В те времена в Латвии это не возбранялось. К ним подошли молодые латышки удивлённые, тем, что творят эти морячки. Парни пробовали их кадрить, но девицы фыркнули и упорхнули, правда, одна из них, успела на русском, с сильным прибалтийским акцентом сказать им.
- Это надо же бутылку бальзама высосать за десять минут и закусить сигарой. От вас детей хорошо рожать, здоровяки будут, только наверно тупые, как их папаши, – парни уже плохо соображали. Егор, пытался предложить девице заняться производством детей прямо сейчас, пока есть время до поезда. Она крутила у виска и хохотала, а затем убежала в зал за подругами смотреть фильм. Курсантам стало не до кино. Бальзам крепостью 45 оборотов, и откуда им знать, что сигары не курят в затяжку. Морячки косели с каждой затяжкой. Выйдя на улицу, кое-как добрались до вокзала, благо поезд уже стоял на путях. Они забились в вагон. Какое счастье, что не напоролись на патруль. Иначе их отпуск закончился, не начавшись. Раним утром, когда ещё темно проснулись в Риге. Егор поехал в аэропорт и за свои деньги купил билет на самолёт до Минска. Только рассветало, а он уже выходил из Минского аэропорта в центре города.
Людмила теперь невеста.
Не прошло и полгода, как Егор опять стоял на улице своего города: «Здравствуй родной Минск! Вот я всё сделал. Сделал, как хотел! На мне флотская форма. Я военный моряк. Теперь буду решать сам с кем быть, а к кому, видишь ли, «начать привыкать». Егор шёл по улице Чкалова, кстати, на ней жила его бабушка по отцу и туда его принесли после роддома. Парень специально шёл пешком и ловил на себе уважительные взгляды минчан. Когда навстречу попадались девчонки, он замедлял шаг и с лёгкой улыбкой пристально смотрел им в лица, как правило, через несколько секунд девичье личико заливала розовая краска. Всё правильно, его любимая пожалеет, что тогда поспешила выгнать его.
Заскочил домой в Серебрянку. Умылся, сбросил вещи, одев шинель, выскочил на улицу. Его путь лежал в район улицы Серова к невесте. Её письма приходили порой по нескольку в неделю. Этот почтовый роман сблизил их. Он много узнал о ней и ещё больше рассказал о себе. Оставалось разобраться с чувствами к девушке, для чего нужно видеть её и быть рядом с ней, а не за тысячу километров. Егор частенько представлял себе их встречу и делился мечтами с друзьями-сослуживцами. «…Я прихожу к ней домой. Она спит в постели. Я сажусь и беру её руку. Она просыпается. Я целую её в губы. Она обнимает меня, одеяло сползает и вот она в прозрачной ночнушке, просвечивается её грудь, ножки и милая попка…» - на этом мечты прекращались. Товарищи, не раз предупреждали Егора, если он ещё раз начнёт мечтать вслух, то получит по шее. Впрочем, вечером после отбоя и до доклада просили: «Егор, расскажи, как ты приедешь к своей невесте. Только медленно и подробнее». Пока Егор вслух мечтал, старшины, тяжело вздыхали, в три глубокие затяжки выкуривали сигарету. В этом романе будет, немало мистики, но всё было именно так. Здесь всё правда, но правда, не вся правда.
Егор нажал ручку двери. Она оказалась не запертой. Так было частенько в Советском Союзе. Егор вошёл. В коридоре тихо. Он приоткрыл дверь в комнату и обалдел. В кровати спала его невеста Людмила. Он расстегнул шинель сел на край кровати. Девушка слегка пошевелилась, но не проснулась. Он аккуратно достал из-под одеяла её ладошку. Людмила открыла глаза. Секунды она смотрела на него и вдруг бросилась ему на шею. Одеяло свалилось на пол. Девушка осталась в тонком пеньюаре. В широком декольте парень успел заметить красивейшую упругую девичью грудь. Обнимая его девушка, шептала ему на ухо:
- Это ты или продолжения сна
- Я приехал, как обещал тебе тогда в августе.
- Значит не сон. Ты мне снился только что.
- В каком качестве?
- Я лучше промолчу, - её лицо залила густая красная краска, она ещё сильнее прижалась к парню. Тут Егор почувствовал так знакомый ему аромат девичьей страсти. Он стал целовать её шею, ушко, декольте. Девушка откинула голову, раскинула руки, закрыла глаза, ротик её приоткрылся, из декольте как два холмика появилась грудь. Девушка застонала и повисла у парня на руках, только губы почти беззвучно шептали: « Не надо. Я боюсь. Не надо. Не сейчас. Я боюсь, у меня не было ещё ничего. Я боюсь» - говорила она, всё тише и теше, а когда Егор поцеловал её грудь, замолчала прерывисто дыша. Как мог, остановится парень четыре месяца не видевший женского тела. Кто, хоть однажды вдыхал утренний аромат девичьего тела, тот знает, нет таких сил, которые остановят мужчину. К сожалению нашлись. Егор услышал, как открывается входная дверь и в коридоре кто-то возится, видимо снимет одежду. Моряк положил девушка в постель. Поднял с пола одеяло. Накрыл её. Немного отодвинулся и снова взял в руки её ладошку. Людмила приходила в себя. Её взгляд становился осознанным. Девочка то влюблённо и страстно смотрела на него, то от стыда отводила взгляд, покусывая свои губы. Вошла её тетка, у которой она жила. Егор встал
- Здравия желаю! – поздоровался он и представился – Разрешите представиться, Егор! – Дядька Людмилы Костик Белый служил срочную службу на флоте, а это была его жена. Она только охнула и всплеснула руками. Перед ней стоял моряк. Высокого роста, хорошо сложён, с красивым лицом и усами.
- Люда вот это да! Это и есть твой моряк! Красавец! – она от удивления даже забыла представиться и продолжила - Я думала таких красавцев уже не осталось. А нет, оказывается есть. Только ты смотри девка такой парень, что новая машина вмиг угонят.
- Нет, тётя Валя не угонят – отозвалась пришедшая в себя девушка.
- Ты просыпайся Людмила. Я выйду. Потом обсудим наши планы. – Егор вышел на улицу. Мысли его путались. Людмила была красива, фантастически красива. Белая кожа. Красивая, упругая, стоячая грудь. А попочка, он успел почувствовать её упругость, словно мячик. Длинные стройные красивые ноги. Красивое греческое лицо. Голубоглазая. Светло-русая до попы грива, а главное аромат. Так или почти так пахла его Людочка. Вдруг Егор осознал, что он больше не думает о своей любимой Людочке, а всё его тело, мысли, страсти посвящены этой белой принцессе. Дикая почти животная страсть овладела им. «Она будет моей, чего бы мне это не стоило!» - решил Егор, и его любимая Людочка рассеялась словно дым.
Люда собралась. Вдвоём они отправились в Серебрянку. Предупреждённая Егором, о предстоящем ему отпуске, Людмила себе заранее оформила отгулы на пять дней. Она шла с ним под ручку. Эффектная в белой шубке девушка и военный моряк в черной шинели. Практически все прохожие замедляли шаг и смотрели на такую красивую пару. Людмила светилась! Скольким попавшимся им по дороге молодым девушкам они подарили надежду и веру в красивую новогоднюю сказку.
- Проблем на заводе у тебя не было с отгулами – спросил Егор Людмилу.
- Сначала упёрлись, а когда узнали, что ты мой жених и ещё военный моряк. Сразу отпустили – велика была тогда любовь и уважение у белорусов к военным, а к морякам абсолютное. В этом Егор убедится не раз приезжая в родной Минск уже в форме мичмана.
Пришли домой к Егору. Суетилась мать. Гордый сыном, сидел уже поддатый отец, на удивление мать не обращала на это никакого внимания, а только любовалась сыном. Ближе к вечеру накрыли стол. Потянулись многочисленные родственники посмотреть на Егора и конечно на его выбор. Людмила понравилась всем. От Егора в прямом смысле этого слова визжали его двоюродные и троюродные сестры, племянницы, молодые и не очень, тетки. Слегка, подпив, лезли обниматься и по родственному, целоваться. Егор серьёзно опасался за парадную суконку, что её порвут на сувениры. Женщины радовались за мать. Мужчины поздравляли отца с таким сыном. Егор понял, этот вечер стоит всех тех страданий, трудностей, невзгод, холода, голода и недосыпания. Носить морскую форму это надо ещё заслужить, надо быть достойным её. Даже 27 декабря он не вспомнил свою любимую Людочку, видно мозг блокировал тяжёлые воспоминания, не позволяя организму выходить из зоны комфорта и удовольствия.
На следующий день они подали заявление в ЗАГС. Свадьбу попросили назначить на июнь. В мае заканчивалась учёба Егора в школе. Затем распределение по флотам. Постановка на штат на корабле и можно тогда жениться. Свадьбу назначили на 6 июня 1980 года.
Деревня Каменка и ночь с невестой.
На третий день Егор и Людмила собрались в деревню к матери девушки. Желание Егора, переодеться в гражданку, встретило решительный протест невесты. Решили суконка, тельник, брюки, ботинки, гюйс не обсуждается. Верх гражданский, куртка, что бы, не привлекать военный патруль.
Приехали в Каменку. Мать и сестра Света, школьница совершенная противоположность сестре. Черная как цыганёнок с огромными черными, словно антрацит глазищами, шустрая словно ртуть. Сказать, что она радовалась за старшую сестру, это скромно промолчать, этот чертёнок от радости не мог посидеть на месте ни секунды. Попытки будущей тёщи её успокоить не имели успеха. Ближе к вечеру Люда повела Егора на смотрины по хатам. Морячок быстро прикинул, что его там ждёт. Поэтому пить самогон он наотрез отказывался. Поведав, всем, что он дал слово своему командиру не пить в отпуске, а слово моряки держат, к этому обязывает форма которая на нём. Он мог бы выпить, но ему придётся раздеться, а сидеть нагишом ему не положено. Егор говорил это серьёзно и с таким выражением лица, что ему верили и сочувственно говорили: «Понятное дело морская служба, это вам не «хухры-мухры».
Возвращаясь, домой Люда на полном серьёзе спросила жениха.
- Сурово у вас на флоте. Так мы далеко и командир твой ничего бы не узнал – потом помолчав, удивилась – Вчера в Минске ты пил!
- Люда. Если бы я пил хотя бы по одной чарке в каждом доме, а побывали мы в шести хатах. Ты бы меня сейчас на себе тащила домой. Тебе это надо? Нет! Твои же родственники скажут завтра: «Нашла алкаша». Морская форма это святое. Я моряк, а форма для моряка это как жена и мать в одном лице. Запомни на всю нашу будущую семейную жизнь. По жене и о муже судят. Хочешь стать моей женой, помни всегда, ты не просто моя жена и мать наших детей, ты мой тыл, а без тыла не одна Армия воевать не может. Служу не только я, служишь и ты. Быть женой моряка – это уметь ждать и понимать, что служба для него на первом месте. Поняла?
- Да – покорно ответила девушка и ещё сильнее прижалась к будущему мужу.
Люда, конечно не удержалась, что бы не получить моральный экстаз и решила показать Егора подругам, которых собрала метеор Светка в их хате. Обежав, засыпанную снегом деревню, она всем подругам сестры заявляла: «Людка жениха привезла. Они уже заявление в Минске подали. Моряк. К нам ходите».
Войдя в хату, Егор увидел четырёх девушек. Молодые девчонки ровесницы его невесты, но им всем далеко до её красоты. Понятное дело, девушки с нескрываемой тоской в глазах смотрели на Егора, и с завистью на Людмилу. Во тогда Егор догадался, что женской солидарности, в отличии от мужской не существует, а женская дружба имеет очень хрупкие границы. Все угомонились только к полуночи.
Стали укладываться спать. Хата состояла из одной большой комнаты, за лёгкой перегородкой была печь и кухня. Проход из кухни в комнату закрывала лёгкая шторка. В комнате стояли две кровати с неимоверным количеством матрасов, одеял и подушек. Хату протопили от души. В ней было жарко, несмотря на то, что весь день туда-сюда шастал народ. Одну кровать отвели Егору, другую Людмиле. Тёща и сестра устроились на печи. Погасили свет. Снег с улицы, через окошки, вполне хорошо освещал комнату. Егор разделся и лёг. Люда тянула. Подошла к нему наклонилась к его уху.
- Отвернись, я переоденусь.
- Ещё чего. Переодевайся, – шёпотом ответь парень. Ничего не поделаешь. Девушка разделась до нога и одела ночнушку. Егора ударило будто молнией: «Лучше бы я отвернулся!» - гудело в его голове. Такой фигуры парень ещё никогда не видел. С неё картину писать или лепить скульптуру. Егор отчётливо решил для себя, если он не овладеет этой красотой, то и жить не стоит, смысла в жизни не будет. Прошло время. Егор, тихо выбрался из-под одеяла. Соскользнул на пол. До кровати девушки не более метра. Он по его разумению, беззвучно насколько позволяло бешено колотившееся сердце, занырнул под одеяло к невесте. Люда молча обняла его, прижав к себе. Весь день парень держал в руках девичье тело, вечером он едва мог ходить. Решительно, потянул её рубашку вверх, оголив девичье тело. Люда впилась губами в его плечо, стараясь не издать ни звука. Егор ласкал её грудь, живот, рука скользнула между ног девушки. Она там вся мокрая, и ещё плотнее её губы прижимались к его телу. Егор, взяв руку девушки положив в её ладошку на свой член. Она сообразила, что от неё требуется и взяла инициативу, в прямом смысле в свои руки. Теперь пришло время парня искать кляп для своего рта. Нашёл на её груди, прижал плотно, насколько возможно свои губы к её телу. Долго им не пришлось ждать. Из парня ударил фонтан. Оба оказались мокрыми по пояс. Егор стянул трусы и вытер себя и её. Теперь они спокойно улеглись. Напряжение и боль в паху исчезли. Парню полегчало. Егор не собирался лишать свою избранницу девственности. Не походящая ситуация и место, а главное зачем. Не то, что бы он ей не доверял, но будучи девственницей, как ему тогда казалось, она легче перенесёт разлуку. Он положил ей левую руку под голову. Согнутая в локте рука оказалась на её груди, нежно стал её ласкать. Поглаживая грудь, аккуратно массируя соски пальцами. Внутренней стороной ладони, едва касаясь сосков, он быстро из стороны в сторону поочерёдно скользил по ним рукой. Соски тут же набухли. Люда теперь захватила его руку ртом. Правой рукой, немного раздвинув её ножки, стал ласкать её промежность, но сказался тяжёлый день, и любовники просто скоро вырубились. Утром их растрясла Светка, благо они были накрыты одеялом.
- Чертёнок, кыш! – в шутку крикнул на неё Егор. Девчушка отскочила, но из комнаты не вышла. Из кухни раздался требовательный окрик будущей тёщи.
- Ты оставишь их в покое, наконец. Что за ребёнок. Я тебя сейчас тряпкой, - похоже, подействовало. Цыганёнок исчез.
- Мне так стыдно. Но я не могу сопротивляться тебе. Как мне стыдно. Что ты обо мне подумал.
- Что я подумал. Я тебе сейчас скажу, только ты не обижайся, - девушка, похолодела и побледнела в один миг, стала белой, как простыть на которой они лежали. Егор выдержал паузу. Люда смотрела на него во все глаза, ожидая приговора. Он демонстративно откинул немного одеяло и оценивающе посмотрел на тело девушки. Потом накрыл её, прижав губы к её уху шёпотом заговорил.
- Ты красавица, каких на свете мало, может и есть, я не встречал. Королева красоты. У тебя фантастичная фигура. Ты самая сладкая, милая, нежная, обворожительная девушка. Лаская тебя - я в раю. Счастлив, что ты согласилась стать моей женой! – мокрые глаза девушки высохли в мгновение, Егор продолжал – Спасибо тебе прелесть моя, что ночью позволила поласкать тебя. Это чудо, я буду помнить всю свою жизнь. Твоё поведение заслуживает самого, что ни есть моего уважения и почтения. Я рад, что ты у меня есть, – последние фразы Егора Людмила дослушивала, обнимая своего избранника и нежно целуя его грудь.
- Это надо же бутылку бальзама высосать за десять минут и закусить сигарой. От вас детей хорошо рожать, здоровяки будут, только наверно тупые, как их папаши, – парни уже плохо соображали. Егор, пытался предложить девице заняться производством детей прямо сейчас, пока есть время до поезда. Она крутила у виска и хохотала, а затем убежала в зал за подругами смотреть фильм. Курсантам стало не до кино. Бальзам крепостью 45 оборотов, и откуда им знать, что сигары не курят в затяжку. Морячки косели с каждой затяжкой. Выйдя на улицу, кое-как добрались до вокзала, благо поезд уже стоял на путях. Они забились в вагон. Какое счастье, что не напоролись на патруль. Иначе их отпуск закончился, не начавшись. Раним утром, когда ещё темно проснулись в Риге. Егор поехал в аэропорт и за свои деньги купил билет на самолёт до Минска. Только рассветало, а он уже выходил из Минского аэропорта в центре города.
Людмила теперь невеста.
Не прошло и полгода, как Егор опять стоял на улице своего города: «Здравствуй родной Минск! Вот я всё сделал. Сделал, как хотел! На мне флотская форма. Я военный моряк. Теперь буду решать сам с кем быть, а к кому, видишь ли, «начать привыкать». Егор шёл по улице Чкалова, кстати, на ней жила его бабушка по отцу и туда его принесли после роддома. Парень специально шёл пешком и ловил на себе уважительные взгляды минчан. Когда навстречу попадались девчонки, он замедлял шаг и с лёгкой улыбкой пристально смотрел им в лица, как правило, через несколько секунд девичье личико заливала розовая краска. Всё правильно, его любимая пожалеет, что тогда поспешила выгнать его.
Заскочил домой в Серебрянку. Умылся, сбросил вещи, одев шинель, выскочил на улицу. Его путь лежал в район улицы Серова к невесте. Её письма приходили порой по нескольку в неделю. Этот почтовый роман сблизил их. Он много узнал о ней и ещё больше рассказал о себе. Оставалось разобраться с чувствами к девушке, для чего нужно видеть её и быть рядом с ней, а не за тысячу километров. Егор частенько представлял себе их встречу и делился мечтами с друзьями-сослуживцами. «…Я прихожу к ней домой. Она спит в постели. Я сажусь и беру её руку. Она просыпается. Я целую её в губы. Она обнимает меня, одеяло сползает и вот она в прозрачной ночнушке, просвечивается её грудь, ножки и милая попка…» - на этом мечты прекращались. Товарищи, не раз предупреждали Егора, если он ещё раз начнёт мечтать вслух, то получит по шее. Впрочем, вечером после отбоя и до доклада просили: «Егор, расскажи, как ты приедешь к своей невесте. Только медленно и подробнее». Пока Егор вслух мечтал, старшины, тяжело вздыхали, в три глубокие затяжки выкуривали сигарету. В этом романе будет, немало мистики, но всё было именно так. Здесь всё правда, но правда, не вся правда.
Егор нажал ручку двери. Она оказалась не запертой. Так было частенько в Советском Союзе. Егор вошёл. В коридоре тихо. Он приоткрыл дверь в комнату и обалдел. В кровати спала его невеста Людмила. Он расстегнул шинель сел на край кровати. Девушка слегка пошевелилась, но не проснулась. Он аккуратно достал из-под одеяла её ладошку. Людмила открыла глаза. Секунды она смотрела на него и вдруг бросилась ему на шею. Одеяло свалилось на пол. Девушка осталась в тонком пеньюаре. В широком декольте парень успел заметить красивейшую упругую девичью грудь. Обнимая его девушка, шептала ему на ухо:
- Это ты или продолжения сна
- Я приехал, как обещал тебе тогда в августе.
- Значит не сон. Ты мне снился только что.
- В каком качестве?
- Я лучше промолчу, - её лицо залила густая красная краска, она ещё сильнее прижалась к парню. Тут Егор почувствовал так знакомый ему аромат девичьей страсти. Он стал целовать её шею, ушко, декольте. Девушка откинула голову, раскинула руки, закрыла глаза, ротик её приоткрылся, из декольте как два холмика появилась грудь. Девушка застонала и повисла у парня на руках, только губы почти беззвучно шептали: « Не надо. Я боюсь. Не надо. Не сейчас. Я боюсь, у меня не было ещё ничего. Я боюсь» - говорила она, всё тише и теше, а когда Егор поцеловал её грудь, замолчала прерывисто дыша. Как мог, остановится парень четыре месяца не видевший женского тела. Кто, хоть однажды вдыхал утренний аромат девичьего тела, тот знает, нет таких сил, которые остановят мужчину. К сожалению нашлись. Егор услышал, как открывается входная дверь и в коридоре кто-то возится, видимо снимет одежду. Моряк положил девушка в постель. Поднял с пола одеяло. Накрыл её. Немного отодвинулся и снова взял в руки её ладошку. Людмила приходила в себя. Её взгляд становился осознанным. Девочка то влюблённо и страстно смотрела на него, то от стыда отводила взгляд, покусывая свои губы. Вошла её тетка, у которой она жила. Егор встал
- Здравия желаю! – поздоровался он и представился – Разрешите представиться, Егор! – Дядька Людмилы Костик Белый служил срочную службу на флоте, а это была его жена. Она только охнула и всплеснула руками. Перед ней стоял моряк. Высокого роста, хорошо сложён, с красивым лицом и усами.
- Люда вот это да! Это и есть твой моряк! Красавец! – она от удивления даже забыла представиться и продолжила - Я думала таких красавцев уже не осталось. А нет, оказывается есть. Только ты смотри девка такой парень, что новая машина вмиг угонят.
- Нет, тётя Валя не угонят – отозвалась пришедшая в себя девушка.
- Ты просыпайся Людмила. Я выйду. Потом обсудим наши планы. – Егор вышел на улицу. Мысли его путались. Людмила была красива, фантастически красива. Белая кожа. Красивая, упругая, стоячая грудь. А попочка, он успел почувствовать её упругость, словно мячик. Длинные стройные красивые ноги. Красивое греческое лицо. Голубоглазая. Светло-русая до попы грива, а главное аромат. Так или почти так пахла его Людочка. Вдруг Егор осознал, что он больше не думает о своей любимой Людочке, а всё его тело, мысли, страсти посвящены этой белой принцессе. Дикая почти животная страсть овладела им. «Она будет моей, чего бы мне это не стоило!» - решил Егор, и его любимая Людочка рассеялась словно дым.
Люда собралась. Вдвоём они отправились в Серебрянку. Предупреждённая Егором, о предстоящем ему отпуске, Людмила себе заранее оформила отгулы на пять дней. Она шла с ним под ручку. Эффектная в белой шубке девушка и военный моряк в черной шинели. Практически все прохожие замедляли шаг и смотрели на такую красивую пару. Людмила светилась! Скольким попавшимся им по дороге молодым девушкам они подарили надежду и веру в красивую новогоднюю сказку.
- Проблем на заводе у тебя не было с отгулами – спросил Егор Людмилу.
- Сначала упёрлись, а когда узнали, что ты мой жених и ещё военный моряк. Сразу отпустили – велика была тогда любовь и уважение у белорусов к военным, а к морякам абсолютное. В этом Егор убедится не раз приезжая в родной Минск уже в форме мичмана.
Пришли домой к Егору. Суетилась мать. Гордый сыном, сидел уже поддатый отец, на удивление мать не обращала на это никакого внимания, а только любовалась сыном. Ближе к вечеру накрыли стол. Потянулись многочисленные родственники посмотреть на Егора и конечно на его выбор. Людмила понравилась всем. От Егора в прямом смысле этого слова визжали его двоюродные и троюродные сестры, племянницы, молодые и не очень, тетки. Слегка, подпив, лезли обниматься и по родственному, целоваться. Егор серьёзно опасался за парадную суконку, что её порвут на сувениры. Женщины радовались за мать. Мужчины поздравляли отца с таким сыном. Егор понял, этот вечер стоит всех тех страданий, трудностей, невзгод, холода, голода и недосыпания. Носить морскую форму это надо ещё заслужить, надо быть достойным её. Даже 27 декабря он не вспомнил свою любимую Людочку, видно мозг блокировал тяжёлые воспоминания, не позволяя организму выходить из зоны комфорта и удовольствия.
На следующий день они подали заявление в ЗАГС. Свадьбу попросили назначить на июнь. В мае заканчивалась учёба Егора в школе. Затем распределение по флотам. Постановка на штат на корабле и можно тогда жениться. Свадьбу назначили на 6 июня 1980 года.
Деревня Каменка и ночь с невестой.
На третий день Егор и Людмила собрались в деревню к матери девушки. Желание Егора, переодеться в гражданку, встретило решительный протест невесты. Решили суконка, тельник, брюки, ботинки, гюйс не обсуждается. Верх гражданский, куртка, что бы, не привлекать военный патруль.
Приехали в Каменку. Мать и сестра Света, школьница совершенная противоположность сестре. Черная как цыганёнок с огромными черными, словно антрацит глазищами, шустрая словно ртуть. Сказать, что она радовалась за старшую сестру, это скромно промолчать, этот чертёнок от радости не мог посидеть на месте ни секунды. Попытки будущей тёщи её успокоить не имели успеха. Ближе к вечеру Люда повела Егора на смотрины по хатам. Морячок быстро прикинул, что его там ждёт. Поэтому пить самогон он наотрез отказывался. Поведав, всем, что он дал слово своему командиру не пить в отпуске, а слово моряки держат, к этому обязывает форма которая на нём. Он мог бы выпить, но ему придётся раздеться, а сидеть нагишом ему не положено. Егор говорил это серьёзно и с таким выражением лица, что ему верили и сочувственно говорили: «Понятное дело морская служба, это вам не «хухры-мухры».
Возвращаясь, домой Люда на полном серьёзе спросила жениха.
- Сурово у вас на флоте. Так мы далеко и командир твой ничего бы не узнал – потом помолчав, удивилась – Вчера в Минске ты пил!
- Люда. Если бы я пил хотя бы по одной чарке в каждом доме, а побывали мы в шести хатах. Ты бы меня сейчас на себе тащила домой. Тебе это надо? Нет! Твои же родственники скажут завтра: «Нашла алкаша». Морская форма это святое. Я моряк, а форма для моряка это как жена и мать в одном лице. Запомни на всю нашу будущую семейную жизнь. По жене и о муже судят. Хочешь стать моей женой, помни всегда, ты не просто моя жена и мать наших детей, ты мой тыл, а без тыла не одна Армия воевать не может. Служу не только я, служишь и ты. Быть женой моряка – это уметь ждать и понимать, что служба для него на первом месте. Поняла?
- Да – покорно ответила девушка и ещё сильнее прижалась к будущему мужу.
Люда, конечно не удержалась, что бы не получить моральный экстаз и решила показать Егора подругам, которых собрала метеор Светка в их хате. Обежав, засыпанную снегом деревню, она всем подругам сестры заявляла: «Людка жениха привезла. Они уже заявление в Минске подали. Моряк. К нам ходите».
Войдя в хату, Егор увидел четырёх девушек. Молодые девчонки ровесницы его невесты, но им всем далеко до её красоты. Понятное дело, девушки с нескрываемой тоской в глазах смотрели на Егора, и с завистью на Людмилу. Во тогда Егор догадался, что женской солидарности, в отличии от мужской не существует, а женская дружба имеет очень хрупкие границы. Все угомонились только к полуночи.
Стали укладываться спать. Хата состояла из одной большой комнаты, за лёгкой перегородкой была печь и кухня. Проход из кухни в комнату закрывала лёгкая шторка. В комнате стояли две кровати с неимоверным количеством матрасов, одеял и подушек. Хату протопили от души. В ней было жарко, несмотря на то, что весь день туда-сюда шастал народ. Одну кровать отвели Егору, другую Людмиле. Тёща и сестра устроились на печи. Погасили свет. Снег с улицы, через окошки, вполне хорошо освещал комнату. Егор разделся и лёг. Люда тянула. Подошла к нему наклонилась к его уху.
- Отвернись, я переоденусь.
- Ещё чего. Переодевайся, – шёпотом ответь парень. Ничего не поделаешь. Девушка разделась до нога и одела ночнушку. Егора ударило будто молнией: «Лучше бы я отвернулся!» - гудело в его голове. Такой фигуры парень ещё никогда не видел. С неё картину писать или лепить скульптуру. Егор отчётливо решил для себя, если он не овладеет этой красотой, то и жить не стоит, смысла в жизни не будет. Прошло время. Егор, тихо выбрался из-под одеяла. Соскользнул на пол. До кровати девушки не более метра. Он по его разумению, беззвучно насколько позволяло бешено колотившееся сердце, занырнул под одеяло к невесте. Люда молча обняла его, прижав к себе. Весь день парень держал в руках девичье тело, вечером он едва мог ходить. Решительно, потянул её рубашку вверх, оголив девичье тело. Люда впилась губами в его плечо, стараясь не издать ни звука. Егор ласкал её грудь, живот, рука скользнула между ног девушки. Она там вся мокрая, и ещё плотнее её губы прижимались к его телу. Егор, взяв руку девушки положив в её ладошку на свой член. Она сообразила, что от неё требуется и взяла инициативу, в прямом смысле в свои руки. Теперь пришло время парня искать кляп для своего рта. Нашёл на её груди, прижал плотно, насколько возможно свои губы к её телу. Долго им не пришлось ждать. Из парня ударил фонтан. Оба оказались мокрыми по пояс. Егор стянул трусы и вытер себя и её. Теперь они спокойно улеглись. Напряжение и боль в паху исчезли. Парню полегчало. Егор не собирался лишать свою избранницу девственности. Не походящая ситуация и место, а главное зачем. Не то, что бы он ей не доверял, но будучи девственницей, как ему тогда казалось, она легче перенесёт разлуку. Он положил ей левую руку под голову. Согнутая в локте рука оказалась на её груди, нежно стал её ласкать. Поглаживая грудь, аккуратно массируя соски пальцами. Внутренней стороной ладони, едва касаясь сосков, он быстро из стороны в сторону поочерёдно скользил по ним рукой. Соски тут же набухли. Люда теперь захватила его руку ртом. Правой рукой, немного раздвинув её ножки, стал ласкать её промежность, но сказался тяжёлый день, и любовники просто скоро вырубились. Утром их растрясла Светка, благо они были накрыты одеялом.
- Чертёнок, кыш! – в шутку крикнул на неё Егор. Девчушка отскочила, но из комнаты не вышла. Из кухни раздался требовательный окрик будущей тёщи.
- Ты оставишь их в покое, наконец. Что за ребёнок. Я тебя сейчас тряпкой, - похоже, подействовало. Цыганёнок исчез.
- Мне так стыдно. Но я не могу сопротивляться тебе. Как мне стыдно. Что ты обо мне подумал.
- Что я подумал. Я тебе сейчас скажу, только ты не обижайся, - девушка, похолодела и побледнела в один миг, стала белой, как простыть на которой они лежали. Егор выдержал паузу. Люда смотрела на него во все глаза, ожидая приговора. Он демонстративно откинул немного одеяло и оценивающе посмотрел на тело девушки. Потом накрыл её, прижав губы к её уху шёпотом заговорил.
- Ты красавица, каких на свете мало, может и есть, я не встречал. Королева красоты. У тебя фантастичная фигура. Ты самая сладкая, милая, нежная, обворожительная девушка. Лаская тебя - я в раю. Счастлив, что ты согласилась стать моей женой! – мокрые глаза девушки высохли в мгновение, Егор продолжал – Спасибо тебе прелесть моя, что ночью позволила поласкать тебя. Это чудо, я буду помнить всю свою жизнь. Твоё поведение заслуживает самого, что ни есть моего уважения и почтения. Я рад, что ты у меня есть, – последние фразы Егора Людмила дослушивала, обнимая своего избранника и нежно целуя его грудь.
