Теперь все здание было необходимо ремонтировать, а нас временно «приквартировали» к отделу древних языков, ведь мы с ними делили библиотеку. Как можно было догадаться кто-то таинственный, кто поработал у меня дома, так же не упустил возможности убрать информацию и из моего рабочего компьютера вместе с моей работой, чего уж тут мелочиться, по-видимому. С каждым днем моя злость все росла, и я никак не могла унять жажду мести. Алина догадывалась в какую передрягу я попала, все же и научные светила смотрят канал новостей, но благоразумно помалкивала, лишь раз заметя, что я как-то изменилась и стала другой Ниной, меланхоличной и болезненной, как и многие во времена испанки. Она приступила к переводу сонетов какого-то там театрала и теперь переносила ту реальность на меня, даже однажды нашла у меня признаки явного смертельного заболевания. Стоит ли говорить о том, что ее присутствие несколько нервирует. Меня перестала волновать работа, общение, немногочисленные друзья, я лишь жила для одной-единственной цели – узнать с кем меня свела судьба.
К счастью, следователь отцепился от меня сразу же, как понял, что я ничего толкового для следствия дать не могу, а клеймо действительно беспокоило меньше, благодаря ли мази странного доктора или просто из-за особенностей организма, но выглядело оно куда лучше. Да, я его фотографировала почти каждый день, и ждала тот миг, когда смогу избавиться от него у пластического хирурга. Кстати говоря, деньги для этой процедуры я копила благодаря частным подработкам, все равно наш отдел еще не восстановили.
Все изменилось в ту холодную июньскую ночь, когда я проснулась с криком на устах. Виной тому стал мой ночной кошмар. Во сне меня звал ослепительно красивый брюнет и звал он меня по имени. И очнулась вовсе не из-за страха, а из-за непреодолимого желания познать его губы на вкус. Ощутить пламя его силы во мне и вот от этих желаний становилось по-настоящему плохо, потому что явись этот брюнет ко мне в окно, я без сомнений прыгнула в объятия, растворяясь в них, как росинка в утренних лучах солнца.
Последующие дни и даже недели прошли как в тумане. Днем, на работе я выполняла все свои обязательства и даже находила силы на дополнительный заработок, а вот вечером, возвращаясь домой чуть было не заходилась слезами, прекрасно понимая что именно ожидает меня ночью. Нестерпимое желание отыскать того самого желанного незнакомца, который с каждым разом становиться все откровеннее, все желаннее. Где-то глубоко в подсознании понимала, что все эти видения связаны каким-то образом с произошедшим в том особняке, но установить точной связи так и не смогла, но я старалась бороться с самой собой каждую ночь. Сначала просто пила кофе кружками, сражаясь со сном, к слову сказать, первые две ночи мне удалось не заснуть и тем самым избежать встречи во сне с этим красавцем, но минусом являлись заторможенные реакции и не совсем адекватное поведение и как апогей моей сложной миссии – уснула прямо за рабочим столом моей подруги Алины. Тогда я впервые ощутила как тосковала по нему, ждала встречи, объятий, поцелуев и сильно разозлилась на саму себя, что лишилась такого удовольствия. Проснувшись от недружелюбного толчка в плечо, тут же с сожалением отпустила образ моего голубоглазого шатена в мир грез и со злобой в глазах уставилась на подругу.
– Что? – ничего не понимающим взглядом уточнила она, но на всякий случай сделала шаг назад. – Ты на меня так смотришь, словно я тебе денег задолжала!
– Угу. – только и выдавила я, ощущая странное раздражение в глубине души. Как она посмела вырвать из рук моего красавца?!
– Вообще-то, если ты, конечно, не забыла, – начала оправдываться Алина. – ты находишься на рабочем месте, и засыпать, пуская слюну на мои уникальные записи как минимум кощунственно, а как максимум просто непрофессионально! Ты прежде всего работник архива, генеалог, историк наконец, а после уставшая женщина, перенесшая совсем недавно не самые приятные моменты в жизни.
– О, как! – хмыкнула я. – Значит работник архива?! –Вот честное слово, если бы она вовремя не ушла с моего пути, я бы ее разорвала и не почувствовала ни малейшего укола совести!
Резко встряхнув волосами, я словно очнулась от дурмана и посмотрела на перепуганную до смерти подругу совершенно другими глазами. Во что я превращаюсь? Что со мной сделали? Быть может они смилостивились над теми несчастными, подарив им легкую смерть? Правда, легкой весьма условно можно назвать ту «мясорубку» в особняке, но страдать от недосыпа, терять лицо не только перед подругой, но и коллегами, лишая себя нормального сна – это тоже своеобразная пытка.
– Прости меня. – повинилась перед подругой я и неуверенно улыбнулась. – В последнее время плохо сплю, вот и озверела немного. Пожалуй, я пойду отпрошусь на сегодня у Артема Филипповича и постараюсь прийти в форму.
– Не мешало бы – примирительно подметила Алина и, подойдя ко мне ближе без опаски, обняла. Что для нее вообще не свойственно, уж поверьте! Она и с родными мила всего раз в месяц, а с другими холоднее айсберга. Наверное, я действительно очень плохо выгляжу. – Нина, то, что с тобой произошло сломает любого сильного человека, но ведь надо жить как-то дальше, у тебя вся жизнь впереди и жить с таким грузом очень тяжело.
– Алинка, – заподозрила неладное я. – ты же не считаешь меня сумасшедшей?
– Вовсе нет! – картинно удивилась она и тут же отстранилась. – Просто хотела порекомендовать тебе одного моего хорошего знакомого, он работает в институте сна и вполне может помочь тебе наладить хотя бы эту часть жизни.
– Ох ты ж ё-моё! Ты должно быть шутишь.
– Но попробовать-то тебе ничего не стоит. К тому же, он не женат и вполне себе самостоятельный парень.
– Сводница! – мстительно заявила я, сощурив презрительно глаза, но почему-то не ушла. Может мне действительно нужна помощь?
– Считай как знаешь, мое дело дать тебе визитку и рекомендовать специалиста, а ты там сама разбирайся. – спокойно парировала мои обвинения она и, повернувшись ко мне спиной, зашуршала страницами своего ежедневника. Спустя мгновение она извлекла ту самую визитку и протянула ее мне. – На! Держи! И не благодари. Мы, люди науки, скромные, будет достаточно хорошей бутылочки вина и коробки конфет.
Пока я вертела в руках визитку, размышляя над своим невеселым финалом без помощи специалиста, Алинка тихо подошла ко мне и нагло выставила за дверь со словами:
– А теперь дай нормальным людям поработать.
Я еще немного постояла у закрытой двери, удивленно таращась на нее и слабо понимая что сейчас произошло, а затем решительным шагом направилась за помощью. Нет, это был не знакомый Алинки, а две бутылочки бальзама, которые я собиралась выпить перед сном. Честно признаться, в последнее время стала употреблять алкоголя на порядок больше, но так мне становилось хоть чуточку легче, уходила та горечь потери, заменяясь горечью алкоголя и мне пока это состояние нравилось куда больше привычной трезвости. Быть может потом, когда я разберусь со всем этим хаосом в жизни, я раз и навсегда откажусь от алкоголя в любых его проявлениях, но не сегодня. Это точно будет не сегодня!
Артем Филиппович расщедрился и дал мне даже целых два дня выходных в счет будущего отпуска разумеется, он хоть и был слишком молод для занимаемой должности, но спуску подчиненным не давал, а самое главное, за что его ценили во всем архиве – напрочь игнорировал любые сплетни и жестоко высмеивал сплетниц, коих в женском коллективе было не мало. В общем, порядок навел он за пару месяцев, а всех неугодных перевел по райцентрам пыль вытирать, дамам бальзаковского возраста это не нравилось, но до пенсии доработать все же надо было, вот они, скрипя зубами, и перебирались на окраины. За это мы нашего руководителя любили безмерно и чуть ли не боготворили за справедливость и рассудительность. Вот и в этот раз я была ему благодарна за понимание.
Быстро собрав свои вещички, и впервые за день причесавшись, я выпорхнула бабочкой на улицу, к солнцу, свежему воздуху, и припустила домой, не забыв по дороге зайти в магазин за своим личным сортом снотворного – кофейным бальзамом. За эти недели я сильно похудела, так как аппетит с каждым днем был хуже и хуже, а в какой-то момент еда и вовсе перестала интересовать меня. Борьба с самой собой давалась нелегко, и я чувствовала, что проигрываю своим желаниям, практически сдаваясь без боя. Дом тоже пришел в упадок, так как не оставалось сил даже на банальную влажную уборку. Я просто закрывала плотно шторы, погружаясь во мрак и лишь на кухне оставляла свет, чтобы хоть немного различать предметы в квартире. Родители не собирались приезжать в ближайшие месяцы, так как вели кровопролитные бои с тлей, колорадским жуком и фитофторой, которые повадились покушаться на овощи и ягоды. Поэтому с уборкой я временила, откладывая на неопределенный день.
В какие-то моменты прозрения я понимала, что опускалась все ниже и ниже, почти достав пятками до дна, но ничего поделать с этим не могла. Какая-то апатия ко всему материальному словно обволакивала меня, как паук свою жертву, превращая ее в кокон для питания. Ничего кроме его самого меня больше не интересовало, даже сама жизнь.
И вот, в очередной раз засыпая в пьяном бреду, я встретилась с долгожданным кошмаром моей новой жизни. Голубоглазый шатен восседал в кресле, вальяжно откинувшись на спинку, руки его лежали на подлокотниках. Казалось, он спал и от этой картины я просто перестала дышать. Настолько он прекрасен был в мерцающем свете луны, как сам древнегреческий бог Аполлон, он заставлял мое сердце учащенно биться, а глаза слезиться от счастья.
Вдруг незнакомец открыл глаза, улыбнулся, лишь слегка обнажив свои белоснежные зубы и величественно поднял руку в приглашающем жесте.
– Подойди ко мне. – приказал он и я послушно поплелась к нему, боясь смотреть куда-либо кроме него самого. – Ты плохо выглядишь.
Его голос менял тембр с каждой фразой, заставляя вздрагивать каждый раз, как от удара розгой. Я осмотрела себя и почувствовала, как стыд поднимается до самых корней волос. На мне были обыкновенные спортивные штаны с вытянутыми коленками, майка не первой свежести, а на голове подобие вороньего гнезда.
– Это все ты виноват. – вырвалось у меня и в ужасе тут же закрыла рот руками.
Шатен побледнел, сдвинул брови, отчего стал похож на хищную птицу и сквозь зубы прорычал:
– Если ты выглядишь, как побитая собака, значит и получишь такое же отношение!
Я почувствовала резкий укол боли у себя в районе уха, там, где было ненавистное клеймо и тут же осела на пол, хватая руками за голову.
– Еще раз позволишь себе явиться ко мне в таком виде, я тебе надену ошейник и посажу на цепь. Поняла?! – намотав мои волосы на кулак спросил он. Я же, глотая слезы, только кивала головой, соглашаясь на любые его требования. – А теперь расскажи мне, милая, почему ты так долго не являлась ко мне.
– Были дела, а потом я немного приболела – пыталась оправдаться я. Самой себе было стыдно и за вранье, и за панический страх перед ним. В конце концов, кто он такой? Я собралась с духом и тихо прошептала. – Ты всего лишь плод моего больного воображения.
Я закрыла глаза, ожидая удара или еще чего-то подобного, но ничего не происходило. Наконец, я набралась храбрости и посмотрела в столь ненавистные и одновременно любимые глаза, а в них ничего не было.
– Глупая ты. До сих пор ничего не поняла? Я – твой хозяин! И совсем скоро обрету полную силу над тобой, тогда ты сама прибежишь ко мне и не во сне, а в реальности! А теперь пошла вон! – он отпихнул меня ногой, отчего я упала навзничь, больно ударив локоть. Затем темнота в конце концов подарила столь долгожданный покой, и я уснула тревожным сном, впервые с той страшной ночи в особняке.
Долго ли провалялась в таком состоянии полусна я точно не знаю, заснула немножко «под шофе» и не обратила внимание на время, но проснулась кристально трезвой, даже голова не болела. То ли организм уже привык к алкоголю и не отвечает реакцией на интоксикацию, то ли бальзамчик не такой крепкий, как написано на этикетке, а раз не крепкий, то можно и с утра пропустить пару рюмочек с конфетами. Так и решила. Быстро поднялась, скинула ту одежду, которая по какой-то причине попала в тот сон и стала тотчас ненавистна, а затем поплелась прямо на кухню, минуя ванную комнату. Достала из холодильника прохладный напиток и щедро наполнила бокал, так как рюмки оказались все в раковине, но помыть же можно и потом, после импровизированного завтрака. В общем, не мучаясь совестью поднесла бокал ко рту и чуть было не взвыла в голос. Быстро поставив бокал на стол, я присела на стул и постаралась сдержать рвотные позывы. «Что за дела?» – пронеслось в голове.
– Мистика какая-то! – удивилась вслух и повторила попытку. А потом еще и еще раз, но ничего, кроме омерзения, волны необъяснимого страха и головной боли не добилась.
Посидев некоторое время в полном раздумье, я сделала кое-какие неутешительные выводы. Во-первых, этот красавец каким-то образом влияет на мое сознание и от этого становиться еще страшнее, а вдруг он заставит меня покончить жизнь самоубийством или что-о в этом духе? Во-вторых, видимо я и в самом деле перестану пить даже по праздникам, даже конфеты с ликером теперь мне не доступны, и стало как-то грустно, словно у меня забрали главную радость в жизни. Ну, и в-третьих, а не оказалась ли я под гипнозом? И если это так, необходимо было узнать чьих это рук дело. Первой в список подозреваемых попала моя подруга Алинка, учитывая ее академические познания вполне возможно, что она и станет главным фигурантом моего дела. Также попал в тот список таинственный незнакомец, приходивший ко мне во сне каждый раз, как только я закрывала глаза. Он сам решал когда, где и при каких обстоятельствах состоится наша встреча, лишь в последний раз сон был по моим правилам. И если следующая встреча с ним, я очень надеюсь, будет в ближайшую ночь, то Алинке можно позвонить прямо сейчас.
– Привет. – раздалось на том конце трубки.
– Привет. Я хотела бы с тобой поговорить, если ты можешь уделить мне минуточку.
– Давай быстрее, мне сейчас надо идти на симпозиум по романским языкам. – как всегда собранная донельзя. И почему я не такая? Но сейчас это не важно.
– Я хотела расспросить тебя про твоего знакомого из института сна. Помнишь, ты мне вчера давала визитку?
– Ну. – буркнула она и предупредила. – Я поставила на громкую связь, так что говори громче.
– Так вот. Я хотела спросить у тебя. – все никак не решалась задать свой главный вопрос я, подбирая в голове нужную фразу, но, наконец, решилась и на одном дыхании выпалила. – Ты случаем не загипнотизировала меня?
С минуту она молчала, и я даже в какой-то момент испугалась, что она не услышала и придется заново повторять весь этот бред. А спустя мгновение послышались торопливые шаги и сопение, затем Алина буквально прошипела в трубку:
– Да ты, мать, пьяна уже с утра! Давай я тебе дам дружеский совет – ложись-ка ты спать, а потом обратись к специалистам, похоже тебе нужна помощь толкового нарколога.
И с этими словами она отключила вызов, оставив сидеть меня в полном недоумении. А когда первое впечатление сменилось сначала яростью, а затем истерическим хохотом, я поняла, что мои подозрения беспочвенны, навряд ли она вообще признает гипноз.
К счастью, следователь отцепился от меня сразу же, как понял, что я ничего толкового для следствия дать не могу, а клеймо действительно беспокоило меньше, благодаря ли мази странного доктора или просто из-за особенностей организма, но выглядело оно куда лучше. Да, я его фотографировала почти каждый день, и ждала тот миг, когда смогу избавиться от него у пластического хирурга. Кстати говоря, деньги для этой процедуры я копила благодаря частным подработкам, все равно наш отдел еще не восстановили.
Все изменилось в ту холодную июньскую ночь, когда я проснулась с криком на устах. Виной тому стал мой ночной кошмар. Во сне меня звал ослепительно красивый брюнет и звал он меня по имени. И очнулась вовсе не из-за страха, а из-за непреодолимого желания познать его губы на вкус. Ощутить пламя его силы во мне и вот от этих желаний становилось по-настоящему плохо, потому что явись этот брюнет ко мне в окно, я без сомнений прыгнула в объятия, растворяясь в них, как росинка в утренних лучах солнца.
Глава 3. «Собери себя сам»
Последующие дни и даже недели прошли как в тумане. Днем, на работе я выполняла все свои обязательства и даже находила силы на дополнительный заработок, а вот вечером, возвращаясь домой чуть было не заходилась слезами, прекрасно понимая что именно ожидает меня ночью. Нестерпимое желание отыскать того самого желанного незнакомца, который с каждым разом становиться все откровеннее, все желаннее. Где-то глубоко в подсознании понимала, что все эти видения связаны каким-то образом с произошедшим в том особняке, но установить точной связи так и не смогла, но я старалась бороться с самой собой каждую ночь. Сначала просто пила кофе кружками, сражаясь со сном, к слову сказать, первые две ночи мне удалось не заснуть и тем самым избежать встречи во сне с этим красавцем, но минусом являлись заторможенные реакции и не совсем адекватное поведение и как апогей моей сложной миссии – уснула прямо за рабочим столом моей подруги Алины. Тогда я впервые ощутила как тосковала по нему, ждала встречи, объятий, поцелуев и сильно разозлилась на саму себя, что лишилась такого удовольствия. Проснувшись от недружелюбного толчка в плечо, тут же с сожалением отпустила образ моего голубоглазого шатена в мир грез и со злобой в глазах уставилась на подругу.
– Что? – ничего не понимающим взглядом уточнила она, но на всякий случай сделала шаг назад. – Ты на меня так смотришь, словно я тебе денег задолжала!
– Угу. – только и выдавила я, ощущая странное раздражение в глубине души. Как она посмела вырвать из рук моего красавца?!
– Вообще-то, если ты, конечно, не забыла, – начала оправдываться Алина. – ты находишься на рабочем месте, и засыпать, пуская слюну на мои уникальные записи как минимум кощунственно, а как максимум просто непрофессионально! Ты прежде всего работник архива, генеалог, историк наконец, а после уставшая женщина, перенесшая совсем недавно не самые приятные моменты в жизни.
– О, как! – хмыкнула я. – Значит работник архива?! –Вот честное слово, если бы она вовремя не ушла с моего пути, я бы ее разорвала и не почувствовала ни малейшего укола совести!
Резко встряхнув волосами, я словно очнулась от дурмана и посмотрела на перепуганную до смерти подругу совершенно другими глазами. Во что я превращаюсь? Что со мной сделали? Быть может они смилостивились над теми несчастными, подарив им легкую смерть? Правда, легкой весьма условно можно назвать ту «мясорубку» в особняке, но страдать от недосыпа, терять лицо не только перед подругой, но и коллегами, лишая себя нормального сна – это тоже своеобразная пытка.
– Прости меня. – повинилась перед подругой я и неуверенно улыбнулась. – В последнее время плохо сплю, вот и озверела немного. Пожалуй, я пойду отпрошусь на сегодня у Артема Филипповича и постараюсь прийти в форму.
– Не мешало бы – примирительно подметила Алина и, подойдя ко мне ближе без опаски, обняла. Что для нее вообще не свойственно, уж поверьте! Она и с родными мила всего раз в месяц, а с другими холоднее айсберга. Наверное, я действительно очень плохо выгляжу. – Нина, то, что с тобой произошло сломает любого сильного человека, но ведь надо жить как-то дальше, у тебя вся жизнь впереди и жить с таким грузом очень тяжело.
– Алинка, – заподозрила неладное я. – ты же не считаешь меня сумасшедшей?
– Вовсе нет! – картинно удивилась она и тут же отстранилась. – Просто хотела порекомендовать тебе одного моего хорошего знакомого, он работает в институте сна и вполне может помочь тебе наладить хотя бы эту часть жизни.
– Ох ты ж ё-моё! Ты должно быть шутишь.
– Но попробовать-то тебе ничего не стоит. К тому же, он не женат и вполне себе самостоятельный парень.
– Сводница! – мстительно заявила я, сощурив презрительно глаза, но почему-то не ушла. Может мне действительно нужна помощь?
– Считай как знаешь, мое дело дать тебе визитку и рекомендовать специалиста, а ты там сама разбирайся. – спокойно парировала мои обвинения она и, повернувшись ко мне спиной, зашуршала страницами своего ежедневника. Спустя мгновение она извлекла ту самую визитку и протянула ее мне. – На! Держи! И не благодари. Мы, люди науки, скромные, будет достаточно хорошей бутылочки вина и коробки конфет.
Пока я вертела в руках визитку, размышляя над своим невеселым финалом без помощи специалиста, Алинка тихо подошла ко мне и нагло выставила за дверь со словами:
– А теперь дай нормальным людям поработать.
Я еще немного постояла у закрытой двери, удивленно таращась на нее и слабо понимая что сейчас произошло, а затем решительным шагом направилась за помощью. Нет, это был не знакомый Алинки, а две бутылочки бальзама, которые я собиралась выпить перед сном. Честно признаться, в последнее время стала употреблять алкоголя на порядок больше, но так мне становилось хоть чуточку легче, уходила та горечь потери, заменяясь горечью алкоголя и мне пока это состояние нравилось куда больше привычной трезвости. Быть может потом, когда я разберусь со всем этим хаосом в жизни, я раз и навсегда откажусь от алкоголя в любых его проявлениях, но не сегодня. Это точно будет не сегодня!
Артем Филиппович расщедрился и дал мне даже целых два дня выходных в счет будущего отпуска разумеется, он хоть и был слишком молод для занимаемой должности, но спуску подчиненным не давал, а самое главное, за что его ценили во всем архиве – напрочь игнорировал любые сплетни и жестоко высмеивал сплетниц, коих в женском коллективе было не мало. В общем, порядок навел он за пару месяцев, а всех неугодных перевел по райцентрам пыль вытирать, дамам бальзаковского возраста это не нравилось, но до пенсии доработать все же надо было, вот они, скрипя зубами, и перебирались на окраины. За это мы нашего руководителя любили безмерно и чуть ли не боготворили за справедливость и рассудительность. Вот и в этот раз я была ему благодарна за понимание.
Быстро собрав свои вещички, и впервые за день причесавшись, я выпорхнула бабочкой на улицу, к солнцу, свежему воздуху, и припустила домой, не забыв по дороге зайти в магазин за своим личным сортом снотворного – кофейным бальзамом. За эти недели я сильно похудела, так как аппетит с каждым днем был хуже и хуже, а в какой-то момент еда и вовсе перестала интересовать меня. Борьба с самой собой давалась нелегко, и я чувствовала, что проигрываю своим желаниям, практически сдаваясь без боя. Дом тоже пришел в упадок, так как не оставалось сил даже на банальную влажную уборку. Я просто закрывала плотно шторы, погружаясь во мрак и лишь на кухне оставляла свет, чтобы хоть немного различать предметы в квартире. Родители не собирались приезжать в ближайшие месяцы, так как вели кровопролитные бои с тлей, колорадским жуком и фитофторой, которые повадились покушаться на овощи и ягоды. Поэтому с уборкой я временила, откладывая на неопределенный день.
В какие-то моменты прозрения я понимала, что опускалась все ниже и ниже, почти достав пятками до дна, но ничего поделать с этим не могла. Какая-то апатия ко всему материальному словно обволакивала меня, как паук свою жертву, превращая ее в кокон для питания. Ничего кроме его самого меня больше не интересовало, даже сама жизнь.
И вот, в очередной раз засыпая в пьяном бреду, я встретилась с долгожданным кошмаром моей новой жизни. Голубоглазый шатен восседал в кресле, вальяжно откинувшись на спинку, руки его лежали на подлокотниках. Казалось, он спал и от этой картины я просто перестала дышать. Настолько он прекрасен был в мерцающем свете луны, как сам древнегреческий бог Аполлон, он заставлял мое сердце учащенно биться, а глаза слезиться от счастья.
Вдруг незнакомец открыл глаза, улыбнулся, лишь слегка обнажив свои белоснежные зубы и величественно поднял руку в приглашающем жесте.
– Подойди ко мне. – приказал он и я послушно поплелась к нему, боясь смотреть куда-либо кроме него самого. – Ты плохо выглядишь.
Его голос менял тембр с каждой фразой, заставляя вздрагивать каждый раз, как от удара розгой. Я осмотрела себя и почувствовала, как стыд поднимается до самых корней волос. На мне были обыкновенные спортивные штаны с вытянутыми коленками, майка не первой свежести, а на голове подобие вороньего гнезда.
– Это все ты виноват. – вырвалось у меня и в ужасе тут же закрыла рот руками.
Шатен побледнел, сдвинул брови, отчего стал похож на хищную птицу и сквозь зубы прорычал:
– Если ты выглядишь, как побитая собака, значит и получишь такое же отношение!
Я почувствовала резкий укол боли у себя в районе уха, там, где было ненавистное клеймо и тут же осела на пол, хватая руками за голову.
– Еще раз позволишь себе явиться ко мне в таком виде, я тебе надену ошейник и посажу на цепь. Поняла?! – намотав мои волосы на кулак спросил он. Я же, глотая слезы, только кивала головой, соглашаясь на любые его требования. – А теперь расскажи мне, милая, почему ты так долго не являлась ко мне.
– Были дела, а потом я немного приболела – пыталась оправдаться я. Самой себе было стыдно и за вранье, и за панический страх перед ним. В конце концов, кто он такой? Я собралась с духом и тихо прошептала. – Ты всего лишь плод моего больного воображения.
Я закрыла глаза, ожидая удара или еще чего-то подобного, но ничего не происходило. Наконец, я набралась храбрости и посмотрела в столь ненавистные и одновременно любимые глаза, а в них ничего не было.
– Глупая ты. До сих пор ничего не поняла? Я – твой хозяин! И совсем скоро обрету полную силу над тобой, тогда ты сама прибежишь ко мне и не во сне, а в реальности! А теперь пошла вон! – он отпихнул меня ногой, отчего я упала навзничь, больно ударив локоть. Затем темнота в конце концов подарила столь долгожданный покой, и я уснула тревожным сном, впервые с той страшной ночи в особняке.
Долго ли провалялась в таком состоянии полусна я точно не знаю, заснула немножко «под шофе» и не обратила внимание на время, но проснулась кристально трезвой, даже голова не болела. То ли организм уже привык к алкоголю и не отвечает реакцией на интоксикацию, то ли бальзамчик не такой крепкий, как написано на этикетке, а раз не крепкий, то можно и с утра пропустить пару рюмочек с конфетами. Так и решила. Быстро поднялась, скинула ту одежду, которая по какой-то причине попала в тот сон и стала тотчас ненавистна, а затем поплелась прямо на кухню, минуя ванную комнату. Достала из холодильника прохладный напиток и щедро наполнила бокал, так как рюмки оказались все в раковине, но помыть же можно и потом, после импровизированного завтрака. В общем, не мучаясь совестью поднесла бокал ко рту и чуть было не взвыла в голос. Быстро поставив бокал на стол, я присела на стул и постаралась сдержать рвотные позывы. «Что за дела?» – пронеслось в голове.
– Мистика какая-то! – удивилась вслух и повторила попытку. А потом еще и еще раз, но ничего, кроме омерзения, волны необъяснимого страха и головной боли не добилась.
Посидев некоторое время в полном раздумье, я сделала кое-какие неутешительные выводы. Во-первых, этот красавец каким-то образом влияет на мое сознание и от этого становиться еще страшнее, а вдруг он заставит меня покончить жизнь самоубийством или что-о в этом духе? Во-вторых, видимо я и в самом деле перестану пить даже по праздникам, даже конфеты с ликером теперь мне не доступны, и стало как-то грустно, словно у меня забрали главную радость в жизни. Ну, и в-третьих, а не оказалась ли я под гипнозом? И если это так, необходимо было узнать чьих это рук дело. Первой в список подозреваемых попала моя подруга Алинка, учитывая ее академические познания вполне возможно, что она и станет главным фигурантом моего дела. Также попал в тот список таинственный незнакомец, приходивший ко мне во сне каждый раз, как только я закрывала глаза. Он сам решал когда, где и при каких обстоятельствах состоится наша встреча, лишь в последний раз сон был по моим правилам. И если следующая встреча с ним, я очень надеюсь, будет в ближайшую ночь, то Алинке можно позвонить прямо сейчас.
– Привет. – раздалось на том конце трубки.
– Привет. Я хотела бы с тобой поговорить, если ты можешь уделить мне минуточку.
– Давай быстрее, мне сейчас надо идти на симпозиум по романским языкам. – как всегда собранная донельзя. И почему я не такая? Но сейчас это не важно.
– Я хотела расспросить тебя про твоего знакомого из института сна. Помнишь, ты мне вчера давала визитку?
– Ну. – буркнула она и предупредила. – Я поставила на громкую связь, так что говори громче.
– Так вот. Я хотела спросить у тебя. – все никак не решалась задать свой главный вопрос я, подбирая в голове нужную фразу, но, наконец, решилась и на одном дыхании выпалила. – Ты случаем не загипнотизировала меня?
С минуту она молчала, и я даже в какой-то момент испугалась, что она не услышала и придется заново повторять весь этот бред. А спустя мгновение послышались торопливые шаги и сопение, затем Алина буквально прошипела в трубку:
– Да ты, мать, пьяна уже с утра! Давай я тебе дам дружеский совет – ложись-ка ты спать, а потом обратись к специалистам, похоже тебе нужна помощь толкового нарколога.
И с этими словами она отключила вызов, оставив сидеть меня в полном недоумении. А когда первое впечатление сменилось сначала яростью, а затем истерическим хохотом, я поняла, что мои подозрения беспочвенны, навряд ли она вообще признает гипноз.
