на него ничего не было, а сами «чехи» про него всякие байки рассказывали, что его, мол, пули не берут, что он может невидимым становиться, через любое минное поле пройти может, что он оружием вообще не пользуется и убивает только голыми руками… Мы к этим сказкам не особо прислушивались, пропаганда как пропаганда. В общем, массу проблем они нам доставляли, пока мы их, наконец, не обложили. Разумеется, мы понимали, что эти гады попытаются вырваться из окружения, и организовали засады на путях их возможного отступления. И в первую же ночь они пошли на прорыв, нос к носу столкнувшись с моим отрядом.
Чегет снова умолк, погруженный в воспоминания.
– И что? Чем закончился бой?
– То был не бой, то была бойня, – по хмурому лицу пробежала тень давней боли. – Завязалась перестрелка, а в следующую секунду на наши головы обрушился… он.
Никто не решился прервать молчание, терпеливо ожидая, пока Чегет не заговорит снова.
– Знаете, что было самое жуткое? Тишина. Ну, то есть, стрельба, взрывы гранат – все это присутствовало, но вот он сам не издал ни звука, не проронил ни слова. Он не сражался с нами, не дрался, он нас убивал. Молча. Сосредоточенно и методично. Это как, знаете… нет даже не комаров прихлопывать. Тут было больше похоже на сбор урожая с грядки. Вот огурцы – и ты их просто собираешь в ведро и все, – Чегет потер лоб. – Я видел его лицо, его глаза. В них не было ни ярости, ни злости, ни ненависти. Ничего. Он действовал как машина.
Сергей аж поежился – настолько точно слова Чегета передавали его собственные ощущения, испытанные сегодня при встрече с убийцей.
– И он действительно орудовал голыми руками?
– Ну да. Троим он сломал шеи. Походя, с одного удара. Это я видел своими глазами. Насчет остальных точно не скажу, но в итоге в живых, да и то лишь условно, осталось только трое. Мы палили по нему из всех стволов, а он словно промеж пуль проскальзывал и убивал, убивал… Меня он ударил в грудь, да так, что я метров десять по воздуху пролетел. Не будь на мне бронежилета, мы бы сейчас тут с вами не разговаривали. Я и так потом месяц в госпитале провалялся с переломанными ребрами и ушибами внутренних органов. М-да… А когда наши ребята подоспели, он со своей бандой уже улизнул.
– Их потом нашли?
– Как сказать… Преследование организовали сразу же. Поскольку среди бандитов было несколько раненых, то двигались они не очень быстро и далеко уйти не успели. Там их всех и положили. Всех, кроме него.
– Куда же он подевался?
– Никто не знает. Нашли только его брошенную одежду со следами крови, правда, неизвестно чьей. И все. Был человек – и исчез.
– Даже следов не оставил?
– Следов? – Чегет нервно усмехнулся. – Почему же, оставил. С того места, где он сбросил одежду, дальше в лес уходили ясно различимые отпечатки лап огромного волка.
– О! – Егор вскинул брови. – А дальше что?
– Это, собственно, все. Идти за ним по следу никто не решился, и я не могу их осуждать. Но больше тот тип нигде не всплывал и проблем не доставлял. Многие полагали, что в последней перестрелке он был серьезно ранен и не выжил. Я тоже так думал… надеялся… до сегодняшнего дня.
– А сегодня-то что изменилось? – Сергей чувствовал, как слипаются его глаза, и мысли в голове начинают вязнуть.
– Сегодня, спустя столько лет, я встретил его снова. В твоей квартире, – Чегет помассировал переносицу. – Этот взгляд я никогда не забуду и ни с чем не спутаю. Да ты и сам имел возможность ему в глаза заглянуть. Что скажешь?
При воспоминании о схватке, что состоялась в его прихожей, Сергея снова передернуло. Такое и впрямь не скоро забудется.
– Какая интересная эволюция, – протянул Егор, – из бандитов в самое сердце силовых структур. Лихо!
– Сэр Френсис Дрейк был пиратом, что не мешало ему состоять на службе у Британской Короны, – заметил Чегет. – Эффективность, как правило, многое искупает. Тебе ли не знать!
– Но это все же не помешало им выкинуть меня на улицу, – невесело отозвался его коллега. – Как бы то ни было, подобраться к нашему пациенту будет непросто. Он, думаю, догадывается, что у нас на него зуб. Вряд ли он станет спокойно сидеть и ждать нашего визита.
– На самом деле все гораздо хуже, – Чегет отрицательно покачал головой. – Мы не можем выслеживать и закрывать их всех поодиночке. Пока мы сидим тихо, наши поиски никто особо форсировать не будет. А после первого же покойника из своих остальные спохватятся и примут меры, и вот тогда нам точно хана.
– Что же ты предлагаешь?
– Мы должны накрыть всю их шайку одним быстрым ударом так, чтобы если и не навсегда, то, по крайней мере, очень надолго отбить у них охоту иметь с нами дело.
– Пф! Легко сказать! А где мы серебряные пули возьмем?
– Зачем? Колян, помнится, прекрасно обошелся обычными.
– Действительно, – хмыкнул Егор. – Что ж, уже проще, теперь хоть конечная точка маршрута более-менее ясна. Но вот с чего мы собираемся начать?
– Со сбора информации. Ценными могут оказаться любые мелочи, любые крохи. Необходимо нащупать хоть что-то, от чего можно будет оттолкнуться и распутать этот клубок.
– Легко сказать! На данный момент информации у нас – ноль! Мы даже не представляем себе, сколько их, не знаем, где у них входы и выходы, у нас нет ни одной зацепки!
– Ну, строго говоря, кое-что у нас уже есть, – подал голос Сергей.
– Что? – Егор и Чегет дружно повернулись к нему.
– Имя, – он нажал пару клавиш и постучал пальцем по спектрограмме, высветившейся на экране анализатора. – Прошу любить и жаловать – Оксана Вельгер.
Ближе к полудню почти по-летнему жгучее солнце подтопило снег, и лыжи начали вязнуть, склоняя к более размеренному и неторопливому стилю катания. Оксана какое-то время еще пыталась упрямиться, но, в конце концов, сдалась, хотя сегодня подобная вальяжная манера ей претила. Ей хотелось буквально наотмашь хлестать жесткий фирн отточенными стальными кантами, чтобы сердце екало на каждом вираже, выбрасывающем ее тело словно из катапульты и вгоняющем в следующий. Душа требовала скорости, атаки, агрессии, как будто это лыжи и снег под ними были повинны в преследовавших ее неурядицах, а вместо этого ей предлагалось неспешно дефилировать, размазывая сырую вязкую кашу словно масло по бутерброду.
Вообще-то обстоятельства требовали, чтобы она в данный момент находилась на своем рабочем месте, в самой гуще жизни, держа в руках все нити и, словно паучиха, засевшая в центре своей паутины, отслеживая малейшие вибрации в потоке галопирующих событий. Но нет, она вынуждена тратить драгоценное время на бессмысленное катание вверх-вниз среди прочих пафосных бездельников.
В иной ситуации Оксана, конечно, была бы не прочь присоединиться к пробе первого снега, которую в этом году, благодаря обильным снегопадам, получилось провести раньше обычного чуть ли не на целый месяц. Это неформальное открытие сезона неизменно собирало на склоне многих известных личностей, но сейчас скопление едва владеющих лыжами чиновников и топ– менеджеров только раздражало. Переполнявшее Оксану недовольство то и дело прорывалось наружу и даже образовало вокруг нее некую невидимую, но почти осязаемую ауру, заставлявшую охотников до новых знакомств, обычно не пропускавших мимо одиноких симпатичных девушек, обходить ее стороной. Что, впрочем, ее более чем устраивало.
Внезапное приглашение, включавшее в себя оплаченный авиабилет и бронь в местном отеле, что свалилось на нее накануне вечером, на самом деле не предполагало приятного времяпрепровождения. От предложений такого рода отказываться не принято, и не потому, что оно для того слишком щедрое. Просто его тональность не предполагала самой возможности несогласия. Пистолет к виску никто, конечно, не приставлял, но суть от этого не менялась. Оксана прекрасно понимала, где заканчиваются ее свобода и независимость, и начинается территория компромиссов и торга.
Поскольку катание окончательно разладилось, она решила сделать небольшой перерыв. Присмотрев более-менее пустынный пятачок на краю трассы, Оксана остановилась, любуясь долиной Мзымты, залитой ярким солнечным светом.
Однако долго наслаждаться одиночеством ей не пришлось. Не прошло и пяти минут, как метрах в десяти ниже по склону притормозил еще один любитель живописных пейзажей. Разгоряченный после спуска, он расстегнул куртку, чтобы немного охладиться, но среди букета запахов, что доносил до Оксаны легкий ветерок, как ни странно, присутствия пота не ощущалось совершенно. Зато весьма ясно различался совсем другой аромат, от которого у девушки инстинктивно зашевелились волосы под шапкой. Характерный терпкий привкус металла с примесью едкой пороховой гари. Запах оружия.
Рослый и широкоплечий, он казался расслабленным, лениво осматривающим открывающуюся внизу панораму, но Оксана знала, что боковым зрением он постоянно следит за ней, готовый при любом ее подозрительном движении взорваться сжатой пружиной.
Теперь оставалось лишь дождаться виновника торжества.
Оксану всегда забавляло, как спортивные пристрастия чиновничества, да и многих людей попроще послушно дрейфуют следом за увлечениями высшего руководства. Теннис – все берут в руки ракетки и, покряхтывая, бродят по корту. Горные лыжи – айда пахать склон неторопливым «плугом». Вот только с дзюдо как-то не заладилось… да оно и к лучшему, пожалуй. Оставалось надеяться, что им хватит ума так же обойти стороной и хоккей, а то так можно доиграться до того, что половина правительства будет ковылять на костылях и щеголять прореженными зубами.
Сегодня она уже имела возможность лицезреть несколько округлых фигур, осторожно сползавших по трассам, больше пригодным для занятий детских групп. А куда деваться – положение обязывает!
По ослепительно белому снегу протянулась широкая тень, и рядом с Оксаной остановился лыжник в красно-белой форме национальной сборной. Его движение было столь величественным и степенным, что на ум само собой пришло слово «причалил». Он поднял очки на лоб, подставив солнцу тяжеловесное и слегка угловатое лицо с изборожденным морщинами лбом.
– Привет, Оксан, – поздоровался он, глядя вперед, на долину.
– Ты для приличия взял бы хоть пару занятий с инструктором, – отозвалась девушка со вздохом. – Страну же позоришь! Не самый последний человек в парламенте как-никак, а катаешься словно беременная корова.
– Буду считать твои слова комплиментом, – облачко пара унесло короткий смешок. – В ответ хочу поинтересоваться твоими собственными успехами в м-м-м… слаломе-гиганте. Все в порядке? Все под контролем?
– Более-менее.
– Беглецов нашли?
– Найдем. Всенепременно. Не извольте беспокоиться, – Оксана даже была рада, что разговор не стал петлять вокруг да около, а сразу запрыгнул на главную тему. Не хватало еще тащиться за сотни километров, чтобы поболтать о погоде!
– Должен признаться, что ты меня разочаровала. Я ожидал от тебя большей четкости, лучшего контроля над ситуацией.
– Что ж, жизнь полна неприятных сюрпризов.
– Эти самые сюрпризы вполне могут вылиться в серьезные проблемы для всей Стаи! – каким бы эмоциональным не получался разговор, оба собеседника продолжали неотрывно смотреть вперед, в долину. Так никакой сторонний наблюдатель, даже умеющий читать по губам, не смог бы выяснить, о чем идет речь. – Ты это хоть понимаешь?
– Угроза купирована, и ее дальнейшее распространение практически исключено. Тема будет закрыта в течение нескольких дней.
– Скольких хлопот можно было бы избежать, не развороши ты этот муравейник! А теперь у тебя где-то бегает Человек-Который-Знает, имея на руках аппаратуру, позволяющую безошибочно идентифицировать любого из нас! – мужчина сделал паузу, чтобы перевести дух. – Эта мина замедленного действия может рвануть когда угодно и где угодно, а ты имеешь наглость утверждать, что «угроза купирована»!
– Не я выпустила этого джинна из бутылки…
– Но ты помешала Арсению оперативно загнать его обратно! Пошла на поводу у сиюминутных эмоций и в итоге поставила под угрозу безопасность всех нас! Уже не первый раз, кстати.
– Мои эмоции тут ни при чем. Проявление неуважения к Вожаку недопустимо и должно решительно пресекаться. Что я и сделала. Пусть скажет спасибо, что голову не оторвала, – Оксана продолжала говорить спокойно, пропуская нападки мимо ушей, – тем более, что в случае с Ларисой Арсений действовал настолько грубо и топорно, что своей самодеятельностью только ухудшил дело.
– Ага, а ты потом действовала так тонко и искусно, что в итоге несчастную девчонку вообще закрыть пришлось, хотя она была совершенно безобидной. И теперь этот Шелепов все вверх дном перевернет, пока ее не отыщет… или пока не отомстит. Плюс эти спецназовцы, что его опекают, и у которых тоже свои причины для мести имеются. Просто чудесно!
– Не стоит преувеличивать их возможности, – качнула головой Оксана. – Они уже давно отошли от дел, и не представляют серьезной опасности.
– Не представляют опасности?! – ее собеседник отрывисто хохотнул. – Тот охранник, которого Арсюша в клубе приголубил, был ветераном Чечни и Дагестана. А такие спецы «бывшими» не бывают. Даже проработав несколько лет простым охранником, он не растерял свои навыки и сумел засадить в Вовку аж три пули.
– Вовка всегда был растяпой.
– Так ведь двое коллег покойника намедни и Фазиля уделали! Или тебе и этого мало? – в голосе мужчины проступило раздражение. – Шелепов теперь фактически работает на них, а они его оберегают. Вполне успешно, как ты сама можешь видеть, не так ли?
– Фазиль допустил промашку, и он ее исправит. Он всегда доводит начатое до конца. Поставленная задача будет решена.
– Твоя слепая вера в его способности меня поражает. Не слишком ли ты на него полагаешься? При всем уважении, Фазиль – не бог и не супермен, его возможности не безграничны. Как бы жизнь в его лице не подбросила бы и тебе какой-нибудь неприятный сюрприз.
– Кому-кому, а ему я доверяю полностью. Как самой себе.
– Какое это, наверное… теплое чувство, когда есть кто-то, на кого можно рассчитывать, на чье плечо можно опереться в трудную минуту. И как должно быть горько и больно, когда такие близкие люди от тебя отворачиваются.
– На что ты намекаешь?
– Помимо Фазиля, сколько еще союзников у тебя осталось, Оксан? Ведь многие члены Стаи все больше разочаровываются в тебе, как в Вожаке, их ропот слышен даже мне, а ты тем более не можешь не замечать очевидного, – ее собеседник, наконец, повернулся к ней лицом. – С каждым днем ты становишься все более одинокой. Ты чувствуешь это?
Ну вот, наконец-то карты брошены на стол! Ведь быть в курсе вещей, которые даже до Оксаны, находящейся в самом эпицентре событий, долетали лишь в виде неясных намеков и недосказанностей, можно лишь в том случае, если являешься их архитектором.
Грызня за власть в Стае не прекращалась никогда, не затихала ни на секунду, хотя, как правило, все действо и оставалось скрытым от посторонних глаз. Все-таки человеческая часть их природы давала о себе знать, заставляя плести интриги и строить хитроумные комбинации, лишь бы урвать еще кусочек влияния. И Арсений со своей выходкой оказался как нельзя кстати, чтобы испытать на прочность нового, еще не до конца освоившегося на своем посту Вожака. Даже она сама не была до конца уверена, как поступила бы, подвернись ей такая возможность. Что ж, определенность, пусть и неприятная, все же лучше туманных подозрений. Похоже, дальше разговор пойдет более предметный.
Чегет снова умолк, погруженный в воспоминания.
– И что? Чем закончился бой?
– То был не бой, то была бойня, – по хмурому лицу пробежала тень давней боли. – Завязалась перестрелка, а в следующую секунду на наши головы обрушился… он.
Никто не решился прервать молчание, терпеливо ожидая, пока Чегет не заговорит снова.
– Знаете, что было самое жуткое? Тишина. Ну, то есть, стрельба, взрывы гранат – все это присутствовало, но вот он сам не издал ни звука, не проронил ни слова. Он не сражался с нами, не дрался, он нас убивал. Молча. Сосредоточенно и методично. Это как, знаете… нет даже не комаров прихлопывать. Тут было больше похоже на сбор урожая с грядки. Вот огурцы – и ты их просто собираешь в ведро и все, – Чегет потер лоб. – Я видел его лицо, его глаза. В них не было ни ярости, ни злости, ни ненависти. Ничего. Он действовал как машина.
Сергей аж поежился – настолько точно слова Чегета передавали его собственные ощущения, испытанные сегодня при встрече с убийцей.
– И он действительно орудовал голыми руками?
– Ну да. Троим он сломал шеи. Походя, с одного удара. Это я видел своими глазами. Насчет остальных точно не скажу, но в итоге в живых, да и то лишь условно, осталось только трое. Мы палили по нему из всех стволов, а он словно промеж пуль проскальзывал и убивал, убивал… Меня он ударил в грудь, да так, что я метров десять по воздуху пролетел. Не будь на мне бронежилета, мы бы сейчас тут с вами не разговаривали. Я и так потом месяц в госпитале провалялся с переломанными ребрами и ушибами внутренних органов. М-да… А когда наши ребята подоспели, он со своей бандой уже улизнул.
– Их потом нашли?
– Как сказать… Преследование организовали сразу же. Поскольку среди бандитов было несколько раненых, то двигались они не очень быстро и далеко уйти не успели. Там их всех и положили. Всех, кроме него.
– Куда же он подевался?
– Никто не знает. Нашли только его брошенную одежду со следами крови, правда, неизвестно чьей. И все. Был человек – и исчез.
– Даже следов не оставил?
– Следов? – Чегет нервно усмехнулся. – Почему же, оставил. С того места, где он сбросил одежду, дальше в лес уходили ясно различимые отпечатки лап огромного волка.
– О! – Егор вскинул брови. – А дальше что?
– Это, собственно, все. Идти за ним по следу никто не решился, и я не могу их осуждать. Но больше тот тип нигде не всплывал и проблем не доставлял. Многие полагали, что в последней перестрелке он был серьезно ранен и не выжил. Я тоже так думал… надеялся… до сегодняшнего дня.
– А сегодня-то что изменилось? – Сергей чувствовал, как слипаются его глаза, и мысли в голове начинают вязнуть.
– Сегодня, спустя столько лет, я встретил его снова. В твоей квартире, – Чегет помассировал переносицу. – Этот взгляд я никогда не забуду и ни с чем не спутаю. Да ты и сам имел возможность ему в глаза заглянуть. Что скажешь?
При воспоминании о схватке, что состоялась в его прихожей, Сергея снова передернуло. Такое и впрямь не скоро забудется.
– Какая интересная эволюция, – протянул Егор, – из бандитов в самое сердце силовых структур. Лихо!
– Сэр Френсис Дрейк был пиратом, что не мешало ему состоять на службе у Британской Короны, – заметил Чегет. – Эффективность, как правило, многое искупает. Тебе ли не знать!
– Но это все же не помешало им выкинуть меня на улицу, – невесело отозвался его коллега. – Как бы то ни было, подобраться к нашему пациенту будет непросто. Он, думаю, догадывается, что у нас на него зуб. Вряд ли он станет спокойно сидеть и ждать нашего визита.
– На самом деле все гораздо хуже, – Чегет отрицательно покачал головой. – Мы не можем выслеживать и закрывать их всех поодиночке. Пока мы сидим тихо, наши поиски никто особо форсировать не будет. А после первого же покойника из своих остальные спохватятся и примут меры, и вот тогда нам точно хана.
– Что же ты предлагаешь?
– Мы должны накрыть всю их шайку одним быстрым ударом так, чтобы если и не навсегда, то, по крайней мере, очень надолго отбить у них охоту иметь с нами дело.
– Пф! Легко сказать! А где мы серебряные пули возьмем?
– Зачем? Колян, помнится, прекрасно обошелся обычными.
– Действительно, – хмыкнул Егор. – Что ж, уже проще, теперь хоть конечная точка маршрута более-менее ясна. Но вот с чего мы собираемся начать?
– Со сбора информации. Ценными могут оказаться любые мелочи, любые крохи. Необходимо нащупать хоть что-то, от чего можно будет оттолкнуться и распутать этот клубок.
– Легко сказать! На данный момент информации у нас – ноль! Мы даже не представляем себе, сколько их, не знаем, где у них входы и выходы, у нас нет ни одной зацепки!
– Ну, строго говоря, кое-что у нас уже есть, – подал голос Сергей.
– Что? – Егор и Чегет дружно повернулись к нему.
– Имя, – он нажал пару клавиш и постучал пальцем по спектрограмме, высветившейся на экране анализатора. – Прошу любить и жаловать – Оксана Вельгер.
Глава 15
Ближе к полудню почти по-летнему жгучее солнце подтопило снег, и лыжи начали вязнуть, склоняя к более размеренному и неторопливому стилю катания. Оксана какое-то время еще пыталась упрямиться, но, в конце концов, сдалась, хотя сегодня подобная вальяжная манера ей претила. Ей хотелось буквально наотмашь хлестать жесткий фирн отточенными стальными кантами, чтобы сердце екало на каждом вираже, выбрасывающем ее тело словно из катапульты и вгоняющем в следующий. Душа требовала скорости, атаки, агрессии, как будто это лыжи и снег под ними были повинны в преследовавших ее неурядицах, а вместо этого ей предлагалось неспешно дефилировать, размазывая сырую вязкую кашу словно масло по бутерброду.
Вообще-то обстоятельства требовали, чтобы она в данный момент находилась на своем рабочем месте, в самой гуще жизни, держа в руках все нити и, словно паучиха, засевшая в центре своей паутины, отслеживая малейшие вибрации в потоке галопирующих событий. Но нет, она вынуждена тратить драгоценное время на бессмысленное катание вверх-вниз среди прочих пафосных бездельников.
В иной ситуации Оксана, конечно, была бы не прочь присоединиться к пробе первого снега, которую в этом году, благодаря обильным снегопадам, получилось провести раньше обычного чуть ли не на целый месяц. Это неформальное открытие сезона неизменно собирало на склоне многих известных личностей, но сейчас скопление едва владеющих лыжами чиновников и топ– менеджеров только раздражало. Переполнявшее Оксану недовольство то и дело прорывалось наружу и даже образовало вокруг нее некую невидимую, но почти осязаемую ауру, заставлявшую охотников до новых знакомств, обычно не пропускавших мимо одиноких симпатичных девушек, обходить ее стороной. Что, впрочем, ее более чем устраивало.
Внезапное приглашение, включавшее в себя оплаченный авиабилет и бронь в местном отеле, что свалилось на нее накануне вечером, на самом деле не предполагало приятного времяпрепровождения. От предложений такого рода отказываться не принято, и не потому, что оно для того слишком щедрое. Просто его тональность не предполагала самой возможности несогласия. Пистолет к виску никто, конечно, не приставлял, но суть от этого не менялась. Оксана прекрасно понимала, где заканчиваются ее свобода и независимость, и начинается территория компромиссов и торга.
Поскольку катание окончательно разладилось, она решила сделать небольшой перерыв. Присмотрев более-менее пустынный пятачок на краю трассы, Оксана остановилась, любуясь долиной Мзымты, залитой ярким солнечным светом.
Однако долго наслаждаться одиночеством ей не пришлось. Не прошло и пяти минут, как метрах в десяти ниже по склону притормозил еще один любитель живописных пейзажей. Разгоряченный после спуска, он расстегнул куртку, чтобы немного охладиться, но среди букета запахов, что доносил до Оксаны легкий ветерок, как ни странно, присутствия пота не ощущалось совершенно. Зато весьма ясно различался совсем другой аромат, от которого у девушки инстинктивно зашевелились волосы под шапкой. Характерный терпкий привкус металла с примесью едкой пороховой гари. Запах оружия.
Рослый и широкоплечий, он казался расслабленным, лениво осматривающим открывающуюся внизу панораму, но Оксана знала, что боковым зрением он постоянно следит за ней, готовый при любом ее подозрительном движении взорваться сжатой пружиной.
Теперь оставалось лишь дождаться виновника торжества.
Оксану всегда забавляло, как спортивные пристрастия чиновничества, да и многих людей попроще послушно дрейфуют следом за увлечениями высшего руководства. Теннис – все берут в руки ракетки и, покряхтывая, бродят по корту. Горные лыжи – айда пахать склон неторопливым «плугом». Вот только с дзюдо как-то не заладилось… да оно и к лучшему, пожалуй. Оставалось надеяться, что им хватит ума так же обойти стороной и хоккей, а то так можно доиграться до того, что половина правительства будет ковылять на костылях и щеголять прореженными зубами.
Сегодня она уже имела возможность лицезреть несколько округлых фигур, осторожно сползавших по трассам, больше пригодным для занятий детских групп. А куда деваться – положение обязывает!
По ослепительно белому снегу протянулась широкая тень, и рядом с Оксаной остановился лыжник в красно-белой форме национальной сборной. Его движение было столь величественным и степенным, что на ум само собой пришло слово «причалил». Он поднял очки на лоб, подставив солнцу тяжеловесное и слегка угловатое лицо с изборожденным морщинами лбом.
– Привет, Оксан, – поздоровался он, глядя вперед, на долину.
– Ты для приличия взял бы хоть пару занятий с инструктором, – отозвалась девушка со вздохом. – Страну же позоришь! Не самый последний человек в парламенте как-никак, а катаешься словно беременная корова.
– Буду считать твои слова комплиментом, – облачко пара унесло короткий смешок. – В ответ хочу поинтересоваться твоими собственными успехами в м-м-м… слаломе-гиганте. Все в порядке? Все под контролем?
– Более-менее.
– Беглецов нашли?
– Найдем. Всенепременно. Не извольте беспокоиться, – Оксана даже была рада, что разговор не стал петлять вокруг да около, а сразу запрыгнул на главную тему. Не хватало еще тащиться за сотни километров, чтобы поболтать о погоде!
– Должен признаться, что ты меня разочаровала. Я ожидал от тебя большей четкости, лучшего контроля над ситуацией.
– Что ж, жизнь полна неприятных сюрпризов.
– Эти самые сюрпризы вполне могут вылиться в серьезные проблемы для всей Стаи! – каким бы эмоциональным не получался разговор, оба собеседника продолжали неотрывно смотреть вперед, в долину. Так никакой сторонний наблюдатель, даже умеющий читать по губам, не смог бы выяснить, о чем идет речь. – Ты это хоть понимаешь?
– Угроза купирована, и ее дальнейшее распространение практически исключено. Тема будет закрыта в течение нескольких дней.
– Скольких хлопот можно было бы избежать, не развороши ты этот муравейник! А теперь у тебя где-то бегает Человек-Который-Знает, имея на руках аппаратуру, позволяющую безошибочно идентифицировать любого из нас! – мужчина сделал паузу, чтобы перевести дух. – Эта мина замедленного действия может рвануть когда угодно и где угодно, а ты имеешь наглость утверждать, что «угроза купирована»!
– Не я выпустила этого джинна из бутылки…
– Но ты помешала Арсению оперативно загнать его обратно! Пошла на поводу у сиюминутных эмоций и в итоге поставила под угрозу безопасность всех нас! Уже не первый раз, кстати.
– Мои эмоции тут ни при чем. Проявление неуважения к Вожаку недопустимо и должно решительно пресекаться. Что я и сделала. Пусть скажет спасибо, что голову не оторвала, – Оксана продолжала говорить спокойно, пропуская нападки мимо ушей, – тем более, что в случае с Ларисой Арсений действовал настолько грубо и топорно, что своей самодеятельностью только ухудшил дело.
– Ага, а ты потом действовала так тонко и искусно, что в итоге несчастную девчонку вообще закрыть пришлось, хотя она была совершенно безобидной. И теперь этот Шелепов все вверх дном перевернет, пока ее не отыщет… или пока не отомстит. Плюс эти спецназовцы, что его опекают, и у которых тоже свои причины для мести имеются. Просто чудесно!
– Не стоит преувеличивать их возможности, – качнула головой Оксана. – Они уже давно отошли от дел, и не представляют серьезной опасности.
– Не представляют опасности?! – ее собеседник отрывисто хохотнул. – Тот охранник, которого Арсюша в клубе приголубил, был ветераном Чечни и Дагестана. А такие спецы «бывшими» не бывают. Даже проработав несколько лет простым охранником, он не растерял свои навыки и сумел засадить в Вовку аж три пули.
– Вовка всегда был растяпой.
– Так ведь двое коллег покойника намедни и Фазиля уделали! Или тебе и этого мало? – в голосе мужчины проступило раздражение. – Шелепов теперь фактически работает на них, а они его оберегают. Вполне успешно, как ты сама можешь видеть, не так ли?
– Фазиль допустил промашку, и он ее исправит. Он всегда доводит начатое до конца. Поставленная задача будет решена.
– Твоя слепая вера в его способности меня поражает. Не слишком ли ты на него полагаешься? При всем уважении, Фазиль – не бог и не супермен, его возможности не безграничны. Как бы жизнь в его лице не подбросила бы и тебе какой-нибудь неприятный сюрприз.
– Кому-кому, а ему я доверяю полностью. Как самой себе.
– Какое это, наверное… теплое чувство, когда есть кто-то, на кого можно рассчитывать, на чье плечо можно опереться в трудную минуту. И как должно быть горько и больно, когда такие близкие люди от тебя отворачиваются.
– На что ты намекаешь?
– Помимо Фазиля, сколько еще союзников у тебя осталось, Оксан? Ведь многие члены Стаи все больше разочаровываются в тебе, как в Вожаке, их ропот слышен даже мне, а ты тем более не можешь не замечать очевидного, – ее собеседник, наконец, повернулся к ней лицом. – С каждым днем ты становишься все более одинокой. Ты чувствуешь это?
Ну вот, наконец-то карты брошены на стол! Ведь быть в курсе вещей, которые даже до Оксаны, находящейся в самом эпицентре событий, долетали лишь в виде неясных намеков и недосказанностей, можно лишь в том случае, если являешься их архитектором.
Грызня за власть в Стае не прекращалась никогда, не затихала ни на секунду, хотя, как правило, все действо и оставалось скрытым от посторонних глаз. Все-таки человеческая часть их природы давала о себе знать, заставляя плести интриги и строить хитроумные комбинации, лишь бы урвать еще кусочек влияния. И Арсений со своей выходкой оказался как нельзя кстати, чтобы испытать на прочность нового, еще не до конца освоившегося на своем посту Вожака. Даже она сама не была до конца уверена, как поступила бы, подвернись ей такая возможность. Что ж, определенность, пусть и неприятная, все же лучше туманных подозрений. Похоже, дальше разговор пойдет более предметный.
