Глава 1 Одинокая орхидея
– И зачем я вообще согласился.
Илья сидел в своей мастерской и смотрел на брусок воска, думая какую форму ему придать. Идеи, как и желание, не приходили, а работу нужно было сдать меньше чем через две недели. Директор, Сергей Остапович, сказал что их студия будет участвовать в новогодней выставке которая пройдёт в Эрмитаже, поэтому скульптура должна быть на новогоднюю тему. А у Ильи даже предпраздничного настроения не было.
Два года назад их студия уже участвовала в такой выставке. Лучшие художники студии, Павел и Катя написали прекрасную картину. Катя писала пейзаж, так как специализировалась в основном на них, а Паша дополнял картину образами. Но картина заняла второе место, поскольку судьи отметили что она вышла несколько мрачной, хотя пейзаж был прекрасен. Паша потом долго дулся на этот счёт, говоря что это его стиль, что он так видит свои произведения. В прошлом году выставки почему-то не было, а в этом Сергей Остапович решил непременно занять первое место, предоставив от студии именно восковую скульптуру. А Илья теперь сидит и ломает голову что из этого бруска слепить.
Раздал стук в дверь. Илья не стал подниматься решив если срочно то пускай войдут. К тому же дверь не заперта.
– Илюх, – раздался голос Паши. – Тебя Партков к себе вызывает.
– Директор или кладовщик? – спросил Илья не поднимая головы.
– А ты сам как думаешь? – усмехнулся Паша.
Илья отложил резец, скинул ветошь и вышел из мастерской. Вообще фамилия директора была Брюков, а у кладовщика Парткин. Партковым директора за глаза называл Паша, но никто из работников студии, включая самого Илью, его юмора не оценил. Паша хоть и был человеком весёлым, но вот с юмором у него было не очень.
Интересно зачем я ему опять понадобился, рассуждал Илья медленно идя по коридору. Ещё утром Пыжов заходил к директору и тот сразу же начал высказывать своё недовольство его работой. Неужели забыл что-то добавить? Сергей Остапович, конечно, человек в годах, но с памятью у него всё в порядке. Подойдя к двери кабинета Илья постучал и вошёл.
– Сергей Остапович вызывали?
– Да, проходи, – резко начал он.
Илья сел. Брюков покопался в бумагах и достал один лист.
– Как продвигается работа? – спросил директор, изучая бумагу.
– Хорошо.
– Хорошо значит. – Директор положил лист перед Ильёй. – А вот мне так не кажется.
Илья взял литок.
– Жалоба на тебя, уже пятая за две недели. Ты когда монумент ветерану закончишь?
– Я уже почти закон...
– Люди уже три месяца ждут! – перебил его директор. – Сколько можно? Ведь не простой человек, ветеран. Участник трёх войн, ещё при царе служил, в гражданскую за РККА воевал, офицер красной армии, герой Советского Союза. В честь таких как он памятники ставить нужно, а ты простой монумент доделать не можешь. Своим бездействием ты подводишь весь коллектив.
Илья молчал. Смысла оправдываться не было, Брюков всё равно слушать не станет. Да и как ему объяснишь что для работы нужно вдохновение. Про монумент отдельный разговор. Илье дали фотографию и сказали делай, а Илья не любил делать что-либо по фото. Ему гораздо удобней работать в живую, видеть человека со всех сторон. Так работа получается наиболее качественней, чем просто переносить портрет на камень или тот же воск. По фотографиям пусть художники пишут.
– Ладно монумент, – немного успокоившись произнёс Сергей Остапович, – что на счёт скульптуры на выставку.
Только не это. Илья ведь даже эскизов не делал.
– Мне сказали что ты за неё так и не взялся. А сколько прошло уже, месяц? До выставки осталось две недели, я ведь заранее тебя предупредил, ещё в ноябре. Что ты целый месяц делал.
– На счёт этого, – решил таки высказаться Илья, – почему именно я. Есть ведь и другие скульпторы, а у меня ещё заказов выше крыши.
– Потому, товарищ Пыжов, что вы наш единственный специалист по восковым фигурам. Ваши скульптуры пользуются большой популярностью среди ценителей искусства. А на счёт ваших заказов, я могу поручить их другим людям. Поймите, за этот конкурс министерство культуры обещает повысить финансирование студии занявшей первое место. Вы понимаете какие это перспективы? Новый инструмент, качественные материалы для работы, премии в конце концов.
А мне кажется вы только из-за повышения финансирование решили участвовать в конкурсе, подумал Илья. Премии? Да вы уже год как премии не выписываете. Инструмент? Спасибо я и этим доволен, а недостатка материала Илья не чувствовал и уж тем более не сомневался в его качестве. Если надо Пыжов из кучки земли статую сделает.
– Так в чём причина вашего застоя? – успокоившись спросил Сергей Остапович.
– У меня нет вдохновения, – вздохнул Илья.
Директор поднял брови от удивления. Илья уже готовился получить очередную порцию возмущения, но неожиданно Брюков спросил.
– Скажите Пыжов вы комсомолец?
– Да, – изумился Илья.
– Верите в светлое коммунистическое будущее?
Вот тут Илья затруднился с ответом. Эта вера была присуща ему в детстве, ещё когда он был пионером, но с годами она начала пропадать. Не то что бы Пыжов совсем не верил в коммунизм, и в светлое будущее. Он не видел в этом будущем себя. Какое будущее может быть у него, депрессивного, потерявшего интерес к своей работе художника. Илье уже с большим трудом удаётся заставить себя встать и пойти на работу, а из-за частых задержек до поздна и прогулок по пол ночи по городу он стал меньше спать и в итоге бывало засыпал прямо на работе. Частенько стал пропадать аппетит, Илья похудел, осунулся. Его жизнь постепенно начала походить на жизнь неудачника. Если так продолжиться Илья начнёт злоупотреблять спиртным и всё, конец. Выгонят с работы, а там либо арестуют за тунеядство, либо ехать домой, чего Илья совсем не хотел.
– Верю, но... – начал было Илья.
– Ну так в чём проблема. Неужели вера в светлое будущее не вдохновляет вас. Представьте, сейчас вы обычный работник художественной студии, а лет так через пять-десять уже знаменитый на весь СССР скульптор. Но для этого нужно трудится, трудиться и ещё раз трудиться. Всё понятно?
Илья кивнул.
–Так когда закончите работу?
– Постараюсь как можно скорее. Может в ближайшую неделю.
– Это конечно хорошо, но вот вам условие - либо вы заканчиваете работу вовремя, либо я буду вынужден вас уволить.
Илья не удивился сказанному, в принципе он это и ожидал, учитывая события последних нескольких недель. Илье действительно было трудно браться за работу и это не от недосыпа или слабости на почве недоедания. Любой творческий человек вам скажет что без вдохновения или хотя бы хорошего настроения придумать что-то крайне тяжело.
Илья покинул кабинет директора и вернулся в мастерскую. Снова посмотрел на брусок воска, взял резец и провёл по бруску линию, как бы перечёркивая неудавшуюся работу. Что бы сделать? Может Деда Мороза или Снегурочку, или сразу обоих. А что много работы это не займёт, да и тематика подходящая. Хотя нет, это как то банально, да и Сергей Остапович вряд ли оценит. Да даже если скульптуру утвердят первое место им не видать. Тогда может ёлку или снежинку? За неделю, может чуть больше вполне можно справиться, хотя с ёлкой придётся повозиться. Выводить ветви, иголки, игрушки на неё придётся делать отдельно. Это не сложно, однако, лишняя работа. Тогда может сразу по частям её сделать? Нет, опасно, может при транспортировке или погрузке повредится. Со снежинкой наверно будет попроще. Сделать её полой, вырезать на ней узоры, добавить деталей, покрыть двойным или тройным слоем лака. Может получиться первое место занять. Однако не хотел Илья делать ни ёлки ни снежинки. Не лежала у него к этому душа, а делать что-то к чему нет интереса Илья не любил.
Так и просидел Илья не придумав ни одной идеи пока за окном не стемнело. Обычно когда ничего не делаешь время тянется медленно, как улитка, а вот у Ильи наоборот. Илья наверное просидел бы здесь всю ночь пока дверь вдруг не открылась. Это было уборщица, тётя Галя.
– Илья? – удивилась она. – Ты чего ещё здесь. Девятый час, все уже ушли давно.
Илья посмотрел на часы, и правда пол девятого. Опять до поздна засиделся.
– Хорошо сейчас соберусь, только руки помою.
Мыть руки, собственно, было не обязательно ведь Илья их так и не запачкал. Помыв руки, сняв и повесив ветошь, он накинул пальто и шарф, и вышел. Шагая по ночному Ленинграду и слушая как под ногами похрустывает снег Илья задумался. А ведь как хорошо было раньше, когда Илья только приехал. Устроился в студию, первые заказы, похвала от начальства, первая премия и радость. Радость от каждой сделанной скульптуры, радость от наблюдения лиц людей которые получали его скульптуры. А сейчас что? Нет уже той радости, скучно делать очередной заказ, даже не из воска. А ведь лепить Илья любил ещё с детства. Песок, глина, даже свечной воск - Илья всё это пускал на создание фигурок. А когда в руках оказывался пластилин тут уж фантазии не было предела. Родители правда не ценили его работы. Ты всю жизнь собираешься вот так куклы лепить, говорил отец. Работа должна пользу приносить а от твоих фигурок какая польза. Мама говорила что одними фигурками сыт не будешь, лучше найди себе занятие по полезнее. В итоге отдали они Илью в пионеры, чтобы привить любовь к труду. Пробыл он им пять или шесть лет, но всё это время только и делал что совершенствовал своё мастерство. Потом поехал в Киров поступать, но пробыв там месяц уехал в Ленинград. Здесь отучился в художественном училище и почти сразу же попал в студию где сейчас работает. Но через шесть лет работы его начала одолевать тоска, появилась депрессия, а потом творческий кризис. И как прикажете в таком состоянии работать.
Вспоминая прошлое Илья не замечал куда идёт. Возвращаться в унылую комнату в коммуналке совсем не хотелось. Смотреть на уставшие, недовольные лица соседей, нет уж увольте. Несмотря на позднее время было довольно многолюдно. Машины снующие туда сюда, люди спешащие домой или на ночную смену. Сразу видно город живёт. А Илья? Илья просто существует, как снег под ногами, как вода в реке, как воздух. Без воздуха не было всей бы этой жизни. Но не для него. Чего то не хватало ему в этой жизни.
Обычно идя домой Илья не смотрел по сторонам, шёл по памяти. Вот здесь нужно повернуть на право, там пройти квартал и на лево, и по прямой. Но сегодня он решил немного осмотреться. Может отвлекусь от мрачных мыслей, думал Пыжов. И тут он замер, взгляд устремился на трамвайную остановку. Там стояла девушка в синем пальто. Она переминалась с ноги на ногу слегка ёжившись от холода. Голова укрыта платком. Свет ближайшего фонаря падал только на девушку, хотя может восхищённый её образом Илья не замечал никого вокруг. Он видел цветок. Одиноко стоящую на подоконнике орхидею. В нём вдруг начали пробуждаться те эмоции о которых он давно забыл. Эмоции, что он испытывал в детстве когда делал свои первые фигурки. По телу пробежала дрожь, не от холода, ибо холода Илья не чувствовал. Тепло внутри грело, почти обжигало. Неожиданно для себя Илья сорвался с места и помчался обратно в студию. Он улыбался. Впервые за несколько месяцев он улыбался. Придумал, повторял он про себя, я придумал.
На утро в студии было запланировано собрание и все сотрудники, полусонные, потихоньку приходили на рабочие места. Вскоре пришёл Сергей Остапович и все пошли в конференц зал. Вдруг кто-то заметил что нет Ильи. Брюков нахмурился, опять он опаздывает. Но Катя сказала что видела в его мастерской свет и они все гурьбой потопали туда. Открыв дверь первое что они увидели это спящего за столом Илью. Кто-то уже хотел разбудить его, но тут Катя, указывая на пьедестал, почти шёпотом сказала.
– Смотрите.
Все посмотрели на пьедестал и ахнули. На нём стояла грубо сделанная фигура. Точного образа у неё не было, это была просто фигура, вырезанная из цельного куска воска.
– Невероятно, – восхищённо проговорил Брюков. – Словно не распустившийся цветок.
Тем временем Катя пыталась разбудить Илью. Легонько трясла его за плечо.
– Илья. Илья проснись.
Тот лишь сморщил недовольную гримасу и отвернулся.
– Товарищ Пыжов, – громко сказал Сергей Остапович. – Поднимайтесь.
Илья слегка дрогнул, поднял голову и протёр заспанные глаза. Но стоило ему оглядеться как сонливость мгновенно пропала. Все работники студии стояли в его мастерской. Кто-то смотрел на него, кто-то в сторону и о чём-то перешёптывались.
– Ты что всю ночь тут проработал? – с улыбкой спросила Катя.
Илья, не понимая что происходит, молчал и лишь хлопал глазами. Что они все здесь делают? Ах да, сегодня же собрание. Я что опять опоздал? Продолжая осматриваться он сам замечает на пьедестале фигуру. Мысли мгновенно покинули голову. Как? Неужели это я сделал. Рядом с фигурой стоял Сергей Остапович. Илья подошёл к нему.
– Хвалю. – гордо произнёс директор. – Молодец Илья, ты наконец-то взялся за дело. Неужели мои советы помогли?
– Я, – мямлил Илья, – я почти не помню как её делал. Всё было как в тумане.
– Ой не скромничай. Она превосходна. Нужно, конечно, кое что подправить и получиться шедевр. Неужели ты и вправду всю ночь тут просидел?
Илья не ответил. Сейчас он думал только об одном - как я это сделал, что повлияло на меня так сильно что я вдруг взял и слепил вот это. Хотя, если приглядеться, сделал как-то грубо. Кое-какие части были слишком толстыми, где-то выпирали ненужные куски. Брюков прав, тут есть над цем поработать.
– Так ладно, – огласил директор, – поглазели и хватит. Напоминаю у нас собрание, так что все дружно идём, не задерживаемся.
Люди, немного возмущаясь, загалдели и стали выходить. Последним мастерскую покинул Илья, бросив на последок взгляд на восковое изваяние. В голове теперь крутился только один вопрос - "как?" Собрание прошло как обычно и вскоре художники и скульпторы взялись за работу. Илья после собрания заглянул в буфет, выпил два стакана чая и съел десяток пирожков с капустой. После такого короткого завтрака он вернулся в мастерскую. Первое что он сделал это ещё раз осмотрел фигуру. Она показалась ему угловатой, поэтому для начала он решил сгладить на ней все углы. Срезал все выпирающие куски, подогнал все части под нужный размер, замазал порезы. После всех махинаций он снова осмотрел фигуру. У него получился женственный образ, даже девичий. Значит он всё же решил сделать Снегурочку. Хотя нет, у неё на голове должен быть кокошник или вроде того, а тут Илья явно решил сделать просто волосы, без какого-либо украшения.
Целую неделю Илья ломал голову, пытаясь вспомнить образ. Часами разглядывал фигуру, изрисовал почти всю бумагу что у него была макетами, не спал ночами, но так и смог вспомнить образа. Бывало приходилось отвлекаться, заказы ведь никто не отменял. Но даже вырезая очередную скульптуру или монумент Илья не переставал думать про образ для фигуры. В один из дней к нему зашёл Сергей Остапович и сказал что передал все заказы Ильи другим скульпторам, объясняя это тем, что ему нужно работать над скульптурой для выставки и не отвлекаться, ведь осталось чуть больше недели. Его заказы есть кому выполнить, Пыжов же не единственный скульптор.
Снова засидевшись до поздна без единой мысли в голове Илья решил продолжить завтра, на свежую голову. Быстренько убрав инструмент, Илья подмёл пол и покинул студию.
