышала ни единого звука. Мир поглотила непроглядная тьма, где, словно стрелка навигатора, голос указывал путь.
Тщетно пытающемуся достучаться до подруги молодому человеку приходилось практически силой удерживать ее на светофорах, вытаскивать из-под колес велосипедистов, спасать подвернувшихся под ее ноги собак и приносить извинения людям, столкновение с которыми он все же не успел предотвратить. В спину летели лишь недовольные, а порой и нецензурные возгласы. Но девушка продолжала идти, не реагируя ни на что вокруг. Глаза ее смотрели в никуда.
– …ем!..
Первым пробившимся сквозь пелену замутненного сознания звуком оказался вымученный голос моего друга. Вовка практически прогибался под весом рюкзака, наконец, ощутив его за спиной.
– Что?
– Неужто ты меня услышала? – взвыл молодой человек, опираясь на дерево. – Давай, говорю, отдохнем! Не понимаю, как ты вообще можешь идти, на твоих-то каблуках?
– Хм,.. на кухню, – скомандовал Вовка, вталкивая меня в квартиру и приглашая себя зайти.
Выслушав краткий рассказ о моем неудачном походе в магазин, ставшем причиной, как оказалось опухших глаз и недовольного выражения лица, Вовка налил мне кружку черного кофе и заставил выпить, хотя прекрасно знал, что кофе я не переношу на дух.
– Ты уверен, что мне не станет плохо от этой бурды?
– Хуже чем есть точно не станет.
– Что-то я сомневаюсь,.. – от горького напитка в желудке булькнуло, но голова действительно прояснялась.
– А теперь айда проветриваться! – хлопнул в ладоши молодой человек, поднимаясь из-за стола и выходя с кухни. Вернулся он с моей сумкой, найденной в спальне.
Под проветриванием подразумевалась неспешная прогулка с парой бутылок некрепкого алкоголя. Но и двух бутылок хватило моему голодному организму, чтобы напрочь отключить понимание реальности происходящего.
Я бы и рада что-то добавить, но на этом воспоминания о том дне обрывались.
Туман спустился на землю.
Ни единой душе не известно было о ее существовании.
В последний раз девушка взглянула в сторону леса. Он где-то там. Она знала об этом.
– Спасибо, – губы беззвучно шевельнулись. Прижав руку к груди, девушка исчезла, словно испарившись в воздухе.
Солнце светило сквозь опущенные веки. Душный воздух не давал нормально вздохнуть. Голова странно гудела, а в горле пересохло. Кажется, в таком состоянии люди обычно просыпаются в вытрезвителях.
Беленый потолок был, пожалуй, единственным, что напоминало мою комнату. Массивный зеркальный шкаф, компьютерный стол, мягкое кресло и большой телевизор на стене никак не могли появиться там за ночь. Кровать много мягче, а на окнах белые шторы. Вывод – комната не моя.
Стараясь выпутаться из одеяла, в которое была завернута словно в кокон, я задела локтем что-то мягкое, заворочавшееся рядом. Повернув голову, я с ужасом встретилась взглядом с Вовкой.
Попытки скорее выбраться из «кокона» привели к тому, что я оказалась на полу.
– Доброе. Ты как? – зевнул Вовка, свесившись с кровати.
Словно гусеница я отползла от кровати, выкатилась из одеяла и села на полу. Вопросы рождались в голове, но рвались наружу всем скопом, не позволяя сформулировать ни одного.
– Пока твой мозг не надумал что-то изощренное и, смотря на твое выражение лица, дико неприличное, постараюсь ответить на все твои вопросы по порядку, – улыбнулся, потягиваясь, молодой человек. – Мы в квартире у Ирки. Помнишь такую? Сестра моя. Они с мужем на даче. Прости, но приводить тебя в таком состоянии домой и сдавать на руки родителям не позволила моя гордость. А ко мне домой - больное сердце моей драгоценной матушки. Пришлось искать варианты. И да, чтобы узнать, где хранится запасной ключ, мне пришлось разбудить сестру посреди ночи. Она лично обещала поблагодарить тебя позже.
Благодарность подруги всегда граничила с легкими травмами. Рука у хрупкой девушки была на удивление тяжелой, а характер так еще тяжелее.
– Почему мы спали вместе?
– Это однушка, Элея. Если бы после всех приключений, которые ты вчера устроила, мне бы пришлось спать на полу, я бы тебе этого не простил.
Память наотрез отказывалась воспроизводить события прошлой ночи, дабы показать о каких таких приключениях идет речь. Зато то и дело в голове всплывал такой короткий, но от этого не менее непонятный сон. Эта девушка. Это снова была она. На том же месте, где когда-то остановилась ее повозка…
Но сейчас важнее казалось другое.
– Чья на мне футболка? – оттянув темную ткань, сглотнула я. Нужно было срочно чего-нибудь попить.
– Моя. И согласись, тебе она идет может даже больше, – Вовка уже не сдерживал смех. – Вчера тебе было жарко и хорошо смог уговорить тебя надеть хоть ее.
Это было последней каплей в истекающей дегтем бочке. Покраснев до кончиков ушей, почти слившихся с растрепанными волосами, я подобрала разбросанную по полу одежду и, на ходу натягивая джинсы, выбежала из комнаты. Сумка и туфли нашлись в коридоре.
Подруга вместе с мужем жила всего в получасе ходьбы от моего дома. Первое время мы подшучивали над ней, что и замуж-то она вышла лишь потому, что узнала, что жених живет где-то поблизости. Ирка сильно любила квартиру, где прошло все ее детство, да и в гости к родителям заглядывала чуть ли не по три раза на неделе.
Но прежде стоило зайти еще кое-куда.
– Сколько можно затариваться? Я уже заколебался на детенышей щуриться, лишь бы они не претендовали на это место! А между прочим, вон у той мамаши сейчас нервы не выдержат. Малец-то уже, кажись, трижды на меня наябедничал.
Сжимая в руках скромный пакет лишь на треть наполненный продуктами, я прошлась вдоль детской площадки, где явно слишком долго ожидал мой друг.
– Злой противный дядька занял единственные качели. Я бы давно тебе ведерко на голову надела или лопаткой промеж глаз заехала, – я протянула другу пачку чипсов. – Пойдем, поможешь донести сумки из магазина.
Вовка усмехнулся и забрал невесомый пакет из моих рук. Долгожданные качели тут же облепила малышня, провожая недоброго дядю высунутыми языками и скорченными рожицами.
– Так что же все-таки произошло? Никак не могу решить до какой степени мне должно быть стыдно.
– Это за что же? Было весело! – глаза молодого человека сверкнули, а улыбка стала шире. – Эля, мне кажется, за эту ночь я удостоверился, насколько хороший я друг!
– И насколько же? – воображение живописно рисовало в голове предположения произошедшего. Одно хуже другого.
– Не вполне трезвая девушка практически устраивает мне стриптиз, но я, лишь отвернувшись, прошу ее надеть хотя бы футболку. За просмотром фильма она засыпает, а голова ее лежит у меня на коленях, и я аккуратно перекладываю ее на кровать, надеясь, что тем самым наступит долгожданный покой. Но покой нам только снится, а она полночи пытается закинуть на меня руки и ноги. Так что приходится запеленать ее в одеяло, чтобы двинуться было просто невозможно. Суди сама.
С каждой новой подробностью лицо мое приобретало все новые оттенки. Одна часть меня не желала верить словам друга, вторая же - вероятно та, что помнила утерянные события, но не собиралась делиться этими знаниями - подсказывала, что все сказанное правда.
Едва не забыв пакет с продуктами, я шустро скрылась за дверью квартиры, прячась от насмешливого взгляда Вовки.
– Вот теперь точно хочется головой об стену биться, – уткнувшись в стену лбом, обреченно произнесла я, краем глаза заметив мигающий огонек на автоответчике.
«Элечка, солнышко, мы с папой задержимся у бабушки еще на какое-то время. Представляешь, они сделали крытый бассейн! Так здорово! В общем, зная, как мало ты ешь, оставленных денег должно с лихвой хватить на несколько дней, поэтому не скучай и отдыхай. Приезжай, если захочешь. Ох, детка, я побежала, бабушка режет арбуз. Иду…»
Сообщение обрывалось. Кажется, мама не совсем понимала потребность в еде все еще растущего организма. Но, чтобы не зависеть от родителей, мне еще предстояло найти работу. Учеба наконец закончилась, диплом, на который ушло столько сил и лет, уже пару месяцев пылился на полке, а значит больше не получится искать оправдания для скромных подработок.
Остаток дня прошел за уборкой и готовкой. Вскоре квартира засияла как никогда прежде, на плите остывал готовый суп, а я с чувством выполненного долга упала на диван.
За окнами быстро темнело. Небо затягивало тучами. Идеальная погода, чтобы закрыть глаза и проспать до самого утра. Если бы не раздавшийся звонок в дверь.
С вымученным вздохом я стянула тело с дивана и неспешными шагами прошествовала в коридор.
– Учуял чудесные ароматы! – ведя носом у самой двери, пояснил Вовка, и так и эдак пытаясь протиснуться в квартиру.
Тут не поспоришь. На лестничной площадке всегда царили все запахи местной кухни. Вот только что за нюх у него, если и две закрытые двери не помешали? Или он и без того собирался зайти, но искал повод?
Пришлось позволить парню зайти. Не каждый день мою стряпню одаривают столь лестными отзывами!
После того, как друг попросил добавку во второй раз, пришлось намекнуть ему, что пора и честь знать. Такими темпами еда могла закончиться гораздо раньше, чем я на то рассчитывала! А это означало вновь провести мучительно неопределенное время возле плиты, что я откровенно недолюбливала.
По подоконнику застучали первые капли.
Легко и бесшумно девушка шла по коридору. Кто-то мог бы подумать, что незнакомка и вовсе не касается пола, но ни единой душе не известно было о ее присутствии. Она выглядела уставшей и бледной, чем-то походя на приведение, но все же уверенно двигалась к своей цели.
В стенах больницы тут и там слышался детский плач и радостные разговоры. У некоторых дверей толпился народ, словно в ожидании чего-то. Но она точно знала, где заканчивался ее путь.
Дверь палаты распахнулась, впуская девушку внутрь. Возникший порыв ветра растрепал легкие занавески.
Женщина на койке обеспокоенно обернулась, пытаясь понять причину внезапного сквозняка, но ей не под силу было увидеть таинственную незнакомку. Поднявшись на ноги, женщина прошлась по помещению, заглядывая в люльку, чтобы удостовериться, что с ее маленьким сокровищем все в порядке, и только убедившись в этом, закрыла дверь.
Дитя лежало на мягком покрывале, укутанное в пеленки. С все возрастающим интересом она смотрела на появившуюся перед ней незнакомую девушку. От незнакомки не чувствовалось угрозы, как и от женщины, что она увидела впервые в жизни и что каждый день смотрела на нее с искренней заботой и любовью.
Провидица улыбнулась крохотной девочке и протянула руку, проведя по мягкой щеке. Словно след от ее пальцев на коже остался огненный отпечаток, тут же тая и не оставляя следов.
Дитя не проронило ни звука, продолжая беззубо улыбаться и хлопать серыми глазками.
Девушка щелкнула пальцами и на раскрытую ладонь из воздуха опустилась золотая цепочка с кулоном. Оставив на груди младенца этот подарок, провидица лишь мельком взглянула на ее мать и исчезла. Ее путь был завершен.
Возможно, тому виной было желание досмотреть странный сон до логического завершения, но проспала я довольно долго, а проснувшись, чувствовала себя еще более разбитой, чем с вечера. С чего вдруг в последнее время мне снится эта странная девушка? Разве не убили ее в повозке?
Полчаса под прохладным душем лишь слегка успокоили тяжелую голову. Но окончательно прийти в себя помог стук в дверь. Настойчивый и громкий.
Завернувшись в халат, гадая, что же такого умудрилась сделать, что вернувшиеся родители решили не дожидаться моего выхода, а начать орать сразу с порога, я распахнула дверь.
Занеся кулак для очередного удара, чуть не пришедшегося мне по голове, за дверью стоял Вовка. Вид у него был испуганный.
– Ты в порядке?
– В данный момент? Не очень. Вовка, ты что здесь вообще делаешь?
– У тебя дверь открыта. В квартире черте что творится!
– Да нет, быть того не может, я же буквально только что…
Отодвинув друга в сторону, я вышла в коридор, направляясь в комнату. Гостиная представляла собой жертву компактного, но мощного торнадо, сумевшего разворотить абсолютно все, не сметя на пути разве что окна и двери. Техника была не тронута, зато вещи из шкафов, ящиков и полок скопом валялись на полу. Украшения из шкатулок вытащены и разбросаны, но не забраны. Вообще, судя по комнате, можно было предположить, что грабители просто решили навести жуткий беспорядок, не утруждая себя излишней ношей.
Моя комната чем-то смахивала на увиденное ранее, за исключением того, что разруха царила лишь в одной ее части, заканчиваясь в районе открытого шкафа, содержимое которого горой лежало на полу. Подойдя к маленькой бархатистой коробочке, что раньше была припрятана от посторонних глаз, я заглянула внутрь, уже догадываясь, что пропало.
Еще в детстве мама отдала мне золотую цепочку с небольшим кулоном, похожим на пляшущие языки пламени. Ее принесла добрая фея - сказала она тогда. Зная пристрастие матери к фантастике, я лишь улыбнулась и забрала красивую вещицу, повесив на шею и не снимая довольно долгое время. Точнее, я не снимала его почти никогда. Ситуация изменилась лишь после школы, когда к необычному кулону стали проявлять излишнее внимание. Тогда-то я убрала его подальше от любопытных глаз.
– Что-то украли? – Вовка выглянул из-за плеча, рассматривая пустую коробочку.
– Кулон. Помнишь, золотой такой, я его раньше часто носила.
– Точно, странный такой. Кому он мог понадобиться?
«Ты должна идти. – в голове послышался тихий, но отчетливый голос. – Уходи. Иди на улицу.»
Как бы ни хотелось спросить у голоса, куда и зачем он зовет, сознание немедленно подчинилось.
Я резко вскочила на ноги, чуть не заехав другу головой по челюсти. Почти забравшись в шкаф, не обращая внимания на вытянувшееся лицо молодого человека, выудила джинсы и майку и принялась переодеваться.
Вовка встрепенулся и ушел в поисках телефона, чтобы вызвать помощь.
Переодевшись и схватив сумку, валявшуюся в коридоре, я натянула сапоги, накинула куртку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью, замок на которой оказался не взломан. Странное ограбление и предшествующий ему сон не давали покоя.
«Поторопись, глупая девчонка!» – голос в голове становился все более требовательным.
– Куда?!
На пороге соседской квартиры появился Вовка. Завидев собравшуюся уйти меня, он босиком выбежал на лестничную площадку, схватил за плечи и встряхнул пару раз для пущего эффекта.
– Вовка, я должна идти. Мне надо… не знаю, не могу объяснить.
Голос в голове казался недовольным. Он снова и снова повторял, что оставаться на месте нельзя и уходить нужно как можно скорее. Тело подчинялось само, спускаясь вниз по лестнице.
Вовка схватился за голову, вернулся в квартиру, и появился снова спустя несколько минут. Он догнал меня почти на выходе из дома. За спиной его виднелся массивный рюкзак. Надень я такой, стала бы похожа на черепашку, упавшую на панцирь, не в силах перевернуться и подняться на ноги. Но молодой человек будто не ощущал его веса, держа ровную осанку.
Что-то щелкнуло. Теперь, кроме активного монолога, происходящего в глубине сознания, я больше не слышала ни единого звука. Мир поглотила непроглядная тьма, где, словно стрелка навигатора, голос указывал путь.
Тщетно пытающемуся достучаться до подруги молодому человеку приходилось практически силой удерживать ее на светофорах, вытаскивать из-под колес велосипедистов, спасать подвернувшихся под ее ноги собак и приносить извинения людям, столкновение с которыми он все же не успел предотвратить. В спину летели лишь недовольные, а порой и нецензурные возгласы. Но девушка продолжала идти, не реагируя ни на что вокруг. Глаза ее смотрели в никуда.
– …ем!..
Первым пробившимся сквозь пелену замутненного сознания звуком оказался вымученный голос моего друга. Вовка практически прогибался под весом рюкзака, наконец, ощутив его за спиной.
– Что?
– Неужто ты меня услышала? – взвыл молодой человек, опираясь на дерево. – Давай, говорю, отдохнем! Не понимаю, как ты вообще можешь идти, на твоих-то каблуках?
