Я знаю, что ты боишься ответственности, боишься проиграть, но я не буду говорить, что верю в тебя, потому что, чтобы верить, нужно сомневаться, а мы не сомневаемся. Так что иди и уделай их всех!
Ровно на минуту призрачная девушка задумалась. В глубине разума она понимала, что Юрий пустил длинную речь из-за того малого количества времени, что у них осталось, и при иных обстоятельствах она бы не услышала таких прекрасных слов. Однако сам факт того, что ее подбодрил именно он, несколько успокаивал и давал силы на то, чтобы восстановить дыхание, усмирить гнетущее чувство в животе и трепетавшее сердце.
— Тогда мне нужны кроссовки, — сказала она, сняв черные туфельки. — А то как бы сами понимаете, что бегать по деревьям на каблучке, хотя и маленьком-маленьком, до жути неудобно будет. У Анжелы лапоть огроменный, а вот твой, Юра, подойдет мне как влитой.
Перед тем как встать в ряд с остальными участниками, Сидни сняла стеснявшее движения пальто и нацепила товарищескую обувь, шнурки на которой потребовалось перевязать. Она пообещала себе, что вернется с частью амулета в кармане или не вернется вовсе.
За минуту до истечения времени семь участников стояли перед Константином, на что он выдал свое замечание:
— Что, больше никто не рискнет сразиться? Какая жалость! Хотя, признаюсь, я бы тоже не рискнул. Посмотрите на их решимость в глазах! Ни капли сомнений!
Однако волнение все же охватывало соперников в большей или меньшей степени. Например, незнакомые призрачные девушки нервно сглатывали копившуюся слюну и топтали, переступав с ноги на ногу, землю; но вот касательно Тамары диктор был прав: она стояла прямо, выпрямившись, и окидывала взглядом толпу, будто старалась заглянуть каждому в душу и сказать всем, что она намерена победить. Как и в прошлый раз, Некто-В-Балахоне оставался невозмутимым до последних секунд ожидания.
Когда участники приблизились к стартовой полосе, где начало рощицы складывалось из карликовых деревьев, образовавших подобие лестницы, все заметили красные повязки на плечах.
— Ваш покорный слуга вынужден молчать, потому что не хочет принимать участие, чтобы оказаться в центре событий, да и кому я там буду озвучивать происходящее. Как жаль, что мы не увидим этой ожесточенной схватки за амулет! Придется подключать наше воображение. Итак! Семь секунд! Пять! Три! Две! Одна! В бой!
Едва соперники стремительно взобрались на деревья и разбрелись по разным путям, внутри Выжженного поля и подле его стен затихло. Призраки-зрители надеялись, что земля примет некий удобный вид, который позволил бы рассмотреть поединок, но, поняв обратное, толпа болельщиков вмиг поредела.
Чтобы не держать пальто в руках, Юрий накинул его на плечи. Только позже, заметив долгий взгляд Анжелы, которому трудно было дать объяснение, он понял, что выглядит более чем необычно. Сначала призрачный юноша стоял на туфлях Сидни, не продевав ступней, но затем уставший от пошатывания, он примерил их и попробовал пройтись. Несмотря на угрозу падения, случившуюся трижды за несколько шагов, хромота его несколько убавилась, утратив заметность. В целом обувь, как и многие вещи, показалась привлекательной, но неудобной.
— Я годы учился ходить на ровной ступне. Если бы был девочкой, то не научился бы никогда.
— К этому привыкаешь, — грустно заметила Анжела. — Правда, я согласна, что туфли на каблуке — одно из самых глупых человеческих изобретений. Эти еще не так женственно выглядят, особенно если не присматриваться, а вот я видела худшие.
Не трудно было догадаться намерения призрачной девушки, когда она присела и одной рукой ловко развязала бант на правом кроссовке, поэтому Юрий незамедлительно коснулся ее плеча и одарил искренней улыбкой.
— Не нужно. Мне они по размеру. И может, хоть стану чуть повыше. Вот почти достаю твоего плеча.
— Причем тут размер? Ты же без обуви даже шагу не сделаешь.
— Как видишь, бегун из меня что с обувью, что без не очень. И от кого нам бежать? Дождусь Сидни и поменяю обратно.
— Юрий, ты ведешь себя крайне глупо. Мы вчера устроили «Искателям» самый позорный в их жизни проигрыш, и они могут отомстить в любой момент.
— Они нас оставят на некоторое время. Пока что.
Это были слова, наполненные такой уверенностью, что Анжела уступила. Она повернула голову в сторону входа на Выжженное поле, когда там появилась, растянувшись на полу, первая выбывшая призрачная девушка, которой тут же помогли подняться ее товарищи; незадолго после этого похожим способом прибыл и единственный призрачный юноша.
— Спасибо, — шепнул Юрий, не сомневавшись, что подруга услышит его слова.
Сначала участники заняли разные дорожки деревьев, отчего некоторое время удалось пробежать в одиночестве, потренироваться в ловкости. По сторонам вдали слышался топот, шелест листьев и временами напряженные от усилий вздохи. Сидни вздрогнула, едва не поставив ногу мимо ветви дерева, когда донесся протяжный крик, отдалявшийся по направлению земли; однако, резко оборвавшись, как выключенный прибор, звук затих. Она подумала о первом выбывшем оппоненте и задержалась на миг, посмотрев вниз: падение обещает быть недолгим.
Тем временем таких грозных соперников, как Тамара или Некто-В-Балахоне, которых призрачная девушка выслеживала с особой тщательностью, не наблюдалось. Она страшилась того, что они могут объявиться без предупреждения, и нападение их окажется роковым. На первый взгляд ситуация радовала, поскольку затрагивала только часть состязания, в которой испытывалась ловкость, но и вместе с тем неизвестно было, на что способны другие участники.
Верно, каждый призрак почувствовал себя рыбой, попавшей в невод, ведь волосы и одежда каждого застревали в витиеватых концах деревьев. Стволы давали свои продолжения в разные стороны, отчего порой можно было долго бежать по длинной дорожке из широких ветвей, а в некоторых местах встречались тупики из густо сплетенных веточек. Последние требовалось обходить: перепрыгивать на соседние деревья или пробивать заросль со страхом изорвать водолазку и лишиться черной пряди волос.
Сидни мысленно похвалила короткую стрижку и обрадовалась, что отдала пальто, которое в ее положении урезало бы скорость вдвое. Насколько она помнила, соперники не подумали лишиться нательного бремени; темная мантия Некто-В-Балахоне должна была мелькать на фоне зелени, однако он успешно скрылся из виду или получил значимый отрыв в расстоянии.
Внутри купола, образованного кронами деревьев, пространство затемнялось, и солнце, которое временами ощутимо выглядывало из-за набиравших серость облаков, просвечивало соки и жилы в листьях, заставляло их отбрасывать зеленую тень. Полумрак окружения и однообразные скачки с ветви на ветвь расслабляли и тяготили веки.
Пробегав мимо вертикального, точно рукотворного, древесного ствола, к которому стекалось много ветвей, Сидни всей кожей ощутила злостное чувство — опасность подобралась к ней на цыпочках и дышала в шею. Вдруг она ощутила, как ее повязка вползает вниз по руке и узелок на внутренней стороне плеча теряет прочность. Пришлось напрячь все силы, чтобы стремительно, ударив ладонью по плечу, накрыть красный лоскут ткани и предотвратить проигрыш. Из-за смены центра тяжести призрачная девушка покачнулась, зависнув на одной ноге, но смогла ухватиться за толстую ветвь над головой и качнуться в сторону соседнего ствола.
Вид соперницы ненадолго парализовал, как укус змеи, нанесшей неожиданный удар из высокой травы. Понятно, почему никто не заметил участницу, считавшуюся с недавних пор пропавшей, о чем быстро прознали все кладбищенские обитатели; хитрость была в том, что пестрое платье не выделяло ее из толпы прочих незнакомцев, как это было в трактире. Но нескрываемые черты внешности, такие как смуглая кожа и угольные глаза, в отражении которых хорошо различалось окружение, выдавали личность Наташи.
Повторная попытка ухватиться за повязку случилась без явного промедления. Хотя Сидни, чьи рефлексы ничем не проигрывали восставшей из мертвых призрачной девушке, смогла отразить и это нападение, проблема крылась в расположении турнирной метки — правое плечо — и неподвижной в суставе кисти, которой приходилось отбиваться. Правда, во второй раз Наташа получила в ответ мгновенный контрудар, но быстро отскочила на соседнюю ветвь.
— Ты что делаешь?! — недовольствовала Сидни, оглушав неприятельницу писклявым возмущением. — Уйди-уйди с дороги!
Не дождавшись ответа, она обошла противницу и попыталась вернуться к вертикальному стволу дерева, однако Наташа точь-в-точь повторила ее действия и перегородила путь. Так же произошло и в последовавшие несколько раз, после чего пришло горькое осознание: без боя не пройти.
— Не будь совсем-совсем глупой! Ты тратишь на меня свое дорогое время, а вот прямо сейчас, пока мы тут беспечно болтаем, остальные быстро-быстро бегут к амулету. Давай не мешать друг другу и побежим на скорость. Так честно!
— Да к черту честность! Мне даже не так важен амулет: это дело мести, — злобно прорычала Наташа. В ответ на поднявшиеся густые брови она показала страшную ладонь, какая могла принадлежать только существу недоразвитому; на ней недоставало среднего пальца и мизинца. — Посмотри, черт возьми, через что мне пришлось пройти! Эта рыжая стерва оставила меня одну! Что мне оставалось?! Гнить взаперти или лишиться пальцев! Черт! Но вот как смешно получается в жизни: у нее, такой прекрасной милой девочки, хватило духу бросить меня, а нелюбимые многими, в числе которых и эта проклятая дрянь, «Искатели» спасли меня. И я любой ценой не допущу, чтобы у нее и ее дружков все было хорошо. Вы останетесь с носом, черт возьми!
Призрачные девушки перебрались на широкий ствол, поскольку на нем было больше места для маневра и сражения. Обе стояли друг на против друга, выставив плечо рабочей руки вперед, и едва приседали в коленях, точно борцы на спортивной площадке. И тотчас же началась схватка: Наташа нападала яростно, молниеносно и часто посылала ладонь к красному пятну на плече, а Сидни отражала атаки, но чаще уклонялась в страхе причинить сопернице боль.
После длительной обороны внимание Сидни сосредоточилось лишь на неприятельнице, отчего нога оступилась, соскользнув с гладкой ветви, и в то же время последовал толчок со стороны Наташи. Если бы древесные сети не окружали их со всех направлений, исход битвы решился бы гораздо раньше. В том случае призрачная девушка вновь поменяла дерево, но в момент перебежки на другую ветвь в голове промелькнул план, состоявший из элементов ловкости и чистого везения — что первое, что второе было в достатке.
Наташа, которой каждый раз не хватало скорости, заходилась в гневе, отраженном на пламенном лице, и вот Сидни прыгала по всему периметру, кружив вокруг призрачной девушки, словно цирковая обезьянка. В то же время неподвижная рука срывала пучки мелких листьев; когда их собралось так много, что горсть высыпалась из ладони, настал момент опасного трюка.
Соперница в очередной раз пожелала напасть, и при ее выпаде вперед Сидни, обнаружив в себе задатки дитяти джунглей, пролетела на тонкой ветви ей за спину. Наташа резво поняла неприятную для нее ситуацию и резво обернулась, что было ошибкой: в глаза посыпался зеленый букет, заставивший невольно моргнуть и начать протирать глаза от попавших в них кусочков листьев. Этого времени хватило, чтобы продеть древесную эластичную ветвь под повязкой противницы и подтянуть конец на себя.
— Прости-прости, но ты вообще-то сама первая начала драться. Так что получи фашист гранату!
Не успела Наташа поразмыслить над происходившем, как ее подтянули вбок, к обрыву ствола дерева. Она полетела вниз, ухватившись за спасительный трос, который испытывал предел своих гибких возможностей. Повязка призрачной девушки сползла на кисть, и именно ей она была обязана тому, что рука не скользила по гладкой ветви. Инстинктивно получилось поджать ноги, чтобы не коснуться земли, хотя та была далеко.
Ветвь скрипела, сочная наружная оболочка покрывалась трещинами. Во взгляде оппонентки читалась безвыходность положения: попробует подтянуться — упадет, раскачается — упадет, если отпустит… Ей не хотелось так запросто лишаться шанса на желание. Однако пришлось с гордостью принять поражение. Постепенно немота разливалась от плеча по всей руке и в какой-то момент призрачная девушка разжала ладонь, устремившись приставленными одна к другой ногами вниз, точно копье.
Сидни выглянула из-за ствола дерева, но, как и предполагала, не увидела на земле внизу никого: Наташа мгновенно переместилась за территорию Выжженного поля. И только алая повязка, оставшись на крючковатом конце веточки, покачивалась на ветру.
Крошечные водяные капли разбивались о макушку Сидни, что тогда лишь остужало после схватки, разгорячившей тело, но вскоре сухая кора деревьев размокла, стала более гладкой, нежели лед. Призрачная девушка цеплялась за верхние ветви стволов, перепрыгивав на соседние деревья, насколько позволяли пружинить юношеские кроссовки, скользившие из-за стертой подошвы, насколько часто попадались удачные дорожки, снабженные древесными разветвлениями для быстрейшего преодоления.
Чувствовалась досада за потраченное на битву время, что для Тамары и Некто-В-Балахоне, несомненно, оказалось счастьем, если бы они узнали об этом. Конечно, хотелось думать, что между ними затянулась подобная вражда, но внутреннее чувство трубило об обратном и лишь увеличивало ощущение спуска по крутому склону, который заканчивался бездной проигрыша. Думать о поражении раньше положенного — дурной знак, и все же Сидни решилась на это, не в силах выгнать назойливые мысли из разума; они лезли, как виноградные лозы, оплетавшие всякую поверхность на своем пути. И выпутаться из них было не проще, чем пролезть сквозь тупиковые места зарослей.
В какой-то момент на параллельном стволе между безлиственными участками ветвей мелькнул голубоватый силуэт. На миг показались светлые под стать платью, принимавшему порезы и грязь, глаза, которые одновременно следили за соперницей и осматривали окружение. Участница безмолвно продолжила путь, и вскоре синева перестала различаться.
В то время как Сидни рассматривала противницу и гадала, почему та исчезла, она совсем не смотрела на свой путь. Осознание несчастного положения случилось крайне неожиданно: она оказалась на краю ветви, стремительно истончавшейся по направлению дорожки, но самым гадким было то, что ни вверху, ни по бокам не оказалось ближних деревьев, куда можно было бы прыгнуть.
Призрачная девушка круто развернула туловище и двинулась в обратную сторону, однако тотчас же замерла, когда перед ней явилась, чуть накренив хилую древесную оконечность, Тамара. И оппонентка медленно подбиралась к Сидни, приближав ее к исходу турнира — от шагов опора дрожала, словно струна музыкального инструмента.
— Тома, ты чего это? Мы ж с тобой на одной стороне, так давай бежать вместе, работать ради «Хранителей».
— Плевать мне уже на «Хранителей», «Искателей», священников или кого бы там ни было. Теперь я сама по себе.
Только Сидни взглянула вниз, определив, что полет будет страшным, хотя и безболезненным, в тот же миг Тамара начала с силой топтать ветвь, будто увидела ползавших насекомых.
Ровно на минуту призрачная девушка задумалась. В глубине разума она понимала, что Юрий пустил длинную речь из-за того малого количества времени, что у них осталось, и при иных обстоятельствах она бы не услышала таких прекрасных слов. Однако сам факт того, что ее подбодрил именно он, несколько успокаивал и давал силы на то, чтобы восстановить дыхание, усмирить гнетущее чувство в животе и трепетавшее сердце.
— Тогда мне нужны кроссовки, — сказала она, сняв черные туфельки. — А то как бы сами понимаете, что бегать по деревьям на каблучке, хотя и маленьком-маленьком, до жути неудобно будет. У Анжелы лапоть огроменный, а вот твой, Юра, подойдет мне как влитой.
Перед тем как встать в ряд с остальными участниками, Сидни сняла стеснявшее движения пальто и нацепила товарищескую обувь, шнурки на которой потребовалось перевязать. Она пообещала себе, что вернется с частью амулета в кармане или не вернется вовсе.
Прода от 02.08.2020, 09:07
Глава 15 - Талант №15. Умение древолазать
За минуту до истечения времени семь участников стояли перед Константином, на что он выдал свое замечание:
— Что, больше никто не рискнет сразиться? Какая жалость! Хотя, признаюсь, я бы тоже не рискнул. Посмотрите на их решимость в глазах! Ни капли сомнений!
Однако волнение все же охватывало соперников в большей или меньшей степени. Например, незнакомые призрачные девушки нервно сглатывали копившуюся слюну и топтали, переступав с ноги на ногу, землю; но вот касательно Тамары диктор был прав: она стояла прямо, выпрямившись, и окидывала взглядом толпу, будто старалась заглянуть каждому в душу и сказать всем, что она намерена победить. Как и в прошлый раз, Некто-В-Балахоне оставался невозмутимым до последних секунд ожидания.
Когда участники приблизились к стартовой полосе, где начало рощицы складывалось из карликовых деревьев, образовавших подобие лестницы, все заметили красные повязки на плечах.
— Ваш покорный слуга вынужден молчать, потому что не хочет принимать участие, чтобы оказаться в центре событий, да и кому я там буду озвучивать происходящее. Как жаль, что мы не увидим этой ожесточенной схватки за амулет! Придется подключать наше воображение. Итак! Семь секунд! Пять! Три! Две! Одна! В бой!
Едва соперники стремительно взобрались на деревья и разбрелись по разным путям, внутри Выжженного поля и подле его стен затихло. Призраки-зрители надеялись, что земля примет некий удобный вид, который позволил бы рассмотреть поединок, но, поняв обратное, толпа болельщиков вмиг поредела.
Чтобы не держать пальто в руках, Юрий накинул его на плечи. Только позже, заметив долгий взгляд Анжелы, которому трудно было дать объяснение, он понял, что выглядит более чем необычно. Сначала призрачный юноша стоял на туфлях Сидни, не продевав ступней, но затем уставший от пошатывания, он примерил их и попробовал пройтись. Несмотря на угрозу падения, случившуюся трижды за несколько шагов, хромота его несколько убавилась, утратив заметность. В целом обувь, как и многие вещи, показалась привлекательной, но неудобной.
— Я годы учился ходить на ровной ступне. Если бы был девочкой, то не научился бы никогда.
— К этому привыкаешь, — грустно заметила Анжела. — Правда, я согласна, что туфли на каблуке — одно из самых глупых человеческих изобретений. Эти еще не так женственно выглядят, особенно если не присматриваться, а вот я видела худшие.
Не трудно было догадаться намерения призрачной девушки, когда она присела и одной рукой ловко развязала бант на правом кроссовке, поэтому Юрий незамедлительно коснулся ее плеча и одарил искренней улыбкой.
— Не нужно. Мне они по размеру. И может, хоть стану чуть повыше. Вот почти достаю твоего плеча.
— Причем тут размер? Ты же без обуви даже шагу не сделаешь.
— Как видишь, бегун из меня что с обувью, что без не очень. И от кого нам бежать? Дождусь Сидни и поменяю обратно.
— Юрий, ты ведешь себя крайне глупо. Мы вчера устроили «Искателям» самый позорный в их жизни проигрыш, и они могут отомстить в любой момент.
— Они нас оставят на некоторое время. Пока что.
Это были слова, наполненные такой уверенностью, что Анжела уступила. Она повернула голову в сторону входа на Выжженное поле, когда там появилась, растянувшись на полу, первая выбывшая призрачная девушка, которой тут же помогли подняться ее товарищи; незадолго после этого похожим способом прибыл и единственный призрачный юноша.
— Спасибо, — шепнул Юрий, не сомневавшись, что подруга услышит его слова.
Сначала участники заняли разные дорожки деревьев, отчего некоторое время удалось пробежать в одиночестве, потренироваться в ловкости. По сторонам вдали слышался топот, шелест листьев и временами напряженные от усилий вздохи. Сидни вздрогнула, едва не поставив ногу мимо ветви дерева, когда донесся протяжный крик, отдалявшийся по направлению земли; однако, резко оборвавшись, как выключенный прибор, звук затих. Она подумала о первом выбывшем оппоненте и задержалась на миг, посмотрев вниз: падение обещает быть недолгим.
Тем временем таких грозных соперников, как Тамара или Некто-В-Балахоне, которых призрачная девушка выслеживала с особой тщательностью, не наблюдалось. Она страшилась того, что они могут объявиться без предупреждения, и нападение их окажется роковым. На первый взгляд ситуация радовала, поскольку затрагивала только часть состязания, в которой испытывалась ловкость, но и вместе с тем неизвестно было, на что способны другие участники.
Верно, каждый призрак почувствовал себя рыбой, попавшей в невод, ведь волосы и одежда каждого застревали в витиеватых концах деревьев. Стволы давали свои продолжения в разные стороны, отчего порой можно было долго бежать по длинной дорожке из широких ветвей, а в некоторых местах встречались тупики из густо сплетенных веточек. Последние требовалось обходить: перепрыгивать на соседние деревья или пробивать заросль со страхом изорвать водолазку и лишиться черной пряди волос.
Сидни мысленно похвалила короткую стрижку и обрадовалась, что отдала пальто, которое в ее положении урезало бы скорость вдвое. Насколько она помнила, соперники не подумали лишиться нательного бремени; темная мантия Некто-В-Балахоне должна была мелькать на фоне зелени, однако он успешно скрылся из виду или получил значимый отрыв в расстоянии.
Внутри купола, образованного кронами деревьев, пространство затемнялось, и солнце, которое временами ощутимо выглядывало из-за набиравших серость облаков, просвечивало соки и жилы в листьях, заставляло их отбрасывать зеленую тень. Полумрак окружения и однообразные скачки с ветви на ветвь расслабляли и тяготили веки.
Пробегав мимо вертикального, точно рукотворного, древесного ствола, к которому стекалось много ветвей, Сидни всей кожей ощутила злостное чувство — опасность подобралась к ней на цыпочках и дышала в шею. Вдруг она ощутила, как ее повязка вползает вниз по руке и узелок на внутренней стороне плеча теряет прочность. Пришлось напрячь все силы, чтобы стремительно, ударив ладонью по плечу, накрыть красный лоскут ткани и предотвратить проигрыш. Из-за смены центра тяжести призрачная девушка покачнулась, зависнув на одной ноге, но смогла ухватиться за толстую ветвь над головой и качнуться в сторону соседнего ствола.
Вид соперницы ненадолго парализовал, как укус змеи, нанесшей неожиданный удар из высокой травы. Понятно, почему никто не заметил участницу, считавшуюся с недавних пор пропавшей, о чем быстро прознали все кладбищенские обитатели; хитрость была в том, что пестрое платье не выделяло ее из толпы прочих незнакомцев, как это было в трактире. Но нескрываемые черты внешности, такие как смуглая кожа и угольные глаза, в отражении которых хорошо различалось окружение, выдавали личность Наташи.
Повторная попытка ухватиться за повязку случилась без явного промедления. Хотя Сидни, чьи рефлексы ничем не проигрывали восставшей из мертвых призрачной девушке, смогла отразить и это нападение, проблема крылась в расположении турнирной метки — правое плечо — и неподвижной в суставе кисти, которой приходилось отбиваться. Правда, во второй раз Наташа получила в ответ мгновенный контрудар, но быстро отскочила на соседнюю ветвь.
— Ты что делаешь?! — недовольствовала Сидни, оглушав неприятельницу писклявым возмущением. — Уйди-уйди с дороги!
Не дождавшись ответа, она обошла противницу и попыталась вернуться к вертикальному стволу дерева, однако Наташа точь-в-точь повторила ее действия и перегородила путь. Так же произошло и в последовавшие несколько раз, после чего пришло горькое осознание: без боя не пройти.
— Не будь совсем-совсем глупой! Ты тратишь на меня свое дорогое время, а вот прямо сейчас, пока мы тут беспечно болтаем, остальные быстро-быстро бегут к амулету. Давай не мешать друг другу и побежим на скорость. Так честно!
— Да к черту честность! Мне даже не так важен амулет: это дело мести, — злобно прорычала Наташа. В ответ на поднявшиеся густые брови она показала страшную ладонь, какая могла принадлежать только существу недоразвитому; на ней недоставало среднего пальца и мизинца. — Посмотри, черт возьми, через что мне пришлось пройти! Эта рыжая стерва оставила меня одну! Что мне оставалось?! Гнить взаперти или лишиться пальцев! Черт! Но вот как смешно получается в жизни: у нее, такой прекрасной милой девочки, хватило духу бросить меня, а нелюбимые многими, в числе которых и эта проклятая дрянь, «Искатели» спасли меня. И я любой ценой не допущу, чтобы у нее и ее дружков все было хорошо. Вы останетесь с носом, черт возьми!
Призрачные девушки перебрались на широкий ствол, поскольку на нем было больше места для маневра и сражения. Обе стояли друг на против друга, выставив плечо рабочей руки вперед, и едва приседали в коленях, точно борцы на спортивной площадке. И тотчас же началась схватка: Наташа нападала яростно, молниеносно и часто посылала ладонь к красному пятну на плече, а Сидни отражала атаки, но чаще уклонялась в страхе причинить сопернице боль.
После длительной обороны внимание Сидни сосредоточилось лишь на неприятельнице, отчего нога оступилась, соскользнув с гладкой ветви, и в то же время последовал толчок со стороны Наташи. Если бы древесные сети не окружали их со всех направлений, исход битвы решился бы гораздо раньше. В том случае призрачная девушка вновь поменяла дерево, но в момент перебежки на другую ветвь в голове промелькнул план, состоявший из элементов ловкости и чистого везения — что первое, что второе было в достатке.
Наташа, которой каждый раз не хватало скорости, заходилась в гневе, отраженном на пламенном лице, и вот Сидни прыгала по всему периметру, кружив вокруг призрачной девушки, словно цирковая обезьянка. В то же время неподвижная рука срывала пучки мелких листьев; когда их собралось так много, что горсть высыпалась из ладони, настал момент опасного трюка.
Соперница в очередной раз пожелала напасть, и при ее выпаде вперед Сидни, обнаружив в себе задатки дитяти джунглей, пролетела на тонкой ветви ей за спину. Наташа резво поняла неприятную для нее ситуацию и резво обернулась, что было ошибкой: в глаза посыпался зеленый букет, заставивший невольно моргнуть и начать протирать глаза от попавших в них кусочков листьев. Этого времени хватило, чтобы продеть древесную эластичную ветвь под повязкой противницы и подтянуть конец на себя.
— Прости-прости, но ты вообще-то сама первая начала драться. Так что получи фашист гранату!
Не успела Наташа поразмыслить над происходившем, как ее подтянули вбок, к обрыву ствола дерева. Она полетела вниз, ухватившись за спасительный трос, который испытывал предел своих гибких возможностей. Повязка призрачной девушки сползла на кисть, и именно ей она была обязана тому, что рука не скользила по гладкой ветви. Инстинктивно получилось поджать ноги, чтобы не коснуться земли, хотя та была далеко.
Ветвь скрипела, сочная наружная оболочка покрывалась трещинами. Во взгляде оппонентки читалась безвыходность положения: попробует подтянуться — упадет, раскачается — упадет, если отпустит… Ей не хотелось так запросто лишаться шанса на желание. Однако пришлось с гордостью принять поражение. Постепенно немота разливалась от плеча по всей руке и в какой-то момент призрачная девушка разжала ладонь, устремившись приставленными одна к другой ногами вниз, точно копье.
Сидни выглянула из-за ствола дерева, но, как и предполагала, не увидела на земле внизу никого: Наташа мгновенно переместилась за территорию Выжженного поля. И только алая повязка, оставшись на крючковатом конце веточки, покачивалась на ветру.
Крошечные водяные капли разбивались о макушку Сидни, что тогда лишь остужало после схватки, разгорячившей тело, но вскоре сухая кора деревьев размокла, стала более гладкой, нежели лед. Призрачная девушка цеплялась за верхние ветви стволов, перепрыгивав на соседние деревья, насколько позволяли пружинить юношеские кроссовки, скользившие из-за стертой подошвы, насколько часто попадались удачные дорожки, снабженные древесными разветвлениями для быстрейшего преодоления.
Чувствовалась досада за потраченное на битву время, что для Тамары и Некто-В-Балахоне, несомненно, оказалось счастьем, если бы они узнали об этом. Конечно, хотелось думать, что между ними затянулась подобная вражда, но внутреннее чувство трубило об обратном и лишь увеличивало ощущение спуска по крутому склону, который заканчивался бездной проигрыша. Думать о поражении раньше положенного — дурной знак, и все же Сидни решилась на это, не в силах выгнать назойливые мысли из разума; они лезли, как виноградные лозы, оплетавшие всякую поверхность на своем пути. И выпутаться из них было не проще, чем пролезть сквозь тупиковые места зарослей.
В какой-то момент на параллельном стволе между безлиственными участками ветвей мелькнул голубоватый силуэт. На миг показались светлые под стать платью, принимавшему порезы и грязь, глаза, которые одновременно следили за соперницей и осматривали окружение. Участница безмолвно продолжила путь, и вскоре синева перестала различаться.
В то время как Сидни рассматривала противницу и гадала, почему та исчезла, она совсем не смотрела на свой путь. Осознание несчастного положения случилось крайне неожиданно: она оказалась на краю ветви, стремительно истончавшейся по направлению дорожки, но самым гадким было то, что ни вверху, ни по бокам не оказалось ближних деревьев, куда можно было бы прыгнуть.
Призрачная девушка круто развернула туловище и двинулась в обратную сторону, однако тотчас же замерла, когда перед ней явилась, чуть накренив хилую древесную оконечность, Тамара. И оппонентка медленно подбиралась к Сидни, приближав ее к исходу турнира — от шагов опора дрожала, словно струна музыкального инструмента.
— Тома, ты чего это? Мы ж с тобой на одной стороне, так давай бежать вместе, работать ради «Хранителей».
— Плевать мне уже на «Хранителей», «Искателей», священников или кого бы там ни было. Теперь я сама по себе.
Только Сидни взглянула вниз, определив, что полет будет страшным, хотя и безболезненным, в тот же миг Тамара начала с силой топтать ветвь, будто увидела ползавших насекомых.
